КАЗАЦКОЕ ПОСОЛЬСТВО М. РОДКЕВИЧА-ПОРТЯНКИ К ТУРЕЦКОМУ СУЛТАНУ В 1667 ГОДУ

История отношений запорожских гетманов и Османской империи во второй половине XVII в. еще до сих пор исследована недостаточно, главным образом из-за отсутствия более или менее основательной и систематической Источниковой базы. Весьма часто сведения об украинско-турецких отношениях известны нам, что называется из вторых рук (см., например [1. С. 98]).

Наибольшее значение, пожалуй, отношения с Османской империей имели для правобережного гетмана П. Д. Дорошенко. Однако о многих его контактах с турками и посольствах к султану нам известно совсем немного. Одним из таковых является миссия Михаила Родкевича-Портянки в Турцию 1667 г., с которой связывается первое предложение правобережного гетмана Порте о принятии подданства и согласие султана.

До сих пор наиболее полно сведения о нем были суммированы в исследованиях украинского историка Д. Дорошенко. Исследователь основывался на реляциях польских дипломатов и сообщениях турецкой хроники, а также на малоинформативных свидетельствах опубликованных русских источников [2. С. 114-116; 3. S. 12-13], среди которых и пересказ речей священника Афанасия Чекаловского, одного из членов украинского посольства в Турцию. Его брат Федор сообщил киевскому воеводе П. В. Большому Шереметеву, что согласно заявлению прибывшего в Османскую империю польского посла Иеронима Радзеевского, царь и польский король готовы совместно уничтожить запорожское казачество на обоих берегах Днепра [4. С. 242]. Данное свидетельство носит скорее пропагандистский характер и мало что дает для истории собственно украинско-османских переговоров в Адрианополе. Важно, однако, что благодаря этому источнику мы можем узнать имя еще одного участника украинской миссии в Порту. [66]

При просмотре дел, связанных с поездкой думного дьяка Ф. Л. Шакловитого к гетману И. С. Мазепе осенью 1688 г. мною был обнаружен фрагмент реляции участника украинского посольства в Османскую империю 1667 г. Находящиеся в конце дела несколько листов текста, написанные другим почерком, нежели основные документы, по-видимому, попали туда случайно, поскольку в бумагах, связанных с посольством Шакловитого ничего не говорится о передаче ему гетманом Мазепой этих документов.

Реляция составлена в виде письма неизвестному адресату («добродею»). Начало и конец документа отсутствуют. Авторство в тексте не указано, но касательно его можно сделать некоторые предположения. Так, именно к рассказчику польский посол направил находившегося в составе своей миссии бывшего архидьякона перемышльского епископа Антония Винницкого. Весьма вероятно поэтому, что автором реляции было также духовное лицо, не исключено, что уже вышеупомянутый священник Афанасий Чекаловский. В сохранившемся фрагменте документа описана аудиенция казаков у султана, контакты с польским посольством и др.

Левобережный гетман Иван Брюховецкий в самом конце мая 1667 г. сообщил прибывшему к нему царскому стольнику Василию Кикину о направленных в Турцию послах Дорошенко — Михаиле Родкевиче-Портянке и некоем Вырве [4. С. 185].

Согласно официальной реляции польского посольства, прибывшего в Османскую империю во главе с Иеронимом Радзеевским, 5 июля украинские дипломаты прибыли из Адрианополя в лагерь султана, располагавшийся недалеко от города. Польские послы с недовольством отметили, что казаков «blizej cesarza nizeli nas postawiono» («расположили ближе к султану, нежели нас»). 6-го числа они получили аудиенцию у каймакама Кара-Мустафы паши (а не у султана, как пишет Д. Дорошенко [2. С. 115]), причем по свидетельству польской стороны «kaftany па nich wysmienite nie pospolitym sposobem robic kazano» («великолепные кафтаны для них не обычным способом сделать приказано»). На аудиенции казацкое посольство засвидетельствовало свою покорность Порте, что было встречено османами весьма благожелательно. По предположению дипломатов Речи Посполитой, в первую очередь потому, что в условиях продолжавшейся Кандийской войны с Венецией турьей опасались возобновления набегов запорожцев на черноморские владения Османской империи после заключения перемирия между Россией и Польшей. Как удалось разузнать полякам, казацкие послы заявляли туркам, что польские войска «cale zniesione, lud wybrany od Tatarow» («полностью уничтожены, а население угнано татарами»), расписывали прочие «defecta Polski» («недостатьси Польши»), подчеркивая, что ими грех не воспользоваться [5. К. 804 vol.].

