ОГОНЬ И МЕЧ ГОТОВЫ К ИСТРЕБЛЕНИЮ
Руины представляя лишь
собою, |
В 1774 году в Кючук-Кайнарджи между Россией и Турцией был подписан мирный договор, положивший конец русско-турецкой войне. Поражение Турции в этой войне резко ослабило авторитет султана не только внутри страны, но и за рубежом. По мнению турецкого правительства, подогреваемого английскими и прусскими посланниками, Турция могла вернуть себе былое величие только после новой победоносной войны.
Обеспокоенные возрастающей мощью России, дипломаты западных стран, не скупясь на обещания, подталкивали Турцию к развязыванию новой войны. Они сулили и возобновление Польшей войны против России, и выступление Швеции, и нейтралитет Австрии, и, естественно, денежную помощь Европы. Турция верила этому, потому что хотела верить.
Русскому посланнику Булгакову был предъявлен ультиматум — возвратить Турции Крым и признать недействительными последние соглашения. Турция разговаривала с Россией как с побежденной страной.
Итак, война практически началась, и притом в очень неблагоприятный момент для русской армии. После подписания Кючук-Кайнарджийского мира русское правительство резко сократило ассигнования на армию. Кроме того, 1787 год выдался неурожайным. В Москве и Петербурге разразились голодные бунты. Полки были укомплектованы наполовину. Пушек и снарядов не хватало, обмундирование и вооружение поступало в армию, как правило, не полностью и неудовлетворительного качества.
В 1787 году Потемкин двинул против турок флот. Но сильный шторм разметал корабли. Один из них занесло в Константинополь, а остальные были вынуждены вернуться для ремонта в Севастопольскую гавань.
Временно Турция получила безраздельное господство в Черном море. Воодушевленные этим, турецкие войска высадили десант и 1 сентября приступили к штурму крепости Кинбурн.
Разгром десанта численностью более 5000 человек вынудил Турцию отказаться от наступательных действий. Однако многочисленные турецкие крепости, запиравшие выход из Черного моря, оставались препятствием для деятельности русского правительства по экономическому развитию причерноморских областей и Крыма.
В декабре 1788 года русские войска штурмовали Очаков. Штурм длился час с четвертью. Затем были победы под Фокшанами и Рымником.
По вполне объективной оценке как советских, так и зарубежных историков, русская дипломатия упустила военные и политические возможности, появившиеся после Фокшан и Рымника, для заключения выгодного России мира. Интриги и хитроумные заверения дипломатов западных стран заставили Турцию продолжать войну. Отстаивая свои политические интересы, Турция делала ставку на оставшуюся систему крепостей Килилей, Тульчей, Исакчей, Измаил. Для успешного окончания войны России необходимо было покорить и эти крепости.
Первые три из них были взяты русскими войсками в кратчайший срок. Оставался Измаил. Пока стоял этот оплот турецкого могущества, Турция не склонна была к переговорам.
Дальнейшее повествование об одной из славных побед русского оружия, героизме и мужестве русских людей, отдавших свои жизни за освобождение единоверцев от турецкого ига, поведут документы, хранящиеся в фондах Центрального государственного военно-исторического архива СССР.
Итак, слово документам.
«ЗИМОЮ 1789-1790 гг. и летом Суворов был на прежнем посту. Турки неподвижно сидели за Дунаем в своих крепостях. Вскоре австрийцы заключили с турками мир и России приходилось вести борьбу с Турцией один на один. Тяжело было наше положение: на севере шла другая война — со шведами, дела с Польшей были близки к разрыву; возможно было, что к числу врагов присоединится также и Пруссия. Мир с Турцией был желанным.
Все турецкие крепости на нижнем течении этой реки пали; остался не взятым один лишь грозный Измаил; до падения же его нельзя было рассчитывать, что турки будут просить о мире.
Два раза пытались мы овладеть этой [9] твердыней, но оба раза неудачно. Потемкин наконец назначил на это дело Суворова» 1.
