Комментарии
701. Как известно, большинство писателей, сообщавших о «Скифии», об областях с холодным, суровым климатом, каковыми являлись для греческих и латинских писателей земли к северу от Дуная и от Черного моря, фиксировали свое внимание на замерзающей в зимнюю пору реке, которая тогда переставала быть надежным рубежом и естественной защитой империи, так как обеспечивала враждебным племенам удобный переход по льду. Отразил ли Иордан здесь личные впечатления от покрытого льдом Дуная или своими словами передал картину, изображенную в ряде общеизвестных произведений? По-видимому, на оба вопроса надо ответить утвердительно. Иордану были знакомы берега Дуная, во всяком случае, в Нижней Мезии, где он провел некоторую часть жизни. Вместе с тем, будучи достаточно начитанным, он должен был знать многочисленные описания скованного льдом Истра. Иордан как бы вторил словам писателей, которые запечатлели картины зимы на пространствах от Истра до Мэотиды: Вергилий в «Георгиках» (Georg., III, 360-362) писал о Дунае: «На бегущем потоке вдруг затвердевает кора, а волна на хребте своем несет окованные железом колеса; хотя раньше была она гостеприимна судам, теперь же — широким телегам». Особенно ярко и разнообразно описание застывшей реки в многочисленных стихотворениях Овидия, пережившего много зим на Дунае: «Пока воздух тёпел, мы защищены пролегающим между нами Истром», потому что «он своими текучими водами отвращает войны»; но когда «унылая зима покажет свой оцепенелый лик, а земля станет белой от мраморной изморози», тогда нападают вражеские племена (Trist., III, 10). Известно описание северной зимы Луканом; и этот поэт останавливается на поражавшем южан оледенении поверхности вод Боспора Киммерийского, Истра, Мэотиды, Понта. Почти все авторы подчеркивают значение Дуная как грандиозного рубежа племен и культур: «Данубий и Рейн текут промеж мирного и вражеского [миров]; один предотвращает сарматский напор, разграничивая Европу и Азию; другой отражает германцев — жадное до войны племя» (Seneca, Naturales quaestiones. Ad Lucilium, VI, 7, § 1). Клавдий Мамертин в речи 1 января 362 г., посвященной Юлиану, вспоминает, что император с целью «потрясти ужасом все варварство» («ut... barbariam omnem... terrore percelleret») предпринял плавание по Истру. Вдоль правого берега (т. е. по стороне империи) вытянулись войска и население имперских провинций, по левому же (т. е. по стороне варварских областей к северу от Дуная) — «павшее на колени в жалкой мольбе варварство» («in miserabiles preces genu nixa barbaria»). Веком позже Сидоний Аполлинарий в панегирике императору Авиту восклицал: «О, Скифии кочующими полчищами попранный Истр!» (Sidon. Apoll., Carm. VII, v. 43-44), а в панегирике императору Анфемию (Ibid., II, v. 289-271) описывал, что варвары, внезапно Прорвавшись, переезжали через «твердый Истр колесами («solidumque rotis transvecta [gens] per Histrum») и колея врезалась в сухие воды («et siccas inciderat orbita lympnas»)». Лед на Истре — условие варварских нападений, поэтому зима — опаснейший период в году. «Зима, — пишет Плиний Младший (62-113 гг.), — время, самое благоприятствующее» варварам и «труднейшее» для римлян, потому что «Данубий соединяет берега морозом («ripas gelu iungit») и, отверделый благодаря льду, выносит на хребте своем огромные битвы («bella transportat»), потому что озверелые племена вооружаются не столько стрелами, сколько небом своим и погодой» (Panegyr. Traian., 12). Особенно в века варварских нашествий подчеркивается опасность твердого ледяного покрова на пограничной реке, которая выдерживает на замерзшей глади тяжесть пересекающего ее войска. В речи к Константину и Констанцию оратор Либаний (314-393 гг.) говорит, что «единственная мольба, исполнение которой может принести спасение, состоит в том, чтобы Истр не покрывался слишком крепким льдом». Желание, подобное тому, какое высказал Либаний, иногда сбывалось. Орозий подробно сообщает, как проломился лед на Дунае под тяжестью людей и животных и толпа бастарнов, ринувшихся через застывшую реку на правый ее берег, почти полностью погибла (Oros., IV, 20, 34-35). Рассказ Орозия, правда, относится к очень отдаленным временам (описанное им нападение бастарнов произошло в 175 г. до н. э.), но та же картина наблюдалась и в века, близкие Иордану. Иордан тоже посвятил несколько строк Дунаю, покрытому льдом, который помог Тиудимеру с войском переправиться через реку. В других случаях Иордан упоминал о переходе через Дунай либо по тесно поставленным баржам и лодкам (Get., § 77), либо вброд где-то в дельте, очевидно, через самый мелкий, заболоченный рукав Дуная в Нижней Мезии (§ 92), либо без указания способа переправы (§ 133).
702. Предполагается, что Тиудимер перевел свое войско по льду где-то близ Будапешта (см.: L. Schmidt, S. 276); перейдя Дунай, Тиудимер оказался, по словам Иордана, в тылу («a tergo») у свевов, обитавших несколько севернее.
703. Байбары (Baibari, то же, что и Baiovarii или Baiuvarii, от древнего Boji) — жители Богемии (Boihaemum), откуда они передвинулись в начале нашей эры к западу, в провинцию Норик. Название «байювары» (байювары входили в союз племен, объединенных именем свевов или свавов — швабов) сохранилось доныне в названии «бавары».
704. Здесь у Иордана несомненная путаница. Ввиду того, что союз племен, объединенных свавами, распался, племена с именем свавов оказались в разных отдаленных друг от друга областях. Иордан говорит о наиболее восточных свавах, живших на левобережье Дуная, примерно там, где в него впадают реки Ваг и Грон. Л. Шмидт (L. Schmidt, S. 276) условно называет их «венгерскими» свавами. Эти свавы едва ли могли быть связаны с аламаннами. Свавы, жившие западнее (Шмидт называет их «аламанносвевами», «Alamannensweben»), занимали примерно ту территорию, границы которой приводит Иордан, ошибочно приписывая ее свавам «венгерским». «Аламаннские» свавы сидели в V в. на обоих берегах верхнего и среднего Рейна и на обоих берегах верхнего Дуная, распространяясь к югу на провинции Рэцию и Норик (около города Juvavum, нын. Зальцбург). Наконец, самыми западными свавами были свавы «испанские», занявшие в V в. территорию на крайнем северо-западе Пиренейского полуострова.
705. По решению «первого», или «старшего», короля остроготов Валамера его брат, король Тиудимер, должен был отдать заложником императору Льву I своего сына Теодериха (Get., § 271). Ср. прим. 679.
706. Сарматы — язиги, жившие между Дунаем и Тиссой.
707. Сингидун (нын. Белград), будучи расположен при впадении Савы в Дунай, был наряду с Сирмием важнейшим форпостом империи против набегов придунайских племен (язигов, особенно гепидов и затем славян). Около Сингидуна обычно совершалась переправа через реку и находилась пристань сторожевых судов.
708. Из слов Иордана можно заключить, что Теодерих перед походом на Сингидун обещал вернуть город императору, но не выполнил своего обещания, так как, по-видимому, намеревался усилить мощь своего племени. Возможно, что термин «amatores», которым Иордан определил выше людей из народа, примкнувших к Теодериху, значит не только «охотно идущие по вызову» (старинное слово — «охотники»), но и «сочувствующие». Ясно, что Иордан, преклонявшийся перед Теодерихом, намеренно подчеркнул неповиновение своего героя императору.
709. Слова «стала противна мирная жизнь» («pax coepit esse contraria») перекликаются с утверждением Тацита, что германцам тягостен, неприятен мир («ingrata genti quies», — Germ., 14).
710. Иордан констатирует изменение условий жизни остроготов в Паннонии. Кроме того, что эта область (несомненно, южная ее часть) была уже истощена ее последними обитателями, по-видимому, и походы на левый берег Дуная не давали достаточно добычи: сарматы-язиги, например, были уже ограблены и лишены вождя (ср. § 282). Остроготы, вероятно в огромном большинстве, предводительствуемые Тиудимером, Видимером и Теодерихом, покидали Паннонию. Это передвижение на юг совершилось, по-видимому, не раньше весны 470 г., так как Видимер, вторгнувшийся в Италию, застал там императора Гликерия, который начал править с марта 473 г. (по июнь 474 г.)
