-

Описание памятников Славяно-Русской литературы, хранящихся в публичных библиотеках Германии и Франции, с снимками из рукописей.

Составлено Сергеем Строевым. Издал Павел Строев. Москва в тип. С. Селивановского, 1841, в 8-ку, с. XIII, 175, и пять таблиц с снимками.

В 1835 году, в торжественном собрании Московского Университета, по случаю исполнившегося семидесятилетия, говоря речь об ученом сословии, я сказал в обращении своем к студентам:

«Я вижу между вами некоторых, наделенных особливыми способностями, запечатленных высшею печатию. И к ним обращусь теперь исключительно: о, сохраните навсегда это чистое пламя, которое горит теперь в груди вашей, дайте ему пищу благородную, посвятите себя ученому званию, и вы принесете честь Русскому имени. Я почту себя счастливым, если не обманулся в своей надежде, и этими словами предрек вам успех и славу».

Я имел в виду в особенности Станкевича, Строева, Бодянского. ¹

Слова мои оказались отчасти предсказанием; все трое начали блистательно ученое поприще, но шли по оному недолго: умер Станкевичь, умер С. Строев, Бодянский другой год лежит на одре тяжкой болезни, который едва было не сделался одром смерти.

Станкевичь, надежда науки, надежда отечества, предался философии, и в два года, приуготовленный, приобрел такие познания, что знаменитые Берлинские профессора поклонялись его светлой и ясной голове, его блистательным способностям. Злая чахотка низвела его в Генуе в могилу прошлого года.

С. Строев занимался Русскою историею, и выступил прежде всего против меня, разбирая мои рассуждения о [491] Несторе. Молодому человеку хотелось приобрести поскорее известность, а возражать, отрицать, и предлагать сомнение, гораздо легче нежели утверждать, или иметь свое мнение, и он написал несколько статей, в коих, кроме двух-трех неприличных выходок, показал свои диалектические способности, живость ума, познание языка; правое, дело нельзя почти было запутывать лукавее, ловчее, фектовать на словах искуснее. Я был уверен однакож, что занявшись пристальнее, и неполагаясь на пристрастные и недостаточные слова учителя, которого был эхом, он увидит истину, и сознается в своих заблуждениях, сколько то позволит самолюбие. Так и случилось, как я имел честь слышать от самого Господина Министра, которой, отыскивая везде людей способных, поместил молодого Строева в Археографическую коммиссию. «Я снова начинаю учиться» говорил ему юноша. В 1837 и 1838 годах молодой Строев, отправился в чужие края и сделал описание Славянских рукописей, которое теперь по его тетради издано братом его П. М. Строевым: автор скончался злой чахоткою в Москве, на 25 году от рода, (1810 Мая 21) на другой день по получении известия о половинной Демидовской премии, которою увенчано его сочинение.

Поблагодарим покойного за эту почтенную работу, которая останется навсегда памятником его трудолюбия и любви к Археологическим занятиям, и помня, что молодому ученому небыло еще 25 лет от рода, извиним некоторые поспешные заключения, некоторые неточные известия и неверные снимки или выписки.

————

Самая любопытная из рукописей есть без сомнения Реимское Евангелие, на котором присягали Французские Короли, и которое, по какой-то странной ошибке, распространившейся в Европе между учеными, считалось потерянным во время революции. [492]

Молодой человек был особенно несчастлив при описании этой рукописи. Сначала глаголическая часть показалась ему Армянскою. Потом вследствие глаголической приписки 1395 года заключил он, что и Славянская половина принадлежит к 14 веку, хоть в ней сказано именно, что Кирилловская часть писана другим лицем; наконец, не разобрав порядочно глаголических слов, вместо чтврти (четвертый) читал кю врви, потому Императора Карла четвертого назвал каким-то Карлом, а знаменитого Прокопия (см. ниже) каким-то Прокопием; прилагательное имя иебожтик, что значит покойный, принял за собственное и придал к Карлу, и проч. и проч. Это неверное описание подало повод к разным вопросам и догадкам в наших журналах, между коими были примечательны в Северной Пчеле.

Богемский ученый Ганка, получив чрез Г. Ястрежембского верный список из Реймса, прекратил все недоумения, и возвратил Реймскому Евангелию честь, отнятую опрометчивостию и неопытностию. Надпись очень ясна, как прочел ее Г. Ганка. Вот она:

«Лет гнх. 1. 3. 9. 5. (ч. т. п. д.) свято евнлие а епме ешто су писани словянским язкем. тиж majи спиевани бити на год кдиж отц под коруну мши служи.

