ЗАПИСКИ БАРОНЕССЫ ПРАСКОВЬИ ГРИГОРЬЕВНЫ РОЗЕН

РОЗЕН П. Г.

ЗАПИСКИ

ЗАПИСКИ БАРОНЕССЫ ПРАСКОВЬИ ГРИГОРЬЕВНЫ РОЗЕН, В МОНАШЕСТВЕ МИТРОФАНИИ

(См. «Русскую Старину» 1902 г. ноябрь)

В Иерусалиме.

75.

12-го апреля.

В два часа и 25 минут дня по русским часам, а по турецким в 8 часов 25 минут вечера Иисус Христос освятил святой свой живоносный гроб росою благодатною, от которой, как молнией, осветился Гроб огнем благодатным и осветилась лампада на Гробе, для того приготовленная. Чудо велие. Роса претворяется в огонь, и вся церковь, весь Иерусалим и весь народ, тут присутствующей с пуками свечей, освещаются огнем священным, который ниспосылается Богом людям. Ты сама возрадуешься радостию, когда узнаешь, что я удостоилась присутствовать на склоне лет и изнеможении сил телесных, при торжестве церкви Христовой, церкви иерусалимской при той неземной радости, которую этот небесный огонь обильно изливает на всех в храме присутствующих. Дикие туземцы своими движениями и неистовыми звуками выражают внутреннюю радость души, в то время, когда люди, научно не просвешенные, но сильно верующие в благодать Святаго Духа, выражают внутреннюю радость несомненно верою о силе благодатнаго огня, заявляя оную молитвою и слезами.

В четверг 10-го числа погода была отличная, лучи солнца во всем блеске сияли, стая ласточек кружилась над площадью Св. Гроба, все крыши, окна, колокольни, карнизы и башня [606] минаретская с мечетью были по всем этажам покрыты народом в фесках, в чалмах белых, в белых чадрах. Сад подворья гефсиманского, выдающийся на площадь, также самая площадь была усеяна народом до Лобного места, где судился Иисус Христос. Место это ныне занимается христианским храмом Воскресения Христова, Авраамиевским подворьем, подворьем Гефсиманским и церковью св. апостола Иоанна брата Божия, первого патриарха Иерусалимского. По стенам площади вокруг пестреются народы разных племен, в том числе и масса российских паломников, которых отделяли турецкие войска, охраняющие жителей европейских держав. Войска было 3.700 человек, много офицеров и оба паши. Арабы черные, получерные, белые абиссинцы, сириане, копты, турки разного слоя общества, латыши и европейцы, даже американцы, все это сплотилось друг к другу, оставался только проход между войском для крестного хода до возвышения, на котором обмывали ноги последователям апостолов, все прочее была сплошная масса народа. Оригинально, любопытно было смотреть с высоты на эту живописную картину. Архиерой Демиан в золотом облачении, прочие архиереи в ризах малиновых с белыми разводами. Архимандрит Рафаил без митры в камилавке с наметкой изображал апостола Петра, другой архиерей — Иоанна Богослова, последний был Иуда из арабского духовенства. Они лежали спящими на ступенях лестницы, ведущей на эстраду, у входа на которую была вкопана маслина. Служащий епископ снял облачение и пошел их будить; затем продолжался обряд омовения. Во все время богослужения я себе воображала те ужасные часы, когда на том самом Лобном месте стоял Спаситель мира с терновым венком, оплеванный, окровавленный. В 10 часов утра, когда все кончилось, я ушла домой. В 7 часов вечера пошла к слушанию 12 евангелией. Служба началась в 10 часов вечера и кончилась в час ночи. В пятницу утром пошла я опять на Голгофу. Седалище, на котором был посажен Спаситель в терновом венце, было открыто для поклонения паломникам. Напившись чаю, я в 6 ч. опять пошла на ночь в храм. В 10 часов пришла турецкая стража; храм Воскресенский и Кувуклия сияли разноцветными лампадами в числе до 3.000 лампад; богатство освещения дивное. Солдаты заняли свои места для охраны шествия русского крестного хода, который обошел три раза Кувуклию. Плащаницу несли низко не так, как у нас, а как простыню, но углом; несли ее на Камень миропомазания, на тот самый камень, на котором умерший Спаситель был обвит пеленами и покрыть ароматами с благовонными мастями, и тем погребение кончилось. Я вернулась домой в 10 часов, пошла в храм Воскресения. Ровно в 2 часа начался благовест, а через 10 минут [607] из Воскресенского храма пошел крестный ход к Св. Гробу. Все в ночи было в храме и на Св. Гробе темно, все лампады погашены; во всю ночь не было огня, как во всех отделениях храма и Голгофы, так равно и во всех зданиях православных в Иерусалиме, также и по всем монастырям. Все были в ожидании благодатного огня. Никаких безобразий, подобных тому, что было прежде, я не видала, все было тихо. Митрополит Никифор, 80 летний старец, сопровождаемый патриархом армянским и пашой, поклонился Св. Гробу, как колокол возвестил всем предстоящим, что благодатный огонь послан Богом. Первые лампады зажгли под куполом св. Кувуклии, радость была мне невыразимая, я плакала от радости. Теперь все торжество Пасхальное кончено. Отец Григорий перед пасхальной утреней освятил мне кулич, пасху и яйца по-русски. Пасхальную обедню пели русские поклонники. Торжество великое. К вечерне пришли тоже крестным ходом 7 архиереев и множество священников и диаконов, Евангелие читали на 12 языках. После вечерни наместник и все архиереи христосовались с братией и всеми богомольцами.