711. Интересно, что до основного похода в Италию был совершен предварительный поход (под предводительством Видимера), который явился как бы прелюдией к окончательному переселению остроготов за Альпы. Вероятно, путь в Италию был обдуман остроготами давно; ими не были забыты походы Радагайса и Алариха.
712. Гликерий — император в Западной империи (473-474).
713. Обычный прием, выработанный дипломатией как Восточной, так и Западной империй: прельстить варварского вождя, угрожающего остаться в основных владениях империи (близ Константинополя или в Италии), перспективой выгодных завоеваний отдаленных территорий. Так пытался Гонорий отвлечь Алариха от Италии, посылая его на завоевание Галлии (см. § 153); Зинон, желая избавиться от опасной деятельности Теодериха вблизи от Константинополя (см. §§ 291-292), побудил его идти в Италию, чтобы отвоевывать страну у Одоакра (см. прим. 589, 597).
714. Государство везеготов в Южной Галлии и Испании было в эти годы достаточно прочно; им правил седьмой (от Атаульфа) король — Еврих (466-485).
715. В связи с соединением небольшой кучки остроготов, побывавших в Италии и продвинувшихся затем в Галлию, с везеготами (в 70-х годах V в.) Иордан вспоминает о временах совместного существования обеих частей племени готов и говорит о «третьем месте поселения» их на Черном море. (Get., §§ 38, 42, 82, 98). Тогда остроготы, жившие восточнее, и везеготы, жившие западнее, по Иордану, составляли «обе ветви одного и того же племени» («utrique eiusdem gentis populi», § 98), и только под влиянием сокрушительного удара гуннов по восточной части готов западная отодвинулась на Дунай и стала искать места для поселения даже на территории империи (Get., §§ 130, 131).
716. Сав (Saus amnis) — река Сава, правый приток Дуная. Тиудимер вторгся на территорию империи в области двух важнейших придунайских форпостов римлян — Сирмия (на Саве) и Сингидуна (при впадении Савы в Дунай). Перейдя реку он, несомненно, двинулся по правому берегу на восток до Виминакия и затем свернул к югу, следуя по долине правого притока Дуная Марга (Морава Сербская) вплоть до Наисса (нын. Ниш),
717. Отдельные отряды сарматов-язигов находились на правом берегу Дуная на службе Восточной империи.
718. Иордан имеет в виду префектуру Иллирика. Наисс (Ниш) находился в провинции Верхней Мезии, входившей в состав этой префектуры.
719. Лагерь Геркулеса, или Геракла (castra Herculis), находился, по-видимому, в Дардании или в Пэонии (северная часть Македонии), где-то севернее города Стоб (Stobi, у Иордана Stobis).
720. Ульпиана (Ulpiana) — город в Дардании, к юго-западу от Наисса (Ниш). Название «Ульпиана» произошло от имени рода Ульпиев, к которому принадлежал император Траян, совершивший победоносные походы в придунайских областях.
721. Стобис (Stobis) — город Стобы (нын. Градско) в Македонии (в северной ее части, называемой Пэонией), на реке Вардар.
722. Гераклея (Eraclea, нын. Монастырь) близ границы между Македонией и Фессалией.
723. Лариса (Larissa) — крупный город Фессалии. Возможно, что Иордан преувеличивает результаты победы Тиудимера, присоединяя к ней результаты более поздних походов Теодериха в 479 и 482 гг. (ср. L. Schmidt, S. 277).
724. Фессалоника (Thessalonica, нын. Салоники, русск. Солунь) — крупнейший город Восточной Римской империи в провинции Македонии, на берегу Салоникского залива. Тиудимер, выйдя из Наисса, направился к югу вверх по течению Моравы, через горный перевал и вниз по течению Вардара (древний Аксий, Azius), впадающего в Салоникский залив немного западнее Фессалоники.
725. По всей вероятности, Зиноном, который получил власть в феврале 474 г. (правил до 491 г.).
726. Неправдоподобно. Вряд ли при своей относительной малочисленности готы могли успеть заселить эти города.
727. Церры (Cerru, Cerrae, Kyrrhos) — город в Македонии к северо-западу от Фессалоники.
728. Пеллы (Pellae, Pellas, Pella) — город в Македонии к северо-западу от Фессалоники и к северу от озера Яница (древний Борбор, Borborus).
729. Европа (Europa) или Европ (Europus) — город в Македонии к северу от Фессалоники, близ реки Вардар. Европой, кроме того, именовалась небольшая провинция диоцеза Фракии, наиболее восточная и включавшая в себя Константинополь.
730. Медиана (Mediana) — по-видимому, город Метона (Methone) в Македонии к югу от Фессалоники, на побережье Салоникского залива.
731. Петина (Petina), Пидна (Pydna) — город в Македонии к югу от Метоны, на побережье Салоникского залива.
732. Берея (Berrhoea, у Иордана Bereu, нын. Верия или Веррия) — город в горах южной Македонии к западу от Фессалоники. Не путать с Береей, нын. Старой Загорой, во Фракии (ср. прим. 329).
733. По предложению Моммсена, Sium = DioV, т. е. город Дий (Dium) южнее Пидны, на побережье Салоникского залива. Энсслин (W. Ensslin. Theoderich..., S. 40) уверен, что названные семь городов Македонии (Церры, Пелла, Европ, Метона, Пидна, Берея, Дий) были переданы Тиудимеру после переговоров с патрицием Гиларианом, который таким образом спас Фессалонику от захвата ее остроготами. Эти македонские города находились к западу от реки Вардара, по обе стороны важнейшей магистрали (древней via Egnatia), которая соединяла берега Адриатического моря (Диррахий) с Фессалоникой и Константинополем. Из этой же области открывался путь к югу, в Фессалию и Грецию. Л. Шмидт относит завоевание семи македонских городов к походу Теодериха в 482 г. (L. Schmidt, S. 277).
734. В данном случае едва ли есть основание не доверять сообщению Иордана о месте смерти отца Теодериха (ср. W. Ensslin, Theoderich..., S. 40, 359). Однако Л. Шмидт полагает, что Тиудимер умер не в Церрах, а в Наиссе (L. Schmidt, S. 277). Относительно года смерти Тиудимера и прихода к власти его сына Теодериха существуют разные суждения. Обычно считается, что Теодерих стал королем в 474 г. Но Л. Шмидт (Ibid. S. 278) признает годом начала правления Теодериха, значит, и годом смерти Тиудимера, 471 г., ссылаясь на сообщение Анонима Валезия (Anon. Vales., 67) и на указания в хрониках Кассиодора и Мария Аваншского (под 500 годом). Ср. прим. 736.
735. По-видимому, Иордан «модернизировал» церемонию облечения королевской властью, сказав о назначении на престол наследника, «designatio heredis» (У Иордана «filium regni sui designat heredem» — Get., § 288). Едва ли так могло случиться в V в. у остроготов, у которых первенствующую и решающую роль играло народное собрание; обычно оно и аккламировало нового вождя племени. Надо думать, что Иорданом руководило желание (связанное с его тенденцией) показать, что еще в период, предшествовавший приходу остроготов в Италию, положение династии Амалов было уже вполне укрепившимся, поэтому-то он и сказал, что Теодерих облечен королевской властью по волеизъявлению умирающего отца (ср.: L. Schmidt, S. 277-278).
736. В момент смерти Тиудимера (см. прим. 734) Теодерих находился в Новах (Novae, нын. Свиштов, Систов), на Дунае. Став преемником отца, Теодерих был провозглашен «dux Gothorum» и лишь позднее, после смерти Одоакра (в 493 г.), он стал называться «Flavius Theodericus rex». Однако Правителем Италии он считал себя со дня перехода через реку Изонцо 28 августа 489 г. (ср. Variae, I, 18; Bell. Goth., I, 1, 31). Еще одно исчисление времени власти Теодериха дает отчетливое сообщение Анонима Валезия (Anon. Vales., 65-69) о том, что после смягчения конфликта между папой Симмахом (498-514) и антипапой Лаврентием Теодерих прибыл в Рим и отпраздновал «тридцатилетие («tricennalia») своего правления; это событие произошло в 500 г., как указывает Кассиодор в своей хронике (Cass. Chron., p. 160); то же подтверждается записью в хронике Мария Аваншского (Mar. Avent., а. 500, 3). Судя по этой дате (500 г.), Теодерих считал себя правителем готов с момента своего возвращения из Константинополя (в 471 г.). Л. Шмидт получение Теодерихом власти над готами ставит в связь со смертью его отца Тиудимера (L. Schmidt, S. 277-278), что к тому же перекликается с сообщением Иордана в § 288 (см. прим. 735). Путем ли наследственной передачи власти или путем аккламации, Теодерих, вероятно, стал вождем готов лишь после смерти отца, в 474 г. Однако другой исследователь истории готов, В. Энсслин (W. Ensslin, Theoderich..., S. 359), полагает, что Теодерих был с 471 по 474 г. соправителем Тиудимера. Того же мнения придерживается Э. Штейн (Е. Stein, I, S. 527). Л. Шмидт с достаточным основанием отрицает соправительство Теодериха (L. Schmidt, S. 277, Anm. 3). Итак, Теодерих стал королем готов в 471 г., фактическим властителем Италии — в 489 г.; официальным правителем Италии — в 493 г., после смерти Одоакра.
