-

«Русско-шведские экономические отношения в XVII веке».

Сборник документов. Ин-т истории. Ленинградское отделение. Составители и авторы «Введении» — М. Б. Давыдова, И. П. Шаскольский, А. И. Юхт. Ответственные редакторы — М. П. Вяткин, И. II. Фирсов. М.-Л. Изд-во АН СССР. 1960.

Проблема русско-шведских отношений в XVII в. неоднократно привлекала к себе внимание историков, как русских, так и шведских. Интерес этот был обусловлен тем, что русско-шведские отношения составляли важную часть так называемого «балтийского вопроса», чрезвычайно обострившегося именно в XVII столетии. Из дореволюционных русских ученых больше всех сделал для освещения этого вопроса проф. Г. Форстен. Но он интересовался преимущественно дипломатической его стороной и опирался почти исключительно на материалы зарубежных архивов. Так же односторонне подошли к исследованию шведско-русских отношений я другие тогдашние ученые (например, русские историки Е. Д. Сташевский, Д. И. Иловайский, шведские историки X. Иерне, Н. Анлунд, Б. Фальборг, X. Алмквист), изучавшие историю войн и дипломатии.

Советские историки, занимавшиеся данной проблемой, уделили много внимания экономическим отношениям, хотя и не дали цельной картины их развития на протяжении XVII века. Этому препятствовали, с одной стороны, разбросанность соответствующих материалов по различным архивным фондам, с другой — отсутствие публикаций весьма важных источников по истории русско-шведских экономических связей. Подготовка подобных публикаций требует особенно большого труда по выделению источников экономической истории из массы дипломатических документов и по их археографической обработке. Именно поэтому следует приветствовать выход в свет рецензируемого сборника.

Составители сборника вынуждены были ограничить свою задачу в двух направлениях. Во-первых, они Положили в основу публикаций только один фонд — «шведских дел» Посольского приказа из Центрального архива древних актов (фонды Тихвинского монастыря и Посольского стола Новгородской приказной палаты, хранящиеся в Архиве ЛОИИ, использованы ими лишь отчасти). Во-вторых, составители выделили документы, относящиеся преимущественно к торговым связям, которые, разумеется, не охватывают всей совокупности экономических отношений.

Ценнейший фонд «шведских дел» был и раньше известен ученым. Но в данном сборнике благодаря сплошному просмотру этого фонда составителям удалось поместить немало новых материалов, которые впервые вводятся в научный оборот. Так, например, только теперь приведены с надлежащей полнотой «сказки» русских торговых людей об «обидах», нанесенных им шведскими властями, челобитные по поводу затруднении в русско-шведской торговле, а также соответствующие челобитные шведских купцов. Попутно отмечу, что немало документов того же рода хранится в Государственном шведском архиве в Стокгольме на русском и шведском языках, причем шведской стороной в различные годы XVII в., видимо, делались попытки свести все эти документы в особые книги или реестры, где было бы отмечено, что сделано по той или иной жалобе.

Весьма удачной мне представляется мысль извлечь из всех русско-шведских договоров начиная с 1617 г. и кончая 1684 г. «экономические» статьи, использовав для этого русские оригиналы договоров, никогда ранее не издававшиеся. Что касается фонда Тихвинского монастыря из Архива ЛОИИ, то он также дает важные материалы: таможенные книги за ряд лет, судные дела, подрядные договоры, заемные кабальные грамоты и другие документы, характеризующие различные стороны организации торговли и родственные ей дела.

Опубликованные документы позволяют выяснить номенклатуру товаров, масштабы отдельных торговых сделок, ограничения розничной торговли и трудности, с которыми была сопряжена оптовая торговля, а также цены на русском внутреннем рынке, размер таможенных пошлин, характер кредитных операций; получить сведения о путях сообщения и транспортных средствах, составе непосредственных участников торговли- купеческих компаниях и их агентах, крестьянах и посадских людях. Документы сборника содержат ценные данные о состоянии российского внутреннего рынка, об элементах географического разделения труда в стране, об использовании наемного труда в торговле и на транспорте, о денежных капиталах отдельных купцов.

