-

ШИЛЬДЕР К. А.

ЖУРНАЛ ОСАДЫ СИЛИСТРИИ В 1829 ГОДУ

(Статья вторая).

Производство подступов к крепости.

На левом фланге осадных работ заложена непосредственно вторая параллель, под прикрытием оконченных и вооруженных до сего времени баттарей, и устроено сообщение с прежним коммуникационным рвом. Рабочие [363] расположены были почти до разградской дороги, большею частию в натуральных канавках и вдоль земляных стенок, ограждавших прежде виноградные сады. Таким образом работа была совершенно скрыта от неприятеля и производилась столь успешно, что 200 человек, расставленных на протяжении 250 саженей, окончили ее гораздо раньше рассвета и не лишились ни одного человека.

Днем уширивали параллель и внутренность баттарей XXXIV и XXXV, и исправляли повреждения в прочих баттареях.

Неприятель усилил свой огонь по всем нашим работам, но бомбы бросал почти исключительно на баттареи XXXI и XXXII. Они изрыли все пространство около них, отчасти и самые баттарей, повредили несколько лафетов и орудий, но к удивлению никого не ранили и не убили; несколько человек получили только контузии.

С 15-го на 16-е мая, воспользовавшись ночною темнотою, осаждающие подвезли прямо по скату горы лес на платформы для баттарей XXXIV и XXXV, на коих в то же время отделывались амбразуры. В эту же ночь начато продолжение второй параллели в правую сторону; однако неприятель сильною вылазкою помешал вообще производству работ. [363]

В половине третьего часа по полуночи, он вышел тремя колоннами против левого фланга осадных работ: первая, в 500 человек, взяла направление к глубокому оврагу левее редута XIX; вторая (следа ее нельзя было определить в темноте) устремилась на сей редут; третия на редут XXX. Сие нападение сделано было в то самое время, когда траншейный караул сменялся, от чего оный был весьма многочислен. Неприятель сильным натиском заставил было нашу передовую цепь отступить; но подоспевшая новая смена и резервы, под начальством маиоров Римского-Корсакова и Булгарова, вместе с прежним караулом, ударили на неприятеля в штыки; ближайшие баттареи подкрепили их действием своей артиллерии, и Турки обратились в бегство, оставив на месте до 30 тел. У нас убито было 18 ч. нижних чинов; ранено 1 обер-офицер и 22 ч. нижних чинов. Неприятель открыл после сего сильный огонь с крепости и продолжал оный более трех часов.

Деем, 16-го мая, уширена была параллель и устроены платформы и пороховые погреба в баттареи XXXIV.

Ночью, с мая 16-го на 17-е, заложена баттарея XXXVII на 4 орудия и в следующий день окончена совсем.

Баттарею XXXIV вооружили тремя осадными орудиями, но оставили амбразуры [364] замаскированными, дабы открыть огонь вместе с прочими баттареями.

Днем настланы платформы, окончены пороховые погреба и сделано несколько починок.

Неприятель производил только умеренную стрельбу по нашим баттареям и работам; но продолжал распространять свои окопы насупротив куртины.

Ночью, с 17-го на 18-е, на баттареях XXXV и XXXVII прорезаны и одеты фашинами амбразуры, кои однако оставлены замаскированными небольшим слоем земли.

Вторую параллель продолжили вправо до ложементов передовой цепи и заложили в ней баттарею XXXVI, которая окончена в следующий день.

Баттарею XXXIV вооружили еще одним осадным орудием, XXXV двумя, а XXXVII четырьмя баттарейными, перемещенными с баттареи XXXI.

На рассвете, как скоро туман стал рассеяваться, амбразуры были демаскированы, и из всех сих орудий открыт был огонь по 5-му бастиону и по куртине.

Сначала неприятель отвечал живо на наши выстрелы; но чрез полчаса принужден был совсем прекратить свой огонь. Амбразуры у него почти были разбиты. [365]

Перебежавшие в сей день из крепости уверяли, что в городе распространился ужас и множество людей погибло, что вместо подбитых орудий ставили несколько раз в те же амбразуры новые, но и они были подбиты, и что паша, устрашенный действием наших баттарей, обещал войскам знатную сумму денег, если они возьмут их.

Посему с нашей стороны удвоены были меры осторожности.

Около 20-го числа стало известно, что главнокомандующий намерен выступить с главными силами против визиря, вышедшего из Шумлы к Праводам. Назначенные войска готовились к походу.

В течение сих четырех суток построены баттареи XXXVI, XXXIX и XL, кои полагали вооружить отчасти баттарейными орудиями, отчасти осадными, взяв сии последние с баттарей на правом фланге аттаки.

На правом фланге второй параллели заложено сомкнутое укрепление ХХXVIІІ и вооружено легкими орудиями, для отражения вылазок. Баттарею XXXI обратили в мортирную и вооружили двумя 5-пудовыми мортирами. Устроили на всех баттареях пороховые погребки. Уширили параллель и сообщения.

Наша артиллерия своим действием уничтожила почти совсем стрельбу неприятеля с [366] фасов 5 и 6 бастионов, обращенных к аттаке, и с пристроек, примыкавших к аттакованному полигону.

Турки продолжали распространять свои окопы насупротив куртины сего полигона, в которой они прорезали еще три амбразуры. Днем стреляли они изредка с куртины; ночью же производили довольно сильный огонь в разных направлениях, вероятно, с намерением вредить нашим рабочим; кроме сего бросали они множество бомб на баттареи XXXII и XXXIV; наконец, расчищая по возможности разбитые амбразуры и вдвигая опять в них орудия, действовали и по фронту аттаки.

С 20-го числа, фальшивая аттака на левом фланге, по причине весьма успешного производства ее работ, превращена была, по воле главнокомандующего, в настоящую. На правом фланге довершили только четыре баттареи в первой параллели, с тою целию, чтобы после отбытия значительной части войск осадного корпуса для действий против визиря, удерживать неприятеля от вылазок в сию сторону и защитить переправу через рукав Дуная; на что, по малочисленности корпуса, оставшегося для продолжения осады, нельзя было отделить войск. Кроме сего, продолжили еще первую параллель влево, до ложементов стрелковой цепи и соединили со второю параллелью левого фланга. Сим [367] кончились работы на правом фланге, и продолжалась только аттака против пятого полигона.

Ночью на 23-е число произведена весьма удачная работа, от которой аттака вдруг подалась вперед на 150 сажен, на самое близкое расстояние от неприятельских ложементов, устроенных насупротив пятого полигона.

Сперва предположено было заложить только полупараллели во 100 саженях впереди второй параллели, и превратить в коммуникационный ход рытвину, простиравшуюся от сей параллели до самого гласиса и к средине куртины. Но во время размещения войска, для прикрытия и развода рабочих, представилась возможность воспользоваться оплошностию неприятеля, не имевшего впереди своих ложементов предостерегательных постов, и двинуть по рытвине, как рабочих, так и их прикрытие, значительно вперед, до натурального рва, простиравшегося вправо до кладбища и параллельно аттакованному фронту. Исполнив сие беспрепятственно, заложили тут прямо третию параллель, летучею сапой, и в то же время начали устроивать ход сообщения к оной, по рытвине, как полагали сперва для полупараллелей.