В пятницу, перед погребением Христа, умер в 10 ч. вечера многоуважаемый архиерей Поликарп после четырехдневной болезни; в субботу в 6 час. утра его отпевали в патриаршей церкви, а в 10 часов, заупокойный колокольный звон возвестил Иерусалиму, что он уже житель Сиона. Он был очень добр и всеми уважаем.

76.

1-го июня.

В 2 часа мы все пошли на Сион, в 4 часа пришел архиерей со всем клиром и служил вечерню на том самом месте, где было сошествие Св. Духа. Все кладбище было усеяно народом, большинство арабок и арабов. Я была на могиле патриарха Герасима, поклонилась и праху иерарха Поликарпа, лежащему тут же. После окончания богослужения пошли поклониться общей могиле. Могилы без крестов суть подобие разрытого поля; их разрывают через три года, места не сравнивают, бугор на бугре, камень на камне, ни зелени, ни цветов, ни образов, а о лампадах и помину нет. Вот картина настоящего Сиона, горы святой, жилища царя и псалмопевца Давида.

77.

10-го июня.

В четыре часа пошли мы в католическую патриархию. Места в костеле дали нам прекрасный близ алтаря. Церковь необыкновенно [608] хороша, архитектура древних времен, окон нет, полусвет от окон над алтарем, в которых на стекле написаны иконы; малые окна в верхних амбразурах очень эффектны, своды все расписаны херувимами и серафимами, а главные места сводов назначены для икон св. апостолов, которых 12. Освещение великолепное, освещается храм свечами, паникадил 12, все хрустальные. Крестный ход в этот день особенный, участвуют все учебные заведения, каждое заведение имеет свою хоругвь, великолепно вышитую, девочки от 7 лет до 15 все одеты в белые платья с белыми вуалями, у одних венки белые, и каждая несет маленькие хоругви; за ними монахини, далее девочки имеет в руках ветки белых лилий, за ними другого ордена монахини, после них еще идут девочки, несут корзины роз и леандров и посыпают оными весь путь шествия; затем отдел малолетних мальчиков, также с корзинами роз, всех таких отделов, считая по хоругвям, 16. Дети в отроческом возрасте поют гимны стройно и благоговейно, в белых одеяниях с пунцовыми пелеринами. Фонари, числом 24, несут также мальчики высшего возраста, затем идет хор монахов, потом священники, кардиналы, епископы и под балдахином идет патриарх с ковчегом, который содержит св. тело Господа нашего Иисуса Христа. Ход шел внутри двора и сада патриархии и когда возвратился в церковь, то главный алтарь был освещен. Патриарх под балдахином нес обратно Св. Дары, тут было всеобщее поклонение телу Христову.

78.

26-го июня.

