-

МИХАЙЛОВСКИЙ-ДАНИЛЕВСКИЙ А. И.

ОПИСАНИЕ ТУРЕЦКОЙ ВОЙНЫ

В ЦАРСТВОВАНИЕ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА С 1806 ДО 1812 ГОДА

ОБИЛЕШТСКОЕ СРАЖЕНИЕ.

Обилештское сражение, так справедливо прославившее имя генерала Милорадовича, не только остановило наступательные движения всей турецкой армии, но и дало походу 1807 года совершенно другой оборот. По этому, заимствуя на страницы нашего журнала описание этого замечательного сражения из вышедшего в нынешнем году нового сочинения генерала Михайловского-Данилевского: Описание турецкой войны в царствование Императора Александра с 1806-го до 1812-го года, ¹ — мы считаем нужным [248] упомянуть здесь хотя вкратце о некоторых событиях, предшествовавших славному подвигу генерала Милорадовича.

В исходе 1805-го года, видя изменение в прежнем дружеском расположении Порты к России, Император Александр повелел собрать в южных губерниях армию, под начальством генерала Тормасова, и приказал ему расположить войска так, чтобы по первому повелению могли они немедленно перейдти через Днестр, подробно узнать о состоянии крепостей и сил турецких в Молдавии и Валахии, и обходиться приязненно с пограничными жителями Молдавии, не подавая Туркам ни малейшего повода к разрыву мира. Вверенная Тормасову армия не получила окончательного образования и назначенные в состав ее войска сбирались медленно, потому что главные силы России были тогда посланы на помощь Австрии, значительные корпуса наши находились в Ганновере и Ионической республике, и формировались резервы на западной границе. В начале 1806-го года, когда наши войска возвратились из Германии, соединены были на юге пять дивизий и составили армию, названную Днестровскою. Начальство над нею, вместо Тормасова, поручено было генералу от кавалерии Михельсону, 67-ми летнему бодрому старцу. Он являлся образцом самой блистательной храбрости во всех войнах своего времени: в семилетнюю [249] польскую, турецкую и шведскую; особенную славу приобрел он при усмирении Пугачевского бунта и украсился тогда лестным названием «Спасителя Казани.» Любимым его правилом на войне было: не смотреть на число неприятелей, но искать их везде. «Трус гонит,» говаривал он, «молодец отрезывает. Начальник должен в каждом деле быть примером.» ²

В ноябре 1806-го года, окончив приготовления к походу, Михельсон отдал следующие приказания: 1) главному корпусу, состоявшему в двух отделениях, Милорадовича и графа Каменского, переправиться через Днестр у Могилева и идти на Яссы; Эссену 1-му с 9-ю дивизиею овладеть Xотином, и потом идти к Бресту; корпусу Мейендорфа покорить Бендеры, имея в подкреплении 13-ю дивизию, дюка де-Ришелье. Начальникам войск велено было, при вступлении на правый берег Днестра, распустить объявления о настоящих причинах нашего движения, миролюбивых намерениях Императора Александра и желании Его удержать Порту от нарушения обязывающих ее договоров; написать в таком же смысле письма к пашам турецких крепостей, склоняя их к сдаче, и привлекать [250] жителей на нашу сторону сохранением в войсках подчиненности.

Ноября 11-го авангард, под начальством князя Долгорукова, навел понтонный мост у Могилева и перешел на правый берег Днестра. В следующий день он продолжал движение на Бельцы; 14-го переправился через Прут у Скулян; 16-го занял Яссы без сопротивления, повсюду встречаемый Молдаванами радостно. За ним следовал главный корпус и 18-го ноября пришел в Яссы. В ожидании известий о действиях Эссена у Xотина и Мейендорфа у Бендер, Михельсон остановился в Яссах с половиною главного корпуса, отделением графа Каменского, и велел Милорадовичу с другим отделением спешить в Букарест, занять его, и потом наблюдать разъездами окрестности, обращая особенное внимание на движения Турков из дунайских крепостей. Отдельный отряд князя Долгорукова, батальон Орловского полка, Кинбурнский драгунский, эскадрон Белорусских гусаров, 4 конные орудия и сотня казаков, пошел в след за Милорадовичем до Бырлада, откуда должен был обратиться в Галац и наблюдать Браилов. После занятия Милорадовичем Букареста и князем Долгоруковым Галаца, приказано им находиться в непрерывных сношениях между собою и подкреплять друг друга в случае неприятельских против них покушений. Продовольствие [251] должны были они требовать от края, посредством земских властей, под росписки ³. Валахский господарь, князь Ипсиланти, отправился с нашими войсками в Букарест.

