Комментарии

58. Сирийские ворота строения ал-Мансура были расположены на северо-западе, Куфийские ворота — на юго-западе, Басрийские ворота — на юго-востоке и Хорасанские ворота находились на северо-востоке. Эти последние назывались также «Воротами династии, государства» («Баб ад-Даула»).

По своему архитектурному замыслу ворота строения должны были представлять достаточно сложный комплекс сооружения. По данным ал-Йакуби и ал-Хатиба ал-Багдади, над каждыми воротами были воздвигнуты огромные позолоченные купола с высотой потолка в 50 локтей (ал-Йакуби, с.239; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.74). Над куполом каждых ворот были сооружены разные по форме изображения статуи, вращаемые ветром (ал-Хатиб ал-Багдади, там же). Над воротами были также бельведеры для того, чтобы находившаяся в них охрана следила за близлежащей территорией (ал-Йакуби, там же). На эти бельведеры поднимался также ал-Мансур, когда он желал осмотреть окрестности (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 75). Поднимались по лестницам, построенным из обожженных и сырцовых кирпичей (ал-Йакуби, там же; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.74). В воротах же были так называемые внутренние своды, предназначенные для охраны (ал-Йакуби, там же). Вход над воротами закрывался (ал-Йакуби, с.240).

59. О наличии у строения ал-Мансура двух стен и двух фасилов сообщает также ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.72 — 73. Однако такое указание источников не дает возможности, разумеется, определить точное местонахождение обеих стен, а также фасилов в системе строения без при-. влечения дополнительных данных. Ал-Йакуби, перечисляя расположенные внутри сооружения 40 улиц (сикка — мн. ч. сикак) и один проезд (дарб — мн. ч. дуруб), подобно «колесным спицам» направляющихся к его центру, отмечает, что ни одна из этих улиц не достигала стены площади, на которой находилась резиденция халифа, так как стену площади огибала дорога (тарик; ал-Йакуби, с.241). Как нам кажется, эта же стена упомянута Ибн ал-Факихом ал-Хамадани ниже в тексте. Таким образом, если эту стену резиденции халифа мы примем за внутреннюю стену строения, то, бесспорно, его внешняя стена должна была окружать строение в целом. Одновременно между этими стенами, очевидно, были расположены упомянутых два фасила. Ал-Йакуби на них почему-то вообще не ссылается. Он отмечает только тот фасил, который был расположен за внешней стеной, вне пределов строения, между земляным валом и внешней стеной. Расстояние между этим фасилом и внешней стеной составляло 100 черных локтей (ал-Йакуби, с. 239; по Дж. Ласснеру, с.241, прим.26, 100 локтей была толщина фасила). Согласно сведению ал-Хатиба ал-Багдади, на внешней стене строения между воротами были построены по 28 башен (но не 18, как пишет Дж. Ласснер, с.52), за исключением отрезка стены между Куфийскими и Басрийскими воротами, где их количество составляло одним больше — 29 (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.72). Ал-Йакуби же утверждает, что эти башни были построены над внешним фасилом (ал-Йакуби, там же).

Наиболее ценным из всех данных является второе сведение ал-Хатиба ал-Багдади, которое полностью подкрепляет, как нам думается, наше представление о местонахождении внутренней стены. По ее поводу он пишет: «Высота этой внутренней стены, стены мадины, 35 локтей. На ней башни высотой 5 локтей. На стене имеются зубцы (шурфат — мн. ч. шураф). Толщина нижней части стены примерно 20 локтей. Затем следует первая стена фасила. За ним находится ров» (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 74). Кроме того, тот же ал-Хатиб ал-Багдади пишет, что ал-Мансуром был отдан приказ о том, чтобы никто не поселялся и не строил жилища у высокой внутренней стены. По его же приказу был построен второй фасил возле стены с населением, так как это, по определению арабского автора, укрепило стену (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.73; ср. текст, ниже). Это сведение ал-Хатиба ал-Багдади, на наш взгляд, полностью согласуется с данными ал-Йакуби, отмеченными выше, о ненаселенном пространстве территории, дороге, примыкавшей к стене площади, то есть к стене резиденции халифа.

Итак, выясняется, что цифровые данные ал-Хатиба ал-Багдади о высоте и толщине стены строения ал-Мансура касаются его внутренней стены, точнее говоря, стены резиденции халифа (Дар ал-хилафа). Той же стены резиденции халифа, очевидно, касается одно из двух сведений Ибн ал-Факиха ал-Хамадани о толщине ее в нижней части в 18 локтей и в верхней — в 6 локтей. Отсюда следует второе заключение о том, что полностью идентичные вторые данные Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, ат-Табари и Йакута ал-Хамави; а также ал-Мукаддаси, то есть так называемые большие размеры толщины стены строения ал-Мансура, вероятно, касаются его внешней стены. Иное объяснение существующим противоречиям о малых и больших размерах толщины стены не представляется возможным. К этой же группе данных мы относим, разумеется, сведения ал-Йакуби. Однако его данные не согласуются со сведениями указанных авторов (см. прим. 46).

Однако и этот анализ сведений не снимает всех противоречий, возникающих при описании строения ал-Мансура. В данном случае достаточно сослаться на вычисления Э. Херцфельда о толщине стены строения на основе количества использованных джафарийских кирпичей (см. прим. 45). Вместе с тем следует обратить внимание также на тот факт, что на этот раз ал-Хатиб ал-Багдади перечисляет ворота строения, точнее, ворота резиденции халифа, не по традиционно установленным в арабских источниках названиям — Хорасанские, Басрийские, Куфийские и Сирийские, а по странам света — Восточные, Западные, ворота Киблы, то есть Южные, и Северные (ал-Хатиб ал-Багдади, там же).

Сведение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани о существовании внутри строения ал-Мансура двух фасилов, нам думается, не противоречит предыдущему его утверждению. Ат-Табари термин фасил употребляет даже во множественном числе — фуслан (ат-Табари, III, с. 277). Однако в данном случае арабский автор либо делит расположенные внутри строения фа-силы на части между воротами, как это делает Ибн ал-Факих ал-Хамадани (ср. ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.73), либо же не исключена возможность того, что он, наряду с двумя внутренними фасилами, имеет в виду также третий внешний фасил, отмеченный ал-Йакуби (ср. О.В.Цкитишвили, К. истории города Багдада, с. 49, прим. 119).

60. То же самое утверждает ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 73: внутренняя стена выше внешней. Об этом было отмечено также выше (см. прим. 59). Однако у него, к сожалению, высота внешней стены не указана, так же как и у других арабских писателей, за исключением ал-Йакуби. Согласно последнему, высота стены вместе со стенными зубцами была равна 450 черным локтям, в то время как толщина этой же стены была равна то ли 90 черным локтям, то ли 70 локтям (см. прим. 46). Если исходить из наших наблюдений о так называемых больших и малых размерах толщины стен, а также из описания строения ал-Мансура по ал-Йакуби, то надо сделать неизбежный вывод, что указанные данные ал-Йакуби касаются внешней стены строения. Таким образом, ссылка ал-Хатиба ал-Багдади на высоту внутренней стены в 40 локтей вместе с башнями и цифры ал-Йакуби о высоте внешней стены того же строения в 60 локтей вступают в противоречие с указаниями Ибн ал-Факиха ал-Хамадани и того же ал-Хатиба ал-Багдади о том, что внутренняя стена выше внешней (о вычислениях Э. Херцфельда относительно высоты стен строения, с которыми не согласен Дж. Ласснер, см. с. 241, прим. 26). Поэтому нам сейчас только остается сослаться на данные ал-Йакуби, который пишет: «Железные ворота строения были настолько большими, огромными, что каждые из них закрывала и открывала только группа людей. Всадник со знаменем и копьеносец с длинным копьем въезжали в ворота, не нагибая ни знамени и ни копья» (ал-Йакуби, с. 238 — 239).

По мнению Э. Херцфельда, высота ворот была 10 локтей, так как длина копья у современных бедуинов составляет 10 локтей. Однако Дж. Ласснер не совсем согласен с этим мнением, указывая, что Э. Херцфельдом не учтены рост коня, на котором восседал копьеносец, либо возможность того, что выражение «всадник с длинным копьем» может быть идиомой (Дж. Ласснер, с. 242, прим. 32). Это мнение, впрочем, не лишено основания. В подтверждение своей мысли Э. Херцфельд ссылается на Самарру, где ширина ворот по отношению к их высоте была 2:3, и, следовательно, ширина ворот строения ал-Мансура могла быть 6 2/3 локтей, в то время как ворота Ухайдыра были шириной 6 локтей и высотой 9 локтей (Э. Xерцфельд, II, с. 124 — 125).

61. Ссылку на это сведение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани мы сделали выше в связи со сведением ал-Хатиба ал-Багдади по тому же вопросу (см. прим. 59). Но разница между данными обоих авторов состоит в том, что без учета данных второго нельзя понять текст первого, о какой стене идет речь у него. Таким образом, сведение ал-Хатиба ал-Багдади, бесспорно, не только дополняет данные Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, но оно и содержательнее по сравнению с его текстом.

62. О дворце и примыкавшей к нему в центре строения мечети см, ниже, прим. 64.

63. Аналогичное сведение об однородном социальном составе населения строения ал-Мансура содержит также географический труд ал-Йакуби. Согласно его сведению, «улицы и проезды, расположенные между сводчатыми галереями, были известны под именем знатных мавали и их жителей» (ал-Йакуби, с. 240). На этих улицах жили, уточняет ал-Йакуби в другом месте, «славные знатные, которых ал-Мансур, доверившись, поселил вместе с собой, его славные мавали и те, в ком он нуждался при важных делах» (ал-Йакуби, с. 241; ср. его же, История, II, с. 449 — 450). Насколько нам известно, ал-Йакуби же является пока единственным автором, который поименно перечисляет расположенные внутри строения улицы. Поэтому, нам кажется, будет уместно, если мы также перечислим их в той последовательности, в какой они даны ал-Йакуби на 240 — 241 страницах географического труда, тем более, что в данном труде мы отказались от повторной публикации предложенного нами в свое время плана строения ал-Мансура (этот план см. О.В.Цкитишвили, К истории города Багдада, а также «ал-Маджалла от-тарихийа»).

Еще больше было ограничено количественно и по своему социальному происхождению, разумеется, население в резиденции халифа, находившейся за внутренней высокой стеной строения. В резиденции халифа жили сам ал-Мансур, его свита и малолетние дети халифа. Здесь же, в стороне Сирийских ворот были расположены здание для охраны и большой длинный навес (сакифа) на колоннах из обожженных кирпичей с гипсом. В одном из них пребывал глава шурты, в другом — начальник стражи. Там же были расположены казначейство (байт ал-мал), арсенал (хизанат ас-силах) и кухня для простонародья (матбах ал-'амма), а также диваны, всего семь: диван корреспонденции (диван ар-раса'ил), диван хараджа, диван печати (диван ал-хатим, то есть канцелярия халифа), диван войска (Диван ал-джунд, то есть военное ведомство), диван потребностей (диван ал-хава идж), диван домочадцев (диван ал-ахшам) и диван расходов (диван ан-нафакат, то- есть финансовое ведомство) (ал-Йакуби, с. 240).

Резиденция халифа, как и строение в целом, находилась под особой охраной. У каждых ворот пребывала стража в количестве по 1000 человек во главе с начальником (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.77), возможно, те самые гуламы, которые упомянуты ал-Йакуби, отмечая, что они находились в сводчатых галереях (ал-Йакуби, с.239). Это сведение ал-Йакуби совпадает с данными ал-Хатиба ал-Багдади о том, что между каждыми двумя сводчатыми галереями были расположены комнаты для постов охраны (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.76). Так, во главе охраны Сирийских ворот стоял Сулайман ибн Муджалид, Басрийских ворот — Абу ал-Азхар ат-Тамими, Куфийских ворот — Халид ал-Акки и Хорасанские ворота были под начальством Масламы ибн Сухайба ал-Гассани (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.78).

Вход на территорию резиденции халифа был разрешен только пешим. Исключение составляли ал-Махди, наследник престола, и дядя ал-Мансура со стороны отца, больной подагрой Давуд ибн Али ибн Абдаллах ибн ал-Аббас, которого перевозили на носилках (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 77; Йакут ал-Xамави, I, 684). На просьбу дяди со стороны отца Абд ас-Самада ибн Али ибн Абдаллаха ибн ал-Аббаса поселиться на территории резиденции халифа ал-Мансур ответил отказом (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.78; Йакут ал-Хамави, там же). Согласно сведению ат-Табари, III, с. 322, таким просителем был дядя ал-Мансура со стороны отца старец Иса ибн Али ибн Абдаллах ибн ал-Аббас.

Дж. Ласснер указывает, что ал-Хатиб ал-Багдади (а вместе с ним, возможно, и Йакут ал-Хамави) должно быть перепутал Давуда ибн Али, который умер задолго до начала строительства Багдада, в 133/750 г., и Абд ас-Самада ибн Али с Исой ибн Али (Дж. Ласснер, с. 245, прим. 49), хотя Абд ас-Самад скончался при Харуне ар-Рашиде, в 185/801 — 802 г. (см. ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 94; Ибн Xалликан, I, с.296; ср. Дж. Ласснер, с. 263, прим. 16).

