ИСТОРИЯ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ЗАКОНОВ ЯНЫЧАРСКОГО КОРПУСА

МЕБДЕ-И КАНУН-И ЙЕНИЧЕРИ ОДЖАГЫ ТАРИХИ

Глава восьмая

рассказывает о янычарских кятибах, их обязанностях, а также о прочих кятибах

Янычарские кятибы входят в разряд высокопоставленных [лиц янычарского] корпуса. Они являются эминами падишаха. Падишах хранит у себя дефтер [янычарского кятиба]. Занимающий эту должность не имеет жалованья [от казны]. [Раз] в три месяца он получает одно акче за каждого человека [янычарского корпуса]. При [каждой выдаче] жалованья [янычарам] халифе шакирдов собирает эти [деньги] с [162] одабаши. /119а/ Это и является жалованьем [янычарского кятиба]. [Янычарский кятиб] имеет также [в своем распоряжении] суда, являющиеся вакуфной собственностью. Право [пользоваться] каждым из них покупали за 40 000 акче. После окончания срока аренды [право пользования] продают другому. Закон таков.

[У янычарского кятиба] имеются зифтчи. [Их] не записывают в поход и взимают [с них] по 500 акче в год. Зифтчи имелись также у [янычарского] аги и кетхюда-бея. [Зифтчи] распорядился упразднить Халиль-ага ¹, занимающий [пост янычарского] аги при султане Ахмед-хане. Отказавшись от собственных зифтчи, он приказал [сделать это] и другим. Другие ничего не могли возразить, ведь зифтчи Эфенди [также] были упразднены. И действительно от них необходимо было отказаться, потому что аги каждый год отправляются в поход, а [зифтчи] не идут. [Звание зифтчи] было просто предлогом, [чтобы не идти в поход]. Гораздо лучше упразднить [зифтчи].

Не следует допускать до службы на судах аги никого, кроме аджеми огланов. То же самое и в отношении судов [янычарского] кятиба, потому что если на них идут [служить] янычары, то [им] представляется, что и в поход идти не надо. Если [на судах] такие есть, то их [должно быть] немного. Если на судах [янычарского] аги, кетхюда-бея, [янычарского] кятиба и секбанбаши имеется 30-40 янычар, им и следует там оставаться. Ныне же их стало довольно много. Большинство рейсов [этих судов] стали коруджи.

Тот, кто является янычарским кятибом, должен быть честным и благочестивым человеком. Он обязан основательно знать все, что имеет отношение к дефтерам. /119б/ Ему следует также знать все относительно [янычарского] корпуса. Он не должен получать свою должность за взятку. Он должен быть человеком... ² таким, чтобы жил на свои доходы и довольствовался одним акче калемийе ³ с человека, а другими делами не занимался. Найдя такого кятиба, нужно назначить его на службу. Не следует часто смещать с должности [янычарских кятибов], выказавших свою честность. Аги не должны утеснять [янычарских кятибов], которые честно блюдут древний закон. Честно занимаясь [каждый своим] делом, они не должны завидовать друг другу. Если [янычарский кятиб] делает что-нибудь, противоречащее упомянутым законам и правилам, он должен быть соответствующим образом наказан. [Должность] янычарского кятиба — это должность, [существующая] издревле.

Янычарский дефтер обновляется раз в три месяца. В ведомстве Эфенди имеются сундуки. В них хранятся дефтеры со времени султана Сулеймана по нынешнее. Старые дефтеры [163] хранятся во Внешней казне ⁴. Когда ими перестают пользоваться, когда не остается [в живых] тех янычар, что [записаны в них], дефтеры передают во Внешнюю казну. Они хранятся там. Однако ныне, из-за частой смены [янычарских] кятибов, большинство этих дефтеров утрачено. Но дефтеры времен султана Селима ⁵ имеются.

Ныне /120а/ дефтеры по-прежнему обновляются раз в три месяца. [Выплата] жалованья [янычарам] происходит четыре раза в год, [начиная с месяца] мухаррема: это [жалованье] масар, реджедж, решен и лезаз. Для записи его сначала было назначено 15 шакирдов. Когда же число людей [в янычарском корпусе] увеличилось, когда аджеми огланов и янычар стало много, потребовалось больше и кятибов, а потому ими назначили 40 человек. Нынче их не 40, а 70-80 [человек]. Некоторые стали шакирдами ради того, чтобы не ходить в поход, потому что [шакирды] не принимают участия в походе до тех пор, пока [в поход] не отправляется [янычарский] ага. Когда ага уходит в поход, остается несколько шакирдов, чтобы писать дефтер аджеми огланов. Но с ними остаются и многие другие [шакирды]. [В поход] не идут. Никакого ущерба своему жалованью не имеют: под тем предлогом, что они шакирды, получают его сполна. Даже если и идут в поход, то в траншеях не появляются. Обязанностей у них нет [никаких], только числятся [в походе]. По этой причине шакирдов стало много. Не следует, чтобы их было более 40 человек.

[Шакирдами] становятся положенным образом. Главного [шакирда] называют баш шакирдом. Стоящего [рангом] ниже его называют бейтульмаль кятиби. Дефтер янычарской казны составляет он. Он делает записи. Дефтер [янычарской] казны хранится в ведомстве Эфенди. Стоящего рангом ниже [бейтульмаль кятиби] называют шакирд халифеси ⁶. Все трое [назначаются] из числа янычар. Нынче все они становятся секбанами, [в то время как] незаконно им быть секбанами. Писать дефтеры /120б/ заставляют этих шакирд халифеси.

Желающий стать шакирдом, уплачивает 300 акче [в виде] платы за «продвижение». Еще 300 акче он дает Эфенди. Какое-то время [просящий звание шакирда] участвует [в церемонии] приветствия Эфенди, когда тот возвращается с Дивана. Дефтеры [пока] не пишет. Затем он учится правилам, [составления] дефтеров, после чего ему разрешают составлять копию дефтера, который вручается одабаши для [проставления отметки] ресид. Некоторое время ему не разрешают делать ничего другого. Затем, когда он становится старше и приобретает [необходимый] навык, ему дают писать дефтер, выдаваемый мукабеледжи и называемый мюкеррер, то [164] есть копию подлинника, составляемого заново. Какое-то время он составляет [копии], а впоследствии, когда он станет совсем старым, ему поручают писать подлинник.

Когда ему дают писать подлинник, он записывает в дефтере имеющиеся бёлюки, а также имя [шакирда], составлявшего этот [дефтер]. Если в [составленном] дефтере имеется хоть какая-нибудь лишняя запись или добавление, спрашивается с составлявшего [дефтер] шакирда, [в таком случае] его наказывают, потому что этот составляемый подлинник переписывается с подлинника, которым пользовались при [выплате] предыдущего жалованья. В нем содержатся записи, [сделанные] рукою самого Эфенди, относительно заступивших на [янычарскую] службу огланов, пожалованных прибавок, [предоставленных] званий коруджи и отураков. /121а/ Все, что имеется в этом дефтере, переписывается в новый подлинник. Он является беловиком.

Если [имеющий жалованье] четыре акче получает прибавку в одно акче и становится [обладателем жалованья] в пять акче, если [имеющий жалованье] семь акче становится, получив прибавку в одно акче, [обладателем жалованья] в восемь акче, он заносится в новый дефтер в конце [списка тех], кто получает [жалованье] восемь акче, и вычеркивается из [списка] получающих семь акче — вносится в новое место [дефтера]. В новый дефтер [эти записи] не вносятся без проверки Эфенди. Что касается [нового дефтера], то сличение его [со старым] не производится до тех пор, пока он не будет полностью закончен. Тогда Эфенди уже не вносит записей в [дефтер], который будет сличаться [с новым].

Итак, какова бы ни была запись, она вносится в старый дефтер, потому что новый дефтер сверяется с ним. Когда составляется [новый] дефтер, следует быть внимательным к старому, потому что янычарские дефтеры — это море. [Уже] после сличения нового дефтера [со старым] в него вносят [новые] записи.

Нынче дефтеры уже не составляются [так], как [это] было прежде. Раньше подлинники янычарских [дефтеров] и подлинники дефтеров аджеми [огланов] не писал никто, кроме 12 шакирдов, занимавшихся перепиской [этих] дефтеров. Писали к тому же и имена тех, кто составлял дефтер. [Шакирды] занимались лишь бёлюками, которые им поручались, так что, если в том дефтере обнаруживалась какая-нибудь приписка, спрашивалось с них.

Нынче эти [дефтеры] не проверяются. Необходимо провести их проверку, потому что в этих дефтерах /121б/ нынче такое творится, что невозможно и передать. [Дефтеры] дают любому оглану. Не говорят, старые [это дефтеры] или новые. Не записывают даже, что выдали [дефтер]. [165]

Когда переписывается [дефтер], нужно, чтобы был принесен подлинник и чтобы его переписывали четыре-пять человек. Этот подлинник должен переписываться в присутствии баш шакирд-эфенди, [потому что шакирды] легко вписывают имена в разряд [получивших] прибавку и в разряд бедергяхов, подделывают записи. [Таким образом] какой-нибудь человек вдруг сразу попадает в разряд коруджи. После [получения им] одного-двух жалований они делают в старом дефтере приписку о [пожаловании этому человеку] звания коруджи особой милостью. Вот так тот и становится коруджи. То же самое и со званием отурака.

