-

НЕДЗВЕЦКИЙ В.

ФРАНЦУЗСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ В ТОНКИН

Французские экспедиции последнего времени, как следствие современного направления французской колониальной политики. — Экспедиция в Тонкин. — Географические сведения об Аннамской империи. — Военная организация империи: ее армия и укрепленные пункты. — Причины нынешнего столкновения Франции с Аннамом. — Вмешательство Китая. — «Черные флаги». — Экспедиция капитана Ривьера. — Бой 19-го мая. — Вотирование чрезвычайного кредита. — Отправка подкреплений. — Операции генерала Буэ. — Дело 19-го июля. — Бой 15-го августа. — Взятие укреплений устьев р. Гюэ. — Предварительный мирный договор. — Отправка новых подкреплений. — Дело у Полана. — Увольнение генерала Буэ. — Очищение Сонтая «черными флагами». — Современное положение переговоров с Китаем.

Направление, данное в последние года французской колониальной политике, привело к нескольким, более или менее значительным военным экспедициям. В 1881 г. состоялась экспедиция в Тунис, закончившаяся фактическим присоединением этой страны к африканским владениям Франции; затем, были предприняты экспедиции в Мадагаскар, в Западную Африку и, наконец, в Тонкин. Последняя экспедиция придала давно возникшему Тонкинскому вопросу решительный характер, поведя к открытию военных действий между Франциею и Аннамом, угрожая вызвать войну Франции с Китаем; она обратила общее внимание Европы на Аннамскую империю и на политику французского правительства на крайнем востоке.

Тонкин составляет часть обширной Аннамской империи, одной из трех империй Ост-Индии. До уступки Франции Кохинхины, Аннамская империя состояла из 31-й провинции, которые делились на три групы. Южная група обнимала шесть провинций, носивших общее название Кохинхины; они были уступлены Франции в силу договоров, заключенных с аннамским императором в 1862 и 1874 гг. Французская Кохинхина имеет до 56.000 квадратных километров пространства и до 1.335,000 человек [174] жителей. Главный город колонии — Сайгон, лежащий на р. Меконе. Центральную групу составляли 12 провинций: это собственно Аннам, сохранивший и до сего времени прежний состав. Наконец, обширная територия к северу от собственно Аннама, орошаемая Красной рекой и ее притоками, носит название Тонкина; она разделяется на 13 провинций. Таким образом, в настоящее время Аннамская империя состоит из 25 провинций двух последних груп и занимает пространство, по определению различных исследователей, от 300,000 до 360,000 квадратных километров. По внешнему очертанию, територия империи имеет на юге вид узкой полосы земли, в среднем только от 30 до 40 верст шириной, значительно расширяющейся в северной части. С востока и юга, на всем протяжении империи, ее омывают воды Тихого океана; с запада она граничить с Сиамом и Бирманом, а с севера примыкает к Китаю. Вдоль западной границы тянется горная цепь, сохраняя в Аннаме направление, паралельное берегу, и удаляясь к северо-западу в Тонкине. Эта последняя область представляет собой обширный треугольник, вершина которого касается Аннама, основание упирается в Китай, восточной стороной служить берег Тонкинского залива, а западной — упомянутая выше горная цепь. Тонкин медленно понижается к морю; в северной части он горист, на западе покрыт обширными лесами, а восточная его часть образует обширную низменность, богато орошенную и покрытую великолепной растительностью.

Внутренняя область Аннамской империи весьма мало исследована, особенно в Аннаме, и поэтому более или менее достоверные географические сведения можно привести только о ее береговой линии. Линия эта имеет более 1,600 километров длины, не считая многочисленных извилин берега. На этом протяжении встречается не мало бухт, удобных для стоянки судов; здесь находятся устья известных рек империи и вблизи этой линии расположены главнейшие населенные пункты страны. По отношению к собственно Аннаму можно заметить, что, за отсутствием точных статистических данных, число его жителей определяется различно различными авторами; наименьшая цифра — 3.000,000 человек, но большинство исследователей останавливаются на цифре 6.000,000 человек. Население мало сгрупировано, и только один город выделяется числом своих жителей. Это — Гюэ, столица империи, с 60,000 человек населения. Город лежит в 25 верстах от устьев реки того же названия. В 97 верстах к югу от Гюэ [175] находится городок Туран, расположенный в бухте Туран. Бухта эта имеет 13 верст в длину и 11 верст в ширину; она соединяется с морем проходом шириной в шесть верст, обращенным к северо-востоку, и через этот проход, при северном и северо-восточном ветре, волны без затруднений входят в бухту. Однако, в юго-восточной части бухты находится хорошая стоянка для судов, сидящих не глубже пяти метров. В бухту впадает небольшая речка; отсюда ведет дорога в Гюэ. Еще далее к югу лежит порт Ки-Нон, один из трех портов Аннамской империи, открытых иностранной торговле в силу договора 1874 г. В Ки-Ноне находился французский консул и небольшая команда морской пехоты. Бухта Ки-Нон имеет до девяти верст длины и до двух верст ширины, но ее северная часть занята обширной лагуной, так что место для стоянки судов ограничено пространством от четырех до пяти верст в длину и от 200 до 300 метров в ширину, при средней глубине в восемь метров. Вся вообще центральная часть Аннама довольно гориста; горы подходят близко к берегу и образуют множество извилин к береговой линии.

Береговая линия Тонкина имеет совершенно другой характер. Здесь горы не достигают берега, и на всем протяжении до китайской границы лишь изредка встречаются небольшие углубления с плоскими берегами, едва заметные с моря. Вместо портов здесь находятся устья рек, хотя часто непроходимые. Вообще, Тонкин орошен несравненно богаче Аннама. Его главнейшей водной артерией служит Красная река, могучий водный поток, берущий начало в Китае, близ Тала-фу, в горах, отделяющих ее басейн от басейна реки Мекона или Камбоджи. Красная река судоходна на всем протяжении Тонкина. Исследования, произведенные в 1877 г., показали, что на проход от Ханоя, лежащего в 167 верстах от устьев реки, до китайской границы потребно 25 дней пути. Судоходство производится в джонках особой конструкции, поднимающих до 20 тонн груза; но, по мнению французских исследователей, по реке могут ходить и плоскодонные пароходы, сидящие не глубже 80 или 90 сантиметров. На реке есть несколько порогов. Красная река изливается в Тонкинский залив многочисленными рукавами, из которых самые значительные: Куа-Трали, Куа-Балат, Куа-Лак и Куа-Дай. Однако, рукава эти на столько затянуты илом, что торговые суда направляются обыкновенно по реке Тай-Бинь, паралельной Красной и получающей от нее излишек воды во время разливов. Тай-Бинь соединена с Красной рекой несколькими [176] каналами, из которых главный, Шон-Ши, входит в Красную реку немного выше Ханоя. Главнейшие притоки Красной реки: слева, Ясная река и справа Черная река. Обе они судоходны, но не на всем своем протяжении. Тай-Бинь течет вначале с севера на юг, но затем, на довольно большом расстоянии, имеет направление, паралельное Красной реке. Тай-Бинь вливается в море двумя рукавами. Из остальных рек Тонкина наиболее значительная — Гианг, долина которой составляла южную границу Тонкина, когда страна эта была независима.