[137] Таково в общих чертах содержание сборника. Конечно использование и иных фондов Посольского приказа (датских, голландских и прочих «дел», тесно связанных со шведскими), «Приказных дел старых лет», «Дел о выезде в Россию иностранцев» и многого другого могло бы восполнить ряд имеющихся в сборнике пробелов в хронологии. Нужно думать, что составители продолжат предпринятую ими работу и дополнят данную публикацию материалами из остальных фондов ЦГАДА, а также из архивов Риги, Таллина и Тарту.

В археографическом отношении сборник вряд ли вызовет серьезные нарекания даже со стороны самых придирчивых специалистов-археографов. Что касается историков, то они, несомненно, оценят и удобство строго хронологического расположения документов; и полноту заголовков к каждому из них, за редкими исключениями точно раскрывающих их содержание; и тщательность археографических аннотаций; и содержательное источниковедческое «Введение»; и богатство «Комментария» с его ценными библиографическими данными; и, наконец, хорошие указатели имен и географических названий.

Однако по поводу «Введения» и «Комментария» необходимо сделать ряд критических замечаний, которые затрагивают отчасти и состав документов в сборнике.

Во «Введении» оговорено, что из сборника исключены документы, относящиеся к торговле с Прибалтикой, поскольку задачей составителей являлась публикация материалов о торговле России непосредственно с Швецией. На этом основании они не учли материалов из архивов Риги, Таллина, Тарту и не включили в сборник Псковскую таможенную книгу.

О таком принципе отбора можно только пожалеть, так как вопрос о прямой русско-шведской торговле является частью более важной проблемы — русской торговли через Балтийское море. Отделить непосредственную торговлю с Швецией от торговых операций с шведскими владениями в Прибалтике трудно, почти невозможно. Отсюда непоследовательность составителей в проведении принятого ими принципа отбора. Они привели много ценных документов о вывозе русского хлеба, преимущественно через Архангельск, в 1628-1633 годах. Но имеет ли эта хлебная торговля отношение только к прямой русско-шведской торговле? Конечно, нет. Во-первых, большая часть этого хлеба, минуя Швецию, поступала и Голландию, где агенты Густава-Адольфа продавали его по спекулятивным цепам. Хорошо известно (на это указал еще К. И. Якубов в конце XIX в.) ¹, что такая операция, в сущности, не носила коммерческого характера, по крайней мере с русской стороны, а была формой финансовой субсидии русского правительства своему союзнику Густаву-Адольфу на определенном этапе Тридцатилетней войны.

Во-вторых, прямая русско-шведская торговля складывалась в основном из шведского импорта в Россию железа, меди и оружия и из экспорта русских товаров в Швецию — кож, пеньки, льна, сала и т. п. Но как потребитель русских товаров Швеция была третьестепенной величиной. В новейших исследованиях Кристенсена, Аттмана и др. ², основанных на изучении Зундских таможенных книг, неопровержимо установлено, что большую часть так называемых «русских товаров» Швеция покупала для перепродажи на рынках Западной Европы; в самой Швеции потреблялись главным образом изделия русского ремесла: сапоги, перчатки, холстина, грубошерстные ткани и т. п., которые ввозились в сравнительно малых количествах. Но в таком случае можно ли устанавливать различие между русским вывозом в Швецию и русским вывозом в порты Прибалтики?

В-третьих, нет никаких оснований (как это делают составители) связывать прямую русско-шведскую торговлю только со Стокгольмом и Ниеншанцем («Канцы»); ведь товары в Швецию направлялись и через Ригу; притом, как показывают данные Зоома ³, через Ниен ⁴ шли товары и в другие (помимо Швеции) страны Европы.

