СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

МУХАММЕД РИЗА МИРАБ АГЕХИ

СВИДЕТЕЛЬ СЧАСТЬЯ

ШАХИД-И-ИКБАЛЬ

О единственной рукописи хорезмского поэта XIX в. Агахи, хранящейся в Рукописном отделе Института восточных рукописей РАН

Статья посвящена малоизученному памятнику хивинской литературы - хронике «Шахид-и Икбаль» Агахи, хранящейся в Рукописном отделе Института восточных рукописей РАН. Автор кратко исследует историю открытия и изучения памятника, приводит основные сведения по его содержанию и стилистике. Он останавливается на фрагменте из заключительной части хроники «Шахид-и Икбаль», в котором Агахи описывает историю возникновения медресе Мухаммеда Рахим-хана II в Хиве, праздник и пир в честь завершения строительства, благодеяния хана для хивинской науки и искусства. Приводится оригинальный тюркский текст в арабской графике, его транслитерация узбекским кириллическим письмом, а также русский перевод.

«Шахид-и Икбаль» («Свидетель счастья») - историко-художественное произведение, принадлежащее перу хорезмского поэта XIX в. Агахи, единственная рукопись (автограф) которого хранится в фонде Института восточных рукописей РАН. Эта рукопись была передана А. Л. Куном в Азиатский музей в 1890 г.

Под псевдонимом Агахи был известен поэт, историк, переводчик и государственный деятель Хорезма Мухаммед Риза (1809-1874). Он составил диван своих стихов под названием «Та'виз ал-ашикин» («Талисман влюбленных»), включающий в себя газели, мухаммасы, мусаддасы, мусамманы, рубаи, муамма, таржи'банды, мустазады, маснави, касыды и тарихи на языках узбекском и фарси. В 1882 г. его диван был издан литографским способом в Хиве. В 2001 г. в Санкт-Петербурге в серии «Литературное наследие Востока» были изданы избранные газели Агахи (Агахи, 2001).

Немалый интерес представляет и переводческая деятельность Агахи, о которой он сообщает в предисловии к своему дивану «Талисман влюбленных». Он перевел с фарси на узбекский язык «Гюлистан» («Розовый сад») Са'ди, «Йусуф ва Зулайха» («Юсуф и Зулейха») Абд ар-Рахмана Джами, «Хафт пайкар» («Семь красавиц») Низами, «Шах ва Гада» («Шах и нищий») Хилали, «Зубдат ал-хикайат» («Сливки рассказов») Мухаммеда Вариса, «Кабус-наме» («Наставления Кабуса») Кайковуса, «Мифтах ат-талибин» («Ключ для ищущих знания») Махмуда бен Шайх Али бен Имад ад-Дина Гидждувани, «Ахлак-и Мухсини» («Этика Мухсина») Хусайна бен Али Кашифи, «Та'рих-и Надири» («История Надира») Мухаммеда Махди Астрабади бен Мухаммед Насира, вторую половину второго тома, третий и седьмой тома «Раузат ас-сафа» («Сад целомудрия») Мирхонда и многие другие произведения. Эти переводы отличаются большими художественными достоинствами, свидетельствуют об эрудиции, таланте и художественном вкусе поэта. [200]

Агахи жил и занимался творческой деятельностью в период правления Мухаммеда Рахим-хана I (1806-1825), Аллакули-хана (1825-1843), Рахимкули-хана (1846-1855), Сайда Мухаммед-хана (1855-1863) и Мухаммеда Рахим-хана II (1863-1910). Он завершил незаконченную Му'нисом историческую хронику «Фирдаус ал-икбаль» («Райский сад счастья») и написал несколько исторических сочинений - «Рийаз ад-даула» («Сады блаженства»), «Зубдат ат-таварих» («Сливки летописей»), «Джами' ал-ваки'ат-и султани» («Собрание султанских событий»), «Гулшан-и даулат» («Цветник государства»), «Шахид-и Икбаль», в которых освещаются события, имевшие место в Хорезме с 1825 по 1875 г. В Санкт-Петербурге имеются все самостоятельные и большая часть переводных трудов Агахи.