Численность населения Тонкина определяется весьма различно; крайние цифры: 1.000,000 и 15.000,000 человек. По свидетельству исследователей, приводящих последнюю цифру, Тонкин, при площади около 200,000 квадратных километров, принадлежит к числу плотно населенных стран. По их словам, полевые дороги в Тонкине представляются в виде непрерывного ряда хижин и садов. Главный город страны — Ханой, бывшая резиденция тонкинских королей. С присоединением Тонкина к Аннамской империи, Ханой хотя и потерял свое прежнее значение, но все-таки остался самым значительным городом в империи. Его население определяется в 100,000 человек; он хорошо распланирован, имеет университет. Географическое положение Ханоя, на Красной реке в 167 верстах от ее устьев, обеспечивает ему блестящую будущность как в политическом, так и в торговом отношении. Красная река, служащая одним из кратчайших путей сообщения между Европой и южными провинциями Кизиа, настолько полноводна на всем протяжении до Ханоя, что по ней беспрепятственно могут ходить пароходы, сидящий не глубже одного метра 80 сантиметров, а в период дождей она доступна для судов, сидящих два метра 60 сантиметров. Наконец, Ханой находится на дороге, соединяющей г. Гюэ с Небесной империей. На реке Тай-Бинь расположен город Тай-Нуен, главный пункт провинции того же названия, известный богатыми копями цинка, меди, серебра, свинца и угля. У устьев реки лежит город Куан-Иен. В гирлах Красной реки находятся города: Хай-Дзуон, Хун-Иен Хайфон, Нам-Динг и Нань-Банг. Внутри страны известны города Лан-Сон и Тиуием-Кван. Наконец, к стране существуют еще несколько населенных пунктов, из которых Сонтай и Бак-Нинг приобрели во время экспедиции громкую известность. Первый из этих пунктов лежит на Красной реке, в 40 верстах вверх от [177] Ханоя, а второй недалеко от входа канала Шон-Ши в реку Тай— Бинь.

Аннамская империя имеет репутацию страны, весьма богатой естественными произведениями. Особенно восхваляются плодородие почвы и обилие земледельческих продуктов Тонкина. По уверению исследователей, естественные богатства этой страны особенно поражают в ее восточной части, представляющей обширную равнину, перерезанную множеством каналов. Здесь возделывается рис, клещевина, хлопчатник, корица, сахарный тростник, индиго, тутовое дерево. Опыты разведения чайных деревьев увенчались полным успехом. Великолепные леса редких пород деревьев покрывают склоны гор. Скотоводство процветает. Минеральные богатства изобилуют в Тонкине; копи меди, цинка, серебра, свинца и каменного угля встречаются нередко во всей стране. Климат Тонкина, хотя страна лежит между тропиками и экватором, хорош и мало чем отличается от климата южной Европы, по крайней мере относительно температуры. В мае месяце начинают идти дожди и продолжаются до августа. Преобладающие ветры в стране — южный и северный. Относительно населения империи можно сказать, что оно состоит из аннамитов и китайцев; кроме того, в горах живут дикие племена, носящие различные названия. Аннамиты занимаются, главным образом, земледелием и судоходством; китайцы почти исключительно купцы. Что касается до торговли собственно Тонкина, то, хотя она и не может быть названа процветающей, тем не менее, по данным за 1881 г., торговый оборот Хайфона, отпускного порта страны, простирался в этом году до 20.000,000 франков. В порт вошло 253 европейских корабля, общей вместимостью в 114,197 тонн, и 205 китайских джонок, вместимостью в 9,616 тонн. По рассчетам компетентных лиц, когда рельсовый путь пройдет от устьев Красной реки до южных провинций Китая, и по реке откроется пароходное сообщение, то торговый оборот Тонкина достигнет 300.000,000 франков, а некоторые увеличивают эту цифру до 600.000,000 франков. Все произведения южного Китая, направляющиеся в настоящее время но Голубой реке в Шанхай, двинутся тогда по Красной реке, вверх но которой, в то же время, пойдут иностранные произведения, необходимые южным китайским провинциям и идущие в настоящее время по Голубой реке. Аннам с Тонкином — неограниченная монархия; император управляет посредством тайного совета, состоящего из министров и высших мандаринов. [178] Управление провинциями вверено губернаторам и генерал-губернаторам. Основной единицей административного устройства служит община; несколько общин образуют кантон; затем идут округа, департаменты и провинции Общины пользуются широким правом самоуправления.

Военная организация Аннамской империи весьма слаба. Основанием ее является обязательство для каждого жителя принадлежать к составу армии в течение 42 лет, с 18-ти до 60-ти-летнего возраста. Каждая деревня выставляет известное число новобранцев, которые обязаны прослужить 10 лет, но по желанию могут оставаться под знаменами и сверх срока. Офицеры назначаются из числа солдат, обладающих физической силой и ловкостью, уменьем обращаться с первобытным вооружением. Войска делятся на сухопутные и морские; те и другие состоят исключительно из пехоты. Линейная пехота имеет 80 полков, по 500 человек в каждом; полк делится на 10 рот; 10 полков образуют бригаду Морская пехота состоит из 30 полков, тоже по 500 человек в полку. Относительно вооружения армии можно заметить, что в 1874 г. Франция доставила 1,000 ружей с 500,000 патронов и 100 орудий калибром от 8 до 16 сантиметров с 200 снарядами на орудие. В состав небольшого аннамского флота входят пять незначительных паровых судов, полученных тем же путем. Кроме императорской армии есть еще провинциальная; это род местных войск, которые не могут быть употреблены вне своих провинций. В Аннамской империи довольно много укрепленных пунктов. Большинство из них построено еще в конце прошлого столетия французским офицером, полковником Оливье, состоявшим на службе у тогдашнего императора. Лучше других городов укреплена столица империи, Гюэ. Здесь, на левом берегу реки, устроена цитадель в форме квадрата более двух верст в стороне. Каждый из фасов разделен на шесть частей, имеющих по бастионному фронту; в сеперном углу квадрата находится отдельное укрепление, обстреливающее изгиб, образуемый рекой впереди цитадели. Эскарп и контр-эскарп укреплений сделаны из кирпича и имеют высоту в 10 и 6 метров. Рвы по большей части сухие и наполняются водой лишь в дождливое время года, но цитадель прикрыта с одной стороны рекой Гюэ, протекающей от нее в расстоянии от 200 до 300 метров, а с остальных сторон — каналами. Внутри первой ограды находится вторая, со рвом, и третья, без рва. Канал, паралельный реке, делит, [179] кроме того, цитадель на две части. Вооружение цитадели состоит из старинных орудий, но на валу расставлено, кроме того, значительное количество пушек из числа тех 100 орудий, которые были подарены Аннаму французами. Через ров цитадели устроено 10 широких каменных мостов. Над цитаделью господствует несколько высот, лежащих на расстоянии выстрела полевого орудия.