Мало того — если [шакирды] не могут сделать [кого-либо] сразу янычаром или же вписать в число получающих восемь акче того, кто [имеет жалованье] семь акче, или же сделать приписку о [назначении] прибавки, они, подделав запись Эфенди, записывают полтора акче, в случае если прибавка Эфенди составляет одно акче, если она составляет полтора акче, записывают два акче, а если [прибавка составляет] пол-акче, записывают одно акче. Совершая подобные вещи, они приносят такой вред дефтерам падишаха, что невозможно и передать. Какого-нибудь молодого человека, отец которого и понятия не имеет о янычарской службе, записывают в дефтер сразу же с [жалованьем] в семь-восемь акче. А когда он является в свою ода, никто не интересуется, каким образом он ни за что ни про что стал янычаром. И внимания не обращают, подумаешь, мол, одним йолдашем больше.

Раньше же о йолдашах, прибывавших [в ода] положенным образом, /122а/ спрашивали: «Кто он — кулоглу или из девширме, что заступает на службу?» Если [новички] зачислялись на службу положенным образом, их принимали, [а] если неположенным — не принимали. Говорили так: «А если ты завтра затеешь драку и тебя доставят к аге или же попадешься как-нибудь [иначе и тебя] доставят к аге и тот скажет — почему его приняли? Нам наши головы дороги» — и не пускали [в ода]. Ныне же пускают сразу, не спрашивая.

Итак, янычарским кятибам нужно быть внимательными в этом отношении. Следует приказать [янычарскому кятибу] хорошо содержать дефтеры. Должно проявлять тщание при обновлении основного [дефтера] янычар и аджеми огланов. Не следует позволять переписывать его более чем четырем-пяти шакирдам. Они должны переписывать [дефтер] в присутствии баш шакирда и шакирд халифеси. На листах, которые им выдаются, они должны [сначала написать], сколько [записывается] бёлюков, их номера, а также имя шакирда, переписывающего [дефтер]. По составлении дефтера не следует давать [его им]. То, что написано каждым, будет [166] известно. В случае, если обнаружится, что сделана [какая-нибудь] приписка в старом подлиннике, необходимо спросить с тех, кто составлял [дефтер]. Когда такое бывает, нужно произвести [дополнительное] сличение [дефтеров], нельзя сверять только с одним старым дефтером, нужно проверить еще и по другому, [более] старому [дефтеру]. Если будут производить сверку по двум дефтерам, невозможно будет приписать [прибавку] в одно или полтора [акче], /122б/ потому что, если и впишут [что-либо] во время переписки в старый подлинник, пусть-ка попробуют вписать это в другой, более старый! В этом ухитрился сделать приписку, но пусть-ка попробует найти удобный случай [сделать запись] в более старом, чем этот, [дефтере]. Вот в чем польза сличения [нового дефтера] с двумя [старыми]. Необходимо проявлять в этом деле тщание, потому что нынче никто не следит за тем, как [расходуются] хлеб да соль падишаха.

Итак, следует хорошенько смотреть за тем, что делают шакирды. Нужно заставить их написать [что-нибудь] их собственным почерком, для того чтобы распознавать почерк, когда в дефтере обнаружат какую-нибудь приписку. [Янычарский] кятиб обязан также знать все, что написано им самим. Когда произведена подделка, он должен распознать, кто это сделал.

Когда [в дефтере] обнаруживается какая-нибудь несообразность, следует пригласить одабаши соответствующей ода и разузнать у него, кто является виновником. Хочет он того или не хочет, необходимо устранить [приписку]. Соответственно тому следует наказать [виновного].

Необходимо тщательно хранить дефтеры. Относительно хранения дефтеров следует сделать крепкое наставление баш шакирду, шакирд халифеси и четырем-пяти старшим халифе. Если в дефтере обнаружатся такие вещи, как поправки [в списке] бедергяхов, а также тех, кому прекращена выплата жалованья, [если станет известно], что в [список какого-нибудь] наугад [взятого бёлюка] внесен тот, кто назначен тимариотом или солдатом гарнизона и вычеркнут из дефтера, или [обнаружится] запись, [сообщающая] о том, что некто находится [в Стамбуле, где] и получает свое жалованье, что он находится здесь, в то время как он записан в поход и над его именем стоит [пометка] красными [чернилами], /123а/ следует наказать старших шакирдов, отвечающих за содержание дефтеров, для того чтобы внимательно относились к хранению их.

Однажды, когда во времена покойного султана Сулейман-хана обнаружилась приписка относительно одного аджеми оглана, трех-четырех шакирдов сразу же сделали тимариотами, чтобы другим был урок. [167]

Итак, дефтеры — это огромное море. Ведение их — дело чрезвычайно трудное. В них можно встретить всякое.

Для содержания [в порядке дефтеров] нужно, чтобы тот, кто становится янычарским кятибом, заступив на свою должность, прежде всего составил к ним фихрист ⁷, то есть переписал бёлюки аги с первого по 61-й. Прежде всего следует записать, сколько коруджи имеется в первом бёлюке и каково их жалованье. Затем следует записать тех, над [именами] которых есть пометки как о не принимающих участие в походе — если такие есть, — вроде данышмендов, каййымов и муэззинов Орта месджиди, горных коруджи, а также их жалованье. Следует записать также, сколько отураков [имеется] в этом бёлюке, их имена и жалованье. Следует записать также бедергяхов и номера их бёлюков. Необходимо, чтобы было записано, кому дана прибавка, как та, что [составляет] пол-акче, так и оказавшаяся свободной. Каковы бы ни были записи, будь то [записи] об освобождении от похода с печатью аги или им подобные, /123б/ следует включить их в фихрист. Если то же самое [делать] в отношении [всех] других бёлюков, если точно так же иметь фихрист [джемаатов] яябаиш, с первого по 101-й, никто не сможет самовольно сделать приписку и в одно акче. А если она и появится, то будет обнаружена, потому что в фихристе этого не будет, [следовательно], выплывет наружу. Того шакирда, который это сделал, наказывают.

Если какому-нибудь коруджи, [получающему] 10 акче, ни за что ни про что приписывают прибавку в одно акче, [из фихриста] [будет] ясно, какой шакирд это сделал. Пригласив его одабаши и расспросив его, следует наказать виновного. В особенности если кого-нибудь ни за что ни про что записали в разряд коруджи, а известно, что в фихристе этого нет, что это [произошло] по вине одного из шакирдов, [тогда] производят дознание, и [шакирда] наказывают. Благодаря фихристу становится известно о включении [кого-либо] в разряд рядовых, об освобождении от похода, о подделке записи Эфенди при зачислении оглана на [янычарскую] службу. Если кого-то, [кто получает жалованье] семь акче, записывают в конце [списка] получающих жалованье восемь акче и заносят в разряд получающих восемь акче, об этом также становится известно из фихриста. И в отношении аджеми [огланов] должно быть точно так же, чтобы шакирды не имели возможности делать приписки в дефтере.

Наряду с ведением дефтеров обязательным для Эфенди является следующее: они должны быть внимательны к мемхурам, если появляется прибавка, [исходящая] из ведомства аги, если появляются бедергяхи и аджеми огланы, [зачисляемые на службу указом] аги, или если появляются /124а/ [168] освобожденные [от похода], потому что [мемхур] является для [Эфенди] темессюком ⁸. [Средством] для произведения сверки служит он.

Когда нужно сделать выписку из мемхура, это делают сами Эфенди, а шакирдов заставляют читать. Однако шакирд, зачитывая мемхур, [самовольно] добавляет [имена получивших] прибавку [к жалованью] или зачитывает в числе бедергяхов и аджеми огланов, кого пожелает. Эфенди же записывает то, что ему диктуют на основании мемхура. После того он не сверяет написанное с самим мемхуром. Все это попадает в дефтер и остается там.

Таким образом, кятибы должны проверять [написанное]. Они должны велеть [шакирду] читать мемхур и ставить пометки над именами, которые переносятся из мемхура [в дефтер]. Затем они должны свериться с мемхуром и, если [в дефтере] обнаружится какая-нибудь лишняя запись, наказать зачитывавшего [мемхур] шакирда. Или же [янычарский кятиб] должен переносить записи [в дефтер] [сам], глядя в мемхур. Для того чтобы дефтеры были в полном порядке, необходимо отменить зачитывание [мемхура].

Когда какого-нибудь янычара записали в поход и дефтер уже отправлен, не следует освобождать [от похода], с тем чтобы жалованье не шло в двух местах, чтобы не причинялось ущерба казне из-за выплаты жалованья дважды. Если [кто-либо] освобожден от [похода], а [деньги] на него выданы, в казну они уже не попадут. Растрачено и пропало. Лучше, чтобы такого не было, потому что большая часть [выплаченного впустую жалованья] падает вот на таких. Необходимо внимательно следить за этим. Если янычарские кятибы будут так, [как предложено], смотреть за своими шакирдами и присматривать за /124б/ дефтерами-подлинниками, они приведут дефтеры в образцовый порядок.

Умершего вычеркивают [из дефтера]. Дневное жалованье в дефтере идет [от высшего] к низшему ⁹. Когда кто-либо наводит справку, легко найти ответ в соответствующем месте. Аге поступает ответ, [полученный] на основании мемхура, у [янычарского] кятиба не спрашивают. Когда наводится справка, то документом при этом служит мемхур. Все то, что не входит в мемхур, с которым сверяются, — приписки.

