Сборник дипломатических документов

Сборник дипломатических документов, касающихся событий на Балканском Полуострове.

(Август 1912 г. — Июль 1913 г.).

Посол в Константинополе.

18 августа 1912 г.

(Телеграмма).

Я высказал Министру Иностранных Дел, по вопросу турецко-болгарских отношений, что возбуждение общественного мнения в Болгарии достигло высшего предала, и что она негодует на образ действий Порты в Кочанском деле. Министр ответил мне, что Порта ввела военное положение в Кочане с целью иметь возможность предать военному суду как гражданских, так и военных чинов, виновных в резне. Не скрывает, что следствие обнаружило, что солдаты участвовали в резнею Он заверяет, что военный суд будет скорый и строгий, даже если бы пришлось вешать солдат. Вместе с тем Порта выдала Генерал-Губернатору 1.000 фунтов для раздачи пострадавшим предупредив вали, что в случае нужды Правительство выдаст больше для удовлетворения всех пострадавших.

(Подп.) М. Гирс. [232]

Министр Иностранных Дел Послам в Париже, Лондоне, Вене, Берлине, Риме, Константинополе.

С.-Петербурга, 4 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Из разговора с болгарским посланником я вынес впечатление, что если Державы не добьются от Турции мирным путем удовлетворения требований болгар, сводящихся к проведению в Македонии реформ, предусмотренных статьей 23 Берлинского договора, — открытие военных действий между Болгарией и Турцией станет неизбежным.

Я повторил Ген. Паприкову все доводы, уже приводившиеся нами против активного выступления Болгарии, и обратил его внимание с полной откровенностью на риск подобного шага.

После Паприкова я принял Турецкого Посла, которого я ознакомил с крайне нервным настроением, господствующим в Болгарии. При этом я настаивал перед Послом на необходимости для Турции, во избежание серьезных осложнений, взять безотлагательно в руки дело проведения в Македонии реформ, гарантирующих христианскому населенно безопасность личную и имущественную, равенство перед законом и участие его, соответственно данному племенному составу, в деле организации и управления.

В виду тревожных известий, получаемых из Балканских Государств, и сознания мною необходимости не оставить неиспользованным ни одного средства для предотвращения надвигающейся опасности войны на Балканах, поручаю Вам осведомиться, не сочтет ли Правительство, при коем Вы аккредитованы, полезным поручить своему Представителю в Константинополе сделать Порте представления в смысле моего заявления Турхану Паше, не придавая однако этому выступление коллективного характера.

(Подп.) Сазонов. [233]

Министр Иностранных Дел Поверенному в Делах в Вене

С.-Петербург, 4 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Я ознакомил Австрийского Поверенного в Делах с содержанием предшествующей моей телеграммы от сего числа. Я обратил внимание Г. Силаши, что в предложении, с которым я счел долгом обратиться к Державам, мною руководит сознание исключительной серьезности переживаемой минуты.

Я сказал ему, что, считая необходимым обратиться в настоящем случае ко всем Державам, я полагаю, однако, самым важным установить прежде всего обмен взглядов между нами и Австрией, как Державами, всего ближе заинтересованными в положении дел на Балканах. Возможное согласование наших взглядов я признаю одинаково важным, как в надежде предотвратить осложнения, так и в целях охранения непосредственных интересов обеих Держав.

(Подп.) Сазонов.

Управляющий Министерством Иностранных Дел Послу в Константинополе.

С.-Петербург, 9 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Согласно нашим сведениям общее настроение в Славянских Государствах достигло той степени напряжения, когда каждый день проволочки в решении Порты пойти на уступки, указанные Гофмейстером Сазоновым в беседе с Турхан Пашою, грозит непоправимыми последствиями.

Порта должна отдать себе отчет в том, что помимо прямого громадного риска в случае войны с четырьмя Балканскими Государствами она едва ли может расчитывать на благоприятный для ее интересов результаты даже в случае военных успехов. [234]

Нам представляется в этом случае более, чем вероятным общеевропейское вмешательство, которого так тщательно старается избегнуть Турецкое Правительство и от возможности коего мы дружески его предостерегаем.

Возможность предотвратить его, на наш взгляд, в руках самой Турции. В столь критическую для себя минуту Порта должна бы оценить наш совет, вытекающий из желания действительной сохранности Турции.

(Подп.) Нератов.

Управляющей Министерством Иностранных Дел Посланникам в Софии, Белграде, Цетинье и Афинах.

С.-Петербург, 12 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Вы могли бы указать представителям Правительства на нежелательность и несвоевременность предполагаемого единовременного обращения четырех Балканских Государств к Порте и Державам о применении 23 статьи Берлинского Трактата в то самое время, когда последние прилагают все старания, чтобы склонить Порту в ее собственных интересах сделать реальные уступки христианским народностям в Турции.

Гофмейстер Сазонов указал Турхан Паше на необходимость, во избежание серьезных осложнений, взять безотлагательно в руки дело проведения в Македонии реформ, гарантирующих христианскому населению безопасность личную и имущественную, равенство перед законом и участие его, соответственно данному племенному составу, в деле организации и управления. Об этом нами оповещены Великие Державы с приглашением поручить своим Представителям в Константинополе сделать представления в том же смысле.

Англия, Франция и Австрия согласились на указанный шаг.

Переговоры между Кабинетами и Портою продолжаются.

При таких условиях, если Балканские Государства [235] действительно стремятся к реформам в Македонии, всякое совместное их выступление, носящее характер определенных требований, только затруднить задачу России и Держав.

(Подп.) Нератов.

Посланник к Белграде.