В официальном отчете польского посольства сообщается, что И. Радзеевский пытался установить с казацкими послами доверительные контакты, чтобы разведать их «замыслы», обещая им под свои личные гарантии всяческие милости и защиту у короля, но встретил решительный отказ казацкой стороны от каких-либо переговоров [5. К. 804 vol.]. Это подтверждается и украинской реляцией, согласно которой М. Родкевич-Портянка заявил направленному к нему польскому представителю, что ему «банкет» посла Речи Посполитой «ненадобен». Более того, известные из материалов о посольстве Радзеевского заявления казацких послов, что они «jak ziemia od nieba, tak dalekiemi jusz od poddanstwa WKMci i od przyjacielstwa z Polaki declarowali» («заявили, что они так далеки уже и от подданства Вашей королевской милости и от дружбы с поляками, как земля от неба») [5. К. 804 vol.], находят буквальное подтверждение в тексте публикуемого документа.

Раздосадованный позицией казацких дипломатов Радзеевский, послал к каймакаму секретаря посольства Франчишка Высоцкого с заявлением, что принятие с такой честью «изменников» польского короля, да еще в присутствии в лагере султана посла Речи Посполитой является оскорблением его достоинства и противоречит [67] букве польско-турецких соглашений. Высоцкий объяснял Кара-Мустафе-паше, что султану наверняка тоже бы не понравилось, если бы кто-то принимал под свою защиту его подданных, характеризовал казаков как непостоянных, не раз уже менявших одну «протекцию» на другую. «I was pewnie zdradza i w wojny niepotrzebne wprowadza» («и вас наверняка предадут и в ненужные втянут войны») — пророчески предостерегал турецкую сторону польский дипломат, указывая, что казаки не хотят «успокоиться» именно потому, что польский король и республика запретили им устраивать походы против османов и крымцев на Черное море. «I jesli shiszna warn, sprawiedliwosc zachowujctcym, tak za dobre Polakom oddawac?» («И разве правильно вам, хранящим справедливость, так воздавать полякам за добро?»), — восклицал он.

На все это каймакам заявил, что Порта «открыта» для каждого, и что казаки не теперь же обращаются за «протекцией», но всегда были и должны быть в союзе с татарами как подданные султана. После этой краткой реплики, не дослушав возражений Высоцкого, он встал и вышел [5. К. 804 vol. — 805] (см. также [6. S. 123-124; 7. S. 80]).

Из турецких [2. С. 115; 3. S. 12-13] и польских источников также известно, что 9 июля послы Дорошенко были приняты султаном. Реляция, помещенная в коронной метрике, повествует, что польскому посольству предписано было выехать из лагеря султана в Адрианополь, чтобы не присутствовать при аудиенции казаков у султана. Двинувшись в путь, поляки увидели пытавшихся укрыться от их взглядов казацких послов, ожидавших аудиенции Мехмеда IV. Вскоре они были приняты, по замечанию автора польской реляции «частным образом» («priwatnie»). Радзеевский оставил в турецком лагере доверенных лиц, чтобы разузнать о ходе турецко-украинских переговоров. По полученным сведениям Родкевич-Портянка и его коллеги выразили готовность совершенно поддаться Порте, предложив ей услуги казацкого войска, если султан даст распоряжение крымским татарам помочь Дорошенко закончить войну с Польшей. Казаки хвалились мощью и боеготовностью своего войска. Аудиенция у султана была прощальной и в тот же день посольство Родкевича-Портянки, получив инсигнии для Дорошенко, было отпущено на Правобережную Украину в сопровождении турецкого аги, который должен был принять присягу «всего войска». Казацкая реляция, впрочем, сообщает, что на Украину вместе с Родкевичем-Портянкой выехали трое чаушей с целью сбора информации и умалчивает о посылке инсигний. Из ее же текста следует, что сам отъезд посольства Родкевича-Портянки состоялся несколько позже отпуска.

10 июля каймакам прислал к Радзеевскому переводчика, некоего Марка Антония, католика на службе у турок, который, не сообщая о состоявшейся аудиенции, пытался убедить того не беспокоиться, что турки «ласково» принимают казаков, ищущих у султана защиты в своих обидах [5. К. 805] (см. также [6. S. 124-125; 8. S. 333]).