После занятия Букареста, Xотина, Бендер и Галаца, Михельсон отправился из Ясс в Букарест, приказав графу Каменскому, со вторым отделением главного корпуса, выступить из Ясс, расположиться в Слободзее, и наблюдать Браилов и пространство к Дунаю до Силистрии, а Мейендорфу ускорять движение к Измаилу. Простояв 13 дней в Бендерах, и обеспечив себя продовольствием, Мейендорф выступил по своему назначению. В Измаиле начальствовал Пегливан, отважный, предприимчивый воин. Он воспользовался медленностью движений Мейендорфа, денно и нощно укреплял Измаил, усиливал чем мог гарнизон. В Измаил вступили тогда 4,000 янычар, и Пегливан готовился к мужественной обороне, желая сохранением вверенной ему крепости получить прощение султана в своей прежней непокорности Порте. Старался он посредством лазутчиков также взбунтовать Буджацких Татар, имея в виду восстанием их развлекать силы Руских. В разных [252] татарских селениях начало оказываться волнение. Появление Мейендорфова корпуса укротило восстание. Татары приветствовали Руских дружески и принимали гостеприимно. Ноября 16-го Мейендорф подошел к Измаилу и писал Пегливану, что мы занимаем княжества единственно для блага сих областей; почему, желая отвратить пагубные предприятия беспокойных людей, пользующихся сим предлогом для произведения грабительств, он предлагал паше, как средство сохранить порядок, ввести в Измаил русский гарнизон, и вместе с турецким наблюдать за спокойствием в окрестностях. Пегливан не поддался на наше предложение и на другой день сделал вылазку. Завязалось дело. Турки были отбиты. С нашей стороны потеря простиралась до 80-ти человек. Пегливан извинялся перед Мейендорфом, говоря, что вылазка произошла без его ведома. Мейендорф неудовольствовался извинением, и пустил в крепость несколько гранат. Потом он требовал сдачи. Получа отказ и видя твердое намерение Пегливана защищаться, Мейендорф отступил к Рени. Государь сделал ему выговор, за то, что отбив вылазку, он стрелял по крепости, вопреки обнадеживаниям нашим о вступлении русских войск в турецкие границы с намерениями не враждебными. Во время сих действий дюк де-Ришелье перешел с 13-ю дивизиею, через Днестр у Маяков, и [253] без сопротивления занял Паланку, Акерман и Килию.

Позднее время года, распутица и дожди не дозволяли продолжать действий. Русская армия расположилась, в декабре месяце, на зимованье следующим образом: корпус Милорадовича у Букареста, имея авангард на дороге к Журже; корпус графа Каменского у Слободзеи, наблюдая Браилов; корпус Мейендорфа у Фальчи, наблюдая Измаил; 13-дивизия, дюка де-Ришелье, в Акермане, Килии и Бендерах; главная квартира армии была в Букаресте. Передовые цепи охраняли безопасность войск; небольшие отряды держали сообщения между корпусами. Тем заключился поход 1806-го года. Бессарабия, Молдавия и Валахия были заняты русскими войсками; во власти Турков оставались на левом берегу Дуная только крепости Измаил, Браилов и Журжа.