25 ноября 1790 г. из Бендер 2
«Измаил остается гнездом неприятелю и, хотя сообщение прервано через флотилию, но все он вяжет руки для предприятий дальнейших, моя надежда на бога и на Вашу храбрость, поспеши, мой милостивый друг. По моему ордеру к тебе присутствие там личное твое соединит все части. Много там разночинных и генералов, и из того выходит всегда некоторый род сейма нерешительного. Рибас будет Вам во всем на пользу и по предприимчивости, и усердию. Будешь доволен и Кутузовым; огляди все и распоряди, помоляся богу, предпринимайте; есть слабые места, лишь бы дружно шли. Князю Голицину дай наставление, когда бы поможет, пойдет выше.
Вернейший друг и покорнейший слуга князь
Потемкин-Таврический» 3.
По титуле его светлости, превосходительному г. Сераскиру-паше Измаильскому, прочим пашам-начальникам, войскам и всем жителям [Письмо, направленное Потемкиным-Таврическим в Измаил].
28 ноября 1790 г. № 1748
Приближа войска к Измаилу и окружа со всех сторон сей город, принял уже я решительные меры к покорению его. Огонь и меч уже готовы к истреблению всякой в нем дышущей твари. Но прежде нежели употребятся сии пагубные средства, я, следуя милосердию всемилостивейшей моей Монархини, гнушающейся пролитием крови человеческой, требую от вас добровольной отдачи города, в таком случае все жители и войска измаильские, турки, татары и прочие, какие есть закона магометанского, отпустятся за Дунай с их имением. Но если будете вы продолжать бесполезное упорство, то с городом последует судьба Очакова, и тогда кровь невинная жен и младенцев останется на вашем ответе.
К исполнению сего назначен храбрый генерал граф Александр Суворов-Рымникский 4.
Всеподданнейшее донесение князя Потемкина
8 января 1791 г. № 1
Я имел счастие донести Вашему Императорскому Величеству, что Измаил храбростию войск Вашего Императорского Величества покорен. Приступ был мужествен, неприятель многочислен, крепость пространная и приведенная в наилучшее оборонительное состояние, отпор был сильный; и отчаянная оборона обратилась на гибель и совершенное сокрушение неприятеля.
Здесь всеподданнейше представляю Вашему Императорскому Величеству все обстоятельства сей знаменитой победы, начиная с того времени, как я препоручил г. генералу-аншефу и кавалеру графу Суворову-Рымникскому команду над войсками у Измаила и произведение штурма на сию крепость.
Войсками там находящимися командовали: сухопутными на правом фланге — генерал-поручик Потемкин, на левом — генерал-поручик Самойлов, гребным флотом — генерал-майор Рибас, коим и противулежащий городу остров был занят и батареи были там готовы к действию.
Генерал граф Суворов-Рымникский по принятии команды 2-го дня декабря начал приготовление к построению с обоих флангов батарей, приказал на берегу Дуная делать фашины и заготовлять лестницы, вдобавок к привезенным из Галац. Работа сия кончилась 5-го дня того месяца.
В сей день войска расположены лагерем вокруг города; число их 6-го дня умножилось прибытием Фанагорийского гренадерского полка и ста пятидесяти мушкетер Апшеронского, с несколькими донскими казаками и арнаутами.
7-го дня декабря послано в Измаил с офицером и двумя трубачами письмо мое к сераскиру с требованием сдачи. Оное принято вежливо высланными из города чиновниками. В тот же день наряд был к сооружению на обоих крылах по две батареи на десять орудий каждую: с правой стороны во сто-шестидесяти саженях от города, с левой в двухстах, и первые две построены под пушечными выстрелами. Все оные были деланы в присутствии господ генерал-поручиков и кавалеров Потемкина и Самойлова.
8-го числа на вечер получен от сераскира ответ, заключавший единое упрямство и гордость неприятеля, полагавшего твердую надежду на силы свои.
9-го числа дан словесный ответ на письмо сераскиру, что не будет уже более никому пощады; и того ж дня созван генералитет на совет, на котором все единогласно положили сделать генеральный приступ.
