Сборник дипломатических документов

Сборник дипломатических документов, касающихся событий на Балканском Полуострове.

(Обращаем особое внимание наших читателей на этот сборник, который наглядно разъяснит ход событий на Балканском полуострове).

(Август 1912 г. — Июль 1913 г.).

164.

(См. ”Русская Старина”, июль 1915 г.)

Министр Иностранных Дел Посланнику в Софии.

С.-Петербург, 21 апреля 1913 г.

(Телеграмма).

Из разных источников до нас доходят слухи о распространяющемся среди болгарской армии недовольств против России.

Полагаем, что Болгарское Правительство располагает данными для совершенно иной оценки нашего отношения к интересам Болгарии. Нас утверждает в этом переданный Вами ответь Софийского Кабинета на наше обращение по поводу его разногласий с Сербией.

Благоволите передать Болгарскому Правительству, что мы ждем от него правильной ориентации болгарского общественного мнения и настолько верим государственному смыслу Софийского Кабинета, что не можем придавать значений усилиям, прилагаемым ложными доброжелателями болгар, столкнуть с правильного пути Болгарию.

(Подп.) Сазонов. [210]

165.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Софии.

С.-Петербург, 21 апреля 1913 г.

(Телеграмма).

Мы получили от Греческого и Сербского Правительств сочувственный в принципе ответ на наше предложение об одновременной демобилизации союзников в момент установлений прелиминарных условий мира, с указанием на необходимость точно установить число войск, которое необходимо оставить с каждой стороны под ружьем.

Сообщите об этом Болгарскому Правительству и сделайте ему с нашей стороны соответствующее предложение, присовокупив, что мы считаем, что подготовили почву для конкретного соглашения, которое остается разработать путем личных переговоров или свиданием Премьеров.

(Подп.) Сазонов.

166.

Посланник в Белграде.

24 апреля 1913 г.

(Телеграмма).

Г-н Пашич глубоко благодарен Императорскому Правительству за благожелательное отношение к Сербии и оценку его усилий согласовать политику Сербии с дружескими советами России. Он уже выразил готовность, как сообщалось в телеграмме моей 20 апреля, руководствоваться точкой зрения России в деле сербо-болгарских недоразумений; но, дабы разъяснить характер возникшей распри, дать нравственное удовлетворение сербской армии, умерить возбуждение политических кругов, наконец, дабы сохранить связь с Грецией, имеющей тождественные интересы с Сербией, и таким путем облегчить будущую задачу арбитра, — г-н Пашич считает безусловно необходимым предварительный дружеский обмен взглядов между Премьерами всех союзников или по крайней мере их уполномоченных.

(Подп.) Гартвиг. [211]

167.

Посланник в Софии.

26 апреля 1913 г.

(Телеграмма)

Мне необходимо было бы как можно скорее получить разъяснение — согласно ли Императорское Правительство немедленно приступить к арбитражному разбирательству между болгарами и сербами, по первому официальному обращению к нам одной из сторон, или же мы требуем прежде всего непосредственных переговоров между обеими сторонами и лишь в случае неуспеха этих переговоров готовы приступить к арбитражу? Болгаре считают, что их непосредственные переговоры с сербами потерпели уже неудачу, что всякий новый обмен мыслей между Софией и Белградом совершенно бесцелен, и что Россия, во избежание все более надвигающейся опасности конфликта между союзниками, должна была бы без замедления приступить к арбитражу.

(Подп.) Неклюдов.

168.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Софии.

С.-Петербург, 27 апреля 1913 г.

(Телеграмма).

В ответ на Вашу телеграмму 26 апреля спешу уведомить Вас, что, по первому официальному обращению к нам одной из сторон, мы готовы приступить к арбитражному разбирательству.

(Подп.) Сазонов. [212]

169.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Софии.

С.-Петербург, 3 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Из предшествующей переписки Вы не преминете усмотреть, что со своей стороны мы продолжаем неизменно придерживаться в болгаро-сербском споре убеждения относительно обязательности для обеих сторон связывающего их договора.

Если в данном случае наша точка зрения фактически соответствует интересам Болгарии, мы все же признаем, что требования Сербии не могут быть оставлены без всякого внимания, в виду тех оснований морального характера и политической целесообразности, которые выдвигаются Белградским Кабинетом.

Пока мы стоим на почве исчисления вооруженной помощи, оказанной каждой из союзных сторон друг другу, аргументы Сербии представляют лишь относительную ценность. Значение их было признано, однако, в свое время Софийским Кабинетом, пожелавшим откупиться деньгами за сербскую помощь при взятии Адрианополя. Искреннее возмущение, вызванное в Сербии этим предложением, указывает на другую сторону вопроса, которая имеет внутреннее значение более серьезное, чем упомянутые выше аргументы.

В самом деле, если ближе всмотреться в характер помощи, оказанной Сербией болгарам, то нельзя не признать, что она являлась не только исполнением формальных обязательству но была одушевлена тем же энтузиазмом, который вкладывался сербами в осуществление собственных национальных идеалов, в завоевание территорий, бесспорно отходящих Сербскому Королевству.

Если, на основании военных конвенций, заключенных уже по наступлении войны, право болгар на неограниченную помощь Сербии представляется, по-видимому, несомненным, то гораздо более спорным с точки зрения обоюдных интересов являются те цели, на которые Болгарское Правительство требовало напряжения совместных усилий, а именно на завоевание Адрианополя и местностей к югу от него лежащих, [213] присоединение коих не могло учитываться обеими сторонами при установлении между ними договора и размежевания.