15 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Вопрос о представлениях Порте на основании 28 статьи Берлинского трактата обсуждался между Грецией, Болгарией и Сербией, но до окончательных результатов дело еще не дошло. Во всяком случае ими имелось в виду прибегнуть к этому шагу лишь в критическую минуту, когда столкновение с Турцией станет неизбежным. Таким образом означенное представление носило бы характер ультимативный перед началом открытия военных действий. Г. Пашич, по его словам, ищет мирного исхода, — и сказал мне, что по вопросу о реформах он именно возлагает надежду на давление в Константинополе со стороны Представителей Великих Держав, а посему ни в каком случае не сделает преждевременного шага, который затруднил бы вашу задачу. В заключение, считаю долгом отметить следующее: сербов по-видимому пугает, что, говоря о реформах, Европа будто заботится только о Македонии, тогда как в Старой Сербии, в виду албанских насилий, сербы также находятся в невыносимом положении.

(Подп.) Гартвиг.

Посол в Константинополе.

11 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Порта приказала задержать на Турецко-Сербской границе в Зибевче проследовавшие транзитом через Солун 18 вагонов военных припасов, заказанных Сербией.

(Подп.) М. Гирс. [236]

Посол в Константинополе.

17 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Я обратил внимание Министра Иностранных Дел на необходимость возможно скоро разрешить вопрос о задержанном сербском военном грузе. Я указал ему, что груз этот не контрабанда и поэтому не подлежит конфискации. Турции следует или пропустить его, или, что конечно не было бы желательно, возвратить его в Салоники. Министр ответил, что, вероятно, Совет Министров прикажет пропустить этот груз.

(Подп.) М. Гирс.

Посланник в Софии.

17 сентября 1913 г.

(Телеграмма).

Здесь объявлена общая мобилизация войск. Сегодня Данев пришел сказать мне, что проектированная нота Балканских Правительств Державам и Порте отложена на несколько дней. По его мнению, война может быть еще избегнута, но лишь одним способом, а именно, если Европа немедленно и собственным почином заставит Турцию согласиться на осуществление статьи 23 Берлинского трактата под гарантией Великих Держав, с назначением валиев Державами же из подданных второстепенных Государств и с международною жандармериею для начала. Этот шаг Данева нисколько не ослабляет в моих глазах значение мобилизации для Балканских Государств.

(Подп.) Неклюдов. [237]

10.

Посланник в Белграде.

17 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Пашич сообщил мне, что Король подписал уже сегодня указ о мобилизации. Конечно, мобилизация еще не война, сказал он, и если бы до полного завершения ее, которое состоится к концу месяца, Сербии и Великим Державам удалось получить серьезные гарантии в том, что Турция в ближайший срок проведет реформы в христианских вилайетах, то мы тотчас же отказались бы от ведения войны, целью которой Сербия и Болгария ставят не территориальные приобретения, а изменения в условиях существования наших соплеменников.

(Подп.) Гартвиг.

11.

Управляющий Министерством Иностранных Дел Гофмейстеру Сазонову в Лондон.

С.-Петербург, 17 сентября 1912 г.

По вопросу о совместных действиях Держав для предотвращения войны на Балканах считаю долгом изложить следующие соображения.

Содействие Франции было бы очень ценным в деле установления согласованности взглядов и действий между нами и Австрией.

В основу уговора с Австрией должен быть положен принцип воздержания от единоличных действий. Затем должны быть установлены следующие меры, способные предотвратить войну на Балканах, и являющиеся развитием мыслей, вложенных в наш обмен взглядов с Австрией как в последнее время, так и в прежние годы:

1) Совместные представления Держав в Софии, Белграде, Афинах и Цетинье, согласно предложению Франции, с целью предостеречь Балканские Государства от нарушения мира и сообразно с этим энергичное совместное представление Порте о необходимости отменить мобилизацию редифов с соответствующего характера внушениями Балканским Государствами; [238]

2) воздействие на Порту в смысле необходимости обставить дело преобразований в Европейской Турции достаточными обеспечениями, способными удовлетворить Балканские народности. Такими обеспечениями представлялись бы следующие условия:

а) применение к Европейской Турции Ливанского статута о назначении во главе управления лица, назначаемого и сменяемого лишь с согласия Держав.

б) образование в главных центрах европейских вилайетов комиссий для разработки вопросов местного управления и самоуправления. В состав этих комиссий вошли бы представители различных национальностей.

(Подп.) Нератов.

12.

Министр Иностранных Дел Управляющему Министерством.

Лондон, 18 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Я сказал здешнему Австрийскому Послу, что, в виду обостряющаяся положения на Балканах, я придаю особое значение тому, как отнесется Австрия к назревающим событиям, так как от этого будет в значительной степени зависеть дальнейшее их развитие. Основываясь на неоднократно делавшихся за последнее время Австрией заявлениях, я хочу надеяться, что она во всяком случае воздержится от единоличного вмешательства в происходящую на Балканах смуту. С своей стороны Россия намерена также ограничиться дипломатическими шагами в целях умиротворения Балканских Государств.

(Подп.) Сазонов.

13.

Посол в Вене.

18 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Получив изложение Вашего разговора с Австро-Венгерским Послом в Лондоне, Граф Берхтольд просил меня [239] передать Вам, что мнение, выраженное Вами, вполне согласно с его личным убеждением. Он находит, что в данный критический момент нет другого исхода, как единодушное действие всех Великих Держав. Всякое разногласие или отдельное действие может пагубно отразиться на событиях. Я счел возможными обратить внимание Министра на то, что общественное мнение, в особенности у нас, было бы сильно возбуждено, если бы Австро-Венгрия заняла Новобазарский санджак.

(Подп.) Н. Гирс.

14.

Посол в Константинополе.

19 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Совет Министров принял решение об общей мобилизации.

(Подп.) М. Гирс.

15.

Управляющей Министерством Иностранных Дел Послу в Константинополе.

С.-Петербургу 19 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Принимая во внимание возможность возбуждения мусульманского фанатизма, не признаете ли целесообразным сделать предварительный представления Турецким Министрам о необходимости предотвратить всякие посягательства на жизнь и достояние христиан.

