ПРЕДИСЛОВИЕ
Публикация, предпринятая Институтом славяноведения и балканистики АН СССР и Историко-дипломатическим управлением МИД СССР совместно с Академией наук и искусств Социалистической республики Боснии и Герцеговины, посвящена тому периоду истории Боснии и Герцеговины XIX в., когда в этих землях развернулась интенсивная борьба за свободу и национальную независимость и когда эти провинции Османской империи привлекали к себе особое внимание европейских держав, стремившихся использовать так называемый Восточный вопрос для усиления своего влияния на Балканах. Османская империя переживала хронический социально-экономический и политический кризис, обусловленный разложением военно-феодальной турецкой системы. В своих европейских владениях Порта пыталась приостановить развитие центробежных движений с помощью репрессий и реформ.
Самая западная провинция империи Босния и Герцеговина отличалась от других ее славянских областей рядом существенных особенностей, обусловленных значительной исламизацией славянского населения и отдаленным от центра пограничным положением. Сербское, хорватское и мусульманское население провинции исповедовало православие, католицизм и ислам. Последний являлся официальной религией, шариат определял общественные отношения. Специфика господствующего класса состояла в том, что светские феодалы были потомками местных славянских феодалов, принявших в период завоевания османами Балканского полуострова мусульманство. Высшее православное духовенство назначалось из греков-фанариотов. Чуждым интересам народа было и высшее католическое духовенство. Положение низшего духовенства приближалось к крестьянскому. Росло и крепло экономически торговое сословие. Основную массу жителей составляло крестьянство, причем большинство феодально зависимых крестьян были православного, а большинство свободных — мусульманского вероисповедания.
Обострение социальных, национальных и конфессиональных противоречий привело к тому, что с середины прошлого столетия Босния и Герцеговина вступили в длительный период социально-экономического кризиса, приведшего к уничтожению феодализма и созданию основ нового капиталистического общества. Отмена спахийской системы в Османской империи в начале 30-х годов XIX в. не затронула самых западных ее окраин, и только после военного разгрома консервативных сил в обеих провинциях Омер-пашей Латасом в 1851 г. архаические формы османского феодализма были отменены. Все это время происходили крестьянские восстания, не прекращавшиеся вплоть до австро-венгерской оккупации в 1878 г. С 1852 по 1862 г. в Герцеговине произошли три восстания, одним из руководителей которых был Лука Вукалович. В конце 50-х годов северные районы Боснии охватило широкое крестьянское восстание против феодалов. Население Боснии и Герцеговины выступало также против налогового [6] гнета, усилившегося в связи с ростом задолженности Османского государства и процессом его перестройки.
Порта получала огромные займы у ведущих капиталистических стран Западной Европы, в первую очередь у Франции и Великобритании. Подсчитано, что накануне финансового банкротства турецкого правительства (1875 г.) чистый доход в империи составлял 360 млн. французских франков, а обязательства по уплате долгов по займам западным государствам составляли 300 млн. франков.
Практика передачи сбора налогов откупщикам еще больше осложняла положение в Боснии и Герцеговине. Откуп десятины способствовал обострению социального кризиса, наиболее ярко проявившегося в широчайшем крестьянском восстании 1875-1878 гг.
Социально-экономическая борьба в Боснии и Герцеговине способствовала росту национального самосознания, появлению политических программ и развертыванию национально-освободительного движения.
Освободительная борьба боснийцев и герцеговинцев испытывала на себе сильное влияние соседних княжеств — Сербии и Черногории. Сербское правительство с 1849 г. начало создавать здесь сеть конспиративных организаций, которые с перерывами просуществовали до 1874 г. Сербский князь Михаил Обренович и создатель великосербской программы Илия Гарашанин согласно своим планам борьбы с Портой в 60-х годах XIX в. оказывали содействие в подготовке восстания в Боснии и Герцеговине. Активным действующим фактором в его организации была Омладина — общесербская буржуазно-либеральная организация, тесно связанная с революционным движением в Боснии и Герцеговине. В свою очередь Черногория с учетом своих интересов оказывала материальную и военную помощь боровшимся за свободу герцеговинцам. Вместе с тем соперничество между правящими династиями Сербии и Черногории за влияние в Боснии и Герцеговине тормозило развитие национально-освободительного движения в этих провинциях Османской империи.