Сочинения Агахи, несмотря на свое выдающееся значение для истории Хорезма, пока не получили достаточного освещения в научно-исследовательской литературе.

Хроника «Шахид-и Икбаль» посвящена периоду правления Мухаммеда Рахим-хана II (1844-1910), просвещенного покровителя хорезмской науки и искусства. Она представляет собой запись очевидца событий с 1864 по 1872 г.

Рукопись была найдена А. Л. Куном во время Хивинского похода 1873 г. во дворце хана. Первое сообщение об этой и других рукописях было сделано Куном на заседании Императорского Русского географического общества. Доклад Куна был напечатан в «Известиях» Общества (Кун, 1874, с. 57-61). В архиве Куна имеются данные обо всех собранных им во время похода рукописях (Архив Куна, ф. 33, оп. 1, л. 2, 179). Кроме этого, в архиве историка В. В. Стасова сохранилось письмо Куна, подтверждающее факт собирания им не только рукописей, но и многих других ценных вещей, переданных впоследствии в музеи Санкт-Петербурга (Архив Стасова, ф. 738, ед. хр. 167, л. 4). После передачи рукописи в Музей в каталогах появляются ее описания, сделанные В. Дорном и К. Залеманом (Dorn, 1876, S. 395-415; Saleman, 1890, S. 298-299). Сведения о «Шахид-и Икбаль» также имеются в других русских и западноевропейских каталогах (Дмитриева, 2002, с. 43; Hofman, 1969, р. 51-52).

В. В. Бартольд, впервые обративший внимание на исторические работы Му'ниса и Агахи и давший их краткую характеристику, отмечал, что, каковы бы ни были недостатки этих трудов, по подробности изложения и количеству исторического материала, содержащегося в них, они далеко оставляют за собой все дошедшие до нас труды по истории Бухарского и Кокандского ханств (Бартольд, 1927, с. 113). В его архиве имеются некоторые выписки из «Шахид-и Икбаль» (Архив Бартольда, ф. 68, оп. 1, ед. хр. 204). Считая необходимым узнать из памятников туземной исторической литературы рассказы о ходе завоевания края русскими, В. В. Бартольд делает важные извлечения из «Шахид-и Икбаль» (Бартольд, 1910, с. 2-20). Исследователь полагал, что, пользуясь одними русскими источниками, можно составить неверный, односторонний взгляд на местное население, на его взгляды и деятельность в то время.

Издание значительного числа отрывков из хивинской истории (Материалы, 1938, с. 611-615) было первой попыткой введения в научный оборот ценного источника, до сих пор остававшегося неиспользованным. Переводы, опубликованные в «Материалах», сделали доступной широкому кругу историков лишь часть этих источников, связанных с историей туркмен и далеко не исчерпывающих всех содержащихся в них сведений. В. В. Бартольд объясняет этот факт не недостатком источников, а равнодушием исследователей (Бартольд, 1910, с. 2). Например, поэтические фрагменты из «Шахид-и Икбаль» вообще не переводились.

Между тем «Шахид-и Икбаль» имеет не только историческую, но и литературную ценность, так как наряду с изложением исторических фактов в ней приведено немало [201] стихотворений различной формы и жанра. Это важный орнаментальный элемент данного памятника. Агахи был прежде всего поэтом и стремился передать события эпохи правления разных ханов в художественной форме, как прозаической, так и стихотворной. В его труде мы встречаем такие лирические жанры, как маснави, рубаи, газели, кыта, назм, тарих, общим объемом 1045 байтов. Кроме поэзии в сочинении содержатся также различные притчи и легенды, связанные с историческими событиями. Задачи дальнейшей исследовательской работы требуют полного перевода памятника на русский язык и его всестороннего изучения.