Начальник штаба 3-го пехотного корпуса, генерал-маиор князь Горчаков лично расположил прикрытие, со всевозможною осторожностию, под самыми неприятельскими ложементами, и [368] обеспечил совершенно отряд рабочих от внезапного нападения. Сие много способствовало удаче предприятия.

Работа уже была начата в то время, как неприятель, услышав шум, неизбежный при размещении рабочих, открыл сильный ружейный огонь из ложементов и с крепостного вала. Однако оный не помешал продолжать работы, ибо ночь была очень темна, и неприятель, производя свою стрельбу наудачу, не причинил рабочим и их прикрытию значительного вреда.

Работа с правой стороны, от коммуникационного хода до кладбища, производилась с отлично-хорошим успехом; чему много способствовал ровик, по коему заложена была, сия параллель. Но с левой стороны невозможно было продолжить ее далее 30 саженей, потому что неприятель открыл по сему месту сильный картечный огонь и не прекращал оного почти до рассвета. Прочие работы окончены были к сему времени в такой степени, что дневной караул мог безопасно занять параллель. Только один траверс в начале коммуникационного хода остался недоделанным, от удаления дистанционного офицера, получившего контузию.

Днем довершили параллель и траверсы в коммуникационном ходе; но отделка траверса, неоконченного к рассвету, сопряжена была с неизбежными жертвами: поручик 6-го [369] пионерного баталиона Андреев был убит в самом начале работ; кроме его, лишились жизни еще 5 человек из нижних чинов; 11 человек из сих последних получили раны или контузии. После поручика Андреева поручено было окончить оный траверс прапорщику учебного саперного баталиона Дуве, не смотря ни на какие затруднения и опасности; что сей офицер и исполнил отлично.

В ночь на 24-е мая, надобно было ожидать сильной вылазки из крепости, и генерал-маиоры князь Горчаков и Берг приняли против оной особенные меры. Только-что наступила ночь и прежде нежели рабочие совсем разведены были для продолжения третьей параллели в левую сторону, неприятель сделал действительно сильную вылазку, с намерением уничтожить оную параллель. Собравшись в большом числе в ложементах перед куртиною, он бросился на параллель и вступил в рукопашный бой с 17-м егерским полком, производя и сильный ружейный огонь; но аттакованный полк отразил сие нападение. Между тем двинулись еще две неприятельские колонны: одна на редут XXX, другая по берегу Дуная, дабы зайти нам в тыл. Однако маиор Булгаров, командовавший в сем месте передовою цепью, ударил в штыки и заставил их тоже отступить, а генералы князь Горчаков и Берг, лично придвинув [370] резервы, принудили неприятеля бежать в крепость, после упорного сопротивления. Он производил после сего только сильный ружейный огонь из своих ложементов, присоединяя изредка к нему и действие крепостной артиллерии. Всю потерю его в людях нельзя было определить от ночной темноты; на поле осталось до 40 тел, коих он не успел унести с собой.

Третью параллель в сию ночь не продолжали; но сделали выход из второй, с левой стороны баттареи XXXVIII, и начали зигзаки, для другого сообщения с третьею параллелью. Днем баттарею XXXII превратили в мортирную, настлали платформы для 4 мортир, устроили погреба и исправили различные повреждения.

Главнокомандующий получил известие, что верховный визирь укрепился с армиею в 50 тысяч человек насупротив позиции генерала от инфантерии Рота, около Арнаутлара, и отделил значительный отряд для осады Правод. 24-го, на рассвете, 2-й пехотный корпус и часть других войск выступила от Силистрии против верховного визиря, под предводительством самого главнокомандующего. Для продолжения осады осталось только 25 баталионов пехоты и несколько конницы, под начальством генерал-лейтенанта Красовского.

Хотя одно из главных условий для успешной осады состоит в том, чтобы осаждающий [371] корпус был сильнее гарнизона осажденной крепости; однако после отбытия войск, отделенных главнокомандующим, осталось под Силистриею не более 8000 человек, тогда как в гарнизоне сей крепости было по крайней мере еще 13,000 чел. войск и 8000 человек вооруженных жителей. Командир осадного корпуса, воспользовавшись своею опытностию, сделал распоряжения, совершенно соответствовавшие обстоятельствам и заменившие, так сказать, недостаток в числе людей; а личное мужество и неустрашимость его, как и прочих начальников, укреплял дух войск, удвоивали их силы.

Ори продолжении осадных работ надобно было как можно смелее подавать оные вперед, смотря но обстоятельствам, и вместе с тем занимать и теснить неприятеля, дабы удержать его от всяких покушений действовать наступательно и утвердить во мнении, будто осаждающие гораздо сильнее, нежели они были в самом деле. Сие представляло возможность покорить крепость без штурма (которого и нельзя было предпринять), не смотря на малочисленность осадного корпуса, продолжая осадные работы согласно проекту, изъясненному в начале сего журнала.

В одиннадцатые и двенадцатые сутки осады, то есть, с 24-го по 26-е мая, третия параллель продолжена влево на 100 сажен, чрез [372] разградскую дорогу, не смотря на сильный картечный огонь из неприятельских люнетов и ружейный из ложементов. С правой стороны баттареи XXXVII продолжена работа из начатого зигзака, для сообщения с правым фланком третьей параллели.

В сей параллели устроены баттареи XLII и XLIII на 6 и 7 орудий, для действия по аттакованному фронту. Оными командовали поручики гвардейской артиллерия: Миллер и князь Голицын, кои во все время осады исполняли свои обязанности с храбростию и особенным отличием.

В среднем сообщении с третьего параллелью устроено помещение для двух полупудовых мортир с пороховыми погребами.

На правом фланге аттаки построена баттарея XLI на 8 орудий, для действия по четвертому полигону и по находившимся впереди их наружным укреплениям и ложементам.

Еще далее на том же фланге построен редут V для защищения всего пространства до Дуная, при содействии стоявших на сей реке иолов.

Неприятель распространял свои окопы перед куртиною, а в крепости, по рассказам перебежавших из оной, устроивал мины. Огонь его с куртины и из ложементов был беспрерывный; сверх того бросал он множество бомб и гранат, особливо ночью, и стрелял в сие [373] время еще картечью из легких орудий, поставленных в разбитые амбразуры.

С 25-го на 26-е число сделала была вылазка на оба фланга третьей параллели, однако она была отражена одним сильным ружейным огнем.

С ночи 26-го числа шел целые сутки проливной дождь, от которого передние траншеи совсем наполнились водой. Осушение оных сопряжено было с большими затруднениями и потерею времени для осадных работ. Для спуска воды вырыты были колодцы за третьею параллелью.

Осадные работы начались опять 28-го числа.