(Подп.) Нератов. [240]

16.

Министр Иностранных Дел Управляющему Министерством.

Париж, 19 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Пуанкарэ высказал мне мысль, что если бы совместное выступление пяти Держав в Балканских столицах и Константинополе оказалось невозможным, его можно было бы заменить двойственным выступлением России и Австрии в качестве не только двух наиболее заинтересованных Держав, но как бы представителей обеих Европейских групп. Я заявил Министру Иностранных Дел, что мы готовы сделать либо вдвоем с Австрией от имени Европы, либо совместно со всеми Державами представление Балканским Государствам, дабы поставить их в известность, что Державы не могут допустить нарушения мира, что они намерены сохранить status quo и локализовать войну, если она возгорится, при чем Державы, приступившие к мобилизации, не могут рассчитывать ни на какое территориальное приращение. К этому я присовокупись, что, по моему убеждению, представления эти могут увенчаться успехом лишь в том случае, если Державы будут готовы способствовать осуществлению реформ в пользу Балканских народностей.

(Подп.) Сазонов.

17.

Посол в Константинополе.

20 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Примирение Турции с Италией уже почти достигнуто. Вчера отсюда было дано Оттоманскому Уполномоченному в Швейцарии предписание принять итальянские требования при условии выплаты Италией Турции от 80 до 100 миллионов франков. Очевидно Турция идет на мир с Италией в надежде безотлагательно получить средства для ведения войны на первое время.

(Подп.) М. Гирс. [241]

18.

Поверенный в делах в Афинах.

21 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Так как Турецкое Правительство наложило эмбарго на греческие коммерческие пароходы, то Греческое Правительство предъявило Порте протест и просит о поддержке его Россиею.

(Подп.) Князь Урусов.

19.

Управляющий Министерством Иностранных Дел Послу в Париже (для Гофмейстера Сазонова).

С.-Петербург, 21 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Возбуждение Балканских Государств против Турции усиливается вследствие вызывающего образа действий Порты по отношению к каждому из них в отдельности. Это сказывается в пограничном турецко-черногорском вопросе, и обнаруженном со стороны турок нежелании его покончить миром, в отмене данного уже Сербии разрешения провоза военная груза и, наконец, в наложении эмбарго на десятки греческих судов, погруженных хлебом из русских портов, что наносит снова серьезный удар нашей торговле. Последняя мера, принятая до объявления войны, возлагает на Порту ответственность за начало враждебных действий. Поручаю Послу в Константинополе сделать серьезный представления Турецкому Правительству.

(Подп.) Нератов.

20.

Управляющий Министерством Иностранных Дел Гофмейстеру Сазонову в Париже.

21 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Турхан Паша сообщил мне два обращения Порты к Державам. В первом излагаются жалобы Турции на [242] Балканские Государства, создающие предлоги, чтобы принять вызывающее положение. Порта перелагает на них ответственность за последствия обострения.

На мое замечание, что вопрос о том, как предотвратить войну, важнее в данную минуту разбора аргументов об ответственности той или другой стороны, Турхан Паша ознакомил меня с другим сообщением, в котором Порта поручает узнать, согласятся ли Державы мерами активного воздействия, как-то: морской блокадой и сосредоточением войск на границе Балканских Государству заставить их отказаться от военных действий.

Я высказал моему собеседнику убеждение, что турки не предполагают для нас возможности стрелять в болгар.

Признавая, однако, в принципе воздействие Держав на Балканские Государства возможным, я указал, что не вижу возможности его осуществления иначе, как при условии, что Державы в состоянии будут успокоить Балканские Государства уверением, что будут проведены реформы, способные их удовлетворить.

(Подп.) Нератов.

21.

Министр Иностранных Дел Посланникам в Софии, Белграде, Цетинье и Афинах.

Париж, 24 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Благоволите сделать Правительству, при коем Вы аккредитованы, совместно с Вашим Австро-Венгерским Сотоварищем, заявление, согласно нижеследующему тексту, принятому всеми Великими Державами.

Державы заявят Балканским Государствам и Турции: 1) что они энергично порицают всякое действие, могущее вызвать нарушение мира, 2) что если тем не менее возникнет война между Портой и Балканскими Государствами, то Державы не допустят по окончании конфликта никаких изменений настоящего территориального status quo на Балканах; что, опираясь на 23 ст. Берлинского трактата и руководясь интересами христианского населения, Державы возьмут в свои руки осуществление реформ в Европейской Турции, при чем [243] эти реформы не должны затрагивать неприкосновенности территории Турецкой Империи. Само собой разумеется, что это заявляете оставляет Державам полную свободу для дальнейшего совместная обсуждения реформ.

(Подп.) Сазонов.

22.

Посланник в Софии.

26 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Правительство еще не дало ответа на русско-австрийский шаг. Правительственное Сообщение иностранными газетам гласить, что Правительство не усмотрело в заявлении двух Посланников “ни точных указаний на предлагаемые Турции реформы, ни гарантий в их осуществлении”, но что до принятия решения оно обменяется взглядами с Белградом и Афинами. Я полагаю, что ответь г. Гешова будет неудовлетворительный, и что вскоре последует объявление войны.

(Подп.) Неклюдов.

23.

Посланник в Цетинье.

26 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Черногорцы начали военные действия, открыв сегодня утром артиллерийский огонь против Тузи на пути к Скутари.

(Подп.) А. Гирс.

24.

Министр Иностранных Дел Управляющему Министерством и Послам в Берлине, Вене и Лондоне.