Река Гюэ, вливая свои воды в Тихий океан, протекает чрез лагуну, отделенную от моря низкими дюнами, простирающимися довольно далеко к северу и к югу от устьев. Чтобы сойти в реку, нужно пройти трудный бар, пропускающий лишь суда, сидящие не глубже трех метров. На каждом берегу реки и на острове, лежащем в устьях, воздвигнуто по одному форту, обороняющему вход в порт Туан-Ан. От этого порта до Гюэ течение реки защищено несколькими батареями и двумя заграждениями, отстоящими в одной версте одно от другого. Из остальных населенных пунктов Аннама укрепления имеет Туран; на берегах речки, впадающий в Туранскую бухту, возвышаются два форта, известные по бомбардированию их французским военным флотом в 1859 г. В Тонкине находим укрепления, прежде всего, в Ханое. Подобно Гюэ. город защищен цитаделью по системе Вобана. Цитадель имеет форму обширного квадрата с бастионными фронтами. Кирпичная стена окружена широким рвом и монументальные ворота прикрыты вынесенными вперед укреплениями. Затем, почти все из перечисленных выше городов Тонкина более или менее укреплены; исключительный тип укреплений — цитадели.

Нынешнее столкновение Франции с Аннамской империею явилось результатом давнишних усилий Франции утвердиться прочно в Индо-Китае, усилий, имеющих свою продолжительную историю, которую необходимо припомнить хотя в общих чертах, чтобы понять причины столкновения. Воспользовавшись династическими войнами, раздиравшими Аннамскую империю в прошлом столетии, французское правительство заключило, в 1787 г., союзный договор с представителем одной из династий, враждовавших между собой, по которому Франция должна была явиться с своими войсками на помощь этому императору, Гиа Лону, а взамен этого получала от Аннама порт Туран. Однако, французские войска, посланные в Аннам во исполнение этого договора, остались в индийских колониях Франции, и на помощь Гиа Лону явилось всего несколько французских офицеров. Тем не менее, содействие французов оказалось на столько действительным, что [180] Гиа Лон скоро стал единственным правителем всей империи. Покорение Тонкина не было, однако, никогда вполне прочным; в течение первой половины нынешнего столетия тонкинцы много раз пытались свергнуть иго чужеземных правителей, но безуспешно. В 1858 г., Франция, приводя в исполнение свой давнишний план, воспользовалась насилиями, произведенными над христианскими мисионерами, проповедующими в Аннамской империи, как предлогом для вмешательства в дела Аннама, и 1-го сентября этого года французский военный флот, совместно с испанским, бомбардировал порт Туран и занял его. Впрочем, семь месяцев спустя, порт этот был очищен французскими войсками, которые избрали новым объектом для своих операций Сайгон и нижнюю Кохинхину. По мирному договору, заключенному 5-го июня 1862 г., три провинции этой области были уступлены французам: испанцы удовольствовались вознаграждением за военные убытки.

Утвердившись в Ост-Индии, Франция направила свои усилия к открытию торгового пути между Китаем и Кохинхиной. Одно время можно было думать, что путем этим будет Мекон или Комбоджа, великая река Индо-Китая, истоки которой тогда не были еще известны. Для Франции открывалась возможность соперничать с Англиею в деле привлечения в свои колонии товаров южных китайских провинций, изобилующих естественными богатствами, в особенности произведениями минерального царства. Англичане, владеющие всем западным берегом Индо-Китая с Араканом, Пегу и Тенасеримом, присоединенным к их колонии британской Бирме, проектировали постройку рельсового пути между Рангуном на Иравади и устройство торгового сношения по этой реке; французы возлагали свои надежды на Мекон. Вследствие этого Франция, воспользовавшись новыми междоусобиями, вспыхнувшими в Аннаме, присоединила в 1867 г. к своим ост-индским владениям остальные три провинции Кохинхины. Присоединение произошло без пролития крови, от одной угрозы французского военного флота, собравшегося в портах Кохинхины. Но расчеты обоих государств не оправдались. Английские проекты оказались невыполнимыми, а относительно Камбоджи скоро было доказано практически, что река эта не удовлетворяет требованиям навигации. Тогда внимание французов обратилось на Тонкин и на его водную артерию — Красную реку. Французскому негоцианту, г. Дюпюи, удались подняться вверх по реке до самой границы Китая, и торговый путь, так долго отыскиваемый, был, наконец, найден. Франция остановила свое наступательное движение [181] вверх по Камбодже и с 1873 г. перенесла центр своей деятельности в северную часть Аннама.

Однако, первое время французское правительство, под влиянием неокрепнувшего внутреннего положения государства и опасений, вызываемых в обществе отдаленной экспедициею, действовало нерешительно. Не смотря на то, что энергичный капитан Гарнье быстро завладел многими укрепленными пунктами дельты Красной реки, правительство не захотело идти далее и 15-го марта 1874 г. заключило мирный договор с Аннамом, возвратив обратно занятые пункты и удовольствовавшись протекторатом Франции над Аннамской империей и открытием Красной реки европейской торговле. Франция получила право содержать в Ханое консульскую стражу и канонерки и с своей стороны снабдила аннамское правительство оружием и канонерками. Быть может, при строгом выполнении аннамским правительством условий мирного договора 1874 г. цель, преследуемая Франциею, и была бы достигнута, но так как договор этот в его существенной части остался мертвой буквой, то в Париже скоро пришли к сознанию необходимости сделать дальнейший шаг по тому пути, который рано или поздно должен принести к присоединению более или менее значительной частя Аннама к составу французских владений. Повидимому, после долгих колебаний, в конце 1881 г. французское правительство сочло возможным заявить парламенту о своем решении предпринять новую экспедицию в Тонкин.

По тут возникло обстоятельство, в высшей степени усложнившее тонкинский вопрос. На сцену выступил Китай, предъявивший верховные права на Тонкин, основанные на исторической традиции, согласно которой Тонкин был завоевал китайским императором Ю-Ло, в 1500 г., и с тех пор подчиняется Небесной империи. За этим формальным предлогом к вмешательству китайского правительства в дела Франции на крайнем востоке скрывались основания, которых нельзя не признать весьма существенными. Уже с начала второй половины текущего столетия Китай с беспокойством смотрел на укрепление французов в Ост-Индии, но, истощенный внутренними беспорядками, войной с Англиею и Франциею, потерявший уверенность в собственные силы, он ограничивался простым протестом, тем более, что Кохинхина лежит далеко от Небесной империи и завладение ею европейцами не угрожает непосредственно Китаю. Относительно Тонкина вопрос представлялся в несравненно более грозном виде. При нынешних [182] границах, для Китая, хорошо защищенного естественными препятствиями со всех сторон, Тонкин является настоящей ахилесовой пятой. Отсюда ведет сравнительно удобный сухопутный путь в Небесную империю, и занятие этой страны сильным европейским государством должно послужить источником постоянной опасности для Китая. Вопрос, следовательно, был весьма серьезен, и следовало ожидать, что китайское правительство употребит все зависящие от него меры, чтобы не допустить французов завладеть Тонкином. Уже в 1880 г., когда распространились слухи о намерении французского правительства отправить экспедицию в Тонкин, китайский посол при французском дворе, маркиз Цзенг, обратился к г. Фрейсинэ с вопросом: насколько справедливы эти слухи? Фрейсинэ отвечал, что Франция стоит за исполнение договора 1874 г. и не думает об экспедициях. Тот же ответ получил маркиз Цзенг и от преемника г. Фрейсинэ, г. Бартелеми Сент-Илера. Китайский посол не скрывал намерения своего правительства защищать, в крайнем случае, силой оружия старинные права Китая над Тонкином.

