МЫСЛИ ГЕНЕРАЛА ГРАФА РУМЯНЦОВА О ПРОШЕДШЕЙ И БУДУЩЕЙ КАМПАНИИ ¹

Полагая, что Порта Оттоманская нынешные свои утраты понесла чрез силу оружия Российского, еще мы не можем однакож принимать за определительные к предстоящим случаям сии одни счастливые успехи.

Но когда приготовляемся к произведению дальнейших действий, то мнится мне нужным, для предбудущих к тому распоряжений, исследовать прежде мимошедшие действия, и уважить оных причины.

Мы видели в согласие предварявшим нас известиям, что неприятель, по побуждению Франции и надежде на мятежников Польских в присоединении их многочисленных сил и готового пропитания, ранее поднял войну против нас, нежели для произведения оной собрать мог все надобное, и для того с осторожностию великою испытывал точность сих обнадеживаний разными впадениями своими в край Польский; а увидя противные его мыслям обстоятельства, во все время прошедшей кампании, старался защищать только собственные границы от противувоюющих ему. Доказывается сие тем, что Визирь, озабочен будучи страхом наносимым движениями 2-й армии к Бендерам и к Очакову, держался Рябой Могилы, которой прямое положение ныне только мы изведали; а на защиту Хотина и против армии Первой, употреблял он почти одну свою конницу и без пушек, которая при всякой попытке ретировалась, не имевши по видимому намерения защищать прямо ни Молдавии, ни Хотина, город, как и землю опустошенные, ибо не только недостаток провиантских запасов его войскам, но еще больше трудное доставление оных [155] к сим местам от Дуная, (не имел он подлинно оных по точному сведению ближе двух-сот верст Хотина, а именно: в Цоцоре) не позволяло приводить все свои силы, а паче пехоту, к Хотину. Сии крайности, дознаваемые неприятелем во всю прошедшую кампанию, изнуряли его, и споспешествовали его удалению и нашим пользам, паче самых наших противу его действий; но на будущую кампанию конечно неприятель, удалясь заблаговременно из настоящих своих оплотов, возмет основание к утверждению лучших осторожностей, и свои сопротивные меры стараться будет превосходными учинить от наших, по мере чувствительной своей утраты; следовательно и от нашей стороны, равным образом, нужно приготовиться на будущую кампанию не по мере тех сил неприятельских, с коими в нынешнюю кампанию имели дело, но сходствуя тому ополчению, которое он из всех сил своих на нас произвесть может. По сему я считаю за первое: войскам изнуренным от трудов, едва удобосносимых, дать выгодные и покойные зимовые квартиры, поелику есть к тому возможность и все оным потребное, а чего нет, в будущую зиму доставить, не упуская удобного к тому времени; а по сему, что касается до пехоты нашей, то оная от пехоты неприятельской прямо в минувшее лето не видела противуборства в равном числе своему, и полагать хотя бы можно, по ее превосходному состоянию пред неприятельскою как неустроенною, что количество оной нынешнее, совместным будучи, действовать моглобы. Но как неприятель на будущую кампанию умножит противу прошедшего свою инфантерию, то и для нашей тоже нужно будет. Гарнизон Хотинский должен быть составлен из командированных от полков не лучшей способности людей к полевой службе, а их места укомплектовать из остающихся в России рот. Второе: наша конница в нынешнюю кампанию, особливо легкая, больше претерпела нежели возможно в одну зиму поставить ее в состояние прежнее, и что она в том своем состоянии многолюдству противных не только всегда [156] противустоять не могла, но часто оному и уступала. Следственно, настоящее число и состояние оной для будущих операций будет тем меньше достаточно, чем больше увеличит неприятель свою кавалерию, которая и теперь уже превозмогла над нашею; а потому необходимо надобно части сих войск с нашей стороны число прибавить. Третье: движение Первой армии на первый раз прилично удержать между Днестром и Прутом, или же между Прутом и Серетом, имев на Пруте мосты, и воспрещая неприятелю переход на сию сторону реки Дуная, а для того в Молдавии, по очевидному осмотру многих тамошних мест, и по рассуждению генерал-поручика барона Эльмпта, нижеписанные укрепить, как служащие к подпоре нашего войска, к содержанию свободного сообщения и к прикрытию магазинов. Первое и главное Яссы, потом по Пруту реке местечки: Табурев и Степановцы, по Днестру местечко Сороки, между реками Прутом и Серетом местечко Бутичаны и на самой реке Серет местечко Сачаву, позади на Пруте местечко Черновцы.

