Грузины в Египте и Эфиопии

Грузины в Египте и Эфиопии

(V-XVIII вв.)

Распространение христианства на Ближнем Востоке, от Грузии и Северного Кавказа до Нубии и Северной Эфиопии, укрепило связи между этими странами. Одно отрывочное и очень интересное свидетельство позволяет предположить, что эти связи могли быть более тесными и разнообразными, чем принято считать. «Житие св. Кириака» сообщает, что вскоре после 479 г. Кириак, патриарх александрийский, посвятил в сан епископа-митрополита Эфиопии и отправил в эту страну некоего грузинского монаха. Сохранился грузинский перевод этого сочинения, сделанный с арабского перевода (подлинник «Жития» был написан египетским писателем Кириллом Скифиопольским на греческом языке). Эта грузинская версия дошла до нас в рукописи IX в. Крупнейший эфиолист итальянский академик Э. Черулли считает, что известные нам факты культурной истории Аксума не противоречат правдоподобию этой версии. Во всяком случае, она свидетельствует об интересе к Эфиопии и Египту в среде образованных грузинских монахов.

Главным местом встреч средневековых грузин, лазов и абхазов с африканскими христианами — коптами, нубийцами и эфиопами — был иерусалимский храм Гроба господня. При нем очень рано (сравнительно) возникла грузинская монашеская община. В X в. арабский христианский писатель Сайд ибн аль-Батрик (он же православный александрийский патриарх Евтихий) привел в своем сочинении «Нанизанные драгоценности» эдикт халифа Омара от 15-го года хиджры. Этот эдикт относится к тому времени (637 г.). когда Иерусалим сдался мусульманам и иерусалимский патриарх Софроний вышел навстречу халифу Омару ибн аль-Хаттабу. Халиф Омар специальным эдиктом подтвердил подчинение греческому иерусалимскому патриарху большинства проживавших в городе христиан, в том числе коптов, но оговорил автокефалию грузинской и эфиопской религиозных общин. Возможно, Евтихий в пылу полемики с монофизитами-коптами приводит текст эдикта Омара со значительными искажениями, но и в этом случае оговорка [85] эдикта относительно выходцев из независимых христианских государств — Грузии и Аксума — остается правдоподобной.

Современником Софрония был александрийский патриарх Кир, известный своей нетерпимостью к «еретикам», составлявшим в то время большинство населения Египта. Кир считался родом из Колхиды. Есть сведения об отдельных грузинах или даже целых группах выходцев из Грузии в Египте арабского времени. Выше приведено сообщение Носира Хисроу о грузинских царевичах при дворе Фатимидов, где они находились вместе со знатью эфиопского, нубийского и североафриканского происхождения.

Нередко Грузия и фатимидский Египет действовали как союзники, несмотря на различие религий правящих групп в этих странах (впрочем, и в Египте до конца фатимидского периода численно преобладали христиане). Так было, в частности, в конце X — начале XI в., когда возродившаяся Византийская империя развернула широкую экспансию на всех своих границах, в том числе в Сирии, Армении и Западной Грузии (здесь она уже раньше владела Лазикой с Трапезундом).

Фатимиды, которым принадлежали Египет и Сирия, стали искать союза с грузинами. В 1001 г. грузины восстали против Византии, но вскоре это выступление было подавлено. Византийцы сумели заключить мир с Египтом, чтобы не дать арабам объединить свои силы с грузинами и болгарами, также сражавшимися против Византии. В (1021-1024 гг. правитель Абхазского (Грузинского) царства Георгий, стремясь отстоять независимость своей страны от Византийской империи, попытался заключить военный союз со знаменитым египетским халифом аль-Хакимом. Однако и на этот раз византийская дипломатия расторгла союз Египта и Грузии, в результате чего Западная Грузия была захвачена византийцами.

В конце XI — конце XII в., в царствование поздних Фатимидов, Египтом правили армянские везиры и военачальники. В этот почти столетний период связи народов Закавказья и долины Нила продолжали укрепляться.

