ФИЛИППИНЫ

Раздел V

НАЧАЛО НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ НА ФИЛИППИНАХ

(1896-1897)

Документы раздела V посвящены начальному этапу (август 1896 — декабрь 1897) Филиппинской революции 1896-1898 гг., — первой национальной революции в Азии, положившей конец 300-летнему колониальному господству Испании на Филиппинах.

Революция на Филиппинах вспыхнула в период окончательного распада испанской колониальной империи. Еще в I четверти XIX в. от Испании отпали все основные ее американские владения в результате широкого национально-освободительного движения угнетенного населения этих территорий. К концу прошлого столетия от былой обширной империи у испанской монархии осталось лишь несколько колоний: Порто-Рико и Куба, охваченные не прекращавшимися вспышками антииспанских вооруженных выступлений — в Латинской Америке, Каролинские, Марианские. Филиппинские острова — в Тихом океане и мелкие территории на западном побережье Африки. В 1895 г., за год для вооруженного восстания на Филиппинах, началась революция на Кубе, представлявшая по своему характеру массовое общенародное антиколониальное движение, в котором участвовали все классы кубинского общества (О кубинской революции 1895—1898 гг. см.: А. Зорина, Из героического прошлое» кубинского народа, М., 1961, стр. 127-139).

Природа филиппинской революции 1896-1898 гг. была в основном та же, что и кубинской. Революция явилась результатом крайнего обострения противоречий между испанским колониальным режимом и филиппинским обществом в целом. Средневековые грабительские методы колониальной эксплуатации вызывали отпор не только среди филиппинских трудящихся масс, но вовлекали в антиколониальную борьбу представителей имущих слоев — зарождавшуюся национальную буржуазию, помещиков, местное духовенство. В 70-80-е годы на Филиппинах возникло широкое движение за реформы, возглавленное либеральной буржуазно-помещичьей интеллигенцией. Представители этого движения ограничивались умеренными требованиями экономических реформ, отражавших интересы развивающейся национальной буржуазии и местных помещиков. Кампания за реформы не привела к каким-либо ощутимым результатам, за исключением нескольких малозначительных преобразований в. колониальной администрации.

К 90-м годам XIX в. возникли предпосылки для создания политической организации, способной руководить борьбой за национальные интересы филиппинцев. [262]

В июне 1892 г. крупным филиппинским писателем и ученым Хосе Рисалем была создана «Филиппинская лига» — тайное общество, в которое вошли представители масонских организаций, участники движения за реформы 70-80-х годов, небольшое число представителей мелкобуржуазной интеллигенции и выходцев из народа. Программа «Лиги» отражала интересы поднимавшейся национальной буржуазии и помещиков, выступавших представителями общенациональных интересов. Основными требованиями были объединение архипелага в единую страну, развитие сельского хозяйства, торговли, распространение просвещения, проведение административных реформ.

Бесплодность кампании за реформы в 70-80-е годы привела некоторые патриотические прослойки к пониманию того, что их цели могут быть достигнуты лишь путем революции. С самого начала в «Лиге» наметились два направления: реформаторское и революционное. К первому принадлежали представители либеральных буржуазно-помещичьих кругов, рассматривавших эту организацию как орудие для отстаивания реформ; ко второму — выходцы из мелкобуржуазных слоев и из народа, стремившиеся с помощью «Лиги» объединить широкие массы в борьбе за национальное освобождение.