Сегодня в Москве празднуется 25-летие открытия учрежденной мною общины Покровской. Достойные деятели получают должные награды земные, а я, изгнанная, удостоилась быть в этот знаменательный для меня день у св. Гроба Господня, на св. Голгофе, стоять торжественную обедню на русской постройке, присутствовать при торжественном пострижении в мантию русского монаха. Вспоминаю все былое торжество, когда князь Долгорукий (генер.-губ. московский) и обер-прокурор Святейшего Синода гр. Д. А. Толстой говорили мне торжественный речи, когда бакалавр академии Скороходов высказывал о благотворной цели общества и пр. пр., весьма лестное для меня. Но я скажу откровенно, эти овации точно стрелы поражали мое не любящее похвалы сердце, я верила только священнику Скороходову, зная, что он сам имел любовь ко всем и к лести был не причастен; все прочие овации я принимала как лесть придворных сановников. В настоящие часы вероятно посланы из Москвы поздравительные [609] телеграммы ее величеству, и дай Бог, чтобы императрица утешила мать игуменью Зинаиду и тружениц сестер и детей.

79.

27-го июня.

Сейчас до слез обрадовалась получением телеграммы из Москвы от матери Зинаиды, которая поздравляет меня как учредительницу от лица Покровской общины с 25летием и уведомляет, что все сестры милосердия горячо молились за меня. Телеграмма послана в 11 1/2 ч., т. е. сейчас после обедни. Слава Богу, дожила до этого радостного дня, меня вспомнили, эта награда выше всех наград.

80.

10-го июня.

Пробил час воли Божией, Иерусалимская церковь выбрала себе патриарха в лице епископа Демиана. Мир водворен между синодалами. Принуждены были смириться чрез уполномоченного турецкого министра, приехавшего из Константинополя от имени султана, чтобы принудить подданных греков оставить свои долгие интриги и водворить в синоде порядок и должное благочиние. Приехал он 8-го, в день Казанской Божией Матери, с экстренным поездом, остановился в гостинице и не принял предложения переехать в патриархию. Приезд его был внезапный. Все иерархи явились к нему, и он заявил, что дело избрания, длившееся 5 месяцев, должно быть кончено 10-го, что 11-го он едет обратно в Константинополь. Приказал, чтобы 9-го назначить утром синодальное заседание и что он, по приказанию султана, должен при оном присутствовать и чтобы его ждали 9-го в 10 часов утра. Заседание началось. Министр им сказал, что султан их волю не стесняет, пусть избирают, кого хотят, но что султан по соглашению с русским императором желает, чтобы был избран в патриархи наместник епископа Демиан.

Начались распри; три часа спорили при соглядатае турецком. Заседание ничем не кончилось. Синод вечерний был назначен в 7 часов. Министр с ним простился до утра. Синодальное заседание продолжалось ночью. 16 человек синодалов спорили всю ночь, наконец заявлено было всему Иерусалиму, что избрание будет в 10 ч. Я, напившись чаю в 8 ч. утра, пошла в храм Воскресения. Народ стал собираться; вокруг меня установились мои спутницы и другие жительницы Иерусалима; нижняя же часть лестницы была установлена служащими магнатами, французскими властями железной дороги, на [610] хорах в алтаре отведены были места консулу русскому со всем штатом, также и чиновникам Палестинского общества, в алтаре помещались монахи, архимандриты, в том числе и наш русский архимандрит Рафаил с своим штатом. Пробило 12 часов, по-турецки 6 час. вечера, царские врата открылись, взошел первым наместник Демиан, а за ним 6 архиереев, 8 архимандритов. Прежде всего Демиан надел эпитрахиль и малый омофор без мантии, окадил св. престол, затем начался краткий молебен, по окончании которого арх. Фотий вышел к народу и читал фирман султана об избрании нового патриарха церкви арабской, всей Палестины и св. града Иерусалима взамен усопшего патриарха Герасима. Когда он кончил, то вернулся в алтарь и с сосудом стал подходить ко всем синодалам, и в этот сосуд они вложили замечатанные конверты с именами избираемого. Каждый пакет распечатывал сам епископ Демиан и давал прочитывать при нем стоявшему епископу назаретскому. Сосуд стоял на престоле, тишина была крайняя, все уши направлены, чтобы слышать имена избираемых. Епископ, прочитавши, передавал записку архидиакону, который громогласно повторял имя. Когда прокричал «Демианос» восемь раз, народ стал от радости кричать: «Демианос, Демианос» и рукоплескать. После того стали вынимать остальные записки, и Демиану вышло 12 голосов; тогда все монахи и народ стали рукоплескать и кричать: «Демианос, Домианос». Все кончилось. Акт избрания подписал на престоле новоизбранный патриарх и затем все синодалы. Когда акт избрания был подписан, Фотий прочел его народу по-гречески и по-арабски. Тут все, иерархи и архимандриты стали подходить к новому патриарху с поздравлениями; после чего все вышли из церкви и зазвонили в колокола. Турецкий министр, осмотревши все святыни, в 8 часов утра едет в Яффу; с ним едет уполномоченный из патриархии с всеподданнейшим докладом об избрании и просьбою выслать и султанский фирман. Тогда будет торжественная встреча и введение наместника на патриарший трон.