737. Отношение императора Зинона к Теодериху, ставшему повелителем остроготов, диктовалось, с одной стороны, стремлением противопоставить его другому еще не утерявшему могущества предводителю варварских отрядов — Теодериху, сыну Триария, а с другой — необходимостью во что бы то ни стало обезопасить империю от энергичного, полного агрессивных намерений молодого остроготского вождя. Иордан говорит, что Теодерих был приглашен в Константинополь и принят во дворце; в честь его в столице был устроен триумф, а против дворца была установлена конная статуя; Зинон «усыновил его по оружию» и сделал консулом. К этому надо прибавить, что Теодерих получил звание патриция и чин магистра армии, а также всевозможные дары и деньги. Прием Теодериха в Константинополе совершился летом 477 г., после того как он не подпустил Теодериха, сына Триария, к стенам столицы. Вероятно, рассказ Иордана о чествовании Теодериха объединяет несколько приемов, устроенных Теодериху в Константинополе; в 483 г. он был приглашен императором Зиноном (уже после смерти Теодериха, сына Триария) и тогда принял командование над всеми войсками Балканского полуострова (именно стал «magister militum praesentalis»); на следующий, 484 год, он был дезигнирован (назначен) консулом и получил для поселения своего народа Дакию Прибрежную и значительную часть Верхней Мезии.
738. Предполагалось, что «сын по оружию» («filius in arma») не пойдет войной на своего «отца по оружию». На это своеобразное усыновление хотел опереться в дальнейшем преемник Теодериха Аталарих. Опасаясь изменения отношений с Константинополем (к чему были основания, так как политику империи направлял будущий император Юстиниан, осуществивший впоследствии план уничтожения королевства остроготов в Италии), Аталарих в послании к императору Юстину в 526 г. прибегнул к напоминанию, что он, Аталарих, как наследник Теодериха, «сына» императора, доводится Юстиниану «внуком» и потому просит у него совета и помощи. По-видимому, и не царствовавший отец Аталариха, Евтарих (муж Амаласвинты), был в свое время пожалован «военным усыновлением» со стороны императора Юстина (518-527). Ср. Variae, VIII, I — послание Аталариха императору Юстину в 526 г.
739. Слова Иордана «suis stipendiis» следовало бы передать «на свои средства»; но едва ли средства, потраченные на триумф Теодериха в Константинополе в 485 г. (устроенный в благодарность за поход остроготов за Дунай против булгар), были частными. Это подтверждается соответственным по смыслу текстом из «Romana» (§ 348), где о том же событии сообщается: «устроил триумф на государственные средства» («triumphum ex publico dono peregit»).
740. Теодерих был консулом вместе с Венанцием Децием в 484 г. (Cass. Chron., a. 484).
741. Конная статуя (equestris statua) в знак прославления Теодериха была воздвигнута по приказанию императора Зинона на одной из площадей Константинополя в 484 г., после того как Теодерих оказал Зинону существенную военную помощь в его борьбе с узурпатором Леонтием.
742. Теодерих получил для поселения готов земли в Дакии Прибрежной и в Верхней Мезии, т. е. в двух северных придунайских провинциях префектуры Иллирика.
743. «Hesperia plaga» — Италия.
744. Как имя «Roma», так и слово «urbs» — женск. рода; к этим словам относится эпитет «domina», «госпожа». Однако в переводе дано слово «владыка», так как по-русски Рим — мужск. рода.
745. Тираном Иордан называет в данном месте «короля торкилингов и рогов» Одоакра, полновластно распоряжавшегося Италией с 476 г.
746. Император Зинон как бы передал Теодериху — «своему собственному клиенту» (Rom., § 348) — Италию, препоручая ему римский сенат и римский «народ» Западной империи, лишенной уже императора. Иордан называет Италию «regnum».
747. «Слуга ваш и сын» — «сын по оружию» («filius in arma») (см. прим. 693 и 738).
748. Иордан, являясь сторонником проримской политики готов, тенденциозно освещает отношение императора Зинона к уходу Теодериха и остроготов в Италию. Зинон не только не «огорчался» этим фактом, но подготовил его и считал необходимым для Восточной империи, особенно для Константинополя. Нередко поведение остроготского вождя внушало опасение за судьбы столицы. Даже после устроенного Теодериху триумфа, как награды за победоносную войну с булгарами на нижнем Дунае, после увенчания его славы установкой конной статуи перед императорским дворцом (Get., § 289) и назначения его консулом (на 484 г.) Теодерих, в надежде на политическую самостоятельность, не захотел пребывать в повиновении у императора. После всех перечисленных знаков признания и прославления Теодерих тем не менее в 486 и 487 гг. угрожал осадой Константинополя, которую он снял будто бы по той причине, что к нему явилась с богатыми дарами от императора его сестра Амалафрида. В этот-то момент и возник план похода в Италию с целью отобрать ее у Одоакра, причем руководящим мотивом у Зинона могло быть только стремление избавиться от остроготов и их вождя. Прокопий ставит в прямую связь намерение Теодериха начать осаду Константинополя и. предложение Зинона Теодериху относительно Италии (Bell. Goth., I, 1, 9-12; II, 6, 16). Вполне вероятно, сыграла роль и проявившаяся при этом инициатива самого Теодериха, державшего, как передает Иордан, перед императором речь о бедственном состоянии Гесперии-Италии и Рима, которые «носятся... как по волнам, подчиняясь тирании короля торкилингов и рогов» (Одоакра), и которые надо от него освободить. Если официально Теодерих пошел на завоевание Италии с целью воссоединения ее с империей, то действительные, скрытые его намерения простирались гораздо дальше — утвердить власть остроготов над Италией. Он осуществил их полностью. Права Теодериха и готов на Италию не были закреплены каким-либо государственным актом со стороны Зинона, хотя Теодерих уже во время осады Равенны, посылая главу римского сената к императору, надеялся облачиться в царские одежды, «sperans vestem se induere regiam» (Anon. Vales., 53). Прокопий неоднократно указывает как на поручение предпринять поход против Одоакра, так и на передачу (upoqhkh) отвоеванной «Гесперии» остроготам и их предводителю, однако он не упоминает о документе, фиксирующем эту передачу: «и той землей (Италией) пусть он (Теодерих) и готы владеют в дальнейшем по праву и справедливости» (kratein orqvV kai dikaiwV, — Bell. Goth., II, 6, 16; ср. I, 1, 26). Но в более позднем (X в.) Источнике (Hist, miscella, XV) сказано: «предусматривая пользу для империи, Зинон согласился на просьбы Теодериха и передал ему Италию посредством торжественного рескрипта» (per pragmaticum).
749. Знаменитое выражение «Senatus populusque Romanus», высеченное на множестве римских памятников в виде начальных букв этих слов: S. P. Q. R., дожило до V-VI вв., но не сохранило, конечно, прежнего своего значения. При Теодерихе сенат играл лишь роль городского совета в Риме, а то, что называлось «народом», было, по-видимому, собранием представителей купеческо-ремесленной части римского населения, действовавшей, как правило, наряду с сенатом в области городских мероприятий (продовольствие, водоснабжение, публичные игры и т. п.). При этом фактическим управителем Рима и крупным должностным лицом времен поздней империи и варварских государств был префект города, «praefectus urbis» (или в дательном пад. — urbi). Несмотря на то, что значение сената и «народа» римского уменьшилось, они неизменно почитались остроготскими королями. Политическая программа общего характера (в начале царствования, даже просто в начале года) докладывалась сенату и входила в состав обращений к «народу». Через сенат король представлял разных лиц к высоким должностям и званиям. Документами, адресованными сенату и «народу» римскому, изобилуют акты государственной канцелярии остроготских королей, собранные в так называемых «Variae» Кассиодора. Эти знаки почтения и признания старейших институтов древнего Рима составляли показную, декоративную сторону правления остроготских королей, главным образом Теодериха. Как известно, он не стремился к слиянию остроготов с населением Италии и в своей политике учитывал три фактора: а) остроготов с их малочисленностью и фактическим господством в стране, б) местные италийские элементы с их многочисленностью, социальной неоднородностью и с их веками освященными учреждениями и, наконец, в) отдаленную империю, которая в руках Юстиниана (а он действовал уже при Юстине) становилась все более активной в своих завоеваниях. Таким образом, остроготские короли — фактические правители страны — признавали сенат и римский «народ» как необходимые элементы Западной Римской империи, равно как и гражданские должности предоставляли преимущественно италийцам.