Париж, 24 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Британское Правительство предлагает, чтобы Державы сделали Порте идентичное представление следующего характера. [244]

Пять Держав заявляют Порте, что они принимают к сведению официально возвещенное Турецким Правительством намерение ввести реформы, и что они немедленно приступит с Портой к обсуждению, в духе ст. 23 Берлинского трактата и закона 1880 года, потребных в управлении Европейской Турцией реформ и необходимых для их осуществления мер, при чем эти реформы не должны нарушить территориальной неприкосновенности Турецкой Империи.

Пуанкарэ и я считаем эту формулу подходящей и думаем, что выступление Держав в Константинополе должно иметь место как можно скорее.

(Подп.) Сазонов.

25.

Посол в Константинополе.

27 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Сегодня я и четыре остальных Посла редактировали коллективную ноту согласно формуле, указанной в Вашей телеграмме от 24 сентября, и передали ее Турецкому Правительству.

(Подп.) М. Гирс.

26.

Посол в Константинополе

30 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

В разговоре со мной о коллективной ноте Держав Министр Иностранных Дел сетовал, что мы ставим Правительство, расположенное к реформам, в унизительное положение допустить европейский контроль над ними. Я возразил на это, что Европа предлагает Турции свое сотрудничество в этом вопросе и от дальнейшего образа действий Порты, будет зависеть, чтобы это сотрудничество не приняло характера принуждения. В интересах Турции, добавил я, ответить нам, что, искренно желая реформ, она принимает наше сотрудничество.

(Подп.) М. Гирс. [245]

27.

Управляющий Министерством Иностранных Дел Послу в Константинополе.

С.-Петербург, 28 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Вчера я заявил Турецкому Послу, что интересы нашей торговли на Черном море делают для нас крайне нежелательным перенесение военных действий в бассейн Черного моря, и что я обращаю на это серьезное внимание Турецкого Правительства, ибо в противном случае мы могли бы быть вынуждены принять меры для ограждения этих интересов, сообразно обстоятельствам.

(Подп.) Нератов.

28.

Посланник в Белграде.

30 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

В ответ на коллективную ноту Держав (См. телеграмму Министра Ин. Д. от 24 сентября 1912 г. 21) Сербское Правительство ответило нотой, содержание которой вкратце следующее (Такие же ответы были даны Болгарским и Греческим Правительствами):

Ознакомившись с выступлением шести Держав, которые передали Сербии заявление чрез посредство Австро-Венгрии и России, и обменявшись взглядами с Правительствами других Балканских Государств, Сербское Правительство выражает шести Державам свою благодарность за заботу о населении Европейской Турции и за обещание взять в свои руки реформы на основании 23 статьи Берлинского трактата. Тем не менее Сербское Правительство полагает, в согласии с Болгарским и Греческим Правительствами, что после целого ряда [246] торжественных обещаний, данных Турцией и закрепленных международными договорами, было бы жестоко не стараться обеспечить в пользу христианского населения Европейской Турции радикальных и окончательных реформ для улучшения его жалкой участи. Поэтому Балканские Державы сочли долгом обратиться непосредственно к Е. В. Султану, указывая на начала, которые должны быть положены в основание реформ, и на гарантии, которыми должно быть обеспечено их осуществление. Балканские Государства уверены, что если Турецкое Правительство вступит на этот путь, то порядок и спокойствие установятся в Европейской Турции и между ними и Турцией утвердится прочный мир.

К этой ноте приложена объяснительная записка следующего содержания:

Болгария, Греция и Сербия полагают, что следующие начала должны быть положены в основание реформы: 1) Подтверждение национальной автономии народностей империи. 2) Пропорциональное представительство в турецком парламенте каждой национальности 3) Открытие христианам доступа ко всем должностям в населенных христианами областях. 4) Признание школ христианских общин наравне с турецкими школами. 5) Обязательство со стороны Высокой Порты не стараться изменить этнический характер областей Турецкой Империи, переселяя туда мусульман. 6) Набор христиан для военной службы — по областям и при условии христианских кадров; до образования этих кадров — отсрочка набора. 7) Реорганизация жандармерии в Европейской Турции по вилайетам под действительным руководством швейцарских или бельгийских инструкторов. 8) Назначение в вилайеты, в коих есть и христианское население, европейских генерал-губернаторов из швейцарцев или бельгийцев, при чем Великие Державы должны одобрить их выбор и при них должны состоять выборные Генеральные Советы. 9) Утверждение при Великом Визирате Высшего Суда, составленного из христиан и мусульман поровну, для наблюдения за введением этих реформ. Послы Великих Держав и Посланники Балканских Государств будут иметь задачей наблюдать за деятельностью этих Советов.

(Подп.) Гартвиг. [247]

29.

Посол в Константинополе.

1 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Турецкое Правительство сообщило нам отрицательный ответь на коллективную ноту. Оно, видимо, выжидает образа действий Балканских Государств. В ответной ноте Порта заявляет, что внесет на утверждение Палат закон о вилайетах 1880 года, но что он будет введен без вмешательства Держав.

(Подп.) М. Гирс.

30.

Посол в Константинополе.

1 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Согласно телеграмме Управляющая Консульством в Битоли, Сербский и Болгарский консула там получили приказ о выезде и передали г. Кохманскому свои архивы и защиту сербских и болгарских подданных.

(Подп.) М. Гирс.

31.

Посланник в Афинах.

3 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Официально объявлено о разрыв дипломатических сношений между Грецией и Турцией.

(Подп.) Демидов. [248]

32.

Министр Иностранных Дел Послу в Париже.

28 сентября 1912 г.

(Телеграмма).

Мы считали бы желательным поставить теперь же на обсуждение вопрос о вмешательстве Держав с целью прекратить войну, после первых решительных действий борющихся сторон. Конечно, от характера, который примут военные действия, и от степени успеха той или другой стороны, будет зависеть достижение возможных результатов в определении оснований вмешательства. Полагаем, однако, что затяжной характер войны едва ли соответствовал бы интересам Балканских Государств, в виду ограниченности их рессурсов.