У ат-Табари имеется сведение, согласно которому ал-Мансуром была проведена своего рода реконструкция резиденции и выходившие на площадь мечети двери комнат были перенесены к фасилу сводчатых галерей. В результате на площадь резиденции халифа отныне могли вступать только пешие (ат-Табари, там же, с. 323; ср. ал-Xатибал-Багдади, там же).

64. В данном примечании касаемся одного из основных вопросов топографии Багдада, в частности, вопроса о размере площади строения ал-Мансура. Этот вопрос мы подробно осветили в свое время в нашем труде «К истории города Багдада», а также в специальной статье — «Об одном сведении Ибн ал-Факиха ал-Хамадани» (см. выше).

Как известно, сведения арабских авторов о размере площади строения ал-Мансура подразделяются на две группы: на большие и малые размеры. На наш взгляд, одни из них касаются площади сооружения в целом, а другие — площади резиденции халифа. Однако даже при такой группировке сведений мы не в состоянии установить точные размеры строения и резиденции халифа. Причиной этому является разнородность взглядов современных исследователей об арабских единицах измерения длины так называемом локте и площади джарибе. Об этом выше уже отмечалось.

При вычислении размеров площади строения ал-Мансура и площади его резиденции мы в основном опираемся на два показателя: на показатель М. Д. ар-Раййса и К.А.С.Крессвела и В. Хинца и опять-таки М.Д. ар-Раййса. В первом случае мы поступаем так потому, что именно 46,2 см и 51,8 см взяты учеными при вычислении площади строения и длины различных его частей. Во втором случае берем показатели В. Хинца и М.Д. ар-Раййса, так как мера площади джариб, имеющийся в арабском источнике, предыдущими исследователями вообще не принимался во внимание. Нами даны также средние показатели вычисления площади сооружения и резиденции халифа.

Разные варианты сведений о площади строения ал-Мансура, известные к V/XI в., приведены только ал-Хатибом ал-Багдади. В одном случае источником его сведения является Абу ал-Фадл, который в свою очередь это сведение получил от Абу ат-Таййба ал-Баззаза, он же от своего дяди со стороны матери, бывшего доверенным лицом (кййм) гулама халифа ал-Мутадида (279/892 — 289/902 гг.) Бадра, который передал приказ халифа измерить площадь строения Абу Джафара. Измерив, она оказалась равной двум кв милям (милайн мукассир си малайн (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 69, II, с. 16 — 18; ср. Ибн Тагрибирди, I, с. 34); так, мы понимаем эти данные, наряду с Э. Херцфелъдом и А. А. Дури (см. Э. Херцфельд, II, с. 107, прим. 2; El. NE, I, с. 896 — 897). Однако Дж. Ласснер вместе с К.А.С.Кресвеллом (Дж. Ласснер, с. 235, прим. 2) воспринимает их как 2 мили X 2 мили, получая таким образом не 16000000 кв локтей площади, а 64 000 000 кв локтей с условием, что одна миля равна 4 000 локтям. Второе сведение принадлежит Мухаммеду ибн Исхаку ал-Багави, по словам которого Рабах — строитель (ок. 148/764 — 765 г.), ведавший строительством стены строения ал-Мансура, говорил, что расстояние между воротами равно одной мили (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.71; эти размеры повторяют также авторы позднего периода; см. Ибн ал-Джаузи Манакиб, с.9; Йакут ал-Хамави, I, с. 683; Ибн Тагрибирди, там же). Существует также третье сведение о площади строения ал-Мансура, принадлежащее йахйе ибн ал-Хасану ибн Абдаллаху ал-Халику и равной также двум кв милям (ал-Хатиб ал-Багдади, там же. с.70). Таким образом, эти три сведения полностью идентичны. В определенной степени с ними совпадают данные ал-Йакуби, согласно которому расстояние между воротами строения за пределами рва было равно 5000 черным локтям (ал-Йакуби, с. 238). Наконец, имеется еще одно сведение Ахмада ибн ал-Барбари о площади в 130 джарибов. Однако оно уже касается, на наш взгляд, площади резиденции халифа (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.69), а не строения в целом.

Кроме того, источники дают различные малые размеры расстояния между воротами в локтях, но не между каждыми из них, как это мы имеем выше, а между тремя воротами, минуя расположенные в середине одни из них. Так, по данным Мухаммада ибн Халафа Ваки (ум. в 306/918 г.) расстояние между Хорасанскими и Куфийскими воротами составляет по 1200 локтей (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.73 — 74). Согласно второму сведению того же Мухаммада ибн Халафа Ваки, расстояние между Хорасанскими и Куфийскими воротами было 800 локтей, а между Сирийскими и Басрийскими — 600 локтей (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.72). С этими последними данными согласуются цифровые показатели Ибн ал-Факиха ал-Хамадани. Поэтому теперь уже нельзя говорить, что кроме ал-Хатиба ал-Багдади у других арабских авторов нет аналогичного сведения (К.А.С.Сгеswell, Early Muslim Architecture, с.8, прим. 3). По мнению исследователей, эти данные должны касаться диаметра строения, а не расстояния между воротами и, исходя из этого, А. А. Дури и Дж. Ласснер, в частности, отмечают, что по последним данным вычислить площадь строения невозможно, так как оно теряет свою круглую форму (А. А. Дури, El, NE, I, с.896; Дж. Ласснер, там же).

Однако наше внимание привлекает не этот факт. Размер площади в джарибах и расстояние между тремя воротами в локтях принадлежат к одной и той же группе сведений: к значительно малым размерам по отношению к размерам, данным в трех (в сущности, четырех) аналогичных сведениях. Поэтому мало вероятно, чтобы наши источники при указании расстояния малых размеров между воротами имели бы в виду диаметр строения. Нам кажется, что подобной ссылкой арабские авторы пытались показать расположение внутренних ворот, то есть ворот резиденции халифа, которые, согласно указанию арабских писателей, были расположены под углом, наискось, по отношению к внешним воротам. Из-за этого строение должно было получить название аз-Завра. Иное объяснение малым размерам о расстоянии между воротами в настоящее время нам не представляется возможным. Хотя не исключено, что строение могло получить свое название — аз-Завра — также из-за несколько неправильного расположения мечети резиденции халифа по отношению к кибле (см. прим. 8).

Итак, при пересчете больших и малых размеров, то есть площади в две кв. мили и площади в 130 джарибов на арабские и современные единицы измерения по двум показателям, получим следующую картину (см. таблицы).

Наше мнение о 130 джарибах, как о площади резиденции халифа, подкрепляет единственное пока сведение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, имеющееся в изучаемом тексте. Как оно гласит, расположенный в центре строения дворец халифа занимал территорию 400 х 400 локтей, примыкавшая к нему мечеть — площадь 200 х 200 локтей, а территория вокруг них была четыре раза больше площади дворца и мечети (у ал-Хатиба ал-Багдади, там же, с. 107, указаны те же размеры площади дворца и мечети без ссылки, однако, на размер территории вокруг них). Таким образом, если сделать пересчет данных Ибн ал-Факиха ал-Хамадани и за основу локтя взять на этот раз круглую цифру 50 см (как это делают современные арабские исследователи М.Джавад и А.Суса в труде «Да лил ал-муфассал фи хитат Багдад кадиман ва хадисан», матбу'ат ал-маджама ал-илми ал-Ираки, 1378/1958, с. 49), то предстанет следующая картина (см. таблицу).

Если последние итоговые данные сравнить с цифровым показателем Ахмада ибн ал-Барбари в 130 джарибов, можно сделать заключение, что эти два показателя почти совпадают и оба могут касаться только размеров резиденции халифа. Хотя Ибн ал-Факих ал-Хамадани не отмечает размеры той территории, где были расположены перечисленные выше различного назначения здания (см. предыдущее прим.). Надо думать, что эти здания занимали территорию той самой площади, которая была в четыре раза больше площади дворца халифа и мечети.

Примерно те же цифровые данные получим, разумеется, если размеры расстояния между Хорасанскими и Куфийскими воротами и Басрийскими и Сирийскими воротами в 1200 локтей взять за диаметр строения, а за основу локтя — опять-таки 50 см.

Таким образом, все вычисления данных, касающиеся территории резиденции халифа, расходятся незначительно. Но такие расхождения можно понять, если учесть, что в арабских источниках нередко встречаются данные, крайне противоположные друг другу.

По вычислению Дж. Ласснера площадь строения ал-Мансура составляла 453га (Дж. Ласснер, с.169; ср. его же, The Caliph's Personal Domain — The City Plan of Baghdad Reexamined; Massignon and Baghdad: the Complexities of Growth in an Imperial City, c. 18).

Однако Дж. Ласснер даже эту площадь строения считает «слишком малой для главного городского центра Аббасидской империи» и отмечает, что «сверх того, определенные архитектурные детали Круглого Города создают впечатление, что он был сооружен как правительственный комплекс, сохранявший некоторые наружные черты подлинного города, но который был скорее огороженной резиденцией, главным элементом которой на центральной площади были дворец халифа и мечеть» (Дж. Ласснер, с. 143). С большим основанием это можно сказать об упомянутых малых размерах, если их принять за площадь всего строения, а не резиденции халифа.

Ссылка Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, что между дворцом и каждыми воротами (надо полагать, имеются в виду ворота резиденции халифа, то есть Западные, Восточные, Северные ворота и ворота Киблы (Южные), а также дворцом и каждой стороной стены имеется пространство одинакового размера, еще раз свидетельствует о круглой форме резиденции халифа.

65. Почти аналогичного содержания текст содержит труд ал-Хатиба ал-Багдади, I, с. 107.

Дж. Ласснером рассмотрены подробно взгляды Э. Херцфельда, Ж. Салмона и К.А.С.Кресвелла относительно понимания текста ал-Хатиба ал-Багдади, касающегося колонн мечети строения ал-Мансура (Дж.Ласснер, с.273, прим. 1). Нам кажется, наш перевод текста поддерживает мнение Ж. Салмона, согласно которому именно пять или шесть колонн мечети могли отличаться от остальных тем, что именно они состояли более чем из двух частей (Ж. Салмон, с.145 — 146).

66. Квартал Баб ал-Мухаввал, получивший свое название от сооруженных там сводчатых ворот (ал-Йакуби, с.244; Йакут ал-Хамави, I, с. 451), был расположен где-то ниже слияния двух ас-Сарат (ал-Xатиб ал-Багдади, I, с.81, 112; Т.Ле Стрендж, с.46, 106, Карта IV, прим. 54; Дж. Ласснер, 247, прим. 2).

Согласно данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, Баб ал-Мухаввал, расположенный на западном берегу Тигра (без ссылки на его конкретное местонахождение; текст, с.18), являлся наделом Хайланы, не то горничной (каййама) ал-Мансура, не то невольницы (джарийа) Харуна ар-Рашида (текст, с. 29; ср. Йакут ал-Xамави, II, с.362 — 363). Это сведение не вполне согласуется с данными ал-Хатиба ал-Багдади, который указывает, что надел Хайланы, горничной ал-Мансура, был расположен между ал-Кархом и Баб ал-Мухаввалом (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.97; у Йакута ал-Хамави, II, с.752, рабад Хайлана).

С именем Хайланы (от греческого имени «Helene»; Ж. Салмон, с. 128, прим. 1) был связан водоем около бассейнов Давуда и ал-Ансар (см. текст, с.29 — 30; прим. к тексту, 225, 226; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.97, 114; Йакут ал-Хамави, II, с.362 — 363; Г. Ле Стрендж, Карта V, прим. 69; Д ж. Ласснер, с.264, прим. 33, с.265, прим. 34, 36).

Квартал Баб ал-Мухаввал имел тесные экономические связи и торговые отношения с близлежащими районами города и, первые долгом, с ал-Кархом. Но часто взаимоотношения между суннитами-ханбалитами Баб ал-Мухаввала, Баб ал-Басра, Нахр ал-Каллаин и шиитскими жителями ал-Кар-ха носили откровенно враждебный характер. Особенно участились столкновения между ними в тяжелое для Багдада время господства Буйдов в городе (см. Ибн ал-Джавзи, Мунтазам, VIII, с. 140 — 142, 149 — 150; Ибн ал-Асир, История, IX, с.373 — 374, 395 — 396).

Надо думать, что инициаторами этих кровавых столкновений нередко выступали сунниты-ханбалиты Баб ал-Мухаввала и других указанных кварталов Багдада. О них А. Мец пишет: «в 323/934 г. ханбалиты — крайнее консервативное крыло в исламе — ежедневно выступали в столице против безнравственности: они вторгались в дома знатных особ, выпускали вино из бочек, избивали певиц, разбивали их музыкальные инструменты и запрещали мужчинам появляться на улице с женщинами или юношами». «Ибо если это твоя жена, — упрекали одного человека за то, что он разговаривал с женщиной на улице, — то отвратительно говорить с ней на людях, если же это не твоя жена, то это еще более отвратительно» (А. Мец, Мусульманский ренессанс, М., 1966, с. 285).