В эпоху поздних Айюбидов (первая половине XIII в.) в Египте появилось множество уроженцев Грузии и Северного Кавказа: последние султаны Айюбиды начали покупать восточноевропейских рабов, привозимых из Византии и с берегов Черного моря, для комплектования невольничьего войска. Другие отряды воинов-рабов формировались из уроженцев Тропической Африки. В 1250 г. предводители этих рабов-мамлюков захватили власть и начали выдвигать египетских султанов из своей среды. Большинство из них были половцами из южнорусских и украинских степей, но немало было и выходцев из Руси и с Кавказа. В 1265 и 1281 гг, мамлюкские [86] султаны заключили с Византией торговые договоры, по которым египетские суда получали доступ в Черное море и право на регулярную закупку рабов-мусульман в Крыму, где обосновались торговые агенты султанов (туджжар аль-хасс). Но уже в конце XIII в. поставка рабов-мамлюков в Египет переходит в руки генуэзцев и становится одним из главных источников богатства Генуи. На протяжении почти двух веков генуэзцы сохраняли эту монополию. В 1420 г. итальянский географ Эммануэле Пилоти в трактате на старофранцузском языке сообщал, что генуэзцы вывозили из Кафы (Феодосии) рабов, происходящих из «татарских, черкесских, русских и прочих языческих народов» («Язычниками» все эти народы были, конечно, лишь с точки зрения католика). Под «черкесами», «черкесскими народами» подразумевались многие народности Северного Кавказа и Западного Закавказья. Нотариальные акты из Кафы называют в числе продаваемых невольников не только собственно черкесов-адыгейцев, но и абхазов, лазов, мегрелов и грузин.

Хотя среди египетских мамлюков вплоть до конца XIV в. преобладали представители тюркских племен, черкесы и выходцы из Грузии становились все многочисленнее; в 1380 г. они захватили власть, выдвинув из своей среды «черкесского» султана Захира Сейф-ад-дина Баркука. С 1380 по 1517 г. черкесские султаны правили Египтом и соседними странами. Они распространили свою власть на Сирию, Нубию, Красноморское побережье Судана, эфиопский архипелаг Дахлак и открыли египетскому купечеству силой оружия и дипломатии важнейшие торговые пути в Индию, Закавказье, Месопотамию, Аравию, Крым, Восточную Африку, области Верхнего Нила, Западный Судан, Тунис.

Замечательным примером доблести мамлюков был поход их конницы в глубь Нубийской пустыни в 1317 г. Из Верхнего Египта отряд мамлюков совершил рейд в красноморский порт Айзаб, отсюда по берегу Красного моря — в Суакин, жители которого добровольно признали власть египетского султана. Из Суакина мамлюки двинулись на юго-запад, пересекли реку Атбару, вторглись в область Така и достигли отрогов Эфиопского нагорья и города Касалы. Здесь они разгромили ополчение народа халанка; затем вдоль берегов Атбары и Нила, через Донголу, возвратились в Египет. Власть мамлюкского Египта распространилась до Эритреи и Среднего Судана. В результате кавказские мамлюки стали соседями эфиопов и народов Центральной и Восточной Африки.

В 1311 г. король Кипра из французской династии Лузиньянов, сообщая римскому папе Клименту V свой проект завоевания Египта крестоносцами, недаром выдвигал главным условием успеха [87] строгий осмотр христианских кораблей, перевозящих рабов в Египет, с целью захвата находящихся на них юношей-невольников; таким путем он рассчитывал помешать генуэзцам из Крыма пополнять мамлюкское войско. В это время Грузия и Египет нередко действовали как политические союзники в борьбе против общих врагов — турок и монголов (По мнению советского историка Л. Н. Гумилева, в 1259 г. восстание Грузии против монголов сорвало «желтый крестовый поход», помогло мамлюкам отбросить монголов от границ Египта и, по-видимому, спасло эту страну от страшного нашествия).

Не случайно мамлюки оказывали почти постоянную поддержку грузинам в Иерусалиме. Когда в конце XIV в. нубийцы, перешедшие из христианства в ислам, потеряли свои святые места в Палестине, наследниками их на полтора столетия стали грузинские монахи, а позже — армяне. Среди мамлюков было немало грузин и абхазов, поэтому политические отношения Египта и Грузии были исключительно дружескими. Характерный эпизод произошел в 1510-1513 гг., когда в ответ на пиратское нападение венецианцев и родосских рыцарей на египетский флот мамлюкский султан Кансава аль-Гури приказал арестовать католическое духовенство в Иерусалиме. Были арестованы также венецианские консулы в портах Египта и Ливана, а заодно и все находившиеся здесь европейцы. Но грузин и эфиопов, несмотря на их тесную связь с католической Европой (Эфиопии — с Португалией, Грузии — с Италией и Францией), репрессии не коснулись. Венеция укрепляла связи с Персией для совместного нападения на Египет. Французский король Людовик XII, с которым Кансава вел переговоры, выражал недовольство преследованием своих единоверцев. В то же время царь Грузии, противник Персии и турок, направил в Каир посольство. В результате успешных переговоров грузинские и эфиопские монахи получили от мамлюкского султана важную привилегию: для богослужения у гроба господня они входили в храм Воскресения свободно, безданно и беспошлинно, на зависть другим христианам, вносившим входную плату мусульманским «сторожам».