750. Теодерих покинул Константинополь в 488 г.
751. Указание Иордана свидетельствует, что острогоготы ждали Теодериха на местах их поселения — частично во Фракии, а также в Мезии и в Дакии Прибрежной. Центром, вокруг которого скопились остроготы перед выступлением в поход (и для переселения) в Италию, был город Новы на Дунае, в Нижней Мезии. Теодерих пошел по направлению к Сингидуну и Сирмию осенью 488 г. (так указано у Марцеллина Комита, под 488 г.)
752. Судя по словам Иордана, не все остроготы последовали за Теодерихом в Италию, а лишь те, которые оказались единомышленниками своего вождя в его предприятии. Некоторая часть остроготов, смешиваясь с местным населением, прочно осела в Мезии и Фракии и не пошла даже за представителем почитаемого остроготами рода Амалов, каким был молодой Теодерих. У Прокопия вскользь брошено замечание о готах, издавна живших во Фракии и не последовавших за Теодерихом в Италию (Bell. Goth., I, 16, 2; Bell. Pers., I, 8, 3; cp. Get., § 267 о «малых готах»). Остроготы двинулись за Теодерихом все же «целым народом» («cum gente Gothica», — Anon. Vales., 49) в виде «войска» («exercitus»), т. е. с женщинами и детьми, с повозками и скотом. Ясно свидетельствует об этом Прокопий: «за ним (Теодерихом) следовал народ Готов (o tvn Gotqwn lewV), нагрузив на повозки (en taiV amaxaiV) детей и женщин и пожитки (ta epipla), сколько возможно было увезти» (Bell. Goth., I, 1, 12). Число переселившихся в Италию остроготов не поддается определению. Обычно считают, — конечно, приблизительно, — что с Теодерихом шло до 20 тыс. воинов, всего же (с семьями) — до 100 тыс. человек (ср. L. Schmidt. S. 293). Прокопий назвал (правда, сведения относились к более позднему времени) чрезмерную цифру: 200 тыс. воинов. Однако косвенным путем можно заключить, что Теодерих вел за собой не очень многочисленное войско: между битвами близ Вероны (в сентябре—октябре 489 г.) и Милана (в августе 490 г.) Теодерих расположил свой народ в пределах такого небольшого города, каким был Тицин (Павия), и успешно выдержал за его стенами осаду войска Одоакра.
753. Прямой путь, о котором говорит Иордан, был старой римской военной дорогой, служившей для походов римских легионов из Италии в придунайские провинции. Эта дорога начиналась от Аквилейи, в провинции Венетий, шла через горные перевалы, направляясь к Эмоне (нын. Любляна) на Саве и к Новиетуну (Дерново) на той же реке, затем следовала по правому берегу Савы через города Сисцию (Сисек), Сервитий (Градиска) на Сирмий и Сингидун. Отсюда дорога продолжалась вдоль южного берега Дуная по обеим Мезиям, а также ответвлялась к югу, в Македонию и во Фракию. О пути, по которому Теодерих провел остроготов в Италию, имеется и иное, менее вероятное сведение. Прокопий сообщает, что Теодерих достиг берегов «Ионийского залива», т. е. Адриатического моря, откуда намеревался переправиться, по-видимому, к Равенне. Но так как кораблей там (вероятно, в порту Салоны) не оказалось, то он вошел в пределы Италии сухим путем, следовательно, двинулся вдоль побережья Далмации (Bell. Goth., I, 1, 13).
754. Отправившись в Италию через Сирмий (такой именно путь указывает Иордан), Теодерих вступил в области, соседние с Паннонией (Нижней), — В Савию с городом Сисцией на реке Саве, затем в южную часть Норика и, наконец, в Венетии. Старые названия римских провинций продолжали жить и во времена Иордана, хотя они уже постепенно стали стираться как в государстве Одоакра (оно включало в себя Норик), так и в государстве Теодериха.
755. Венетии (Venetiae) — провинция в префектуре Италии, уже — в диоцезе Италии, где эта провинция была наиболее восточной; расположенная вокруг северного побережья Адриатического моря, она включала города Аквилейю, Патавий (Падую), Верону и др.
756. Двинувшись (осенью 488 г. из города Новы, Novae) на завоевание Италии, Теодерих вступил в пределы крайней восточной ее провинции — Венетий — через реку Сонций (Изонцо), где была переправа и мост (pons Sontii). Переправа через Изонцо считалась входом в Италию. У Кассиодора встречается такое выражение: «струи Сонция... где впервые принимает нас государство Италии» («Sonti fluenta... ubi primum Italiae nos suscepit imperium», — Variae, I, 18). Несколько ниже Иордан (хотя и забежав вперед с упоминанием о сражении между войсками Теодериха и Одоакра близ Вероны) говорит, что остроготы разобрали свои лагеря (по-видимому, те, которые были разбиты у «Моста Сонция») и Теодерих «вступил в пределы Италии». Вступление остроготов в Италию совершилось 28 августа 489 г. (Cass. Chron., a. 489; Variae, I, 18; Маr. Avent., a. 489; Ennod. Panegyr., 36-38).
757. Полагают, что «Веронскими полями» Иордан называет местность к северу от Вероны, по направлению к предгорьям Альп. Сражение между войсками Одоакра и Теодериха, закончившееся победой войск последнего, произошло в конце сентября 489 г. Иордан не упомянул о втором, также победоносном для Теодериха сражении с войсками Одоакра, которое произошло 11 августа 490 г. восточнее Милана на реке Адде, после чего Одоакр заперся в Равенне (ср. Anon. Vales., 50-53).
758. См. прим. 756.
759. Войско Теодериха пересекло нижнее течение Пада — реки По, но, несомненно, выше его разветвленной и сильно заболоченной дельты.
760. Пинета (Pineta — от «pinus», «сосна»; pinetum — сосновая роща). Названием «Пинета», сохранившимся до наших дней, именуются обширные пространства близ Равенны, поросшие зонтичными соснами — пиниями.
761. «Почти целое трехлетие» — с конца 490 г. по начало 493 г. Теодерих начал осаду Равенны после победы над Одоакром у Милана в августе 490 г. В феврале или в начале марта 493 г. он вошел в Равенну.
762. Признание Теодериха повелителем Италии произошло раньше взятия им Равенны (в феврале — марте 493 г.). Еще в 490-491 гг. остроготы овладели рядом городов по реке По; южная Италия и Сицилия были подготовлены к переходу на сторону Теодериха стараниями ее правителя, отца Кассиодора. Чрезвычайно укрепило авторитет Теодериха в Италии признание его римским сенатом. Осенью 490 г. сенатор Фест (Anon. Vales., 53) отправился в Константинополь к императору Зинону (ум. 9 апреля 491 г.) с просьбой пожаловать Теодериху царское облачение («vestem regiam»). Преемник Зинона Анастасий признал Теодериха лишь в 497 г. Император считал Теодериха правителем Италии от его, императора, имени, патрицием и магистром обеих милиций. Для готского населения Италии Теодерих был королем («гех»).
763. Теодерих, пригласив Одоакра во дворец (через несколько дней после взятия Равенны), своей рукой убил его в марте 493 г. Тотчас же было перебито и все войско Одоакра. Так у Анонима Валезия (Anon. Vales., 55, 56), Иоанна Антиохийского (Ioh. Antioch., fr. 214) и в других источниках (Ср. прим. 597.)