К сему назначено 11-е число минувшего месяца. Шесть колонн определены были к [10] атаке с сухого пути и три колонны с резервом со стороны Дуная, для высадки.
Правое крыло в трех колоннах поручено г. генерал-поручику и кавалеру Потемкину. В первой из них под начальством генерал-майора и кавалера Львова были назначены: первый батальон Белорусского егерского корпуса, два батальона Фанагорийского гренадерского полка и сто пятьдесят мушкетер полка Апшеронского, в команде полковника князя Лобанова-Ростовского; остальные два батальона Фанагорийского полка назначены были в резерв сей колонне. Вторая колонна под начальством генерал-майора и кавалера Лассия составлена из трех батальонов Екатеринославского егерского корпуса, имев с собою сто двадцать восемь стрелков, а четвертый батальон оного и четвертый батальон Белорусского егерских корпусов в резерве сей колонне. Третья колонна под начальством генерал-майора и кавалера Мекноба составлялась из трех батальонов Лифляндского егерского корпуса со ста двадцатью восемью стрелками впереди и в резерв оной пехотный Троицкий полк. Конные полки правого крыла — Северский карабинерный, Воронежский гусарский и полк Донских казаков подполковника Сычова — должны были прикрывать колонны.
Левое крыло поручено было г. генерал-поручику и кавалеру Самойлову; три колонны оное составляли, а четвертая колонна под командою бригадира и кавалера Орлова из тысячи пятисот Донских же казаков в ее резерве. Пятая колонна под командою бригадира и кавалера Платова из пяти тысяч казаков, а для резерва рбеих сих колонн назначен Полоцкий пехотный полк. Начальство обеих сих колонн поручено г. генерал-майору и кавалеру графу Безбородко. Шестая колонна под начальством генерал-майора и кавалера Голенищева-Кутузова составлялась из трех, батальонов со ста двадцатью стрелками Бугского егерского корпуса и в резерве два батальона Херсонского гренадерского полка и тысячи казаков.
На гребном флоте для десанта умножены были войска под начальством генерал-майора и кавалера де-Рибаса, и за день до приступа отправлены с правого крыла второй и третий батальоны Белорусского егерского корпуса, а с левого крыла два батальона Херсонского гренадерского полка. С сим отделением составляло число регулярного войска на флоте сем 11 батальонов и сверх того казачье войско Черноморское. Все они разделены были на три колонны: первая под начальством генерал-майора Арсеньева составлялась из Приморского Николаевского гренадерского полка, одного батальона егерского Лифляндского корпуса, двух тысяч Черноморских казаков; авангард оной полковник и кавалер Головатый с тремястами казаков... Вторая колонна под командою бригадира и кавалера Чепеги составлялась из Алексопольского пехотного полка, двух сотен человек Днепровского Приморского и тысячи казаков. Третья колонна под командою гвардии г. секунд-майора и кавалера Маркова из восьмисот человек Днепровских Приморских гренадер, одного батальона Бугского егерского и двух батальонов Белорусского егерского ж корпусов и тысячи казаков.
По сему предположению сделанная диспозиция отдана была частным и колонным начальникам и объявлена всем чинам; и благовременно как фашины, так и лестницы по колоннам розданы.
10-го числа по восхождении солнца, с гребного флота, с острова и с четырех батарей на обоих крылах, на берегу Дуная устроенных, открылась по крепости канонада и продолжалась беспрерывно до самых тех пор, как войска пошли на приступ. В тот день из крепости сначала ответствовало беспрерывною пушечною пальбою, но к полудню пальба умалилась, а к ночи вовсе пресеклась; чрез всю ночь было молчание и токмо слышен был глухой шум, изъявляющий внутреннюю заботу и осторожность.
. С 10-го на 11-е число в три часа пополуночи все войска выступили устроенными колоннами к назначенным им пунктам, а гребной флот к Дунаю плыл к указанным местам. В пять часов с половиною все колонны как с сухого пути, так и водою двинулись на приступ.