Представлялось бы наиболее целесообразным, если бы Франция приняла на себя продолжение начатого дела объединения Европейских Держав. Чем раньше будет остановлена война, пока не истощатся рессурсы обеих сторон, тем меньше затруднений будет в приискании компромисса между разноречивыми интересами.

(Подп.) Сазонов.

33.

Посол в Париже.

2 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Согласно предварительному соглашению Франции с Петербургским и Лондонским Кабинетами, г. Пуанкаре телеграфировал циркулярно Французским Представителям при Великих Державах, поручая им теперь же подготовить медиацию Держав между Портою и Балканскими Государствами, каковая медиация должна состояться тотчас после того, как первые вооруженные столкновения охладят пыл противников.

(Подп.) Извольский. [249]

34.

Министр Иностранных Дел Послу в Константинополе.

С.-Петербург, 5 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Я заявил Турецкому Послу, что наши торговые интересы в Черном море делают для нас крайне нежелательным перенесение военных действий в бассейн этого моря и что я обращаю на это обстоятельство самое серьезное внимание Порты.

Одновременно, я указал Турхан Паше, что в настоящее время, с прекращением войны с Италией, турки не имели бы никакого основания принимать какие-либо стеснительные меры для прохода торговых судов через Проливы.

В Ваших объяснениях с турецкими министрами вы могли бы вновь подчеркнуть серьезность положения, которая создалась бы для нас, в случае если бы наша торговля в Черном море и экспорт вновь терпели бы громадные убытки. Правительству и без того не легко сдерживать натиск общественного мнения против той полной миролюбия позиции, которую мы занимаем. Полагаем, что наши усилия должны быть по достоинству оценены в Константинополе и найти поддержку во внимательном отношении к законным интересам России.

(Подп.) Сазонов.

35.

Министр Иностранных Дел Послу в Константинополе.

С.-Петербург, 9 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Как вы сообщали, Порта заявила нам, что Турция будет строго придерживаться международного права и не допустит ничего несогласного с ним. Но это заявление не согласуется с первыми распоряжениями Порты, еще до начала войны [250] задержавшей греческие суда и уступившей в этом вопросе лишь энергичному давлению.

Благоволите вновь обратить внимание Порты на настоятельную необходимость для нас получить обеспечение свободного прохода через проливы наших грузов, указав на серьезный характер последствий, к которым могли бы привести затруднения в этом вопросе.

(Подп.) Сазонов.

36.

Министр Иностранных Дел.

(Циркулярное письмо Российским представителям за границей).

С.-Петербург, 18 октября 1912 г.

Освещение занятой нами позиции, в особенности в Балканских странах, представляется нам по условиям момента своевременным.

С начала обострения кризиса на Балканах для Императорского Министерства с несомненною ясностью представились следующие два обстоятельства:

1) война на Балканах почти неизбежна, и

2) исчерпывая все средства мирного воздействия, необходимо одновременно принять все меры для локализации войны.

Достижение обеих целей можно было обеспечить только установлением прямого контакта с Венским Кабинетом.

Согласившись выступить от лица всех Держав совместно с Австриею в Балканских столицах с заявлением о ненарушимости территориального “status quo”, мы преследовали при этом только одну цель — этим заявлением связать до известной степени те Державы, который на это заявление согласились. Указанным выше шагом опасность выступлений отдельных Держав была нами предотвращена, и сетование балканских политиков на Россию, оказавшую им в данном случае величайшую услугу, на какую они могли рассчитывать, свидетельствует лишь о близорукости, или же об увлечении, при котором временно исключается спокойная рассудительность. Впрочем, указанное настроение не могло нас особенно задеть, ибо мы знали, что время и верный расчет окажутся в нашу пользу. [251]

Что касается отношения Румынии к балканской войне, то воспоминание о нашем братстве по оружию в 1877-78 гг. и наше всегдашнее дружеское отношение, особенно ярко выразившееся в Высочайшем пожаловании Его Величеству Королю Карлу звания Фельдмаршала Русской Армии, естественно внушали Румынии чувства доверия и дружбы к России, и Румыния доказала их, отказавшись от вмешательства в войну.

Переходя к оценке значения, которое в настоящее время можно придавать заявлению о неприкосновенности территориального “status quo”, мы считаем нужным обратить Ваше внимание прежде всего на нижеследующие соображения.

Заявление это было, как известно, неразрывно связано с другим, а именно, что Державы возьмут в руки осуществление реформ. Кто же помешал им осуществить последнюю задачу? Балканские Государства? — Нет, они просили только точнее выяснить значение гарантий, заключающихся в упомянутой формуле. — Совершенно наоборот, Турция, к которой Державы обратились с гораздо менее категорическим заявлением, ответила, что иностранного вмешательства она не допустит, и что сама проведет нужные реформы. Таким образом, раз вторая часть формулы, — осуществление Державами реформ, — отпала и при том по вине Турции, то тем самым в наших глазах лишается всякой силы первая часть, — заявление о неприкосновенности территориального “status quo”. Во всяком случае не мы будем создавать Балканским Государствам препятствия в этом отношении.

Если таким образом вопрос о “status quo” не имеет в наших глазах незыблемого принципиального значения, то мы с тем большею силою настаиваем, чтобы, в случае его нарушения, были соблюдены следующие основные начала:

1) незаинтересованность Великих Держав в территориальных приращениях и

2) принцип равновесия компенсаций между Балканскими Государствами на основе тех уговоров, которые предшествовали их объединению.

(Пода.) Сазонов. [252]

37.

Посол в Париже.

18 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Г. Пуанкарэ предлагаете Великим Державам медиацию между воюющими на основании следующей формулы о незаинтересованности:

Признавая, что приближается момент возможной медиации между воюющими сторонами на Балканском полуострове и озабочиваясь прежде всего сохранением мира в Европе, Державы заявляют, что они приступят к этой общей задаче в духе полной незаинтересованности.