Национальное пробуждение Боснии и Герцеговины привлекло пристальное внимание европейских держав. В 50-х годах здесь были открыты консульские представительства Австрии, Англии, Франции, России и Пруссии. Австрия, в составе которой находилось собственное славянское население, опасалась, что национально-освободительное движение в этом регионе угрожает ее существованию. Австрийское правительство уже с 1849 г. стало создавать тайные фонды, из которых оплачивалась австрийская секретная агентура в Боснии и Герцеговине. Правительство Габсбургов хотело воспрепятствовать объединению этих областей с Черногорией и Сербией и тайно готовило аннексию Боснии и Герцеговины.
Англия и Франция традиционно стремились к сохранению европейских владений Османской империи и поэтому не были заинтересованы в поддержке освободительных движений народов Боснии и Герцеговины.
Значительную роль в международных отношениях на Балканах играла Россия. Поражение в Крымской войне и потеря былого влияния на Балканском полуострове определили новый курс ее балканской политики. Вынужденный придерживаться условий Парижского договора, петербургский кабинет ставил своей задачей поиски контактов с западноевропейскими державами с целью оказания коллективного давления на Порту для облегчения участи угнетенного христианского населения Османской империи. Учитывая фактор роста национально-освободительного движения на Балканах, Петербург стал оказывать действенную помощь борьбе народов Балканского полуострова, в том числе и населения Боснии и Герцеговины. Это нашло свое выражение в поддержке Россией герцеговинских повстанцев под руководством Луки Вукаловича, а также в [7] благоприятном отношении к планам создания Балканского союза 60-х годов XIX в., возглавляемого Сербией. Для усиления влияния на Балканах русская дипломатия использовала также традиционные интерес и симпатию русской общественности к судьбам угнетенных братских народов.
Настоящая публикация освещает проблемы социально-экономического развития и национально-освободительной борьбы народов Боснии и Герцеговины 50 — середины 60-х годов XIX в. Комплекс впервые публикуемых документов последовательно хронологически показывает широкую панораму политической, экономической, общественной и культурной жизни провинции. Введение в научный оборот значительного количества нового источникового материала имеет большое научное значение, так как создает возможность для более глубокого и всестороннего исследования проблем публикации.
Начало 50 — середина 60-х годов — важный этап в истории Боснии и Герцеговины. Изменение административного статуса Боснии и подчиненной ей Герцеговины в 1850-1851 годах, равно как и последовавшие за этим социально-экономические преобразования открыли новый этап в их истории. Систематическое освещение в документах событий с 1856 г. объясняется появлением в Боснии, а затем и в Герцеговине русских консулов, донесения которых из Сараева, Мостара и Рагузы в МИД России и посланнику в Константинополе составляют основную массу публикуемых документов.
Заметную роль в ознакомлении русской общественности с боснийцами и герцеговинцами, их историей и культурой сыграл первый русский консул в Сараеве (1857-1858), известный историк, этнограф, лингвист, публицист и общественный деятель А. Ф. Гильфердинг. Его «Письма об истории сербов и болгар» печатавшиеся в газете «Московские ведомости» и журнале «Русская беседа» (1859 г., кн. 15-16), а также очерки «Поездка по Боснии, Герцеговине и Старой Сербии», опубликованные в «Записках Русского географического общества» (1859 г., кн. 13) содержали самые подробные по тем временам описания южнославянских земель. Не случайно сочинение А. Ф. Гильфердинга о Боснии и Герцеговине было переведено на сербскохорватский язык в 1872 г. и вышло в Белграде, а в наше время изданы в Сараеве его главные труды (Гилфердинг А. Ф. Путованье по Херцеговини, Боснии Старои Србиии. Capaиево, 1972; Prokopiиe Cokorilo, Joanikiиe Pamucina, Staka Skenderova. Ljetopisi. Sarajevo).
