-

Показание игумена Феодосия Васьковского о положении киевских мещан до Богдана Хмельницкого

Между документами на имения киевских монастырей, переданными в 1837 г. из киевской казенной палаты в библиотеку Киевской духовной академии, находится копия показания межигорского игумена Феодосия Васьковского, киевского старожила, о том положении, в каком находились киевские мещане до войны Богдана Хмельницкого с поляками. Показание писано 10 декабря 1699 года, по поводу жалованной грамоты императора Петра I киевскому войту Яну Диомидовичу Быковскому и мещанам, данной 10 апреля 1699 г., по просьбе киевского войта и мещан, на некоторые недвижимые имения и доходные статьи, принадлежавшие дотоле киевским монастырям. Желая показать несправедливость просьбы киевского войта и мещан и отстоять неприкосновенность монастырских имуществ, межигорский игумен Васьковский написал свое показание с тою целию, чтобы доказать, что киевские мещане, до войны Богдана Хмельницкого, теми имуществами монастырскими, на которые теперь претендуют и испрашивают жалованные грамоты, положительно не имели никаких прав во время польского владычества в крае.

«Я грешный иеромонах Феодосий Васьковский, игумен недостойний монастыря общежительного преображенского межигорского киевского, по милости Божией застаю на игуменстве межигорском тридцать год и един, а от рождения моего имею семдесят и шесть лет, [312] и при граде киевском живу шесдесят лет и чтиры, а для того лета выш помененнии написалем, жебы мне грешному, там, где того потреба будет, вера якая-колвек была дана; бо читаючи я Его царского пресветлого Величества грамоти жалованной список, данной пану войту киевскому Яну Диомидовичу Быковскому и паном бурмистром, и паном райцом и лавником, и всему майстратовы киевскому и всем цехмистром всякого ремесла киевским, и всем мещаном и всему посполству града Киева, отчини Его царского пресветлого Величества, которая грамота дана им мещаном в царствующем граде Москве, лета от создания мира 7207, а от рождества еже по плоти Христа Бога нашего року 1699 месяца апреля 10 дня; в том списку вичиталем, что пан войт киевский з мещанами своими в чолобитию своем положили тое в головах, же они мещане не якими своими прежними стародавними волностями не владеют; и задивилемся тому не помалу, бо я живучи при Киеви лет шестдесяти и чтирох, ведаю, яких волностеи мещане киевские заживали за воеводы Киевского Януша Тишкевича, до войни гетмана Богдана Хмельницкого, которая война зачалася року Божего нароженя 1648, великих мясниц по рождестве Христовом, гди же я билем от самой войни Кумейковской которая была в року 1630 шестом и семом за хлопця при пану писару земском воеводства Киевского при пану Феодору Сущанскому Проскуре; а потом былем за инспектора синови пана Бочковского наместника воеводского, на замку киевском, у которого пана Бочковского и господу мелем, на замку киевском; прето памятаю, якие были волносты на той час у мещан киевских за воеводы Тишкевича, которий был немало лет на воеводстве Киевском, аж до самой войны Хмелницкого.

На той час все ремесники всякого ремесла киевские належали не до ратуша, але до замку киевского. Наместник воеводский замку Киевского и судил ремесников всяких Киевских, и владел онимы як подданнимы пана своего, всяким ремесником Киевским не веленно было у шинках ратушних киевских, а не квартирки горелки, а не пива купити и выпити под виною великою, бо арендар жид Лейзор, которий мешкал ведле Церкви Светого Николи доброго в Киеве платил за шинкы воеводские замковие осмнадцать тысячей до року, а мещане, которие в ратушу пред майстратом и судилися и целе до ратуша належали, платили з ратуша киевского воеводе [313] киевскому за всякие шинки ратушные меские и за перевуз на Днепре киевский двадцать тысачеи и чтире тисяча; а коли-колвек воевода киевскии приихал в Киев, а въезжал завше многолюдно, то мещане киевские повинны были три дни его стравоваты зо всем его поиздом. И тое добре знаю, що померное, которое брано от всякой пашне и муки, ишло на кляштор доминеканский, и комора тая в которой чверти помернии ховано (бо в той час не дойницями, але чвертями мерано пашню в муку) недалеко костела, а ведля тоеи комори склеп был Доминеканский, в котором завше мед Доминеканский шинковано гарнец по десять осмаков. А десятину рибную з рибного торгу бырали ксендзы Барнадини. И тое добре знаю, ще до слободы Преварки жадного дела а не мещане киевские, а не хто инший не мели, тилко сами ксендзи доминекане, бо они самы тую слободу на грунте своем осадили. И тое знаю, що до хутора Осетщина названого не хто инший дела не мел, тилко сам староста местечка в Киeвe быскупского назвиском Осецкий, которий Осецкий в том местечку и мешкал. И тое знаю, що до местечка быскупского киевского жадной владзи а не мещане Киевские, а не хто инший не мел, тылко сам ксендз быскуп киевский, и там держал старосту своего вышменованного Осецкого. В том бескупском местечку и свои торгы и коморы торговии были, и аренда быскупля там была, арендар был жид Сахно. А тое добре ведаю, що мещане киевскии не мели жадного приступу волного до лесов и до сеножатей и до озер Вышегородских... И тое добре знаю, же жадного приступу волного не мели мещане Киевские до жадних добр всех монастырей киевских, котopиe добра около Киева лежат, лесние и половие и водянии и сенние, там теж не мели жадного приступу волного мещане киевские до жадних добр костельних и шляхецких, котopиe добра свои мели около Киева неподалеку, а король Польский, яко несамодержцы, немогли добр шляхецкех церковних и костельних отимовати и кому иному даваты, тилко свои кролевские, и то за високие прислугы в речи посполитой и у маестату Кролевского; зачим панове мещане Киевские если мают писмо короля Жигмонта третого (на которим писмом волно би им за пять миль около Киева добр костелних и церковних и шляхецких заживати то есть леси рубити, поля пахаты, рибы ловити, сена коситы), хиба в тесном куте где ховали, але указати того права и тих добр заживати жадною мерою им неволно было и страшно. [314] Еще и тии волносты мещане Киевские мели, же каждого року, почавши од осени аж до травы любо Немцов корнеты, любо корогов жолнеров в Киеве в домах их зимовали и кормили их аж до того часу, нем Кодак поляки построили, а як Кодак построенно, то на тои час мещан Киевских от становиск войсковых уволненно, але на Кодак великую станцию жолдаков на кождий рок давати з Киева постановлено и приказанно. О том всем щом вышей именовал, сами люде стариние киевские добре знают, такие то им пред войною Хмелницкого волносты бывали! Еще шинкы бывали и на горе, где София Святая и пpoчиe церкви Святии стоят, шинк бывал в аренде митрополитанской, а другий шинк бывал монастира Михайловского, a иние до трох святителей, до церквы монастыра Братского Киевского. Для того тое письмо одважилемся написати, жебы оборона была на грунты церковние монастыра и Межигорского киевского, яко и иних монастырей... На том всем истинном сведетельстве и руку мою власную подписую при печати монастиря межигорского киевского, року 1699 Декамврия 10 д. Феодосий Васковский игумен межигорский киевский рукою власною.

Текст воспроизведен по изданию: Показание игумена Феодосия Васьковского о положении киевских мещан до Богдана Хмельницкого // Чтения в историческом обществе Нестора-летописца, Книга 1. Вып. 3. Киев. 1879