ПИСЬМО С ОСТРОВА ЯВЫ

одного асгантского Негра, изучавшего в Германии горные науки.

Батавия. Спешу известить вас о моем благополучном плавании и прибытии на остров Яву. 7 мая сел я в Голландии на борт Фрегата «Сара-Лидия», и уже 6 июня мы обогнули Зеленый мыс. Мне не удалось увидать моей родины; туман, состоящий, по исследованию Еренберга, преимущественно из инфузорий, скрыл ее от моих глаз; высокие и прекрасные горы острова Св. Антония послали мне только один, и то, может быть, последний, родственный привет. Да могу ли я называть Асганти своим отечеством? Мне кажется, что связи мои с ним окончательно расторглись с тех пор, как я получил известие о смерти моего милого кузена Поко, скончавшегося в форте д’Эльмина. Только смутные воспоминания детства привязывают меня ко дворцу моего отца; но вряд ли бы мы узнали друг друга, если бы снова увиделись. Поко также никогда не возвращался в Кумазию; король хотел видеть его не иначе как с тем, чтобы он снова в совершенстве усвоил себе родной язык; но бедняжке не удалось исполнить его желание; губительная лихорадка, свирепствующая на западном берегу Африки, преждевременно похитила его. Со мною наверное было бы тоже. Да если бы я счастливо проникнул до золотого престола моего отца, если бы я возобновил в своей памяти простые звуки моей родины, то могли ли мы понимать друг друга? Образование, которое делает Европейца высшим существом в глазах моих соотечественников, было бы вменено мне в величайшее преступление. Ах, если бы вы знали, какое безотрадное чувство возбуждается во мне при мысли, что между мною и моими соотечественниками лежит такая ужасная пропасть; но к чему думать об этом — ее никак не завалишь. Нет, не видать мне пальмовых рощей моей родины и золотых слонов в сокровищнице моего отца. Прощай навсегда мое любезное отечество!

В течении нашего долгого плавания мы на 25 немецких миль приблизились к бразильскому берегу, и потом обогнули [30] Мыс Доброй Надежды. С 12 на 13 августа нас застигла у мозамбикского берега страшная буря, едва не положившая преждевременный конец нашему путешествию. Потом мы плыли еще мимо островов Св. Павла, Амстердама, Христмена, и наконец после стодвенадцатидневного плавания бросили якорь в батавской рейде. Мне необыкновенно понравилось плавание через Зондский пролив. Огромные скалы и горы, частью голые, частью поросшие роскошными растениями, возвышаются над мысом Явы. Со всех сторон врываются в них широкие морские рукава, из которых подымаются зеленые острова, покрытые тропическою растительностью. Батавская рейда также окружена такими островами, необыкновенно заманчивыми для путешественника, утомившегося морем. Приятное чувство, с каким после долгого плавания вступаешь на твердую землю, было описываемо довольно часто, и я не думаю, чтобы во мне, Африканце, оно было слабее, нежели в любом Европейце.

Батавия лежит на намывной плоскости; она построена совершенно в голландском вкусе. Если бы не палящее солнце и не стройные кокосовые пальмы, возвышающиеся над домами, то я бы подумал, что нахожусь в Амстердаме или Гааге. Почти у каждого дома есть сад или плантация, вследствие чего город кажется весьма обширным. Так как Батавия построена на болотистой почве и находится у самого моря, то воздух в ней заражен нездоровыми испарениями. По-этому в жаркое время года достаточные жители ищут убежища в соседних горах, строение которых я надеюсь вам описать впоследствии. А теперь я ограничусь несколькими беглыми замечаниями касательно здешнего образа жизни, с которым я, конечно, не успел еще вполне ознакомиться.

Прежде всего я вам скажу, что здесь вовсе не нужны ноги; самый незначительный путь совершается неиначе, как в экипаже. Прогулки пешком не только считаются излишеством, но даже глупостью, безумием. Визиты обыкновенно делаются между 8 и 9 часами утра, либо вечера. Дома каждый надевает на себя белое платье, и страсть к чистому белью здесь сильнее, нежели в самой Голландии. Каждый старается жить как можно [31] спокойнее и удобнее, п самые незначительные домашние хлопоты предоставляются слугам. Такая жизнь была бы прекрасна, если бы там не было все чрезвычайно дорого. Два, три примера могут вам дать понятие о тамошней дороговизне: пара перчаток стоит 4 флорина, черный фрак 90, место в театре 10 флоринов и т. д. Тем не менее Батавцы вообще любят наслаждения и роскошь. Не смотря на жар, они много танцуют и в невероятном количестве истребляют шампанское и мороженое.

Вы знаете, что голландское правительство старается теперь поощрить в своих ост-индских владениях занятия горными промыслами, для чего оно и учредило небольшой корпус горных инженеров. Я получил место в главной администрации и дирекции, и деятельно занимаюсь копированием карт, отчасти принадлежащих, как мне кажется, к разряду карт геогностических.

Для изучения состояния здешней горной промышленности нас беспрестанно посылают в горные округи Явы и других островов. Так я должен буду скоро отправиться в Сурабайя, чтобы обозреть открытые там копи каменного угля. Оттуда отправлюсь на острова Мадуру, Макасар и Борнео и посещу золотоносные округи последнего, если только не помешают морские разбойники и живущие там Китайцы, явно взбунтовавшиеся против правительства. Я с радостью готов совершить эти путешествия и надеюсь извлечь из них пользу для науки. Может быть, уже в следующем письме я сообщу вам результаты моих занятий. А теперь — прощайте!

Текст воспроизведен по изданию: Письмо с острова Явы одного асгантского Негра, изучавшего в Германии горные науки // Москвитянин, № 10. 1855

© текст - Погодин М. П. 1855
© сетевая версия - Тhietmar. 2017
© OCR - Иванов А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Москвитянин. 1855