Между тем Сербия не входила в переговоры и споры по этому вопросу. Ею руководило глубокое сознание внутренней солидарности интересов обеих славянских стран. Нельзя не признать и не оценить по достоинству этого мотива, присущего сербской политике и вызывающего уважение и сочувствие к ее руководителям.

Мы ждем такого же мудрого отношения со стороны нынешнего Софийского Кабинета к своим обязанностям и задачам. Узкий национальный эгоизм может толкнуть болгар на почву непримиримого и формального толкования договора. Они могут получить при этом немного больше территорий, но рискуют потерять то, что было самым ценным в их союзе с сербами, — сознание братской солидарности, его скрепившей.

В судьбах Балканского Полуострова Болгарии суждено, быть может, сыграть самую серьезную роль. Но если она не поймет необходимости обосновать свое положение на чувствах солидарности с единоплеменными и единоверными Государствами, то она рискует продать свое первенство ради чечевичной похлебки.

Между тем Болгарское Правительство должно призадуматься над опасностью скрепить своих союзников и соседей общим чувством недоверия и подозрения, вместо того чтобы теснее завязать с ними отношения, сулящие в будущем самые блестящие перспективы развитию Болгарии.

На один путь зовут Болгарию ее ложные доброжелатели, на другой приглашает ее Россия, предостерегая от ложного и гибельного выбора.

Если бы, однако, Болгария выбрала путь узкого оппортунизма, то для нее такая политика явилась бы, несомненно, политической авантюрой, на пути коей ее ждали бы одни разочарования. Ибо окруженная враждебным блоком соседей и не находя опоры в России, Болгария тщетно искала бы ее у других Держав. Она не могла бы осуществить тех задач мощного развития, которым мы готовы оказывать по-прежнему наше содействие, если сама Болгария не дает себя сдвинуть на ложный путь.

Все эти общие соображения выдвигаются теперь при решении спора Болгарии с Сербией. Пусть у первой формальные права, [214] у второй лишь нравственный основания, не менее того сильно говорящие чувству и психологие народа. Болгария поступить мудро, если сама от себя признает необходимость некоторого корректива к договорному размежеванию и пойдет хотя бы на небольшие уступки.

Сделанный добровольно, они произведут тем более желательное воздействие в Белграде и скрепят по существу союз обоих Государству без чего вообще нельзя говорить об исполнении его обязательств и в прошлом.

Благоволите в указанном выше смысле объясниться как с Г-м Гешовым, так и с теми политическими деятелями Болгарии, взгляды коих имеют значение для дальнейшего направления политики их Государства.

Нам было бы весьма желательно вызвать нынешний кабинет на обмен мнений для более точного определения той границы с Сербией, на которую он готов был бы пойти.

(Подп.) Сазонов.

170.

Посланник в Софии.

3 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Ссылаюсь на Вашу телеграмму 21 апреля.

Руководствуясь полученными указаниями, я уже несколько раз обращался к Болгарскому Правительству с советами относительно демобилизации и соглашения на сей предмет с Союзниками. Сегодня Г-н Гешов заявил мне более определенно, чем в предшествовавшие разы, что Болгария была бы очень рада демобилизации на условиях увольнения всеми воюющими Государствами одинаковых разрядов запасных.

(Подп.) Неклюдов. [215]

171.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Софии.

С.-Петербургу 7 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Вчера здешний Болгарский Посланник передал мне телеграмму Г-на Гешова, в коей последний, указывая, что момент для нашего арбитража наступил обращается, на основании сербо-болгарского договора, с формальною просьбою о нашем арбитраже.

Вследствие сего Вы можете заявить, что обращение Болгарского Правительства нами принимается, что мы при этом подтверждаем известную ему нашу точку зрения на право Болгарии опираться в вопросе о размежевании на соответствующая указания договора.

Дав Г-ну Гешову успокоительные заверения в означенном смысле, укажите ему на следующие обстоятельства:

Исполнение обязанности третейского судьи является, разумеется, очень для нас тяжелым. Мы от него не уклоняемся, единственно ради сохранения мира и крепости балканского союза.

Если мы уверены в том, что Болгария подчинится нашему решению, каковое в данном случае благоприятствует ее интересам, то нам необходимо заручиться уверенностью, что это решение будет выполнено и Сербией. Между тем главным затруднением в настоящую минуту является давление в союзные Правительства армии и их военачальников. Вот почему мы придаем особое значение нашему предложению об одновременном, равномерном сокращении вооружений после подписания прелиминарного договора. Наиболее приемлемой формулой было бы соглашение на почве доведений союзных армий Болгарии, Сербии и Греции до 1/3 или 1/4 нынешнего их состава. С соответствующим предложением мы обращаемся в Белград и Афины.

Далее, недостаточно направление сербо-болгарского спора в русло арбитража. Такое же направление надлежит дать и болгаро-греческому спору.

Сообщите нам взгляд Г-на Гешова на указанный выше соображения и обратите его внимание на то, что, по [216] соображениям формального характера, приступить к арбитражу будет возможно лишь по подписании мира с Турцией, ибо до этого не может состояться окончательный раздел спорных территорий между союзниками.

(Подп.) Сазонов.

172.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Афинах.

С.-Петербург, 8 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Имеем основание думать, что Болгария, основываясь на точном условии своего договора с Сербией, обратится в ближайшем времени к арбитражу Императорского Правительства, который мы не можем не принять.

Если, одновременно с этим, решение греко-болгарских разногласий не получит определенного направления, Греция может оказаться в менее выгодном положении по отношению к Болгарии, ибо останется изолированною.