(Подп.) Извольский.

38.

Посол в Вене.

18 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Согласно сообщению Французского посла он передал Австрийскому Министру Иностранных Дел предложение о медиации на основании объявления Великими Державами их незаинтересованности и прибавил, что Россия и Англия дали Франции на это свое согласие. Австрийский Министр Иностранных Дел признал медиацию своевременною, но отказался принять формулу о незаинтересованности.

(Подп.) Н. Гирс.

39.

Посол в Париже.

23 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Согласно сообщению министра-президента граф Берхтольд ответил ему на его последнее предложение, что Австро-Венгерское Правительство, в согласии с кабинетами [253] Берлинским и Римским, признает пользу медиации Великих Держав между воюющими в целях поддержания европейского мира, но считает, что к вопросу о медиации можно будет приступить только, когда одна из воюющих сторон сама обратится с просьбой об оной.

(Подп.) Извольский.

40.

Министр Иностранных Дел циркулярно Российским Представителям за границей.

С.-Петербург, 20 октября 1912 г.

(Телеграмма).

По нашему мнению вмешательство Держав в войну, дабы быть успешным, должно быть безотлагательно.

Завоеванная союзниками часть Европейской Турции, на наш взгляд, подлежит на правах фактического завладения полюбовному разделу между союзниками. Только таким путем можно обеспечить прочный мир на Балканах и упростить процедуру медиации.

Мы считаем, однако, долгом оговорить, что Афон должен, по нашему мнению, сохранить нынешнее фактически независимое бытие с духовным подчинением власти Вселенского Патриарха.

(Подп.) Сазонов.

41.

Министр Иностранных Дел Послу в Париже. Сообщается в Лондон и Константинополь.

С.-Петербург, 22 октября 1912 года.

Согласно заявлению турецкого Посла, его Правительство обращается с настоятельной просьбой о медиации с целью остановить союзников от занятия Константинополя.

Не входя в рассмотрение явно неприемлемых условий, кои выдвигаются Турцией, я сказал Турхану Паше, что нельзя в настоящую минуту серьезно говорить о возможности удержать неприкосновенность территориального “status quo" [254] и что я полагал бы, что турки могут рассчитывать на успех своей просьбы о медиации только в том случае, если, не определяя ее условий, обратятся к Державам, заранее подчиняясь решению, которое будет ими принято.

(Подп.) Сазонов.

42.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Софии.

С.-Петербург, 24 октября 1912 г.

С нашей стороны не встречается препятствий к возможному присоединению к Болгарии Адрианополя.

(Подп.) Сазонов.

43.

Генеральный Консул в Ускюбе.

25 октября 1912 г.

(Донесение).

Еще до начала войны мне удалось своевременно удалить вверенных мне русских, сербских, болгарских, черногорских и греческих подданных, за исключением немногих оставшихся, к безопасности коих мною были приняты меры. Я счастлив донести, что жизнь всех их была сохранена в Ускюбе. Я употребил все усилия для спасения турецко-подданных: сербов, болгар и греков; при этом турецкий вали Галиб Паша всегда относился внимательно к заявлениям Консульства, оказывая все зависящее от него содействие. К сожалению после объявления войны роль его была ограничена действием военных властей, вооруживших поголовно все мусульманское население, и опасность для христиан возростала с каждым днем. Участь их и Консульств в Ускюбе всецело зависала от успеха сербского оружия и быстроты действия сербских войск. В то же время турецкие газеты и телеграммы сообщали лишь ложные данные об успехах турок. [255]

11-го октября в день победы под Кумановым в городе стали с утра распространяться слухи, что дело турецких войск проиграно. В Консульство хлынули мусульмане и христиане искать спасения. Я устроил под моей охраной два дома: один для мусульманских семей, другой для христианских, ибо Консульство не могло вместить эту толпу христиан, албанцев и турок.

В Консульство стали приходить разные видные мусульмане, заявляя, что они не хотят, чтобы войска защищали Ускюб, ибо тогда он будет разрушен бомбардировкой и жители будут перебиты. Я предложил им сдать город без боя, заявив, что ручаюсь за безопасность жизни женщин и детей. Было собрано совещание из 150 представителей мусульман, которые выбрали комиссию, уполномочив говорить от имени города. В 9 часов вечера в Императорском Консульстве собрались: вали, консульский корпус, городской голова Решид-Бей и уполномоченные мусульмане. Было решено, что город будет просить командующего войсками Фетхи Пашу вывести войска из города, чтобы спасти его от разрушения. Вали и мусульмане отправились в 12 часов ночи на телеграф просить Константинополь о запрещения Фетхи Паше сражаться в Ускюбе, переполненном мусульманскими женщинами и детьми, бежавшими из Приштины, Куманова и других мест. Ответа от Порты не было.