Именно аудиенция, состоявшаяся 9 июля, описана в сохранившемся фрагменте реляции. Очевидно, что несмотря на пафосное, и в некоторых случаях даже поэтизированное описание, данный источник отражает реальное содержание украинско-турецких переговоров. В нем четко сформулирована политическая позиция Дорошенко, заключавшаяся в объединении Лево- и Правобережной Украины под своей властью с опорой на османский протекторат, предварительными условиями которого являлись лишь обязательства казаков выставлять войско по требованию Порты против ее врагов. Причем ради этого правобережный гетман был готов разорвать традиционные связи запорожцев с донскими казаками. Обращает внимание на себя и недовольство турецкой стороны слишком тесными связями Дорошенко с Крымским ханством, которые султан якобы сравнил с попыткой опереться «о столп деревеной», противопоставляя ему Порту в качестве каменной стены. [68]

Согласно турецким источникам, в ходе второй аудиенции казацкие послы обязались выставить 50 тыс. войска по первому требованию султана [2. С. 115; 3. S. 13]. Несколько меньшую армию, численностью в 40 тыс. человек предлагали украинские дипломаты согласно публикуемой реляции. Порядок цифр вполне сопоставим, и это показывает, что за сообщениями обоих источников стоят реальные факты.

Описывая возвращение казацкого посольства, автор реляции сообщает о недовольстве Дорошенко достигнутыми под Адрианополем соглашениями, которые отдавали правобережное казачество в подданство султана. Факт этого недовольства фиксируется другим источником, который приводит в своей новейшей монографии Б. Н. Флоря. В августе 1667 г. ездившему за Днепр русскому гонцу наместник Пивского монастыря сообщил о возвращении в Чигирин М. Родкевича-Портянки «и от него чюют еще не сподеватца добра» [9. С. 258]. Последняя фраза дословно повторяется в украинской реляции.

Не зная содержания инструкции, врученной М. Родкевичу-Портянке, трудно судить, насколько результаты посольства соответствовали изложенным в ней целям и задачам. Вполне вероятным, однако, представляется предположение, что недовольство Дорошенко формой установившихся украинско-османских связей имело реальный характер и было вызвано желанием четко зафиксировать условия как можно более широкой автономии Правобережного Гетманства под османской властью. Попытки осуществить это мы можем наблюдать уже год спустя, летом 1668 г. [10. С. 86-87].

С другой стороны, не исключено и то, что Дорошенко тем самым также хотел показать старшине и казацким массам, что к переходу под власть «бусурман» его вынуждают сложные политические обстоятельства, и посему декларации верной службы султану даются лишь на время. Схожим образом гетман и его приближенные поступали в 1669 г., когда трактовали события Корсунской рады, на которой османский посол торжественно одел Дорошенко в присланный султаном кафтан, скорее как военный союз, нежели как подданство [10. С. 91; 11. С. 265-276].

Так или иначе, но анализ свидетельств украинского очевидца и польских источников показывает, что главной целью посольства М. Родкевича-Портянки было подтолкнуть Порту к активным действиям против Речи Посполитой. В этом смысле другого пути, кроме как признать верховную власть султана, у Дорошенко не было. И действительно, каймакам на прощальной аудиенции, несмотря на то, что Порта уже подтвердила соглашения с Речью Посполитой, предъявил Ф. Высоцкому требования не только разорвать мир с Россией, но «i do Kozakow sie jako poddanych cesarskich wiecej nie znac» («и казаков, как султанских подданных, больше не считать за своих»), которые в этом случае по приказу султана будут оказывать Польше вместе с крымцами военную помощь. Польский дипломат отказался вести переговоры на эту тему как выходящие за рамки предыдущих польско-османских соглашений [5. К. 808] (см. также [2. С. 116; 3. S. 12-13; 6. S. 131, 151; 10. С. 78]).

Последующие события, характеризовавшиеся нараставшим вмешательством Порты в дела Восточной Европы, показали ошибочность расчетов П. Д. Дорошенко. Вопреки его планам вовлечение подвластных ему земель в орбиту турецко-татарского влияния имело и для него, и для исторических судеб Правобережной Украины самые печальные последствия.

В казацкой реляции также сообщается о жалобах греческих купцов, посетивших украинских представителей, на грабежи со стороны поляков и о конфликте между православными и католиками за обладание святыми местами в Иерусалиме.

Документ, который является единственным источником, освещающим украинско-турецкие переговоры непосредственно от лица их участника, публикуется в приложении. Публикация осуществлена в соответствии с «Правилами издания исторических документов» (М., 1990).


Приложение

1667 г. He ранее второй половины июля. Реляция участника посольства М. Родкевича-Портянки в Османскую империю.