Когда, в конце 1881 г., колебания французского правительства сменились известным решением, то Тонкинский вопрос был уже значительно запутан. Сделав распоряжение об отправке из Кохинхины экспедиционного отряда в Тонкин, французское правительство указывало целью экспедиции прекращение разбойничества на Красной реке. По его млению, такой образ действия вполне оправдывался договором 1874 г. Красная река только в том случае могла считаться открытой для европейской торговля, если плавание по ней было безопасно, а этого в действительности не существовало, так как на значительном протяжении реки господствовали разбойнические шайки, известные под названием «черных флагов». О происхождении этих шаек известно следующее. В 1865 г. остатки китайских банд, принимавших участие в возмущении тайпингов, преследуемые регулярными китайскими войсками, вторглись в северные пределы Тонкина, грабя и сжигая все, попадающееся на их пути. Они проникли до Ханоя, разбивая несколько раз аннамские войска, посылаемые против них. Скоро грабители разделились на две групы: «черных флагов» и «желтых флагов», и вступили в кровопролитную вражду друг с другом. «Желтые флаги», частью уничтоженные, частью поглощенные населением, в настоящее время почти исчезли и «черные флаги» одни безраздельно господствуют над большой частью Красной реки. Аннамское [183] правительство, не имея возможности справиться с ними и в то же время желая создать препятствие для европейской торговли по Красной реке, наняло их. Численность «черных флагов» не может быть определена даже приблизительно, но несомненно, что она способна возрасти до значительной цифры, так как в их ряды стекаются все авантюристы, прельщаемые возможностью добычи.

Открывая военные действия в Тонкине, французы должны были, таким образом, встретиться с трояким противником: с аннамскими войсками, с бандами «черных флагов» и с китайскими вооруженными силами. Несомненно, однако, что французское правительство было уверено в 1881 г. в сохранении мира с Китаем и не ожидало встретить в аннамистах и в «черных флагах» сколько нибудь серьезных противников. Экспедиция началась в марте месяце 1882 г., когда из Тайгона отплыл в Хайфон французский военный корабль с десантом морской пехоты, предназначавшимся для усиления гарнизона Ханоя и для занятия, смотря но надобности, некоторых пунктов дельты. Капитан флота Ривьер, начальствовавший над экспедициею, повел дело весьма энергично; он бомбардировал цитадель Ханоя, где укрывались «черные флаги» с присоединившимися к ним аннамитскими мандаринами, и 25-го апреля занял ее. Этот насильственный акт немедленно вызвал протест как со стороны аннамского правительства, не предупрежденного о намерении французов, так и со стороны Китая. Франция отвечала уклончиво, ссылаясь на необходимость дать действительную силу договору 1874 г. Весьма возможно, что при боевой неготовности Китая и Аннама, они были бы поставлены в необходимость признать «совершившийся факт», если бы Франция в это время быстро заняла гарнизонами главнейшие пункты Красной реки. Тонкинский вопрос мог бы разрешиться так же быстро и бесповоротно, как вскоре разрешился египетский вопрос. Но этого не произошло. Не выводя своих войск из Тонкина, Франция, вместе с тем, ничего не предпринимала, чтобы довести начатое дело до конца.

В таком неопределенность положении Тонкинский вопрос оставался в течение всего прошлого года. Как известно, летом этого года все внимание французского правительства было поглощено кровавой драмой, разыгрывавшейся в долине Нила. Шел вопрос о том, чтобы принять участие в английской экспедиции, и Тонкин на время был забыт. Между тем Аннам стянул свои войска в Тонкин, официально вступил в союз с «черными флагами» и [184] угрожал Ханою. Двор Гюэ поднял тон и горько жаловался в Пекине на насильственные действия Франции. Китай, в свою очередь, вооружался, и в сентябре двинул 10,000-й авангард на тонкинскую границу. В это время французский посланник в Пекине, г. Бурре, вступил в переговоры с китайским правительством. Насколько известно, переговоры эти имели целью установить соглашение с Китаем на следующих условиях: образование нейтральной полосы между Тонкином и Китаем, присоединение к Китаю города Лаокая, лежащего на Красной реке, в пункте перехода ее в Тонкин; признание Китаем французского протектората над Тонкином; взаимное обязательство Франции и Китая охранять границу и заботиться о безопасности судоходства по Красной реке. Основываясь на приведенных условиях договора, китайское правительство оттянуло, в конце ноября, свои войска от тонкинской границы и приказало своему флоту действовать против пиратов совместно с французским. Однако, действительно соглашения на почве изложенного договора не состоялось. Французское правительство не согласилось утвердить договор, так как он признавал верховную власть Китая над Аннамом, что правительство отрицало; оно объявило, что г. Бурре действовал без надлежащих полномочий, и, таким образом, все усилия этого дипломата уладить Тонкинский вопрос остались безуспешными.

Между тем положение капитана Ривьера было затруднительно. При занятии Ханоя в его распоряжении находился только один баталион морской пехоты (от 500 до 600 человек) и пять небольших паровых судов, способных ходить но реке. Период жаров (с апреля до августа) прошел спокойно; но как только пошли дожди, со всех сторон стали приходить тревожные известия. Китайские войска заняли всю северную часть Тонкина; толпы китайцев переходили Красную реку и присоединялись к «черным флагам»; сообщение с Хайфоном становилось все более и более затруднительным и приходилось постоянно очищать реку от заграждений и прогонять аннамитские джонки. Вверх по реке французские суда могли подыматься лишь с большим трудом, и фактически вся страна до Ханоя находилась в руках неприятеля. Как приказания, получаемые из Франции, так и малочисленность находящихся в его распоряжении войск останавливали капитана Ривьера от всяких предприятий. Лишь в конце декабря французское правительство решилось послать подкрепления Ривьеру, но только в количестве 750 человек, составлявших один из баталионов 3-го морского пехотного [185] полка, под командой маиора Баденса. Более многочисленные подкрепления потребовали бы чрезвычайных расходов, производить которые морское министерство не было еще уполномочено законодательной властью. Затем, смерть Гамбеты и генерала Шанзи, манифест принца Наполеона и последовавшие за тем события отвлекли, в первые месяцы текущего года, внимание Франции от Тонкина, и лишь в заседании сената 13-го марта Тонкинский вопрос снова был поднят г. Сен-Валье. Отвечая на запрос, министр иностранных дел, Шальмель-Лакур, заявил, что правительство намерено занять некоторые пункты в Тонкине, прибавив однако, что оно не имеет в виду завладеть страной.