Когда аги производят назначение в бедергяхи, то, если у Эфенди имеются огланы, он зачисляет в бедергяхи и их, потому что у [янычарского кятиба] есть суда, [на которых служат аджеми огланы]. Когда служащие на них огланы становятся старше по возрасту, когда среди них появляется обладатель двенадцати чука ¹⁰, его, подвергнув проверке, зачисляют на [янычарскую] службу. А если оглан [молод], [169] если прослужил всего четыре-пять лет, то его не записывают на службу, говорят: «Ему еще не время».

Дефтер янычар, дефтер аджеми огланов, дефтер [аджеми огланов] Гелиболу и бостанов обновляется нынче один раз в три месяца и существует в трех экземплярах. Один из них, подлинник, находится у Эфенди. В нем делаются все записи, относящиеся к текущему жалованью. Другой [экземпляр] — это копия-мюкеррер. Он выдается для сверки. И еще один [дефтер] — копия с копии. Он составляется в ведомстве [янычарского] аги. Там имеются особые шакирды. Они составляют [дефтер]. Когда в ведомстве [аги] требуется проверить [сведения] о ком-либо, проверяют по нему. Делать это стали недавно. [Об этом] рассказывается в своем месте.

[Есть] еще один дефтер, который называется хазине дефтери. [Так как] один дефтер отдавали в казну, по нему сверяли жалованье, подлежащее выдаче. Этот дефтер составлялся вплоть до времени покойного султана Селим-хана ¹¹. /125а/ Его брали во дворец. [Однако] с того времени его не берут, и хазине дефтери стал называться мюкеррер, и его передают [для сверки] мукабеледжи. А ведь от хазине дефтери большая польза. Когда во времена султана Сулейман-хана закладывался сад Халькалу ¹², [султан] соизволил счастливо совершить [туда] прогулку. А поскольку все служившие там молодые люди уже по семь-восемь лет отслужили у турок да по семь-восемь лет провели на службе торба и хлебнули невзгод, они решили так: «Поработаем-ка мы на совесть на виду у падишаха. Заметив наше старание, не зачислит ли он, дай-то Бог, нескольких из нас на действительную службу?» В то время как они усердно делали свое дело, падишах потребовал к себе бывшего тогда стамбульским агой Сакка Махмуда и велел на основании тезкере зачислить на [янычарскую] службу трех из работавших огланов.

Ага, сказав, что это указ падишаха, составил тезкере и зачислил на действительную службу трех [из] тех самых огланов. [А надо сказать, что] тогдашний янычарский кятиб взял себе в жены одну из прислужниц Его Высочества великого везира Рустем-паши. Будучи близким к нему человеком, [янычарский кятиб], как только появился высочайший указ Его Величества падишаха мира о зачислении на [янычарскую] службу [тех аджеми огланов], воспользовался этим и вписал в дефтер двух огланов, служивших на его собственных судах. А в то время без ведома султана нельзя было зачислять огланов на службу. Сам [янычарский] кятиб не вносил в дефтер /125б/ большего, чем приказано, числа огланов потому, что [жалованье] для них было не предусмотрено.

[Поэтому], когда по составлении дефтера и представлении хазине дефтери во дворец повелитель сверил прибывший [170] дефтер с прежним хазине дефтери и обнаружил, что [в дефтер] вписаны два оглана [не на основании] фермана, он пригласил к себе янычарского агу Пертев-агу, для того чтобы узнать, кто это сделал. Начав обсуждать с агой это дело, султан, дурно отозвавшись об огланах, выведенных на службу [янычарским кятибом], спросил: «Кто зачислил на службу этих огланов?» [Пертев-ага] ответил: «Мой падишах! О том знает стамбульский ага. Он составлял тезкере. Давайте спросим у него». Явились в дом [стамбульского аги] и позвали его. Проверив ресиды, [выяснили], что трое [огланов] были зачислены [на службу] согласно указу падишаха в саду Халькалу и что ресиды тех двух огланов имеют отношение к судам янычарского кятиба. Так узнали, что это сделал кятиб. [Янычарский] ага не осмелился доложить о нем падишаху, поскольку кятиб был одним из близких Рустем-паше лиц. Он сообщил обо всем этом Рустем-паше. Задумавшись на какое-то время, тот изволил затем сказать [так]: «Этот негодяй зачислил на службу этих [огланов], воспользовавшись близостью ко мне. Когда ты явишься к падишаху, расскажи ему обо всем». После того как [Рустем-паша] дал аге такой совет и он вновь предстал перед повелителем, тот, не дав ему заговорить, соизволил произнести [следующее]: «Что ты сделал по тому делу, которое я тебе поручил?»

Тогда [янычарский ага] рассказал об огланах из того сада Халькалу, которые заступили на службу /126а/ по высочайшему ферману, а затем объяснил, что у янычарского кятиба имеется два судна, что на них служат аджеми огланы, что старшие из них, как то и положено, становятся бедергяхами. А [поэтому], как только появился ферман падишаха о зачислении на службу тех трех огланов, янычарский кятиб объявил бедергяхами также и тех двоих огланов со своего собственного судна. «Остальные [зачислены] согласно ферману моего повелителя», — [сказал янычарский ага].

[Услышав это], падишах пришел в ярость и воскликнул: «Уж не Рустем-паша ли подучил тебя сказать это? Послушай, ты — честный слуга, который нужен мне, а иначе не сносить бы тебе головы. Я — падишах и назначил бедергяхами тех трех огланов. А если нужно зачислить [на службу] огланов с судна янычарского кятиба — на то ты и мой уполномоченный в очаге. Если тебя [об этом] просят, ты сообщаешь об этом мне. Разве я бы отказал? Между тем какой-то кятиб ни во что тебя не ставит и вмешивается в мои дела по управлению, в то время как падишахом являюсь я. Какой в этом случае из тебя ага и какой из меня падишах?» Сказав так, он отослал указ о том, чтобы [Пертев-аге] отрубили голову. Его лишили головы, воздав тем самым по заслугам. [171]

Таким образом, в те времена султаны вместе со своими силяхдарами сверяли хазине дефтери. Когда находили что-либо подобное, виновного наказывали. /126б/ Забирая дефтеры всех слуг, вот так проверяли их. На одних лишь силяхдаров не полагались и сами проверяли. До тех пор пока не будут так делать, порядка в государстве не видать. [Когда] не будет ничего, что противоречит хоть какому-то закону, [когда] все будет делаться по закону, тогда и победы будут везде. Каждый будет знать свое место. Каждый будет жить тем, что получает. Со взятками будет покончено. Государство обретет спасение. Если падишахи будут проявлять свою заботу, как в прежние времена, очаги станут такими, как прежде.

Сипахи имеют [собственных] реисов. Им также необходимо следить за тем, кто [из огланов] умер. Однако янычар-реисов [среди них] нет.

И за этими дефтерами нужно хорошенько следить, для того чтобы в них не попали [имена] посторонних людей. Польза от [составления и проверки] хазине дефтери состоит [именно] в этом.

Упомянутый янычарский дефтер — это море. В нем множество записей. Составить к нему тахрир ¹³ невозможно. Когда султан Сулейман забрал к себе упомянутый хазине дефтери, ему потребовался [человек], который растолковал бы [ему] записи в этом дефтере, и он повелел, чтобы какой-нибудь знающий шакирд или кто-либо [другой] знакомый с этим делом вместе с силяхдаром тайно сверил [хазине дефтери] с текущим дефтером. После того как [шакирд] подробно ознакомил силяхдара [с содержанием дефтера], ему, соответственно его положению, была оказана милость. Затем ремеслу сверки этих дефтеров силяхдар обучил чокадара, /127а/ затем рикябдара, и учить других уже не было необходимости.

В то время как сей раб 21 год посвятил янычарским дефтерам, ныне его назначили коруджи. Я являюсь коруджи со своим [прежним] жалованьем. Хотя у меня нет желания быть коруджи, меня сделали им, ибо я ни в ком не имею поддержки. Должность, которую занимал совершенно здоровый человек, передали [другому]. Вот таким теперь я стал, вот какая теперь у меня служба. Кто имеет за спиной поддержку, тот в радости и при должности — неважно, честен он или нечестен, сын своего очага или нет, знает основы закона или не знает. Были бы у него деньги да покровитель! Мы же, когда занимались дефтерами, знали о них все.

Новшеством, которое надлежит строго запретить в [янычарском] корпусе, является взятка. Сколько таких, кто не имеет денег для того, чтобы давать взятки, осталось без гроша, погрязло в долгах! [172]

Душою государства являются падишахи. По этой причине я дерзнул объявить падишаху о своем положении.

[Если] брать упомянутые хазине дефтери и сверяться [с ними], [если] досконально знать законы и правила, то, без сомнения, мир исправится, потому что янычарский корпус — это рука и крыло Османской династии. Если упорядочить все это, то с помощью всевышнего Аллаха победы будут везде.

/127б/ Кятибы записывают также ту прибавку мукаррер в одно акче, [которая дается янычарам] в каждой ода. [На это] идет вакантная прибавка — то, что составляет сверх семи [акче жалованья] умершего, который находился не в походе и жалованье которого выплачивалось [в Стамбуле]. [На прибавку] записываются эти [деньги].