12-го утром мне сообщили, что в тюрьме есть несколько сот христиан, которым два дня не дают есть. Когда я подъехал к тюрьме, там начался бунт, и раздавались выстрелы. Я бросился к начальнику жандармов и потребовал чтобы меня допустили в тюрьму. Он дал согласие. Мое прибытие успокоило заключенных, ломившихся в решетки. Смотритель тюрьмы сказал мне, что он два дня не может добыть хлеба, потому что все забрали для войск. Я заявил, что в таком случае арестанты должны быть освобождены. Вали по телефону дал согласие. Я особенно настаивал потому, что с начала войны начались массовые аресты православного населения, и Митрополит просил моей защиты. Так как площадь перед тюрьмой и узкая улица к Вардару были загромождены пехотой, кавалерией, артиллерией и вооруженными башибузуками, бежавшими из Куманова, то смотритель тюрьмы сказал мне, что выпущенные христиане могут быть тут же перерезаны. Поэтому мы выпустили сначала мусульман, а потом христиан, которых жандармы с [256] ружьями провожали до Русского Консульства, где их отпустили на свободу. Сотни христиан, когда открылись двери их заточения, бросились целовать мои руки, благословляя Имя Русского Царя. Между заключенными были священники и видные представители болгарского и сербского населения. Я поехал домой, но не мог пробраться сквозь войска и пошел пешком. Немного спустя, ко мне вошел вали и сказала, что Фетхи Паша бежал из города, что его собственный экипаж у него отняли, и просил содействия выехать из Ускюба в Калканделен. Мой экипаж стоял у дверей. Я предложил его вали, который сел туда с секретарем и полицейским. Едва он отъехал несколько домов, отделяющих Консульство от моста, как загремели ружейные выстрелы. Я приказал кавасам заряжать ружья и вышел на улицу. Подъехал мой экипаж, залитый кровью. Оказалось, что солдат-албанец стрелял в вали. Секретарь вали был убит наповал: моему кучеру прострелили руку; вали остался невредимым и через несколько минуть пришел в Консульство. Эти выстрелы вызвали ужасную панику. Кто-то крикнул: “Гяур гелиор” (пришли неверные). Войска, шедшие по улице, бросились бежать. Артиллеристы бросились рубить постромки от орудий и зарядных ящиков и в бешеной скачке искали спасения. 18 гаубиц было брошено на улицах, и через несколько минут ни одного турецкого солдата не было видно в Ускюбе; не успевшие бежать попрятались в домах. Один офицер прибежал в Консульство и лишился чувств от волнений. И эти люди накануне еще с большим мужеством сражались при Куманове. Но двухдневный неудачный бой под страшным огнем французских пушек и пулеметов сломил их моральные силы.

Вали остаток дня провел у меня. Вечером никто не хотел вести его на вокзал, боясь быть убитым. Мне пришлось лично проводить его пешком до вокзала, где он сел в поезд, отходивший в Салоники. В тот же день я предложил турецким делегатам ехать в сербскую армию. Они согласились. Но 13-го утром заявили, что без меня не поедут, боясь сербов и фанатичных турок в городе. Остальные три Консула тоже решили ехать со мною, и мы выехали вместе около 9 часов утра с Решид Беем городским головой. Впереди ехал верховой с белым флагом. Мои кавасы все хотели ехать со мной, чтобы защищать меня, ибо были уверены, что фанатики будут стрелять в [257] нас и не дадут сдать города. Я взял двух, а двух оставил для охраны Консульства. Мы проехали Ускюб благополучно и направились по Кумановскому шоссе. Когда мы доехали до гор, верстах в 10 — 12, и поднялись на первый отрог, мы увидели на вершине горы сербов. Через несколько минут мы были окружены сербской кавалерией. Мы увидели несколько офицеров и между ними генерала Гойковича, начальника дивизии. Он не хотел верить, что Ускюб сдается без боя. Нам сказали, что Наследник здесь и желает нас видеть. Немного спустя подъехал Королевич Александр. Я сказал, что Ускюб сдается Его Королевскому Высочеству, и просил о покровительстве мусульманским женщинам и детям. Королевич любезно ответил, что он очень рад познакомиться с Русским Консулом, благодарил за радостное известие и обещал охранять мусульманское население. Я представил Консулов и турецкого городского голову. Его Высочество приветливо говорил с ними. Французскому Консулу он сказал, что французские пушки, купленные Сербией, оказались выше всяких похвал. Королевич сел на коня, предложив нам свой автомобиль. Войска двинулись в боевом порядке на Ускюб, приветствуя Наследника, окруженного штабом. Тысячи народа бежали по полю навстречу. Они кричали: “Живио Сербия”, “Живио Балканский Союз” и при виде Консулов: “Живио Россия”. Восторг народа, освобожденного после 500 лет мусульманского ига, не имел границ. Многие прямо обезумели от радости. Прибыв в Ускюб, я был принят Королевичем, который поручил мне телеграфировать нашему Посланнику в Белграде, что полк имени государя императора первый вошел в Ускюб.

(Подп.) Калмыков.

44.

Министр Иностранных Дел Послу в Париже. Сообщается в Лондон, Вену, Берлин.

С.-Петербург, 23 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Австрийский посол заявил мне, что его Правительство исключает мысль о территориальных компенсациях для [258] себя. На мой вопрос — почему в таком случае Венский Кабинет не примкнул к французской формуле о незаинтересованности, граф Турн ответил, что в ней не значится, что незаинтересованность касается только территориальных приобретений.

С своей стороны я указал графу Турну на необходимость считаться с жизненным для Сербии интересом выхода к Адриатическому морю и на то, что в интересах доброго соседства с нею Австрия не должна бы, казалось, оказывать сопротивление законному удовлетворению ее желания.

(Подп.) Сазонов.

45.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Белграде. Сообщается в Париж и Лондон.

С.-Петербург, 27 октября 1912 г.

(Телеграмма).

Направление, принятое за последние дни вопросом о выходе Сербии к Адриатическому морю, не может не внушать нам серьезных опасений.

Мы готовы теперь, как и раньше, оказать Сербии самую деятельную дипломатическую поддержку вместе с Францией и Англией. Но, по имеющимся у нас веским данным, Германия и Италия готовы вместе с Австрией воспротивиться территориальному приращению Сербии на побережьи Адриатического моря.

В вопросе о выходе Сербии к Адриатическому морю мы различаем цели и средства. Цель — возможно большее обеспечение экономической независимости этого Государства, средство — это выход к Адриатическому морю путем ли территориального приобретения на побережьи или же обеспечения сообщения с тем или иным портом железною дорогою.

Уступка Сербии в вопросе приобретения в собственность Адриатического порта даст нам возможность настаивать на других для нее выгодах.