Сходное положение, которое, как мы видели, возможно, восходит еще к VII в., не могло не сблизить обе христианские общины в Иерусалиме. Это сближение отразилось в литературном творчестве средневековых грузин и эфиопов. Грузины («курз») упоминаются в эфиопской «Книге чудес Марии»; эфиопы называли грузин также «людьми пояса». Грузинская паломническая литература упоминает коптов и эфиопов в Иерусалиме. Но эта тема нуждается в специальном изучении. [88]

К XVI в. относится первое свидетельство эфиопского источника о пребывании грузин в Эфиопии. Летописец эфиопского императора Галавдевоса (1533-1552 гг.) сообщает, что «приходили к нему люди из Грузии (“Квердж»)». Очевидно, имеются в виду грузинские ремесленники, которых приглашал Галавдевос в Эфиопию, как и ремесленников из других христианских стран.

В более позднее время известия о грузинах в Эфиопии отсутствуют, вплоть до появления .в этой стране доктора Мерабишвили в 1908 г.

В Египте в XIV-XIX вв. находилось множество грузин, мегрелов, лазов и абхазов, большинство из которых, хотя и пополняли здесь ряды воинства и правящей феодальной верхушки, попадали в эту страну не по доброй воле.

Завоевание турками Константинополя и создание мощной Османской империи на время уменьшили приток мамлюков в Египет и решили участь этой страны: в 1517 г. она была завоевана турками. В Каире обосновался турецкий паша и были расквартированы турецкие войска (янычары и др.)» которые со временем влились в состав городского населения. Но и мамлюкское войско сохранилось. По-прежнему оно пополнялось невольниками черкесского, абхазского, грузинского, осетинского, чеченского, а также славянского и румынского происхождения и другими.

Мамлюкские эмиры, или беи, по-прежнему управляли крупнейшими провинциями, подчиненные им офицеры (кашифы) — меньшими по размеру областями. Сильнейший из беев обычно приобретал должность старейшины города (шейх аль-баляд), т. е. губернатора Каира. Наряду с ним и турецким пашой значительным влиянием пользовался верховный судья (аль-кадий), назначавшийся из мусульманских ученых университета аль-Азхар. Каждый бей имел собственный полк мамлюков, который набирал, покупая невольников, обычно из числа своих земляков, или нанимая их на службу. В XVIII в. среди беев начали преобладать грузины.

В середине XVIII в. исключительную власть приобрел шейх аль-баляд Али-бей, грузин или абхазец по происхождению. В 1756 г. он возглавил восстание против тогдашнего турецкого паши Каира Абдуррахмана, в результате которрго стал влиятельнейшим из соперничавших между собой правителей страны. С конца 1767 по 1772 г. Али-бей фактически самодержавно управлял Египтом. Он осуществлял обширную программу действий, центральными пунктами которой были реформы управления Египтом, развитие торговли, присоединение к Египту соседних арабских стран и независимость от Турции. Али-бей, действуя в союзе с некоторыми правителями Аравии и Палестины, а также с [89] командованием русского флота в Архипелаге, подчинил Хиджаз, Палестину, Южную Сирию, взял Дамаск. Но на этом успехи его прекратились. Несмотря на помощь русского флота и палестинских арабов, Али-бей в 1772 г. вынужден был бежать из Египта и в следующем году был убит. Однако эта богатейшая страна была фактически потеряна для Турции, и все попытки османского правительства восстановить в Египте свою власть разбивались о сопротивление мамлюкских беев. В 1775 г. из их среды выделились Мурад-бей и Ибрагим-бей. В ожесточенной междоусобной борьбе они оспаривали верховную власть у шейха аль-баляда Исмаил-бея, которого поддерживали турки и представители некоторых европейских держав.

В 80-х годах XVIII в. сложилась парадоксальная обстановка: в то время как Грузия истекала кровью в неравной борьбе с Турцией и Ираном и доживала последние годы независимого существования, правителями Египта и Ирака были грузины; грузинами были также верховный везир Порты, влиятельный ахалцихский паша, многие военачальники в Сирии, Палестине, Анатолии, Европейской Турции, а могущественный капудан-паша (командующий турецким флотом) был армянином из горного грузинского селения Пшагели. Все они должны были принять ислам, но, превращаясь в правителей крупнейших арабских стран, наследовали их традиционную антитурецкую политику. Своих естественных союзников они видели не только в обоих грузинских царствах — Картли-Кахети и Имерети, но и в России, которая постепенно превращалась в главную противницу турок.

В создавшейся обстановке восточногрузинский царь Ираклий II и мамлюкские правители Египта Мурад-бей и Ибрагим-бей, грузины по происхождению (До работ В. Г. Мачарадзе их ошибочно считали черкесами), стремились установить более тесную связь. Случай представился в 1786 г., когда к царю обратился его артиллерийский офицер Манучар Качкачишвили с просьбой навестить своего дядю в Египте. Ираклий охотно дал свое разрешение и необходимые инструкции, а также рекомендательные письма к русскому послу в Стамбуле Я. И. Булгакову и мамлюкским беям в Египте.