Если умерший был [в свое время назначен] коруджи и жалованье его [тогда] было повышено с девяти до 13 [акче], высвободившимися считаются два акче — разница между семью и девятью [акче жалованья, которое получал умерший, будучи рядовым]. При записи этих [денег, идущих на прибавку другим], не следует превышать [положенной суммы]. Если [жалованье умершего] было поднято [некогда] с восьми до 13 [акче], то [на прибавку] выделяется одно акче, не больше. [Деньги на прибавку] не должны браться тотчас же после того, как [янычара] перевели в коруджи.

Если [янычар стал коруджи] с [жалованьем] 24 акче, то, сколько бы он ни получал, будучи рядовым [янычаром], высвобождающуюся [прибавку от его жалованья рядового] не берут. Его прибавку берут тогда, когда он становится бёлюк-баши. [На прибавку] берут то, что [составляет] сверх семи [акче жалованья тех рядовых, которых] назначили бёлюк-баши и яябаши. [Этого] не делают и [в случае назначения] рядового солаком или загарджи. Вакантная [прибавка] тех, кто [в свое время] был назначен гарнизонным солдатом и сипахи, является гедиком. Ею распоряжается казна, потому что [звания] яябаши, бёлюкбаши, солака, загарджи, секбана — все это гедики. [Ими] распоряжается казна. Но в старину было иначе. [Если жалованье перечисленных лиц] превышает жалованье капуджи и сипахи, то надбавка, какая бы она ни была и в каком бы виде [она ни была начислена], выходит [из ведения казны]. [Казна] же [этими деньгами] не распоряжается.

[Гарнизонные] тимариоты и солдаты /128а/ в крепостях были недовольны: [высвободившиеся прибавки в их среде] отходили казне.

Остаток [прежнего жалованья] отурака отходит казне. Он не перераспределяется. Кятибы им не распоряжаются. К казне отходит [та часть жалованья отурака], которая [173] составляет разницу [между его прежним] жалованьем в семь [акче] и тремя [акче его жалованья в качестве отурака]. Она не распределяется.

Прибавка [к жалованью янычара], находившегося в походе и получавшего жалованье [не в Стамбуле], распределяется. [Янычарские] кятибы обязаны следить за [всем] этим, чтобы казна не терпела убытков.

За то, что шакирды пишут дефтеры, при каждой выплате жалованья им положено по 20 акче в качестве прибавки мукаррер. Шакирды, которые появились в ведомстве аги позднее, имеют мукаррер размером в 15 акче. В установленном порядке шакирдам, в зависимости от их положения, жалуют по одному либо полтора акче. Они продают [эту прибавку] за пять алтунов.

[Нельзя] путать ин'ам ¹⁴ с бахшишем. До тех пор пока падишахи не пожалуют [ин'ам], он не выдается. Ага посылает мемхуры. [Прибавка] выдается в соответствии с [мемхуром] независимо от того, дана ли она во время пожара или во время [несения] строевой службы.

Короче говоря, кятиб должен хорошенько следить за всем этим. Если во время проверки обнаруживается, вина самого кятиба, ему делают выговор. Так, если они (кятибы), нарушая установленное правило, за взятку делают янычаром кого-либо из кулоглу или [рекрутированного] по девширме, ферзенд-и сипахи или кого-либо другого, /128б/ их следует наказать, Если при наличии указа повелителя [о выводе кого-либо на янычарскую службу] они зачисляют на службу среди [перечисленных в указе] еще кого-нибудь, следует отрубить ту руку, которая за деньги вывела на службу [постороннего] и сделала из [кятиба] преступника, ибо она творила преступление. Вот такого [рода нарушения] и служат причиной появления джеляли.

Итак, следует покончить в очаге со всем тем, что делается за деньги, и сделать [соответствующее] наставление. А творящих [беззакония] следует наказать. Если выяснится, что кто-то зачислен на службу за взятку, за то, что дал 25 алтунов, — старший ли это или новенький [янычар], уже получающий жалованье, набранный по девширме или кулоглу, из числа ли он находившихся в бостанах или Гелиболу, будь он сын яябаши или набранный по девширме, все сведения о котором содержатся в ана дефтери, — следует наказать того, кто вывел [такого] на службу, не представив аге, без тезкере стамбульского аги, а кроме того подвергнуть наказанию того, кто позволил сделать это.

Если окажется, что кто-либо, будучи кулоглу и питаясь сиротскими фодла, за 15 алтунов переведен с хлебов на [янычарское] жалованье [или] кто-то за 40 алтунов вдруг с [174] [сиротских] фодла переведен в янычары, то будь [провинившийся] хоть сам янычарский ага, того, кто это сделал, и того, кто отдал приказ это сделать, а также того, [кто незаконно] стал [янычаром], после вынесения порицания следует сместить.

/129а/ Если станет известно, что набранный по девширме, едва прибыв, за 50-60 алтунов стал [янычаром], хотя не истекло четырех-пяти лет [его службы в качестве аджеми оглана] и он не завершил своей службы у [какого-нибудь] турка, или же [кого-то] провели [в янычары], указав вымышленное название местности, [где он был рекрутирован], то совершившего это, а также того, кто приказал так сделать, следует хорошенько наказать.

Когда по указу падишаха нужно записать в янычары кулоглу или рекрутированного по девширме, следует [все] разузнать об ода отца кулоглу, а если он [получает] фодла — равным образом произвести дознание в присутствии аги. Не следует [при этом] брать деньги [с зачисляемого в янычары].

Впредь никоим образом не следует назначать [янычарами] ни ферзенд-и сипахи, ни сыновей чавушей, ни сыновей привратников ¹⁵. Каждый должен придерживаться предназначенной ему стези.

Когда после службы в течение какого-то времени у турка [будет] нужно зачислить на [янычарское] жалованье кого-либо из набранных по девширме, то, если он из числа [подчиненных] румелийскому аге, следует составить тезкере, затем сверить все сведения о нем в присутствии аги, а потом уж зачислять на жалованье.

Отныне и впредь не должно быть чырагов аги. Да обретет все свой прежний вид!

Кулоглу и набранным по девширме не положено становиться бедергяхами прежде, чем они будут зачислены на жалованье. [Виновных в этом] после вынесения порицания нужно обезглавить.

Когда необходимо зачислить на жалованье кого-либо из старших [огланов], то, если он со [службы] торба, стамбульский ага составляет тезкере, затем проводят проверку [оглана] в присутствии аги, и только тогда кятиб вписывает его [имя] в [янычарский] дефтер. Если это бостанджи, то тезкере составляет бостанджибаши, если это [оглан, служивший] в Гелиболу, то [тезкере составляет Гелиболу] агасы. Затем производится проверка в присутствии аги, и [огланов] распределяют положенным образом /129б/ по [ода], не помещая в одну больше, а в другую меньше. Потом составляют общий мемхур, и уже в соответствии с ним кятиб производит запись [в янычарский дефтер]. [175]

Если будут поступать в этом деле таким вот образом, то янычарский корпус станет таким, как прежде. Если в янычарском корпусе будет покончено с продажей прибавки [к жалованью] за пять алтунов, если придется предоставлять [прибавку] без всяких денег, ее вынуждены будут давать [только] тем, кто [действительно] несет службу. Не следует жаловать [прибавку] за плату. Нужно наказывать тех, кто делает это.

Не следует [также] впредь давать прибавку коруджи. Если ага объявил своим мемхуром о предоставлении прибавки, то не должно предоставлять ее, не подав прежде прошения повелителю. Если же станет известно, что [прибавка] предоставлена [без прошения], то следует наказать [виновного], потому что давать прибавку коруджи противозаконно.

Таким образом, если тщательно соблюдать это, то все обретет порядок.

Если при походе в [дальние] края записанного [в походный] дефтер янычара, после того как он передан в ведение уходящего аги, освобождают [от похода] — по просьбе ли, за деньги ли — жалованье [этого янычара] не должно идти в двух местах.

Для [произведения] записей в дефтере, который составляется в походе, а также для взимания сбора, предназначенного Эфенди, посылают какого-нибудь шакирда. Этому шакирду дают [в сопровождение] 40-50 человек из его собственной или какой-нибудь другой ода, или же из бёлюка, чорваджи которого не принимает участия [в походе]. [Шакирд] исполняет порученное ему дело. Он не должен брать с собой 140-150 человек, получив с них деньги. Если нужно дать прибавку [к жалованью] тому, кто несет эту службу, ее выдают в том размере, в каком она назначена, и тогда, когда шакирд находится [в Стамбуле]. Больше [назначенного] давать не положено. Находящийся [в походе] паша обращается с прошением [о прибавке] к повелителю и, /130а/ если тот пожалует ее [в качестве] ин'ама, [паша] берет эту прибавку у аги и назначает ее.

Становиться бедергяхом во время похода противозаконно, потому что в походе нет ни дефтера аджеми огланов, ни дефтера, в котором записаны все приметы [огланов]. [Во время похода] не предоставляется ни звание янычара, ни звание аджеми оглана. Необходимо предупредить, чтобы шакирд не делал этого. Если за заслуги требуется сделать бедергяхом [чьего-либо] сына, следует сделать пометку, затем произвести проверку [в Стамбуле] и в зависимости от ее [результата] назначить [кандидата] бедергяхом.

С упомянутых шакирдов не следует брать деньги за [порученную] службу. Когда они возвращаются, тогда с них [176] взимается сбор в одно акче. Нынче же [с них] берут [за эту службу] деньги, считая, [что] она прибыльна для них. Сколько разных мошенничеств совершает [в походе] человек, [заплативший за свою службу]! [Шакирд] выплачивает жалованье [янычарам в походе] и выдает его вместе с агой. За имеющейся при нем казной не следит. Растрачивает ее.

