ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЕ В ТУРЦИИ

В конце прошлого года рассуждаемо было в Диване о весьма важном преобразовании в Оттоманской империи, именно об отмене одной из самых вопиющих несправедливостей, которая давит там подданных не магометанской веры и состоит в том, что перед судом их свидетельство против мусульманина вовсе не допускается.

По религиозным уставам, которые служат основанием всего Турецкого права и судопроизводства, свидетельствование есть действие религиозное, которое следс., по логике магометанских богословов, может быть совершаемо и иметь значение только в недрах исламизма. Если суд решает спорное дело тяжущихся таких, которые исповедуют не магометанскую веру, то им позволяется ведаться между собою и выставлять в свидетели своих единоверцев; но как скоро в деле участвует магометанин, то неверный не имеет против него прав, и самые сильные доказательства его обращают в ничто двое магометан своим всемогущим «эчьгеду,» т. е. я свидетель очевидец, или по слуху. Это имеет одинаковую силу как в гражданском, так и в уголовном праве. Даже сама природа состоит в зависимости от показания двух таковых свидетелей, так что, наприм. начало рамазана и наступление байрама, не смотря на календарь и астрономические вычисления, считается с того мгновения, когда первое появление нараждающегося месяца подтверждено показанием двух свидетелей законным порядком. Не знаем, были ли в первые времена исламизма у поклонников его богобоязненность и правдолюбие в такой высокой степени, что пророк-законодатель мог все право утвердить на таком основании; но он был плохой провидец того ужасного положения, в которое с течением времени впало Турецкое правосудие. При этих началах в нынешней Турецкой империи отправление правосудия стало просто обманом. Не смотря на все религиозные и гражданские законы против ложной клятвы, продажность свидетелей как бы в [63] порядке вещей. Нередко требуется лишь немногих пиастров, чтоб обвиняемому мусульманину представить законное число (2) свидетелей. Есть Турки, занимающиеся свидетельствованием, как ремеслом. Христианину, хотя бы он представлял в суд самую законную и неопровержимую долговую запись, часто бывает невозможным требовать с должника-мусульманина деньги; ибо должник его указывает на двух свидетелей мусульман, которые будто бы своими глазами видели, как требуемая сумма уже давно уплачена сполна. Самому беспристрастному кади в таких случаях не остается ничего другого, как произнести свое решение на основании данных показаний, даже и тогда, как свидетели не могли бы представить законных ручательств об их честности. Еще хуже в уголовных делах: esprit de corps магометан наследование дела затрудняет тем, что по учению магометанских богословов никто не может быть вынужден своим показанием содействовать открытию преступления или наказанию преступника. Отсюда безнаказанность, которою в истинно изумительной степени пользуются Турецкие подданные магометанской веры. Правда, в новейшее время, т. е. с тех пор, как отношения Турок к Европейцам приняли другой вид против прежнего, в Турции старались исправить разные недостатки некоторых законов частными постановлениями. Так для тяжебных дел между купцами учредили в Константинополе коммерческий суд, в котором присутствуют, кроме Турков, и христиане, и дела решаются по купеческим положениям или по естественному праву (Турки называют его Итальянским словом ragione); в областях также исследываются некоторые спорные дела гражданским судом или купеческими коммиссиями; проступки незначительные начали быть несколько лет тому назад рассматриваемы в Константинополе, в полиции и так называемой сабтии (нечто похожее на tribunal de police correctionelle); a высший совет юстиции (ахкями адле), под председательством Рифаата Паши, есть некоторым [64] образом аппелляционный суд для некоторых важнейших дел гражданских и уголовных. Но все это имеет силу только в известной степени, наиболее в тяжбах, в которых Турки мало запутаны или сами добровольно подчиняются этим судам (будучи уверены, что они найдут везде снисхождение к себе более христиан). Их ultima ratio остается все-таки по прежнему мехкем, судилище правоведца кади, который в своем суждении руководствуется только религиозным кодексом и знать не хочет письменных свидетельств точно также, как ragione и купеческих положений.

Европейцы в Турции, как известно, по силе трактатов во всех своих делах с Турецкими подданными подлежат туземному суду. Понятно, что они ежедневно могут страдать от Турецкого правосудия, а посланники и консулы стараются по мере возможности не допускать тяжеб подданных своего государства до страшного суда кади. Именно это обстоятельство, как кажется, с некоторого времени навело здешних посланников на мысль исторгнуть зло с корнем и предложить Турецкому правительству дело о свидетелях. Года за три перед сим убиты были в Малой Азии Английский путешественник Сир Лоренс Джонс и его переводчик. Убийцы, Анатолийские Турки, были немедленно привезены в Константинополь. Преступление их было доказано свидетелями; но как недоставало требуемого числа свидетелей — двух мусульман, то суд Турецкий приговорил только одного из преступников к незначительному исправительному наказанию. Каннинг, нотою от 18 Июля 1846, протестовал против такого решения суда. Однако тогда он не имел ни какого успеха; и дело оставалось без движения, пока Каннинг не воротился из своего последнего отпуска и снова не напомнил Порте от имени Лорда Пальмерстона о своей прежней ноте.

Диван, осаждаемый дипломатическими нотами, по-видимому, решился заняться этим делом, как следует. Конечно, Европе, занятой в настоящее время другими важнейшими вопросами, должно показаться слишком [65] скромным требование посланников при Порте; однако из вышесказанного открывается ясно, как важно оно для Турции и как глубоко задевает даже политическое ее состояние. Вопрос, о котором теперь идет речь, несравненно важнее и многообъемлющее вопроса о ренегатах, о котором в свое время толковали так мною; и членам Дивана, каковы Решид, Али и Рифаат Паша, понадобится употребить не мало оборотливости и красноречия, чтобы склонить на согласие фанатических улемов, которые опираются на точных словах Корана — берите в свидетели из своих двух человек (сура II, 282) — равно как на единогласном предании всех мусульманских духовных писателей. Но так как недавно Турецкая политика научилась уступать нужде, да и вопрос о ренегатах, сейчас нами упомянутый, уже приучил правоверных мусульман к тому, как выставлять неудобоисполнимыми религиозные законы, вовсе не касаясь их святости; то вероятно и в настоящем случае найдется какой-нибудь благородный выход из затруднительного положения. Можно надеяться этого даже для выгод самой Порты: ибо, согласись она на эту уступку, она сделает первый существенный шаг к закрытию той глубокой пропасти, которая в Турецких владениях отделяет завоевателей от завоеванных. Этим установилось бы справедливое равенство между подданными разных вероисповеданий а чрез то, быть может, вошел бы в распадающийся состав государства новый элемент для дальнейшего его существования.

Текст воспроизведен по изданию: Предполагаемое преобразование в Турции // Москвитянин, № 6. 1849

© текст - Погодин М. П. 1849
© сетевая версия - Thietmar. 2016
© OCR - Strori. 2016
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Москвитянин. 1849