На левом фланге заложена баттарея XLІV, на 8 орудий, дабы действием оных уничтожить неприятельский огонь, как из берегового укрепления, так и из построенных впереди 6-го полигона, а впоследствии разбить крепостные разградские ворота. Сия баттарея соединена была со второю параллелью особливым зигзаком. Ею командовал штабс-капитан гвардейской артиллерии Бакунин, адъютант Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Павловича, исполнявший во все время осады делаемые ему поручения с отличным успехом и примерною храбростию. [374]

Позади баттареи ХХXVI, с боку, построена мортирная баттарея на две двухпудовые мортиры; а возле XLI другая XLV, на 4 двухпудовые мортиры.

Действием артиллерии разрушены бастионы 5-й и 6-й, также фасы бастионов 4-го и 7-го, обращенные к аттаке, и передовые укрепления; ворота шумлинские и разградские разбиты, вместе с их мостами. Весьма замечательно было выгодное положение осадных баттарей на скатах гор: почти все ядра попадали в свою цель и не только поражали внутреннее пространство бастионов и передовых укреплений, но причиняли в то же время и городу большой вред.

К 27-му числу пришел еще саперный баталион и вступил в работу.

Не смотря на вред, причиненный передовым укреплениям и самой крепости, неприятель, открывая замаскированные амбразуры и расчищая разбитые, действовал ночью почти со всех сторон картечною стрельбой, а ружейную производил сильно во всякое время.

С 29-го по 31-е мая, третия параллель продолжена еще в левую сторону, до кладбища, и уширена по всему ее протяжению. В эти же два дня окончили в ней баттареи и настлали в сих последних платформы. Сообщение с правым флангом сей параллели устроено было по [375] натуральным канавкам около кладбища, с помощию траверсов.

Окончили еще баттарею XLV, с настилкою в ней платформ и выделкою пороховых погребов.

Устроивали депо для складки сапных материалов, под ведением траншей-маиора подполковника Мокриевича.

Неприятель производил беспрерывный ружейный огонь и бросал много бомб; однако стрельба его артиллерии по ночам начала приметно уменьшаться. Неподбитых неприятельских орудий оставалось только 5; из них два действовали из берегового укрепления, по одному с флангов 3-го и 4-го бастионов и одно из укрепления впереди 3-го бастиона.

Днем 31-го числа, во время усиленной стрельбы пашей артиллерии, взорван был пороховой погреб в укреплении насупротив четвертого полигона, и неприятель совсем оставил оное.

Продолжение осадных работ до гласиса, от стечения невыгодных обстоятельств, сделалось столь же затруднительно, сколько успешно было производство первоначальных работ, не смотря на весьма ограниченные способы для оных. Ночи сделались так светлы, что невозможно было предпринять никаких работ летучею сапой. Неприятель распространял беспрерывно свои окопы и [376] мог весьма удобно делать из них вылазки, чтобы препятствовать нашим рабочим. К тому он мог безостановочно заниматься и устроением своих контр-мин, насупротив обоих бастионов и куртины аттакованного полигона, в заложении коих переметчики уверяли единогласно.

Еслиб осадный корпус был несколько многочисленнее, можноб было вытеснить неприятеля из окопов открытою силой и тотчас утвердиться на гребне гласиса. Но от ограниченности способов не оставалось другого средства, как подвигаться вперед тихою сапой, что подвержено было тоже немалым затруднениям.

Дабы сколь можно более развлечь внимание неприятеля, положено было открыть в одно время шесть сап из третьей параллели, и совокупить по две на каждую капиталь бастионов 5-го и 6-го, и две насупротив средины куртины. Сие сделано было с тем намерением, чтобы во время вылазок неприятеля одну сапу оборонять другою (для чего полагали устроить еще между ними плацдармы в некоторых местах), чтобы на каждой линии сохранить хотя одну сапу, еслиб ему удалось действительно нанести нам контр-минами вред, и чтобы таким образом нисколько не замедлить приближения осадных работ к контр-эскарпу. Впоследствии сии сапы могли служить благонадежным и удобным сообщением с венчанием гласиса. [377]

Ночью на 1-е июня сделаны выходы из третьей параллели для трех сап, ближайших к баттарее XLIII, а на 2-е число для первых трех, на правом фланге третьей параллели, производство коих продолжалось днем тихою сапой. Неприятель открыл по нам сильный ружейный огонь и весьма замедлял оным работу.

Июня 1-го в 6 часов по полудни получено было известие о поражении визиря 30 мая при с. Кулевчи. Осаждающие открыли сильный пушечный и ружейный огонь при громком ура! траншейного караула, и неприятель претерпел значительный урон, ибо будучи встревожен и ожидая штурма, вышел на крепостной вал.

В следующий день корпусный командир послал учтивое письмо к начальствующему в крепости паше, в котором, известив его об одержанной главнокомандующим победе, советовал ему не упорствовать долее в обороне и предаться милосердию Государя Императора. Паша отвечал на другой день, что закон велит ему защищаться до последней крайности.

2-го числа принесено было в лагере благодарственное молебствие, и работы, по воле корпусного командира, днем не продолжались.

С 2-го по 4-е июня, на левом конце третьей параллели, устроено сомкнутое укрепление XLVI. [378] Для ускорения сей постройки воспользовались находившимся тут огородным земляным валиком с канавкою, имевшим вид редута. Сие укрепление вооружили четырьмя баттарейными орудиями. Ночью на 5-е число, во время заложения оного, неприятель, собравшись в своем супротивном укреплении, сделал нападение; однако начальствовавший в сем месте подполковник Хилинский, приказав и рабочим взять оружие, отразил неприятеля; подоспевший же с резервами капитан гвардейского генерального штаба Коцебу ¹, не смотря на сильный огонь неприятеля, расположился не далее 20 саженей от его ложементов и, держась здесь до рассвета, подал рабочим возможность окончить укрепление.

Особенно отличился в сем деле и заведывавший тут работами штабс-капитан 3-го пионерного баталиона Загоскин, ободрявший рабочих личною примерною неустрашимостию. В этом деле он получил контузию пулей.

В одно время с сим нападением неприятель аттаковал и головы сап, но был прогнан одним сильным ружейным огнем. [379]

Перебежавшие из крепости уверяли единогласно, что контр-мины имели еще такую длину, что в них можно было свободно дышать, без пособия искусственных способов; что в них не было боковых ветвей, что каждая галерея разделялась на конце на два рукава, и что в сих последних уже заложены были каморы, а некоторые даже заряжены. Однако по малому искусству Турков в надземных действиях обороны, а тем менее в подземных, нельзя было опасаться, чтобы они своими минами нанесли осадным работам большой вред, во время приближения оных к контр-эскарпу, или уничтожили бы впоследствии работы, произведенные на самом гребне гласиса.

Когда сапы стали приближаться к тем местам, где, по рассказам переметчиков, следовало находиться контр-минам, строго подтверждено было офицерам стараться, как можно скорее, довести оные до гребия гласиса. В таком случае, когда бы неприятельская минная работа была прежде услышана, полагали заложить сильные фугасы, в тех местах, где оные вернее разрушили бы неприятельскую галерею.