В начале 1807-го года Император Александр велел Михельсону действовать оборонительно и удерживать за собою левый берег Дуная. Не имея способов, по причине возгоревшейся с Наполеоном войны, усилить молдавскую армию и привести ее в возможность предпринять движения наступательные, Император Александр положил нанесть Порте решительные удары с моря, и приказал черноморскому флоту и эскадре вице-адмирала Сенявина овладеть Царьградом, а главнокомандующему в Грузии, графу [254] Гудовичу, обратиться на турецкие пашалыки в Азии. Таковы быки основания похода 1807-го года.

Получив Высочайшее повеление о действиях оборонительных, Михельсон поставил себе первою целью взять Измаил, почитая покорение его необходимым для прочного обладания княжествами ⁴. Он надеялся взять сию крепость до прибытия к Дунаю главной турецкой армии, и велел Мейендорфу, имевшему самый значительный корпус, идти к Измаилу.

Но действия Мейендорфа под Измаилом не удовлетворили Михельсона, и в начале мая отправился он сам к Измаилу из Букареста, надеясь присутствием своим ускорить сдачу крепости. Отъезжая приказал он: 1), Милорадовичу, с 10-ю батальонами и 17-ю эскадронами оборонять Букарест против Муставы-Байрактара; 2), графу Каменскому сохранять связь между Милорадовичем и блокадным измаильским корпусом, наблюдать Браилов, Гирсов и Силистрию, и в случае переправы турецкой армии через Дунай и наступательных движений на Валахию, действовать соединенно с [255] Милорадовичем; 3), генерал-маиору Исаеву, по усильным и повторенным просьбам Черного Георгия, идти в Сербию с 1,500 человек. Малочисленный отряд сей составил ядро русских войск, действовавших совокупно с Сербами.

С нашей и с турецкой стороны поход 1807 года тянулся медленно, по недостатку войск у обеих воевавших держав. Император Александр не мог подкрепить Михельсона, находясь в упорной войне с Наполеоном, гремевшей близ пределов России, а в Царьграде произошел переворот в правлении, остановивший наступательное движение турецкой армии. Переворот случился следующим образом: при объявлении Портою войны России, возникло в Константинополе кровопролитие между янычарами и войсками, устроенными на образец европейский, и замедлило повеленный султаном сбор армии. В апреле 1807-го года сосредоточилась она в Шумле, под начальством Верховного визиря. По составленному в Царьграде французскими офицерами операционному плану, утвержденному Диваном, положено было действовать двумя путями: главным силам идти из Шумлы к Силистрии, переправиться здесь через Дунай и обратиться на Букарест, отрезывая стоявшие там русские войска, то есть, Милорадовича, от нашего главного корпуса, находившегося под Измаилом. В тоже время должна была другая [256] слабейшая часть армии соединиться с Рушукским гарнизоном, перейдти через Дунай у Журжи и аттаковать Милорадовича с фронта. Совокупными действиями надеялись Турки уничтожить Милорадовича, если он примет сражение, а в противном случае принудить его отступить. В обоих предположениях были они уверены в овладении Букарестом, после чего хотели двинуться к Браилову и далее, против нашего Измаильского корпуса. Исполняя предположенный план, Верховный визирь пошел из Шумлы к Силистрии, имея под ружьем 40,000 человек; в том числе было 25,000 пехоты и 15,000 конницы, с 50 орудиями. Остальная часть армии обратилась к Рущуку, против Сербов и на усиление Измаильского гарнизона. Во время сих движений вспыхнул бунт в Царьграде. Янычары убили министров, принудили султана Селима III-го отречься от правления и возвели на престол двоюродного брата его Мустафу. Узнав о происшедшем в столице перевороте, Верховный визирь и его паши недоумевали о будущей участи своей при новом султане. В трепетном ожидании дальнейших известий из Царьграда, они не торопились переправою через Дунай и остановили армию у Силистрии. Среди колебания между страхом и надеждою касательно предстоявшего ему жребия, Верховный визирь получил, в конце мае, удостоверения в благорасположении к [257] нему султана Мустафы и приказание продолжать начатое, временно остановленное исполнение операционного плана. Тотчас переправил он у Силистрии на левый берег Дуная 16-ти тысячный авангард, под начальством Али-паши, и приказал ему идти через Обилешти на Букарест, куда велено также следовать из Журжи Рущукскому сераскиру Мустафе-Байрактару. Сам Верховный визирь хотел переправиться на левый берег Дуная немедленно после своего авангарда.

