Несмотря на заступничество западно-европейских кабинетов, несмотря на издаваемые султаном фирманы и гатигумайоны, положение христианского населения Европейской Турции не только, что нисколько не улучшается, но почти с каждым днем становится все тяжелее и невыносимее. Христианам приходится переносить страдания притеснения, не только со стороны частных лиц, но даже и от административных властей; удовлетворения же на свои справедливые жалобы они не могут добиться ни от правителей областей, ни от константинопольского правительства. В «Военном Обозрении» № 8 за прошлый год, было сообщено, что, уступая представлениям первостепенных держав, турецкое правительство решилось произвести исследование тех злоупотреблений, каким подвергаются христиане, и с этою целью послало трех важнейших своих сановников в Боснию, Булгарию и Румынию. Но этих мер крайне не достаточно для того, чтобы исправить бедственное положение христиан, и лучшим доказательством тому служит то, что и после этого объезда отовсюду слышатся жалобы на притеснения. Особенно сильны все эти притеснения в Боснии. В самой же Боснии христианское население наиболее страдает от Турок в юго-западной части, в так называемой Герцеговине, прилегающей к владениям независимых и воинственных Черногорцев. На границе же с Черногорией, Турки хотя и притесняют христиан, но часто бывают за то наказаны Черногорцами, которые всячески стараются облегчать положение близ живущих своих единоверцев. Кроме того, поводом к постоянным столкновениям между Турками и Черногорцами, в прежнее время, служила неопределенность самой границы; но в прошлом году, при участии первостепенных держав, повод к этим столкновениям уничтожен проверкой и новым проложением границы. Вследствие того, спокойствие казалось [517] восстановленным в этой части Боснии; но, в декабре прошлого же года, снова начались волнения на черногорской границе. Повод к тому подали Турки, живущие в с. Никшич и отогнавшие у Черногорцев 300 голов рогатого скота. Но черногорское правительство приказало своим подданным воздержаться от всякой мести и вошло в сношение по этому поводу с герцеговинским пашею; однако, когда и действия наши не имели действия, то он объявил Никшичанам, что не отвечает за до терпение Черногорцев. Последние, однако, терпели еще. Между тем, один Турок убил на рынке черногорскую женщину, что, возбудив негодование Черногорцев, побудило их, во избежание кровопролития, войти в сношение с Турками насчет принятия мер для прекращения впредь подобных беспорядков. Для этого назначена была общая сходка Турок и Черногорцев, в определенном месте, 17 декабря. Но, во время переговоров, на этой сходке, один Турок убил Черногорца, и с этого завязалась общая свалка. С обеих сторон было до 1,000 человек; но Черногорцы одержали верх, разогнали Турок и отбили у них 120 лошадей и 400 голов рогатого скота. Черногорцы лишились при этом 15 человек убитыми и ранеными, а Турки потеряли до 45 человек убитыми ли 50 ранеными. Замечательно при этом единодушие Черногорцев, с которым они поддерживают друг друга. Лишь только послышались ружейные выстрелы около Никшича, тотчас же жители ближайшего черногорского местечка Грахова напали на соседственных с ними корианичских мусульман, чтобы тем помешать им идти на выручку к своим единоверцам. Свалка 17 декабря как бы послужила сигналом к начатию неприязненных действий по всей черногорской границе с Албанией и Герцеговиною. Везде то Черногорцы нападают на земли Турок и отбивают у них стада, то, обратно, Турки нападают на Черногорцев. Последние, впрочем, не ограничиваются нападениями на одних только жителей мусульман, но нападают и на турецкие войска. Так, они заставили Турок очистить пограничный блокхауз Сутторина (2 марта), занимаемый, обыкновенно, 54 турецкими солдатами, и сожгли его; так, еще прежде, именно 21 Февраля, Черногорцы напали на турецкий отряд, конвоировавший транспорт с продовольствием из Подгорицы к пограничной с [518] Черногорией крепости Спуш, и при этом убили до 130 человек Турок и овладели транспортом. Конечно, все это делается совершенно без ведома и против воли черногорского правительства, которое, как сообщают, даже хотело вступить в переговоры с турецкими пашами, для принятия мер к успокоению, хоть на некоторое время, умов.

Видя, что Турки заняты на черногорской границе, христианское население Герцеговины решилось воспользоваться этим обстоятельством, чтобы отомстить Туркам за все их притеснения, и восстало преимущественно в южных частях Герцеговины, ближайших к Черногории. Нечего говорить о том, что, в своем деле, христиане деятельно поддерживаются Черногорцами; а потому успехи восстания быстро стали усиливаться. Ближайшие к границе Черногории мусульманские селения почти все разорены и сожжены, и восстание, почти распространившись уже по всей Герцеговине, готово охватить всю Боснию. В последней, местные турецкие власти выказывают необыкновенную деятельность для отсылки в Герцеговину войск и всякого рода запасов, чтобы подавить или, но крайней мере, приостановить волнение. Так, в Сароево (главном городе Боснии) оставлено только четыре батальона низама (регулярной турецкой пехоты), а все остальные отравлены в Герцеговину; в то же время, приступило к сбору баши-бузуков и уже набрано их до 7,000, из которых 2,000 отправлены на театр восстания. Но трудно допустить, чтобы местные власти одни управились с этим волнением, которое имеет себе совершенно верную и надежную опору в Черногории. Притом же, то единодушие, с каким действуют до сих пор Черногорцы и Герцеговинцы, заставляет многих полагать, что волнение это имеет поддержку извне, чему особенно способствует то, что, с взятием Сутторины, открылся свободный доступ от морского берега во внутрь Черногории. Есть даже известия, хотя и не совсем еще определительные, что здесь же, всего только в двух верстах от австрийской границе, высадились уже передовые эмиссары Гарибальди. Это последнее известие, в некоторой степени, может служить указанием на то, к чему предназначается адриатический легион и почему волонтерам Гарибальди приказано быть готовыми к походу. [519]