Первая сапа подалась скорее прочих вперед, и прошед 2-го числа то место, где, как думали, находятся неприятельские контр-мины, приблизилась к гребню гласиса. В сей работе особенно отличились лейб-гвардии саперного [380] баталиона штабс-капитан Ган и подпоручик Дубенский (сей последний 2 числа ранен). Вторая сапа была почти наравне с первою; третия и четвертая приближались к неприятельским ложементам; пятая подалась на 25, шестая на 38 сажен вперед.

Работа сих сап, кроме сильного ружейного огня, мешавшего ходу оной, весьма затруднена была множеством канавок, земляных валиков и обрывов в 3 до 4. Футов, также значительным склонением местности до самой подошвы гласиса.

Дабы предохранить сапы от анфилады с крепости, углубляли их на 5 до 6 футов, что, по многим причинам, нашли выгоднее частых поворотов для образования траверсов. При сем углублении сап, прикрывались иногда от анфилады траверсами из туров, набитых фашинами и поставленных в два ряда на доски, или на фашины, поперег сапы на ее берму положенные. (Впоследствии, когда занят был кювет во рву, прикрыли оный сим же способом от ружейного огня с бастионных флангов).

Июня 3-го прибыл из главной квартиры армии взятый в плен бим-паша Аджи Осман, присланный с тем, чтобы удостоверить осажденных в поражении войск визиря у Кулевчи. По сему случаю вышли из крепости для переговоров два чиновника, которые после [381] продолжительных объяснении, возвратились, с обещанием прислать ответ на второе письмо корпусного командира, написанное в таком же смысле, как и первое.

Между тем шестая сапа разделилась на три отрасли, из коих правая, вместе с пятою сапою, направлена была на 6-й бастион, а средняя (VII) и левая (VIII) на передовые укрепления, супротив 6-го полигона. Сии работы производились с большим успехом под ведением капитана саперного баталиона Оффенберга.

Из укрепления XLVI поведена была еще одна сапа (IX) на крайнее неприятельское укрепление, и устроено особливое сообщение между баттареею XLIV и оным укреплением.

Июня 5-го, когда первая сапа уже достигла до гребня гласиса, начали венчание оного в обе стороны, и в след за сею работою стали закладывать колодцы для четырех сближенных горнов, дабы в случае необходимости, тотчас опрокинуть контр-эскарп, не ожидая окончания таковой же работы насупротив 6-го бастиона. Вторая сапа приблизилась к гласису, и неприятель оставил ближайшие к ней ложементы, потому что в них, из малых плацдармов сей сапы, он подвержен был продольным и затыльным выстрелам. Удаление отсюда неприятеля облегчило переход третьей сапы чрез его ложемент. Из четвертой саны выведен был [382] рукав влево, на 15 саженей, да бы доставить стрелкам ложемент и продолжать работу, под их защитою, чрез неприятельский ложемент. Пятая сапа приблизилась тоже к гласису.

Ночью на 6-е число Турки сделали сильную вылазку двумя колоннами: одна устремилась на шестую сапу, другая на левую оконечность третьей параллели; но обе были отражены сильным ружейным огнем и действием ближайших баттарей

Около сего времени замечено было, что неприятель, наблюдая движения наших войск с двух минаретов, находившихся около аттакованного полигона, усиливал ружейный огонь и бросал множество бомб всякий раз, когда в третьей параллели и в сообщениях к оной собиралось много людей, при смене караула и рабочих, или в других случаях. Посему велено было направить на сии минареты действие артиллерии; оба были сбиты менее чем десятью выстрелами.

Как скоро заложенные в венчании гласиса четыре колодца были достаточно углублены (работы неприятельские не были слышны), вывели со дна каждого по одной короткой горизонтальной галерее, в прямом направлении к контр-эскарпу; а на оконечностях сих галерей, в 2 1/2 саженях от каменной одежды и на 8 футов ниже поверхности дна рва, заложены были [383] каморы. Каждая камора заряжена была 68 пудами пороху, для произведения предположенной воронки, радиус которой долженствовал быть в 28 футов, при линии меньшего сопротивления в 21 фут; причем, по свойству грунта, назначено было по 25 фунтов пороху на одну кубическую сажень. Такой заряд казался достаточным для обваления контр-эскарпа, как предназначено было в плане аттаки, изъясненном в начале сего журнала. Сближение горнов не было принято в исчисление; что некоторым образом способствовало еще усиленному действию зарядов.

Вторая сапа дошла до гребня гласиса, и начато было венчание оного в обе стороны. Третий сапа приблизилась к гласису: по мере того, как она подавалась вперед, неприятель оставлял свои ложементы; что облегчило переход чрез оные и четвертой сапе. Пятая сапа достигла тоже до гребня гласиса и начато было венчание оного в обе стороны, насупротив 6-го бастиона; в след за сим венчанием закладывали колодцы и слуховые галереи, с тою же целию, как насупротив 5-го бастиона. Шестая правая сапа достигла до места венчания. Седьмую и восьмую довели до контр-эскарпа передовых неприятельских укреплений и заложили на их оконечностях мины, дабы действием оных засыпать ров. Девятая сапа достигла до контр-эскарпа крайнего неприятельского укрепления. [384]

Июня 8-го, по окончании переговоров, в 4 часа по полудни мины насупротив 5-го бастиона взорваны ². Они разрушили галерею неприятельских контр-мин и совсем засыпали ров. Земля, с обеих сторон воронки приброшенная к эскарпу, закрыла оный выше кордона одежды; от чего образовался весьма удобный всход на бастион, бруствер коего был уже прежде разрушен нашими демонтир-баттареями. Только заряды в обеих средних минах оказались не довольно сильными, ибо земля, выброшенная из средней части воронки, не плотно прилегла к бастиону, по остановилась близко у эскарпа в виде большого продолговатого клина. (Впоследствии сие обстоятельство принесло особливую пользу осаждающим, кои вовсе не имели намерения взойти на бастион и штурмовать город; ибо оно подало возможность, при занятии воронки, расположить прикрывающий отряд с совершенною безопасностию от крепостных выстрелов, ручных гранат, камней и т. п.)

Неприятель открыл сильный ружейный огонь со всех частей аттакованного полигона, ожидая, [385] вероятно, штурма. Наша артиллерия производила тоже в сие время сильную стрельбу по крепости.

Как скоро огонь несколько утих, приступили тотчас к устроению спусков в минные воронки и к исправлению поврежденного немного сообщения первых двух сап вдоль гребня гласиса.

Минными работами заведывал подполковник саперного баталиона Нильсен. Усердию и неустрашимости его и находившихся при сих работах офицеров обязаны были удачным исполнением оных, не смотря на многие затруднения и большую опасность, с коею они были сопряжены.