81.

12-го июля.

Вчера день прошел спокойно. Паша уехал утром в Константинополь. Иерархи послали визирю телеграмму об избрании епископа Демиана в патриархи; завтра ждут ответ.

Утром в 7 часов я пошла с своими спутницами в мечеть Омара, сопровождал меня кавас Али от патриархии и драгоман из арабов. При входе на площадь храма Соломонова по слабости [611] моей я у бассейна уселась отдохнуть. Турецкий солдат распорядился открыть обе мечети, которые отлично содержатся. Христианских поклонников впускают только из Красных ворот; на площадь не пускают ни собак, ни лошадей и никаких зверей, вокруг оной древняя ограда Соломонова храма. Зодчество неимоверно хорошо, стены из чистого белого мрамора. Мечеть Давида рядом на мраморных колоннах, зодчество великолепно, но она маленькая. Входя в мечеть Омара (бывшее место Святая Святых), мы сняли галоши, по обычаю турок. Мулла, нас встретивший у порога, сказал нам, что на этой скале стоял храм Соломона, Кивот Завета, в котором сохранились две скрижали с начертанными на них десятью заповедями. Отдохнувши, мы пошли в мечеть Ель-Акса, где был сооружен прежде императором Юстинианом храм Введения во храм Пресв. Богородицы. На месте христианского алтаря за мусульманскою кафедрою имеется две ниши, пол в которых есть камень с отпечатанными двумя малыми стопами, по преданию Матери Божией. Тут Симеон Богоприимец принял на свои старческие руки Богочеловека. И это святилище ныне попрано враждебным христианству исламом. Золотые врата, чрез которые Царь небесный вступил в Иерусалим за 6 дней до своей смерти, заложены наглухо еще при Омаре, в силу предания между магометанами, что в оные войдет некогда победитель христианский. Выходя из этой мечети, турченок ножем вынимал мне камушки из стены; я там приобрела несколько мозаичных зеленых камушков, и это за 20 коп.

82.

2-го августа.

Сегодня день памятный для меня. В 1852 году меня мать-игуменья Паисия Алексеевского монастыря одела в послушническую ряску, дала мне белые, как снег, коралловые четки и повезла меня сама к митрополиту Филарету. Святитель возрадовался, видя меня облеченную в рясу и шапочку, благословил меня сердоликовыми четками с золотым крестиком — дар от графини Орловой-Чесменской, сказав, что молитва, как светлое облако, достигает до небес, чтобы я непременно молилась и в церкви, и в келии, лежа и сидя, бывши в трудах и исполняя послушание, не сомневаясь, что молитва тайная выше явной. Вот слова незабвенного моего учителя и наставника, с юных дней взявшего меня под свое покровительство. И вот, минуло 45 лет, а эти слова, как бы вчера сказанные, звучат в моих ушах и день и ночь. [612]

83.

10-го августа.

Сегодня 6 месяцев после кончины патриарха Герасима. Приемник его не получил еще фирмана от султана, и целый месяц избранный патриарх не введен еще в патриаршее место и не имеет по этой причине права идти и молиться в Воскресенский храм, т. е. и ко Св. Гробу. Чудеса тут творятся. Любопытное мне здесь пребывание настолько разнообразно, что, признаюсь, желательно было бы все это подробно изложить на бумаге, дабы передать русским, что здесь поистине творится.

84.

27-го августа, 2 ч. по полудни.