В виду этого мы полагаем, что в ее интересах было бы ныне же или придти, к непосредственному соглашению с Болгарией, или, уговорившись с нею, передать решение своих разногласий на суд Держав.

Подобное одновременное направление всех разногласий между союзниками на разрешение мирным путем обеспечило бы их от тягостной опасности междоусобной войны и дозволило бы Державам воздействовать на закрепление между ними уз политического и экономического характера.

Вместе с принятием решения об арбитраже желательно, на наш взгляд, придти к соглашению об одновременном равномерном сокращении союзных армий — доведением их до 1/3 или 1/4 нынешнего их состава.

Это решение, содействуя задаче арбитров, облегчило бы и примирительные усилия союзных Правительству находящихся ныне под давлением военных кругов.

Поручаем Вам, указав на дружеский и благожелательный характер наших советов, объясниться в указанном смысле с Греческим Правительством.

(Подп.) Сазонов. [217]

173.

Посланник в Белграде.

11 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Столкновения между греческими и болгарскими войсками принимают все большие размеры. По полученным сведениям болгары с одной стороны перешли в наступление через Ангисту, с другой через Струму и заняли Нигриту, оттеснив греков. Афинский Кабинет в большом беспокойстве просит Сербию о помощи, что ставит здешнее Правительство в крайне затруднительное положение. Политические круги сильно возбуждены, опасаясь намерения болгар расправляться со своими союзниками порознь. Г-н Пашич сделал серьезный представлений в Софии и просит о поддержке этих представлений нами.

(Подп.) Гартвиг.

174.

Посланник в Букаресте.

12 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Г-н Таке Ионеско сообщил мне сегодня, что, в случае вооруженного столкновения между союзниками, Румыния не останется нейтральною. На вопрос, какое она примет положение, мой собеседник ответил, что по этому поводу не принято еще окончательного решения. По словам Министра, Румыния будет, в таком случае, поставлена в крайне затруднительное и щекотливое положение, в виду чего здесь питают искреннюю надежду на мирный исход переговоров между союзниками. Румыния обсудила даже возможность единоличного выступления, дабы побудить союзников не затевать новой войны, последствии которой не поддаются учету.

(Подп.) Шебеко. [218]

175.

Посланник в Афинах.

12 мая 1913 г.

(Телеграмма).

В беседе с одним из моих иностранных сотоварищей Г-н Венизелос заявил, что, в случае, если возгоралась бы война с Болгариею, Сербия, по всей вероятности, примет в ней участие совместно с Грециею. Считаю заявление это в устах Греческого Премьера крайне важным, ибо оно является первым с его стороны намеком если не на состоявшееся уже греко-сербское соглашение, то, по крайней мере на кооперацию греческих и сербских вооруженных сил.

(Подп.) Демидов.

176.

Посланник в Софии.

13 мая 1913 г.

(Телеграмма).

С момента получения известий о столкновениях между греческими и болгарскими войсками я не переставал самым энергичным образом настаивать на немедленном упорядочении положения. В субботу Г-н Гешов отдал категорическое приказание прекратить стрельбу. Вчера, после моего свидания с Королем, Его Величество подтвердил лично это приказание Генералам Савову и Иванову, уполномочив последнего немедленно условиться с греками о демаркационной линии. Г-н Сарафов находится в Сересе и примет участие в этих переговорах.

(Подп.) Неклюдов. [219]

177.

Посланник в Софии.

13 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Получил Вашу телеграмму 7 мая.

Софийский Кабинет с благодарностью принимает наш арбитраж, вполне оценивая всю тяжесть, которую Императорское Правительство берет на себя ради сохранения мира балканского союза.

Болгария с готовностью соглашается на сведение своей армии к трети и даже четверти нынешнего ее состава, если Сербия и Греция согласны сделать то же самое. Что касается передачи греко-болгарского размежевания на арбитраж, то Г-н Гешов считает этот шаг еще преждевременным и желал бы обождать результатов миссии Г-на Сарафова, который, после установлений демаркационной зоны, выведет из Сереса в Афины для официальных переговоров с Г-м Венизелосом. Г-н Гешов сегодня официально заявил мне о своем согласии съехаться на свидание с Г-ом Пашичем на сербо-болгарской границе.

(Подп.) Неклюдов.

178.

Посланник в Софии.

14 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Я только что осведомился, что Г-н Пашич и Г-н Гешов условились съехаться на границе в пятницу или субботу. Я опасаюсь, что сербы не пойдут навстречу небольших уступок с болгарской стороны, а больших болгары не сделают. Сосредоточение войск на сербской границе лихорадочно продолжается. Но главная и непосредственная опасность, по-моему, на юге, где прямо таки перепутаны греческие позиции с болгарскими.

(Подп.) Неклюдов. [220]

179.

Посланник в Афинах.

12 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Греческое Правительство передало мне письменный ответ на наши предложения. Выражая благодарность Императорскому Правительству за его дружеские советы, Афинский Кабинет указывает на то, что он уже давно предлагает Болгарии приступить к разрешению вопроса о размежевании и передать на арбитраж пункты, по которым соглашение не могло бы быть достигнуто. По мысли Греческого Правительства, переговоры должны вестись сообща между всеми четырьмя союзниками. В соответствии с сим Греческое Правительство сочувственно относится к одновременному направленно сербо-болгарских и греко-болгарских разногласий в русло арбитража. В заключение указывается на желательность точного установлений зон оккупации до приступа к сокращению вооружений.

(Подп.) Демидов.

180.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Афинах.

С.-Петербург, 14 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Передаваемый в Вашей телеграмме 12 мая ответ Греции по существу уклончив.