Известие о переходе Турков через Дунай у Силистрии и скоплении их у Рущука и Журжи, распространило ужас в Букаресге. Не полагаясь на малое число находившихся там русских войск, жители не сомневались в отступлении Милорадовича, занятии и разграблении Турками Букареста. Каждый помышлял о спасении жены, детей, имущества. Валахский господарь князь Ипсиланти поспешно уехал из Букареста. Изъявляемые Милорадовичем уверения в безопасности и неизменная веселость его нрава никого не успокоивали. Среди общего отчаяния Милорадович вознамерился уничтожить замыслы Турков ударом внезапным. Положение оборонительное не представляло ему выгод и угрожало бедою. Малолюдство корпуса его, в сравнении с неприятелем, двигавшимся с двух сторон на столицу Валахии, не позволяло ожидать в бездействии приближения Турков. Оставаясь в Букаресте, [258] Милорадович подвергался опасности быть окруженным и потерять свои сообщения, а отступлением отдавал он на жертву Турков Букарест, средоточие наших складов и управления княжествами, лишая нас доверенности Валахов. Находясь в средоточии между армиею Верховного визиря и войсками Мустафы Байрактара, он решился идти на встречу сильнейшему неприятелю, переправлявшемуся на левый берег Дуная у Силистрии, и, поразив его, поспешить обратно к Букаресту против Мустафы-Байрактара, шедшего из Рущука и Журжи. Избирая славный путь выйдти из затруднительного положения, он не пренебрегал мерами осторожности на случай неудачи; отправил Букарестский госпиталь в Фокшаны, а обозы и полковые тяжести в Урзичени; приказал генерал-маиору Исаеву, если Турки займут Букарест, возвратиться из Малой Валахии к Тирговисту, и просил графа Каменского послать в Бузео отряд, дабы можно было опереться на него при неуспехе.

Мая 31-го Милорадович получил донесение от передовых постов о появлении Турков на дороге из Силистрии к Обилешти. 7,000-й корпус его был уже готов к походу. В тот же день, прикрыв Букарест и движение свое цепью казаков, поставленных к стороне Журжи, Милорадович выступил к Обилешти двумя колоннами, в следующем составе. Первая [259] колонна, Уланиуса: два Донские полка, казаки князя Ипсиланти. Черно-Сербские гусары, эскадрон Чугуевских казаков, два эскадрона Белорусских гусаров, два эскадрона Житомирских драгунов, орудие Донской артиллерии, 6-й егерский полк, два батальона Апшеронского и 6 орудий баттарейных. Вторая колонна, Бахметьева: три эскадрона Белорусских гусаров, три эскадрона Чугуевских казаков, четыре сотни Донских казаков, Сибирский гренадерский полк, батальон Олонецкого и 11 баттарейных орудий. Всею конницею начальствовал граф Пален, артиллериею Мертенс.