О путешествии Манучара Качкачишвили в эту страну мы знаем из донесений Я. И. Булгакова и главным образом из докладов самого Качкачишвили князю Г. А. Потемкину, недавно открытых и изданных В. Г. Мачарадзе. О Манучаре Качкачишвили сообщают и другие грузинские документы.

Манучар Качкачишвили (в России и русских посольствах за [90] границей он именовал себя Максимом Павловичем Качкачовым) отбыл из Тбилиси 21 августа 178б г. и по Черному морю (с промежуточной остановкой в Таганроге) прибыл 2 ноября в Стамбул. Здесь он получил письмо из Тбилиси за подписью Соломона Азнаурашвили с просьбой передать его в Каир Ибрагим-бею. Письмо содержало также рассказ о положении Грузии, а в конце автор предупреждал Ибреим-бека (Ибрагим-бея) о том, что должно советовать «отправлявшимся из Каира в Грузию ехать обязательно через Багдад (в Багдаде сидел Сулейман-паша — грузин. — Ю. К.) или через Крым (перешедший в руки русских. — Ю. К.)».

В январе 1786 г. Качкачишвили прибыл в Египет. Своего дядю в живых он не застал, однако провел в Египте весь 1786 год: он вел полуофициальные переговоры с правителями страны, представителем Эфиопии и русским консулом в Александрии бароном Тонусом, который не оправдал надежд, возлагавшихся на него тогда грузинами.

В правителе Египта Ибрагим-бее Манучар Качкачишвили признал бывшего крестьянина кахетинского села Марткоби Абрама Шинджикашвили. Ибрагим-бей стоял во главе правящей группы мамлюкских беев, считавшихся как бы побратимами. Их было 18, в том числе 12 грузин и один абхазец. Кроме того, был один черкес, два чеченца, молдаванин и один казак из Бахмута (ныне Артемовск), украинец или русский (В то время в Бахмуте русские переселенцы составляли весьма значительное этническое меньшинство среди украинского населения), которого называли в Египте Касум-беем. Кашифы (кешибы), младшие командиры мамлюкского войска, также были в большинстве грузинами, абхазами, уроженцами Северного Кавказа, украинцами или русскими. Качкачишвили упоминает также среди них одного венгра. Мамлюкские беи-грузины щедро покровительствовали своим землякам, попавшим в Египет. Они приглашали в эту страну своих родственников, которым предоставляли высокие посты, выкупали из рабства пленных грузин и порой даже снабжали их средствами для возвращения на родину. Однако большинство выкупленных рабов зачислялись в египетское мамлюкское войско.

К Ираклию египетские беи обращались как подданные к своему государю, прося его освободить от крепостной зависимости их родственников, оставшихся в Восточной Грузии. Характерная подробность: формально приняв ислам, грузинские беи в Египте высылали на родину деньги для строительства церквей и жертвовали в них дорогую утварь. Их М. Качкачишвили прямо называет единоверцами русских, т. е. православными. [91]

По-видимому, свидетельство М. Качкачишвили о том, что беи и эфиопский резидент пожелали установить более тесные связи с Россией для военного союза против Турции, заслуживает доверия. В Египте беи хотели основать независимое государство, которое пользовалось бы покровительством России и получало бы от нее военную помощь. Однако русская дипломатия, опасаясь обострения отношений с Турцией (чего все же не удалось избежать), весьма холодно отнеслась к инициативе грузинского дипломата. Барон Тонус, русский консул в Александрии, отказался поддерживать связь с «мятежниками» и крайне неумело пытался примирить их с турецким капудан-пашой (который тоже был родом из Грузии, как и его приближенные).

Нужно отметить политическую дальновидность Качкачишвили в его прогнозах относительно обстановки па Ближнем Востоке и в районе Индийского океана, оценках стратегического положения Египта, Магриба, Судана, Эфиопии, определении перспектив национально-освободительной борьбы угнетенных народов Османской империи, особенно балканских и арабских стран. Интересно, что проект Качкачишвили о действиях русского флота в Индийском океане против англичан перекликается с аналогичным проектом знаменитого американского революционера, «первого капитана» американского флота Дж. П. Джонса ¹ .

Качкачишвили покинул Египет в январе 1787 г., имея при себе письмо египетских беев-грузин царю Ираклию, а также неподписанное письмо беев русскому правительству. Как правильно заметил В. Г Мачарадзе, частные письма беев Ираклию должны были служить рекомендацией их подателю перед грузинским и русским правительствами.