Между тем время не терпит. Требование обсуждения всех вопросов сообща четырьмя союзниками не имеет, по нашему мнению, правового обоснования, ибо Греция не может притязать на участие в толковании договора между Сербией и Болгарией, точно предусматривающего их взаимные обязательства и размежевание.

Внутренняя связь, существующая между взаимными отношениями союзников, может быть установлена только [221] одновременным направлением в русло арбитражных решений обоих вопросов.

Указание Греческого Правительства на желательность точного установлений зон оккупации до приступа к сокращению вооружений представляется нам основательным.

(Подп.) Сазонов.

181.

Министр Иностранных Дел Посланникам в Белграде и Афинах.

С.-Петербург, 14 мая 1918 г.

(Телеграмма).

Сербское и Греческое Правительства ведут, по-видимому, уклончивую и опасную игру, заявляя нам о своих мирных намерениях и в то же время уклоняясь от прямых и определенных ответов на наши представления, деятельно готовясь к совместной борьбе против Болгарии.

Мы не можем не предостеречь оба Правительства против гибельных результатов такой политики и поручаем Вам сделать Министру Иностранных Дел самое серьезное представление в указанном смысле.

(Подп.) Сазонов.

182.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Софии.

С.-Петербург, 14 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Болгарское Правительство обратилось к нам с просьбою о скорейшем нашем воздействии на Белградский и Афинский Кабинеты в видах предотвращения ужаса междоусобия. Между тем острота положения в значительной степени создана самими болгарами, их упорным нежеланием входить в какие-либо переговоры со своими союзниками. [222]

Успех наших примирительных усилий также в руках болгар.

Договорная граница представляет, между прочим, неудобства весьма кривых линий, при чем во многих местах болгарская территория врезывается в сербскую. Как ни тщательно была в свое время произведена работа размежевания, последнее все же представлялось в то время до известной степени академическим; идея размежевания сфер влияния преобладала над принципом территориального разграничения.

Все эти соображения нельзя не иметь в виду. Если бы Болгария согласилась на проведение более прямой границы, мы получили бы в руки аргументы, при помощи коих наше воздействие на Сербское Правительство могло бы привести к желаемым результатам.

Крайне желательно склонить Болгарское Правительство на определенное и по возможности скорое решение, при чем конечно желательно не навязывать ему, а от него самого получить признание необходимости тех или иных уступок.

(Подп.) Сазонов.

183.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Афинах.

С.-Петербург, 15 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Болгарское Правительство изъявило нам полную готовность довести армию до 1/3 и 1/4 нынешнего состава, Сербия согласилась довести численность своей армии до 80-100 тысяч, что равняется приблизительно 1/3 ее состава.

В настоящее время задержка только за Грецией, которая не дает такого же определенного ответа.

Благоволите обратить внимание Греческого Правительства на опасность проволочки, которая сделала бы ее ответственною за осложнения.

(Подп.) Сазонов. [223]

184.

Посол в Константинополе.

16 мая 1913 г.

(Телеграмма).

В беседе с одним из моих иностранных сотоварищей Великий Визирь высказал предположение, что подписание предварительных условий мира не изменит положения вещей в Чаталдже. Он не намеревается удалить оттуда турецкую армию, так как не исключает возможности возобновления военных действий. Великий Визирь предвидит возможность войны между вчерашними союзниками и хочет быть готовым к могущим произойти событиям.

(Подп.) М. Гирс.

185.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Софии.

С.-Петербург, 17 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Ссылаюсь на телеграмму Посла в Константинополе 16 мая. Обратите серьезное внимание Болгарского Правительства на опасность с стороны Турции, коей подверглась бы Болгария в случае конфликта со своими союзниками. Такое же опасное для Болгарии настроение наблюдаем и в Румынии.

(Подп.) Сазонов.

186.

Министр Иностранных Дел Посланникам в Софии, Белграде и Афинах. Сообщается в Цетинье.

С.-Петербург, 17 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Поручаем Вам сделать нижеследующее сообщение Правительству, при коем Вы аккредитованы.

С начала возникновения разногласий между союзниками мы настаивали на личных свиданиях между Премьерами. [224] Поэтому мы приветствуем предстоящее свидание Г-на Гешова с Г-ном Пашичем и усиленно советуем, чтобы состоялось свидание Г-на Гешова с Г-ном Венизелосом.

Если бы, однако, свидания эти не привели к налажению непосредственных переговоров, то Россия, не допуская возможности междоусобной войны и возлагая ответственность на ту сторону, которая отказалась бы от примирительных способов решения, приглашает Председателей Советов Министров Болгарского, Сербского и Греческого съехаться в Петербурге для установлений, при посредстве России, общих начал, долженствующих восстановить мир и укрепить союз на Балканах.

В виду того, что у Черногории нет разногласий с союзниками, нет основания для приглашения ее Представителя, но, если бы она или союзники выразили соответствующее желание, мы не встретили бы препятствий к приглашению и Черногорского Представителя.

(Подп.) Сазонов.

187.

Посланник в Белграде.

17 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Я не преминул объясниться с Г-ном Пашичем по содержанию Вашей телеграммы 14 мая. Он категорически отрицает существование у Сербии каких-либо замыслов против Болгарии, которую он настоятельно, по советам России, приглашает на дружественное совещание.

(Подп.) Гартвиг.

188.

Посланник в Афинах.

17 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Получил Вашу телеграмму 15 мая.

Министр Иностранных Дел заявил мне в категорической форме о согласии Греческого Правительства на равномерное сокращение численности своей армии, хотя, по его [225] мнению, занятие Эпира потребует некоторого увеличения контингентов, остающихся под ружьем. Он снесся по этому поводу с Королем, находящимся в Салониках, ответ Коего немедленно сообщу. Министр желал бы быть осведомленным о точной цифре оставляемых Болгарией войск.