В июле 1892 г. было основано тайное революционное общество «Катипунан» (По-тагалогски — Kataastaasan Kagalanggalang na Katipunan nga mga Anak ng Bayan — Верховный и досточтимый союз сыновей .народа). Его создателем был участник «Филиппинской лиги» Андрес Бонифасио, выходец из бедной манильской семьи, видевший путь к достижению национальных задач не в мирных реформах, а в вооруженной революционной борьбе народа против испанских колонизаторов. В условиях общенародной ненависти к колониальному режиму «Катипунан», несмотря на отсутствие четкой программы, его религиозную окраску, наивную веру в торжество абсолютной справедливости и добродетели, превратился в организацию, которая была способна возглавить революционную борьбу за общенациональные интересы. В конце 1893 г. «Филиппинская лига», ограничившая свою деятельность мирной кампанией за проведение реформ, самораспустилась. Руководство антиколониальной борьбой сосредоточилось в руках «Катипунана», который в 1894-1895 гг. принял характер массовой народной организации. Секции «Катипунана» действовали в нескольких провинциях и городах архипелага. Уже весной 1894 г. обсуждались первые планы вооруженного антииспанского восстания. Восстание под руководством «Катипунана» было начато в августе 1896 г. и быстро охватило главные провинции Лусона (Кавите, Манила, Лагуна, Пампанга, Нуэва Эсиха, Тарлак, Булакан, Батангас). Эти районы, где большая часть земли находилась во владении монашеских орденов, и в монастырских хозяйствах господствовала кабальная издольщина, являлись в XVII-XIX вв. традиционными центрами крестьянского движения.

С начала революции там происходили основные и наиболее сильные бои с испанскими войсками. Несмотря на недостаток оружия у восставших, на численное превосходство испанских вооруженных сил, на политику жестоких репрессий, проводимую колониальной администрацией, испанцы в 1896-1897 гг. были не в состоянии задушить восстание.

С точки зрения внутреннего развития первый этап филиппинской революции был отмечен началом борьбы в революционном лагере. Эта борьба велась между народными революционными элементами, объединившимися вокруг Бонифасио и «Катипунана» и [263] буржуазно-помещичьими группировками, примкнувшими к борьбе в результате успехов восстания и террора испанского правительства, распространявшегося на все слои филиппинского общества. Центром, вокруг которого группировались консервативные элементы, была одна из секций «Катипунана», — «Магдал» в провинции Кавите. В этой секции видную роль играл Эмилио Агинальдо, выходец из помещичьей семьи, до революции глава муниципалитета в Кавите, пользовавшийся поддержкой влиятельных филиппинских кругов. В начале революции Агинальдо руководил военными действиями против испанских войск в Кавите. Ряд побед создали ему репутацию способного военачальника. Его прежние связи с помещичьей и буржуазной верхушкой способствовали тому, что вокруг него стали объединяться эти слои, стремившиеся обеспечить себе гегемонию в освободительном движении. Весной 1897 г. произошел открытый раскол между сторонниками Бонифасио и Агинальдо. Агинальдо прибегал к самым низким приемам, организовал целую кампанию клеветы, чтобы опорочить Бонифасио и подорвать его популярность среди восставших. Агинальдо добился своего избрания президентом провозглашенной в марте Филиппинской республики, Бонифасио же практически был устранен от руководства революционным движением. В апреле 1897 г. Бонифасио был арестован по обвинению в измене и вероломно убит сторонниками Агинальдо.

Убийство Бонифасио отдало верховное руководство армией и правительством в руки Агинальдо. Буржуазно-помещичьи элементы обеспечили себе руководящую роль в движении. Среди нового руководства усилилось стремление к компромиссу с Испанией. В течение августа — декабря 1897 г. велись переговоры о возможном соглашении. Требования Агинальдо, на основе которых он готов был вести переговоры с Испанией, снова свелись к старой программе реформ, выдвигавшейся до революции умеренными либералами. В обстановке революционных боев подобная программа не удовлетворяла уже трудящиеся массы и значительную часть буржуазии. Борьба революционных отрядов за полное национальное освобождение страны продолжалась с неослабевающей энергией.

Под давлением активных революционных сил в октябре 1897 г. в городке Биак-на-Бато, — временной столице правительства Агинальдо, — была собрана народная ассамблея, на которой была принята временная конституция Филиппинской республики (Биакнабатская конституция). Ассамблея избрала Верховный правительственный совет. В его состав вошли представители буржуазно-помещичьей интеллигенции во главе с Агинальдо. В то же время Агинальдо и его последователи не прекращали мирных переговоров с Испанией, которые справедливо расценивались левым крылом революционеров как капитуляция. 18 ноября 1897 г., через три дня после утверждения Биакнабатской конституции, был подписан договор с испанским правительством. В договоре в самом общем виде упоминалось о проведении реформ, участникам восстания была обещана денежная компенсация. 16 декабря 1897 г. Агинальдо опубликовал манифест о прекращении вооруженной борьбы. Республиканское правительство самоликвидировалось. Агинальдо и несколько его помощников, по условиям договора, должны были покинуть Филиппины и уехать в Гонконг. Биакнабатским договором закончился первый этап Филиппинской революции (О филиппинской революции 1096—1898 гг. ом.: А. А. Губер. Филиппинская республика 1898 г. и американский империализм, М., 1961; Т. A. Agoncillo, Malolos. The crisis of the republic, Quezon City, ,1960; T. A. Agoncillo, The revolt of the masses, Quezon City, 1956). [264]