Естественно, эта борьба между различными религиозными группировками Багдада наносила значительный экономический ущерб населению.

В VII/XIII в. Баб ал-Мухаввал все еще процветал, однако он уже находился вдали от городской жизни Багдада, имея свою собственную мечеть и оживленный торговый центр (Йакут ал-Xамави, I, с.451, IV, с. 432).

67. См. прим. 45.

68. Очевидно, имеется в виду одна из колоритных фигур в истории раннесредневековой арабской культуры Исхак ибн Ибрахим ал-Мавсили (150/767 — 235/850 гг.), музыкант и композитор, сын также не менее знаменитого музыканта Ибрахима ал-Мавсили, один из образованнейших людей своего времени, автор ряда трудов, касающихся музыки и музыкантов, их биографий, переработанного сборника ста избранных мелодий, в свое время подготовленного его отцом совместно с Ибн Джами и Фулайхом ибн Аби ал-Авраом, в противовес модернистскому направлению в музыке Ибрахима ибн ал-Махди, поборник ее старого стиля, заодно и в поэзии, систематизатор его музыкальных методов, высоко ценимый всеми теми халифами, с которыми в течение своей долгой жизни ему довелось общаться — Харуном ар-Рашидом (170/786 — 193/809 гг.), ал-Амином (193/809 — 198/813 гг.), ал-Мамуном (198/813 — 218/833 гг.), ал-Мутасимом (218/833 — 227/842 гг.), ал-Васиком (227/842 — 232/847 гг.) и ал-Мутаваккилом (232/847 — 247/ 861гг.).

Исхак ибн Ибрахим ал-Мавсили, можно сказать, принадлежит к той немногочисленной плеяде деятелей раннесредневековой арабской культуры, о которых история сохранила относительное количество биографических данных. Сведения о нем разбросаны в трудах различных средневековых авторов, таких, как Ибн Кутайба (213/828 — 276/889 гг.), Абу ал-Фарадж ал-Исфахани. (284/897 — 356/967 гг.), Кали (288/901 — 356/967 гг.), Ибн ан-Надим (IV/X в.), ал-Хатиб ал-Багдади (392/1002 — 463/1071 гг.); Ибн ал-Асир (555/1160 — 630/1233 гг.), Йакут ал-Хамави (570/1179 — 626/1229 гг.), Ибн Халликан (608/1211 — 681/1282 гг.), Ибн Хаджар ал-Аскалани (773/1372 — 852/1449 гг.) и др.; подробнее см. Е. Neubauer, Musiker am Hof der fruеhen 'Abbasiden, Frankfurt am Main, 1965, c. 187 — 189; там же дана обширная библиография; ср. J. W. Fuck, El, NE, IV, с. 110 — 111.

69. Засвидетельствовать в других арабских источниках весьма любопытное сведение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани о том, что дворец Хосрова являлся местом поклонения, молитвы Али ибн Аби Талиба нам не удалось. Возможно, арабским географом допущена ошибка и его имя он перепутал с именем знаменитого арабского военачальника времен первых арабских завоеваний, победителя в битве при ал-Кадисии в 16/637 г., наголову разбившего огромную персидскую армию под командованием Рустама, фактического покорителя Ирака, в том числе и самого Ктесифона, одного из шести членов совета избирателей Умара ибн ал-Хаттаба на халифский трон Сада ибн Аби Ваккаса, который, согласно сведению ат-Табари, превратил дворец Хосрова в место для совершения мусульманских религиозных обрядов (ат-Табари, I, с.2443, 2451).

Ибн ал-Факих ал-Хамадани же в тексте Машхадской рукописи в главе о Басите утверждает, что первой мечетью в ас-Саваде, построенной Садом ибн Аби Ваккасом и его сподвижниками, была мечеть ал-Мадаина. Затем она была расширена и упрочена Хузайфой ибн ал-Иаманом, который умер в ал-Мадаине в 36/656 — 657 г. (см. «Город Басит по Машхадской рукописи труда Ибн ал-Факиха ал-Хамадани», с.282, 293, 329). По крайней мере, сведение, подобное сведению Ибн ал-Факиха ал-Хамадани о превращении дворца Хосрова в место молитвы Али Аби Талиба, не отмечено даже Ф. К. Хитти, посвятившем в своем объемистом труде по истории арабов специальный параграф ранним мечетям, основанным мусульманами в провинциях (Ph.К.Нitti, History of the Arabs, c.260 — 262). Сведение о мечети Али ибн Аби Талиба не содержит также текст ал-Хатиба ал-Багдади, уделившего его биографии в главе об ал-Мадаине достаточное количество страниц (см. ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.133 — 138).

70. Эта беседа, якобы имевшая место между ал-Мансуром и Халидом ибн Бармаком (ум. в 165/781 — 782 г. в возрасте примерно 75 лет), вероятно, первым среди членов своей семьи принявшим ислам, выдвинувшемся только к концу низложения Омайадской династии и при правлении первого Аббасидского халифа Абу ал-Аббаса ас-Саффаха, бывшем правителем Фарса дважды и однажды Табаристана в течение пяти лет (Ибн ал-Факих ал-Хамадани, с.311, 314; Машхадекая рукопись труда Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, глава о Табаристане; ср. «Ас-Савад и Табаристан по Машхадской рукописи труда Ибн ал-Факиха ал-Хамадани», с. 40, 41, 51, 55, 68, 72), по всей видимости, еще при жизни ал-Мансура в 150/767 — 154/771 гг. (основанием для этого утверждения служат монеты, чеканенные с именем Халида ибн Бармака именно в упомянутые годы — см. J. Walker, Arab-Sassanian Coins, I, London, 1946, с. XXVI), несколько в измененных вариантах дана также другими арабскими авторами (см. например, ат-Табари, III, с. 320 — 321; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 130-131; Йак у т ал-Хамави, I, с. 426; Ибн ат-Тиктака, с. 212). О Бармакидах вообще см. D. Sourdel, I, с. 127 — 181.

Дж. Ласснером дана попытка обосновать причину возникновения этой литературной традиции б арабских источниках. Он ссылается на нее как на один из заслуживающих внимания фактов. Акт сноса дворца Хосрова (Иван Кисра) в Ктесифоне (ал-Мадаин), в бывшей столице Сасанидов, необходим был ал-Мансуру для демонстрации власти Аббасидов, недавно занявших место у кормила правления Арабской империи, перед населением, некогда входившем в состав могущественного сасанидского Ирана (подробнее см. Дж.Ласснер, с.128 — 137).

Однако при всем том новом, которое несло с собой основание ал-Мансуром новой столицы Восточного халифата, значение подобных сведений арабских источников, как нам представляется, едва ли следует преувеличивать. По совершенно справедливому указанию акад. В.В.Бартольда, мусульманская историография вообще развивалась под влиянием традиций, унаследованных от домусульманской культуры арабов и персов, а не под влиянием античных образцов и, несмотря на высокую степень культуры, достигнутую персами в эпоху Сасанидов, персидские предания о прошлом, подобно арабским, сохраняли характер произведений эпического творчества (В.В.Бартольд, История изучения Востока в Европе и России, соч., т. IX, М., 1977, с. 218). С рассказами подобного характера мы встретимся ниже еще не раз.

К той же категории сведений следует отнести, по нашему мнению, рассказы о китайских купцах, принимавших участие в ярмарках, ежегодно устраиваемых на месте будущего Багдада, о Микласе, о двух так называемых расколах мусульманской общины, о случае, имевшем место с ал-Махди во сне, и, возможно, факт беседы ал-Мансура с дихканом деревни, расположенной в квартале Абу ал-Аббаса ал-Фадла ибн Сулаймана ат-Туси (см. прим. 7, 27, 28, 41, 49, 51).

Снятие ворот с различных архитектурных сооружений и их перевоз в другие места, может быть, имели символическое значение (об этом см. прим. 98). Однако выбор места для будущего Багдада рядом с Ктесифоном мог быть случайным только потому, что выбранное лично ал-Мансуром место вполне удовлетворяло по всем показателям требованиям и отвечало интересам аббасидского халифа и его приближенных. Что же касается вопроса о том, почему ал-Хатиб ал-Багдади завершает раздел о топографии Багдада описанием ал-Мадаина, об этом он недвусмысленно заявляет в самом начале текста, указывая, что он решил рассказать о Ктесифоне из-за его близости территориально с Багдадом, расположения обоих городов всего в нескольких днях пути друг от друга, проживания в близлежащих с Багдадом населенных пунктах, таких, как ан-Нахраван, Укбара, ал-Анбар, Самарра и др., как он выражается «ученых мужей», а в самом ал-Мадаине сподвижников Мухаммада и наидостойнейших саййдов и нахождения там могил многих сподвижников и последователей Мухаммада (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 127).

Наконец, само предприятие сноса величественного здания Хосровидов как передают источники, завершилось по причине его дорогостоимости, неудачей для халифа. Таким образом, это мероприятие, если оно на самом деле было предпринято, вопреки ожиданиям ал-Мансура, имело обратный результат. Не случайно, что Халид ибн Бармак вновь советует ему довести дело по сносу дворца Хосрова до конца во избежание кривотолков, но халиф не послушался и на этот раз и оставил затею.

71. Нижеследующий рассказ о посещении Багдада патрикием из Византии несколько в видоизмененном варианте передан также ал-Хатибом ал-Багдади, I, с. 80 (ср. ат-Табари, III, с. 323). Однако он ссылается на первоисточник Мухаммада ибн-Халафа Ваки, который упомянутое сведение должен был получить в свою очередь от современника Ибн ал-Факиха ал-Хамадани ал-Хариса ибн Аби Усамы (186/802 — 282/896 гг.; см. ал-Хатиб ал-Багдади, VIII, с. 218 — 219; G A L, SB, I, с.258).

72. Ар-Раби ибн Иунус ибн Мухаммад ибн Аби Фарва, Абу ал-Фадл (112/730 — 170/786 гг.), визирь ал-Мансура и ал-Хади (ал-Хатиб ал-Багдади, VIII, с. 414; D. Sourdel, I, с. 87 — 92).

73. Об Ибрахиме ибн ал-Хубайше ал-Куфи см. нижеследующее примечание.

74. Ат-Табари, III, с. 323, это имя дано как Джаввас ибн ал-Мусаййаб ал-Йамани, у Йакута ал-Хамави, IV, с. 254, — Харраш ибн ал-Мусаййаб ал-Йамани. Дж. Ласснер, вероятно, отдает предпочтение имени Джаввас (Дж. Ласснер, индекс, с. 310).

По всей видимости, дважды упоминаемый на этой странице текста Ибрахим ибн ал-Хубайш ал-Куфи следует идентифицировать с тем Ибрахимом ибн ал-Джунайдом, который упомянут на первой странице текста. Не исключено, что переписчиком допущена ошибка. На Ибрахима ибн ал-Хубайша ал-Куфи ссылаются также ат-Табари, там же, и Йакут ал-Хамави, там же.

75. Итак, Ибн ал-Факих ал-Хамадани приводит два рассказа о причине, переноса базаров из сводов ворот строения ал-Мансура в другие районы Багдада, в частности, первым долгом, в район ал-Карха. Нечто подобное сведение содержит труд ат-Табари, однако у него отсутствует патрикий как главное действующее лицо, вняв совету неопределенных лиц о переносе базаров (ат-Табари, III, с. 324).

Ат-Табари и ал-Хатиб ал-Багдади передают также, что причиной переноса базаров в ал-Карх, Баб аш-Шаир и Баб ал-Мухаввал явилось выступление против ал-Мансура в 157/774 г. группы людей, подстрекаемых неким Абу Закарийей Йахйей ибн Абдаллахом, мухтасибом базаров Багдада, тайно сочувствовавшем идеям братьев Мухаммада и Ибрахима, сыновей Абдаллаха ибн ал-Хасана ибн ал-Хасана, и казненном по приказу халифа у Баб аз-Захаб в Дар ал-хилафа неким Мусой, хаджибом Абу ал-Аббаса ат-Туси, усмирившем восставших (ат-Табари, там же; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 79 — 80).

Как нам представляется, эти сведения арабских авторов противоречат тем их данным, согласно которым в сводчатых галереях должна была быть расквартирована охрана строения (см. прим. 58). Также не может соответствовать действительности сведение о том, что сооружение ал-Мансура было лишено водоснабжения (см. прим. 45).

Кажется мало вероятным, чтобы ал-Мансуру понадобились бы советы посторонних лиц для обеспечения безопасности своего строения, на сооружение которого был израсходован, по всей видимости, огромный строительный материал, отпущены колоссальные финансовые средства и учтены достижения архитектурной мысли того времени, и на его территорию могли вступать в течение более чем десяти лет представители низших социальных слоев народа.

Судя по источникам, ал-Мансуром с самого же начала строительства были предприняты все меры с целью постройки своего строения как сложного архитектурного комплекса и политико-административного центра Аббасидской империи.