764. Третий год по вступлении Теодериха в Италию приходится на 492 г. Быть может, Иордан считал годом вступления остроготов в Италию 490 г., когда Теодерих, после битвы близ Милана, проявил себя безусловным победителем в стране, уже отвернувшейся от Одоакра. Во всяком случае, на третий год по вступлении Теодериха в Италию на престоле Восточной империи сидел уже не Зинон (ум. в 491 г.), а его преемник Анастасий (491-518). Посольство же римского сената с просьбой о признании остроготского вождя повелителем Италии было направлено еще к Зинону.
765. Теодерих снял одежду своего племени («suae gentis»), т. е. готское одеяние. В период проникновения варваров на территорию Римской империи внешний вид варвара отличался от внешнего вида «римлянина» (римского гражданина). Варвар отпускал длинные волосы, носил тугие, облегающие одежды, употреблял меха, не расставался с оружием. «Римская» молодежь (в Константинополе, в Риме) забавлялась иногда модой одеваться «по-варварски» (в гуннский или в готский костюм). Обыкновенные варвары не одевались «по-римски», только варварские вожди в торжественных случаях облачались в пышные официальные одежды греко-латинских должностных лиц и военных. Так поступали Одоакр и Теодерих — оба патриции и магистры армий (особенно Теодерих, усыновленный византийским императором), показывая тем самым, что они являются правителями и римского, и варварского населения. Иордан употребил для этого сложного понятия термин «Gothorum Romanorumque regnator» (Get., § 295). Император Зинон не утвердил полномочий Теодериха на Италию, так как при жизни Зинона еще не был устранен Одоакр. Только в 496—497 гг. император Анастасий отправил в Италию «знаки царского достоинства» («regalia insignia», — Variae, I, 1), которые были отосланы Теодерихом в Константинополь, где они и находились. Через посланца римского сената Теодериху были переданы «подобающие дворцу убранства» (Anon. Vales., 65).
766. Лодоин — Хлодвиг, король франков (481-511). Из королей — современников Теодериха — Хлодвиг был самым могущественным, особенно после уничтожения им в 486 г. так называемого «государства Сиагрия» (образовавшегося на остатках территории империи в Галлии, к северу от Луары) и после знаменитой победы франков при Вогладе (франц. Вуйе) в 507 г., когда Хлодвиг нанес поражение везеготам, убил их короля Алариха II и присоединил большую часть южной Галлии (к югу от Луары вместе со столицей везеготов — Тулузой) к своим владениям.
767. Аудефледа — сестра (так у Григория Турского) или дочь (так у Иордана) короля франков Хлодвига, которую в 495 г. Теодерих просил себе в жены и на которой женился.
768. Первые два имени сводятся к одному — Хильдеберт (Childebertus); третье имя — Теудеберт (Theudebertus) принадлежало не сыну, а внуку Хлодвига.
769. Имеются в виду войны Хлодвига с везеготами, королем которых был зять Теодериха Аларих II, погибший в борьбе с франками (в 507 г.), и войны сыновей Хлодвига с бургундами, королем которых был равным образом зять Теодериха Сигизмунд, также погибший в борьбе с франками (в 523 г.). Теодерих вмешивался в эти войны, так как, с одной стороны, он не желал усиления Меровингов, а с другой — был заинтересован в землях южной Галлии, где захватил «Провинцию» (Прованс), простиравшуюся к востоку от нижней Роны.
770. Аларих II — король везеготов (485-507). Теодерих выдал за него замуж свою дочь Тиудигото [Thiudigoto; у Анонима Валезия, 63 — Theodegotha; у Прокопия (Bell. Goth., I, 12, 22) — Qeudicousa]. Их сын Амаларих, рано осиротевший, пользовался покровительством своего могущественного деда, Теодериха. Амаларих был королем везеготов в 507-531 гг.
771. Сигизмунд — король бургундов (516-523), сын короля Гундобада. В 494 г. Теодерих выдал за него свою дочь Острогото. Имя Острогото считается прозвищем дочери Теодериха Ариагны (Anon. Vales., 63: nomine Arevagni), подчеркивавшим ее остроготское происхождение; оно употреблялось для отличия от Ариагны — дочери императора Льва I, жены императора Зинона (474-491), затем Анастасия (491-518).
772. Беретмод, Беримуд отмечен в родословной Амалов (Get., §§ 79-81) как правнук Германариха, внук Гунимунда и сын Торисмуда. Беримуд (Berimud, Beretmod) явился к везеготам в южную Галлию, покинув соотечественников — остроготов, когда они подчинились гуннам в причерноморских степях. Он не открыл везеготам, что он, Беримуд, является прямым потомком древнего и почитаемого у готов рода Амалов. Беримуд был свидетелем возведения на престол королевства везеготов короля Теодорида I (419-451) из рода Балтов. Беримуд стал ближайшим советником Теодорида (Get., §§ 175 и 251). У Беримуда, по сыну его Ветериху, был внук Евтарих, которого вызвал к себе из Испании Теодерих, король остроготов, чтобы сочетать его — представителя ветви рода Амалов — со своей дочерью (Теодерих не имел сыновей) АмаласвинтоЙ, по отцу продолжавшей линию Амалов. По-видимому, генеалогическая линия Германарих-Гунимунд-Торисмуд-Беримуд- Ветерих-Евтарих является легендарной. По мнению Л. Шмидта, (L. Schmidt, S. 253), она вымышлена Кассиодором.
773. Торисмод (Thorismod или Thorismud) — король остроготов, внук Германариха; погиб в войне с гепидами. Соответственно родословной, он был не дедом Евтариха, как ошибочно указал Иордан (§ 298), а его прадедом. О родословной Евтариха см. предыдущее примечание.
774. Об Амаласвинте, дочери Теодериха и матери его преемника Аталариха, см. прим. 802.
775. Амалафрида — сестра Теодериха; выдав ее замуж за короля вандалов Тразамунда, Теодерих осуществил политический союз с королевством вандалов в Африке.
776. Теодахад — сын Амалафриды и племянник Теодериха. Дочь Теодериха Амаласвинта, потеряв сына — короля Аталариха (ум. в 543 г.), вышла замуж за Теодахада, своего двоюродного брата, так же, как и она, Амала. До женитьбы он был далек от королевского двора, жил, как «частное лицо около своих ларов» (Get., § 306), где-то в Тусции. Несмотря на то, что именно королеве-регентше он был обязан своим возвышением до сана короля, он сразу же отстранил ее, а затем приказал убить. В течение 534-536 гг. Теодахад один занимал трон Остроготского королевства в Италии. При Теодахаде началось завоевание Италии войсками Велисария, занявшими Сицилию, после чего готское войско свергло Теодахада и провозгласило королем его приближенного, Витигеса.
777. Тразамунд, четвертый по счету король вандалов, начиная с Гейзериха, который привел вандалов в Африку. Тразамунд правил в Карфагене в 496-523 гг. Теодерих, король остроготов, хотел закрепить связи с рядом варварских королевских домов, для того чтобы создать как бы общий фронт против Восточной империи. В 511 г. он писал Тразамунду, что надо заботиться об укреплении (политического) согласия (Variae, V, 43). Теодерих — к концу жизни старейший, обладавший значительным политическим весом варварский король (соперником Теодериха, по существу превосходившим его и силами, и успехами, был франкский король Хлодвиг, который умер в 511 г., на 15 лет раньше Теодериха) — выдал дочь замуж за Амала из той ветви своего рода, которая находилась в Испании, сестру свою сосватал за короля африканских вандалов, а племянницу — за короля турингов. По приходе в Италию Теодерих немедленно породнился через двух своих дочерей с королевскими домами везеготов и бургундов. Сам Теодерих был женат на Аудефледе, дочери короля франков Хлодвига.
778. Питцам, или Питца, Петца, был одним из полководцев Теодериха, его комитом и «приматом». Последний термин Иордан неоднократно употреблял в отношении представителей варварской знати (Get., §§ 134, 247, 277, 304 и др.) и, по-видимому, в отношении членов ближайшего к королю совета; «приматы», «первые люди» (primi), старейшины, должны были, по свидетельству Иордана, избираться (ср. прим. 796).