Истории национально-освободительного движения на Филиппинах на рубеже XIX—XX столетий посвящено значительное количество иностранных документальных публикаций, главным образом американских. Наиболее полные и систематизированные публикации материалов, в том числе дипломатического характера, относятся к периоду испано-американской войны и аннексии Филиппин США (1898-1901). Документальные материалы по начальному этапу революции (1896-1897) представлены весьма неполно, в основном, в трех изданиях по истории Филиппин: в IV и V томах собрания испанского историка В. Е. Ретана (W. Е. Retana, Archivo del bibliоfilo Filipino, t. I-IV, Madrid, 1898-1905); в V томе собрания документальных материалов по истории кубинской революции 1895-1898 гг. и филиппинской 1896-1898 гг. испанского журналиста и историка Р. Герреро (R. Guerrero, Crоnica de la Guerra de Cuba y de la rebellion de Pilipinas, 1895-96-97, Barcelona, 1897 и в 52-м томе американского собрания Э. Блейр и Д. Робертсон (E. Blair and J. Robertson, The Philippine Islands, 1493-1898, Cleveland (Ohio), vol. 1-55, 1903-1907).

Материалы этих изданий, собранные без определенной системы, содержат отдельные документы большой научной ценности: следственные дела участников антииспанских выступлений, революционные листовки, материалы «Лиги» и «Катипунана», сообщения манильской прессы того времени.

Русские архивные документы, представленные в настоящем разделе, значительно расширяют круг вопросов, освещаемых в этих публикациях. В документах прослеживается в хронологической последовательности развитие ант и испанского восстания, начиная с августа 1896 г., излагается ход военных действий между повстанцами и испанскими войсками, показывается влияние филиппинских и кубинских событий на внутреннюю обстановку в Испании и отношение империалистических держав к филиппинской революции.

По своему составу документы первого раздела могут быть разбиты на три категории: донесения русских вице-консулов в Маниле, непосредственно наблюдавших за развитием антииспанского восстания, записка капитана Д. Г. Фелькерзама о положении на архипелаге, составленная им по приказу начальника русской Тихоокеанской эскадры, и переписка посла в Испании Д. Е. Шевича с Министерством иностранных дел.

Донесения русских вице-консулов отличаются глубокой осведомленностью авторов об обстановке на архипелаге. В них содержатся детальные сведения о восстании в одном из главных центров революционной борьбы — провинции Кавите в 1896-1897 гг. (док. № 136, 143, 148, 149, 154, 155-158, 160) в Маниле, в провинциях Булакан, Нуэва Эсиха, Тайабасе, где происходили наиболее ожесточенные столкновения революционных отрядов с испанскими войсками летом и осенью 1897 г. В донесениях, строго информационных по характеру, авторы тем не менее стараются подчеркнуть свою враждебность к действиям «инсургентов» и симпатии к мероприятиям испанских властей, направленных на подавление восстания (док. № 136, 148, 149, 154, 156, 160). (В деле, содержащем донесения русских консулов в Маниле (ЦГАВМФ, ф. 511. оп. 1, д. 11), находятся карты провинций Манила, Кавите и Лагуна де Бай — основных районов, восстания. Карты (№ 5, 6 и 7) помещены перед документами данного раздела)

Фелькерзам, хотя и не являлся непосредственным свидетелем событий, использовал сведения, полученные от очевидцев: испанских [265] чиновников на Филиппинах, манильского архиепископа и монахов, русского, французского и английского консулов в Маниле (док. № 144). В его записке приводится ценный материал о ходе восстания в различных районах Лусона и военных мерах испанского правительства. Фелькерзам опровергает версию об организации филиппинского восстания иностранными державами. Представление об инспирировании революции на Филиппинах извне, распространенное в то время в дипломатических кругах, в том числе и в России, поддерживалось Испанией, которую подобное толкование событий как нельзя более устраивало.