А друга страна тиехто книжек. в неиж е по вре рускего зкна. псал ести прокоп отц сву руку. а то писмо русске дал небожтик карел. чтврти цр рзимски к ославени томуто клштру. а ке цти святему ерониму, и святему прокопу. господине рач му дати покои виечни. амн». ²

То есть: лет Господних 1395, святое Евангелие и Послания, которые писаны на Славянском языке; они должны быть воспеваемы по главным праздникам, когда Аббат служит обедню в венце. [493]

Мы рады этому случаю, чтоб познакомить наших читателей с любопытным исследованием Г. Ганки, помещенным в Чешском журнале, и предложим из него извлечение, присоединив сведения из других источников.

Здесь читатели найдут еще некоторое подтверждение великой, всеобще-исторической мысли, которая ныне появилась в ученом свете, и занимает многих достойных ученых: во всех Славянских землях Христианская вера введена была первоначально по Греческому закону.

————

Славянскую часть писал сам — отец (Аббат) Прокопий своею рукою.

Знаменитый Прокопий, Аббат Сассавский, в Богемии, славился еще в 1010 году, получил звание Аббата в монастыре Сассавском в 1030 г., и наконец скончался в 1053 году, в глубокой старости.

Следовательно Евангелие писано им без всякого сомнения до 1053 года, и старше Остромирова, а вероятно что и до 1030 г., в лета его учения или пустынничества.

————

А знал ли Чех Святый Прокопий по Славянски?

«Tempore siquidem Ducis Oudalrici, in divino cultu viri magnifici, fuit Heremita Procopius nomine, natione Bohemicus de villa Chotun, Sclauonicis litteris, a Sanctissimo Quirillo Episcopo quondam inventis et statutis, canonice admodum imbutus, in satculo presbyter eximius, honesta vitae et casta mysteria celebrans, postmodum infula monasticae armatus professionis, solus cum solo Deo in fidei pignore inconvulsus deguit». Anonimus Sazaviensis apud Cosmam; т. е. во время Герцога Одалрика.... жил пустынник, по имени Прокопий, родом Чех из города Хотуна, отлично изученный Славянским письменам, изобретенным Св. Епископом Кориллом, и проч. [494] Свидетельство 12 века, которое подтверждается и многими последующими до 17 века, собранными у Г. Ганки. Представлю здесь еще одно из жития:

«Videntes eius praeclari genitores pueri tantam gratiam Dei in eo rutilare, commendaverant eum in castro Visegradensi Magistro liberaliuin literarum studiis, ut eorum informatione coelestibus institueretur disciplinis, ubi tune temporis famosum Studium Sclavonicae linguae vigebat, ibique egregios magistrorum theoriae quotidie carpebat fructus, cum verba, quae in sacris codicibus legebal, mox in opera cum Dei adjutorio vertebat etc».

….родители отдали его в Вышеград…. где тогда процветало изучение Славянского языка.

————

Теперь о Славянском монастыре в Праге, которому Евангелие пожаловано от Карла IV.

19 Ноября, 1347 года, дал Император Карл IV грамоту на основание Бенедиктинского монастыря для Славян в Пражском предместии, в честь Славянских Святых: Кирилла, Мефодия, Адельберта и Прокопия, равно как и Св. Иеронима, который, по мнению того времени, перевел Священное Писание с Еврейского на Славянский язык. Карл постановил, чтоб в этом монастыре обедня, часы и все богослужение отправлялось на Славянском языке, как это дозволил Папа Климент VI, и как то бывает в Славянских землях. В заключение этой грамоты просить и приказывает на строго, чтоб они ничего не изменяли, призывая на них в противном случае гнев Божий. Августа 23, 1348, 18 и 20 Января, 1 и 20 Ноября 1349; 15 и 17 Ноября 1350; 28 февраля 1351; 13 Января и 1 Ноября 1352, увеличил он доходы монастыря пошлинами и сборами, а 26 Августа 1356 назначил он 10 гривен ежегодного жалованья писцу, который бы постоянно писал и переписывал книги на благородном Славянском языке [496] (nobilis lingua slavonica). Марта 23, 1372 года, в середу на святой неделе, И. Карл IV в сопровождении сына своего Венцеслава в королевском одеянии. Курфирста Саксонского, Герцога Оппельнского и многих знаменитых особ прибыл на Пражское предместие, и повелел Архиепископу Пражскому освятить Славянский монастырь.

Есть свидетельство и о том, что Карл подарил монахам Славянским множество Славянских книг у Напроцкого in Diadocho, с. 363. К этому монастырю присоединил Карл и монастырь Св. Иеронима, упоминаемый в приписке.

И так древнейшая Славянская, хронологически-несомненная, рукопись принадлежит Чехам! Чехи рады этому без памяти. Замечательно, что и древнейшая Латинская рукопись Евангелия (от С. Марка), которая сохранилась до нашего времени, подарена Карлом же IV церкви Св. Вейта. Она также в Господские праздники выносится из ризницы на алтарь при пении.