Ровно в 12 час. заблаговестили в большой патриарший колокол у Св. Гроба. Народ стал сбегаться со всех сторон; против моих окон должен был следовать патриарх в Сераль. Чрез четверть часа шествие было против нас. Шли впереди пять кавасов с булавами, в шитых золотых куртках, за ними монахи патриархии на каждой стороне улицы по одному, посредине церемониймейстер монах. В конце шествия патриарший посох нес монах из диаконов, за ним белый серебряный поднос, покрытый зеленым атласом в роде подушки, на котором лежал фирман, завернутый в атлас; за фирманом шел епитроп, а рядом с ним патриарх Демианос в регалиях, за ним шли 5 архиереев. Благовест продолжался до того времени, когда шествие дошло до Сераля. Чрез пол-часа опять начался благовест, народ взад и вперед засуетился. Вижу шествие идет тем же порядком, но за патриархом ведут турецкую белой масти великолепную лошадь с малиновым шитым золотом чепраком, уздечка золотая, стремена и поводья также. Вели ее два турецких офицера; рядом с патриархом шел паша и все сопровождавшие его архиереи и стража турецкая. Тогда я накинула рясу и пошла ко Гробу Господню.

Патриарх был уже там, приложившись к Св. Гробу, взошел в Воскресенскую церковь; облачился, тут стали ему читать фирман султана, затем стали петь славословие, по окончании коего было многолетие султану. В патриархию шествие началось в том же порядке. Благовест продолжался не менее получаса, но это не наш российский стройный благовест, а гремение колоколов в полном диссонансе. [613]

85.

11-го сентября.

Грусть давит сердце. 8-го утром Филарета прибежала мне сказать, что отец Вениамин умирает. Все оставила и поспешила к старцу, дабы принять его последнее благословение. Сестра милосердия при умирающем спросила его: можно ли мне к нему взойти; он обрадовался и сказал: «пусть взойдет». Лежал он, точно сияющий; трудно было его понять, так тихо говорил. Я подошла, он меня благословил и руку положил на голову. Вечером преосвященный Епифаний, его духовник, соборовал его при участии братии миссии. Ночь прошла тихо, ему прочли отходную, после которой ему стало лучше. Но болящий ослабел до крайности, и в 6 часов вечера он мирно предал дух свой в руце Божии. Все в Иерусалиме оплакивают его, даже католики говорят, что подобного милосерднаго брата и у них не осталось. Он был для всех добр. Сын дворянина Полтавской губернии, уроженец Бессарабской губ., служил долго в Кишиневе у предводителя дворянства и 26-ти лет ушел в монастырь; в Иерусалиме служил 54 года. Патриарх Демианос его отпевал, все сбежались на его похороны, чтобы отдать ему последний долг любви, провожали его до Сиона.

86.

1-го декабря.

Вчера 30-го ноября, в день праздника церкви Авраамиевского монастыря (т. е. подворья), патриарх Демианос посетил мою келию, сопровождаемый начальником гроба, архимандритом Евфимием, казначеем патриарха и еще 5-ю архимандритами, 2-мя диаконами и 3-мя профессорами семинарии. Патриарх и все его сопровождавшие обрадовали меня грешную полным искренним заявлением, что Ново-Голгофа (написанная Митрофаниею) есть достойный памятник Иерусалимской Голгофы и всей Палестины. Все один за другим, взирая на распятого Господа, говорили громко, и несколько раз Орео, т. е. выражение высшей похвалы; патриарх осмотрел место, приготовленное для креста с животворящим древом, нашел все устройство достойным великой святыни. Благодарю Бога, что зиму осталась здесь, все устраивается не спеша. Море сильно волнуется, пароходы многие не пристают, нет возможности пристать к Яффской пристани. Одессу потопило, бедствий много, Севастополь также потерпит от наводнения. [614]

87.

6-го декабря.