779. Короли гепидов Трапстила (Trapstila, Thrafstila) и сын его Тразарих (Trasaricus, Thrasaricus) были противниками остроготов. Первый из них старался помешать движению Теодериха к городу Сирмию, когда остроготы направились из Мезии в Италию. Однако Трапстила был разбит Теодерихом в сражении при реке Ульке (Ulca fluvius, — Ennod. Panegyr., 28). Быть может, название «Ulca» соответствует названию болот «Hiulca» (Dio Cass. Hist., Rom., LV, 32. 3. Aur. Vict., Epit., 41, 5). После этого гепиды вынуждены были допустить зимовку (в 488-489 гг.) Теодериха с войском в Сирмии. Спустя два века после составления «Getica» Иорданом Павел Дьякон (Pauli Diac. Hist. Rom., lib. XV, cap. XV), отмечая враждебность гепидов к остроготам, записал, что Теодерих «победил Трапстилу, короля гепидов, затеявшего против него козни (insidias sibi molientem)». Сын Трапстилы Тразарих занял Сирмий, когда Теодерих уже был королем в Италии, но после победы Питцама, комита короля Теодериха, над гепидами также принужден был оставить город остроготам. Теодерих особенно упорно отстаивал свои права на Иллирик, потому что иллирийские области издавна причислялись к Западной империи. Кроме того, остроготы всегда были готовы напасть на гепидов в Сирмии, так как этот город считался «границей Италии» («limes Italiae», — Ennod. Panegyr., 12). Но чтобы отобрать Сирмий у гепидов и оказать помощь Мундону, врагу гепидов, остроготы направили комита Питцама. Мундон не справился бы с сильной иллирийской армией императора Анастасия, но, поддержанный войсками Питцама, оказался вместе с ним победителем Савиниана (см. прим. 780, 781).
780. Флавий Савиниан — консул 505 г. (вместе с Манлием Феодором) и магистр армии Иллирика, упомянут Иорданом как предводитель войск, стоявших на берегах Дуная и Савы, в области города Сирмия, который неоднократно переходил из рук в руки (то остроготов, то гепидов, то империи). По свидетельству Марцеллина Комита (под 505 г.), Савиниан потерпел полное поражение от «гета Мундона» (см. следующее примечание), хотя вел против него десять тысяч воинов; за войском следовал обоз с оружием и продовольствием («plaustrasque armis atque commeatibus secum trahens»). Сражение произошло при Horreum Margi, близ реки Моравы (Margus); неудачная для войск империи война названа Марцеллином Комитом «плачевной войной» («lamentabile bellum»). Иордан дал более подробную картину, чем Марцеллин Комит. Он сообщил, что с Савинианом сражался не один Мундон со своими отрядами, но и пришедший к нему на помощь Питцам, комит Теодериха, который послал этого полководца отвоевать Сирмий у гепидов. Сражение между Савинианом, с одной стороны, и Мундоном при поддержке Питцама — с другой, разыгралось, по Иордану, «у города, именовавшегося Margo planum» (см. прим. 782).
781. Мундон (Mundo) был, очевидно, видным деятелем в придунайских областях в начале VI в. Он отмечен в ряде источников, причем даже в столь кратком, как записи Марцеллина Комита. Происхождение этого, несомненно варварского, вождя остается неясным. У Иордана он довольно обстоятельно определен как лицо, связанное с родом Аттилы (что вовсе не означает, что Мундон был гунном): «hie Mundo de Attilanis quondam origine descendens» (§ 301). Может быть, правильнее определение Марцеллина Комита (под 505 г.): Савиниан двинул войска «против Мундона гета» («contra Mundonem Getam»), т. е. гота; ведь Питцам помог Мундону, будучи военачальником готов, хотя его содействие отряду Мундона было и обусловлено политическим соотношением сторон: остроготы шли против своих врагов (и врагов Мундона) — гепидов, а также, оспаривая у империи Иллирик, против Савиниана, врага Мундона. По хронографии Малалы, Мундон был гепидом, сыном короля. Несмотря на то, что этот последний источник наиболее далек от истории Подунавья и возник позднее трудов Марцеллина Комита и Иордана, его свидетельство рассматривается как самое достоверное, причем, по-видимому, только оттого, что оно перекликается со свидетельством Иордана, у которого сказано: Мундон бежал из земель племени гепидов («Gepidarum gentem fugiens», — § 301). В работе А. Д. Дмитрева («Движение скамаров», стр. 10) отдается предпочтение данным Малалы и, кроме того, без всякого основания сообщается, что Мундон будто бы подвергался «преследованиям короля Тразариха» и спасался от него «вместе с группой близких людей».
782. Город (civitas) между Дунаем и его правым притоком Моравой назван у Иордана «Ровный Марг» («Margum Planum», — эту форму принял Моммсен в своем географическом указателе). Несомненно, что «Ровный» (т. е. равнинный, лежащий на равнине, среди полей) Марг соответствует «Horreum Margi» («Житница Марга»), указанному Марцеллином Комитом под 505 г. (ср. прим. 780). Может быть, «Ровный Марг», он же «Житница Марга», соответствует нынешнему городу Чуприя у реки Моравы. Интересно, что к востоку от Моравы, на ее правобережье, есть населенный пункт «Равна-Река».
783. Под «иллирийским войском» («Illyricianum exercitus») надо подразумевать войска империи, которыми командовал магистр армии по Иллирику, в данном случае Савиниан.
784. Обычно в источниках V-VI вв. выражение «ultra Danubium» означает «Задунавье», с точки зрения обитателя правобережья, т. е. областей империи. «Перейти за Дунай» у Иордана, как и у других современных ему авторов, значит перейти на левый берег, в области, занятые варварами. Но здесь, ввиду того, что Мундон бежал от гепидов, населявших места по левому берегу Дуная, выражение «ultra Danubium», быть может, указывает на правый берег, тем более, что сражение между Мундоном и Савинианом произошло близ реки Марга, правого притока Дуная. По-видимому, Мундон бродил по пустынным местностям Нижней Паннонии и Верхней Мезии.
785. Запись Иордана о составе набранных Мундоном отрядов, против которых в 505 г. империя выслала специальное крупное войско, привлекает особое внимание. Мундон (по словам Иордана в §§ 300-301) бежал от гепидов за Дунай (вероятно, на правый берег его; ср. предыдущее примечание) и бродил в опустошенных областях (по-видимому, в Верхней Мезии, вдоль Дуная и Моравы); здесь он привлек к себе толпы бродячего, бездомного и, конечно, нищего люда («plerisque abactoribus scamarisque et latronibus undecumque collectis») и стал «королем своих бродяг» («regem se suis grassatoribus fecerat»).
Историк не может ограничиться неотчетливым утверждением, что Мундон возглавил шайку разбойников. Отряды людей, имевших предводителя, имя которого сохранилось в источниках, людей, против которых направляли войско магистра армии по Иллирику и которых поддержал полководец Теодериха, никак не могли быть случайной бандой грабителей. Естественно задать вопрос об общественном положении тех, кого Иордан вдруг с раздражением определил четырьмя унизительными названиями: «угонщики скота», «скамары», «разбойники», «бродяги» (Get., § 301). Судя по всему, эти люди не только не жили сколько-нибудь обеспеченной жизнью, но вообще находились вне каких-либо твердых социальных рамок; возможно, их действия отражали классовую вражду. Пребывая в опустошенных войной и варварскими набегами областях (к VI веку далеко уже не пограничных, а глубоко вдававшихся в придунайские владения империи), они держали в напряжении (несомненно, вместе с теми или иными варварскими племенами) прилегающие населенные места с городами, укреплениями, возделанными землями, выгонами для скота. Они обрушивались на эти пока еще благополучные территории и причиняли им большой, иногда роковой ущерб. Об этом рассказывает замечательный своей живостью и конкретностью источник — «Житие св. Северина» («Vita s. Severini»), написанное в 511 г. и представляющее собой не столько агиографический памятник, сколько своего рода малую, узколокальную хронику. Автор «Жития» аббат Евгиппий, ученик Северина, зафиксировал в простых и нередко подробных описаниях множество повседневных событий из жизни северо-западной Паннонии и прилежащих к ней частей северо-восточного Норика.