В начале «Введения» составители противопоставляют чрезмерному и одностороннему интересу историков (в том числе и советских) к русско-шведским войнам меньший интерес к обоюдным хозяйственным связям, гораздо более длительным, чем войны, и подчеркивают (стр. 15 сл.), что [138] «в документах... сравнительно мало отразился нормальный ход торговли между обоими государствами, когда не возникало конфликтов и споров... Документация Посольского приказа содержит преимущественно сведения о нарушении нормального хода торговли со стороны шведских властей или отдельных купцов...». Однако составители упускают из виду, что дело не в одних только отличимых конфликтах и частных взаимных претензиях. Возможно, что конфликты были исключением, а мирная торговля — правилом. Но называть ее «нормальной» нет никаких оснований. Авторы «Введения» игнорируют всю глубину русско-шведских противоречий в связи с «балтийской проблемой». Если русские купцы ухитрялись извлекать прибыли из торговли со Швецией и другими странами Европы через немецко-шведское посредничество, то следует еще поставить вопрос, насколько страдали от этого русский производитель и экономические интересы России в целом. Иначе можно было бы подумать, что Северная война 1700-1721 гг. вспыхнула внезапно, а не была подготовлена предшествующими десятилетиями «мирных» отношений и что война 1656-1658 гг. вообще была только случайным эпизодом.

Именно поэтому составители сознательно не поместили, по-видимому, в своем «Введении» никаких данных об «архангельско-балтийском вопросе». Известно, что еще с 30-х годов XVII в. шведское правительство ставило перед собой задачу перетянуть всю русскую внешнюю торговлю из Архангельска на побережье Балтики, принадлежавшее в то время Швеции. Во второй половине XVII столетия в Стокгольме становится навязчивой идея о ликвидации русской торговли через Архангельск. Осуществление этого замысла поставило бы огромный русский рынок в полную зависимость от Швеции. Шведское правительство не только в период мирных, но даже союзнических отношений с Россией пускало в ход все средства для достижения данной цели: и экономический шпионаж внутри России (так называют задачу шведских резидентов в Москве сами авторы коллективного шведского труда «История управления шведским министерством иностранных дел») ⁵ и антирусскую пропаганду н Англии и Голландии, стремившуюся побудить купечество упомянутых стран перенести свою деятельность с Севера в порты Балтики. Шифрованные инструкции шведским послам и агента во второй половине XVII в., хранящиеся в Стокгольмском государственном архиве, особенно поучительны в этом отношении.

Русское правительство оказывало шведским планам энергичное и успешное противодействие, пользуясь таким оружием, как таможенная политика. Но в то самое время, как оно отпустило Швеции 20 тыс. четвертей ржи беспошлинно, Швеция вела переговоры с Кромвелем в Лондоне и через посла Английской республики Уайтлока в Стокгольме об уничтожении Архангельска английским военным флотом ⁶. Характерно поэтому, что первым шагом Карла XII против России с момента возникновения Северной войны было снаряжение военно-морской экспедиции против Архангельска. О провале этой экспедиции рассказывает рукописный сборник о судебном процессе (и других связанных с ним материалах) против начальника экспедиции Чарльза Льюита ⁷.

Весь этот круг вопросов затронут в работах Нюстрема ⁸ и Эберга ⁹, получивших, кстати сказать, не совсем верную характеристику во «Введении» (стр. 12, прим. 22). Работа Нюстрема «Торговля с Русью» дает интересные данные, дополняющие книгу Курца ¹⁰. Последнему осталась неизвестной подлинная рукопись Кильбургера в Стокгольмском архиве с двумя ранее не публиковавшимися главами о пути из Москвы до Стокгольма, из Москвы до Тобольска и далее до Пекина (последний путь — по данным посольства Байкова в Пекин, 1654 г.). Сюда же следует присоединить не учтенную ни в «Комментарии», ни во «Введении» статью Свенссона «Мотивы царя Петра для войны со Швецией», где собраны данные об экономических предпосылках данной войны ¹¹.