Когда [во время похода] необходимо назначить кого-либо сипахи, [это звание] жалует везир, исполняющий обязанности сердара. [Шакирд] не должен делать это, не получив прежде его письменного предписания. За дело, сделанное без разрешения, кятиб должен спросить с [шакирда] по возвращении [его в Стамбул] и наказать его.

[Если бы] копию дефтера, который привозит [шакирд из похода], брал падишах и сличал ее с другим дефтером, а обнаружив какую-нибудь неправильность, наказывал [виновного]! Проявляй падишах, опора мира, такое тщание, [шакирды] не смогли бы внести [в дефтер] ни строчки.

Еще один дефтер, который хранит янычарский кятиб, это дефтер с описью казенного [янычарского] имущества ¹⁶. Шакирд, находящийся под началом баш шакирда, является бейтульмаль кятиби ¹⁷. Он ведет записи в этом дефтере. /130б/ Он продает вместе с бейтульмальджи [имущество умершего янычара]. Они продают имущество, находящееся в Стамбуле, Галате и Ускюдаре. Они обращают в деньги имущество, которое никем не наследуется. Кятиб и бейтульмальджи взимают в свою пользу по 25 акче с каждой тысячи [вырученных денег]. Остальное, сколько бы ни было, передают в казну. Если со временем объявляется наследник и требует [наследство], он получает столько, сколько записано в дефтере. О том случае, когда имеется малолетний сын, рассказывалось выше.

В качестве бейтульмальджи в очаге следует назначать человека, знакомого с правилами обращения с казенным имуществом, [человека], выказавшего свою честность. Не следует часто сменять [бейтульмальджи]. [Им] нужно сделать крепкое наставление. [Бейтульмальджи] не должен выдавать деньги сиротам и наследникам, не достигшим [необходимого] возраста. Когда же [наследник] станет взрослым, следует взять сироту и по приходе векильхарджа, мютеферрика и одабаши ода, [в которой служил отец сироты], велеть сделать выписку из дефтера в присутствии Эфенди и бейтульмальджи, а у одабаши необходимо взять тезкере. Тот не должен вручать тезкере с такими словами: «Мюджерред ¹⁸ забрал сирота», потому что в ведомство Эфенди, бывает, приводят какого-нибудь подставного кулоглу и говорят: «Это наш кулоглу». А делают это ради того, чтобы заполучить деньги сироты другого умершего. Одабаши не следует выдавать мюджерред, [177] если при сем не присутствовали векильхардж и старые янычары ода.

Подобных уловок много. /131а/ Совершающих такой обман следует наказать, чтобы другим был урок. Так-то вот и расхищается казенное добро. Наблюдение [за всем этим] является непременным условием.

[Если после умершего янычара остался] один взрослый и один малолетний сын, пусть [бейтульмальджи] продадут часть [имущества], которая принадлежит младшему, и поместят [вырученные деньги] в ода [умершего янычара]. А [имущество], причитающееся взрослому [сыну], следует вручить лично ему. Когда малолетний [сын] станет совершеннолетним, [причитающиеся ему деньги] следует выдать лично ему и составить ресид. Незаконно взимать с обоих налог. Он [взимается] с [денег], отходящих к казне в том случае, если [умерший] был бездетным. Ныне же и с этих [наследуемых денег] берут [налог].

Итак, необходимо проявлять заботу об имуществе сироты, которое тому предстоит получить. А если [после умершего] остались дочь и несовершеннолетний [сын], то, став их посредниками, [бейтульмальджи] продают ту часть [наследства], которая принадлежит несовершеннолетнему [сыну], и [вырученные деньги] помещают в ода, [где служил его отец]. [Деньги] вручаются одабаши. По достижении [сиротой] совершеннолетия [деньги] по закону вручаются [наследнику], как об этом рассказывалось выше. Бейтульмальджи не вмешивается в [дело наследования] совершеннолетних сына и дочери.

Если умерший был должником своей ода, то к его совершеннолетнему сыну посылают йолдаша и взимают [долг]. Если [после умершего остается] дочь, то доказывают, что [умерший] являлся должником [ода], и получают [долг]. Если [умерший находился] в провинции, [бейтульмальджи] берет [необходимое] письмо у аги. Когда [посланный] приезжает на место, вилайетский кадий выдает из имущества умершего его долг. [Посланный], будучи йолдашем [умершего], привозит [долг] сюда (в Стамбул).

Необходимо хорошенько следить за янычарским казенным имуществом находящимся в провинции. /131б/ Ныне же [имущество умерших в провинции] забирают сердары. Они не должны этого делать. [Так как эти] люди живут в провинции, они сговариваются с местным кадием и расхищают то, что принадлежит казне. А потому необходимо, чтобы впредь они не вмешивались в [дела, связанные] с казенным имуществом. Они обязаны сообщать [в Стамбул] о выморочном имуществе. Необходимо посылать из ода, в которой служил [умерший], одного йолдаша и человека от бейтульмальджи, [178] [которые] обязаны сообщить [об оставшемся выморочном имуществе в Стамбул] посредством мюфредат дефтери. [Имущество] следует продавать с ведома кадия, после того как он поставит свою подпись. Прибыв в Стамбул, [посланные] должны сообщить даже о самом незначительном выморочном имуществе. Затем уж, если разрешат, [имущество] следует продавать. А если говорят [так]: «Подождите, мы пришлем человека», следует забрать [выморочное имущество] и, когда [тот человек] прибудет, продавать. Значительное выморочное имущество следует описать, составить дефтер и доложить [о нем в Стамбул]. Нынче есть и аджеми огланы, об [оставшемся имуществе которых] необходимо сообщать.

[Сердару] надлежит [также] составлять дефтер [с описанием] выморочного имущества — тех, кто входил в число янычар либо аджеми огланов, но о которых не было сведений; тех [янычар], кому была прекращена выплата жалованья; тех, кто носил янычарский кече, короче, [всех], кто не был известен [как янычар], — и доложить [об этом в Стамбул], чтобы [можно было] послать человека и с помощью [этого] дефтера приобщить [выморочное имущество] к государственной [казне]. А если станет известно, что какой-либо сердар утверждает: «[Да], этот [человек] был янычаром, но ему прекращена [выплата] жалованья», или: «Неизвестно, был ли [такой-то] янычаром» и не докладывает [в Стамбул об их выморочном имуществе] или же не позволяет бейтульмальджи забрать [выморочное имущество], [зная], что [умерший] был янычаром, и /132а/ пользуется им сам, то совершенно очевидно, что [тем самым] он наносит урон казне. Его следует сделать [за это] солдатом тимара.

Тот, кто является бейтульмальджи, должен раз в два-три месяца посылать человека, чтобы разузнавать о таком имуществе. Сердарам, которые хорошо несут свою службу, заботятся о казенном добре, следует оказывать милость.

Раз или два в году бейтульмальджи выдает из казенного имущества в ведомство аги такие вещи, как копье и скамья, а когда на пост заступает новый ага, [бейтульмальджи] заботится о его помещении. Кетхюда-бею он выдает копье и скамью, а также кисе ¹⁹ для плаща; то же самое [выдает] баш чавушу, кетхюда йери и мухзыру. Агам, отправляющимся в поход, выдается тафта для знамен. Выдаются также знамена [янычарского] аги.

Однако нынче из [янычарской] казны берут все, что угодно. В ней мало что осталось из того, что можно было бы передать в [государственную] казну. А раньше наполняли два мешка, желтый и красный, ага писал на них [сумму], а бейтульмальджи передавал [их] во Внутреннюю казну ²⁰. Нынче янычар много, а заботы о [янычарской] казне никакой. [179]

Гедикли, приехав [куда-либо] для сбора янычар [в поход], забирают обнаруженное ими имущество [умерших янычар], забирают, составив опись, и то [имущество], которое было взято сердарами. /132б/ И сердар взимает налог, и [гедикли] его берет. Берут его и заступившие на службу загарджи и секбаны. Каждый становится лицом, взимающим казенное имущество. [Однако в Стамбул] привозят самую малость. [Этого] не хватает даже на то, чтобы [оправдать] расходы приехавшего.

Необходимо, чтобы [за выморочным имуществом], как и прежде, приезжал бейтульмальджи с йолдашем, который был сотрапезником [умершего]. Сердары не должны [в это] вмешиваться. Никому, кроме трех лиц, не положено, как говорилось выше, вмешиваться [в изъятие выморочного имущества]. Если относиться [к этому делу] внимательно, казна пополнится.

Итак, содержание [в порядке] дефтеров казенного имущества — дело очень нужное. Янычарские кятибы должны внимательно относиться и к этим [дефтерам] и следить за ними. Янычарские аги должны дать распоряжение, чтобы казенное имущество взималось на основании дефтера. Бейтульмальджи должен быть человеком честным и благочестивым. Он не должен получать свою должность за взятку.