Жизнь этих областей в тревожное время второй половины V в. (Северин умер в 482 г., а монахи основанного им монастыря вместе с большинством обитателей названных провинций ушли в Италию в 488 г. Ср. Eug. V. Sev. XL, 4-6; XLIII, 9; XLIV, 5, 7) определялась почти исключительно отношениями с варварскими племенами, которые непрестанно делали набеги на города, крепости и селения. Из Нижней Паннонии, т. е. с правобережья Дуная, совершали грабительские походы готы (Ibid., V, 1; XVII, 4), из-за Дуная, т. е. с левобережья, появлялись аламанны, иногда в сопровождении турингов (Ibid., XIX, XXV, XXVII, XXXI), руги (Ibid., V, VI, VIII, XXXI, XL, XLII, XLIV), герулы (Ibid., XXIV). В рассказах Евгиппия, очевидца многих набегов, свидетеля того, что он назвал «жестоким владычеством варваров» («durum barbarorum imperium») или «нечестивым господством варваров» («iniusta barbarorum dominatio», — Ibid., XVII, 2; XL, 4), наряду с общим названием «варвары» («barbari») или названиями племен встречаются вперемежку определения: «грабители» («praedones»), «разбойники» («latrones», «latrunculi», «turba latrocinantium barbarorum»). Их нападения были неожиданны («inopinata surreptio»), они скрывались в гуще лесов, пытались при помощи осадных лестниц взбираться на крепостные стены, разоряли поля, угоняли скот и, что было особенно чувствительно, уводили много пленников, за которых в дальнейшем требовали выкуп. Местное население, не только состоятельные его слои, но и простые земледельцы из горожан и из крестьян, т. е. те, которые собственными руками производили «полевые работы» («opus agrale», — Ibid., XIV), боялось их разорительных набегов и, по всей вероятности, различало среди нападавших, кроме варваров, еще значительные группы людей, к которым и относится несколько загадочное прозвание «скамары» (scamarae, scamere, SkamareiV).
Этимология слова «скамары» окончательно не раскрыта. Его сближали со славянским «скамрах» или «скоморох», как с «бранным или насмешливым нарицательным именем» (так, вслед за Шафариком, у Д. И. Иловайского в работе «Разыскания о начале Руси», М., 1876, стр. 373). Неясно, почему В. Брукнер связывал слово «scamarae» с языком лангобардов; слово «scamarae» употреблялось в V в. в Норике и Паннонии, когда лангобардов там еще не было (W. Bruckner, Die Sprache der Langobarden, Strassburg, 1895, S. 42, 179-180, 211). Автор «Жития св. Северина», конечно, повседневно употреблявший это слово в обыденной речи, дал ему некоторое разъяснение. Сообщая о том, что Северин в поисках уведенного за Дунай привратника Мавра сам переправился через реку, чтобы преследовать latrones, Евгиппий замечает, что последних «народ называл скамарами» («quos vulgus scameras appellabat»). Следовательно, слово «скамары» было местным, народным («vulgus» означало именно простой народ) термином, распространенным на побережьях Дуная в V в. В VI в. этот же термин, также с указанием на его местное употребление, привел Менандр: oi SkamareiV egcwriwV onomazomenoi? (Men. fr. 35). Иордан (Get., § 301) применил слово «scamarae» вместе со словами «abactores», «latrones» и «grassatores» без особого объяснения, по-видимому, оттого, что сам был уроженцем придунайских областей и знал его как слово обиходное. Позднее оно отразилось в эдикте Ротари (от 643 г.), древнейшем сборнике обычного права лангобардов, быть может заимствовавших это местное придунайское выражение во время своего пребывания в Паннонии (§ 5: «если кто в провинции укроет скамара или даст ему хлеба, навлечет погибель на свою душу», «si quis scamaras intra provincia caelaverit aut anonam dederit, animae suae incurrat periculum», — Ed. F. Bluhme, MGH Leges, IV, 1868, p. 13). Еще позднее оно встречается в «Хронографии» Феофана (под 764 г.).
Вопрос о социальной принадлежности скамаров довольно подробно рассмотрен в статье А. Д. Дмитрева «Движение скамаров». Автор высказал правильную мысль, что скамары, они же latrones, были той частью эксплуатируемого населения придунайских провинций, которая бежала от общей хозяйственной разрухи и от своих угнетателей и объединилась с варварскими племенами, производившими набеги на владения империи: «Крестьяне покидали свои участки земли, рабы и городской плебс оставляли города... Они объединялись с отрядами наступавших "варваров", снабжавших их оружием, и вместе с ними выступали против безмерно угнетавшего их государства... Рабы, колоны и другие порабощенные бедняки бежали от римского гнета в малодоступные и непроходимые местности, а затем объединялись с вторгавшимися "варварскими" народностями и совместно с ними выступали с оружием в руках против безмерно угнетавших их рабовладельцев и рабовладельческого государства» (там же, стр. 6 и 9). К сожалению, в интересно задуманном исследовании А. Д. Дмитрева нет необходимой тщательности в разработке сведений из источников; это выражается в том, что автор его нередко ненужным и недопустимым образом «обогащает» свидетельства древних текстов. Например, Евгиппий, автор «Жития св. Северина», в гл. IV пишет: «выйдя на втором милиарии к речке по названию Тиганция, [трибун и солдаты] нашли тех разбойников и сразу же обратили их в бегство...» («exeuntes igitur in secundo miliario super rivum, qui vocatur Tigantia, praedictos latrones invenerunt, quibus in fugam repente conversis...»), а А. Д. Дмитрев из этого делает следующее: «После тщательной разведки он [трибун Мамертин] выследил скамаров и напал на них в тот момент, когда они после набега беспечно отдыхали на берегу небольшой речки Тиганции» («Движение скамаров», стр. 9). В источнике нет ни «тщательной разведки», ни «выслеживания скамаров», ни их «беспечного отдыха». Снабжены, например, лишними добавлениями сведения из «Getica» Иордана относительно Мундона (на материале § 301 Иордана); без основания подвергаются сомнению сообщения Прокопия об опустошительных походах славян; почему-то мощное вторжение славян на Балканский полуостров оказывается обусловленным движением скамаров и т. п.
786. Ибба — комит Теодериха. Последний направил его в 508 г. в Галлию для освобождения принадлежавшего везеготам города Арелата (нын. Арль). Арелат был осажден бургундами и франками, напиравшими на везеготов после постигшей их неудачи в битве при Вогладе (Вуйе) (см. прим. 766). В результате похода Иббы к королевству Теодериха была присоединена «Провинция» (Прованс), так что владения остроготов простерлись до Роны [ср. Variae VIII, 10, 6 — о жестоких сражениях между готами и франками близ моста через Рону под Арелатом и о приобретении для империи (т. е. для остроготского королевства) «Провинции»]. Жестокую осаду Арля описал очевидец, епископ арльский Цезарий (V. Caes., I, 28).
787. Тиудис (Thiudis, иначе Тевд, Theudis) — оруженосец (armiger) Теодериха, из группы приближенных короля, которые, несмотря на невысокое военное звание, могли получать важные военные и даже политические задания. Тиудису была поручена опека над малолетним Амаларихом, сыном погибшего в битве при Вогладе в 507 г. зятя Теодериха, везеготского короля Алариха II. Это и отмечено Иорданом в термине «tutor» («опекун»). Еще при жизни Амалариха Тиудис поставил себя в независимое от деда малолетнего короля положение; после смерти Теодериха (в 526 г.) он укрепил свою независимость, а после смерти Амалариха (в 531 г.) стал полновластным правителем везеготской Испании (531-548). Ср. Bell. Goth., I, 12, 50-54. Иордан сообщает об этом сдержанно, не сочувствуя тому, что на троне Балтов-Амалов оказался случайный пришелец; Иордан назвал его не королем, а лишь захватчиком, «набросившимся» («invadens») на власть, узурпатором, хотя и успешно отражавшим посягательства франков на «Испании», главным же образом на остававшиеся еще у везеготов владения в южной Галлии, а именно на так называемую Септиманию (территория западнее нижнего течения Роны и севернее Пиренейского хребта). Эта область еще в X в. сохраняла название «Готия».
788. Тиудис был, собственно, первым королем везеготов в Испании (531-548), по Григорию Турскому — «Theoda rex» (Greg. Turon., Hist. Franc, III, 30). Он перенес столицу из Нарбонны в Барселону. Фактически он правил везеготами с 507 г., когда принял на себя опекунство над Амаларихом, последним представителем династии Балтов, который умер в 531 г. В дальнейшем везеготские короли в Испании уже не представляли династического ряда; это были отдельные представители видных родов.
789. Тиудигисглоза (Thiudigisglosa) был королем везеготов в 548-549 гг. Согласно Григорию Турскому (Greg. Turon., Hist. Franc, III, 30) -Theodegyselus, Фредегарию (Fredegar., III, 42) — Theudegyselus; у близко знавшего готские имена Прокопия (Bell. Goth., I, 11, 10) — QeudegiskloV, хотя носивший это имя был не везеготским королем, а сыном остроготского короля Теодахада. Правильное написание этого имени — Thiudigisclus или, как у Исидора Севильского, — Theudisclus (Isid. Hist., a. 549).