Вскоре после этого заявления были получены известия о наступлении французов в долине Красной реки. 27 го марта, капитан Ривьер подошел к городу Нам-Дингу, лежащему в 20 верстах от устьев Красной реки, главному пункту богатой и плодородной провинции, занятому аннамитами и «черными флагами». Около семи часов утра, двум французским судам удалось подойти незамеченными к городу и открыть по нем огонь, на который немедленно и энергично отвечали с цитадели. Во время перестрелки, три паровые шлюпки проникли в один из рукавов реки и высадили 50 человек морской пехоты в расстоянии версты от цитадели. Команда эта, под начальством подполковника Карро, пользуясь местными прикрытиями и поддержанная огнем нескольких установленных по берегу орудий, подошла к городу. Здесь она выждала прибытия еще 400 человек, и в девять часов утра маиор Баденс, заступивший место смертельно раненого подполковника Карро, повел войска на штурм. Солдаты ворвались в город и проникли до цитадели; ворота ее были заперты и защищены земляной насыпью; их обстреливали через амбразуры два орудия. Под ворота был заложен заряд динамита весом в 1 1/2 килограма и взрыв снес как самые ворота, так и орудия их обороняющие. Около 11-ти часов, трехцветное знамя было водружено на валу цитадели. Гарнизон не оказал дальнейшего сопротивления и искал спасения в бегстве Потери его остались неизвестны. Баталион маиора Баденса занял крепость.

Аннамское правительство, узнав о взятии Нам-Дин, сделало попытку вступить в переговоры с французами, но капитан Ривьер уклонился от этого, ссылаясь на неимение инструкций. Главные силы аннамитов, под начальством принца Свана, тестя императора, находились в это время в Сонтае. Отсюда предприняли они, 28-го [186] марта, нападение на Ханой. Отряд в 4,000 человек, в том числе не мало китайских солдат, спустился к главному пункту страны, но здесь встретил упорное сопротивление и не настаивая вернулся к Сонтаю. Французы преследовали некоторое время неприятеля; но когда возвратились, то аннамиты снова стали показываться под Ханоем. Почти каждую ночь нападали они на роту, оберегавшую подступ к городу. Когда неприятель сделал попытку отрезать сообщение Ханоя и Хайфона с морем, то капитан Ривьер был поставлен в необходимость занять форты Хайфона, лежащие у устьев реки, что и было исполнено им в апреле. Несколько дней спустя, капитан Ривьер получил известие, что аннамское правительство имеет намерение уступить Китаю северо-восточную, самую богатую, часть Тонкина. Желая предупредить китайцев, он распорядился занять небольшой остров Хугай, лежащий в 20-ти верстах к востоку от Хайфона и господствующий над входом в бухту Алов. В то время, как капитан Ривьер разбрасывал свои небольшие силы, в справедливом ожидании получить своевременно подкрепления, на юге Ост-Индии начались волнения и остановили отправку войск из Кохинхины в Тонкин; возник даже вопрос о сосредоточении всех сил в Кохинхине, чтобы потушить в самом зародыше движение, питающееся из Аннама и Камбоджи.

В средине апреля, Франция располагала в Ост-Индии следующими силами: в Кохинхине: 27 рот морской пехоты; баталион аннамских стрелков, состоящий из туземных обитателей Кохинхины, под начальством французских офицеров и унтер-офицеров, вооруженный и обученный по образцу европейских войск; милиционные войска, которые, но непрочной организации, нельзя было употребить за пределами колонни, и две батареи морской артилерии; в Тонкине: шесть рот морской пехоты (два баталиона) и суда: «Bilsit», станционер Кохинхины с 300 чел. десанта; «Hamelin», крейсер 3-го класса, шесть орудий, 200 человек; «Leopard», канонерка 1-го класса, два орудия, 62 человека; «Fanfare», канонерка, два орудия, 70 человек; «Surprise», канонерка 2-го класса, два орудия, 61 человек; «Drac», транспорт, четыре орудия, 110 человек; «Parseval», сторожевое судно, четыре орудия, 160 человек; «Antilope», сторожевое судно, два орудия, 110 человек; восемь паровых шлюпов, всего 15 орудий и 165 человек; в дороге: «Vipere», канонерка 1-го класса, четыре орудия, 58 человек и «Lynx», канонерка 1-го класса, четыре орудия, 77 человек. К [187] числу войск, находящихся в Тонкине, следует прибавить команду морской пехоты, бывшую консульскую стражу в Ханое и Хайфоне, и четыре роты морской пехоты, посланные из Сайгона, но еще не прибывшие к 26-му апреля в Хайфон. В виду усиления военных средств в Ост-Индии, соответствующего решению приступить к энергичным действиям, заявленному в заседании сената 13-го марта, французское правительство потребовало, 26-го апреля, у палат открытия кредита в 5 1/2 милионов франков на тонкинскую экспедицию. Мотивируя это требование, правительство указало на необходимость обеспечить выполнение трактата 1874 г. и оградить право протектората, предоставленное Франции означенным трактатом. В этих видах, правительство признавало нужным отправить вновь в Индо-Китай броненосец и 11 мелких морских судов, собственно для полицейской службы в Красной реке, и следующие войска: 1,500 человек морской пехоты, сформированных в роты по 150 человек, и три батареи морской артилерии. Кредит был рассчитан до конца текущего года.

В средине мая, когда еще продолжалось обсуждение кредита, было установлено следующее распределение военных сил на крайнем Востоке: эскадра Тихого океана (адмирал Мейер) — 11 судов различной величины; эскадра Кохинхины (капитан Ривьер) — 13 судов различной величины; в Сайгоне — четыре судна. Собственно для тонкинской экспедиции назначались войска: 16 рот морской пехоты и маршевой полк четырехбаталионного состава, всего 2,400 человек, вооруженных магазинными ружьями; туземный стрелковый баталион, 1,000 человек, снабженных заряжающимися с казны ружьями; три батареи морской артилерии, 18 нарезных 4-х-фунтовых горных орудии, заряжающихся с дула, дальность выстрелов которых не превышала 500-600 метров. В Кохинхине должны были оставаться: маршевой четырехбаталионный полк морской пехоты, две батареи морской артилерии и вновь формируемый туземный стрелковый баталион. Еще не было окончено обсуждение кредита, как в Париж пришло известие о катастрофе, постигшей капитана Ривьера. В средине мая, «черные флаги» снова проявили усиленную деятельность; они плотно обложили, наконец, Ханой и 15-го мая открыли беспрерывную канонаду по цитадели. Желая выйти из такого затруднительного положения, капитан Ривьер решил произвести вылазку. 19-го мая, взяв 400 человек морской пехоты из состава ханойского гарнизона и десантную команду, он двинулся по направлению к Сонтаю, находясь сам [188] во главе авангарда, состоящего из 150 человек при нескольких орудиях. Узкая дорога тянулась чрез густые поля маиса и бамбуковые роща. Отряд двигался вперед, не встречая сопротивления; аннамиты разбегались во все стороны. В расстояния 3-4 верст от Ханоя на пути находилась засека; в то время, как авангард, задержанный ею, остановился, неприятель, в числе 1,500 человек, засевший в окружающих дорогу чащах бамбука, открыл сильный огонь, и французы понесли значительные потери, прежде чем успели сделать хоть один выстрел. Главные силы отряда находились далеко позади и не могли вовремя явиться на помощь. Смятение проникло в ряды французов при этом неожиданном нападении и перешло в панику, когда раздался сигнал «отступление». Обратное движение походило на беспорядочное бегство; спасая орудия, капитан Ривьер пал на поле битвы; кроме него были убиты четыре офицера и 25 нижних чинов, а семь офицеров и 47 нижних чинов были ранены.