(Подп.) Демидов.

189.

Посланник в Софии.

17 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Ссылаюсь на Вашу телеграмму 14 мая.

В беседах с Г-ном Гешовым я самым настоятельным образом возобновил ему наши убеждения, чтобы Болгарское Правительство согласилось на некоторые уступки в пользу сербов, а также вступило в немедленные переговоры по существу размежевания с греками. Я указал на все опасности, сопряженные с дальнейшею неуступчивостью и промедлениями, на финансовое, материальное и нервное истощение Болгарии; на жестокость требовать новых жертв и новых усилий от народа и войска, столько уже давших и столь претерпевших. Г-н Гешов обещал мне не замедлить решительным ответом.

(Подп.) Неклюдов.

190.

Управляющий Министерством Иностранных Дел Посланникам в Софии, Белграде и Афинах.

С.-Петербург, 13 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Сделанное нами предложение о равномерном сокращении союзных армий получило принципиальное согласие союзников. Болгария согласна на доведение до 1/3 или 1/4 нынешнего состава, Сербия согласна на сохранение 80-100 тысячной армии. [226] что равняется приблизительно 1/3 ее армии. Греческий Министр Иностранных Дел, заявив, что снесется с Королем, выразил принципиально согласие на доведение греческой армии приблизительно до размеров сербской и просил осведомиться, в какой цифре выразилось бы сокращение состава болгарской армии, по доведении ее до 1/3.

Полагаем, что теперь, когда предварительный мир подписать, желательно приступить конкретно к осуществлению нашего предложения.

В виду происходящих ныне в Солуни переговоров о размежевании зон оккупации между болгарами и греками, не признают ли союзники возможным там же договориться и о сокращении состава армии, при чем Сербия могла бы командировать своего уполномоченного в этот город.

Благоволите сделать представление Правительству, при коем Вы аккредитованы, о желательности скорейшего соглашения, хотя бы по этим предварительным вопросам, при чем, если они не смогут договориться непосредственно, мы готовы оказать им полное содействие с нашей стороны.

(Подп.) Нератов.

191.

Посланник в Софии.

18 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Сегодня я передал Г-ну Гешову содержание Вашей телеграммы 17 мая. Он относится сочувственно к нашему приглашению и испросит немедленно согласия Кабинета и Короля. Считаю совершенно необходимым, в случае окончательного согласия трех Балканских Правительств, чтобы поездка Премьеров в Петербург состоялась как можно скорее, т.-е. тотчас по свидании Г-на Гешова с Г-ном Пашичем и не дожидаясь свидания его с Г-ном Венизелосом. Время положительно не терпит.

(Подп.) Неклюдов. [227]

192.

Посланник в Софии.

18 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Ссылаясь на свою телеграмму 17 мая.

Вчера Г-н Гешов представил Королю отставку Кабинета. Мотивировка: окончание войны с Турциею и представление возможности привлечь все партии к решению вопроса о распре с союзниками. Король не дал еще ответа. Надеюсь однако, что предложение Ваше пригласить в Петербург трех Премьеров устранить Министерский кризис и Г-н Гешов останется у власти.

(Подп.) Неклюдов.

193.

Посланник в Белграде.

18 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Я объяснился с Г-ном Пашичем по содержание Вашей телеграммы 17 мая. Он крайне обрадован приглашением и выражает глубокую признательность за благожелательное попечение Императорского Правительства. — В собеседовании Премьеров под руководством России он видит верное средство к разрешению недоразумений и закреплению балканского союза. К вечеру Г-н Пашич уже получил согласие Короля и Кабинета, которые сочувственно отнеслись к нашему предложению.

(Подп.) Гартвиг.

194.

Посланник в Афинах.

18 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Я объяснился с Министром Иностранных Дел в смысле Вашей телеграммы 17 мая. Он сочувственно относится к нашим предложениям и глубоко Вам благодарен [228] за этот новый знак нашей дружбы. Встреча четырех Премьеров всегда отвечала пожеланиям Греческого Правительства, но не удавалась вследствие сопротивления Болгарии.

Как только вернется Г-н Венизелос, сообщу ему наше предложение и полагаю, что общее обсуждение ему более придется по душе, нежели отдельный разговор с Г-ном Гешовым. Ответ Короля еще не поступал по вопросу о демобилизации.

(Подп.) Демидов.

195.

Поверенный в Делах в Цетинье.

19 мая 1918 г.

(Телеграмма).

Я не преминул ознакомить Министра Иностранных Дел с содержанием Вашей телеграммы 17 мая. Он сообщил мне сегодня, что его Правительство намерено, в случае созвания в Петербурге совещания Первых Министров союзных Балканских государств, возбудить ходатайство о привлечении к этому совещанию также и черногорского делегата, дабы иметь возможность с своей стороны поддержать союзников.

(Подп.) Обнорский.

196.

Посланник в Афинах.

19 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Я объяснился с Министром Иностранных Дел в смысле телеграммы Вашей 18 мая.

Приняв принцип сокращения состава армии и не возражая против немедленного приступа к этой мере, Министр выразил мне, что находящейся уже в Салониках Полковник Васич мог бы успешно выполнить роль сербского уполномоченного. Имея в виду, что болгарская система [229] комплектования в военное время разнятся с греческой и сербской. Министр повторил просьбу осведомить его о цифре болгарских войск, долженствующих остаться под ружьем.

(Подп.) Демидова.

197.

Посланник в Софии.