Сегодня было событие из ряда обыкновенных, торжество велие в церкви Иерусалимской, а именно к торжеству именин нашего императора присоединено было торжество хиротонии архимандрита Фотия в архиереи филадельфийские. В 1882 году или 1883 — не помню, он был выбран в патриархи церковью и паствою иерусалимскою и всей Палестины; но но интригам некоторых старших, кому он доверился, султан ему фирман не прислал, и за молодостью лет ему было отказано, после трех месячной патриаршей деятельности. Назначен был тогда архимандрит Никодим, бывший настоятелем много лет в Москве на Иерусалимском подворье. Приехавший из Москвы, вновь назначенный патриарх требовал от Фотия акт его избрания, но Фотий ему отказал. Этот отказ привел к тому, что Никодим сослал его на Синай в заточение, где в изгнании находился 7 лет. После Никодима патриархом был наречен Герасим, человек святой жизни. Фотий решился возвратиться в Иерусалим тайно до прибытия Герасима, бывшего в то время патриархом в Дамаске. Наместник, преосвященный Никифор, его принял и по прибытии патриарха Герасима, оценившего его необычайный ум и знание, был сделан его епитропом. Фотий трудился усердно, помогал патриарху во всех дедах, получил звание члена синода и секретаря его блаженства. Брат Фотия женился на сестре патриарха, и таким образом состоялось родство. Патриархия, т. е. старшие иерархи, возненавидели Фотия, а патриарх без Фотия ничего не решал. Наконец патриарх умер; назначен был наместник преосвященный Демиан. Так как Фотий был хорош с Демианом, то всеми силами старшие члены синода не желали утверждать Демиана в патриархи, говоря, что Фотий будет править за него всею церковью Палестины, требовали, чтобы Фотий был удален из синода, гласно требовали, чтобы его сослали на Синай, говоря, что он богатеет, опустошая все доходы патриархии. Однажды хотели выгнать его из синода, но он устоял и просил доказать его вину. Наконец наместник стал патриархом, а Фотий, вместо изгнания на Синай, возведен при самом торжественном богослужении в архиереи филадельфийские, но жить будет в патриархии, как жил, и помогать блаженнейшему.

88.

14-го декабря.

Погода холодная, дожди, сегодня пасмурно, поднимается ветер, страсть как море бушует, было несколько несчастий. Благодарю Бога, [615] что я не рискнула ехать; у меня нынешний год сыро, прошу Бога поддержать мне здоровье до выезда в Россию. Поклонников мало, с прошлым пароходом приехали только 17 русских; всех теперь в Палестине и в греческих монастырях не более 150 человек.

89.

2-го февраля 1898 г.

Грустно мне, что не была в церкви, по случаю снега, дождя и морозов. Зима нынешний год в Иерусалиме жестокая и дома холодней, чем на воздухе; нет ни печей, ни двойных оконных рам, все мерзнут более трех месяцев, и я страдаю. Бывало, у меня от 7 до 10 град.; я было ожила, но сегодня до 8 только градусов, везде сыро, на террасе вода, вода пробивается в стены. Дверь, на которой были повешены платья, была даже мокрая, одежду просушили, а дверь вытерли. Признаюсь, что, при моих долголетних ревматизмах, это чудо, что я еще не слегла. Господь меня хранит, и помощью Его только я переношу Иерусалимскую зиму 1897 и 98 года, а прошлый 1896–97 г. было настолько тепло, что мы наслаждались, не видя ни холода, ни сырости. Слава Богу, цистерны наполняются водою, а то все унывали, что не будет воды и будут потом умирать от жажды; в феврале ждут перемены погоды на лето. Теперь здесь говорят о будущем приезде императора германского. Султан назначил для встречи его здесь в Иерусалиме 18.000 солдат из Константинополя, из них 3.000 гвардейцев, ждут его к Пасхе, богомольцев прибывает теперь с каждым пароходом, не смотря на холодную и бурную морскую погоду.

90.

3-го февраля.

Встала в 6 час. Зима настоящая, мороз, все крыши и земля покрыты снегом на четверть аршина. Филарета и Матрена крехтят, хотя одеты по-российски, я также вся в ватошниках. В комнате 8 гр. теп., на дворе 2 град, мороза, снег клочьями летит, покрывая весь Иерусалим; всю ночь шел дождь.

91.

11-го февраля.

Вот уже и масленица. Время идет, дни текут и приближаемся мы также к жизни загробной. Пока не было поклонников из России, было в Иерусалиме тихо; притихли сплетни, а теперь всякий [616] пароход привозит несколько сот человек, и жалобы поклонников увеличиваются с каждым днем.

92.

12-го февраля.

Сегодня была сильная гроза; молния и раскаты грома величественны в Иерусалиме. Стало тепло в воздухе, было 22 градуса на солнце; я открыла окошко и наслаждалась возвращением лета.