По крайней мере, арабские авторы порой доходят, мягко говоря, до вызывающих удивление объяснений о причине переноса базаров строения. Так, например, согласно Йакуту ал-Хамави, базары были перенесены из-за того, что от дыма в базарах, подымавшегося ввысь, стены сооружения почернели, а халиф ал-Мансур стал испытывать боли от этого дыма (Йакут ал-Хамави, IV, с.255).

Наконец, если эти базары и существовали в галереях строения, то они носили, бесспорно, если можно так выразиться потребительский характер наподобие рынкам, существовавшим в ал-Кархе, Самарры (Е I, N Е, IV, с. 653).

О судьбе дворца, конкретнее о разрушении грандиозного купола дворца резиденции халифа, выше уже было сказано (см. прим. 57).

76. Один из представителей династии Тахиридов Мухаммед ибн Абдаллах ибн Тахир родился в 209/824 — 825 г. и умер в 253/867 г. В 237/851г. он был назначен халифом ал-Мутаваккилом (232/847 — 247/861гг.) начальником шурты Багдада. Он же руководил этим городским административным органом в 251/865 г. при кратковременном правлении халифа ал-Мустаина (248/862 — 252/866 гг.).

Следовательно, согласно данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, оросительная канава, подававшая воду во дворец резиденции халифа, должна была функционировать немногим менее ста лет, вплоть до середины 60-х годов IX в.

Подробно о Мухаммаде ибн Абдаллахе ибн Тахире см. ал-Йакуби, История, II, с.596, 602, 604, 608, 610, 613; ат-Табари, III, с.1553 — 1578; Ибн ал-Асир, История, VII, с. 72 — 122; G. Weil, Geschichte der Chalifen, Nach handschriftlichen grossptentheils noch un benutzten Quellen bearbeitet, II, Mannheim, 1848, c. 379 — 391; W. Muir, The Caliphate; its Rise, Decline, and Fall, a new and revised edition by Т.Н.Weir, Edinburg, 1915, c. 532 сл.; Г.Ле Стрендж. с. 119, 311 — 313.

77. Дж. Ласснер не согласен (по-видимому, не без основания) с мнением ни Г.Ле Стренджа, согласно которому, правда, с некоторой оговоркой, должно было быть два Баб аш-Шаира, ни со взглядом Дж. Макдиси, который считает, что строение ал-Мансура находилось восточнее реально существовавшего его местонахождения, тем самым предприняв попытку отвергнуть мнение Г.Ле Стренджа (Дж Ласснер, с.243, прим. 36).

Основой для осторожного выдвижения своего взгляда по данному вопросу Г. Ле Стренджом послужило сведение Йакута ал-Хамави о том, что в его время Баб аш-Шаир находился в некотором отдалении от Тигра (Йакут ал-Хамави, I, с.445). Так или иначе, нельзя не принять во внимание сведение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, сохранившееся также у Йакута ал-Хамави, что «Баб аш-Шаир в древности был гаванью (маркан) для судов, прибывавших из Мосула и Басры» (текст, с. 18). Баб аш-Шаир был расположен вблизи строения ал-Мансура на Тигре (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 75; ср. Дж. Ласснер, с. 247, прим. 2).

78. См. прим. 22.

79. По данным ал-Хатиба ал-Багдади, кладбище Курайш, где были погребены один из потомков халифа Али ибн Аби Талиба Муса ибн Джафар ибн Мухаммад ибн Али ибн ал-Хусайн ибн Али ибн Аби Талиб и группа известных лиц, было расположено на западном берегу, в северной части города (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.120). Оно раньше было известно под названием кладбища аш-Шунизи Младшего, в то время как кладбище, расположенное за ат-Туса, было известно под именем кладбища аш-Шунизи Старшего. Оба кладбища получили свои названия от имени братьев, там захороненных (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 122). Согласно сведениям Ибн ал-Факиха ал-Хамадани и ал-Хатиба ал-Багдади, с кладбищем Курайш был смежен рабад Ибрахима ибн Усмана ибн Нухайка (текст, с.21; ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.85).

Предполагают, что имя Курайш употреблялось для обозначения кладбища Хайзуран на восточном берегу. По мнению Дж. Ласснера, кладбище Курайш западной стороны, находившееся за рвом (хандак) Тахира, кладбище Хайзуран (оно же кладбище Курайш восточного берега, севернее ар-Русафа), сопредельное с кладбищем Курайш западного берега кладбище Баб ат-Тибн и кладбище двух Казимов (Казимайн), названное так в честь погребенных там двух шиитских имамов — деда и внука — Мусы ал-Казима и Мухаммеда ибн Али, составляли единый комплекс кладбищ, расположенных на большой территории сразу же за пределами города (Дж. Ласснер, с.285, прим. I). О судьбе могил шиитских имамов см. Дж. Ласснер, там же, со ссылкой на Ибн ал-Джавзи, Мунтазам, Ибн ал-Асира, История, Г.Ле Стренджа и Л.Массиньона. Могила Мусы ал-Казима называлась святой (машхад) могилой Баб ат-Тибна. Она и святая могила его внука была разрушена во время неурядиц в Багдаде в 443/1051 г. Однако некоторое время спустя могилы были восстановлены.

80. См. прим. 35.

81. О местонахождении Баб аш-Шаира см. выше, прим. 77.

82. То же самое свидетельствует ат-Табари, III, с. 380. Строительство наплавного моста у Баб аш-Шаира в 157/773 — 774г. по приказу ар-Раби, хаджиба, было возложено на Хамида ибн ал-Касима ас-Сайрафи.

83. См. прим. 11.

84. То же пишет ат-Табари, III, с.354, в общих словах о каком-то странном событии в Мосуле в указанном году. Поэтому сейчас по данному вопросу можно только высказать определенное предположение. Нам кажется, его можно будет увязать с известным хариджитским движением в халифате.

Это движение, в свое время порой принимавшее достаточно широкий размах, постепенно ослабевало. Хотя хариджизм больше не представлял сколько-нибудь серьезной опасности и он продолжал существовать как религиозная секта без какой-либо жизнеспособности, однако на протяжении всего II/VIII в. одним из центров хариджитов в арабском государстве, наряду с берберскими областями Африки, Западной Аравии, Омана (ибадиты), Хузистана, Хорасана и Систана, все еще оставались также Мосул и Джуха на Тигре (И.П.Петрушевский, Ислам в Иране в VII — XV веках, Л., 1966, с. 55). Поэтому халиф ал-Мансур, видимо, временами, если не постоянно, был вынужден держать в Мосуле определенный контингент войск с целью борьбы против возможного выступления местных хариджитов. Так, например, в Мосуле была дислоцирована в 147/764г. двухтысячная армия, очевидно, для подавления хариджитского движения во главе с Харбом ибн Абдаллахом ар-Раванди, с именем которого связан известный квартал ал-Харбийа в Багдаде (ат-Табари, там же, с.328; об этом квартале и Харбе ибн Абдаллахе см. ниже, прим. 99).

85. См. прим. 52.

86. См. прим. 12.

87. Йахйа ибн ал-Хусайн, возможно, тот самый потомок халифа Али ибн Аби Талиба Йахйа ибн ал-Хусайн ибн Зайд ибн Али ибн ал-Хусайн ибн Али ибн Аби Талиб, который умер в 307/919 г. (ал-Xатиб ал-Багдади, XIV, с. 189).

88. Муса ал-Хади, Абу Мухаммад, сын халифа ал-Махди и Хайзурана, брат Харуна ар-Рашида и по отцу, и по матери, халифом был немногим больше года с 22 мухаррама 169 г. (4 августа 785 г.) и скончался внезапно в раби ал-аввал 170 г. (сентябрь 786 г.).

Предложение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани не так легко объяснить, как это с первого взгляда может показаться. Одно можно утверждать с некоторой определенностью: резиденция, о которой идет речь в тексте, могла быть построена между 159/776г. и 170г. Однако это достаточно большое время не понадобилось бы строительству новой резиденции даже для наследника трона и при том в условиях строительной техники того времени. Ср. сроки строительства сооружения ал-Мансура и ар-Русафа.

О Мусе ал-Хади, см. Ибн Кутайба, с.193; ал-Йакуби, История, II, с.476, 487 — 491, 515; ал-Балазури, с. 190сл., 233, 297, 323; ат-Табари, III, с.467 сл., 533 — 599; ал-Масуди, Мурудж, VI, с.261 — 285, VIII, с. 294, IX, с. 44, 51, 66; Ибн ал-Асир, История, VI, с.13 — 74; Ибн ат-Тиктака, с. 254 — 263; W.Muir, The Caliphate its Rise, Decline, and Fall, c. 469, 471, 473 — 476; Г.Ле Стрендж, с. 193 сл.

89. См. прим. 12, 13.

90. Как известно, ал-Махди вернулся из Рея в 151/768 г. (см. прим. 13) и, как пишет Ибн ал-Факих ал-Хамадани в общих словах, вскоре после этого ал-Мансур был вынужден отправиться в ал-Барадан на несколько месяцев для проведения смотра войска и отставки тех, кто не был хорасанцем. Это мероприятие, согласно сведению того же автора, ал-Мансур выполнил успешно и вернулся в Багдад.

По данному краткому сообщению трудно, конечно, точно определить не только то историческое событие, которое Ибн ал-Факих ал-Хамадани может иметь в виду, но и то, в какой именно ал-Барадан отправился ал-Мансур для реорганизации своего войска, так как ал-Барадана в Ираке было два. Один из них находился в семи фарсахах от Багдада, а другой возле Куфы (Йакут ал-Хамави, I, с.552, 553). Арабский автор, кроме того, не указывает причину, из-за которой халиф был вынужден провести своего рода реорганизацию армии. В связи с данным вопросом опять-таки можно будет высказать предположение.

Ат-Табари под 150/767 г. передана история борьбы халифата против восставших жителей Герата, Базагиса, Сиджистана и других областей Хорасана под руководством Устазасиса. Первая попытка подавить движение, принявшее достаточно широкий размах, по словам арабоязычного историка, с участием 300 000 человек, окончилась поражением и гибелью ал-Аджса-ма ал-Марваррузи, возглавившего жителей Марв ар-Руза в борьбе против повстанцев. Тогда халиф ал-Мансур, который находился в ал-Барадане, отправил Хазима ибн Хузайму ат-Тамими, известного арабского военачальника, одного из руководителей экспедиционного войска карателей в Табаристане при ал-Мансуре (см. «Ас-Савад и Табаристан по Машхэдской рукописи труда Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, с. 48, 65), к ал-Махди, пребывавшему в Нисабуре. Он и поручил ему руководство по подавлению повстанческого движения. Хазим ибн Хузайма ат-Тамими, получив после обстоятельной беседы с ал-Махди чрезвычайные полномочия по командованию армией и укрепив ее ряды предпринятыми им энергичными мерами, одержал победу. В решающем бою было убито примерно 70000 человек. 14000 пленных были обезглавлены. Руководитель восстания Устазасис вместе со своими ближайшими сторонниками бежал в горы. Однако преследуемые арабскими войсками и плененные Устазасис, его сыновья и другие члены семьи были закованы в кандалы, а остальные, в количестве 30000 человек, отпущены на свободу (ат-Табари, III, с. 354 — 358).

Согласно другому сведению Мухаммада ибн Умара, выступление Устазасиса имело место в 150 г. Подавили же восстание в 151 г. (ат-Табари, там же, с.358).

Итак, по данным ат-Табари, именно во время этих событий, как выясняется, ал-Мансур совершил поездку в ал-Барадан (в который в данном случае, на наш взгляд, не имеет значения). Как мы видели, борьба халифата против восставших на первом этапе не имела успеха и она потребовала непосредственного вмешательства самого халифа ал-Мансура и его наследника ал-Махди. Активные меры, включая в том числе реорганизацию войска в ал-Барадане, вполне возможно, были предприняты ал-Мансуром в 151 г. с целью подготовки его для возможного выступления в военный поход. Однако эта мера не потребовалась, восстание было подавлено. По-видимому, этот факт имеет в виду Ибн ал-Факих ал-Хамадани, когда пишет, что ал-Мансур «с успехом сделал то, что хотел, и вернулся в Багдад».

91. Эту же сумму расходов на строительство Мадинат ас-Салам приводит ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.67 — 70; ср. Йакут ал-Хамави, I, с. 683. Однако он там же выражает свое сомнение, на наш взгляд, вполне обоснованное, по поводу этой суммы, отмечая, что сумма расходов на строительство сооружения и ежедневная плата за труд мастерам и рабочим, занятым на строительстве, не могут соответствовать действительности.

У ат-Табари, III, с.326, ал-Мукаддаси, с.121, и Ибн ат-Тиктака, с. 220, сумма расходов составляет 4 000 833 дирхама, в фальсах — 10 023 000 фальсов. Поэтому остается верить, что эта последняя большая сумма расходов, по-видимому, была обнаружена в одном из казначейств ал-Мансура его сыном Исой (ср. ат-Табари, там же). Тем не менее мы все-таки предпочли оставить указанную в тексте сумму без изменения, тем более, что Ибн ал-Факих ал-Хамадани не проявляет своего скептического отношения к ней, а Дж. Ласснер в переводе текста ал-Хатиба ал-Багдади меняет ее.