По соединении авангарда с главными силами, отступление было произведено в большом порядке; отряд беспрепятственно вернулся в Ханой и занял в городе прежние позиция. Начальство над гарнизоном, численностью около 500 человек, принял капитан флота Больё. Неприятель, в числе 10,000 человек, укреплялся в Сонтае и обложил большими масами Ханой; однако, сообщение по реке оставалось свободным. У Нам-Динга собралось до 4,000 человек, которые несколько раз нападали на город, но французский гарнизон, 300 человек под начальством маиора Баденса, держался стойко. Хайфон оставался занятым десантной ротой эскадры адмирала Мейера. Известие о катастрофе 19-го мая пришло в Сайгон лишь 24-ю мая, и 20-го числа были посланы оттуда в Хайфон две роты, а в следующие дни были посажены на суда: маршевой баталион морской пехоты (800 человек), горная батарея и несколько рот аннамитских стрелков, всего около 1,000 человек, которые к 1-му июня собрались в Хайфон. Во Франции, под влиянием известия о катастрофе 19-го мая, палаты единодушно вотировали требуемый правительством кредит на тонкинскую экспедицию. Морской министр сделал немедленно распоряжение об отправке к месту действия в Тонкине подкреплений. Французское общественное мнение настойчиво требовало отмщения за пролитую кровь французских солдат. Но рядом с сознанием необходимости энергичных военных действий в Тонкине в умах [189] правительства и общества восставал вопрос о неизбежности войны с Китаем со всеми ее серьезными последствиями.

Под влиянием этой идеи, французская печать старалась определить военные средства обеих сторон, выясняла возможные отношения к войне великих европейских держав. Дело во всех отношениях представлялось крайне серьезным. Прежде всего нельзя было отрицать, что китайское правительство располагало в южных провинциях хорошо вооруженною и сравнительно обученною армиею, силою от 50,000 до 70,000 человек. То была армия Ли-Ху-Чанга, выдающегося китайского военоначальника, давно уже работающего над организациею на европейский образец войск вверенных его управлению провинций. Известно, что одной китайской армии, как есть одна французская, одна германская армия, не существует. В Китае каждая провинция формирует свою армию, достоинство которой зависит преимущественно от военных качеств губернатора, которому принадлежит главное начальство над нею. Этим объясняется то обстоятельство, что армии одних провинций являются сбором людей, снабженных оружием XVII века, а рядом с ними существуют армии, организованные по образцу европейских. В настоящее время в Китае есть две таких армии: упомянутая выше армия Ли-Ху-Чанга и армия Тцо-Тцунг-Тцанга, губернатора провинции Кан-Су. К этому надо прибавить, что многие китайские офицеры обучались военному искусству в Германия и Англии, что империя обильно снабжена артилериею, изготовленною лучшими европейскими заводами: один завод Крупа доставил Китаю 150 осадных и 270 полевых орудий. Правительство располагает большими запасами ружей новейших систем. В стране находится несколько арсеналов, например в Шанхае, Нанкине. Кантоне и др. городах, где с успехом фабрикуются артилерийские орудия и ручное оружие. В общем, сухопутные силы Китая значительны, а источники для их развития могут быть названы неистощимыми. Военный флот Китая возрос до значительных размеров. В настоящее время китайское правительство имеет 95 паровых судов различной величины, парусный корвет и около 250 джонок. В числе паровых судов пять броненосных: три фрегата и две шлюпки. Броненосные фрегаты строились в Германии и во всех отношениях считаются образцовыми судами; впрочем, два из них еще не достигли китайских портов. Броненосные шлюпки строились в Шанхае и хотя негодны для морского плавания, но могут быть [190] употреблены как речные канонерки. Фрегаты, корветы и шлюпки имеют на вооружении орудия, пробивающие броню.

Для успешной борьбы с Китаем требовались, таким образом, значительные вооруженные силы. Между тем, для операций на Востоке Франция могла употребить только часть колониальной армии. Как известно, современная французская колониальная армия состоит из трех частей: 1) алжирской армии, к которой принадлежат 19-й армейский корпус и териториальные войска Алжира. В состав 19-го корпуса входят: 42 1/4 баталиона и семь запасных рот, 37 полевых и 16 запасных эскадронов, 34 действующих и четыре запасных батареи, три роты и одно отделение артилерийского обоза, рота понтонеров, семь рот инженерных войск, обозный эскадрон и 12 обозных рот; териториальных войск в Алжире 19 баталионов, четыре эскадрона, и 13 батарей; 2) собственно колониальных войск всего семь баталионов, и 3) морских войск — 176 рот, 29 батарей, 10 рабочих рот и пять рот жандармерии. До сих пор экспедиция велась почти исключительно морскими войсками и чрезвычайный кредит для ее дальнейшего выполнения был разрешен военному министерству. Все органы французской военной печати соглашались в том, что источника этого недостаточно даже для операций против аннамитов; уже тогда правительству указывали на необходимость обратиться к средствам 19-го армейского корпуса, но в виду специального назначения этого корпуса и условий, созданных последними событиями на севере Африки, 19-й корпус мог выделить из своею состава лишь слабые силы. Вместе с чем, о помощи собственно действующей французской армии, — тех 18-ти армейских корпусов, которые сформированы в самой Франции, даже и речи не заходило, так как опыт алжирской и тунисской экспедиций показал, что в этом случае Франция сделается на время беззащитной на континенте Европы. Рядом с выяснившимся недостатком свободных военных средств, охлаждению воинственного духа во Франции способствовало также в значительной степени отношение Англии к тонкинскому вопросу. Наиболее сочувственные Франции английские газеты отзывались о предприятиях французов в Тонкине тоном предостережения, а враждебные Франции органы английской печати, с газетой «Times» во главе, прямо говорили о том, что помимо ущерба, который причинила бы британской торговле франко-китайская война, стремление Франции расширить свои владения на Востоке может значительно приблизить ее к английским границам, [191] что не может быть приятно для Англии. Франция, обратив Тонкин в свою колонию, не замедлила бы приискать какой нибудь благовидный предлог к установлению протектората и над Сиамом, сопредельным с британскими владениями. Орган Сити с особой настойчивостью оттенял, что если Франция предоставила англичанам свободу действий в Египте, то из этого еще вовсе не следует, чтобы англичане должны были равнодушно смотреть на териториальные приобретения Франции в других краях. Предоставляя французам полную свободу действий в Мадагаскаре и в западной Африке, Англия, как доказывала газета, далеко не безучастно относится к Тонкину, и потому очень может случиться, что британское правительство признает нужным сделать французскому кабинету серьезные представления по поводу его замыслов в Азии.