Гроза была сильная, град, дождь; поклонники приехали вчера на последнем пароходе, приехал во время сильной бури и принц Кобургский, сын Марии Александровны, юноша 18 лет, католического вероисповедания. Стоял он у обедни в церкви Марии Магдалины, был на Елеоне в русской церкви, вчера поехал с архимандритом Рафаилом на Иерихон и на Иордан, потому что у католиков нет убежища на Иордане; был у Св. Гроба и на Голгофе, и по всем святым местам Воскресенского храма его водили.

93.

17-го февраля.

В Троицын день была я у его блаженства патриарха, он настолько внимателен, что даже принес мне золотой крестик с вопросом, хорош ли он будет для помещения на Голгофе, если я пожелаю, чтобы он был побольше, то он закажет другой; я ему ответила: «Ваше блаженство, Покровскому Балашовскому монастырю благословение ваше будет одинаково дорого, в малом или большом виде, лишь бы только в нем были бы положены частицы животворящего древа и камень Св. Гроба и Голгофы» и просила его мне дать этот приготовленный крест до вложения в оный святыни, дабы устроить надлежащий ковчег, если приготовленный будет мал. Он этому обрадовался и передал его мне.

94.

5-го марта.

Господь привел меня быть в Иерусалиме во второй раз в великом посту. Наплыв народа в настоящем году небывалый, не смотря на постоянный морские бури и холода; все вздорожало. У Св. Гроба толпа и день и ночь, всякий пароход привозит несколько сот поклонников, все спешат к Пасхе, квартир нет. Католики останавливаются в гостиницах, принадлежащих францисканам; [617] иностранцев сюда наехало до 2.000. Наши русские в Палестине бедствуют, их теперь до 3.000, ждут еще 2.000, а помещения нет.

95.

17-го марта.

День сегодня теплый, мы посидели на том месте, где во времена Спасителя лежали расслабленные и больные, напились свежей воды, и я повела моих спутников отца Алексея и диакона отца Андрея, обедавших у меня в этот день во французский сиротский приют, устроенный на том месте, где из Претории повели Христа на суд, где он стоял обагренный кровью. Прошли через ту самую арку, через которую Спаситель мира шел на вольную смерть. Тут неистовали иудеи, крича: «Распни, распни Его»; тут Его заставили нести крест. В память того и сделан тут таковой же крест, поставленный на пьедестале. Отец Алексей плакал от радости, что ему пришлось пройти крестным путем и самым тем местом, не всем доступным, потому что ни греки, ни палестинские кавасы туда не заходят. Знание французского языка дало мне возможность быть там и узнать то, что греки скрывают.

Было уже поздно, когда мы подошли к месту, огражденному турками, — это казармы. На этом месте стоял Иисус Христос перед Пилатом, так как казармы устроены в его доме. Чем более здесь живешь, тем более убеждаешься в хитрости греков, турки честней и любвеобильней к русским; греки любят только наши деньги. Трудно с ними жить русскому без денег. В настоящее время наплыв паломников всех христианских вероисповеданий очень велик.

96.

18-го апреля.

Теперь дело решено, если погода будет благоприятствовать, то выеду 29-го числа сего месяца; одно только может остановить меня на одну неделю, это возвращение поклонников из Назарета. Одним словом в конце мая надеюсь быть в Балашове.

97.

18-го апреля.

Слава Богу, время приближается к выезду на родину. Жаль расставаться с Св. Гробом и со всеми святынями Палестины. Добрейший Алексей Александрович Нейдгарт тоже спешит ехать обратно в [618] Москву 22-го, т. е. через три дня, а я решилась ехать 5-го мая, потому что мне сказали, что 29-го на пароход сядут не менее 800 русских паломников, а, может, наберется и целая тысяча, а 5-го числа будет много свободнее. Самое лучшее и безопасное плавание в мае месяце. Итак, если доживу, то выеду из Иерусалима 2-го мая, а 5-го поеду прямым путем на Александрию.

98.

31-го мая.

Вот я и в Яффе. Остановилась у францисканов в их приюте для приезжающих, имею два хорошие номера, кавасу третий. Гостиница на берегу моря, рядом с таможней. Сегодня день великолепный, море, как стекло, тихое. Слава Богу, дождалась «России», на ней я поеду обратно.

99.

4-го июня.