Густой туман скрывал от неприятеля начальное наше движение; но вдруг с приближением первой и второй колонн неприятель открыл пушечную картечную пальбу, и ружейный огонь вокруг всего вала загорелся; жестокий сей отпор не удержал стремление войск Вашего Императорского Величества, ободряемых присутствием г. генерал-поручика Потемкина, и мгновенно вторая колонна приближалась ко рву, спустилась в оный. Генерал-майор и кавалер Лассий, поруча секунд-майору Неклюдову отражать стрелками неприятеля, приказал лейб-гвардии Измайловского полка прапорщику князю Гагарину приставить лестницы, [11] по которым егери быстро взошли на валг опрокинули неприятеля и бастионом овладели. Твердость и мужество генерал-майора Лассия оживотворяли храбрость первых на бастион вскочивших воинов. Секунд-майор Неклюдов, быв впереди со стрелками, поражал неприятеля храбро и из первых взошел на вал, где тяжело ранен, а лейб-гвардии прапорщик князь Гагарин с первыми вскочил на бастион, и когда вся колонна, прибыв туда, простирала поражения в левую сторону по валу, то он рассеявшихся в первом стремлении егерей собрал и храбро с ними атаковал неприятельские толпы и, отразя оные, присоединился к колонне.
Первая колонна под начальством генерал-майора и кавалера Львова скоро приблизилась ко рву и палисаду, преграждающему путь от каменной казематной батареи к Дунаю; сей генерал, усмотря, что сильным только наступлением может быть опровергнут защищавший то место неприятель, приказал бросить фашины и, стремительно кинувшись, первый перескочил палисад; таковой пример ободрил подчиненных и смешал неприятеля, который однако ж великою толпою пустился против колонны на саблях. Генерал-майор Львов предупредил их, приняв в штыки. Апшеронского полка стрелки и Фанагорийского полка передовые гренадеры дрались, как львы. По отражении и прогнании неприятеля колонна обошла каменную казематную батарею под картечами. До трехсот человек, в сей батарее засевшие, бросали гранаты, но храбрость войск Вашего Императорского Величества нимало не поколебали. Они, обойдя батарею и оставя ее позади, поражали всюду встречавшегося неприятеля, овладели первыми батареями и стремительно шли к Бросским воротам; тут посреди успехов генерал-майор Львов ранен, а с ним купно полковник князь Лобанов-Ростовский, и команда над колонною поручена от него полковнику и кавалеру Золотухину,
С левого крыла в присутствии генерал-поручика и кавалера Самойлова шестая колонна, предводимая г. генерал-майором и кавалером Голенищевым-Кутузовым, единовременно с первою и второю колонною, преодолев весь жестокий огонь картечный и ружейный, дошла до рва. Командовавший егерями бригадир Рибопьер положил тут жизнь свою. Скоро колонна спустилась в ров, взошла по лестницам на вал, несмотря на все трудности, и овладела бастионом. Храбрый генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов мужеством своим подавал пример подчиненным и сражался с неприятелем, но многочислие его воспрепятствовало на первый миг распространиться войскам Вашего Императорского Величества по валу, и для сего призвал он Херсонский полк, в резерве бывший, оставя двести человек при пушках на контр-эскарпе. С прибытием резерва неприятель не токмо отражен, но и знатною частию побит, твердая в той стороне нога поставлена, и войска простирали победу по куртине к другим бастионам.
Все сии три колонны, исполняя мужественно, храбро и с удивительною быстротою предписанные в данной им диспозиции, первое положили основание победы.
Гребной флот, тогда же приближась к крепости, прикрывал трех колонн десант; и хотя туманное время препятствовало большим судам, но предусмотрением начальствующего генерал-майора и кавалера Рибаса все затруднения отвращены. Присутствие начальствующего возбуждало храбрость подчиненных и, несмотря на упорный и невероятный от неприятеля отпор, войска Вашего Императорского Величества в минуту выступили на берег.