/л. 95/ иного государя, а что [...] перед цесаря и он спрашивал, чего хотим. И отдав лист чинили жалобу на поляков. И цесарь говорил, для чего вы короля полского себе за государя имет не хочете? И посол казацкой сказал: как небо от земли, так де и мы от короля хотим быт, а за государя его себе имет не хочем, пусть поляки наших рубежей не займают, путь царь московской отдаст нам Заднепрье, а по старой свой рубеж держит. И цесар сказал: мне вы не надобны, мы знаем, какие вы люди, изменяли есте царю московскому не одиножды и своему королю не одиножды ж и ныне дедичного своего государя не хочете, а надеетеся на моего слугу на хана крымского и оперлис, что о столп деревеной, а я есмь стена каменная. Глядите ж, чтоб была правда. Потом спрашивал, много л вашего войска, и посол сказал: (в) 3 дни /л. 96/ зберетца 90 000 человек войска, а когда будет Заднеприе наше, будет 500 000. А на вашу цесарскую услугу всегда по 40 000 становитца будет и з Запорожем. И паки спрашал их цесар, (ч)то вы не хочете поляков? И посол сказал: как небо от земли, так и мы от поляков, дети и жены наши присягали, что не искат иного государя. Бог на небе, а ты другой на земли. Отказал цесарь: не хочю от вас никакой дани, знаю, что вы люди убогие, ни денгами, не деревьем на карабли, толко службы вашей требую в правде. И посол сказал: поляки з дары приехали брехати, хотят сабаками обманути, а мы без даров пришли с правдою, сами себя отдаем, с поляками убо подралися. И не можем болше с ними жити. И цесарь сказал, а когда хотя одиножды [...] ак[...] /л. 97/ будете [...] говорить сам[...] дит[...] учинитца над вами, понеже у вас частые гетманы, часто бунтуетес, что полковник, то гетман, что сотник, то полковник. А нам жаль, что сами от себя проподаете, поляки господа, а ваши люди по всему свету в неволе живут. Будте ж постоянными, а я вас принимаю под свою оборону, когда я при вас, а вы при мне, будем всему свету страшны. Донские казаки с вами ли? И посол сказал: что как они вашей цесарской милости неприятели, так и наши неприятели. Потому, хто (в слове буква «ч» переправлена на «х») убо враг цесарю, то и нам. И так нас [70] отпустил цесар ко двору. И того ж дни звал меня к себе посол полской и присылал ко мне черньца, бывшего архидьякона отца митрополита Виницкого, которой /л. 99/ приехал с послом к патриарху по благословение новому митрополиту, а мне не сказал, по что он приехал. Тот же архидьякон и посла казацкого звал на пир к господину Радеевскому, обещаючи нам дары, тогда наш посол Родкевич сказал, что (первоначально было «чтоб», буква «б» зачеркнута) мне банкет ево не надобен. В то время пришли к нам на двор торговые люди гречане, которых Тетеря 1 и Чернецкой 2 под Ставищами 3 без остатку пограбили. И пограбя, отпустили к Москве с одним их здоровьем, мало самих не побили. И что господин Замойский в Ладыж(и)не грабил и те гречане с ними ж приходили 4. Тако ж и на самого господина Радеевского жаловался один купец з Добровенец, что его сам господин Радеевской пограбил и взял грабежем на 6000 ефимков. А Тетеря и Чернецкой на 1040 ефимков, /л. 98/ Потом отпущено господина Стадницкого, а с ним 170 человек поляков для того, что б привезли купцом денги 5, а господина Радеевского за крепкую сторожу посадили 6 и сказал так цесар: будет моим купцом не будет удоволствования, велю ухо и нос господину Радеевскому отрезат и всех на каторгу отдат 7. Припоминаю то ж, что ваша милость добродей наш знал, какую статью (перед фразой «какую статью» написана та же фраза еще раз и зачеркнута) подал цесарю господин Радеевский, что б хану крымскому 8 перед ним шея утята была, и что б первой хан 9 опят со всем