Не соблюдают единодушия источники также в вопросе о ежедневной сумме, выплачиваемой строительным мастерам и рабочим. Так, например, если Ибн ал-Факих ал-Хамадани пишет, что мастер строителей получал в день один кират, а поденщик — от двух до трех хабба, то по ат-Табари строительный мастер получал в день один серебряный кират, поденщик же — от двух до трех хабба (ат-Табари, там же). По ал-Мукаддаси им выплачивали соответственно один кират и два хабба (ал-Мукаддаси, там же), по ал-Хатибу ал-Багдади — от одного кирата до пяти хабба и от двух до трех хабба (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.70). Ал-Хатиба ал-Багдади повторяет Йакут ал-Хамави, там же.

Вслед за этим ал-Хатиб ал-Багдади (вместе с ним и Йакут ал-Хамави, там же) приводит перечень цен на продовольственные товары, нет сомнения, для иллюстрации, насколько высокой была оплата труда мастеров и рабочих на строительстве. Так, стоимость одного барана во времена ал-Мансура, со слов Давуда ибн Сагира ибн Шабиба ибн Рустама ал-Бухари (о нем см. ал-Хатиб ал-Багдади, VIII, с. 367), была один дирхам, ягненка — четыре даника, шесть ратлов фиников, шестнадцать ратлов оливкового масла и восемь ратлов масла стоили по дирхаму, в то время как поденщик зарабатывал на строительстве стены ежедневно пять хабба, добавляет ал-Хатиб ал-Багдади, там же. В районе Джаббанат Киндат, согласно сведению Абу Нуайма ал-Фадла ибн Дукайна, девяносто ратлов говядины и шестьдесят ратлов баранины стоили по одному дирхаму, а десять ратлов меда и двенадцать ратлов масла продавались по той же цене (ал-Хатиб ал-Багдади, там же; ср. Йакут ал-Хамави, там же; вес монет дореформенной эпохи халифа Абд ал-Малика (65/685 — 86/705гг.) и таблица их соотношения даны в труде Йусуфа Ганимы «ан-Нукуд ал-аббасийа», журн. «Сумир», т. 9, 1953).

Таким образом, арабский автор приводит такой материал, который позволяет ему сопоставить реальную стоимость жизни и оплату труда мастеров и рабочих, занятых на строительстве Мадинат ас-Салам. Однако его не смущает то обстоятельство, что первое из двух сведений если и касается периода халифа ал-Мансура, то второе сведение, возможно, отражает состояние цен на товары примерно той же эпохи, но уже совершенно другого района, местности Джаббанат Киндат возле Куфы (Йакут ал-Хамави, II, с.16), а не квартала в Багдаде, как полагал Ж. Салмон (об этом см. Дж. Ласснер, с.236, прим. 9; О. В. Цкитишвили, К истории города Багдада, с. 37, прим. 71).

Абу Нуайм ал-Фадл ибн Дукайн ал-Мулаи, знаток хадисов, преданий и истории, жил в Куфе, родился в 130/748 г. и умер в 219/834 г. (см. статью Ф. Розенталя с соответствующей библиографией в El, NE, I, с.143). Поэтому естественно, если этот первоисточник ал-Хатиба ал-Багдади приводит цены на продукты своего родного района.

В области изучения мусульманской метрологии сейчас достигнуты ощутимые результаты. Однако многие вопросы все еще требуют дальнейшей доработки и уточнений. Достаточно сказать, что предлагаемая современная метрическая система в соответствии с мусульманскими мерами и весами является условной. Кроме того, известно, что одни и те же мусульманские меры и веса, даже в одно и то же время и в сопредельных районах, были различны. К примеру, в Багдаде и Куфе IV/X в. один большой или полный курр был равен 2700 кг, в то время как тот же курр в ту же эпоху в районе Васита и Басры равнялся 2800 кг. Та же картина наблюдается в отношении денежных единиц — дирхама, кирата, хабба, фальса и др. Об их соотношении друг к другу и возможной форме оплаты труда рабочих, занятых на строительстве Мадинат ас-Салам, подробно говорится в работе Дж. Ласснера, с. 236, прим. 5, 9. Впрочем, вопросов метрической системы мы касались также выше в связи с описанием различных частей строения ал-Мансура. См. также ниже, прим. 236.

Ал-Йакуби замечает, что халиф ал-Мансур имел шестерых сыновей, хотя перечисляет только четверых: Мухаммада ал-Махди, Салиха, Йакуба и Джафара ал-Акбара. Таким образом, среди них Иса ибн ал-Мансур не упомянут (ал-Йакуби, История, II, с.468).

92. У ал-Хатиба ал-Багдади источником этого рассказа является некий из астрологов. Навбахт был лицом, который выбрал ал-Мансуру время для того, чтобы заложить фундамент строению (ал-Xатиб ал-Багдади, I, с. 67). Согласно ал-Йакуби, с. 238, ему в этом деле помог другой не менее известный астролог, еврей по происхождению, Машаллах ибн Сарийат (родился не позднее 112/730 г. — 200/815 г.; см. El, III, с. 451). У Йакута ал-Хамави одним из придворных астрологов ал-Мансура (ал-Масуди, Мурудж, VIII, с. 290) выступает Абу Сахл ибн Навбахт, а не его дед Навбахт (Йакут ал-Хамави, I, с. 684). Упомянутого Абу Сахла ибн Навбахта Дж. Ласснер идентифицирует с Абу Сахлом Тимазом ибн Навбахтом, который умер в 170/786 г. (Дж. Ласснер, с.234, прим. 12). Известно несколько представителей этого аристократического персидского рода, сотрудничавших и в области теологии, и в астрологии, и в литературоведении, и на государственной службе (см. статьи Л. Массиньона “Nawbacht", “Nawbachti", в El, там же, с. 958 — 959; см. также ал-Хасан ибн Муса ан-Навбахти, «Шиитские секты», перевод с арабского, исследование и комментарий С. М. Прозорова, М., 1973, с. 63 сл., со ссылкой на пространную литературу о роде Навбахти, в том числе и на изданный в 1933 г. труд иранского ученого Аббаса Экбаля, в котором собраны биобиблиографические данные о представителях рода Навбахти и их роли в истории ислама в течение почти пяти веков).

После слов астролога о том, будто в Багдаде никогда не умрет халиф естественной смертью (с вариантом, что ни один халиф не умрет в Багдаде ни естественной, ни насильственной смертью; ал-Хатиб ал-Багдади и, там же, с.68), арабские авторы со всей серьезностью перечисляют имена халифов, включая и ал-Мансура, и указывают места их смерти и порой также места их захоронения (см. ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.68 — 69; Йакут ал-Хамави, там же, с.685; текст, с.35 — 36), Разница между сведениями Ибн ал-Факиха ал-Хамадани и ал-Хатиба ал-Багдади и Йакута ал-Хамави состоит в том, что последние перечисляют места смерти халифов так, словно они и в самом деле убеждены в правдивости рассказа о предсказании астролога, в то время как Ибн ал-Факих ал-Хамадани сведения о смерти халифов приводит совершенно в другом месте своего текста, тем самым никоим образом не связывая их с рассказом о предсказании астролога. Есть основание думать, что даже сам арабский географ не верил в истинности этого предсказания и, вероятно, был того мнения, что его появление в арабской литературной традиции является плодом фантазии людей позднего периода.

93. Коран, сура 57, 21, сура 64,2.

94. Ал-Хатиб ал-Багдади, а также Йакут ал-Хамави этим поэтом называют Умару ибн Акила ибн Билала ибн Джарира ибн ал-Хатафи (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 68; Йакут ал-Хамави, I, с. 685; об этом поэте середины III/IX в. см. GAL, SB, I, с. 122). Ал-Хатиб ал-Багдади же указывает там же, что имеющееся в тексте стихотворение приписывают также поэту середины II/VIII в. Мансуру ан-Намари (о нем см. Абу ал-Фарадж ал-Исфахани, XII, с. 16 — 25). Возможно, из-за неясности вопроса Ибн ал-Факих ал-Хамадани предпочел отказаться от ссылки на автора стиха.

95. Варианты этого стиха с незначительными изменениями см. ал-Xатиб ал-Багдади, I, с. 68, и Йакут ал-Хамави, I, с. 685. Английский перевод Дж. Ласснер, с. 47.

Надо отметить, что в тексте Ибн ал-Факиха ал-Хамадани из стиха выброшена, на наш взгляд, основная фраза, из-за которой его цитируют ал-Хатиб ал-Багдади и Йакут ал-Хамави. Содержание этой фразы следующее: «Его господь (то есть Багдада — О. Ц.) решил, что ни один халиф не умрет в нем; истинно он определил то, что он хочет для своего создания». Отсутствие этих слов в варианте стиха, цитируемого Ибн ал-Факихом ал-Хамадани, нам кажется, является еще одним свидетельством правильности нашего предположения (см. прим. 92).

96. См. прим. 8.

97. См. прим. 22, 32, 33, 72.

98. Выше было отмечено (см. прим. 70), что, по мнению Дж. Ласснера, факт переноса ворот других строений, в частности, сооружений, ранее принадлежавших предшествующим династиям, должен был символизировать величие новой власти над ними. При этом для иллюстрации правильности своего положения он ссылается на два факта: на факт перевоза Садом ибн Аби Ваккасом ворот дворца Хосрова в Ктесифоне во вновь построенный дворец в Куфе и ал-Хаджжаджом ибн Иусуфом ворот строения аз-Зандаварда, якобы построенного джиннами для Сулаймана ибн Давуда, в Басит (Дж. Ласснер, с. 136, 143, прим. 34).

Подобные сведения о переносе ворот Васита в Багдад с некоторыми изменениями содержат также труды ат-Табари, III, с.321, ал-Xатиба ал-Багдади, I, с.75, и Йакута ал-Хамави, I, с.684.

Если вообще факт перевоза пяти ворот Васита в Багдад соответствует исторической действительности, то надо сказать, что предположение Э. Херцфельда о том, что пятые ворота, привезенные из Васита, могли быть установлены на внешних Басрийских воротах (Э. Xерцфельд, с. 128) подкрепляется указанием Ибн ал-Факиха ал-Хамадани.

Аз-Зандавард разрушился после постройки и заселения Васита (ат-Табари, там же; Йакут ал-Хамави, там же).

Халид ибн Абдаллах ал-Касри при Омайадах был правителем сначала Мекки, а затем Ирака в течение почти всего царствования халифа Хишама ибн Абд ал-Малика (105/724 — 125/743гг.). Его положение сравнивают с положением правителей Ирака Зийада ибн Абихи при Муавии (41/661 — 60/680гг.) и ал-Хаджжаджа ибн Иусуфа при Абд ал-Малике (65/685 — 86/705гг.). По матери Халид ибн Абдаллах ал-Касри был христианином. Поэтому его часто называли Ибн ан-Насранийа. Погиб в 126/743 — 744 г. (подробнее см. El, NE, IV, с. 925 — 927).

Сулайман ибн Давуд — библейский персонаж Соломон, сын Давида, одна из популярных фигур в арабских легендах (EI, IV, с. 531 — 563).

О джиннах EI, NE, II, с. 546 — 560.

О шайтанах EI, IV, с. 307 — 308.

99. Выше нами вскользь было отмечено об этом торгово-ремесленном посаде (рабад) ал-Харбийа, расположенном в северо-западной части Багдада и там же мы сослались на труд Дж. Ласснера для выяснения вопроса об отношении ал-Харбийа и резиденции ал-Мансура дворца ал-Хулд на западном берегу Тигра к стратегически важному району ар-Русафа (Аскар ал-Махди) на восточном берегу той же реки (см. прим. 35).

Первоначально ал-Харбийа, точнее квартал Баб Харб, составной частью которого, видимо, была ал-Харбийа (ср. ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.121), занимала значительно большую территорию (ал-Истахри, с.83; Ибн Xаукал, с. 164) и она была населена преимущественно приближенными ал-Мансура (текст, с.17; ал-Хатиб ал-Багдади, там же,; Дж. Лаccнер, с.140). Вследствие поселения в ал-Харбийа аристократической верхушки общества, надо думать, она была достаточно благоустроенным кварталом. По крайней мере, любопытно, что каналы, протекавшие в северо-западной части Багдада обычно открытыми, при вступлении в ал-Харбийа уходили под землю и их воды протекали по трубопроводам (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.114).

Ал-Йакуби свидетельствует, что в его время (конец III/IX в.) базары и улицы рабада Харба ибн Абдаллаха ал-Балхи были самыми обширными и многочисленными. Его жители в большинстве были выходцами из различных областей Ирана и Средней Азии. Расселенные по этническому и месту происхождения принципу жители каждой области в ал-Харбийа имели своего каида и раиса (ал-Йакуби, с.248), то есть, если следовать за Дж. Ласснером в толковании этих терминов, своего военного и гражданского главу (Дж. Ласснер, с.170, 254, прим. 26).