Недопустимо, чтобы тратилось хотя бы на одно акче больше того, что [предписано] древним законом. Нынче же тратится столько, что невозможно и передать. Необходимо, чтобы все происходило согласно существующему закону. Когда кятиб и бейтульмальджи спрашивают, сколько раз было выплачено [в Стамбуле] жалованье таким-то йолдашам и есть ли у них чука, когда они требуют [вернуть обратно выплаченное] жалованье пропавшего [янычара] или дважды выплаченное жалованье, они должны быть настойчивы и полностью получить [деньги] с одабаши и чорваджи. Если станет известно, что те отдали его не полностью, необходимо сместить их с должности. Если будут поступать так, то [есть] надежда, что добру /133а/ падишаха не будет чиниться ущерба.

Еще одним из кятибов янычарского очага является кятиб Дивана аги. Он также должен быть честным и благочестивым человеком, с тем чтобы, составляя бумаги аги, не вносил в них ничего, что не было бы распоряжением аги. [Кятибом дивана аги] становится [янычар] из любого подразделения [янычарского корпуса]. Ага назначает, кого пожелает. Доход [кятиба дивана аги] таков: когда он выдает тезкере какому-либо коруджи, отураку, солаку, загарджи, конному секбану, зачисляемым в разряд сипахи, он взимает по одной золотой монете. Закон таков.

Обязанность [кятиба дивана аги] состоит в том, чтобы [180] производить проверку сведений об огланах, когда их зачисляют на службу, а когда их много — составлять мемхур и отсылать его [янычарскому аге]. [Кятибы дивана аги] должны составлять мемхур на столько огланов, сколько их [действительно зачислено на службу], и не вносить по две-три новые записи в начало строк на полях мемхура.

В отношении коруджи [мемхура] не требуется. [Коруджи] следует назначать по одному. [Кятибы дивана аги] не должны записывать в число коруджи большее [число] людей, чем определил ага.

При проверке сведений [о зачисляемых на службу огланах] следует проявлять особое тщание, потому что исстари этим занимался всего [один человек], кятиб дивана [аги].

Во времена султана Сулейман-хана, когда число слуг [янычар] возросло, для ведения дефтеров [в ведомстве аги] было назначено 15 шакирдов, потому что для проверки дефтеров нужны люди, [и еще] потому, что в спорном случае, когда в ведомство аги приходят для проверки, необходим дополнительный дефтер, а посему им поручили переписывать дефтер и /133б/ сверяться с этим дефтером при выплатах жалованья, потому что все записи из мемхура аги переписывает [сам] Эфенди, ибо издревле существует канцелярия Эфенди и Эфенди является янычарским кятибом. Однако нынче в ведомстве аги стало 50-60 шакирдов. Служба их невелика. [В то время как] каждый дефтер в канцелярии Эфенди по правилам [должен] переписываться трижды, [шакирды в ведомстве аги] делают это лишь один раз, а получают [за это] столько же. Баш шакирд в канцелярии Эфенди становится янычарским яябаши, а также аджеми кятибом. Среди [кятибов должность] бейтульмаль кятиби является установленным гедиком. Он назначается аджеми чорваджи. Нынче его, вопреки закону, сразу же делают румелийским агой. Это в высшей степени противозаконно. Такого быть не должно.

Баш шакирда в ведомстве аги производят в должность кятиба кетхюда йери, а кятиба кетхюда йери — в должность кятиба секбанов или же дают звание аджеми яябаши. Звание янычарского яябаши не дается, нет [такого] закона. Старших [шакирдов ведомства аги] возводят в ранг одун кятиби аги, килер кятиби ²¹ и коюн кятиби ²². Однако в прежние времена эти кятибы [назначались] из [людей] канцелярии Эфенди. Сефер кятиби ²³ — из канцелярии Эфенди. Из [круга] других [лиц] его не назначают, потому что он заменяет Эфенди при [сборе] налога в его пользу. Закон таков.

Эфенди ²⁴ шакирдов в ведомстве аги является /134а/ кятиб дивана [аги]. Когда он отдает им распоряжение писать мемхур, они должны проявлять старание. Будь то мемхур бедергяхов или мемхур аджеми огланов, они не должны вписывать [181] в него никаких посторонних имен. И когда им дано распоряжение записать десять имен, они не должны писать вместо этого на одно-два имени больше.

Когда по указу падишаха надлежит выдать пожалованную прибавку, [шакирды] не должны записывать большую: одно [акче], если [пожаловано] пол-[акче]. Когда необходимо записать [на службу] оглана и проверить его личные приметы, это делают кятибы дивана [аги]. Сказав, что данные совпадают, они вводят в очаг и тех, [личные приметы которых] не совпадают [с теми, что записаны в дефтере]. Что ни говори, но было бы гораздо лучше, если бы аги не ленились и сами следили [за этим]. Это способствовало бы чистоте [янычарского] корпуса. Когда бы [аги] проявляли такое усердие, всякое дело, с помощью всевышнего Аллаха, совершалось бы как положено, а в войнах за веру были бы обеспечены победы.

Еще один кятиб очага — это кятиб кетхюда йери. Его обязанности заключаются в том, чтобы доставлять янычарскому кятибу дефтеры огланов и уста, [работающих] в ремесленных мастерских ведомства аги, а также шакирдов ведомства аги, когда сам ага отправляется в поход, для вычеркивания их имен из числа [лиц], принимающих участие в походе. Их освобождают [от похода] на основании [этих дефтеров]. Ом не должен во время похода назначать их [в качестве] нёбетчи в крепостях. На основании дефтера он освобождает от [участия] в походе тех, кто несет корабельную службу, и рейсов аги, его йедекчи и зифтчи. [Кятиб кетхюда йери] был назначен также для того, чтобы раз в году собирать с зифтчи по 500 акче /134б/ зифт акчеси ²⁵. Нынче гедики зифтчи и йедекчи отменены, потому что они незаконны. [Это] не древние [гедики].

Он же (кятиб кетхюда йери) пишет письма, посылаемые от имени [янычарского] аги в разные места. Он пишет все [письма], будь то письма в связи с тяжбой или письма относительно куллуков. Он же составляет письма относительно взимания казенного имущества, находящегося в различных местах провинции. А ага ставит свою печать. Аги должны внимательно следить за исполнением своих обязанностей [кятибом кетхюда йери] и воспретить ему совершать все то, что противоречит закону.

Необходима особая тщательность при составлении письма касательно казенного имущества. Не следует составлять его до тех пор, пока не явится одабаши [умершего]. За казенным имуществом следует посылать йолдашей почтенного возраста, чтобы они вместе с йолдашем, прибывшим от казны, изымали имущество [умершего] и привозили его. Они не должны вручать письмо относительно имущества сердару. Если они это [182] делают, следует наказать кятиба кетхюда йери. Нужно приказать, чтобы [кятиб кетхюда йери] не писал письма о взимании имущества, когда он дает письмо чорваджи, отправляющемуся на проверку куллуков. Необходимо также приказать, чтобы [кятиб кетхюда йери] не составлял [писем о взимании казенного имущества и не вручал их] гедикли, которые отправляются для созыва янычар [в поход], чтобы деньги не пропадали.

С тех пор как янычарские аги участвуют в походах и по нынешнее время службу по сбору янычар [в поход] поручают загарджи, солакам и секбанам. В их грамоты вписываются и [распоряжения] относительно казенного имущества. Оно пропадает. Теряется по той причине, что проходит л. 135а через многие руки. Все это следует отменить. /135а/ Ага должен сделать наставление кятибу кетхюда йери, занимающемуся регистрацией казенного имущества, [чтобы] за казенным имуществом посылали независимого йолдаша и только по указу аги. Если обнаружится хоть какое-нибудь незаконное дело, следует наказать [виновного].

Одним из кятибов аги является [также] килер кятиби. Он занимается делами, связанными с кладовой аги. Он записывает весь ее приход и расход. [На эту должность] назначается кто-нибудь из шакирдов ведомства аги. Со временем [килер кятиби] становится кятибом кетхюда йери.

Еще одним кятибом [аги] является коюн кятиби. Он ведет учет овец аги. Аги являются учетчиками овец, [доставляемых] джелебами. По этой причине коюн кятиби имеет дело с [соответствующими] дефтерами. Если и есть мошенничество с его стороны, к очагу [это] не имеет отношения.

Еще один [кятиб аги] — это одун кятиби. Он забирает у чорваджи [аджеми огланов] жалованье для огланов, служащих на судах аги. Это — его служба. Он записывает также, сколько чеки весят доставленные дрова, каков [их] приход и расход, какие дрова отданы аге. В этом состоит его служба. Однако сколько акче присваивает он себе из [казенного] жалованья, [предназначенного] для огланов, пользуясь тем, что они служат на тех судах! Он продает места умерших среди них, а живых отпускает при помощи дестура. Жалованьем же их пользуется сам.

Итак, от всего этого необходимо отказаться. Не следует выдавать жалованья ни на одного человека больше, чем их [действительно] служит на судах. А если станет известно, что [одун кятиби] берет [жалованья] больше, [чем положено], его необходимо наказать. /135б/ [Одун кятиби] назначают со временем аджеми яябаши, а сам он [назначается на должность одун кятиби] из шакирдов ведомства аги. Доходом его является несколько чеки дров. Никакого другого [дохода] он не [183] имеет. В походе он не участвует. Довольно того, что он занимается [учетом дров].