своими владениями и достоенствы был привращен 10. При них также один старец приехал из Ерусалима римской веры, которой ехал х королю. И услышал (л. 100) о послех полских, был у них, жалуючис, что святейший патриарх Нектарий Ерусалимский выгнал римлян из их каплицы из церкви Воскресения Христова, где гроб Господень, там убо розных вер имеют свои каплицы. И пан Радеевский бил челом о том цесарю. И цесарь Радеевскому сказал, на [...] /л. 92/ першие мои, то есть верный слуга хан и господар волоский, гледи своей головы, абы есть целу унес в свою землю. Згубили есте свою землю, ай еще хочешь у моей резыдовати, а что потриарха учинил, добре учинил, бо здавна грецкое было и нехай будет 11. Я от вас жадной дани не маю, а от греков маю и так ни на што не позволил цесар. Теды с тым отозвался пан Родеевский, же я тое учиню, что стало згода с царем московским и я в том приложу старане, же пункта тые резорваные будут и то все абы как выжеглеватца 12. А того цесереви и потреба, бо як стала згода межи царем и королем, у великой тривозе вся земля турецкая зоставала и так того боятца, то тые кланяютца ему и что хочет, так вымышляет, упоминаетца дани от короля за дватцать лет. А все то справа казацкая и так в запоре держат ляхов за сторожею, же при нас шесть панов значных турченами стали, что теж и тое припомнил от потриарх Макария Онтиохийского и Олександрейского, которые согласившися, вкупе зъехали от своих престолов, которых юж и по Иересалимского и поставили на Москве нового патриарху, а святейшего потриарху Никона простым монахом учинили. Теды /л. 93/ месяца июня 5 дня был сам (в слове «сам» буква «м» исправлена из «п») он в Царегороде на тех потриархов, которые были на том соборе, противные святейшему потриарху Никону, проклятые анафема, а на престолах Антиохейском и Олександрейском юж засто-ют святейшие потриархи и тым не по што квапитися до своих краев 13. И то теж припомню, бачил того мисияша жидовского 14, что ошукал всех жидов, же до него все как до Христа собрание. Набрал барзо скарбов от жидов и хотел его цесарь стратит и он стал турченином и побесурменился и состоет при везиру и дано ему маетности, а жиды ево завше проклинают, мовячи так на него: «Ох, ошукал еси нас». Про тое зас пана посла Родеевского, иж взял ведомость, что нас отправлено, прислал снову по Пимина чернца, абым я просил посла казацкого, абы с ним обачился и просил, абы причинился до везира, чтоб отпущено посла королевского и [71] не позволилися на то. И при отправе послано с нами трех чаусов, то есть ясаулов для розгледаня земли и войска казацкого, ежели есть сто тысечей, как казали перед цесарем, аж не маш, что тое ж сам чул от тых турков. У Олшаной един мурза выбирал стоцею и пошарпали людей у гостинцах и мовил до мурзы, чему вы не умеете гледети казаков, по малу (слово «малу» написано два раза подряд) глазкайте, а мы зрозумевши их, скажем цесарю /л. 94/ сорок тысечей ставит на услугу на Белое море против френгов, то уж тые засядут, а другие на Чорное море против черкесов и так остаток мы, вшедши, поженем их в свою землю. Гды есмо обачилис с гетманом и отдавши поселство от цесаря и так переведено с турского языку на руской язык, аж пишет ведлуг отменных пунктов, что посол отменил: «тепер знаем вас за своих, что есте юж наши». И на тое слово барзо пан гетман задивовался и пытал меня наедине и о всем я есми дал справу, как там пан посол справовал. Теды барзо урозился пан гетман и вся старшина, что у подданство Украйну отдал и так не сподеватца добра. Тое чуючи, турки зрозумеют пана гетмана иж не ведлуг слов полских и листу посту пуют (выделенные курсивом слова написаны более светлыми чернилами).