По всем обстоятельствам должно было полагать, что неприятель, испытав действие наших мин, не допустит окончить работу оных насупротив 6-го бастиона и воспользуется своими контр-минами. Для предупреждения их действия, заложены была на первый случай два колодца, по правую сторону капитали оного бастиона, где, как следовало полагать, находилась неприятельская галерея. Углубившись несколько колодцами, услышали явственно движение неприятельских минеров в контр-минной галерее, немного правее правого колодца, но их работа не была слышна.

Ночью, на 9-е число, совсем окончена мина, под шпицом контр-эскарпа несомкнутого [386] неприятельского укрепления, насупротив 6-го полигона. Заряд оной состоял из 50 пудов пороху, при линии меньшего сопротивления в 21 фут, Цель заложения сей мины была та, чтобы взорвать угол контр-эскарпа, опрокинуть сей последний, засыпать ров и образовав воронку, удобную для устроения стрелкового ложемента, вытеснить неприятеля, без рукопашного боя, из его укрепления. Еще начата была мина под средним большим неприятельским укреплением, с тою же целию, как и предъидущая.

С самую полночь взорвана мина, насупротив несомкнутого неприятельского укрепления. Ров оного, как полагали вперед, был совершенно засыпан, и воронка образовалась довольно большая для устроения ложемента; только угол был менее обрушен, нежели ожидали.

Корпусный командир, желая причинить неприятелю более вреда действием пушечной стрельбы, в сие же время открытой, приказал траншейному караулу кричать ура! Турки, ожидая штурма, начали тоже сильную стрельбу и взорвали одну из двух своих мин, насупротив 6-го бастиона, возле пятой сапы, но в таком отдалении от контр-эскарпа, что наши минные работы остались неповрежденными и продолжались беспрепятственно. От взрыва неприятельской мины ранено было несколько человек, проходивших в то самое время по сапе. [387]

Штабс-капитан саперного баталиона Мармылев, заведывавший минными работами насупротив 6-го бастиона, и находившиеся у оных офицеры показали особенное мужество и хладнокровие при всех угрожавших им опасностях, ободряя примером своим минеров, которые и в сей работе удвоили свои старания. К рассвету мины были окончены. Обе имели одинакую линию меньшего сопротивления: будучи заложены с тою же целию, как и насупротив 5-го бастиона, они получили только сильнейшие заряды, в 76 пудов каждая, и взорваны в 9 часов утра.

Действие обеих совершенно соответствовало ожиданию: контр-эскарп был плотно придвинут к бастиону, ров совсем засыпан, неприятельская галерея разрушена.

Спустя немного времени взорвали и другой горн, под шпицом левого угла среднего передового укрепления. Ров был засыпан, и воронка образовалась удобная для устроения ложемента, с коего можно было совсем удалить неприятеля из сего укрепления одним ружейным огнем, а потом занять оное, не употребляя холодного оружия.

Днем 9-го числа продолжали везде венчание гласиса и воронок. Еще заложены были два колодца, насупротив правого фаса 6-го бастиона, для обрушения контр-эскарпа, и начата минная [388] галерея из колодца, заложенного в контр-эскарпе крайнего неприятельского укрепления.

К вечеру пошел сильный дождь и продолжался опять целые сутки; он остановил почти везде производство наших работ, ибо сапы, имевшие значительное склонение до самого гласиса, скоро совсем наполнились водой. так что во многих местах пресеклось сообщение с венчанием, где сапы имели до 6 футов глубины.

С 9-го на 10-е июня приступили прежде всего к спуску из сап воды, натекшей от дождя, и восстановили в некоторых местах сообщение с венчанием гласиса. Работы сии производились столь же деятельно, как и прежде. Вместе с ними продолжались и минные.

Спуск в ров подземною галереею, начатый 9-го июня во второй сапе, насупротив правого фланга 5-го бастиона, под ведением поручика лейб-гвардии саперного баталиона Данзаса, случайно заложен был слишком глубоко. Сия галерея подавалась скоро вперед, но каменной одежды контр-эскарпа, не имевшего почти фундамента, не встречалось; наконец показался в галерее свет, и тогда увидели, что она вышла в неприятельский кювет, в 2 1/2 саженях за контр-эскарпом.

Сей нечаянный случай, как покажут ниже последствия и произведенные во рву работы, был для нас в некотором отношении столь же [389] благоприятным, как и вредным; ибо он заставил продолжать оную галерею, чтобы довести ее под входящий угол фланга, тогда как сию самую работу можноб было произвести гораздо поспешнее и даже безопаснее, устроением перехода через ров, отчасти открытою, отчасти блиндированною сапой.

Во время продолжения подземной галереи за кювет, Турки случайно заметили наших минеров или прикрытие в кювете: тотчас раздался во рву их крик Аллах! и большая сбежавшаяся толпа, принудив наших рабочих отступить, бросала им в след в отверстие галереи, камни, боченки с порохом и ручные гранаты. Один минер и два стрелка попались в плен, 3 человека были ранены. После сего Турки стали забрасывать отверстие галереи камнями, разбирая для сего часть одежды контр-эскарпа, сложенной без извести. Но как они попали случайно на то самое место, где из галереи, с левой стороны, выведен был вдоль одежды малый рукав ³ для помещения нескольких стрелков в резерве, то и составилось большое отверстие, чрез которое они опять стали стрелять косвенно в галерею и бросать множество зажженных [390] бомб и ручных гранат. Наконец под вечер 10-го числа, утомившись, или претерпевая, может быть, большой вред от наших гранат, бросаемых в ров из кегорновых мортирок, они удалились.

Сия случайная неудача принесла нам впрочем большую пользу в других местах; ибо неприятель, устремив все свое внимание на замеченную им галерею и заботясь остановить продолжение оной, допустил производить беспрепятственно все прочие осадные работы.

По удалении Турков, заваленный ими выход из галереи был тотчас расчищен; а большое отверстие в стене контр-эскарпа, где находился рукав галереи, заложено земляными мешками; причем сделаны были бойницы для стрелков, дабы нанести неприятелю сколь можно более вреда, еслиб он вновь покусился напасть на сие место.

В это время построена была еще баттарея на гласисе, насупротив потерны, для прикрытия коей неприятель устроил бруствер из двух рядов туров, наполненных землею, прокопав особливый ход в кювет. Действием сей баттареи полагали разрушить потерну и насыпь пред оною, и таким образом совсем преградить неприятелю вход в ров. Можноб было вытеснить его из рва и открытою силою, потом, завалить потерну; но как сие предприятие причинило бы большой урон в людях, то оно и [391] было оставлено, хотя от немедленного овладения рвом весьма ускорилось бы окончание важнейших осадных работ.

Ночью на 11-е июня продолжали венчание воронок и гласиса и оканчивали две каморы, насупротив правого фаса 6-го бастиона, кои заложены были с тою же целию, как и выделанные прежде на гребне гласиса. Еще продолжали осушать в некоторых местах ходы сообщения к венчанию гласиса.