Войска шли через Пассары и Фундул. На рассвете 2-го июня увидели они у Солимана турецкий передовой разъезд. Открыв движение Руских, разъезд ускакал в Обилешти, где находился начальник турецкого авангарда, Али-паша. Он вовсе не помышлял о близкой встрече с Рускими, и еще менее предполагал, что наши решатся сокращать ему путь к Букаресту. Наскоро начал он ставить войско на высотах у Обилешти. Милорадович продолжал движение, и, приблизясь к неприятелю, построил пехоту в пять кареев, конницу разместив по флангам и позади пехоты. В таком боевом порядке войска двинулись вперед. Неприятель не выждал нападения и стремительно ударил на всю нашу линию, но пушечным и ружейным огнем был [260] обращен назад. Отчаянные спаги, под градом пуль и картечей, обскакали наше левое крыло и окружили три эскадрона Белорусских гусаров. Налет Турков был чрезвычайно быстр; посланные на подкрепление гусаров два эскадрона Чугуевских казаков не могли подоспеть вовремя, но помощь их оказалась не нужною: граф Пален врубился с Белоруссцами в неприятеля, опрокинул его и взял знамя. Турки обратились на левое крыло, против карея Сибирского гренадерского полка. Милорадович двинул на его подкрепление с правого крыла карей полков Апшеронского и 6-го егерского. Турки были отражены. Получив усиление, они кинулись на правое крыло, потеснили русскую конницу и готовились зайдти в наш тыл, между фланговым кареем и лощиною. Уланиус послал стрелков в лощину и перекрестными картечными выстрелами обратил Турков в бегство. Генерал-маиор Ребиндер преследовал их кавалериею, бывшею на правом фланге. В след за ним отправил Милорадович всю конницу и двинул вперед пехоту. Между тем Али-паша, видя безуспешность нападении, отступил к своему лагерю, и из наступательного положения перешел в оборонительное, а Милорадович продолжал свое грозное движение. Янычары бросились на наши карей, но были отражены, после чего весь неприятельский корпус побежал по [261] Силистрийской дороги, преследуемый на десяти верстах нашею конницею. Бой продолжался от семи часов утра до двух по полудни. Турки потеряли 3,000 человек убитыми, 29 пленных, орудие, три знамя, два зарядные ящика и весь лагерь. У нас убито и ранено до 300 человек.

Али-паша отступил поспешно к армии Верховного визиря, переправлявшейся через Дунай. Узнав о поражении своего авангарда, визирь отказался от дальнейших покушений на Букарест и перешел обратно за Дунай. Милорадович, обеспеченный со стороны Силистрии успехом решительным, послал казаков наблюдать неприятеля, и дав своему корпусу несколько часов отдохнуть, обратился усиленными маршами спасать Букарест от турецких войск, шедших из Журжи. На встречу Милорадовича спешили радостными толпами восторженные жители Букареста, духовенство со крестами, боярыни с лавровыми венками. Победителя приветствовали ликованиями, а он, не останавливаясь ни минуты, торопился к Журже, предполагая разбить Мустафу-Байрактара. Разлитие рек Арджиса и Сабара замедляло движение главного корпуса Мустафы, но его передовые отряды уже теснили казачью цепь при Синтешти, когда появление Милорадовича с пехотою и известие о поражении Али-паши побудили сераскира не вдаваться в бой и отступить к Журже. Таким образом [262] совершен самый блистательный подвиг, ознаменовавший поход наш в 1807-м году, и поставляемый военною историею в числе образцовых. Обилештское сражение, озарив оружие русское славою, в тот самый день помраченною поражением под Фридландом, имело важные следствия: оно остановило наступательные движения всей турецкой армии, сохранило нам столицу Валахии, успокоило распространившуюся в занятом нами крае тревогу, и утвердило доверенность Валахов к русскому войску. По возвращении Милорадовича в Букарест начался непрерывный ряд блястящих балов и празднеств народных. Славили и честили Милорадовича. Всегда первый в огне, он бывал и душею пиров. Главнокомандующий представил его к ордену святого Георгия 2-й степени; вместо того пожалована ему золотая шпага, с надписью: «За спасение Букареста.»

Комментарии

1. См. № 177.

2. Фельдмаршал князь Варшавский часто слыхал сии изречения из уст Михельсона.

3. Повеление Михельсона Милорадовичу, от 23-го ноябри № 3,245.

4. «Поелику главнейшие операции наши зависят теперь от Измаила, то и обращается все внимание мое к тому, чтобы овладеть сею крепостью.» Донесение Михельсона Государю, от 5-го февраля, № 20.

Текст воспроизведен по изданию: Обилештское сражение // Журнал для чтения воспитанникам военно-учебных заведений, Том 45. № 178. 1843