Еще один кятиб — это кятиб секбанов. Это — почетная должность в очаге. Жалованье его составляет 10 акче. [Кятибом секбанов] становится тот, кто занимал до этого должность кятиба кетхюда йери. Им становится также кто-либо из шакирдов ведомства Эфенди. Служба [кятиба секбанов] состоит в том, чтобы заниматься ресидами секбанов. У секбанов есть особый, 18-й бёлюк, бёлюкбаши которого является кятиб секбанов. Он носит прямой головной убор. [Так как он] считается кятибом, то прикрепляет [к своему головному убору] перо цапли. Со временем его назначают одним из аджеми кятибов. Служба его такова: он выдает жалованье всем секбанам сразу. Он раздает его по бёлюкам. Он запечатывает мешки [с жалованьем] не присутствующих [при его раздаче] норваджи. [Они] находятся у кетхюда. Оба они (кятиб секбанов и кетхюда) вместе вскрывают [мешки с жалованьем]. Они главные среди всех секбанов.

Когда [из числа секбанов] необходимо назначить нёбетчи, назначают с их ведома. Из своих собственных бёлюков они [нёбетчи] не дают. А если секбанов призывают в поход, то запись производят они. В ода кятиба [секбанов] более 400 человек. Его возводят в ранг аджеми кятиба. Он становится также яябаши — как янычарским, так и аджеми чорваджи.

Одним из кятибов у секбанов является младший фодла :кятиби. Каждое утро он согласно соответствующему дефтеру /136а/ ' раздает [лепешки]-фодла. У него янычарское жалованье. Ему полагается также три пары [лепешек]-фодла и 30 чеки дров. Иного [дохода] он не имеет. До тех пор пока в поход не выступает повелитель, и он не идет. Он не должен выдавать больше [лепешек]-фодла, чем это указано в дефтере. Если же он делает [это], его следует наказать. Если эта писарская должность принадлежит секбанам, то [уж никому] другому не дается.

Еще одним янычарским кятибом является старший фодла кятиби. Им становится тот, кто исполнял обязанности аджеми кятиба. Его жалованье записывается как жалованье реиса. Он входит в разряд сипахи, а потом уж становится фодла кятиби, потому что нельзя стать фодла кятиби, не будучи прежде сипахи. Фодла кятиби носит мюджеввезе. Его служба такова: он выдает сиротам, [получающим] фодла, по пол-акче в день или по девять шиников муки на три месяца. Он выдает также в пекарню, где [пекут] фодла, муку и дрова. Он получает деньги на это из государственной казны. Он не должен выдавать больше того, что назначено кому-либо по его лоложению. А если станет известно, что он выдает больше, [184] его следует наказать и сместить с должности. Когда же его рвение налицо, ему следует оказать милость.

[Есть] еще должности кятибов — это румелийский и анатолийский кятибы ²⁶. Ими становится кто-нибудь из янычар, шакирдов или солаков. /136б/ [Эти кятибы] производятся [по закону] в ранг аджеми яябаши. Однако этого давно уже нет. Жалованье [этих кятибов] составляет 10 акче.

Еще одна служба — это должность аджеми кятиба. Это — почетная должность в очаге. Аджеми кятиба производят в должность фодла кятиби. Его рангом является ранг аджеми яябаши, однако он исполняет обязанности [кятиба]. Его ода — 31-й джемаат. Нынче в нем 1000 человек. [Все] они у него в подчинении. Управление этой ода находится в его руках. Он производит дознание об умерших и прочих [аджеми огланах] в этой ода. С него полностью спрашивается и [о делах] в других 30 ода [аджеми огланов].

Эта писарская должность включает в себя много обязанностей в очаге. Прежде всего [аджеми кятиб] должен усердно заниматься делами, связанными с казенным имуществом. Он не должен отмечать [в дефтере] в качестве присутствующего того, кого на самом деле нет на месте службы. Он должен делать отметку ресид только [против имен] тех, кто присутствует на мейдане. При проставлении отметки ресид также не должно делаться ничего, что противоречит закону. Не следует давать [жалованье] до тех пор, пока [на мейдане] не будет [самого оглана], служи он хоть на ат гемиси, хоть в ода или в домах пашей. Жалованье положено присутствующим, но не отсутствующим. Необходимо, чтобы все это соблюдалось. [Если для получения жалованья] приезжают один чорваджи, [аджеми кятиб] не должен делать отметку ресид. Если будет обнаружена хоть какая-то провинность со стороны перечисленных, следует наказать [их].

[Аджеми кятиб] должен брать [жалованье для аджеми огланов] с учетом числа умерших аджеми [огланов], против [имен] которых нет отметки ресид. Если он берет жалованье, [исключая] умерших и пропавших, [около имен] которых нет пометки ресид, /137а/ значит, он честно берет жалованье [для аджеми огланов], значит, трудится ради [блага] падишаха, значит, обязанности свои исполняет. Соответственно ему оказываются и милости. Если же обнаружится какая провинность, его наказывают и смещают с должности.

Точно так же [аджеми кятиб] обязан знать об умерших среди тех, кто служит в домах пашей и иных местах. Он не должен совершать ничего противного закону. [Аджеми кятиб] предоставляет высвободившуюся прибавку [к жалованью], которая появляется [в очаге аджеми огланов]. Он не выдает больше [положенного]. Он записывает [имена] [185] пропавших [аджеми огланов], и, после того как чорваджи заберут [жалованье аджеми огланов] согласно числу своих подчиненных, [аджеми кятиб] переносит запись [о сбежавших] в основной [дефтер], находящийся в канцелярии Эфенди. Он вычеркивает тех, кто подлежит исключению [из списка аджеми огланов]. Зарегистрировав наличный состав [аджеми огланов], аджеми кятиб распределяет [прибавку]. Затем он отдает распоряжение произвести запись в канцелярии Эфенди.

После службы [в качестве] аджеми кятиба его назначают фодла кятиби. И подобно тому как какой-нибудь аджеми яябаши исполняет обязанности аджеми кятиба, [аджеми кятиба] иногда назначают аджеми яябаши. Его делают также янычарским яябаши. А с недавнего времени ему, вопреки закону, дают [звание] деведжи. Это противоречит закону.

Итак, [аджеми кятиб] обязан блюсти закон и не совершать ничего, что выходит за рамки закона, чтобы не задаром [получать] жалованье падишаха.

Еще одна служба — это должность кятиба на конопаточном дворе, где [конопатят] казенные ат гемиси. Это не особый гедик. [Кятибом конопаточного двора] является какой-нибудь аджеми яябаши. На эту службу назначают того, кто знаком с [письмоводительским] делом кятиба. Служба [этого кятиба] состоит в следующем: на конопаточном дворе он ведет учет снаряжения и строевого леса для казенных судов. Он ведет учет смолы и всего того, что необходимо для конопачения [судов], /137б/ того, что хранится в амбаре, его прихода и расхода. А потому тот, кто является кятибом [на конопаточном дворе], должен [быть] честным и благочестивым человеком, чтобы из амбара не уносили ни гвоздей, ни строевого леса. А если это требует сам стамбульский ага и хочешь не хочешь, но [приходится] выдать [ему это], [кятиб] составляет дефтер, и когда нужно, держит ответ, с тем чтобы падишаховой казне не чинилось вреда, ибо хранящееся в том амбаре снаряжение предназначено для [казенных] судов. Его не должны расходовать, как это [делается] нынче, на [строительство] домов для стамбульских ага. [Кятиб конопаточного двора] не должен ни увеличивать, ни уменьшать поденную [плату] за работу по конопачению [судов].

Стамбульские аги являются эминами амбара, находящегося на конопаточном дворе, а янычарские аги — смотрителями. Если стамбульский ага нарушит закон, в то время как кятиб усердно занимается своим делом, следует тайно донести о том янычарскому аге, необходимо, чтобы он приказал [стамбульскому аге] не нарушать закон. Если кятиб выказывает свою честность, ему следует оказать милость. В противном случае от его услуг нужно отказаться.

Еще один кятиб — это [кятиб], занимающийся куллуками. [186] Им становится кто-нибудь из янычар. Обычно [этим кятибом] назначался кто-нибудь из ода кетхюда-бея. Служба его заключается в том, чтобы составлять бумаги, касающиеся куллуков. Кетхюда-бей ставит [на них] свою печать. Эта [должность] не является особым гедиком. Ее несут одновременно с исполнением своих обычных обязанностей.

Этот кятиб не должен составлять бумаг в нарушение закона. Если человек, которому дается куллук, является кулоглу, [кятиб] должен записать имя его отца и его жалованье.

/138а/ Ему положено следить за тем, [не являются ли лица, получающие куллук], обязанными участвовать в походе. [Кятиб] не должен предоставлять [куллук] без ведома одабаиш. Упраздненных куллуков он давать не должен. Он не должен писать [в документе на куллук] ничего, что противоречило бы другому [документу], а также ничего, что имеет отношение к казенному имуществу. Он не должен давать куллук тому, кто известен своими [прежними] притеснениями. [Для] этих кятибов нет [установленного порядка] продвижения по службе.

Еще одна писарская должность — это должность мукабеледжи, который занимается янычарскими дефтерами, но не входит в разряд кятибов [янычарского] корпуса. Тот, кто является мукабеледжи, должен [быть] честным и благочестивым человеком. Он должен знать положение дел в очаге, с тем чтобы, получив у янычарского кятиба дефтеры, тщательно сличать [их] и выявлять те дополнительные [записи], которые [появились] в текущем дефтере по сравнению с прежним, знать, согласуется ли то с мемхуром. Он не должен соглашаться с тем, чтобы в дефтер вписывали то, чего нет в мемхуре. Ныне же дефтеры, находящиеся в руках мукабеледжи,. совершенно не соответствуют один другому. Того, что есть в одном, нет в другом. Как же в этом случае производить сличение?