В сие время третья колонна под начальством генерал-майора и кавалера Мекноба встречена картечными выстрелами и ружейным огнем, но, поощряема будучи мужеством своего начальника, спустилась в ров, коего глубина, так как и высота бастиона, превышала другие места, так что лестницы, в пять сажен с половиною бывшие, принуждены были ставить одну на другую под жестоким от неприятеля огнем, и, несмотря на все столь сильные препоны и урон своих, сия колонна взошла на вал, отразила неприятеля, твердо оборонявшегося, овладела тем главным бастионом и, продолжая жестокий бой, взяла резерв и опрокинула неприятеля по куртине. Генерал-майор и кавалер Meкноб, получа тут тяжкую рану в ногу, принужден был отдать команду полковнику Хвостову; тогда же к Лифляндскому егерскому корпусу, коего все батальонные командиры ранены, прикомандирован подполковник Воронежского гусарского полка Фриз.
Четвертая и пятая колонны следовали под начальством генерал-майора и кавалера графа Безбородко, коим оказанные опыты мужества и храбрости были побудительным примером подчиненным его во встретившихся затруднениях. Первая из сих двух колонн с бригадиром и кавалером Орловым под жарким от неприятеля [12] огнем достигла до рва, приставила лестницы и часть оной взошла на вал и овладела бастионом. Тут неприятель с правой стороны от Бендерских ворот сделал вылазку, спустился в ров и, бросясь вдоль по оному, хотел разрезать колонну. Стремление неприятельское остановило штурмующих, но мужеством начальника, неустрашимостию помощных ему чиновников, подполковника и кавалера Грекова и премьер-майора Ивана Иловайского и храбростию казаков вылазка отражена. Неприятель, составлявший оную, частию погиб, а остальные прогнаны в крепость, и колонна, взошед вся на вал, от завладенного бастиона далее простирала свои успехи.
На подкрепление сей колонне при сделанной ей от неприятеля встрече по повелению главнокомандующего отряжены были тотчас от генерал-поручика и кавалера Потемкина полк Воронежский гусарский, за третьею колонною в резерве бывший, два эскадрона Северского карабинерного полка и казачий полк подполковника Сычова; с левого же крыла от генерал-поручика и кавалера Самойлова конные его резервы.
Пятая его колонна под командою бригадира и кавалера Платова, при коей сам генерал-майор и кавалер граф Безбородко находился, встречена была, как и прочие, сильным огнем и, будучи между двух с боков перекрестных выстрелов, при всей трудности в порядке дошла до рва и, хотя оный нашла с водою, но, не остановят, нимало перешла и предводимая храбрыми начальниками взлезла на предстоящий вал и овладела на куртине пушками, где присутствовавший при ней генерал-майор граф Безбородко ранен в руку тяжело и по изнеможению отдал команду бригадиру и кавалеру Платову, который, распространяя приобретенную поверхность оружия, овладел справа бастионом, а влево прогнав неприятеля, поражал повсюду оного храбро и мужественно и способствовал колонне генерал-майора Арсеньева.
Между тем, когда первые две колонны были в полном и жестоком бою, г. генерал-поручик и кавалер Потемкин привел в крепость гренадерские Фанагорийские батальоны и два батальона егерей, подкрепил и ободрил утомленных сильным сражением, и подкрепленное войско простерло далее свои успехи.
Колонны с Дуная пристали к берегу в назначенное время и с невероятною расторопностью и храбростью сделали высадку, несмотря на жестокий огонь от неприятеля, первая из них под начальством генерал-майора Арсеньева, на двадцати судах приплывшая к указанному ей предмету, мгновенно вышедши, разделилась на четыре части: одна и затруднительнейшая в команде Вашего Императорского Величества флигель-адъютанта Зубова отряжена атаковать кавальер. Храбрый сей полковник, невзирая на безмерную крутизну оного, на жарчайший огонь неприятеля и его упорство, мужественно атаковал и, дав пример твердости другим, влез на вал, опрокинул неприятеля на штыках и овладел кавальером. Вторая часть под командою подполковника Скорабелли и третья под командою полковника Матусова овладели предлежащими им в предмете укреплениями. С четвертою полковник граф Дамас, высадясь в назначенном месте, тотчас атаковал батарею, которая анфилировала берег, и, мужественно овладев оною, построил войска на берегу и ударил в неприятеля на штыках.