Через Стамбул, где он снова встречался и вел беседы с русским послом Я. И. Булгаковым, Качкачишвили едет в Россию и 10 мая 1787 г. подает три специальных доклада князю Потемкину о положении в Египте и Эфиопии и своем проекте посольства в эти страны (Перевод докладов М. Качкачишвили с грузинского на русский язык был выполнен переводчиком Коллегии иностранных дел С. Л. Лашкаревым в 1787 г.). В виде приложения к докладам Качкачишвили подает составленный им список египетских беев с указанием национальности каждого и специальной заметкой об египетских мамлюках русского (и украинского) происхождения, а также письма грузинских беев к царю Ираклию.

Позднее М. Качкачишвили снова подает князю Потемкину докладную записку, из которой видно, что русское правительство соглашалось послать его в Египет и Эфиопию, однако это новое [92] путешествие не состоялось, по-видимому, в связи с новой русско-турецкой войной. Нельзя исключать и возможного воздействия английской дипломатии: англичане имели в то время очень большое влияние в Петербурге и в ставке Потемкина.

Да и к какому из императоров Эфиопии следовало направить посольство? В 1784 г. император Текле-Гийоргис был изгнан из своей столицы Гондара и враждующие феодальные клики провозгласили императорами сразу двух принцев: Беале-Марйама и Беале-Сыгаба, или Иясу III. Между ними завязалась борьба; не складывали оружия и сторонники Текле-Гийоргиса, вернувшие его на престол в 1788 г.

В 1789 г. в Эфиопии было пять императоров, каждый из которых считал других узурпаторами. В дальнейшем обстановка существенно не менялась, и феодальная анархия в Эфиопии продолжала расти. Очевидно, русское правительство в общих чертах представляло себе положение в Эфиопии и выжидало. Надо сказать, что проект русско-эфиопского сближения, предложенный М. Качкачишвили, был лишь одним в целой серии проектов, появлявшихся уже с конца XVII в.

Отрывки из докладов Манучара Качкачишвили приводятся по изданию: В. Г. Мачарадзе, Грузинские документы из истории русско-грузинско-египетско-эфиопских отношений 80-х годов XVIII века, Тбилиси, 1967.

Из доклада Максима Качкачова [Манучара Качкачишвили] князю Потемкину о борьбе египетских беев против турок

...Касум-бек является сыном бахмутского казачьего атамана и выдающимся беком в Египте... Ибреим-бек ²и Мурад-бек ³ весьма его почитают.

Ибреим-бек с этими письмами отправил нас к консулу, и своего верного вассала, эмира Махмада, отправил с нами, и 2000 золотых пожаловал нам на расходы. 20 апреля [1786 г.] явились мы в Александрию к консулу ⁴ и вручили ему эти письма... Человек, посланный беком, увидел, что консул меня не пускает, забрал эти 2000 золотых и отправился в Каир.

Первого июня [ 1786 г. турецкие] военные корабли прибыли в Александрию. Когда беки узнали об этом, Ибреим-бек прислал своего племянника Сулеймана-агу [93] Анафи ⁵ и двух кешибов. Прибыли они в Александрию и в близлежащую деревню и прислали курьера, вызвали нас, мы отправились. Он сказал мне, что беки тайно сообщили консулу: если мы будем знать, что российская монархиня ⁶ поможет нам, в течение двух-трех лет мы можем дать ответ османам, а если нет — в борьбу с ними не вступим. Беки желали, если Россия их обнадежит, внезапно войти в Александрию, захватить турецкие военные корабли и запереть всю окрестность: входящих впускать, а отсюда никого не выпускать, и какие турецкие корабли ни войдут в Лиман, захватывать их, и также, если придет капудан-паша, вернуться обратно уже не сможет, и они схватят, и обязательно выполнят и это дело. Я прибыл к консулу и по поручению беков рассказал ему об этом. Он меня заманил в один дом и запер двери, три дня не выпускал оттуда, а потом до тех пор, пока клятву у меня не взял, много таких дел совершал надо мною. 25 июня капудан-паша прибыл в Александрию, 9 июля он отправился с войском в Розетту, к Нильскому заливу, беки написали консулу тайное письмо с просьбой: окажите нам милость и потрудитесь от себя прийти к капудану-паше и примирить нас, и все, что он попросит, мы уплатим, и пожалуйте в Каир. Мы последнюю рубашку продадим и добросовестно вам сдадим, и вам тоже служить будем. Мы потому пишем вам, что патроном и помощником родной страны нашей является Россия, и других государств мы знать не хотим, поэтому вас просим. Одно письмо написали они и мне, но консул его мне не показал. Получив это письмо, консул сразу же показал его французскому консулу и передал ему копию. Французский консул посоветовал ему: возьмите это письмо в махкаму ⁷, покажите его кадию, а он напишет паше, и паша сам вас попросит. Он ему поверил, и объявили это письмо в суде. Консул Франции тотчас же через курьера одну копию этого письма послал капудану-паше и сообщил ему о страхе беков. Тот был очень благодарен и объявил своему войску и на третий день выступил походом против беков. Вторую копию он отослал бекам в Каир: ваш друг, российский консул, вместо добра разгласил ваше письмо по всему свету, а то капудан-паша хотел с вами мира. Так он и обманул. Беки без боя сдали капудану-паше Каир и отправились в Джирджу ⁸ и Сеиду ⁹. [94] Сперва паша послал по Нилу в лодках войска против беков, а они заманили турецкое войско на сушу [?] и так перебили, что истребили тысячу триста человек, и лодок много им досталось; потом на суше напали на них двое пашей с войском и из верхнего Арба ¹⁰, и бежавшие беки прибыли, и за один день дважды победили беки, перебив семь тысяч человек; Хасан-бек Джждави пропал без вести, Исмаил-бек, раненный, с пятью людьми прибыл в Каир, и бежавшие паши прибыли туда же и сразу послали ко мне человека, вызвав меня и велев отправиться к Элус-Араму ¹¹. Мы отпросились у консула в Элус-Арам помолиться, но он не пустил, семь месяцев держал меня в Сакандари ¹², а потом я ему поклялся, что хочу отправиться в свою страну, и он меня отпустил...