При таких условиях, французское правительство, не прерывая переговоров с Китаем и отыскивая почву для соглашения с Англиею, ограничилось отправкой в Тонкин тех подкреплений, цифра которых была указана в мотивах к требованию чрезвычайного кредита. Начальство над отправленной бригадой было вверено генералу Буэ, который, вместе с тем, был поставлен во главе тонкинского экспедиционного отряда. — До 19-го июля на театре поенных действий все оставалось относительно спокойным. Прибытие подкреплений восстановило, до известной степени, доверие к французским силам. Занимая гарнизонами Ханой, Хайфон и Нам-Динг, усилив оборонительные средства Хайфона фортификационными сооружениями, генерал Буэ действовал с крайней осторожностью, изучая силы противников, выжидая окончания жаркого и дождливого времени года. Главная масса «черных флагов» по прежнему групировалась у Сонтая; старинные укрепления этого пункта усиливались новыми фортификационными постройками; ряды «черных флагов» росли. Сонтай, очевидно, должен был служить предметом действий для решительного удара французов, но при их малочисленности операция эта, несомненно, была не из легких, так как генералу Буэ, по мере наступления, приходилось оставлять на каждом переходе часть сил для обеспечения линии наступления. Являлись опасения, что, раздробив, таким образом, свои силы, он не будет в состоянии, в данный момент, дать серьезный отпор неприятелю. Вторым опорным пунктом для «черных флагов» служило укрепление Бак-Нинг, расположенное недалеко от впадения канала Шан-Ши в р. Тай-Бинь. Аннамитские войска угрожали городам дельты [192] Красной река и к средине июля на столько приблизилась к ним, что гарнизон Нан-Динга решил оттеснить их. 19-го июля, маиор Баденс выступил на встречу аннамитов с отрядом в 500 человек и семью орудиями. Неприятель занимал несколько небольших деревень и пагоды, расположенные на дороге из Нам-Бинга к Нинг-Бингу; его главные силы были сосредоточены в деревне Фокок, оборона которой была усилена несколькими фортификационными сооружениями. Хотя аннамиты совершенно не ожидали наступления французов, тем не менее они упорно сопротивлялись. Бой, начавшийся в 4 ч. 30 м. утра, продолжался до вечера; аннамиты были выбиты со всех позиций и часть их артилерии досталась в руки французов. У маиора Баденса выбыло из строя 11 человек; незначительность убыли объясняется в высшей степени неудовлетворительным вооружением аннамитов, потери которых определялись в 1,000 человек.

Успех 19-го июля мало изменил, однако, общее положение дела; для этого требовалось более серьезные операции. В виду итого, военный совет, собравшийся в Хайфоне, решил перейти в энергичное наступление, действуя против столицы Аннама, Гюэ, и против опорных пунктов «черных флагов». Обе эти операции начались почти одновременно. 15-го августа, в 3 часа утра, французские войска, под общим начальством генерала Буэ, выступили из Ханоя в числе 1,800 человек, при 14 орудиях. Ближайшая цель экспедиции состояла в том, чтобы очистить страну до Сонтая и, затем, взять этот город. Отряд был разделен на три колонны. Левая колонна, в составе 500 человек, под начальством полковника Ревельона, скоро встретила неприятеля, занявшего, в числе от 4.000 до 5,000 человек, хорошо укрепленную позицию. Подготовив атаку артилерийским огнем, французские войска успели завладеть первого линиею укреплений, но за ней находилась вторая, о которую разбились все усилия французов. Три раза полковник Ревельон водил свои войска в атаку, но не мог выбить противника, вооруженного скорострельными ружьями. Вечером колонна вернулась в Ханой. Средняя колонна, численностью в 500 человек, под начальством полковника Корона, встретила, лишь слабое сопротивление, заняла укрепления деревни Фукая и расположилась на ночь против центра неприятельских войск. На утро, узнав о неудачных действиях лево-фланговой колонны, она отступила к Ханою. Наконец, правая колонна, йод начальством полковника Бишо, в составе 800 человек, [193] двинулась по берегу Красной реки, сопровождаемая шестью канонерками. В восьми верстах от Ханоя произошла стычка; завладев укрепленной пагодой, выдержав бой с неприятельской артилериею, французские войска и здесь не могли сбить неприятеля с позиции. Разрыв плотин заставил полковника Бишо посадить часть войск на суда. Оставив канонерки у пагоды, он вернулся с остальным отрядом в Ханой. Общие потери французов состояли из двух офицеров и 10 нижних чинов убитыми, и двух офицеров и 47 нижних чинов ранеными.

Неудача 15-го августа могла бы оказать несравненно более вредное влияние на положение Франции в Тонкине, если бы в скором времени туда не пришло известие о взятии французскими войсками Гюэ. В распоряжении адмирала Курбэ, руководившего этой экспедицией, находились: броненосные корветы «Atalante» с 12-ю орудиями и «Bayard» с 12-ю орудиями, корвет «Chateau-Renaud» с семью орудиями, две канонерки. «Vipere» и «Lynx», каждая с четырьмя орудиями, и транспорт «Drac» с четырьмя орудиями. Десантный отряд состоял из 1,050 человек с 15 орудиями. Как известно, столица Аннамской империи оборонялась фортификационными сооружениями, воздвигнутыми у устьев реки Гюэ, батареями и заграждениями, устроенными между портом Туан-Ан и городом и, наконец, городской насыпью. 18-го августа адмирал Курбэ открыл со всех судов эскадры огонь по фортам и батареям устьев. Бомбардирование продолжалось и на следующий день. Аннамиты энергично отвечали, но французская артилерия имела неоспоримый перевес над неприятельской. 20-го августа десант высадился на северный берег и штурмом взял форт и батареи. Укрепления южного берега сдались без боя на следующий день. Потери французов состояли из нескольких человек ранеными; броня «Bayard» была пробита в трех местах; несколько ядер попало в канонерку «Vipere». Взятие укреплений устьев р. Гюэ породило в столице панику, сделавшую не возможным дальнейшее сопротивление. 25-го августа представители обоих правительств подписали предварительный мирный договор, существенные условия которого состояли в следующем: аннамское правительство признавало протекторат Франции над Аннамом и Тонкином; соседняя с Кохинхиной провинция Бин-Туан уступалась Франции, что увеличивало число провинций французской колонии до семи, а численность ее населения до 2.000,000 человек; два аннамских порта, Туран и Ксуандэ, будут открыты [194] европейским судам и между Сайгоном и Ханоем должна быть устроена телеграфная линия; Франция получила право содержать в главнейших пунктах Тонкина резидентов, охраняемых войсками, численность которых зависит от ее усмотрения; аннамские войска должны быть вызваны из Тонкина, причем Франция принимает на себя выдачу очистить эту страну от «черных флагов»; наконец, управление торговыми и таможенными делами Аннамской империи предоставляется в полное ведение Франции. В виде гарантий в выполнение договора, аннамское правительство предоставляло Франции занятие укреплений Туан-Ана и устьев р. Гюэ, а равно и линия Йюн-Кива, командующей над сообщением Аннама с Кохинхиной.