Полковник и кавалер Головатый со своей стороны беспредельною храбростию и неусыпностию не только побуждал, но и, лично действуя, вышел на берег, вступил с неприятелем в бой и поражал оного.
Вторая из сих колонна под командою бригадира и кавалера Чепеги заняла предстоящий ей на берегу предмет.
Третья колонна в команде лейб-гвардии г. секунд-майора и кавалера Маркова, проходя мимо каменной казематной батареи под жестокими картечными выстрелами, мгновенно на берег вышла. В сем случае начальник сей колонны изъявил новые опыты мужества, искусства и храбрости, примером его подчиненным служившей. Вышедшие войска быстро батареи и укрепления атаковали, опрокинули неприятеля и овладели оными. Подполковник Приморского гренадерского полка Эммануилл де-Рибас весьма отличился.
День начал уже освещать предметы. Все колонны наши, преодолев и неприятельский огонь, и все трудности, были внутри крепости, но отраженный неприятель от крепостного вала упорно и твердо защищался. Каждый шаг надлежало приобрести новым поражением, многие тысячи неприятеля пали от победоносного Вашего Императорского Величества оружия, а гибель их как будто возрождала в них новые силы, жестокая отчаянность их укрепляла.
Таковое сильное сражение продолжалось до одиннадцати часов пред полуднем. Г. генерал-поручик и кавалер Потемкин к новому подкреплению войск отправил сто восемьдесят пеших казаков открыть [13] Бросские ворота и послать в оные три эскадрона Северского карабинерного полка в команде полковника и кавалера графа Меллина, а в Хотинские ворота, кои были отворены полковником Золотухиным, введены тогда сто тридцать гренадер с тремя полевой артиллерии орудиями под руководством храброго и расторопного премьер-майора Острожекого. В то же время в Бендерские ворота введены три эскадрона Воронежского гусарского полка и два эскадрона карабинер Северского полка. Сии последние, спешась и отобрав ружья и патронницы от убитых, вступили тотчас в сражение.
Жестокий бой, продолжавшийся внутри крепости, чрез шесть часов с половиною с помощью Божиею наконец решился в новую славу войск Вашего Императорского Величества. Мужество начальников, ревность и расторопность штаб- и обер-офицеров и беспримерная храбрость солдат одержали над многочисленным неприятелем, отчаянно защищавшимся, совершенную поверхность, и в час пополудни победа украсила оружие Вашего Императорского Величества новыми лаврами.
Оставались еще засевшие неприятели для единого своего спасения в одной мечети, в двух каменных ханах и в казематной каменной батарее. Они прислали к г. генерал-поручику и кавалеру Потемкину своих чиновников просить пощады; первые из сих приведены премьер-майором Тихоном Денисовым и дежур-майором премьер-майором Чехненковым, засевшие в двух ханах взяты военнопленными генерал-майором и кавалером де-Рибасом, число оных было более четырех тысяч; равно им же взяты и в казематной батарее бывшие с мухафизом трехбунчужным пашою двести пятьдесят человек.
Таким образом совершена победа. Крепость Измаильская, столь укрепленная, сколь обширная и которая казалась неприятелю непобедимою, взята страшным для него оружием российских штыков. Упорство неприятеля, полагавшего надменно надежду свою на число войск, низринуто. Получающих тайн считалось в Измаиле сорок две тысячи. Из них убитых тридцать тысяч восемьсот шестнадцать человек. Начальствовавший Измаилом сераскир Айдос Мегмет трехбунчужный паша, засевший с толпою более тысячи человек в каменном строении и не хотевший сдаться, атакован Фанагорийскими гренадерами под командою полковника Золотухина и со всеми бывшими с ним побиты и переколоты; в числе же убитых четыре паши двухбунчужные, и именно: Хаджи Магмут-паша, Селим-паша, Лутфулла-паша и Мегмет-паша Килийский, шесть татарских султанов: Каплан-Гирей, Казы-Гирей, Селим-Гирей, Батал-Гирей, Ахмет-Гирей и Мегмет-Гирей. В плен взяты мухафиз Измаильский Мегмет трехбунчужный паша, султан татарский Мехсюд-Гирей, многие чиновники; в числе коих сераскирский сын, прочих более девяти тысяч человек, из них на завтра до двух тысяч от ран умерло, более тысячи обнаженных роздано на пропитание, а остальные отправлены в Николаев, что на Буге.
