-

Весьма естественно, что, в виду всех военных приготовлений Италии и особенно слушая воинственные речи, произносимые в парламенте о необходимости присоединения к Пиемонту в Венеции, Австрия не может оставаться покойною. Она желала бы немедленно начать войну, чтобы отнять Ломбардию и отмстить за поражения 1859 года; но к исполнению этого ее желания представляется слишком много препятствий. Во первых, и то, что если Австрия начнет первою, то тогда уже непременно Италию поддержит император Наполеон, а быть может далее и Англия. Во вторых же, и это самое главное, финансы ее плохи и нет кредита: притом же, и на самые войска, кажется, она теперь не всегда может полагаться. Так, прежде, в ее итальянских войнах, наиболее услуг ей оказывали Венгерцы, Кроаты и поселенные полки. Но, в настоящее время, все эти три элемента слишком вооружены против Австрии, чтобы идти с прежнею готовностию на защиту ее интересов. Особенно поселенные войска слишком не довольны австрийским, правительством, за то, что оно, дав права свободных граждан всем своим подданным, только им одним оставила прежее раззорительное для них военное управление. Вследствие того, если Австрии не выполнить справедливых требований жителей военной границы, то ей угрожает опасность лишиться деятельного содействия одной из лучших частей ее армии. А кто знает, быть может, содействие это, в настоящее время, еще более необходимо, чем, когда либо. Австрия имеет врагов в Италии, в Венгрии и, в последнее время, видит для себя новую опасность в усиливающемся волнении между турецкими Славянами. Мы уже сообщали, в прошлом обозрении, об этих волнениях. В последнее время, в положении обеих сторон, не произошло ничего особо замечательного. Обе стороны преимущественно занимаются грабежами, а инсургенты осаждают уже три месяца Турок в Никшиче. В последнее только время, турецкое правительство решилось принять энергические меры против инсургентов, объявило блокаду части берега Адриатического моря, [270] принадлежащей Турции, и назначило главнокомандующим в Боснию известного Омер-Пашу, для которого Босния уже была раз театром его отличий, который потом, во время Восточной войны, командовал турецкой армией сперва в Европе, а потом в Азии, а вскоре после войны попал в опалу и только недавно, по ходатайству английского посланника, снова получил милость султана.

Волнение турецких Славян, в последнее время, становится особенно опасным для Турции и Австрии потому, что по всему можно полагать, что оно будет поддержано Сербией. Именно в первых числах апреля сербское правительство отправило в Константинополь требование, чтобы султан признал сербский престол наследственным в ныне княжащей фамилии Обреновичей, чтобы все Турки, проживающие в сербских владениях, были удалены из Сербии или же подчинены вполне сербским законам, и, наконец, чтобы турецкие войска очистили Белградскую крепость. В случае отказа со стороны султана на эти условия, сербское правительство объявило, что оно откажется признавать над собою власть Порты и перестанет ей взносить ежегодно уплачиваемую дань. Нет никакого сомнения, что если только условия, предлагаемые Сербами, не будут приняты и если Сербия станет во враждебное отношение к Турции, то оно непременно почтет первым своим делом поднять и поддержать восстание турецких христиан. Вместе с тем, и Австрия боится также, чтобы возвышение и новая политика Сербии не отозвались на Сербов, населяющих левый берег Дуная. Этим и объясняются некоторые военные приготовления и меры, принимаемые для сосредоточения австрийских войск на Дунае.

Текст воспроизведен по изданию: Военное обозрение // Военный сборник, № 5. 1861