Как правильно отметил В. В. Бартольд, в хронике «Шахид-и Икбаль» большое место уделено описанию построек, воздвигавшихся в Хиве (Бартольд, 1910, с. 20). Мы посчитали интересным и необходимым перевести некоторые отрывки из «Шахид-и Икбаль», связанные с историей строительства в Хиве знаменитого архитектурного памятника - медресе Мухаммеда Рахим-хана II. Это сооружение сохранилось до наших дней и считается шедевром хорезмской архитектуры. Оно было построено в 1872 г. по приказу хана Мухаммеда Рахима, известного также под поэтическим псевдонимом Фирузшах. Медресе расположено к востоку от площади Куня-Арк. На площади Куня-Арк, ансамбль которой был создан в конце XVIII в., размещались арсенал, пороховой завод, дворец, канцелярия, суд, монетный двор, мечеть и плац для военных учений. В Куня-Арке находился и гарем - двухэтажное здание с внутренним двориком и водоемом, с множеством палат и жилых комнат. Наиболее значительным сооружением здесь был дворец Куриныш-хана, служивший для официальных приемов. Помимо тронного зала во дворце располагались помещения для хранения казны и собрания рукописей.

Мухаммед Рахим-хан II, правивший Хивинским ханством 47 лет (1863-1910), был известен как покровитель литературы и искусства в Хиве. Он впервые ввел литографское издание книг (1874). По его инициативе был создан ряд поэтических антологий. Он всячески способствовал развитию архитектурного искусства. В 1908 г. академик А. Н. Самойлович встречался с хивинским ханом, и последний выразил полную готовность содействовать научному изучению его страны и открыл А. Н. Самойловичу доступ к своим личным книжным сокровищам (Самойлович, 1908, с. 7). В процессе ознакомления с литературной средой Хорезма А. Н. Самойлович собрал уникальные данные по хивинскому диалекту, дворцово-литературному языку, образцам устного народного творчества. На основе этого он опубликовал ряд статей (1908-1910), рассказывающих об истории Хорезма. Объем этих статей говорит о том, что поездка ученого в Хорезм была продуктивной, а также свидетельствует о получении им ценных исторических сведений. Издавая стихи из хивинских литературных памятников, Самойлович позднее писал: «С высоким удовольствием вспоминая минуты, проведенные мною в присутствии повелителя Хивы, слуги муз и верного стража заветов простоты и скромности узбекской жизни, я издаю присланное мне моими хивинскими друзьями стихотворение в подлиннике и переводе» (Самойлович, 1916, с. 166). В архиве А. Н. Самойловича есть ряд неизданных статей о хивинской поэзии и о придворных книгохранилищах (Архив Самойловича, ф. 671, ед. хр. 145).

Медресе Мухаммеда Рахим-хана состоит как бы из двух дворов: наружного, с одноэтажными худжрами (кельями), в глубине которого располагается высокий айван медресе, и внутреннего, с арочным рядом худжр. Медресе имело аудитории - дарсхона, зимнюю и летнюю мечети и библиотеку. Во всем облике медресе чувствуется монументальность архитектурной формы, стремление к созданию уютных и удобных условий для его обитателей. Майоликовые облицовки дворцового комплекса медресе выполнены с большим художественным вкусом. [202]

Стены медресе были свидетелями многих литературных вечеров (мушоира), где читали свои стихи поэты Агахи (1809-1874), Камил Хорезми (1825-1899), Мирзо (1840-1923), Ахмед Табиби (1869-1910), Баяни (1840-1923), произведения которых по изяществу стиля, богатству языка и образов являются шедеврами узбекской классической литературы. Они воспитывались и творили в традициях классиков. Многие из них были сторонниками развития коммерческих, деловых и культурных связей с Россией и ценили просветительскую деятельность Российского государства. Поездка Камила Хорезми по центральным городам России, непосредственное знакомство с русской культурой и искусством оказали заметное влияние на его мировоззрение, творческую и общественную деятельность. Так, познакомившись с русской музыкальной культурой в Петербурге, он создает широко известную «Хорезмскую ноту».