При игумене Павле II (среди Гусситских войн) рота Жижкова напала на монастырь, и хотела уничтожить его. Игумен велел отпереть ворота, и в священном облачении вышел с братиею, неся тело Господне навстречу неистовым воинам, и молил их, чтоб они не разрушали храма, основанного И. Карлом на славу Славян, от которых и Чехи происходят. Воины согласилися с тем, чтоб Игумен приобщил их под обоими видами, что он исполнил, а потом принужден была, пустить и ха. в sacristie, откуда они взяли множество драгоценностей.

Не тогда ли, говорить Ганка, похищено было и Славянское Евангелие, некогда богато украшенное? Но как попало оно в Реймс? [496]

————

Возвращаемся к описанию г. Строева: город Реймс, в котором короновались Французские Короли, напрасно в издании называется Реном, и Евангелие Реннским.

О прежних мнениях филологов не нужно бы распространяться, ибо они основывались на догадках, и по описании рукописи уничтожаются сами собою.

Из этого описания можно поблагодарить покойника за то, что он сообщил известие г. Париса, из которого видно тождество нынешнего Реймского Евангелия с древним, употреблявшемся в коронации Королей (с. 18).

Г. Ястржембский сообщил о Реймской рукописи первое верное известие, и сошелся много в мнении с г. Ганкою. Потом г. Срезневский доставил известие об исследовании г. Ганки в Отеч. Зап. 1840, N 5.

Пожелаем, чтоб Российская Академия доставила г. Копитару возможность издать все Реимское Евангелие, вместе с г. Сильвестром. Мы слышали, что знаменитый Славянский ученый изъявляет желание посвятить свои труды этому важному Славянскому памятнику.

————

Что касается до описания прочих рукописей, то, полагаясь на удостоверение г. Востокова, Рецензента, думает, что выписки, главное достоинство книги, важные для филологов, сделаны с точностию. Что касается до него, сравнивая некоторые из сих выписок с своими (из рукописей Парижской библиотеки), находит их верными. На с. 64 ст. издатель не разобрал, видно в черновой тетради автора пропущенного слова, находящегося в моей выписке: сръпской.

На с. 97. Парижская разрядная книга начинается не с 7051 (1543) года, а 7001, т. е. 1493, или построения Ивана-города, как у меня записано.

Не понимаю только, почему в описание не вошла Русская Грамматика Согье, написанная в 1721 году, и хранящаяся в королевской библиотеке. [497]

Замечу еще, что рукописи Славянские в этой библиотеке находятся все наруже, по второй полке, направо от двери, несколько повыше, показываются немедленно по требованию, и описателю не нужно было отрывать их между Арабскими.

Назначение века рукописям, требующее большой опытности и Филологических знаний, делаемо было, разумеется, наугад, но филологи могут поверять оное по выпискам. Простим молодости несколько подобных нескромных выходок: (с. 71) «Добровский, следуя Лакрозу, относил эту рукопись к XIV столетию; но по всем признакам (?) она не древнее XVI». А между тем Добровский приводил только слона Лакрозовы, но не давал своего мнения! То же взведено и на Шафарика. Автор везде пишет о признаках, по нигде, ни слова, в чем состоят признаки.

Любопытно известие на с. 105 о монетах Всеволода Юрьевича и Ярослава Всеволодовича, изображенных в одной Волфенбюттельской рукописи. Мы не знали ни чего о монетах столь древних. Карамзин приписывал древнейшие Иоанну Иоанновичу и Димитрию Иоанновичу.

Любопытны выписки из книги под N 64 (с. 125), о предзнаменованиях, напр. аще ли потутнит (загремит), то прьменание Кнезом, и страни той мятеж; из книги под N 71 о весах и мерах, материях, и проч. под N 72 из одной статьи о Русском праве: а на всех на тех на лихих людей царской суд, земская правда, да палачево кнутие, чепи да железо, да тюрьма, да торговая казень, да топор, да плаха, да висилица; всякому лихому, того бы не минути. Также пословица: седи криво да суди прямо.

Заключаем повторением благодарности за труд почтенный, не смотря на недостатки, почтенный тем более, что у нас до сих пор мало оказывается охотников копаться в археологической пыли…. [498]

Издатель, знаменитый своими трудами по этой части, исполнила, свое дело как нельзя лучше. Попеняем ему только, зачем он не дополнил описаний новыми исследованиями, напр. Копитара о Славаре Греко-Словянском с. III, Ганки и Ястржембского о Реимском Евангелии.

М. Погодина.

Комментарии

1. К этому курсу принадлежали еще: Красов, Ефремов и прочие.

2. Мы не могли передать некоторых букв за недостатком их в типографии.

Текст воспроизведен по изданию: Описание памятников Славяно-Русской литературы, хранящихся в публичных библиотеках Германии и Франции, с снимками из рукописей // Москвитянин, № 6. 1841