-

ВОЙНЫ РОССИИ С ТУРЦИЕЙ

1828-1829 и 1853-1854.

«Еслиб я был русским министром,
я бы перевернул весь мир, чтоб
завладеть Константинополем».

Фуад-Паша.

В настоящее время, когда на Балканском полуострове должна наконец решиться многовековая борьба славянства с туречиной, нельзя не припомнить наше историческое прошлое и перенестись мыслью к тем временам, когда русские войска победоносно сражались с поклонниками пророка.

В Европе каждый подвиг оружия, каждая даже не знаменитая кампания находит своего описателя; между тем, в России славные войны с турками едва только вкратце известны соотечественникам и, по справедливому выражению одного из наших военных писателей, “для многих составляют одно баснословное предание, столь же не близко им знакомое, как и походы крестоносцев ¹.

Представляем некоторые материалы по столкновениям России с Турциею, обставляя их, для общей между собою связи, необходимыми замечаниями. — Ред. [672]

____________________________________________

1828.

Война России с Турциею 1828 года началась для нас при самых благоприятных политических обстоятельствах. С Франциею Карла X, Россия была соединена самой искренней дружбой; французский посол сопровождал императора Николая на Дунай и в последствии был даже очевидцем падения Варны. Австрия, истощенная все еще наполеоновскими войнами, не располагала средствами, необходимыми для вооруженного вмешательства в восточные дела; Meтерних довольствовался только дипломатическим давлением ради спасения европейского политического равновесия. Германской империи, располагающей 1.500,000 ружьями Маузера, в то время, к счастью, еще не существовало, а Пруссию дипломаты считали тогда, как бы только из вежливости, великой державой. Англия не могла вступиться с оружием в руках за Турцию. Связанный в своей политике лондонским договором (6-го июля 1827 г.), Сен-Джемский кабинет должен был действовать, даже против своей воли, в видах России. Действительно, немыслимо было Великобритании принять сторону Порты в войне, которая имела существенною целью освобождение Греции, для достижения коей был заключен союз с Россиею против Турции, который привел к сражению под Наварином; соединенный английский, французский и русский флоты сокрушили в этом деле турецкие морские силы. — И так, европейские кабинеты остались безучастными свидетелями единоборства России с Турциею, поручая только Блистательную Порту великодушию императора Николая. К тому же, отсутствие в то время парусного флота делало вообще немыслимым предприятия в роде Крымской экспедиции, предпринятой четверть столетия спустя просвещенным западом, для спасения распадающейся империи Османов.

С переходом, 6-го мая 1828 г., русских войск через Прут Россия наконец снова вступила на путь национальной политики великой Екатерины, забытой среди бесплодной для империи четвертьвековой борьбы с призраком французской революции. Ряд блистательных успехов ознаменовал собою в короткое время кампанию, предпринятую императором Николаем. Русские, в присутствии государя, совершили открытой силой переправу через Дунай, казавшуюся невозможною, и в шесть недель времени овладели шестью турецкими крепостями. Вера в непобедимость русского оружия предшествовала всюду появлению наших войск, которые готовы были нанести смертельный удар поклонникам пророка.

Один из наших государственных деятелей настоящего [673] времени, константинопольский посол генерал-адъютант Игнатьев, некогда в следующем метком очерке характеризовал тогдашнее столкновение России с Портой ²:

«Нельзя не сознаться, что никогда не угрохала еще Порте Оттоманской такая неминуемая гибель, никогда мысль об изгнании турок из Европы не была так близка к ее осуществлению, никогда русским не было так легко взять Константинополь, как в последнюю борьбу Турецкой империи с Россиею.

«Между тем как войска отдельного Кавказского корпуса громили, турок в Азии, многочисленная главная наша армия заняла, в 1828 году, Молдавию и Валахию, перешла Дунай и овладела приморскою частью Булгарии. На следующий 1829 год, армия наша, имея во главе своей таких предводителей, каковы были граф Дибич и Толь, перешагнула хребет Балканский, овладела внутренними областями Турции, утвердилась на берегах Черного и Мраморного морей, вошла в связь с своими флотами, была уже в нескольких переходах от Константинополя ³ и—остановилась!»

«Великодушие Государя Императора дозволило существование Турецкой империи в Европе.