При Йакуте ал-Хамави (первая четверть VII/XIII в.) сопредельные с ал-Харбийа кварталы лежали в развалинах и она, находясь посредине пустынной степи в одиночестве, напоминала самостоятельного города. Жители обнесли ее стеной. Развита была торговля всеми видами товаров. Там же находилась пятничная мечеть. Расстояние между Багдадом и ал-Харбийа составляло две мили, то есть примерно 4 км (Йакут ал-Xамави, II, с. 234).

В 147/764 г. в пределы Закавказья вторглось многочисленное войско хазар во главе с Ас-Тарханом (Рас-Тарханом) ал-Хуваризми. На некоторое время заняв даже Тбилиси, оно учинило резню мусульман, христиан и евреев и разграбило и опустошило захваченные области. На помощь расквартированному в Закавказье арабскому войску под руководством Йазида ибн Усайда ас-Сулами халифом ал-Мансуром была послана двадцатитысячная армия под начальством Джабраила ибн Йахйи ал-Баджали и того Харба ибн Абдаллаха ар-Раванди, с именем которого была связана ал-Харбийа в Багдаде и который к тому времени с двумя тысячами воинов находился в Мосуле (см. прим. 84). Однако арабской армии было нанесено сокрушительное поражение. Джабраил ибн Иахйа ал-Баджали и Йазид ибн Усайд ас-Сулами бежали, а Харб ибн Абдаллах ар-Раванди был убит. При повторной военной экспедиции во главе с Хумайдом ибн Кахтабой уже в следующем 148 г. хазар не оказалось на месте, они покинули страну и, естественно, погоня за ними не дала результатов (ал-Йакуби, История, П, с.446 — 447; ат-Табари, III, с.328, 353; Йакут ал-Хамави, там же; Очерки истории Грузии, II, Тбилиси, 1973, с. 292; Б.Г.Силагадзе, Сведения арабских писателей о походе Рас-Тархана в Грузию в 764г., Грузинское источниковедение, V, Тбилиси, 1978, с. 20 — 32).

100. Речь идет, бесспорно, о братоубийственной войне за халифский трон между халифом ал-Амином (193/809 — 198/813 гг.) и претендентом ал-Мамуном (198/813 — 218/833 гг.) в 198/813г. Как известно, ал-Мамун вступил в Багдад значительно позже после захвата им престола, только в 204/ 819 г., все это время предпочитая оставаться в Хорасане среди своих персидских сторонников.

Ал-Хасан ибн Сахл (ум. в 236/850 — 851 г.), секретарь ал-Мамуна (D. Sоuгdеl, II, индекс).

101. Эти же слова повторяются на 31-й странице текста.

102. По данным ат-Табари со слов деда того же Ахмада ибн Хумайда ибн Джабала, этих владельцев ал-Мубарака было 60 человек (ат-Табари, III, с. 278).

103. Как известно, Сирийские ворота строения ал-Мансура были на северо-западной стороне. Следовательно, есть основание полагать, что деревня, жителей которой звали ат-Турабийа, должна была находиться в том же северо-западном районе Багдада. К северо-западу от Багдада находились и ал-Анбар, и Баб ал-Анбар (см. ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 68, 69, 112, 114; Г. Ле Стрендж, Карта I, Карта VI, прим. 6; Дж. Ласснер, с. 159, 234, прим. 19, с. 252, прим. 5, с. 254, прим. 23). В том же районе должен был находиться квартал Баб аш-Шам (см. текст, с. 21).

104. Это сведение почти дословно содержит также труд ат-Табари, III, с. 278 — 279, упоминая те же лица и названия тех же племен, на которые ссылается Ибн ал-Факих ал-Хамадани. Тем лицом, от которого это сведение было известно Хаммаду ат-Турки, был Ибрахим ибн Иса ибн ал-Мансур (ат-Табари, там же).

Об Ибрахиме ибн Исе ибн ал-Мансуре см. ал-Хатиб ал-Багдади, VI, с. 134.

По данным ал-Йакуби, между Куфийскими и Сирийскими воротами были расположены рабад ал-Хаттаба ибн Нафи ат-Тахавйй и улица ал-Акфас. Конкретнее, рабад ал-Хаттаба ибн Нафи ат-Тахавйй находился между рабадом ал-Халила ибн Хашима ал-Бавардйй и улицей ал-Акфас, на которой был расположен земельный надел Хашима ибн Маруфа (ал-Йакуби, с. 247).

Под низложенным мятежником имеется в виду халиф ал-Амин.

О Хаммаде ат-Турки см. прим. 56.

105. См. прим. 40, 41, 75.

Деревню ал-Варданийа упоминают также ат-Табари, III, с.279, и ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.84. Согласно Йакуту ал-Хамави, эта деревня получила свое название от некоего Вардана (Йакут ал-Хамави, IV, с. 920; ср. Г.Ле Стрендж, с.126). Нельзя ли будет увязать имя этого Вардана с тем Варданом, на которого ссылается Ибн ал-Факих ал-Хамадани на 29-й странице текста, или с владельцем постоялого двора (хан), носившем это же имя и упомянутом арабским географом на той же странице текста?

Мухаммед ибн Муса ибн ал-Фурат ал-Катиб, Абу Джафар, видимо, родоначальник знаменитого рода государственных служащих, известных как Бану ал-Фурат (см. D. Sourdel, II, индекс, с.762 — 763, таблица IV, с. 747).

106. См. прим. 16, 40.

Квартал Абу Курры не следует смешивать с улицей Абу Курры, расположенной, по данным ал-Йакуби, внутри строения ал-Мансура между Куфийскими и Сирийскими воротами (см. прим. 63; ср, Дж. Ласснер, с. 252, прим. 10). Возможно, эти названия квартала и улицы происходят от прозвища одного и того же лица.

Согласно данным ал-Хатиба ал-Багдади, имя Абу Курры, сподвижника династии Аббасидов, было Убайд ибн Хилал ал-Гассани (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.84).

107. См. прим. 17, 22.

Первоисточником этого сведения у ал-Хатиба ал-Багдади является Ахмад ибн Муса, один из дихканов Бадурайа (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 88; ср. Йакут ал-Хамави, IV, с.142).

По данным арабских источников, у визиря халифа ал-Мансура ар-Раби ибн Йунуса в Багдаде было два земельных участка, пожалованные ему, по-видимому, в разные времена. Так называемый внешний надел был пожалован ар-Раби ал-Махди, ал-Мансур же даровал ему так называемый внутренний надел (текст, с.15 — 16; ат-Табари, III, с.280; ал-Хатиб ал-Багдади, там же).

Дж. Ласснер полемизирует с Ж.Салмоном, согласно взгляду которого внутренний участок земли, по всей вероятности, должен был находиться в пределах строения ал-Мансура. Однако, как нам кажется, Дж. Ласснер правильно указывает на то, что слова (точнее, название квартала в Багдаде) Байна ас-Сурайн, встречающиеся не только у ал-Хатиба ал-Багдади, там же, но также у Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, текст, с. 15, не относятся к стенам строения ал-Мансура. Этот земельный участок, на наш взгляд, не мог быть расположен внутри строения только потому, что Дарб Джамил, за которым находился внутренний надел ар-Раби, не числится среди улиц, перечисленных ал-Йакуби. Кроме того, местонахождение этого участка земли скорее всего следовало ожидать, если он в самой деле находился внутри строения, на той самой улице имени ар-Раби, которая была расположена между Басрийскими и Хорасанскими воротами (см. прим. 63). Дж. Ласснер правильно обратил внимание на сведение Йакута ал-Хамави, III, с.185 — 186, который свидетельствует, что Байна ас-Сурайн, вероятно, название значительной части территории ал-Карха. В свое время один из хорошо и густо населенных районов был разрушен сельджукским султаном Тогрылом I (429/1038 — 455/1063 г.) при его вступлении в Багдад в 447/1055 г. (Дж. Ласснер, с. 257, прим. 47). В древние времена Сувайка Талиб и надел ар-Раби были деревней под названием Варсала (текст, там же; ал-Хатиб ал-Багдади, там же).

Ибн ал-Факих ал-Хамадани не совсем уверенно дает местонахождение внешнего участка, указывая, что он был расположен от валяльщиков войлока и Дарб ат-Таййалис до ат-Туса и Дарб ад-Димащкин вплоть до берегов Тигра и ал-Атика со стороны Варсала (текст, с.16). Один из них находился вправо от Баб ал-Карха, другой вблизи квартала Нахр Калланн (ал-Йакуби, с.245; ат-Табари, там же, с.279 — 280; Йакут ал-Хамави, там же, с.142, 843; ср. Дж. Ласснер, с. 256, прим. 46). Но взамен ал-Йакуби сообщает, что тот самый надел ар-Раби, который находился вправо от Баб ал-Карха, был населен выходцами из Хорасана, торговцами исключительно льняными тканями и прочей хорасанской одеждой. Здесь в его время протекал канал, бравший воды с канала Кархайа. На этом канале под названием Нахр ад-Даджадж находились дома купцов и называли его этим именем потому, что у этого канала торговали домашней птицей (ал-Йакуби, с.245 — 246). Этот участок был одним из самых плотно населенных кварталов (ал-Myкаддаси, с.121; Г.Ле Стрендж, с. 58, 67 — 68, 322; ср. Дж. Ласснер, там же).

Деревня Мавара у ат-Табари, там же, с. 279, и ал-Хатиба ал-Багдади, там же, с. 88, 91, упоминается под названием Банавари.

Рустак ал-Фаравсйадж см. ат-Табари, там же; ал-Хатиб ал-Багдади, там же; Йакут ал-Хамави, III, с. 886, IV, с. 252.

108. На 18-й странице текста более подробно говорится об этом водоеме, получившем свое название от музыканта-исполнителя на лютне Мансура ад-Дариба Залзала (ум. в 227/842 г.; о нем см. Е. Neubauer, Musiker am Hof der fruеhen 'Abbasjden, c. 192 — 1БЗ). Залзал был слугой (гулам) Исы ибн Джафара ибн ал-Мансура (ср. ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 88, 112), который умер в 172/788 г. (ал-Хатиб ал-Багдади, XI с. 157).

Сведение Ибн ал-Факиха ал-Хамадани о местонахождении этого водоема по существу согласуется с данными других арабских авторов. Снабжаемый водами притока Кархайа канала Аби Аттаба водоем был расположен между ас-Сарат и ал-Кархом и Баб ал-Мухаввалом и Сувайкой Абу ал-Варда (Сухраб, с.132- Ибн Серапион, с.25; Йакут ал-Хамави, I, с.592 — 593, III, с.20, IV, с.252). На месте этого водоема, до возникновения Багдада, была расположена деревня под названием Шал/Сал (текст, там же; Йакут ал-Хамави, I, с.593; Г.Ле Стрендж, с. 52, 61 — 62, Карта IV; Дж. Ласснер, с.256, прим. 44).

Наделы потомков Исы ибн Джафара, переданные им халифом ал-Мамуном после восстания Укбы ибн Джафара ибн Мухаммада ибн ал-Ашаса (ум. в 204/819 г.) и разграбления его дворца, находились в районе ал-Карха (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.81). В этом же районе, вероятно, были расположены дворцы Исы ибн Джафара и его брата Джафара (см. Дж. Ласснер, с.249, прим. II, с.260, прим. 70, 71).

109. Баб Так ал-Харрани или просто Так ал-Харрани был расположен между аш-Шаркийа и дворцом ал-Ваддаха (ал-Йакуби, с.245; Йакут ал-Хамави, III, с.489 — 490; Г.Ле Стрендж, с. 90, 91, 92, 96, Карта IV, прим. 47; Дж. Ласснер, с. 258, прим. 56).

Согласно ал-Йакуби, имя ал-Харрани было Амр ибн Симан (ал-Йакуби, там же). По данным Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, ал-Харрани, мавла ал-Мансура, носил имя Ибрахима ибн Заквана ибн ал-Фадла ал-Харрани. Очевидно, желая подкрепить достоверность своего сведения, Ибн ал-факих ал-Хамадани отмечает, что отец ал-Харрани Закван получил свободу от Али ибн Абдаллаха, а его дядю ал-Фадла освободил Марван ибн Мухаммад (текст, с. 18).

Место от Нового каменного моста и дороги Так ал-Харрани до дороги Баб ал-Карха было связано с именем дороги, известной народу под названием Макбара Баб Харб (текст, с. 16). Имени канала, поливавшего поля, Ибн ал-Факих ал-Хамадани не называет.

110. См. прим. 107.

111. См. прим. 105.

112. См. прим. 17.

113. Еще один пример передачи исторического факта об оживленной городской жизни в одном из районов раннесредневекового Багдада, в ал-Кархе, в форме литературной обработки (см. прим. 20, 57, 70).

114. См. прим. 38, 107.

115. Ал-Хатиб ал-Багдади, перечисляя каналы на западной стороне Багдада, в районе ал-Карха, отмечает, что от построенных ал-Мансуром каналов — Нахр ад-Даджадж (см. прим. 107), Нахр ал-Каллаин, Нахр Таба (и) к и других — в его время не оставалось даже следа (ал-Xатиб ал-Багдади, I, с.79), хотя в главе о гидрографии Багдада (там же, с. 111 — 115) он описывает систему каналов по обоим берегам Тигра без изменения, в том ее состоянии, в каком она находилась около 925 г. (см. прим. 16). Попытка объяснить причину такого подхода со стороны ал-Хатиба ал-Багдади к столь важному историческому факту, какими есть разрушение и исчезновение жизненно важной водной артерии города — каналов — дана Дж. Ласснером, с. 246, прим. 51.