Из доклада Максима Качкачова князю Потемкину о намерении египетских беев и царя Эфиопии установить связь с Россией

<...> Все египетские знатные люди и войска из Картли ¹³ уведены пленниками и против воли своей омусульманены и во всякое время желают, как только найдется путь к тому, добиться возврата к христианству; очень многие отказались от знатного положения и с большими трудностями из Египта прибыли в Картли и довольствуются крестьянским званием.

Сами населяющие Египет фалы ¹⁴ против своей воли держатся магометанской веры, из христианства они насильно омусульманены, и еще много христианских обычаев у них сохранено: если тайком найдут священника, крестят младенцев, открыто едят свинину ¹⁵, и если будет подходящее время, они легче обратятся [в христианство]...

В сие время из Африки очень опасаются османы Абаши ^1б; за последнее время очень усилился абашинский царь. Недавно их царство было поделено на три части ¹⁷. Царь Микаэл ¹⁸ истребил весь род двух царей и сам воцарился над всеми абашинцами и многие земли отнял у сунарцев ¹⁹, Мусовского шиха ²⁰ взял под свое покровительство, разделил свое царство на двадцать четыре губернии и в каждую губернию учредил по десять тысяч войска, чтобы доход от губернии [95] давался его войскам в жалованье; много добрых правил он им установил; уже четыре года, как этот царь Микаэл скончался и сын его сел на царство, десятилетний мальчик, по имени Гаригол ²¹. Поскольку он мальчик и управлять царством не может, вместо царя правит царством патриарх. Патриарх этот — египетский «кифт» ²². По этой причине Ибреим-бек находится в большой дружбе с абашинским царем, всегда они приветствуют друг друга письмами. По велению Ибреим-бека начали мы дружбу с абашинским «парзитентом» ²³, и вышеупомянутый абашинский «пархитенд» ²³ рассказал нам и расспросил о российской монархине и обо всем устройстве в войсках или в городах. По своему разумению мы рассказали. Очень приятно им было услышать о русских делах. В этой дружеской беседе спросил я его: почему вы не сговариваетесь с европейцами, чтобы регулу ²⁴ и артиллерии обучиться, чтобы всяческую премудрость получить из Франции? Тогда он мне ответил так: в предшествующие времена джизувитские патеры ²⁵ пришли в нашу страну и такую смуту посеяли, что тринадцать лет мы истребляли друг друга. По этой причине наложено проклятие, чтоб не впускать человека католической веры в нашу страну ²⁶, если он не английский воежир ²⁷, а людей греческой веры нужно впускать по паспорту «парзитента».

Рассказанные нами вести о России «парзитент» полностью описал двору своего государя; пришел такой приказ: если он русский человек и захочет приехать в нашу страну, пришлите его сюда, ибо очень хотим и мы дружить с Россией. Пусть он возьмет с собой наше письмо и человека и вручит высочайшему двору. Очень хотелось нам поехать повидать чужую страну, но, не имея разрешения царя нашего ²⁸, по этой причине не осмелились.