[139] Помимо указанных выше пробелов в библиографии сборника, нужно отметить еще следующие: в связи с известными переговорами в Кардисе названа только одна монография Нурдвалла (о Швеции и России после Кардиоского мира) и почему-то пропущена другая его монография — о шведско-русских переговорах в 1658-1661 гг., перед Кардисским миром ¹². Совсем выпали из библиографии все зарубежные работы о Столбовском мире 1617 г., в частности Лоати, Аттмана и финского историка Миккола ¹³ (последняя написана по русским архивным материалам). В связи с ролью Ниена в русско-шведской торговле следовало бы назвать работу К. фон Бонсдорфа «Nyen och Nyenskans» ¹⁴, а также статью (более общего характера) Рауха о русской торговле в XVII веке ¹⁵,

Кое-какие пробелы есть и в источниковедческой библиографии «Введения». Особенно удивляет отсутствие ссылок на известный труд Иконникова ¹⁶ (т. 1, кн. 2, разд. «Швеция», стр. 1475 сл.), где даются сведения о русских и шведских рукописях, находящихся в Швеции и имеющих, в частности, отношение к тематике сборника. Там же приводятся некоторые публикация на основе извлечений из шведских архивов, сделанных русскими историками XVIII и XIX вв., — публикации, не получившие отражения в библиографии сборника. Наконец, при упоминании публикации Якубова следовало бы отметить, что лишь небольшая часть писем шведского резидента Поммеренинга была переведена и издана Якубовым.

В целом научно-справочный аппарат рецензируемой публикации производит самое благоприятное впечатление. Что касается подбора документов, то сделанные выше критические замечания свидетельствуют о том, как трудно отделить экономические отношения от политических проблем. Но и при наличии такой оговорки следует признать сборник документов о русско-шведских экономических отношениях весьма полезной книгой, без которой не смогут обходиться отныне ни советские, ни зарубежные историки, изучающие «балтийский вопрос» в XVII веке.

О. Л. Вайнштейн

Комментарии

1. К. И. Якубов. Россия и Швеция в первой половине XVII века. «Чтения в Обществе истории и древностей российских». Кн. III. 1897, стр. IX.

2. Aksel Е. Christensen. Dutch trade to the Baltic about 1600. Copenhagen. 1941; Artur Attman, Den ryska marknaden i 1500-talets Baltisk politik. Lund. 1944.

3. A. Sооm. Die Politik Schwedens bezuglich des Russischen Transithandels uber die Estnischen Stadte in den Jahren 1636-1656. Tartu. 1940.

4. Шведский торговый пункт на правом берегу реки Охты.

5. «Histoire de PAdministration rles Affaires etrangeres de Suede». Par S. Tunber et autres, Uppsala. 1940.

6. См. Вulstr. Whitelockes Dagbog ofuer des Ambassade till Sverige aren 1653 och 1654. Uppsala. 1777. Надежды шведов на английскую помощь были связаны с ликвидацией торговых привилегий Московской компании в 1649 году.

7. Сборник хранится в Королевской библиотеке в Стокгольме: «Handlingar Rorande Commandeuren Charles H. Lewet misslyckade Sio-Expedition till Archangel 1701».

8. Per Nуstrom. Mercatura Rutenica. «Scandia». Vol. X. 1937.

9. Arne Ohberg. Russia and the World Market in the Seventeenth Century. Uppsala. 1956.

10. Б. Г. Курц. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. Киев. 1915.

11. Sv. Svensson. Czar Peters motiv for Kriget mot Sverige. «Historisk Tidskrift», 51 kg., 1931, Н, I,

12. I. Е. Nоrdwаll. Swensk-ryska under-handlingar fore freden i Kardis (1658-1661). Stockholm. 1890.

13. Работа I. I. Mikkola напечатана в «Historisk Tidskrift», 1938, стр. 268-298; монография I. Loati «Ost-Karelen och freden i Stolbova ar 1617» вышла в том же году, Статья Attman «Freden i Stolbova» опубликована в журнале «Scandia» (vol. XXIV. 1948-1949).

14. «Acta Scient. Fennicae». Vol. XVIII. 1891.

15. G von Rauch. Zur Geschichte des russischen Handels und der kolonialen Expansion im 17. Jahrhundert. «Vierteljahrschrift fuer Social- und Wirtschaflsgeschichte». Bd. XL.

16. В. С. Иконников, Опыт русской историографии, Т, I. Кн. 2. Киев. 1908.

Текст воспроизведен по изданию: «Русско-шведские экономические отношения в XVII веке» // Вопросы истории, № 6. 1961