116. Дворец Исы ибн Али, фундамент для которого был выбран Бабаком ибн Бахрамом ибн Бабаком (ср. ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 91), был расположен на берегу Тигра, на том месте, где одна из главных водных артерий Багдада канал Исы ибн Али, бравший воды с Евфрата, вливался в Тигр (см. прим. 16). Видимо, этот дворец дяди халифа ал-Мансура со стороны отца Исы ибн Али ибн Абдаллаха ибн ал-Аббаса, одним из первых построенный хашимитами в Багдаде, как передает Ибн ал-Факих ал-Хамадани, прельщал племянника своим архитектурным замыслом и высоким качеством строительства. Вероятно, это было причиной поползновения халифа на собственность родного дяди. Рассказ об этом см. ниже в тексте, с. 23 — 24.

По данным ал-Хатиба ал-Багдади, с именем Исы ибн Али связаны не только канал и дворец, а и участок земли, на котором, вероятно, находился упомянутый выше принадлежавший ему же дворец. Участок земли Исы ибн Али отмечает также Йакут ал-Хамави, не указывая, однако, его конкретное местонахождение (Йакут ал-Хамави, IV, с.143).

Согласно сведению ал-Хатиба ал-Багдади, Иса ибн Али ибн Абдаллах ибн ал-Аббас ибн Абд ал-Мутталиб родился в 83/702 г. и умер в возрасте 80 лет. Следовательно, он должен был умереть в 163/779 — 780 г. Одновременно им даны еще две даты смерти Исы ибн Али — 160/776 — 777 г. и 164/780 — 781г., а также 163 г. (ал-Хатиб ал-Багдади, ХI, с. 147 — 148).

117. Жилища (дур) мабадитов находились на земельном участке Абдаллаха ибн Мухаммада ал-Мабади, расположенном около моста его же имени и мельницы. Впоследствии этот земельный участок перешел в собственность Мухаммада ибн Абд ал-Малика аз-Заййата, визиря халифа ал-Васика (227/842 — 232/847 гг.), превратившего его в сад (текст, с.24; Йакут ал-Xамави, IV, с.842; Г.Ле Стрендж, с.75, Карта IV, прим. 40).

Дар ал-Баттих до переноса в ал-Карх при халифе ал-Махди находился на улице, известной под названием Дарб ал-Асакифа (текст, с. 17 — 18; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.81). Это же сведение содержит труд Йакута ал-Хамави, II, с.517. Если говорить подробнее, Дар ал-Баттих находился у слияния каналов Исы ибн Али и Таба(и)к (Сухраб, с.133-Ибн Серапион, с.26; Йакут ал-Хамави, там же, с.514; ср. Г. Ле Стрендж, с.84 — 85, Карта IV, прим. 42). По мнению Дж. Ласснера, Дар ал-Баттих вначале был расположен в западном районе ал-Карха, но позднее он был перенесен ближе к реке Тигр (Дж. Ласснер, с. 249, прим. 10).

См. прим. 16, 20, 66, а также ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 91; Йакут ал-Хамави, там же, с.523; Г.Ле Стрендж, с.84, Карта IV, прим. 32.

Ничего существенного к биографии Абдаллаха ибн Мухаммада ал-Мабади не мог добавить в свое время Г. Ле Стрендж, Мы также даже теперь не располагаем дополнительными данными о нем. Личность ал-Мабади должна была преуспевать до появления на политической арене при халифе ал-Мутасиме (218/833 — 227/842 гг.) знаменитого визиря Мухаммада ибн Абд ал-Малика ибн Абана ибн Аби Хамзы, Абу Джафара, известного под прозвищем Ибн аз-Заййата, во владения которого перешла собственность ал-Мабади (ср. Г.Ле Стрендж, с.75). Ибн аз-Заййат, оказавшись в опале у халифа ал-Мутаваккила (232/847 — 247/861гг.), был арестован и погиб под пытками в 233/847 — 848г. (о нем см ал-Хатиб ал-Багдади, II, с. 342 — 344; D. Sourdel, I, с.246 — 270).

118. Мечеть васитцев находилась вдоль канала Кархайа, вблизи мельницы Абу ал-Касима (Сухраб, с.133 Ибн Серапион, с.25; Г.Ле Стрендж, с. 63, Карта IV, прим. 9), у Колоннады Майшавайха, выходившей ко рву, известному под названием Хандак ас-Синийат (?), который в свою очередь был расположен между Баб ал-Мухаввалом и ал-Иасирийа, как сообщает Ибн ал-Факих ал-Хамадани. Чтение названия рва ас-Синийат и перекинутого через ас-Сарат одноименного моста, упоминаемого ал-Xатибом ал-Багдади, I, с.112, является условным. Вероятно, это же место возле моста ас-Синийат имеет в виду Ибн ал-Факих ал-Хамадани, текст, с. 25, в рассказе о посещении Багдада патрикием Византии. Дж. Ласснер не без основания выражает свое сомнение относительно текста ал-Хатиба ал-Багдади, касающегося всего комплекса мест, находившихся в районе мечети васитцев, колоннады Майшавайха, рва ас-Синийат и ал-Йасирийа (Дж. Ласснер, с.259, прим. 62). Лучшее представление об этой местности, нам кажется, дает комментируемый текст, с которым, на наш взгляд, согласуется предположение Дж. Ласснера.

Ал-Иасирийа, видимо, сопредельная с Кархайа и получившая свое название от Йасира, мавлы Зубайды (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.91), находилась вдоль канала Исы ибн Али, в двух милях (4 км) от Багдада и на расстоянии одной мили от Баб ал-Мухаввала. Ал-Иасирийа была примечательна своими садами и перекинутым через упомянутый канал мостом (Сухраб, с.123- Ибн Серапион, с.14; Йакут ал-Хамави, IV, с. 842, 1002; Г.Ле Стрендж, с.74, 151, 152, Карта VI, прим. 23, а также прим. 16 нашего труда). Во времена Йакута ал-Хамави квартал находился в руинах.

Деревня Бараса, которой принадлежали посевные поля, находившиеся к западу от квартала ал-Йасирийа, была расположена вдоль канала Исы ибн Али, где канал Кархайа ответвлялся от него у окраины Багдада, вблизи Баб ал-Мухаввала (ал-Йакуби, с.244; ал-Истахри, с.84; Ибн Хаукал, с. 165; Йакут ал-Хамави, I, с.532 — 534, IV, с.252; Г.Ле Стрендж, с.154). К этимологии Бараса см. S. Fraenkel, Die aramaischen Fremdworter, с. XX.

По данным источников, Дарб ал-Хиджара находился вдоль канала Кархайа, где-то выше Баб ал--Мухаввала (Сухраб, с. 132- Ибн Серапион, с.26; Йакут ал-Хамави, IV, с.252 со ссылкой на ал-Хатиба ал-Багдади; ср. Г. Ле Стрендж, с. 151, Карта VI, прим. 20). Дж. Ласснер склонен верить, что Дарб ал-Хиджара был расположен где-то к западу, вблизи Бараса, нежели он представлен на Карте Г. Ле Стренджа (Дж. Ласснер, с. 259, прим. 63).

Канал Руфайл был известен еще в I/VII в. (Йакут ал-Хамави, там же, с.439). По сведению того же Йакута ал-Хамави, этот канал был частью канала Исы ибн Али (см. прим. 16).

Упоминаемая Ибн ал-Факихом ал-Хамадани мельница Умм Джафара, это, по-видимому, та же мельница Абу Джафара текстов ал-Хатиба ал-Багдади, там же, и ат-Табари, III, с.887. Дж. Ласснер указывает, что попытка Г.Ле Стренджа идентифицировать эту мельницу с мельницами, построенными византийским патрикием, не представляется возможной, так как мельницы патрикия были построены на том месте, где сливались воедино два ас-Сарат и поэтому канал Кархайа не мог быть перекрыт, как на это ссылается ал-Хатиб ал-Багдади (Дж. Ласснер, с. 259, прим. 64). Это сведение ал-Хатиба ал-Багдади согласуется с данными Ибн ал-Факиха ал-Хамадани.

О Баб ал-Мухаввале см. прим. 66.

Об ал-Фаравсйадже см. прим. 107.

О каменном мосте ал-Аббаса и канале Кархайа см. прим. 16.

О Баб ал-Кархе см. прим. 20.

О Бадурайа и Катраббуле см. прим. 17.

119. См. прим. 16, 99, 109.

120. Речь идет о кладбище, которое примыкало к наделу аз-Зухайрийа, расположенному между Куфийскими и Басрийскими воротами (см. прим. 22).

Этот надел аз-Зухайрийа не следует путать с наделом Зухайра ибн Мухаммада (см. прим. 134, 159).

Ал-Мусаййаб ибн Зухайр ибн Амр ад-Дабби, по прозвищу Абу Муслим, умер в 175/791 — 792 г, или в 176 г., в возрасте 76 лет. Правил шуртой Багдада при халифах ал-Мансуре, ал-Махди и Харуне ар-Рашиде. Одно время, в 166/782 — 783г., в правление ал-Махди, был наместником Хорасана (см. Ибн Кутайба, с.210 — 211; ал-Хатиб ал-Багдади, XIII, с. 137; D. Sourdel, I, с.72).

Это тот самый ал-Мусаййаб ибн Зухайр, которому, согласно ал-Йакуби, было поручено строительство совместно с ар-Раби и Имраном ибн ал-Ваддахом, то есть военному и гражданскому лицам, а также специалисту по строительству (Дж. Ласснер, с.247, прим. 3) территории между Куфийскими и Басрийскими воротами с прилегающими районами (ал-Йакуби, с.241, 243; см. прим. 22).

121. См. прим. 179.

122. Согласно данным ал-Хатиба ал-Багдади, кладбище Баб ал-Кунас, а не кладбище ал-Кунаса, находилось в районе ал-Карха со стороны Бараса (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 122). По указанию ал-Йакуби, место ал-Кунаса было местом торговцев скотом и привязи там животных. Старое же кладбище, известное под названием ал-Кунаса, следовало от этого места ал-Кунаса до канала Исы ибн Али (ал-Йакуби, с. 244). Об ал-Кунаса см. также Г. Ле Стрендж, с. 150 — 151, Карта VI, прим. 21; Дж. Ласснер, с. 287, прим. 9.

123. Джафар ибн Аби Джафар, прозванный ал-Акбаром (Старшим), старший сын халифа ал-Мансура, умер еще при жизни отца в Багдаде в 150/767 г. или 151/768 г. (ал-Хатиб ал-Багдади, VII, с. 149 — 150; ср. ал-Йакуби, История, II, с. 468). Он первым был погребен на кладбище Курайш (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 120, VII, с. 150).

С именем Джафара ибн Аби Джафара ал-Мансура были связаны причал (фурдат) на Тигре и земельный надел, расположенный, видимо, рядом с ним (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.92; ср. Дж.Ласснер, с. 260, прим. 71).

Харб ибн Абд ал-Малик ал-Балхи, бесспорно, ошибка переписчика. Должно быть Харб ибн Абдаллах ал-Балхи (о нем и квартале его имени см. прим. 84, 99). Таким образом, этот Харб ибн Абдаллах ал-Балхи вместе со своей дислоцированной в Мосуле двухтысячной армией находился там тогда, когда этим городом правил сын халифа ал-Мансура Джафар ал-Акбар. Согласно тексту, с. 35, именно в Мосуле был Харб ибн Абдаллах ал-Балхи во главе шурты Джафара ибн ал-Мансура.

124. Рабад ал-Маравиза, получивший свое название от уроженцев Мерва, находился по соседству с наделом персов или ал-Хуваризмийа, которая в свою очередь была расположена в ал-Харбийа (Йакут ал-Хамави, II, с.750, IV, с. 480; ср. Г. Ле Стрендж, с. 128, Карта V, прим. 31). Во времена Йакута ал-Хамави он лежал в развалинах (Йакут ал-Хамави, IV, с.480).

О рабаде ал-Фурс и ал-Хуваризмийа см. прим. 165, 166.

125. Как свидетельствует ал-Хатиб ал-Багдади, рабад ат-Турджумана был расположен рядом с рабадом Харба. Однако происхождение названия-этого рабада связано с именем ат-Турджумана ибн Балха (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 84).

Согласно данным Йакута ал-Хамави, ат-Турджуманийа, один из кварталов (махалла) Багдада, была сопредельна с ал-Маравиза и по имени связана с ат-Турджуманом ибн Салихом (Йакут ал-Хамави, I, с. 836).

126. Расположенный на западной стороне Багдада между ал-Харбийа и Баб ал-Басра рабад ал-Атикийа, получивший название от одного из знатных деятелей эпохи Аббасидов Атика ибн Хилала ал-Фариси, при Йакуте ал-Хамави был разрушен (Йакут ал-Хамави, III, с. 614; ср. Г. Ле Стрендж, с. 139 — 140).