В виду всех этих волнений, турецкое правительство считает необходимым увеличить свои постоянные войска, и потому, в последнее время, призваны под знамена 35,000 редифов (резервов). Первоначально турецкое правительство хотело призвать к оружию 60,000 из резерва, но, по неимению финансовых средств, должно было ограничиться половиною. Нет никакого сомнений, что большая часть вновь собранных редифов, по мере того, как будет организоваться, будет отправляема в Боснию. Пока же из Константинополя отправлена к берегам Албании эскадра, под начальством Мустафы-Паши, на судах которой находится лишь шесть батальонов редифов.

Не лишнее заметить, что и в других частях Европейской Турции христианское население, по всем получаемым сведениям, ждет только удобного случая, чтобы открыто восстать против ненавистного для них турецкого ига, и, таким образом, внутреннее положение Турции, при совершенном расстройстве ее администрации и финансов, становится крайне критическим.

Поэтому не удивительно, что смежные с Турцией христианские владения всячески стараются подготовить и развивать у себя военные силы, для того, чтобы, при благоприятных обстоятельствах, быть в состоянии подать руку помощи своим утесненным единоверцам. И, действительно, в последнее время, мы видим необыкновенную внутреннюю деятельность по военной части как в Придунайских Княжествах и Сербии, так и в Греции, а потому полагаем не лишенным интереса проследить, за сколько то позволяют имеющиеся данные, в чем именно заключается эта деятельность в каждом из этих отдельных владений.

В Придунайских Княжествах, со времени соединения их под властью князя Кузы, сделано было очень много самых благодетельных для края реформ; но главное внимание владетельного князя постоянно было обращаемо на возможно большее усовершенствование вооруженных сил княжеств. Введя равенство всех граждан перед законом, он хотел, чтобы это же равенство распространилось и на обязанность всех граждан защищать свое общее отечество. С этою целью введена была им в княжествах конскрипция, по которой все равно одинаково должны были нести военную службу. Как ни [520] справедливо и благоразумно это распоряжение, но оно возбудило неудовольствие во многих частях княжеств и особенно в Малой Валахии и между Болгарами, населяющими часть Бессарабии, отошедшую к Молдавии. Хотя и суровыми мерами, однако, неудовольствие это было подавлено, и, в настоящее время, конскрипция введена в Придунайских Княжествах.

Что касается собственно до числительности и состава армии Придунайских Княжеств, то, к сожалению, мы не имеем об этом достоверных сведений; известно только, что армия эта немногочисленна, но вооружена очень удовлетворительно и собирается ежегодно, по частям, в лагере у Плоешти, где обучение ее производится под непосредственным наблюдением самого владетельного князя. Хотя конскрипция давно уже введена в Сербии, но она как-то не привилась к сербскому народу, полагающему свою главную силу в поголовном ополчении. Поэтому в Сербии никогда не содержится много постоянных войск, именно не более 3,000 человек; но, в случае нужды, когда созывается ополчение, Сербія может выставить в поле до 200,000 хотя и не обученного, но за то наилучшим образом воодушевленного войска, что особенно важно, если ему придется сражаться за дело, которому оно вполне будет сочувствовать. Поэтому-то вся главная забота сербского правительства должна сосредоточиваться на том, чтобы заблаговременно подготовлять артиллерию и все необходимое вооружение и запасы военных принадлежностей для этой армии. К этому именно и стремится правительство князя Михаила Обреновича. К сожалению, недостаток финансовых средств в стране ставит весьма значительные преграды этим стремлениям. В особенности встречаются затруднения в изготовлении ружей, орудий и снарядов к ним; особенно чувствителен недостаток в снарядах к имеющимся в сербской артиллерии 120 орудиям. Что же касается до пороха, то в нем нет недостатка, при постоянной деятельности Страгарского порохового завода.

В последнее время, как бы в виду событий, происходящих в Боснии, сербское правительство призвало к оружию 50,000 ополчения и для сформирования и обучения его назначило офицеров от постоянной армии; вместе с тем, призваны также и все прослужившие свой срок в рядах армии, частью [521] для замещения унтер-офицерских должностей в милиции, отчасти же для укомплектования постоянной армии.

 Текст воспроизведен по изданию: Военное обозрение // Военный сборник, № 4. 1861

© текст - Глиноецкий Н. П. 1861
© сетевая версия - Тhietmar. 2017
©
OCR - Тамара. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Военный сборник. 1861