В крепости Измаильской с набережными батареями взято артиллерии двести шестьдесят пять орудий, пороху до трех тысяч пудов, ядер до двадцати тысяч и множество прочих снарядов и припасов. В трофеи взято до четырехсот знамен и еще отыскиваются кроме тех, кои в сражении изорваны... 5. [14]
РОСПИСЬнаграждениям, всемилостивейше пожалованным от Ее Императорского Величества за отличные подвиги при взятии приступом города и крепости Измаила
Чины и имена
Генерал граф Суворов-Рымникский
Командиры частные:
Генерал-поручик Потемкин
Генерал-поручик Самойлов
Генерал-майор де-Рибас
Начальники колонн:
Генерал-майор Голенищев-Кутузов
Генерал-майор Ласси
Генерал-майор Мекноб
Генерал-майор Львов
Генерал-майор граф Безбородко
Артиллерии генерал-майор Тищев
Бригадир Орлов
Бригадир Платов Б
ригадир Чепега
Бригадир барон Вестфален
Лейб-гвардии Преображенского полка секунд-майор Марков 6
Какое пожаловано награждение
Чин подполковника л.-гв. Преображенского полка, грамоту похвальную с означением его подвигов и на память оных потомству медаль с его изображением.
Большой крест Военного ордена второго класса.
Большой крест ордена Св. Владимира 1-й степени.
Шпагу с алмазами и 800 душ в Полоцкой губернии потомственно.
Военный орден 3-го класса.
Военный орден 3-го класса и имеющаяся за ним аренда оставляется по смерть без платежа.
Большой крест Св. Владимира 2-й степени и аренда по смерть.
Орден Св. Анны.
Военный орден 3-го класса.
Орден Св. Владимира 2-й степени.
Саблю богатую с надписью.
Военный орден 3-го класса.
Военный орден 3-го класса.
Орден Св. Владимира 3-й степени.
Чин бригадира и Военный орден 3-го класса.
ВЕДОМОСТЬ 7
Сколько найдено в крепости Измаильской пушек и мортир с лафетами и
без лафетов медных и чугунных и каких калибров
Октября 30 дня 1790 года
Пороху найдено было до 3000 пудов, из оного в расход: на флотилию взято и к господину генерал-аншефу и кавалеру графу Александру Васильевичу Суворову-Рымникскому отправлено до 2000 пуд[ов], затем надобно удовольствовать полки и батальоны, в Измаиле расположенные.
Ядер за раздачею на флотилию и в два транспорта отправленные в корпус графа Александра Васильевича Суворова-Рымникского остается разных калибров до восемнадцати тысяч.
Якори взяты на флотилию, а еще есть несколько.
Судов разных в воде затопленных до 20.
Публикацию подготовил А. С. СЕРГЕЕВ
Комментарии
1. Русскому солдату о Суворове. — СПб., 1890. — С. 75.
2. Письмо адресовано А. В. Суворову.
3. ЦГВИА, ВУА. 2378. лл. 226 об. — 227.
4. Дубровин Н. Р. Бумаги князя Григория Александровича Потемкина-Таврического. — СПб., 1895. — С. 284.
5. Там же. — С. 209-218.
6. Там же. — С. 225, 226.
7. Ведомость приведена не полностью. ЦГВИА СССР, ф. 52. оп. 1/194, лл. 2-3.
Текст воспроизведен по изданию: Огонь и меч готовы к истреблению // Военно-исторический журнал, № 12. 1991
© текст -
Сергеев А. С. 1990
© сетевая версия - Тhietmar. 2021
© OCR - Николаева Е.
В. 2021
© дизайн -
Войтехович А. 2001
© Военно-исторический
журнал. 1990