РГАДА. Ф. 124. On. 1. 1688 г. Д. 98.


Комментарии

1. Павел Иванович Тетеря, гетман Правобережной Украины в 1663-1665 г., пользовавшийся поддержкой Речи Посполитой.

2. Стефан Чарнецкий (ум. в 1665), польный гетман коронный.

3. Речь идет об осаде Ставищ войсками С. Чарнецкого в 1665 г., в ходе которой он получил смертельное ранение.

4. Речь идет об ограблении купцов в 1665 г. подчиненными Львовского подстолия Мартина Замойского, которому умирающий С. Чарнецкий передал командование польскими войсками на Украине. Было убито четверо возвращавшихся с Москвы торговцев, убытки по оценкам турецкой стороны составили 13 тыс. талеров (см. [6. S. 94-95; 12. S. 71-73, 101]).

5. Польские источники сообщают, что Стадницкий был отпущен с запросом к королю по поводу требований турок, чтобы Польша разорвала перемирие и союз с Россией (см. [7. S. 80]).

6. Согласно польским источникам, отношение турок к польским дипломатам изменилось после 15 июля, когда у дома, где жил Радзеевский, был выставлен караул (см. [6. S. 125]).

7. Косвенно эта информация подтверждается тем фактом, что выехавшего после завершения переговоров в Польшу Ф. Высоцкого сопровождали турецкие чауши, которые по распоряжению каймакама должны были добиться возмещения убытков ограбленных в Польше купцов, османских подданных. Высоцкий впрочем, полагал, что чауши посланы «dla przejrzenia sie, jesli tak, jako udali zdrajcy nasi Kozacy cale zaginionq. Rzplta» [5. K. 808 vol. — 809].

8. Адиль-Гирей, крымский хан в 1666-1671 гг.

9. Мехмед-Гирей, крымский хан в 1654-1666 гг.

10. Согласно официальной реляции посольства И. Радзеевского, польская сторона жаловалась, что хан нарушил польско-османские соглашения, «предательски» напав и разорив польские земли (речь шла о поддержке Крымом П. Д. Дорошенко). Поляки требовали возвращения угнанных людей и компенсации убытков (см. [5. К. 801 vol. ])

11. Согласно реляции посольства И. Радзеевского, он действительно делал представление турецкому правительству относительно возвращения католическим монахам-бернардинам права владения Святыми местами в Иерусалиме, которые лишены этого «ядовитыми схизматиками». Уже после его смерти Ф. Высоцкому было предложено «подождать» решения Порты, т.е. фактически отказано в удовлетворении данного требования [5. К. 802, 808].

12. Польские источники не подтверждают обещаний И. Радзеевского добиться разрыва Андрусовского перемирия с Россией (см. [6. S. 120 i nn.; 7. S. 79-80]). Ф. Высоцкий, впрочем, заявлял турецкой стороне, что вечный мир с Портой Польше дороже, нежели временное перемирие с Россией [5. К. 808].

13. Патриархи Макарий Александрийский и Паисий Александрийский в том же году были восстановлены на своих кафедрах по просьбе прибывшего в Стамбул русского посольства (см. [10. С. 78]).

14. Речь идет об известном еврейском лжемессии Шабтае Цви, положившем начало широкому мессианскому движению среди евреев в Османской империи и европейских странах. Будучи арестован по приказу великого везира, он действительно принял ислам в сентябре 1666 г.


СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Флоря Б. Н. Богдан Хмельницький i турецька «протекцiя» // Киiвська старовина. 2001. № 3.

2. Дорошенко Д. Гетьман Петро Дорошенко. Огляд його життя i полiтичноi дiяльности. Нью-Йорк, 1985.

3. Dorosenko D. Rypka J. Hejtman Petr Dorosenko a jeho turecka politika. Zvlastni otisk z Casopisu Narodnilho musea. [Praha], 1933.

4. Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России, собранные и изданные Археографической комиссией. 1663-1668. СПб., 1869. Т. 6.

5. Archiwum Glowne Akt Dawnych w Warszawie. Metryka koronna. Ksiega 206.

6. Hubert L. Zatargi z Turcjq. w 1667 roku i poselstwo Hieronima Radziejowskiego // Idem. Pamietniki historyczne. Warszawa, 1861. T. 2.

7. Droga pana posla Radziejowskiego do Porty Othomanskiej 1667 // Sadok Barqcz. Pamietnik dziejow polskich. Z aktow urzedowych lwowskich i z rekopismow. Lwow, 1855.

8. Poselstwo Hieronoma Radziejowskiego do Turcji w r. 1667 // Dyplomaci w dawnych czasach. Relacje staropolskie z XVI-XVIII stulecia. Oprac. Przybos A. Zelewski R. Krakow, 1959.

9. Флоря Б. Н. Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления. М., 2013.

10. Флоря Б. Н. Начало открытой османской экспансии в Восточной Европе (1667-1671 гг.) // Османская империя и страны Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы в XVII в. М., 2001. Ч. 2.

11. Крикун М. Корсуньска козацька рада 1669 року // Крикун М. Мiж вiйною i радою. Козацтво Правобережноi Украiни в другiй половинi XVII — на початку XVIII столiття. Киiв, 2006.

12. Perdenia J. Hetman Piotr Doroszenko a Polska. Krakow, 2000.

Текст воспроизведен по изданию: Казацкое посольство М. Родкевича-Портянки к турецкому султану в 1667 году // Славяноведение, № 4. 2014

© текст - Кочегаров К. А. 2014
© сетевая версия - Тhietmar. 2020
© ОCR - Николаева Е. В. 2020
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Славяноведение. 2014