Заготовление магазинов соответствовать должно положенному плану для будущей компании и назначенному для того числу войск. Я только тут упомянул те самые места, которые тот же генерал, правящий генерала-квартирмейстера должность, удобными к тому считает в Польше: 1-е Станиславов; 2-е Смятин; 3-е Могилев; 4-е Брацлав; в Молдавии: 5-е Черновцы; 6-е Хотин ; 7-е Батичаны; 8-е монастырь Драгомиров; 9-е Яссы; 10-е замок Сороки.

Я, в сем предположении, вышесказанные места приму старание осмотреть через инженеров; присовокупить в них возможные укрепления и снабдить провиантом. Но не надобно ныне воображать, чтоб количество и цены последнего равны были прошедшим. Подрядчики, коих притом мало, отзываются в двойной всему цене. Они представляют тому резоны, что прежде довольно было здесь запасов у всех помещиков, которые с начала сдешевили продажу, но как оные все издержаны на армию, а при том весь сей край, по [157] обращению войск в одних местах, севу не чинил, в других утратил весь хлеб на корне, то не остается средств из ближних мест снабдить магазины; но должно производить все запасы из отдаленных, а чрез то по усугублению трудностей усугубляются и цены. Из сего заключение следует, что чем далее наше обращение в подобном положении иметь будет, тем паче увеличатся недостатки к нашему пропитанию.

Пункт сей заслуживает внимание, чтоб, рассмотря все подробности, представить потом коль труднее в будущем нашем положении могут обходиться все транспорты наши, когда Польские побережные места все истощены и опустошены, и когда провинция Молдавская, куда вступить должно армии, испражнена почти во всем том, что служит к пропитанию войск. Состоящие там требуют уже оного отсюда. Я полагаю в основание вышесказанному моему мнению о движении 1-й армии две предосторожности, из которых одна есть та, что с приобретением Молдавской провинции, на сколько мы отдаляться должны от берегов Днестра, столько те выгоды, коими преимуществовали мы в нынешнюю кампанию пред неприятелем, отойдут на будущую в его сторону; ибо заложение вновь магазинов и подвоз провианта от Днестра столь трудны нам будут, сколь тягостными оные дознавал неприятель, когда он свое снабжение получать должен был по отдаленности от Дуная и моря. Но в будущем своем положении, он чрез Дунай и море изобиловать будет во всем, и не на подобие наших выгод, как обращались над Днестром.

Предвидение скудости и недостатка в пропитании армии, чем далее оная начнет отходить от Днестра, подкрепляется тем опытом, что в минувшую кампанию, сколь ни близки были магазины, и как селения Польские ни способствовали поставкам; но при всем том я не нашел в полках не только достаточного, но и равного числа провианта, но в одном больше, а в другом на меньше дней. Чем и [158] доказывается что действия или были без предположения, или же невозможность настояла сей порядок, нужный во всяком движении сохранить; и когда армия в границах Польских стоя, не могла, при неподвижности почти, запастись провиантом на известное время, а доставление оного всякий раз расходилось на тех коим уже доходило терпеть в том нужду.