Поутру 11-го числа Турки опять напали на продолжавшуюся работу во рву, и не смотря на огонь наших стрелков из ложемента, устроенного за одеждою контр-эскарпа у выхода галереи в кювет, быстро приблизились к сему месту, принудили рабочих и небольшое прикрытие отступить, и закидав отверстие галереи в кювет камнями, бросали в нее чрез другое отверстие в контр-эскарповой одежде бомбы, гранаты, стреляя беспрерывно и из ружей.

После сего неприятель аттаковал и продолжавшееся на контр-эскарпе венчание гласиса, влево от третьей сапы; он успел только сжечь мантелет и был отражен, однако не переставал производить по сему месту ружейный огонь и бросать множество ручных гранат и камней. При сем случае отличились особенно адъютант Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Павловича, полковник философов и [392] подполковник гвардейских инженеров Сорокин, кои, ободряя рабочих личным примером мужества и неустрашимости, заставила их закидать отверстие сапы фашинами, турами и земляными мешками, тогда как неприятель не переставал производить сильный ружейный огонь и бросать камни и гранаты, от коих полковник Философов получил легкую рану в голову.

Скоро после сего нападения взорваны были мины насупротив правого фаса 6-го бастиона. Действие оных было такое же, как и от двух мин, взорванных на гребне гласиса, насупротив левого фаса. Турки, приведенные в смятение, оставили тогда гребень гласиса и не покушались более препятствовать нашим работам в сей день. К вечеру они удалились и от спуска в ров; после чего возобновилась работа в сей галерее.

В следующие сутки, с 11-го по 13-е июня, везде продолжали с деятельностию венчание гласиса, начали еще два спуска в ров и оканчивали мину под правым укреплением впереди 6-го полигона.

Ночью на 12-го число Турки, решившись аттаковать минную воронку насупротив 5-го бастиона, приближались от 4-го полигона кюветом и около стены контр-эскарпа. Однако наши охотники поспешно спустились из венчания, заняли гребень воронки и не допустили их [393] ворваться в нее. В то же время посланные генерал-маиором Бергом, для подкрепления охотников, две роты, под командою маиора Рихтера, бросились через воронку и перекололи засевших там Турков.

Тотчас после отражения неприятеля, рабочие, под начальством подполковника саперного баталиона Нильсена, приступили к венчанию воронки и к устроению ложементов для стрелков. Осажденные открыли из всех мест сильный ружейный огонь, также картечный из орудии, поставленных за разрушенными амбразурами 4-го и 6-го бастиона, и бросали в то же время на рабочих из 5-го бастиона камни, ручные гранаты и горючие вещества. Не смотря на сие, работы окончены были уже до рассвета.

В сем деле лишились мы, к сожалению, храброго маиора Рихтера, получившего две раны и умершего в следующий день; он не оставлял своего поста до последних сил.

Из минной воронки начато устроение блиндированного спуска; для чего помещено было значительное прикрытие за большим бугром, образовавшимся от взрыва средних горнов, как упомянуто было выше, при изъяснении действия мин насупротив 5-го бастиона.

В полдень 12-го числа неприятель возобновил нападение, как на галерею, вышедшую в кювет, так и на третью сапу и на венчание, [394] продолжаемое насупротив средины куртины. Рабочим тотчас приказано было отступить из галереи, а вслед за ними и небольшому их прикрытию, находившемуся за отверстием контр-эскарповой одежды и у выхода галереи в кювет, откуда оно производило стрельбу до тех пор, пока неприятель не приблизился. Сей раз Турки, не успев зажечь мантелета, старались стащить его в ров большими крюками, производя между тем сильный ружейный огонь и бросая в сапу, по своему обыкновению, множество гранат, камней и горючих веществ. Подполковник Сорокин, столько же храбрый как и искусный в своем деле инженер, находясь недалеко от сего места, поспешил на помощь, и личным примером неустрашимости не допустил вторично неприятеля раскрыть и раззорить нашу сапу; но содействуя работе и защите, получил, к сожалению, сильную рану в голову. Скоро подоспевший резерв совсем прогнал неприятеля. В это время Турки взорвали мины свои, насупротив средины куртины, между третьею и четвертою сапою, в таком же расстоянии от гребня гласиса, как и прежние, насупротив 6-го бастиона. Взрывом оных ушибено было лишь несколько человек, находившихся в ближайшем сообщении.

В сей день баттарея, заложенная насупротив потерны, была окончена, и с тех пор, как [395] она начала действовать, неприятель не покушался более ворваться в ров. Весь кювет был нами занят, уширен и дефилирован траверсами из туров, набитых фашинами и поставленных в два ряда, на положенные поперег кювета фашины или доски. Подземная галерея подавалась тоже беспрепятственно вперед.

Июня 13-го заложена мина под правым плечным углом 5-го бастиона с тою целию, чтобы взрывом оной опрокинуть эскарп, образовать воронку, удобную для устроения ложемента, и уничтожить те работы неприятеля под бастионным флангом, кои он вероятно предпринял бы для встречи нашей галереи, продолженной из кювета, ибо в предъидущих действиях он показал, как много страшился сей галереи. Скоро после сего заложена была еще другая мина под шпицом бастиона, почти с такою же целию.

Неприятель, лишившись возможности аттаковать минную воронку насупротив 5-го бастиона, не подвергаясь огню наших стрелков, решился на повое, отчаянное предприятие. Поутру 13-го числа он начал скатывать чрез бруствер 5-го бастиона зажженные боченки с порохом, потом в дыму, происшедшем от взрыва оных, спустившись поспешно с бастиона, принудил было рабочих и прикрытие отступить; однако подоспевшие сюда полковник Философов и маиор [396] Гулевич, двинув опять подавшееся назад прикрытие, ударили в штыка и запали воронку, переколов засевших здесь Турков. Ори сем случае неприятель заметил наши минные работы: следовало ожидать, что он примет какие нибудь меры против оных, и для того ход сих работ был по всей возможности ускорен.

В сей же день, в 7 часов вечера, взорвана мина под правым неприятельским укреплением, насупротив 6-го полигона. Она разрушила весь правый исходящий угол его. Устрашенный неприятель обратился в бегство, и наши егери тотчас взошли в сие укрепление. Генерал-маиор Берг приказал тогда же запять и оба другие неприятельские укрепления, почти тоже оставленные. Охотники бросились на оные, перекололи несколько человек и захватили 4 знамя. После сего приступлено к устроению сообщения между занятыми укреплениями и возвышены несколько фасы оных, обращенные к неприятелю.

В минной воронке насупротив 6-го бастиона устроивали тоже спуски, ложементы и сообщения вправо со рвом и кюветом. Сии работы производились под личным надзором командира саперного баталиона полковника Каппеля.

В 9 часов вечера, Турки напали на воронку супротив 6-го бастиона, приблизившись к ней с левой стороны вдоль рва, но были отражены [397] охотниками. Сие нападение Турков было последнее. После оного производили они только ружейную стрельбу, и бросали камни и гранаты.