Прежде в очаге [ничего] противозаконного не было, [а потому] сличались только цифры [дефтеров]. [Так как] аги не предъявляли мукабеледжи свои мемхуры, то сравнивались [одни] цифры. Ныне же сверяют имена, но какая польза от этого?

Если есть дефтер, в котором записано все без исключения: кто является коруджи, сколько их, кто взят на место умершего, кто зачислен на янычарскую службу на основании мемхура — то, если даже [кто-то] и сделает приписку, войдя в сговор с Эфенди, то падишах мира /138б/ выявит это с помощью хазине дефтври, как о том говорилось выше, и накажет [виновного]. Однако, пока они нынче в сговоре, порядку не бывать. До тех пор пока янычарский кятиб, кятиб дивана [аги] и мукабеледжи не будут действовать как один, порядку не бывать. [187]

Высшим рангом для янычарского кятиба является ранг дефтердара ²⁷. Он [должен] назначаться [дефтердаром] в Стамбуле. Однако такого не бывает и раз из тысячи. Нынче [янычарскому кятибу], вопреки закону, предоставляют звание отурака с [жалованьем] 150 акче. Это противоречит закону. Давать ему [это звание] не следует.

Шакирды янычарского кятиба должны придерживаться порядка продвижения по службе, как об этом рассказывалось выше, и не должны обходить один другого. Им не следует давать и пол-[акче] сверх [прибавки] мукаррер. И положенную-то им [прибавку] в пол-[акче] они продают. Они не должны совершать злоупотреблений. Они не имеют дохода от [проверок]-йоклама. Им положено по пол-[акче] папуш бахасы ²⁸. Кроме того, их не нужно отпускать в поход. Тех из них, кто совершает проступки, следует убрать, чтобы дефтеры содержались в безупречном состоянии, а янычарский кятиб был спокоен.

Кятиб дивана аги точно так же распоряжается шакирдами, [находящимися] в ведомстве аги. При продвижении [по службе] они не должны обходить один другого. Им также положена [прибавка] мукаррер. Они точно так же продают свою [прибавку] мукаррер. Если они преступают закон еще [в чем-то], их следует наказать, для того чтобы дефтеры содержались в образцовом порядке.

Комментарии

1. О Халиль-аге как главе янычарского корпуса упоминает в своем сочинении под 1591 г. Найма. Халиль-ага был смещен с поста янычарского аги и назначен беем Кастамону в 1592 г. (Naima. Annals, vol. 1, с. 2, 4). Как видно из текста Мебде-и канун, он занимал пост янычарского аги и позже, уже при султане Ахмеде I (1603-1617).

2. В этом предложении ленинградской рукописи: *** нам остался неясен смысл слова ***, из-за чего перевод его оказался невозможным. В готской рукописи также приведено слово ***. В братиславской рукописи это слово отсутствует. Возможно, слово *** представляет собой сочетание двух слов — *** («слой») и *** («слава, известность»), и автор Мебде-и канун имеет в виду необходимость того, чтобы янычарский кятиб принадлежал к высокому, «благородному» слою общества.

3. Калемийе — термин, употреблявшийся применительно к денежному отчислению, которое шло в пользу совершившего какую-либо запись кятиба. В данном случае имеется в виду денежный сбор, собиравшийся во время очередной выплаты жалованья с каждого янычара в пользу янычарского кятиба. Деньги эти собирали одабаши. С каждого янычара взималось по одному акче. В сумме это и составляло жалованье янычарского кятиба.

4. Во дворце султана имелось две казны: Внешняя (дыш хазине) и Внутренняя (ич хазине). Доходы и расходы Внешней казны соответствовали бюджетным доходам и расходам и контролировались великим везиром. Внутренняя казна, зависевшая от Внешней, контролировалась султаном. Дополнительные средства Внешней казны поступали в качестве дохода Внутренней казны. И наоборот, суммы, занятые или пожалованные из Внутренней казны в пользу Внешней с согласия султана, фиксировались как доход Внешней казны. Внутренняя казна управлялась как частная казна султана (Sahillioglu. Sivis Year, с. 242-243). Во Внешней казне кроме денег хранились еще старые дефтеры, а также почетная одежда, которую султан жаловал своим отличившимся сановникам (Shaw. History of the Ottoman Empire, с. 115).

5. Имеется в виду султан Селим II (1566-1574).

6. Шакирд халифеси — один из старших кятибов в канцелярии янычарского кятиба, который следил за составлением шакирдами янычарских дефтеров.

7. Фихрист — здесь памятка, письменный перечень особых пометок; включал в себя перечень лиц различного звания, имевших право не принимать участия в походах, янычар, которым была пожалована прибавка, аджеми огланов, зачисляемых на янычарскую службу, и т. п.

8. Темессюк — документ, выдававшийся представителями власти и санкционировавший самые разные административные акты (Inalcik. Ottoman Methods, с. 110). Здесь — в значении «основополагающий документ».

9. Речь идет о правиле составления янычарских дефтеров, которые начинались с имен тех, кто получал самое высокое жалованье, и заканчивались именами получавших самое низкое жалованье (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklan, с. 388-389).

10. Имеются в виду аджеми огланы, которые за время своей службы в этом качестве 12 раз получали зимний кафтан, т. е. прослужили 12 лет. Чука выдавался раз в год с наступлением зимних холодов.

11. Имеется в виду султан Селим II (1566-1574).

12. Сад Халькалу — один из садов в окрестностях Стамбула (Uzuncarsili. Kapukulu ocaklan, с. 364, 415, примеч. 2; см. также: Селяники. Тарих, л. 57б).

13. Тахрир — дефтер, в котором регистрировались все статьи доходов в санджаке, методы и пути их взимания, статус каждого крестьянина и уплачиваемые им налоги. Существовали также тахриры медресе и завийе, в которых записывалось название института, его местонахождение и источники поступлений доходов, приписанных к ним для их содержания. Автор Мебде-и канун сетует в данном случае на то, что янычарские дефтеры не могут составляться так же, как тахриры (из-за постоянной изменчивости статуса представителей янычарского корпуса, а также их жалованья).

14. Термином ин'ам («милость», «благодеяние») обозначалась прибавка к жалованью, которая жаловалась волей султана. Султан мог пожаловать ее, а мог и отказать в просьбе о ней в отличие от бахшиша, денежного пожалования, традиционно выдававшегося янычарам по случаю восшествия на престол нового султана.

15. Здесь употреблено слово бевваб, арабский эквивалент турецкого капыджи. Имеются в виду придворные султанские слуги, которым поручалась внутренняя охрана дворца и которые использовались для исполнения различных государственных поручений.

16. Дефтер с описью казенного имущества (бейтульмаль дефтери) — дефтер, в который кятиб, находившийся в подчинении бейтульмальджи, вносил записи об имуществе, оставшемся после смерти янычара.

17. Бейтульмаль кятиби — кятиб, занимавшийся описью имущества, оставшегося после смерти янычар.

18. Мюджерред (от араб. ***) — опись, реестр (в данном случае опись имущества умершего янычара). Известные нам словари турецкого языка не дают этого значения слова, однако именно в этом значении, идущем от четвертой породы этого арабского глагола, оно употребляется в тексте Мебде-и канун.

19. Кисе — здесь особого рода чехол, футляр для хранения в нем плаща.

20. Внутренняя казна (ичерю хазине или ич хазине) — см. примеч. 4 к гл. 8.

21. Килер кятиби — кятиб, который вел запись всех расходов и прихода кладовых ведомства янычарского аги, где хранились съестные припасы.

22. Коюн кятиби — кятиб, который вел все записи, связанные с выдачей мяса янычарам.

23. Сефер кятиби — кятиб, который был обязан выступать в поход вместе с янычарами, где производил сбор в пользу янычарского кятиба (см. ппимеч. 3 к гл. 8).

24. Здесь словом эфенди обозначен главный кятиб, который возглавлял канцелярию в ведомстве аги.

25. Зифт акчеси — название денежного сбора с зифтчи, представлявший собой особый разряд янычар (см. примеч. 90 к гл. 2).

26. Румелийский и анатолийский кятибы — кятибы, состоявшие на службе при румелийском и анатолийском агах (см. примеч. 12 к [Введению]).

27. Дефтердар — государственный казначей. В первой половине XVII в. в османском государстве было четыре главных дефтердара: старший дефтердар (баш дефтердар), румелийский дефтердар, анатолийский дефтердар и дунайский дефтердар, каждому из которых была подчинена особая сфера финансового управления государства (см.: Тверитинова. Второй трактат, с. 254-255; Shaw. History of the Ottoman Empire, с. 119-120). Кроме этих главных дефтердаров имелись многочисленные провинциальные дефтердары.

28. Папуш, (пабуч) бахасы («деньги на обувь») — название особой прибавки к жалованью шакирдов янычарского кятиба, которая полагалась им в качестве вознаграждения за проведение канцелярской процедуры при проверках-йоклама.

(пер. И. Е. Петросян)
Текст воспроизведен по изданию: Мебде-и канун-и йеничери оджагы тарихи (История происхождения законов янычарского корпуса). М. Наука. 1987

Мы приносим свою благодарность
Halgar Fenrirrson за помощь в получении текста.