790. Агил (Agil, Agila) — король везеготов в Испании (549-554), современник Иордана.
791. Атанагильд (Atanagildus) — король везеготов и Испании в 554-567 гг. Еще при жизни своего предшественника Агила (он правил в 549-554 гг.) Атанагильд стал во главе восстания, поднятого местной, католической частью населения против везеготов-ариан, представителем которых был и король Агил, не сумевший, по-видимому, оградить основное население Испании от произвола везеготов, недавних покорителей страны. Восставшие обратились к императору Юстиниану за помощью, и он направил в Испанию префекта претория Галлий — патриция Либерия. Либерий разбил войска Агила, захватил ряд городов по средиземноморскому побережью и внутри страны и вернул южную Испанию (Бэтику — Андалузию) под власть императора. Тогда же (в 554 г.) был убит король Агил, и на трон вступил Атанагильд (554-567). Следует отметить, что Иордан, называя в своем произведении и Агила, и Атанагильда, ничего не говорит ни о смерти первого, ни о воцарении второго, хотя сообщает о восстании Атанагильда; вероятно, оно произошло ранее 554 г.; Иордан указал на правление Агила как на современное ему. Свой труд он писал в 551 г. (см. вступительную статью), следовательно, о событиях 554 года автор «Getica» не мог знать.
792. В данном случае сказалось присущее Иордану неумение придерживаться определенной терминологии, вообще уже неустойчивой в его время. В тексте Иордана понятие «regnum» относится к варварским королевствам, а понятие «imperium» — к Римской империи. Здесь он называет империю «Romanum regnum».
793. Либерий-патриций, Liberius patricius (Petrus Marcellinus Felix Liberius), римлянин (род. в Италии ок. 465 г., ум. после 554 г.), сделавший крупную служебную карьеру при Одоакре и главным образом в период всего правления Теодериха и его преемников. В борьбе Юстиниана против Тотилы Либерий выступал уже на стороне империи. В государстве остроготов, избегавших передавать военные функции лицам неготского и вообще неварварского происхождения, Либерий занимал высшие гражданские должности. Он был префектом претория Италии, затем — Галлий (в той части южной Галлии, восточнее реки Роны, которая принадлежала королевству Теодериха), никогда не назначался консулом, но имел сан патриция. Только к концу жизни, после того как изменилась политическая обстановка, когда полководцы Юстиниана вернули империи Африку, почти отвоевали Италию и готовили присоединение Испании, Либерий перешел на сторону империи. Имея крупные военные поручения от императора, он выступил в войне с противниками, которых хорошо знал по службе у остроготов: он руководил морской экспедицией в Сицилию против Тотилы, которую, однако, не закончил (Rom., § 385; Bell. Goth., III, 39, 6-8); он же водил флот (в 554 г.) к берегам Испании на помощь Атанагильду и восставшему католическому населению Испании против везеготов-ариан и их короля Агила.
Об этом походе кораблей и войск императора Юстиниана под начальством Либерия против везеготов в связи с восстанием Атанагильда и упоминает Иордан, современник события. Либерию удалось разбить войска Агила и овладеть многими южно-испанскими городами — Картагеной, Малагой, Кордовой, Спартарией (так, собственно, называлась местность близ города Картагены), Ассидонией. Но неожиданно был убит Агил, и Атаногильд немедленно вступил на оставленный им престол везеготского королевства, после чего волнения утихли. В результате похода Либерия южная часть Испании снова стала римской провинцией. При Теодерихе и при Аталарихе Либерий, несомненно, примыкал к «проримской» (в противоположность чисто «готской») части общества, окружавшего этих королей. Кассиодор в своем послании римскому сенату в 533 г. «рекомендует» (т. е. представляет, характеризует) ему патриция Либерия; среди похвальных эпитетов встречаются и такие, которые свидетельствуют об участии Либерия в каких-то военных делах, вероятно — эпизодически. Кассиодор изобразил Либерия как «мужа войск» («exercitualem virum»), «приятнейшего в общении, славного заслугами, выдающегося красотой, но еще более украшенного ранами, отмеченного заслугами трудов своих» (Varia, XI, 1).
794. Здесь сказалась приверженность Иордана к знаменитейшему представителю рода Амалов — королю Теодериху. Одной заключительной фразой (Get., § 303) автор обрисовал могущество основателя королевства остроготов в Италии.
795. Комиты (comites) — представители дружин варварских вождей или королей. В таком смысле они выступают как у Тацита (Germ., 13, 14), так и значительно позднее, например, у Аммиана Марцеллина (Amm. Marc, XVI, 12, 60). Равнозначен термину «comites» термин «clientes». Но в V-VI вв. «comes» — чин в римском императорском войске; комиты бывали близки к магистру армии, являясь командирами значительных военных подразделений (преимущественно конницы), иногда даже руководителями самостоятельных военных экспедиций. В войске Теодериха комиты были как его ближайшими военными товарищами, так и ответственными начальниками частей готского войска, которым поручались важные военные задания. Примером такого задания, завершившегося существенными для политики Теодериха достижениями, был поход в южную Галлию комита Иббы в 508-509 гг.
796. Приматы (primates) — представители знатных готских родов, так как у Иордана сказано: «приматы его племени, его народа» («gentisque suae primates»). См. прим. 778.
797. Аталарих, король остроготов (526-534), внук и преемник Теодериха. Теодерих надеялся, что Аталарих будет достойным его наследником, так как в нем соединились две ветви рода Амалов: через мать (дочь Теодериха Амаласвинту) и через отца (Евтариха, вызванного Теодерихом из Испании). В одной из грамот, изданной от лица малолетнего тогда Аталариха и написанной вскоре после смерти Теодериха (ум. 30 августа 526 г.), говорится: «в седло королевской власти своей посадил он (Теодерих) нас владыкою, чтобы краса рода, в нем самом процветшего, равным блеском воссияла и в преемниках его» (Variae, VIII, 6).
798. В этих кратких словах Иордан выразил политическую программу Теодериха. В ней указаны следующие элементы, которые по повелению («завещанию») Теодериха должны быть поставлены в тесную связь между собою: 1) король, т. е. остроготы со своим вождем; 2) сенат и народ римский, т. е. древние институты Римской империи, олицетворяющие Западную империю и охваченный ею латинский и латинизированный мир, противостоящий миру варварскому; 3) император Восточной империи, как единственная высшая власть по идее единой империи, простирающая свое могущество и на «Гесперию», где подобной персонифицированной власти уже нет. Все эти элементы, будучи переплетены в политике государя остроготов в Италии, сводились к выработанной им тенденции неразрывного бытия варваров и «римлян», их усилий в поддержании гибридного государственного организма, руководимого непосредственно варварским вождем и теоретически контролируемого императором из Константинополя. Последнее обстоятельство стало более ощутимым, когда после Зинона и Анастасия на императорский престол вступил Юстин (518-527), при котором, по крайней мере во вторую половину правления, власть осуществлялась его будущим преемником Юстинианом. Одним из условий мирных отношений с Восточной империей, уже готовившей походы на варварские государства средиземноморского запада, было тесное, внешне как бы дружественное и неразрывное, сожительство и сотрудничество готов и римлян. В грамоте начала правления наследника Теодериха, его внука Аталариха (и его матери Амаласвинты), изданной вскоре после смерти деда, объявлялось: «соответственно его [Теодериха] велению пожелания готов и римлян сошлись в том отношении, чтобы, связав себя клятвой, дать обещание сохранять верность нашей власти, предавшись ей всей душой» («cui ordinationi Gothorum Romanorumque desideria convenerunt ita ut sub iurisiurandi religione promitterent fidem se regno nostro devoto animo servaturos», — Variae, VII, 6).
799. Аталарих и его мать Амаласвинта правили остроготами с 526 по 534 г.
800. Имеется в виду «Провинция» (Прованс) — область по побережью Средиземного моря к востоку от устьев Роны и до границы северной Италии, примерно около города «Форум Юлия» (фр. Фрежюс). «Провинция» составляла часть римской Нарбоннской Галлии и включала Массилию (Марсель), Арелат (Арль) и др. Теодерих присоединил «Провинцию» к владениям королевства остроготов в результате вмешательства в 523 г. в войну сыновей Хлодвига (Лотаря и Хильдеберта) с бургундами, закончившуюся захватом Бургундии франками (в 532-534 гг.). Через два года (в 536 г.) остроготское королевство принуждено было уступить «Провинцию» франкам.