Ночью на 14-е число наши минеры, в галерее под 5-м бастионом, удостоверились по звуку, что неприятель производит большие подземные работы в стороне правого фланга сего бастиона. Наша мина под плечным углом оканчивалась и скоро заряжена была 49 1/2 пудами пороху. (Приняв линию меньшего сопротивления в 21 фут, полагали произвести воронку, которой радиус был бы в 25 футов и определили на каждую кубическую сажень земли по 25 фунтов пороху). Взрыв произведен 14-го числа в 3 часа по полудни. Он последовал с чрезвычайною силой, и явственно услышаны были два удара. Ожидали, что сия мина обрушит только часть бастионного фланга, но оказалось, что она опрокинула не только весь фланг, по и часть куртины; что произошло неоспоримо от воспламенения неприятельской мины мгновенно за нашею ⁴. От совокупившегося действия сих мин, камни эскарповой одежды брошены были гораздо далее того места, где, как думали, следовало им упасть, и сие было причиною, что прапорщик 6-го пионерного баталиона Гернгрос [398] лишился жизни, а подпоручик Каховский, прапорщик Толмачев и до 15-ти человек нижних чинов (все саперного баталиона), кои стояли позади венчания гласиса, насупротив средины куртины, были ранены.

К ночи окончили и мину под шпицом бастиона. Ее зарядили 38-ми пудами пороха, для произведения обыкновенного взрыва, при линии меньшего сопротивления тоже в 21 фут. Взрыв последовал в 1 час по полуночи. Эскарп был опрокинут, и образовалась воронка, удобная для устроения ложемента.

После каждого из сих взрывов, Турки, по своему обыкновению, открывали сильный ружейный огонь со всех мест аттакованного фронта, и ожидая вероятно штурма, бросали еще в воронку множество бомб, гранат, камней и всяких горючих веществ.

15-го числа работы продолжались везде беспрепятственно.

С 15-го на 16-е июня, из кювета, с левой стороны потерны, проведена к куршине сапа, у начала открытая, а на конце покрытая; другая такая же сапа проведена скоро после нее с правой стороны потерны; потом пробили каменную одежду эскарпа, для заложения мин. [399]

На гребне гласиса, насупротив куртины, заложены четыре баттареи: обе крайние в косвенном направлении к аттакованным флангам бастионов 5 и 6-го, а средние прямо против тех мест, где намеревались взорвать куртину. Кроме сего оканчивали прежде начатые два спуска в ров. На правом фланге ложемента, насупротив 5-го бастиона, устроено помещение для одного орудия, дабы защищать минную воронку и действовать внутрь города.

В это же время поручено было полковнику Каппелю, как отличному офицеру и опытному в минных работах, заложить две мины: одну под левым флангом 6-го бастиона, другую возле, под куртиною. Совокупным взрывом сих мин хотели обрушить здесь главный вал таким образом, чтобы с баттареи, начатой на гласисе, супротив левого фланга 6-го бастиона, действовать в тыл смежного шестого полигона. Во всяком случае намеревались образовать там обширную воронку, и под защитою той баттареи устроить в ней ложемент для стрелков, кои действовали бы внутрь бастиона и по перекопу. Сверх того хотели еще воспользоваться сею воронкою, как охранным местом, для устроения от оной ложементов в обе стороны и для соединения сих последних с ложементами тех минных воронок, кои полагали образовать взрывом куртины в трех местах. [400]

Сия минная работа, начатая 15-го числа в 4 часа по полудни, окончена была в сутки почти совсем.

Обе каморы заряжены были следующим образом. Соображаясь с грунтом земли, принято на каждую кубическую сажень оной 25 фунтов пороха: горн был усиленный и содержал в себе, при линии меньшего сопротивления в 21 фут, 92 пуда 20 фунтов пороха; а другой горн был обыкновенный, и имел заряд в 3 пуда 37 1/2 фунтов при той же линии сопротивления. 16-го числа в 8 часов вечера оба горна взорваны были вдруг, и действие оных было следующее: над первым горном образовалась воронка, имевшая в одном диаметре 64 фута, а в другом 51 фут; другой же горн опрокинул весь фланг на 38 футов от угла куртины, и вся каменная одежда оного обвалилась. Воронка образовалась в виде широких ворот, и наружный гребень оной был стол низок, что с косвенной баттареи, устроенной на гласисе, можно было стрелять вдоль всей куртины 6-го полигона.

Неприятель открыл и сей раз сильную ружейную стрельбу со всех мест, не смотря на причиненную ему потерю в людях. Но скоро наша баттарея начала тоже действовать губительно чрез минную воронку вдоль всей куртины 6-го полигона. Неприятельский огонь в сем [401] месте слабел приметно и чрез четверть часа совсем прекратился, потому что Турки, не находя достаточной защиты за двумя или тремя траверсами, принуждены были оставить почти совсем вал куртины 6-го полигона. (По их собственному рассказу, иногда одно ядро, пущенное вдоль куртины, убивало до 15 человек).

Ночью на 17-е число продолжали венчать минные воронки, оканчивали галереи под куртиною и заложили еще одну, подле потерны. Галерея вдоль правого фаса 5-го бастиона была тоже продолжена и достигла до эскарпа. Оную вели с тою целию, чтобы произвести минами обширнейшее отверстие в правом фланге сего бастиона, и действием орудий, косвенно поставленных на гребне гласиса против сего фланга, анфилировать с тылу смежный 4-й полигон крепости точно так, как обстреливаем был с тылу 6-й полигон чрез взорванный фланг 6-го бастиона.

К рассвету мина под куртиною, с правой стороны потерны, была заряжена и в 6 часов утра взорвана. Каменная одежда совершенно обрушилась; а воронка образовалась до 28 футов в поперечнике ⁵. Край оной, обращенный к неприятелю, был 2 2 1/2 фута ниже бруствера и [402] простирался до половины широты валганга; а край, обращенный к нам, был столь низок, что можно было производить работу для входа в воронку даже в то время, когда баттарея, устроенная на гласисе, сбивала ее вершину, и поражать неприятеля картечью, еслиб он покусился препятствовать нашим работам.

После взрыва сей мины, дух осажденных приметно упал: ружейный их огонь недалеко от оной ⁶ прекратился почти совсем; также не покушались они вовсе препятствовать нашим работам, как в сей новой воронке, так и в прочих, где уже устроивались ложементы.

Ввечеру 17-го числа взорвана и другая мина, заложенная под куртиною, от которой произошло такое же действие, как и от прежней. Обе сии мины заряжены были 50 пудами пороха каждая, при линии меньшего сопротивления в 21 фут.

Неприятель выкопал до взрыва сих мин, четыре колодца, за валгангом обоих фасов 6-го бастиона, с намерением вывести из них галереи до одежды эскарпа, соединить тут оные и не допустить тем наших минеров подкопаться под одежду, для заложения мин и под сим бастионом, как прежде под пятым. Еще начал он вести галерею из колодца, [403] заложенного им насупротив нашего неоконченного подземного хода. Из четырех колодцев, заложенных неприятелем в 6-м бастионе, один был засыпан и он прекратил все свои минные работы, не надеясь более предупредить наших минных действий, как скоро уверился, что для нас достаточно было 24 часов для заложения и взорвания мины в каком либо месте аттакованного полигона. (Сие объявили сами Турки после: сдачи крепости.)