Предосторожность другая по вышепомянутому открывает нам и то следствие, что в приближении, нашем к Дунаю, Турки путь себе открытый имеют учинить и сделают нам сильную диверсию чрез Валахию от Орсовы и Видина. Сей край сбережен от всякого разорения. Господарь оного как известно усерден неприятельской стороне, и приготовления для оного всякие запасает. Четвертое: поступая вперед, запастись мы должны надежною предосторожностию и позади себя, то есть: обеспечить свой тыл от мятежников Польских, которых волнения, ни совершенная многих погибель, ни дезавантажи державы, их покровительствующей, утушить до днесь не могли, и что паче, зараза сия от времени разливается и в самом истреблении важнее становится, когда союза сего открываются предположители уже и из тех, до коих не доходило подозрение, и которые, видев себя самих и имения свои в руках наших, жертвуют всем тем мнимой их мечте, а не прямой надежде.

Для укрощения таковых противников и ради безопасности нашего тылу и обеспечения транспортов из Польши в Молдавию, должно употребить, не тратя удобного времени, вместо сил на части раздробленных, сильный корпус егерей, чтобы их зимою сокрушить вдруг и невзначай, а инако, должно содержать в Сандомире, Львове, Люблине и Станиславове войска, которые бы охраняли не только от армии сообщение с границами, но и все транспорты и самые границы.

Изъясняемые предосторожности не простираются до Литвы, которую я полагаю в нынешнем спокойствии, а ежели бы и в оной восстали мятежи, то сих одних средств на удержание оных не будет достаточно. Пятое: в будущей [159] кампании первым объектом по своему положению нам предстоит крепость Бендеры. На формальную сего осаду, и для примечания на Очаков, надобно от двадцати до двадцати пяти тысяч пехоты; а конницы по рассуждению сколько потребно, и всех Запорожцев для отражения таковой же неприятельской, которая в Турках не может быть превосходна, но в Татарах конечно. Для сего предприятия надлежит по моему мнению из Киева во Вторую армию зимою перевесть осадную артиллерию, переждав обыкновенное время впадений Татар в наши границы, к чему Архангельск (?) и крепость Святые Елисаветы, в коих часть войск оных и на винтер квартиры располагается, кажутся удобными; а как известно, что река Днепр затруднить может войскам переправу, то для выиграния времени и назначаемые к сей осаде в тоже время на сию сторону перевесть. Шестое: границы по Днепру, мнится, довольно могут быть охранены от войск располагаемых обоих армий в Польше и Новороссии на зиму, а линия потому же, находящимися тамо ротами с некоторою прибавкою, от хищного неприятеля довольно безопасна кажется. Седьмое: калмыцкое войско, подобное хищным Татарам, нельзя удержать в порядке, и лучше не соединять его соблазна ради с армиею, а оставить, в удобное время, по примерам прошедшим, придав к оному несколько Донского и для виду регулярного войска, чинить поиски на Крым, и в тоже время от Азова нашей эскадре к той же стороне обратиться, чтоб и на тамошнем проливе морском отыскать бродов удобных проходу войскам и споспешествовать оным действиям взаимными; ибо Азов по уверениям не имеет опасности от флота неприятельского, потому что берега тамошние сделались неприступными для военных судов. Восьмое: казаки Малороссийские, хотя не похваляются в своей способности к военным действиям; однакож они прочую довольную службу при армии, которая требует людей, весьма исправно несут. Поровнять их с прочим порядочным войском много надобно бы иждивения; а как они из [160] прошлой зимы в походе находятся без жалованья и пришли в несостояние, то к поправлению их на зиму отпустить в домы, оставив часть надобную необходимо при армии, которым и дать содержание равное с донскими казаками. Переменить их иными нет возможности, потому что с прошлаго года все другие содержат бессменно форпосты по польской границе, и все их число, называемое выборные, в раскомандированиях находится.

Из архива военно-походной канцелярии графа Румянцева-Задунайского.

Комментарии

1. Хотя в подлинной бумаге и не выставлено времени, когда она была составлена, однакоже по содержанию можно судить, что она относится к концу 1769 года.

Текст воспроизведен по изданию: Мысли генерала графа Румянцева о прошедшей и будущей кампании // Военный журнал, № 2. 1853