20 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Я объяснился с Г-ном Гешовым по содержанию Вашей телеграммы 18 мая. Он обещал мне не замедлить окончательным решением Правительства, лишь только вернется Г-н Данев. В то же время Г-н Гешов заметил, что ответ греков кажется уклончивым и скрывает намерение оставить под ружьем более половины войска. Но главным условием для разоружения Болгарии является разоружение Турции.

(Подп.) Неклюдов.

198.

Посланник в Белграде.

20 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Г-н Пашич сообщил мне, что во время личных объяснений в Цариброде с г-ом Гешовым, последний склонялся к мысли о необходимости свидания четырех Премьеров для совместного обсуждения интересующих их вопросов, заявив однако, что по совету России они должны предварительно повидаться с г-м Венизелосом. На это г-н Пашич возразил, что если состоится общий съезд, то они всегда найдут время и для сепаратного обмена мнений. Важно ускорить дело, ибо настоящее положение тяжело отзывается на всех. Г-н Гешов согласится, вероятно, отказаться от предварительной встречи с г-ом Венизелосом. Принципиально решено съехаться в Салониках, но пункт этот должен быть выбран с общего согласия. И г-н Гешов и [230] г-н Пашич признают желательным участие Черногорского Премьера. Относительно приглашения в Петербурга, на которое Сербы с благодарностью уже согласились, г-н Гешов сказал, что лично сочувствует этому, но должен еще испросить согласие коллег по Кабинету и Короля.

(Подп.) Гартвиг.

199.

Посланник в Софии.

20 мая 1913 г.

(Телеграмма)

На свидании двух Премьеров в Цариброде обеими сторонами было указано на Салоники как на возможное место свидания 4-х Премьеров. В случай если бы они там не пришли к соглашению, то могли бы все вместе прибыть в С.-Петербург. Подобная комбинация отвечает нашим первоначальным советам, чтобы Союзники попытались устроить дело между собою и лишь в случай разногласий перенесли вопрос на наш арбитраж.

(Подп.) Неклюдов.

200.

Товарищ Министра Иностранных Дел Послам в Лондоне и Париже.

С.-Петербург, 21 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Ссылаюсь на мою телеграмму 18 мая.

Мы придаем большое значение равномерному сокращенно численного состава союзных армий, как первому шагу к миролюбивому разрешению возникших между ними разногласий. Между тем, главным условием для принятия этой меры болгарами является разоружение турецких войск, к демобилизации коих еще не приступлено. В виду сего считаем своевременным возбудить в совещании Послов в Лондоне вопрос о том., не признают ли Державы возможным предложить воюющим приступить к сокращению численности своих армий.

(Подп.) Нератов. [231]

201.

Товарищ Министра Иностранных Дел Посланникам в Софии, Белграде, Афинах и Цетинье.

С.-Петербургу 21 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Ссылаюсь на телеграмму Посланника в Софии 20 мая.

Искренне приветствуем принятое г.г, Пашичем и Гешовым решение о съезде четырех Премьеров в Салониках.

Поручаем Вам преподать Правительству, при коем Вы аккредитованы, наш дружеский совет в том смысле, чтобы заранее было официально заявлено, что свидание в Солуни является первым, но не последним и заранее предусмотрено было продолжение переговоров в ином месте.

Это важно во избежание нежелательного для союзников толкования, в случае неудачи в Солуни и перенесений переговоров в С.-Петербург.

Мы ожидаем от испытанной мудрости Премьеров, что, в случае если бы какой-либо вопрос возбудил опасение острого разногласия, он тотчас был бы снят с очереди и оставлен до обсуждения в Петербурге.

При указанных условиях опасности предварительного свидания в Солуни могли бы быть избегнуты. Если же оно привело бы к благоприятному исходу, то мы, само собою разумеется, могли бы только приветствовать подобное доказательство политической зрелости союзников.

(Подп.) Нератов.

202.

Посланник в Букаресте.

23 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Букарестский Кабинет уклоняется, по-видимому, от обсуждения с балканскими союзниками положения, которое Румынское Правительство намеревается занять в случае вооруженного между ними конфликта. [232]

Г-н Маиореско сказал мне вчера, что в таком случай Румыния немедленно мобилизирует свою армию. Он сделал то же заявление Сербскому и Болгарскому Представителями Г-н Маиореско надеется, что это сообщение побудит их быть более сговорчивыми и будет способствовать сохранению мира. Общественное мнение здесь высказывается в пользу сближения с Сербией и Грецией в противовес усилению Болгарии.

(Подп.) Шебеко.

203.

Посланник в Афинах.

23 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Получил Вашу телеграмму 21 мая. Греческое Правительство ждет лишь ответа Болгарии, чтобы тотчас приступить к предположенной мере. Греческий Министр Иностранных Дел усматривает, как и мы, в Салоникском свидании первый лишь этап и полагает желательным, чтобы попытка эта отнюдь не считалась окончательной. На его взгляд, собеседование это наконец выяснит болгарские требования и поставить на очередь некоторые принципиальные вопросы, самым чреватым из коих является греко-сербское территориальное соприкосновение. Г-н Коромилас не рассчитывает на полный успех свидания, но и не столь уже опасается неминуемых разногласий. Главную услугу предстоящей встречи он видит в ясной и определенной постановке вопроса, в точном ознакомлении с вожделениями каждого из союзников с гарантией от разрыва — в будущем обсуждении в Петербурге, которого избежать не удастся.

(Подп.) Демидов.

204.

Товарищ Министра Иностранных Дел Посланникам в Софии и Белграде.

С.-Петербург, 24 мая 1913 г.

(Телеграмма).