Из докладной записки Максима Качкачова Российскому правительству об Эфиопии и Египте

Египтяне очень боятся абашинского царя ²⁹ и угрожают ему по следующим причинам: когда до этого сидел царем Микел ³⁰, в его времена один абашинский князь ездил на молитву в Иерусалим ³¹. Когда он прибыл в Каир, один молла его разозлил, и князь его [96] убил. За это египтяне его схватили, некоторое время держали в темнице и выпустили; уехав, этот князь пожаловался царю. Разгневался на это царь и повелел из камней запруду установить в реке Нил и намеревался воды Нила от Египта отвести и перебросить к Мусову ³². Тогда египтяне патриарха Кифтского ³³ с большими дарами послали и просили прощения. Патриарх доложил, что не только магометане, но и многие христиане погибнут; по этой причине он согласился, а свидетелей этому делу много есть, и запруду опять снял, и до сего дня камни там лежат. По сей причине с тех пор едущие из Абаши на молитву пользуются большим почетом в Египте...

Комментарии

1. Дж. П. Джонс поступил весной 1788 г. на русскую службу и в чине контр-адмирала участвовал в военных действиях русского флота против турок на Черном море. О планах Джонса сообщала сама Екатерина II в письмах к Ф.-М. Гримму. Между прочим, Джонс предложил царице новую конструкцию судов и новую морскую тактику. Он был не только одним из лучших флотоводцев своего времени, но и выдающимся стратегом. Однако реальные возможности тогдашней России он, как и Качкачишвили, переоценил, в чем оба они вскоре, имели случай убедиться.

Могли ли встречаться Поль Джонс и Манучар Качкачишвили? Во всяком случае, лишь после того, как последний в мае 1787 г. представил Потемкину свои доклады, а первый направился из Петербурга в распоряжение Потемкина.

2. Ибреим-бек — Ибрагим-бей (Абрам Шинджикашвили), мамлюкский правитель Египта в последней четверти XVIII в. После оккупации Египта французской армией Наполеона Бонапарта в августе 1798 г. отступил в Сирию. После капитуляции французской оккупационной армии в 1801 г. и возвращения в Египет турок в 1802 г. возглавил сопротивление турецким войскам, но, потерпев поражение, отступил в Нубию, где и погиб.

3. Мурад-бек — соправитель и верный соратник Ибрагим-бея, также по происхождению грузин. Известен своей храбростью и воинскими талантами. После вторжения французских войск в Египет отступил на юг страны, затем — в Нубию. Умер от оспы в 1801 г.

4. Консул — барон фон Тонус, русский консул в Александрии.

5. В письме Ибреим-бека сказано, что Сулейман-ага Анафи — его двоюродный брат. Вероятно, здесь (в выражении «племянника своего отца») пропущено слово «отца» и вместо двоюродного брата получилось «племянник».

6. Российская монархиня — Екатерина II.

7. Махкама — суд (араб.).

9. Джирджа (или Гирга) — город в Верхнем Египте.

10. Сеид (или Саыд) — Южный, или Верхний, Египет.

11. Возможно, слова оригинала следует читать: «из сухопутной армии».

12. Элус-Арам — Иерусалим.

13. Сакандари — Александрия.

14. Картли — в данном случае вся Грузия.

15. Фалы (фалляхи, или феллахи) — египетские крестьяне.

16. Неверно, что египетские феллахи, мусульмане и христиане по религии, едят свинину. Свинья считалась «нечистым» животным и в христианском Египте.

17. Абаши — Абиссиния, или Эфиопия.

18. Имеется в виду феодальная раздробленность Эфиопии в XVIII в., продолжавшаяся до последней четверти XIX в. Страна фактически распалась на отдельные провинции, из которых крупнейшими были три: Тигрэ (на севере), Годжам (на западе) и Ахмара (в центре). Кроме того, на юге и востоке страны усилилась власть вождей племен галла, претендовавших на гегемонию,