В заключительной части хроники «Шахид-и Икбаль» Агахи описывает историю возникновения медресе Мухаммеда Рахим-хана II, праздник и пир в честь завершения строительства, благодеяния хана для хивинской науки и искусства. Поэт все это передает поэтическими средствами, в художественной форме. Он прибегает к помощи разнообразных литературных жанров. Яркий цветистый слог, пестрящий множеством причудливых метафор, арабско-персидских цитат и выражений, стихотворных вставок и прочих украшений, указывает на знакомство автора с правилами «изящного» стиля, так высоко расценивавшегося в хорезмской литературе XIX в. [203]

Транслитерация

Мухаммад Ризо Эрниёзбек угли Огохий «Шохид ул-икбол»

Мадрасаи муборак биноси таъмирининг итмомга этмаги ва Хазрат зилли Субхонийнинг анинг учуй улуг туй бериб куёшдек ганжрезлик этмаги

...ушбу йил Хивак дору-с-салтанасининг ичкари калъасида, арк дарвозасининг мукобаласида бир мадрасаи олий иморат килдурдиким, матонат ва мусаффолигда хеч киши рубъи маскун ичра анинг мислин мушохдда этмамишдур.

...Ва бу Мадраса иморатининг иши утган йил бошланиб киш фасли келгон учун нотамом крлмиш эрди. Ушбу йил итмомга етти. Ва ул муборак букъанинг таъмири иши итмоми учун улуг туй ва азим сур тартиб бериб, хамул йил, ражаб ойининг йигирма бешида, жумъа куни ул хазратнинг узи хамул мадрасага ташриф хузур келтуруб, барча уламойи изом ва умаройи киром ва жамеъи акобир ва асогирни хамул туйга ундаб, барчани моидаи эхсонидин бахраманд ва халоъи заррин инъомидин аржуманд килди.

Ва туй маросими ва жашн лавозими инкизосидин сунг хамул мадраса хужраларин толиби илм муллоларга так,сим килиб бериб, жуд ва карам сарпанжасин очиб, куёш ёнглиг зарафшонлиг кургузуб, хамул мадрасанинг муллоларин дунёдин ганий ва барча мойихтождин мустагний килди. Ва дуойи хайрларин олиб, мурожаат килиб, салтанат саририда оромгузин булди. [204]

Маснавий:

Ажойиб мадрасаким Хак таборак,
Мудом этсун вужудини муборак;

Хамиша илм ила обод булсун,
Хама илм ахли анда шод булсун.

Музайян келди ич тоши онинг,
Муламмаъ мехрдек хар тоши онинг;

Ким этса васфини килмок такозо,
Узи бориб ани килсун тамошо;

Ичин курмакка хар ким килса рагбат,
Анинг акушни айлар лоли хайрат;

Шахимни восили максуд айла,
Тамоми душманин нобуд айла;

Баланд эт давлатининг поясини,
Айирма эл бошидин соясини.

Перевод

Мухаммед Риза Агахи «Шахид-и Икбаль»

О завершении строительства здания благословенного медресе и о том, как Его величество тень Всевышнего, устроив по этому поводу большой пир, явил щедрость, подобную солнцу

... в этом году (1872) во внутренней крепости столицы Хивы, напротив ворот Арка, было воздвигнуто великое медресе, невиданное по своей прочности и чистоте во всей обитаемой части вселенной.

... Строительство этого медресе было начато в прошлом году, но из-за зимы было остановлено. В этом году было завершено. В честь завершения строительства этой благословенной обители был устроен большой пир и великий праздник, и в 25-й день месяца раджаба, в пятницу, Его величество хан удостоил своим посещением медресе и, созвав на пир всех великих улемов и уважаемых амиров, всех вельмож и воинов, дал им щедро насладиться своими благодеяниями и преподнес в подарок драгоценный золотистый халат.

После завершения праздничной церемонии и торжественного пира хан распределил худжры между ищущими знания муллами и, раскрыв ладони благородства и щедрости, словно солнце, рассыпающее свои золотые лучи, осчастливил мулл медресе земными благами и всем необходимым. Приняв их благодарственные молитвы, он возвратился назад и обрел покой на троне государства.

Маснави:

Дивное здание, богом даримое,
Пусть будет вечно благословенным;

Пусть в нем процветает наука.
Пусть радуются ученые мужи; [205]

Его внутреннее убранство нарядно,
Блестит как солнце каждый камень;

Если кто пожелает его описать,
Тот пусть придет сам и увидит;

Если кто захочет осмотреть его изнутри,
Того разум оцепенеет от удивления;

Пусть мой государь добьется своей цели,
А все его враги пусть погибнут;

Воздвигни выше основу государства.
Не оставляй покровительство над народом.