В личных объяснениях с болгарскими государственным и людьми Вы могли бы разъяснить им, что наши советы болгарам о добровольных уступках в пользу Сербии не [233] суть еще осуществление нашего арбитража, но являются попытками привести обе стороны к непосредственному полюбовному размежеванию.

Балканские Государства видимо стали на нашу точку зрения, согласившись о свидании в Солуни Премьеров, после коего они могли бы съехаться в Петербурге. Не отрицая того, что оба арбитража сербо-болгарский и греко-болгарский должны производиться, хотя одновременно, совершенно отдельно, мы полагаем, что у всех четырех союзников есть общие интересы, которые необходимо подвергнуть совместному рассмотрению, даже если в совещании Премьеров не будут затронуты вопросы территориального размежевания.

(Подп.) Нератов.

205.

Посланник в Софии.

24 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Окончательного решения по вопросу об отставке Кабинета еще не последовало. Вопрос о свидании четырех Премьеров не может быть разрешен вследствие партийных разногласий относительно ближайшего направления болгарской политики. За последние дни воинственное настроение здесь значительно обострилось. Даже убежденные сторонники полюбовных переговоров с Сербией и Грецией наотрез отказываются принять во внимание такие территориальные требования сербов, которые захватывали бы часть ”бесспорной” зоны. Я все это время продолжаю настойчиво указывать болгарам всех партий на опасности, надвигающаяся со стороны Букареста и в особенности Турции, но они не верят оным и убеждены в возможности придти к соглашению с Румынским Правительством.

(Подп.) Неклюдов. [234]

206.

Товарищ Министра Иностранных Дел Российским Представителям в Константинополе, Белграде, Софии, Афинах и Цетинье.

С.-Петербург, 25 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Согласно предложению нашего Посла, совещание Послов в Лондоне приняло резолюцию пригласить воюющих приступить к немедленному сокращению своих армий.

Поручаем Вам сделать представление в этом смысле Правительству, при коем Вы аккредитованы, как только Ваши коллеги получат соответствующие инструкции.

Полагаем желательным безотлагательное назначение воюющими уполномоченных для установлений по сему предмету точного соглашения.

(Подп.) Нератов.

207.

Товарищ Министра Иностранных Дел Посланнику в Софии.

С.-Петербург, 25 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Благоволите сообщить Болгарскому Правительству резолюцию совещания Послов в Лондоне по вопросу о сокращении армий и спросить, в чем теперь задержка со стороны Болгарии для приступа к этой мере, одновременно с союзниками.

Предложение это было нами в свое время сделано по просьбе Болгарии, которая, по-видимому, ныне уклоняется от его выполнения, равно как от свидания в Солуни четырех Премьеров, о чем г-н Гешов, однако, уже согласился с г-ом Пашичем. Обратите внимание Болгарского Правительства на неблагоприятное впечатление, создающееся от таковой уклончивости.

(Подп.) Нератов. [235]

208.

Посланник в Софии.

26 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Содержание Вашей телеграммы 25 мая мною передано г-ну Гешову. Он ответил мне, что вопрос о сокращении боевого состава армии передан был им на рассмотрение Главной Квартиры, но последняя до сих пор не дает своего отзыва. Что же касается встречи четырех Премьеров, то этот вопрос представляет собою именно одно из главных обстоятельств, вызвавших министерский кризис, в виду несговорчивости некоторых членов Кабинета.

(Подп.) Неклюдов.

209.

Телеграмма ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА Их Величествам Царю Болгарскому и Королю Сербскому.

Москва, 26 мая 191§ г.

La nouvelle de l’entrevue, projetee a Salonique, entre les Ministres Presidents des quatre pays allies, qui pourraient ensuite se rencontrer a St. Petersbourg, M’a fait le plus grand plaisir, cette intention semblant indiquer le desir des Etats Balcaniques de s’entendre et de consolider l’alliance qui jusqu’a present a donne les resultats les plus brillants.

G’est avec un sentiment penible que J’apprends que cette decision n’a pas encore ete mise a execution et que les Etats Balcaniques paraissent se preparer a une guerre fratricide, capable de ternir la gloire qu’ils ont acquise en commun.

Dans un moment aussi grave J’en appelle directement a Votre Majeste, ainsi que M’y obligent Mon droit et Mon devoir. C’est a la Russie que les deux peuples, Bulgare et Serbe, ont remis par l’acte de leur alliance la decision de tout differend relatif a l’application des termes du Traite et des conventions qui s’y referent.

Je demande donc a Votre Majeste de rester fidele aux obligations contractees par Elle et de s’en rapporter a la Russie pour la solution du differend actuel entre la Bulgarie et la Serbie. [236]

Considerant les fonctions d’arbitre non pas comme une prerogative, mais comme une obligation penible a laquelle Je ne saurais Me soustraire, Je crois devoir prevenir Votre Majeste qu’une guerre entre les allies ne pourrait Me laisser indifferent.

Je tiens a etablir que l’Etat qui aurait commence cette guerre en serait responsable devant la cause slave et que je Me reserve toute liberte quant a l’attitude qu’adoptera la Russie vis-a-vis des resultats eventuels d’une lutte aussi criminelle.

210.

Министр Иностранных Дел Посланникам в Белграде и Афинах.

С.-Петербург, 27 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Г-н Бобчев сообщил мне официальное заявление г-на Гешова союзникам, что свидание Премьеров, замедленное внутренним Министерским кризисом в Болгарии, состоится по миновании оного, даже в случае перемены Кабинета.

Сообщая о сем, Софийский Кабинет просит нашего воздействия в Белграде и Афинах с целью склонить союзников к некоторому терпению.