В то самое время, как мы готовились заряжать мину, заложенную подле потерны, с тем, чтобы в следующий день взорвать левый фланг 5-го бастиона, где наша галерея проведена была под основанием вала, разрушенного неприятельскою миною, — осажденные выслали парламентера, с просьбою прекратить осадные действия, потому что они желают вступить в переговоры о сдаче крепости. Сие последнее было им позволено, но осадные работы, кроме минных, равно и действие артиллерии, продолжались, дабы не оставить неприятелю способа произвесть каких нибудь починок во время переговоров, в коих по сие время не могли согласиться.

В продолжение переговоров, кои производились с обыкновенною медленностию со стороны турецких парламентеров, весьма заметны были их усильные старания скрыть крайность осажденных. Однако начальник штаба корпуса, [404] генерал-маиор князь Горчаков и генерал-маиор Берг, на коих возложено было вести переговоры, велели объяснить ил, чтобы они, оставив неуместные предложения, избрали любое: подвергнуться всем неминуемым гибельным последствиям сильного приступа, или принять беспрекословно те условия сдачи крепости, кои им прежде предложены были. Узнав скоро, что часть 6-го бастиона уже занята нашими ложементами, турецкие уполномоченные отказались вдруг от своих домогательств и просили убедительнейше скорее заключить капитуляцию на условиях, которые им уже были предложены и по которым гарнизон, при сдаче крепости, должен был остаться военнопленным. В 9 часов вечера акты капитуляции подписаны были обоими уполномоченными пашами, а в 10 часов, по смотря на темноту ночи, осажденные, нетерпеливо желавшие прекращения осадных действии, принудили дряхлого Серт Махмуд пашу выйти из крепости и отдаться заложником до точного исполнения капитуляции. Сей паша явился в лагерь к командиру осадного корпуса только в сопровождении небольшого числа частных своих прислужников. Осадные действия были в то же время прекращены; а в следующий день гарнизон положил оружие и крепость была сдана.

В продолжение всей осады, урон наш был следующий. Убиты: 1 генерал, 1 штаб-офицер, [405] обер-офицеров 13 (в том числе 3 пионерных) нижних чинов 319 (в том числе 16 пионерных). Ранены: 4 штаб-офицера, обер-офицеров 42 (в тома, числе 1 штаб-офицер и 6 обер-офицеров инженерных), рядовых 1207 (в том числе пионерных 104). Получили сильные контузии: штаб-офицеров 12, обер-офицеров 42 (в том числе 4 инженерных), рядовых 540 (в том числе 36 пионеров).

Осадная и полевая артиллерия истратила 29576 зарядов.

Турки потеряли всего до 7000 чел. убитыми и ранеными; сдалось в плен до 10,000 чел. войск разных родов; обезоруженных жителей осталось в городе до 8000 человек.

Если принять в рассуждение с одной стропы многочисленность гарнизона, защищавшегося с свойственною Туркам храбростию и упорством, а с другой малочисленность войск, осаждавших сию крепость, которую из новейших турецких укрепленных мест можно почесть лучшею, то успешное окончание осады с таким по соразмерности малым уроном в людях, должно причесть, по всей справедливости, к блистательным подвигам российских войск; чему много способствовали личные свойства и достоинства г. командира осадного корпуса, известного своими равно смелыми и удачными действиями в походах против Азиятцев, и исполненного [406] отличного дара возбуждать в подчиненных соревнование к исполнению воли начальства, с презиранием самых тяжких трудов и опасностей.

Рассмотрев внимательно весь ход осадных действий, можно сказать утвердительно, что покорение турецкой крепости не сопряжено с большими пожертвованиями, и что, вопреки общепринятым правилам, можно предпринять осаду оной с числом войск, меньшим того, которое содержится в ее гарнизоне (что доказал и успех прочих осад, произведенных в сию войну с Турками); но за то при меньшем числе войск в осадном корпусе, чем в гарнизоне, уже невозможно ускорить ход осадных работ до такой степени, чтобы достигнуть до главного вала и засесть на нем чрез 18 дней, производя работы по проекту, предложенному для осады Силистрии и изъясненному в начале сего журнала. Еслиб вместо 400 человек, находившихся в траншейных работах беспрерывно, осаждающий корпус был бы по крайней мере столь силен, что мог бы без затруднения отделять из своих войск до 1500 рабочих денных и ночных, то все работы, в сем журнале описанные, до заложения на главном вале ложементов, можно б было окончить в 18 дней, и вероятно еще с меньшею потерею людей и с большею [407] удачею во всех действиях. Чтобы доказать сие, достаточно изъяснить следующее.

Когда баттареи во второй параллели были окончены и вооружены, и осадные работы в одну ночь подались вперед на 150 саженей, заложена была только часть третьей параллели, между тем как с надлежащим числом рабочих окончили бы ее вдруг на всем пространстве, которое после Турки оспоривали, ясно увидев цель наших работ. Вместо трудных и медленных сапных работ от третьей параллели до гребня гласиса, можно было бы вытеснить неприятеля из его укреплений и окопов и превратить оные в ложементы и ходы сообщения до самого гласиса, а по взорвании контр-эскарпа насупротив 5 и 6-го бастионов и по устроении спусков в ров, можно было бы поделать в нем ложементы, заняв кювет, хотя сей ход действий и стоил бы некоторых пожертвований.

Комментарии

1. Сей отлично-храбрый, неутомимый и распорядительный офицер находился во все время осады при траншейном карауле и у прикрытия работ; он исполнял с особенным успехом все поручения, которые получал от генерал-маиора Берга.

2. Впоследствии мы узнали, что неприятель намерен был взорвать свои мины в тот же день ввечеру. Они остались заряженными в 12 саженях от контр-эскарпа, возле первой сапы. От взрыва наших мин погибло несколько неприятельских минеров.

3. Так как самая галерея проведена была под подошвою эскарпа, то сей рукав выведен был из оной несколько вверх, дабы ложементу пришлось быть да стеною эскарпа

4. Турки уверяли, что они, заметив наши приготовления зажечь мину, хотели предупредить сие действие и тотчас зажгли свою мину, хотя она не была еще совсем окончена. Однако вероятнее, что при воспламенении нашей мины, огонь сообщился под землею и неприятельскому подкопу, который заложен был весьма близко к ней.

5. Кроме сего, завалил сей взрыв землянку под валгангом Серт Махмут паши, который несколько раньше вышел из оной.

6. Турки занимали большею частию перекоп, сделанный ими за 5-м полигоном.

Текст воспроизведен по изданию: Журнал осады Силистрии в 1829 году // Журнал для чтения воспитанникам военно-учебных заведений, Том 27. № 107. 1840