Д. Е. Шевич, делая выводы о возникновении антииспанского восстания на Филиппинах, не избежал влияния этой намеренно искаженной версии (док. № 138), хотя конкретный материал его донесений, дает более или менее верное представление о событиях. Значительный интерес представляет освещение Д. Е. Шевичем вопроса о влиянии филиппинских событий на международные отношения. Этой теме посвящено большинство его донесений.

В ряде документов Д. Е. Шевич сделал весьма прозорливые выводы о неизбежности столкновения интересов западных держав на Филиппинах, об использовании ими испано-филиппинского конфликта для отторжения колонии у ослабевшей Испании (док. № 138, 142, 145, 152). Несомненного внимания заслуживает оценка Шевичем позиции Японии, рассматривавшей Филиппины как один из наиболее удобных объектов колониальной экспансии (док. № 138, 142). Известно, что в японских правящих кругах делались попытки использовать антииспанскую борьбу филиппинского народа для укрепления на архипелаге японского влияния. В свою очередь, филиппинские революционеры рассчитывали получить военную помощь из Японии. Еще в начале 1896 г., в период подготовки к вооруженному выступлению, руководители «Катипунана» вели секретные переговоры с находившимся в Маниле японским адмиралом Канимура о возможности доставки оружия из Японии. Прямой договоренности по этому вопросу достигнуто не было (T. А. Agoncillo, Тhе revolt of vasses рр. 131—133). Как сообщал Шевич (док. № 147), со стороны Японии осуществлялась нелегальная военная помощь. Однако в условиях сложных международных противоречий и той заинтересованности, которую проявляли к филиппинским делам западные державы, Япония не решалась на какие-либо энергичные действия в отношении испанской колонии.

Те из донесений, в которых говорится о самой филиппинской революции, проникнуты враждебным отношением к восставшим филиппинцам и сочувствием к действиям колониальной администрации (док. № 137, 138, 140, 151, 153). Нередко в донесениях Шевича отражены настроения испанских правящих кругов. Его оценки деятельности генерал-губернаторов Филиппин в 1896-1897 гг. — Бланко, Полавьеха, Примо де Ривера (док. № 140, 146, 163,) повторяли взгляды испанского правительства и мадридской официальной прессы, связывавших подавление революции исключительно с действиями колониальной администрации и нередко принимавших временные успехи правительственных войск за окончательную победу над восставшими (док. № 151, 152); В действительности, размах национально-освободительной борьбы на Филиппинах в 1896-1897 гг. был настолько силен, что ни политика открытого террора, ни политика умиротворения, проводимые генерал-губернаторами, не могли воспрепятствовать развитию революционного движения. [266]

В донесениях русского посла содержится также обстоятельный анализ обстановки в Испании, оказавшейся в состоянии политической изоляции и испытывавшей серьезные экономические затруднения в связи с необходимостью вести войну на двух фронтах — на Филиппинах и Кубе (док. № 137, 139, 140, 141).

В донесениях Шевича, освещающих кубинские события, несомненный интерес представляет оценка автором позиции, занятой Соединенными Штатами в испано-кубинском конфликте. Как известно, кубинская революция послужила поводом для шумной антииспанской кампании, организованной империалистическими кругами США, с целью прикрытия собственных агрессивных замыслов на Кубе. Характеризуя политику США в кубинском вопросе, Шевич раскрывает ее истинное содержание далекое от защиты национальных интересов кубинского народа. Уже в 1896 г. он оценивал действия США, маскируемые официальной прессой и заявлениями дипломатов, как проявление империалистической политики, рассчитанной на установление американского господства на Кубе (См. АВПР, ф. Канц., 1897 г., д. 78, лл. 3-6). Позиция США в кубинских событиях была аналогична американской политике и на Филиппинах, также оказавшихся в сфере активных колонизаторских устремлений американского империализма. [269]