19. Царь Микаэл — знаменитый рас Микаэль Сахуль, один из крупнейших феодалов Эфиопии XVIII в., энергичный и талантливый правитель. Впервые упоминается в эфиопских источниках в 1746 г. как правитель Тигрэ. В 1747 г., опираясь на союз с турецким наместником Массауа, рас Микаэль отказался повиноваться приказам юного императора Иясу II. Осажденный в почти неприступной крепости Самаят ('Небеса'), сдался императору только после длительного сопротивления. Избегнув казни лишь по единодушной просьбе императорских военачальников, не желавших прецедента для возможных массовых репрессий, он был заключен в тюрьму. В 1748 или 1749 г когда Иясу II объявил амнистию многим мятежным феодалам, рас Микаэль был освобожден из тюрьмы и вернулся в Тигрэ. Действуя силой, а чаще подкупом, он расправился со своими врагами, восстановил и умножил свою власть и богатство и значительно расширил свои владения, которые постепенно включили в себя всю северную часть Эфиопии, населенную народом тиграй. Объединив эту обширную, этнически однородную, экономически развитую и густонаселенную территорию, рас Микаэль стал сильнейшим феодалом страны. В 1749-1750 гг. он добивается особого расположения возмужавшего императора Иясу II и сопровождает его в походах и мирных делах. Когда в 1755 г. Иясу II внезапно умер (может быть, отравленный родственниками своей жены) и на престол был возведен его малолетний сын Ийоас I (тронное имя Адйам Сагад III), рас Микаэль продолжал наращивать силу и богатство и расширять свои владения. Он ловко интриговал при дворе и в отдаленных провинциях, сохраняя лояльность в отношении как императора, так и боровшихся за власть феодальных клик: вождей галла и старой амхарской знати. Щедрые дары обеспечили ему также поддержку церкви. В 1764 г. император Ийоас назначил раса Микаэля правителем (расом) столицы — города Гондар и передал ему высшую власть, которой тот пользовался с большим тактом и дальновидностью. Женившись на тетке императора, красавице Эстер, очень популярной в народе, рас Микаэль совершенно затмил Ийоаса. Император начал против него борьбу, но в мае 1769 г. был свергнут, а вслед за тем и убит. С этого времени рас Микаэль на три года становится некоронованным правителем Эфиопии при императоре Иоханнесе И, семидесятилетнем калеке» не процарствовавшем и полугода, а затем при императоре Текле-Хайманоте II, вступившем на престол в пятнадцатилетнем возрасте. В 1771 г. рас Микаэль потерял высшую власть, но сохранил свои владения в Тигрэ. Он умер в 1781 г. в возрасте 88 лет.

19. Сунарцы (сеннарцы), или фунги — арабский народ на юго-востоке Судан, создавший крупнейшее из государств этой страны XVI-XVIII вв. — Сеннарский султанат, просуществовавший до 1820 г. Победы раса Микаэля над сеннарцами являли собой походы против только пограничных племен, не давшие Эфиопии ни территориальных приобретений, ни политических выгод. Обострением эфиопско-сеннарских отношений воспользовалась Турция, присоединившая к своим владениям большую часть земель, составлявших пограничную полосу между Эфиопией и Сеннаром. Вместе с тем Эфиопия утратила свое политическое влияние на Сеннар (см.: Ю. М. Кобищанов, Очерк истории Судана с древнейших времен до эпохи империализма; Демократическая Республика Судан, М., 1973, стр. 78-90).

20. Мусовский ших — шейх, или наиб (наместник), города Массауа на одноименном острове у берегов Эфиопии. С XVI в. и до настоящего времени Массауа — крупнейший порт Эфиопии. В XVIII в., как ранее, Массауа входила в состав турецкого пашалыка Хабаш (Абиссиния).

21. Гаригол — вероятно, имеется в виду юный император Текле-Гийоргис в первое из шести его царствований (его шесть раз свергали с престола мятежные феодалы), короновавшийся впервые летом 1779 г. и изгнанный из своей столицы Гондара в феврале 1784 г. В 1784-1788 гг. в Гондаре царствовал император Иясу III (тронное имя Беале-Сыгаб); кроме того, на короткое время императором был провозглашен другой эфиопский принц, Беале-Марйам. Однако Текле-Гийоргис продолжал оставаться императором в глазах своих сторонников, в том числе и того эфиопского резидента в Каире, о котором говорит М. Качкачишвили. Неясно, действительно ли направлял этот резидент «вести о России» ко «двору своего государя» и от кого он получил приказ принять русского посла. Интересно отметить, что имя «Гаригол» напоминает имя «Гуангул», как звали одного из наиболее могущественных вождей галла того времени.

22. «Кифт» — копт, митрополит (здесь патриарх) Эфиопии. По традиции назначался коптским патриархом из числа коптских монахов.

23. «Парзитент», «пархитенд» — искаженное «резидеит».

24. Регула — регулярная армия.

25. Джизувитские патеры — иезуиты, деятельность которых вызвала кровопролитные религиозные войны и гонения в Эфиопии в царствования императоров Сусныйоса (1607-1632 гг.) и Фасилядаса (1632-1667 гг.), особенно в тринадцатилетний период 1620-1632 гг.

26. С середины XVII в. Эфиопия была объявлена закрытой для европейцев, прежде всего для католиков.

27. Намек на известного шотландского путешественника Джеймса Брюса, побывавшего в Эфиопии в 1769-1771 гг и пользовавшегося покровительством раса Микаэля.

28. Т. е. Ираклия II.

29. Имеется в виду все еще сохранившийся в Египте престиж Эфиопской империи как могущественного государства.

30. Микел — рас Микаэль.

31. Паломничества в Иерусалим весьма популярны среди эфиопских христиан.

32. Т. е. в Красное море, где лежит порт и остров Массауа. Угроза отвести в новое русло Нил, практически неосуществимая, неоднократно повторялась начиная с XIV в.

33. Т. е. коптского.

Текст воспроизведен по изданию: Африка глазами наших современников. М. Наука. 1974