Мы полагаем, что Сербия, которая выйдет из короткой войны с такими приобретениями, о коих едва ли могла [259] мечтать, должна понять, что слишком большими притязаниями она только скомпрометирует достижение ж этих результатов.

(Подп.) Сазонов.

46.

Министр Иностранных Дел Послам в Париже, Лондоне, Берлине Вене и Риме.

С.-Петербург, 27 октября 1912 г.

В беседе с одним из Представителей Держав Тройственного Союза по вопросу о выходе Сербии к Адриатическому морю я указал моему собеседнику на возможность компромисного решения, обеспечивающего интересы Сербии, и в то же время предостерег от возможности категорического выступления Держав Тройственного Союза с каким-либо солидарным заявлением о совместном решении, подлежащем принятию, ибо подобное выступление имело бы лишь один результат — войну.

(Подп.) Сазонов.

47.

Посол в Лондоне.

11 ноября 1912 Г.

(Телеграмма).

По моему мнению, наибольшее, чего можно бы достигнуть в пользу Сербии в вопросе о выходе к Адриатическому морю — это нейтрализованный порт на территории автономной Албании.

(Подп.) Граф Бенкендорф. [260]

48.

Посол в Париже.

12 ноября 1912 г.

(Телеграмма).

Здешний кабинет получил от Австрийского Посла официальное сообщение, что, если Балканские Государства заключат ныне мир с Турцией, то Австро-Венгрия не признает окончательным таковой договор.

(Подл.) Извольский.

49.

Министр Иностранных Дел Послу в Париже.

С.-Петербург, 12 ноября 1912 г.

(Телеграмма).

По нашему мнению, наступил момент для поднятия вопроса о конференции, мысль о которой внесет некоторое успокоение в общественное мнение разных стран, ныне крайне возбужденное слухами о грозящем столкновении между Великими Державами. Мы полагали бы, что, не предрешая программы конференции, можно было бы теперь приступить к предварительному обмену мнений по этому вопросу. В виду неудобств, представляемых для этого сношениями по телеграфу, может быть, было бы желательно возложить этот обмен мнений на Послов Великих Держав при участии Министра Иностранных Дел. На этих совещаниях могли бы обсуждаться вопросы, вызывающее разногласия, и изыскиваться способы их разрешения — как проект ликвидации всего Балканского кризиса.

(Подл.) Сазонов.

50.

Посланник в Цетинье.

19 ноября 1912 г.

(Телеграмма).

Австрийский Посланник, от имени своего Правительства, предупредил Короля Николая, что Скутари не может остаться [261] за Черногорией, если и будет взять, так как находится в той части Албании, которая заселена исключительно албанцами-католиками.

(Подл.) А. Гирс.

51.

Посланник в Софии.

21 ноября 1912 г.

(Телеграмма).

Вчера вечером в Чаталдже подписан протокол о перемирии на следующих условиях:

1) армии воюющих сторон остаются на занимаемых ими позициях, 2) осажденные крепости не будут снабжаться провиантом, 3) снабжение болгарских войск провиантом будет производиться по Черному морю, а также через Адрианополь через десять дней после заключения перемирия, 4) переговоры о мире начнутся в Лондоне 30 ноября.

(Нодп.) Неклюдов.

52.

Министр Иностранных Дел Посланнику в Афинах.

С.-Петербург, 25 ноября 1912 г.

(Телеграмма).

Мы не можем допустить перехода Афона, имеющего значение одного из главных центров для всего православного мира, в руки одной Державы, а потому считали бы лучшим решением вопроса нейтрализацию Афона с сохранением прежнего его подчинения духовному главенству Вселенского Патриарха.

(Подп.) Сазонов. [262]

53.

Министр Иностранных Дел Послам в Лондоне и Париже.

С.-Петербург, 26 ноября 1912 г.

(Телеграмма).

Так как совещание Послов будет иметь характер предварительного согласования взглядов Великих Держав на результаты ликвидации войны, полагаем, что допущение представителя Румынии возможно в тех случаях, когда вопросы, подлежащее обсуждению, будут затрагивать интересы Румынии. Представитель Румынии может быть приглашаем в этих случаях по общему решению Послов для дачи объяснений и выражения своих пожеланий.

(Подп.) Сазонов.

54.

Министр Иностранных Дел Послам в Париже и Лондоне.

С.-Петербург, 26 ноября 1912 г.

(Телеграмма).

Считаем нужным теперь же приступить к обмену мнений с Парижским и Лондонским Кабинетами для возможно более полного согласования взглядов на вопросы, которые будут обсуждаться в предполагаемом совещании Послов. В числе их на первую очередь по важности выступает вопрос об Албании и выходе к Адриатическому морю.

Как Вам известно, основная наша задача — обеспечить политическую и экономическую эмансипацию Сербии.

Албания, на наш взгляд, должна быть образована как автономная провинция под суверенитетом Султана, с правом Турции содержать в ней ограниченное число войск.

Общие принципы, установление коих нас интересует, заключаются в обеспечении нейтрализации Албании и ее побережья, в смысле отрицания права какой-либо Державы на [263] установление тем исключительного преобладания. За Сербиею должно быть признано право свободного сообщения с морем через Албанскую территорию по тем железным дорогам, которые будут соединять Сербию с Албанскими портами. Свобода передвижения должна быть признана и за военными грузами Сербии. Смычка сербских железных дорог с албанскими портами, которая может быть осуществлена международными синдикатами, должна быть обставлена всеми гарантиями, необходимыми для обеспечения безопасности и правильного функционирования железнодорожного сообщения через Албанию.

(Подп.) Сазонов.

(Продолжение следует).

Текст воспроизведен по изданию: Сборник дипломатических документов, касающихся событий на Балканском Полуострове. (Август 1912 г. — Июль 1913 г.) // Русская старина, № 5. 1915