Первым непосредственным результатом договора 25-го августа было то что он еще более обострил отношения Франции к Китаю. Китайское правительство признало договор недействительным, находя, что аннамский император не имел права подписывать его без одобрения богдыхана. Вместе с тем, из Тонкина стали приходить известия об усиливавшихся переходах китайцев в банды «черных флагов». В Париже, переговоры с маркизом Цвейгом приняли напряженный характер. Французское правительство выступило с новым проектом улажения тонкинского вопроса. Разногласия переговаривающихся сторон сводились к двум пунктам: французское правительство настаивало на полном контроле над судоходством по Красной реке, а китайцы на это не соглашаются; с другой стороны, французы делали возражение против требования Китая относительно того, чтобы часть Тонкинской територии была признана нейтральной полосой, которая отделяла бы французские владения от китайских. Французское правительство указывало, что если отмежевание нейтральной полосы признается нужным, то для нее должна быть отрезана часть не Тонкинской, а китайской територии. Переговоры тянулась с крайней медленностью, и французское правительство должно было действовать, не ожидая их окончания. Неудача 15-го августа снова вызвала необходимость послать подкрепления Тонкинскому экспедиционному отряду. Совет министров решил усилить генерала Буэ 4,000 человек, и так как источники мореного министерства были уже значительно истощены, то пришлось обратиться к средствам военного министерства. Генерал Тибоден не соглашался на эту меру, находя ее неконституционной, и грозил выходом в отставку. Повидимому, возникшее в среде министров несогласие не удалось вполне разрешить до сих пор, хотя военный министр и дал, наконец свое [195] согласие на формирование из войск 19-го армейского корпуса трех маршевых баталионов, общей численностью в 1,800 человек. Остальные войска доставило морское министерство. Вместе с подкреплениями, в Тонкин отправлялось значительное количество продовольствия и огнестрельных припасов. Первый транспорт с подкреплениями отплыл из Тулона 12 го сентября.

Вскоре после того, морское министерство получило из Ханоя известие о новой стычке французских войск с «черными флагами». 31-го августа, генерал Буэ, с отрядом, состоящим из пяти рот морской пехоты, трех рот аннамитских стрелков, батареи и нескольких канонерок, двинулся вверх по Красной реке, по направлению к Сонтаю. Правый фланг отряда был прикрыт «желтыми флагами», союзниками французов. В 18-ти верстах от Ханоя, генерал Буэ встретил неприятеля, занявшего несколько расположенных одна за другой укрепленных позиций. Первой была позиция на небольшой реке Дай, впадающей в Красную реку. На следующий день французы открыли по неприятельским укреплениям огонь с канонерок и из орудий батареи, но их артилерия причиняла лишь незначительный вред земляным постройкам неприятеля. Тогда, не смотря на обширное наводнение, затопившее подступы к позиции, французские войска двинулись в атаку, идя по грудь в воде. «Черные флаги» не выдержали штыкового удара и были опрокинуты. Дело этим, однако, не окончилось. Из Сонтая были посланы подкрепления, но огонь канонерок, поднявшихся еще вверх, задержал их. Только 3-го сентября удалось французам принудить неприятеля к окончательному отступлению и запять деревню Полан, расположенную у впадения Дая в Красную реку. Численность неприятеля, участвовавшего в деле, определяется в 4,000 человек; его потери — в 1,000 человек. У французов, не считая их союзников и аннамских стрелков, выбыло из строя: два офицера и 14 нижних чинов убитыми, три офицера и 35 нижних чипов ранеными. Оставив для занятия отбитых укреплений 300 человек, генерал Буэ отступил с остальными войсками в Ханой. Таким образом, его новая попытка овладеть Сонтаем оказалась тоже неудачной.

По мнению гражданского комисара, Армана, французы, не дожидаясь прибытия подкреплений, должны были снова перейти в наступление по направлению к Сонтаю. Генерал Буэ считал дальнейшие предприятия в этом роде заранее обреченными на неудачу, если они не будут выполнены значительным количеством войск. [196] Раздор, давно уже существовавший между генералом Буэ и г. Арманом и вызнанный недовольством первого на постоянное вмешательство гражданского комисара в военные дела, настолько обострился вследствие отказа генерала Буэ возобновить атаку Сонтая. что г. Арман воспользовался дарованными ему полномочиями и уволил генерала Буэ от командования над Тонкинским экспедиционным отрядом. Временно должность эту занял полковник Бишо. Операции на театре военных действий продолжали оставаться строго оборонительными, но. судя по сосредоточению войск в Ханое, куда прибыл маиор Баденс из Нам-Динга, оставив в этом городе лишь строго необходимые войска, можно было ожидать, что полковник Бишо выполнит проект г. Армана. Но скоро дело приняло другой оборот. 14-го сентября «Агентство Гаваса» разослало телеграму, посланную из Ханоя 6-го сентября, в которой говорилось: «черные флаги» очистили Сонтай и предоставили цитадель аннамитам. Селения Фунг, Лугпе и Дай также очищены. Неприятель отступил на другой берег реки. Многие мандарины заявили комисару Арману о своей покорности. На следующий день известие это подтвердилось официально с добавлением, что французскому представителю в Гюэ дозволено, чтобы двое чиновников наблюдали за распущением тех аннамитских войск, которые еще не изъявили покорности. Отступление «черных флагов» приписывалось аннамскому императору, который со времени заключения договора с Фракциею отказался выдавать им субсидию. 17-го сентября, полковник Бишо выступил с двумя баталионами из Ханоя, чтобы обеспечить за французами владение местностью, очищенною «черными флагами», и, затем, вернуться назад.

В то время, как на театре военных действий обстоятельства складывались столь благоприятно для французов, переговоры с Китаем, напротив того, не проводили к желаемому результату. Насколько можно до сих пор разобраться в массе противоречивых известий, дело сводится к тому, что на предложение Франции Китай ответил встречным предложением: разделить Тонкин течением Красной реки на две части, причем южная часть должна перейти во власть французам, а северная — к Китаю; кроме того, на правом, французском, берегу реки должна быть создана нейтральная полоса. Вся французская печать с негодованием отвергла это предложение, которое, впрочем, до сих нор не подтверждено официально. Несомненно, однако, что решение, принятое советом французских министров 29-го сентября, укалывает скорее на разрыв [197] Франции с Китаем, чем на миролюбивое разрешение спора; не смотря на отступление «черных флагов», правительство сделало распоряжение о сформировании в Тулоне нового маршевого баталиона морской пехоты для отправки в Тонкин. Решение это как бы служит ответом на передаваемое французскими газетами предложение китайского правительства приостановить отправку подкреплений в Тонкин и прекратить военные действия под Сонтаем. Ближайшее будущее должно показать, перейдет ли тонкинская экспедиция в войну Франции с Китаем или вопрос будет улажен мирным путем.

В. Н.

Текст воспроизведен по изданию: Иностранное военное обозрение // Военный сборник, № 10. 1883