Столь меткая оценка высоко рыцарских чувств, одушевлявших императора Николая даже в момент самого решительного успеха русского оружия, вполне подтверждается еще и следующими собственными словами государя, в письме в графу Дибичу, от 1/13 сентября 1829 года:

«Mais, cher ami, maintenant plus que jamais tont a Dieu et soyons plus calmes, plus modestes, plus genereux et plus consequent que jamais. Voila les triomphes que moi je cherche, que Dieu m’en preserve d’en cherher d’autres et je suis sur que Vous me comprenez».

Действительно, если бы в восточном вопросе русская политика [674] на столько угрожала бы спокойствию Европы и целости Оттоманской империи, как это представляется обыкновенно фантазия европейских публицистов, а Турция, напротив того, не находила бы в русских государях великодушие и высокое бескорыстие, отсутствующие в современных нам войнах ⁴, — то, конечно, судьба Блистательной Порты сложилась бы иначе. Может быть, с берегов Босфора давно уже исчезло бы знамя пророка и на храме св. Софии снова сиял бы православный крест.

Но обратимся к статье Н. П. Игнатьева:

«Главным препятствием для русских в продолжение войны 1828 и 1829 годов — говорит автор, — были не действия турецких войск, и в особенности регулярных, а климатические и физические свойства края, затруднения, встречаемые для продовольствия (преимущественно кавалерии), и лишения всякого рода.

«В Турции, повторяем, не страшен неприятель, а гибельны климат, недостаток в продовольствии, болезни, уносящие, в продолжение каждой кампании, десятки тысяч людей.

«Продовольствовать малочисленные войска и действовать ими, особенно в Турции, всегда будет легче, нежели при многочисленности армии. Ибо на местные средства края, для содержания значительных масс, рассчитывать нельзя, а подвоз запасов морем очень затруднителен. Не при огромности сил своих, не при движении войск большими массами к стратегическим пунктам страны, подобно как в европейской войне, русские одерживали победы. Успехи были несравненно блистательнее, когда силы наши, подобно войскам Суворова и Паскевича, состояли из незначительных отрядов, где храбрость, дисциплина, подвижность и способность войск переносить всевозможные лишения заменяли числительность.

«Русскому отряду, как бы он слаб ни был, не могут быть страшны в открытом бою полчища турецкие. Одна решительная победа над турками, соединенная с быстрым преследованием, еще более, чем во всякой другой войне, определяет успех целой кампании; претерпенная неудача сильно действует на турок, ими овладевает панический страх при каждом столкновении с победителями».

Справедливость высказанного здесь взгляда вполне подтверждается материалами, относящимися до интересной эпохи 1828 г., которые мы представим в одной из ближайших книг «Русской Старины». Ныне же останавливаем внимание читателей на материалах, [675] относящихся к последней по времени борьбе (1853-1855) России с империей османлисов. — Ред.

(Дальнейший текст опущен как выходящий за рамки сайта - Thietmar. 2018)

Комментарии

1. Н. Ушаков: «История военных действий в Азиятской Турции в 1828 и 1829 годах» (2 части). Спб. 1836.

По смерти Н. Ушакова Записки его о кампании 1853-1855 гг. напечатаны в сборнике «Девятнадцатый век» под заглавием: «Записки очевидца о войне России противу Турции и западных держав (1853-1855)».

2. «Военный Журнал» 1852 г. Статья штаб-ротмистра Н. П. Игнатьева: «Взгляд на постепенные изменения в образе действий русских войск против турок».

3. Пополним этот очерк следующей выдержкой из письма императора Николая графу Дибичу от 12/24 сентября 1829 г.: «Votre position est digne du comandant en chef d’une armee russe aux portes de Constantinople. Militairement elle est fabuleuse et l’esprit a peine peut se l’imaginer: la droite appuyee a la flotte partie de Cronstadt, la gauche a celle de Sevastopol, un ministre de Prusse arrivant a Votre quartier general portant les supplications du sultan et un certificat de ruine signe par les ambassadeurs de France et d’Angleterre. Apres cela il ne restait a dire: Велик Бог Российский et спасибо, Забалканский».

4. Стоит припомнить образ действия Пруссии в франко-германскую кампанию 1870-1871 гг. — Ред.

Текст воспроизведен по изданию: Войны России с Турцией в 1828-1829 и 1853-1854 // Русская старина, № 8. 1876