С своей стороны я указал Болгарскому Посланнику, что продолжающееся одновременно лихорадочное сосредоточение болгарских войск внушает справедливое подозрение в намеренной уклончивости Софийского Кабинета от определенная ответа.

(Подп.) Сазонов.

211.

Посланник в Афинах.

27 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Во избежание неминуемого столкновения между Сербиею и Болгариею, в которое вовлечена будет Греция на основании заключенная греко-сербского соглашения, г-н Венизелос [237] считает крайне настоятельным, чтобы немедленно состоялся в трех балканских столицах шаг о равномерном сокращении войск, и чтобы Державы взяли в свои руки решение вопросов по размежевании. Разговоры его с г-ом Сарафовым нисколько не выяснили сути болгарских требований. Сам он свиданию Премьеров, при изменившихся условиях, особливо с отставкой г-на Гешова, большого значения не придает, ибо предвидит разногласие по всем вопросам, но выражает тем не менее готовность принять в нем участие с тем, чтобы потом отправиться в Петербург, а засим подвергнуть, в случае надобности, спор политическо-юридический арбитражу.

(Подп.) Демидов.

212.

Посланник в Белграде.

27 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Вследствие воинственного настроения в Софии г-н Пашич сомневается не только в практичности, но и в самой осуществимости свидания четырех Премьеров в Салониках, а посему он более склоняется к мысли о том, что, при настоящих условиях, возможно скорейшее приглашение в Петербург представлялось бы лучшим средством предотвратить опасность столкновения.

(Подп.) Гартвиг.

213.

Министр Иностранных Дел Посланникам в Софии, Белграде и Афинах.

С.-Петербург, 29 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Ссылаюсь на телеграмму Посланника в Белграде 27 мая.

Вы находим мнение г-на Пашича о том, что свидание в Петербурге четырех Премьеров ближе привело бы к цели, нежели предварительный съезд в Солуни — правильными. [238]

Нам не следует отговаривать от съезда в Солуни, если бы на нем настаивали, но все же Вы можете высказать мнение, что скорейший приезд четырех Премьеров в Петербург предпочтителен.

(Подп.) Сазонов.

214.

Посланник в Софии.

30 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Сегодня, по получении всеми моими коллегами инструкций, мы выработали текст идентичной декларации, по вопросу о сокращении армии, имеющей быть переданной Болгарскому Правительству. Австрийский Посланник, руководствуясь данными ему указаниями, просил отсрочить передачу этого документа на 24 часа, дабы иметь возможность представить выработанный текст на одобрение своего Правительства.

(Подп.) Неклюдов.

215.

Посланник в Афинах.

31 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Г-н Венизелос заявил мне, что он с чувством глубокой признательности прибудет в Петербург и надеется на успех нашей дружественной медиации. По его мнению, мысль о совещании в Салониках должна быть окончательно устранена.

(Подп.) Демидов. [239]

216.

Министр Иностранных Дел Посланникам в Софии, Белграде и Афинах. Сообщается в Цетинье.

С.-Петербургу 31 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Ответы, полученные от Их Величеств Королей Болгарского и Сербского на Высочайшую телеграмму, свидетельствуют о том, что оба Правительства, высказывая различные взгляды и оценки как общего положения, так и взаимных обязательств обоих Государств, выражают надежду, что с помощью России выйдут из нынешнего острого положения мирным путем и при сохранении союза.

Отмечая с удовольствием этот первый шаг к благополучному разрешению кризиса, мы приглашаем, во исполнение сего, Председателей Советов Министров Болгарии, Сербии, Греции и, если она того пожелает, — Черногории, безотлагательно прибыть в Петербург, где все вопросы о разногласиях и о способах их разрешения будут подвергнуты обсуждению и должны получить определенное направление.

Крайне желательно предварительное соглашение о равномерном сокращении армии, если же разрешение его встречает затруднения, то предупреждаем, что в Петербурге поставить этот вопрос в первую очередь, как гарантию действительного желания союзников мирного разрешения конфликта.

Предварительное свидание в Солуни считаем более не соответствующим положению.

Благоволите объясниться с Министром Иностранных Дел в указанном смысле.

(Подп.) Сазонов.

217.

Посланник в Белграде.

31 мая 1913 г.

(Телеграмма).

Ссылаюсь на Вашу телеграмму 25 мая. Представители Великих Держав сделали сегодня г-ну Пашичу сообщение относительно немедленного сокращения воюющими их армий. [240] В ответ Г-н Пашич прочитал нам заявление о том, что Сербское Правительство передало болгарам ноту, в коей, указывая на необходимость прекратить дальнейшее сосредоточение болгарских войск на сербском фронте, оно предлагает немедленно приступить к одновременному сокращению до одной 1/4 численного состава армии.

(Подп.) Гартвиг.

218.

Посланник в Бухарест.

мая 1913 г.

(Телеграмма).

Г-н Маиореско заявил мне, что Румынское Правительство приложит все старания для сохранения мира; оно решило было даже в виде угрожающей меры призвать под знамена резервистов, но отказалось временно от этой меры.

Телеграмма Государя Императора Болгарскому и Сербскому Монархам произвела здесь громадное впечатление, в особенности последняя фраза, заключающая предупреждение по адресу стороны, начавшей братоубийственную войну и определяющая отношение России к возможному ее исходу.

(Подп.) Шебеко.

(Продолжение следует).

Текст воспроизведен по изданию: Сборник дипломатических документов, касающихся событий на Балканском Полуострове. (Август 1912 г. — Июль 1913 г.) // Русская старина, № 8. 1915