-

1. Ярославский Литературный Сборник. 1849 г.

Издатели Ярославского Сборника имели в виду две цели: благотворительность — посвящая его в пользу «Детского Приюта и Дома Призрения Ближнего», и вызов на литературную деятельность живущих в Ярославской Губернии Любителей Отечественной Словесности.

Обе эти цели, следовательно, — доброе дело; и если издатели и участники Сборника исполнили его от души, в чем нельзя сомневаться, то будь первый блин комом, мы бы и тогда от него не отказались; но, напротив, Ярославский Сборник имеет свои достоинства. Его украшают во-первых стихотворения и повесть Ю. Жадовской (Помещенная в Сборнике «Непринятая жертва», прекрасная повесть Ю. В Жадовской, которой талант развивается с каждым новым произведением, была уже напечатана в Москвитянине (№ 21), потому что «Сборник запоздал своим выходом»), а во-вторых в нем есть несколько любопытных исторических материалов; на пример «письма Императрицы Екатерины ІІ-й, к Ярославскому Наместнику А. П. Мельгунову». — «Исторические Исследования о начале и основании города Ярославля». — «Отрывок из неизданной Истории Углича» — и «Путешествие в 1721-1722 годах, Ярославского жителя Матвея Гаврилова Нечаева ко св. местам Палестинским».

Издатели очень справедливо замечают, что «посадский человек Ярославля большого, иже на реке Волге, Нечаев, описывал свое путешествие, подражая и языку и оборотам речи и присловьям Игумена Даниила, и Иеродиакона Зосимы».

Для образца занимательности описания выпишем рассказ путешественника об Адрианополе: [86]

_________________________

Адрианополь град строен и стоит на ровном месте, от левыя страны только близь его гора; стен и башен не имать, только округ стенами полатными огражден. Близь его малая течет река; а в нем строение преизрядное, гостинных дворов и лавок много, кровли крыты свинцом, воды из земли во многих местах приведены сладкие или полезные к питию; мраморного строения зело много, и весьма то место чисто и прохладно, стоит во отдалении моря, понежи и самими Турецкими Султанами любим бяще град той, в нем же из Царя-града Султаны часто обитают. Есть тамо дом Султанской, изрядно устроен, и мечеть Турецкая; около ее 4 чажбы, вельми высоки зело: строено по своему их обычаю и небездивно содельно, И таковые мечети мало обретается и в самом Царе-граде. Аз же со Греками сквозь ее пройдох притворы, и зело почудихся каменному тому строению. А от той мечети неподалеку была прежняя Греческая Соборная церковь, идти к полудни: превращена в мечеть. И многие церкви и монастыри превращены, а инии разорены. А от стараго Собору идти назад с полверсты, тамо мне указали Греки малу церковь, что многажды Турки хотели превратить ее в мечеть, но невозмогоша, ужасом великим отгоними бываху, и церковных врат от страха не могут отверсти. С ними же Греками ходил тамо в некую темницу, в ней же видел некую девицу Гречанину, в темнице заключену от Турок третиенадесять лето, ей же имя Евдокия, лепа образом, яже и многие муки претерпе целомудрия ради своего; восхоте бо некий Турчанин пояти себе в жену, она же слышати его не восхоте. Он же, нанявши во свидетельство подобна себе бусормана, и судиям своим оболгаша ее сице, что-де она клятвенное дала слово, веры своея отступили восхотела. И того ради Турки по своей праве зело ее мучили, главу вертели вервием, руце ломали, и тая страда неповинне. И тако не по мнозе времени той Турчанин внезапу издше, она же, седящи в темнице, ко при ходящим рече: не плачите о мне, ниже сетуйте, ни единые имам болезни на теле моем, солгавший же на мя, сам той от Бога суд восприимет. Таковую сам аз многогргешный оконцем двери темничные видел и целовал край честныя руки ея; тая же к нам любезно многая вещала, ибо Грецы о мне ей сказали, что и сей человек, [87] Московского Государства, нашея веры Христианския. И тако, со умилением поклонився ей, отъидохом.

Таже сподобихся благословения от Преосвященнейшего Афанасия Митрополита Адрианопольского, иже и угости нас и любезно приять. Двор его стоит к западной стране града, тамо мя Грецы водили по иным церквам и монастырям. Тамо мне во едином монастыре Святейшего Патриарха Иерусалимского дата печатные листы. Таковы листы, поруски печатаны, подаются Болгаром и Сербяном или Россианом, кому прилучится прийти тамо, хотящему идти во Святый град Иерусалим и ради вспять от Иерусалима возвращения, дабы восприимали всяк таковых с милостивым учреждением. Там строение преизрядное, ряды и лавки вельми хороши, столпы и полатки изтесаны из камени мрамору белого, аки из древа. Тамо всякого овощия до изобилия, виноград и вино сладкое; хлебы пшеничные вельми белы и вкусны: таковых нигде по всей дороге не видал. И аще же с которым Государством у Турок брань зачинается, то в Адрианополе бывает съезд и оттоле Турки поход имеют. И пойдохом от Адрианополя большею дорогою и к вечеру приидохом до первого местечка Турецкаго; тамо стоялой двор Турецкий, больший, строение все каменное, кровли крыты свинцом, плитами, и весьма покои сделаны пространные: такова двора несть по всей дороге. От Адрианополя до Царя-града выслано камнем, и мнстечки и станции. И оттуду идохом до Селивры града три дни. Селивра город каменной, на самом берегу Белаго моря: посад и лавки под горою, в нем же есть Греческий Архиепископ. А сказывают, тот город Турки взяли после взятия Царя-града. А от Селивра идохом один день до села Буюк-Чекменже. Под тем местом чрез залив морский сделан мост каменный, близ полуверсты, зело твердо челенами, челен - верх, другой в испод, по всему мосту. А оттуда идохом до местечка последняго, нарицаемаго по Турецки Кучум-чек-менже, а оттуду идохом к Царю-граду.

Текст воспроизведен по изданию: Ярославский литературный сборник. 1849 г. // Москвитянин, № 24. 1849