-

ИНОСТРАННОЕ ОБОЗРЕНИЕ

1 сентября 1908 г.

Турецкая конституция и балканские дела

Турецкая революция продолжает давать интереснейшие материалы для размышлений о теории и тактике революционных движений; она вносить новые и часто очень остроумные методы и приемы, резко отличающиеся от обычных западно-европейских традиций в этой области. Вместо громких слов и широких программ мы видим здесь ряд крупных практических дел, прикрываемых мягкими дипломатическими формами; самые резкие мероприятия проводятся и немедленно осуществляются от имени султана, с сохранением его внешнего авторитета. Никакие общие принципиальные споры не примешиваются к основательной и всесторонней фактической ломке старого режима; необычайно сложное придворное хозяйство падишаха постепенно ликвидируется; множество праздных и дорого оплачиваемых должностей уничтожено; сотни и тысячи агентов, живших доносами и шпионством, распущены по домам, а заведомые казнокрады из бывших министров и придворных сановников вынуждаются к возврату присвоенных капиталов, после чего их отпускают на все четыре стороны. Бывший морской министр должен был вернуть таким образом чуть ли не сто тысяч турецких фунтов — почти миллион рублей, — чтобы избавиться от сурового суда и наказания. Имения, розданные фаворитам из государственных и дворцовых имуществ, отбираются обратно в казну. Этот способ расправы с старыми хищниками, свободный от всякого оттенка мстительности или излишней жестокости, удовлетворяет общественное чувство справедливости и в то же время возвращает государственному казначейству значительную часть награбленных в былое время сумм.

Удивительная целесообразность действий составляет вообще характеристическую черту турецкой революции в том виде, как она проходила до сих пор в Константинополе и в других местах. Обновление старого государственного строя началось с обновления его правительственного персонала, не только высшего, но и низшего, оно осуществилось без всяких потрясений, благодаря сочувствию поддержке лучшей части армии и всего турецкого общества. Новое турецкое правительство, однако, имеет пред собою весьма трудные щекотливые задачи, которые при известных условиях могут [406] оказаться неразрешимыми: во-первых, оно должно установить нормальные отношения между различными национальностями Оттоманской империи, положить конец вековым распрям и счетам между победителями и побежденными, между полноправными или, вернее, привилегированными турками и бесправными туземцами; во-вторых, оно не может не считаться с приобретенными правами и интересами великих иностранных держав и, между прочим, с правами контроля, основанными на существующих международных договорах, — хотя само собою разумеется, что державы не станут применять в обновленной Турции те постановления, которые имела в виду старую бесправную, разлагающуюся Турецкую империю.

Роль западно-европейской дипломатии в Константинополе существенно меняется: империя, долго считавшаяся безнадежно больною, прибегла вдруг к радикальным лекарствам и обнаружила решимость и способность избавиться от старых тяжелых недугов. Вместо «больного человека» является здоровый или заметно поправляющийся, проникнутый новою энергиею и предприимчивостью; стеснительная опека может быть устранена, но остается еще целый ряд вопросов, ожидающих своего разрешения. Один из таких-вопросов поднят в Австро-Венгрии — относительно дальнейшей судьбы Боснии с Герцеговиною, и по этому поводу ведутся горячие споры в турецкой патриотической печати. Босния и Герцеговина, занятые австрийцами на основании берлинского трактата 1878 года для водворения порядка в этих турецких провинциях, продолжают, номинально входить в состав Оттоманской империи; введение конституционного строя в Турции заставляет босняков и герцеговинцев желать такого же представительного строя для обеих областей, управляемых до сих пор австрийскими чиновниками. Дарование местной конституции со стороны австрийского правительства означало бы включение этих земель в состав австро-венгерской монархии, а против этого решительно протестуют турецкие патриоты, утверждающие, что Босния и Герцеговина могут и должны пользоваться благами обще-турецкой, а не какой-либо иной конституции. Конечно, турки не в состоянии отнять у Австро-Венгрии оккупированные ею провинции, и разгоревшийся спор может иметь лишь теоретическое или формально-дипломатическое значение. Более серьезны вопроси о дальнейших внутренних отношениях разных племен и народностей, объединяемых пока общим порывом к коренной политической реформе; в этой сфере новому турецкому правительству предстоит выказать особенное искусство, разумную осторожность и выдержку.

Текст воспроизведен по изданию: Иностранное обозрение // Вестник Европы, № 9. 1908