Лагерный дневник, который поступил в Варшаву 27 сентября

12 сентября. Разъездом приведено шесть пленных, которые единодушно утверждали, что Хмельницкий хочет подступить с войском к Константинову и защищать переправу под Россоловцами.

К е. м. п. коронному хорунжему возвратился нанятый за его счет хороший военачальник, старый казак, некий Забуский, который пробыл в лагере Хмельницкого несколько дней, выведывая и присматриваясь ко всему.

Между другими сведениями он рассказал о том, что казаков насчитывается 100 тысяч, но боеспособных солдат [среди них] едва ли одна четвертая часть. Сколько имеется нашего войска, они совсем не знают и не считают его столь многочисленным, каково оно в действительности.

В этот день усилился спор между их мм., е. м. п. коронным подчашим и п. коронным хорунжим о том, чей полк должен идти впереди; один другому не хотел уступить.

13 сентября. Утром тронулся лагерь, вслед за артиллерией двигался п. коронный хорунжий со своими людьми. Полк е. м. п. старосты велюнского присоединен к полку е. м. п. коронного хорунжего.

Лагерь остановился на Корчовском поле, рядом с лагерем е. м. п. старосты брацлавского.

Перед вечером е. м. п. хорунжий послал п. Чаплицкого в разъезд, часть людей своих послал под Броды и в другие свои имения громить оторвавшиеся (или нарочно посланные) от казаков группы.

14 сентября е. м. п. коронный хорунжий со своими людьми и с тремя хоругвями е. м. п. старосты велюнского двинулся к Россоловцам, но там нашли переправу свободной и там же встретились с п. Чаплинским, который возвращался с языком, взятым в самих воротах г. Константинова. Чаплинский заверил хорунжего в том, что в Константинове заперлись несколько тысяч казаков.

Остановились за переправой. Вскоре к ним прибыли е. м. п. коронный подчаший, их мм. пп. старосты: краковский, сандецкий, [114] сокальский и брацлавский, а затем и е. м. п. воевода русский. Они провели между собой частное совещание о том, попытать ли счастья [в бою] с противником, который как раз появился на расстоянии двух миль, ибо люди, находившиеся в то время при их мм., узнав о том, что противник так близко, изъявили на то свое желание.

В это время упросили их мм. из своей среды е. м. п. старосту велюнского, чтобы он вернулся к е. м. п. воеводе сандомирскому, просил его именем их мм. и убедил его, чтобы, он подошел близко к противнику и остановился по ту сторону за Россоловцами, по крайней мере в полумиле за переправой, где и пушки и возы начали останавливаться. Их мм. изъявили также свое желание попытать счастья в этот день в поле с противником, если удастся его выманить из окопов, чтобы еще более воодушевить князя е. м. на то, чтобы он сразу приказал атаковать противника в этот же день и разрешить брать его в городе.

Оба эти предложения пришлись князю е. м. не по душе, он не пожелал внезапно, без подготовки, попытать боевого счастья и задержал переход с возами и лагерем на ту сторону переправы, как невозможный в связи с наступающим вечером. [Князь] просил е. м. п. старосту, чтобы тот убеждал их мм. не дразнить противника в этот день и самим с пушками возвратиться, если можно, в лагерь князя е. м. (Д. Заславского)

Е. м. п. староста велюнский, вернувшись от князя е. м. п. воеводы сандомирского, узнал здесь в лагере об этой стычке и, не сходя с коня, со своими людьми, а также с е. м. п. подчашим и е. м. польным писарем, захватив с собой драгун е. м. п. старосты сокальского, побежал на помощь их мм.

Но так как пройти нужно было две мили и наступали сумерки, в связи с чем прекратилось сражение, он встретился с их мм. в полумиле от Константинова. Уложив несколько человек противника и потеряв одного за окоп уведенного и подстреленного, они вернулись в лагерь только в два часа ночи.

15 сентября. На рассвете поступило из Константинова известие о том, что казаки, напуганные вчерашней стычкой, оставили город и .ушли в свой лагерь под Пилявцами. Кн. е. м. п. воевода сандомирский сейчас же отправил несколько своих конных и пеших хоругвей, чтобы занять город и не дать его вконец растерзать.

Лагерю приказано было в этот день расположиться по ту сторону Константинова.

В этот день обнаружены еще некоторые [казаки], которые не ушли с другими в лагерь и прятались в оврагах, подвалах, различных углах и по церквам. Никто из них не был нами пощажен. И сам князь е. м., прибыв в город, и названные паны их мм. видели часть трупов на улицах,

16 сентября. Состоялось между их мм. частное обсуждение и совещание о том, чтобы послать к е. м. ксендзу архиепископу и их мм. пп. резидентам варшавским, чтобы они отложили выборы короля. А если они этого не захотят сделать, то пусть пообещают сохранить для каждого соответствующее ему место на торжестве провозглашения короля.

В этот день вступили [в лагерь] хоругви мазовецкого воеводства: 2 гусарских, 2 казацких, 4 драгунских.

Е. м. п. коронный хорунжий получил от п. Чаплицкого и своего казака Забуского из разъезда верного языка, который в этой связи в 4 часа ночи поднял в лагере немалую панику.

Переданы два пленных в оружейную часть для обыкновенного допроса, во время которого один из пленных, неизвестно каким образом, на глазах [такой] многочисленной охраны бежал. Было подстроено так, что якобы группа неприятельских всадников наступала, был поднят крик, палач и инквизиторы [бросились] наутек, охрана за ними. Второй пленный освободил того, который был привязан к крюкам и оба бежали. [Только] тогда ударили в барабаны и трубы.

17 сентября. До того, как лагерь тронулся, послал е. м. п. коронный хорунжий своих людей с Зацвилиховским в разъезд, во время которого встретились на полпути с насчитывающим несколько тысяч соединением, которое оказалось полком Гловацкого.

Встретились неожиданно для обеих сторон в долине. Под первым натиском наших, насчитывавших не больше тысячи человек, противник начал отступать и его, несшего большие потери, гнали на протяжении больше мили. Много их убежало в болота, других убили, а также привели свыше десятка пленных с двумя знаменами.

В этот день е. м. п. хорунжий сандомирский привел 600 человек народа королевича е. м. Кароля в лагерь, который к тому времени расположился в доброй полумиле за Константиновой.

18 сентября. Из-за тех возов, которые вчера не могли переправиться, лагерь не тронулся с места, но разъезд был послан.

19 сентября. Идем, остановимся в полумиле от неприятеля. Надеемся сказать спокойной ночи, а завтра, даст господь бог, рано утром в хороший день поздороваться [с неприятелем].