Слава Богу, мы доехали до Александрии благополучно, вчера морские свиньи возвестили нам своей игрой наступлеяие морской зыби, т. е. самой мучительной качки для слабонервных особ. В 4 часа мы выехали из Порт-Саида, всю ночь качало сильно до самой остановки парохода, который пристал к Александрии в 7 1/2 ч. утра. Ночь прошла, все перешли на пароход «Чихачев», я одна осталась на «России». Жара страшная, но в моей каюте два окна, воздух чистый, все служащие ко мне благоволят, начиная с капитана, помнящего меня с 1896 года, когда я ехала в Иерусалим.

100.

7-го июня.

Четвертый день мы стоим в Александрии в бухте Средиземного моря. На пароходе народа нет, одни служащие, море тихое, сине-голубое, тишина, солнце сияет, набережная великолепная, город европейский. Все дни не была в силах осмотреть город и поклониться месту мучений великомученицы Екатерины; но сегодня воскресение, пойду в патриархию к обедне и помолюсь великомученице. В два часа придет пароход «Царь» из Одессы, наедут из России паломники, и тишина трехдневная заменится обычной суетой.

101.

11-го июня.

Сегодня день тихий, по милости Божией миновалась трехдневная буря, начавшаяся в Александрии с вечера. В Порт-Саиде мы были [619] днем, пароход был на якоре, но когда вышел, был сильный ветер; тронулись в 4 часа дня, в 6 часов на палубе стали служить молебен, матросы предвещали сильную бурю. В 5 ч. мы остановились перед Яффским берегом, пароход качался, я с трудом дошла до палубы, уставши от сильной качки. На Яффском берегу бушевало море, мертвенная зыбь обещала опять мучительную качку. До 7-го часа никто из Яффы не решался доехать до парохода, наконец явились кавасы с пассажирами, море стало успокаиваться, но в 4 часа ветер опять поднялся.

102.

12-го июня.

Море немного бушует, пароход начал опять плыть скорым ходом, но зыби нет, мало качает, я в своей каюте, но мысленно переношусь в Балашов.

103.

15-го июня.

Два с половиною дня мы шли безъостановочно посреди Средиземного моря. В начале 3-х часов мы вступили в Архипелаг, прошли мимо островов Родоса, Патмоса и Хиоса. Самый лучший Родос по местоположению, по постройкам и его берегам, народонаселение греческое во всех трех островах. Неверие и нерадение греков видится всюду; ни одной выдающей церкви или колокольни, нигде креста не увидишь; даже на острове Патмосе, где существует пещера, в которой св. Иоанн Богослов писал Св. Евангелие, ничем не ограждена, нет даже на том месте и часовни. Тому час, как мы остановились в Смирне, эта набережная представляет ад кромешный: шум, крик, пароходы снуют взад и вперед, набережная великолепная, лучше Константинопольской.

104.

18-го июня.

Слава Богу, мы с утра в Константинополе. Смирна оставила во мне самое тяжелое впечатление; выехав из Смирны, мы плыли безостановочно около двух суток, погода хорошая, качки не было; завтра вечером поедем в Одессу и 21-го утром будем на суше. Пароходная жизнь становится в тягость. Сегодня Господь нас спас, а в Константинопольской бухте, сегодня же утром пароход «Царица», нагруженный товаром в Петербург, был пробит в 4-х местах пароходом австрийским. Теперь этот пароход поставлен на мель, [620] товары в агентство выгружают, горе там бывшим, все разошлись по константинопольским гостиницам.

105.

21-го июня.

Я в дорогой России!

___________________________

В десять часов утра 11-го августа 1898 года мать Митрофания скончалась в Москве, в квартире своей родной сестры. На похороны съехались все родные, и во время панихид собиралось множество народа, которые прибыли проститься с нею в последний раз. Панихиды шли почти беспрерывно. Приезжали настоятели монастырей и подворий со своими певчими. Приезжала из Серпухова целая депутация, что же касается до Московской Петровской общины, то она была в полном составе. У гроба покойной дежурили попеременно монахини только Серпуховского и Алексеевского монастырей, да сестры Покровской общины. Погребение, по желанию сестры покойной, последовало в Покровской общине напротив алтаря. Шествие погребальное, когда вышло на Петровку, то растянулось во всю длину — такая была масса провожающих.

Сообщил князь А. Дадиан.

Текст воспроизведен по изданию: Записки баронессы Прасковьи Григорьевны Розен, в монашестве Митрофании // Русская старина, № 12. 1902