127. Ибн ал-Факих ал-Хамадани (ср. Йакут ал-Хамави, III, с. 614) хотя и ссылается, что одна из улиц (дарб) строения ал-Мансура носила имя Атика ибн Хилала ал-Фариси, однако ее среди перечисленных ал-Йакуби улиц нет (см. прим. 63).

Г.Ле Стрендж предполагает, на наш взгляд, без на то основания, что строение ал-Мансура находилось на месте развалин ал-Атикийа (Г.Ле Стрендж, с. 140). Как ясно указывают арабские авторы, квартал ал-Атикийа был расположен вне пределов строения ал-Мансура, в то время как улица его имени должна была находиться на его территории.

128. См. прим. 40.

129. Едва ли есть необходимость указать на местонахождение этой, так называемой широкой улицы или квартала (аш-Шари), зная место расположения Сирийских ворот сооружения ал-Мансура (см. также текст, с. 14, 21).

130. Квартал Шабиба ибн Ваджа ал-Марваррузи был расположен вдоль безымянного канала, который начинался вблизи каменного моста Харба и доходил до Сирийских ворот. Квартал находился между участком земли Абу ал-Аббаса на севере и тремя сводами — ал-Акки, Гитрифа и Абу Сувайда — на юге (см. Сухраб, с. 134; Ибн Серапион, с. 28; Йакут ал-Хамави, III, с. 489; ср. Г. Ле Стрендж, с. 126, 129, 130, Карта V, прим. 26; Д ж. Ласснер, с.252, прим. 6).

Это имя Шабиба ибн Ваджа ал-Марваррузи арабскими авторами дано в разном написании. Ал-Хатиб ал-Багдади приводит два варианта написания этого имени: Шабиб ибн Рух ал-Марваррузи и Шабиб ибн Вадж ал-Марваррузи (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.67). Согласно Йакуту ал-Хамави, там же, его имя было Шабиб ибн Pax.

131. Если слева, то есть к северу от квартала Шабиба ибн Ваджа ал-Марваррузи находился земельный участок Абу ал-Аббаса ат-Туси, то указанные в тексте вправо от того же квартала безымянный базар, улица ар-Раввасин и большая улица, также упомянутая без названия, очевидно, были расположены к югу, следовательно, где-то в районе трех сводов, о которых было отмечено только что в предыдущем примечании (см. также прим. 182). Это мнение подкрепляется также указанием Ибн ал-Факиха ал-Хамадани на местонахождение так называемой «Большой улицы» по соседству с Бустаном ал-Кусс.

132. См. прим. 37.

133. У Ибн ал-Факиха ал-Хамадани базар Абд ал-Ваххаба ибн Ибрахима ибн Мухаммеда ал-Имама упоминается в одном случае как «сук», в другом же как «сувайка» (см. текст ниже). У других арабских авторов он является только «сувайкой».

Полемизируя с Г.Ле Стренджом, Дж. Ласснер указывает, что базар Абд ал-Ваххаба находился напротив Куфийских ворот, а не вправо от них (Дж. Ласснер, с.253, прим. 22, с.254, прим. 30). По всему видно, что текст Ибн ал-Факиха ал-Хамадани поддерживает точку зрения Г.Ле Стрен-джа. На территории этого базара был сооружен дворец Абд ал-Ваххаба. К концу III/IX в. и Сувайка Абд ал-Ваххаба, и его дворец лежали в развалинах (ал-Йакуби, с.242; ср. ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.69; Йакут ал-Хамави, III, с.201).

Упомянутый в тексте ал-Хатиба ал-Багдади вход в кладбище, то есть кладбище, на которое ссылается Ибн ал-Факих ал-Хамадани, по мнению Дж. Ласснера, должно быть кладбище Баб ад-Дайр и его идентификация с кладбищем Курайш, как это себе представлял М. Штрек, не представляется реальной. Кладбище Курайш находилось у Баб ат-Тибн, далеко на севере от «Круглого города» ал-Мансура (Дж. Ласснер, с.253, прим. 22). Там же Дж. Ласснер указывает, что кладбище Баб ад-Дайр было местом захоронения жителей, проживавших в восточном районе ал-Карха. Текст Ибн ал-Факиха ал-Хамадани позволяет нам высказать предположение, что это кладбище, по-видимому, было местом погребения жителей строения ал-Мансура.

Абд ал-Ваххаб ибн Ибрахим ал-Имам ибн Мухаммад ибн Али ибн Абдаллах ибн ал-Аббас ибн Абд ал-Мутталиб, первым среди членов Аббасидской династии получивший земельный участок вне пределов сооружения ал-Мансура (Дж. Ласснер, с.254, прим. 30), был огромного телосложения, правил Сирией при ал-Мансуре и там же он умер в 158/774 — 775г. (ал-Хатиб ал-Багдади, XI, с.17 — 18).

134. Этот надел Зухайра ибн ал-Мусаййаба, расположенный между Куфийскими воротами и входом в строение ал-Мансура через Басрийские ворота, не надо путать с наделом Зухайра ибн Мухаммада, находившемся у Баб ат-Тибн (см. прим. 120; ср. Д ж. Ласснер, с. 253, прим. 20, с. 254, прим. 27). По данным ал-Йакуби, на земельном участке ал-Мусаййаба ибн Зухайра находились его дворец и мечеть с высоким минаретом. Рядом же был расположен дворец его брата Азхара ибн Зухайра, а также сад, принадлежавший ему же (ал-Йакуби, с.243).

Комментируя текст ал-Хатиба ал-Багдади, Дж. Ласснер выдвигает предложение, чтобы вместо надела Зухайра ибн ал-Мусаййаба читать надел ал-Мусаййаба ибн Зухайра, хотя сам текст перевода исследователь оставил без изменения (Дж. Ласснер, с. 253, прим. 20).

Нам кажется, не исключена возможность того, что могли существовать два самостоятельных, принадлежавших отцу и сыну ал-Мусаййабу ибн Зухайру и Зухайру ибн ал-Мусаййабу участка земли, которые находились в одном и том же районе. Эту мысль можно высказать особенно сейчас, когда вместе с ал-Хатибом ал-Багдади надел Зухайра ибн ал-Мусаййаба упоминает также Ибн ал-Факих ал-Хамадани. Ниже в тексте Ибн ал-Факих ал-Хамадани дает более подробную локализацию участка земли Зухайра ибн ал-Мусаййаба. Согласно данным Йакута ал-Хамави, в его время вся территория надела Зухайра ибн ал-Мусаййаба, квартала Баб ал-Куфа и Сувайки Абд ал-Вахида (а не ал-Ваххаба) лежала в руинах (Йакут ал-Хамави, II, с.964). Хотя одновременно он указывает, что земельный участок Зухайра ибн ал-Мусаййаба находится по соседству с ал-Хуваризмийа (Йакут ал-Хамави, там же, с.75; см. также Г.Ле Стрендж, Карты IV, VI).

По данным Ибн Кутайбы, сыновья ал-Мусаййаба ибн Зухайра (о нем см. прим. 120) Абдаллах был правителем Египта, Фарса и ал-Джазиры, Мухаммад стоял во главе шурты халифа ал-Амина, ал-Аббас руководил тем же административным органом при ал-Мамуне и Зухайр правил Кирманом во время халифа Харуна ар-Рашида. Брат ал-Мусаййаба ибн Зухайра Амр был правителем Куфы в правление ал-Мансура (Ибн Кутайба, с. 210 — 211).

135. О Мухаммеде ибн Ата аш-Шами данными мы не располагаем.

136. Ал-Хатиб ал-Багдади Дар ал-Кинди упоминает в том же районе, что Ибн ал-Факих ал-Хамадани (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.85).

Возможно, этот Дар ал-Кинди тот самый дом с участком земли, который принадлежал Джафару ибн ал-Ашасу ал-Кинди и его сыну ал-Аббасу и был расположен по соседству с Баб ал-Мухаввалом (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с.81),

137. По данным других арабских авторов, наделы ал-Кахатиба находились между Куфийскими и Сирийскими воротами вдоль дороги (цари') того же имени. Эти наделы получили свое название от ал-Хасана ибн Кахтаба, одного из знатных деятелей Аббасидского государства, который скончался в 181/797 — 798 г. (ал-Йакуби, с. 246; Сухраб, с. 132 - И б н Серапион, с. 25, 27; ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.85, 11З, 114; Г. Ле Стрендж, с. 140 — 141, Карта VI; Дж. Ласснер, с.252, прим. 14, с. 254, прим. 23).

138. Ал-Йакуби свидетельствует, что рабад ал-Хайсама ибн Муавйн находился между Куфийскими и Сирийскими воротами и был известен также под названием Шар Сук ал-Хайсам В нем были расположены большой базар, здания (маназил) и улицы (дуруб ва сикак) (ал-Йакуби, с. 247). Йакут ал-Хамави называет его также Щахар Сук (Йакут ал-Хамави, II, с. 522; ср. Г. Л е Стрендж, с. 136 — 137, Карта VI, Дж. Ласснер. с. 254. прим. 28).

Дж. Ласснер указывает, что, согласно Ж. Салмону, Шахар Судж по-персидски значит «квартал (города)», буквально «четыре стороны» (современное персидское чахар су). Шахар Судж, вероятно, является синонимом арабского слова «мурабба'а», переводимого им как «квартал (города)» (Дж. Ласснер, там же).

Согласно ал-Хатибу ал-Багдади, ал-Хайсаму ал-Хузали, одному из сподвижников Аббасидов, принадлежали мечеть и улица (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с.86).

139. Квартал Дур ас-Сахаба находился на Нижнем ас-Сарат, около Нового каменного моста, напротив Басрийских ворот. Его населяли потомки ансаров и члены арабских племен — Курайш, Рабиа, Мудар и Йаман (ал-Йакуби, с. 243; Сухраб, с.132 - Ибн Серапион, с. 25; Йакут ал-Хамави, IV, с. 189; ср. Дж. Ласснер, с. 255, прим. 31).

Ал-Хатиб ал-Багдади сообщает также, что в этом квартале имел мечеть и улицу (дарб) Абу Бакр ал-Хузали. Улицу в его время под названием ал-Истихраджи имели здесь Мухаммад ибн Йазид, Шабба ибн Аккал и Хан-зала ибн Аккал. На берегу ас-Сарат принадлежал дом с земельным участком Абдаллаху ибн Аййашу, Его участок земли с домом ал-Йакуби, там же, упоминает примерно в том же районе Дур ас-Сахаба. Среди домов с земельными участками сподвижников имел дом с участком земли Аб-даллах ибн ар-Раби ал-Харрани. Наделами владели также поэт Ибн Аби Сала и Абу Дулама Зайд ибн Джавн (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 86). По приказу ал-Мансура некоторые дома с наделами земли сподвижников были снесены, либо конфискованы. Среди них был дом с участком земли Абу Дуламы. По этому поводу им было сочинено стихотворение, цитируемое ал-Хатибом ал-Багдади (ал-Хатиб ал-Багдади, там же, с. 87; о других вариантах стиха см. Дж. Ласснер, с. 255, прим. 34).

140. Вероятно, правильнее будет читать Ахмад ибн ал-Хайсам ибн Фаррас. Ал-Хатибом ал-Багдади это имя дано как Ахмад ибн ал-Хайсам ал-Фираши (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 85), и материалы о нем Дж. Ласснером не обнаружены (Дж. Ласснер, с. 228, прим. 24).

Об Ахмаде ибн ал-Хайсаме ибн Фаррасе в настоящее время мы также не располагаем достаточными данными, однако, согласно сведениям того же ал-Хатиба ал-Багдади, знаем, что этот Ахмад ибн ал-Хайсам ибн Фаррас, получивший образование у своего отца и других лиц, был знатоком рассказов (ахбар) и историй (хикаийат) (ал-Хатиб ал-Багдади, V, с. 192).

141. На улице ал-Асакифа, на которой был расположен Дар ал-Баттих (см. прим. 117), по предположению Дж. Ласснера, должны были находиться не одно ремесленное предприятие по пошиву обуви и базары (подробнее см. Дж. Ласснер, с. 249, прим. 10).

142. Это же повторяет Йакут ал-Хамави. Дарб ал-Хайр находился рядом с Дарб ал-Асакифа в ал-Кархе (Йакут ал-Хамави, II, с. 517). Возможно, улица аз-Зайт, которую упоминает ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 81, и улица ал-Хайр Ибн ал-Факиха ал-Хамадани, находившиеся в одном и том же районе, одна и та же улица. Может быть, из-за ошибки переписчика Дж. Ласснеру не удалось обнаружить дополнительный материал об улицах аз-Зайт и ал-Адж (Дж. Ласснер, с.249, прим. 10).

143. То же самое сообщает ал-Хатиб ал-Багдади, однако, без указания, что эти постройки Ахмад ибн Мухаммад Ат-Таи превратил в жилища для себя и своих приближенных и в конюшни (ал-Хатиб ал-Багдади, I, с. 81).