Историческая ценность донесений русских консулов на Балканах во многом зависела от личности консула и его ближайшего окружения, от их энергии, предприимчивости, кругозора. В российском дипломатическом корпусе на Балканах XIX в. было немало наблюдательных и способных людей, таких как упоминавшийся выше А. Ф. Гильфердинг, а также К. Д. Петкович, В. В. Безобразов, А. Н. Кудрявцев и другие, которые не ограничивались служебными донесениями, а делали свои, аналитические выводы и обобщения, имевшие историческую ценность. Благодаря деятельности консулов, их широким контактам с представителями боснийско-герцеговинской общественности — учителями, духовенством и купечеством, мы располагаем своеобразной летописью всех важнейших событий в этих землях в рассматриваемый период.
Важную группу документов публикации составляют обобщающие записки консулов по экономическим, политическим и религиозным вопросам в Боснии и Герцеговине, к которым, как правило, прилагались таблицы, статистические выкладки и прочие материалы об этническом составе населения земель и их экономике, а также о дислокации [8] турецких войск, отчеты консулов по расходованию денежных сумм, поступавших в их распоряжение из России для распределения в виде пособий населению.
Донесения консулов дополняют включенные в том предписания российского МИД своим представителям в Константинополе, в Сараеве и Мостаре, его ежегодные общие отчеты и отчеты по Азиатскому департаменту, характеризующие позицию России.
Особую ценность представляют публикуемые обращения, прошения, жалобы, письма общин и отдельных лиц к главам правительств и их консулам в провинции, в которых нашел выражение протест населения против произвола землевладельцев-мусульман, османской администрации и высшего греческого духовенства, содержатся требования аграрно-правовых преобразований и просьбы о защите и покровительстве. Среди этой группы документов письма повстанцев и их предводителей: Л. Вукаловича, М. Любибратича и других.
В сборник включены также документы из архивов Боснии и Герцеговины. Это материалы, отложившиеся в фондах австрийских консульств в Сараеве, Мостаре, Банялуке, Требинье. Впервые в советско-югославское издание архивных документов включены донесения австрийских консулов, хранящиеся в Государственном архиве в Вене. Австрийские консулы внимательно следили за развитием событий в Боснии и Герцеговине, в их донесениях содержатся ценные сведения об экономике, культуре и этническом составе населения. Эти материалы свидетельствуют о том, что защита католического населения в провинции использовалась Австрией и в целях экономической, политической и идеологической экспансии на Балканах.
Вошедшие в том документы характеризуют изменение социально-экономической и общественно-политической ситуации в Боснии и Герцеговине в рассматриваемый период. В первую очередь это коснулось землепользования, аграрных отношений и налоговой политики. Публикуемые материалы ярко показывают процессы введения арендной системы, изменения характера налогообложения и форм взимания налогов, что привело к ухудшению положения массы крестьянского населения и к антифеодальным вооруженным выступлениям.
Большой научный интерес представляют источники, освещающие начальную стадию национально-освободительного движения в Боснии и Герцеговине, содержанием которой была борьба христианского населения за гражданские права, утверждение общинного самоуправления и самостоятельность церкви. Документы подробно показывают ход массовых народных выступлений в Боснии (Крайна, Посавина) и Герцеговине.
Небольшое количество сохранившихся источников отражает состояние народного просвещения: становление школьного дела, подготовку учительских кадров, установление культурных связей с Россией.
Настоящая публикация содержит много ценных сведений и по другим вопросам, таким как оживление хозяйственной жизни и торговли, создание транспортной сети, этнический состав населения, деятельность османской администрации, состояние турецкой армии, дислоцированной в провинции и др.
Включенные в публикацию документы выявлены в архивах СССР — Архиве внешней политики России, МИД СССР, Центральном государственном историческом архиве СССР, СФРЮ — Архиве Боснии и Герцеговины в Сараеве, Архиве Герцеговины в Мостаре, Вилайетском архиве в Сараеве, Австрии — Государственном архиве в Вене. Из нескольких сотен выявленных документов в том включено 244 документа. При отборе материалов для печати редколлегия стремилась максимально полно [9] представить основные проблемы рассматриваемого периода истории Боснии и Герцеговины. Все документы публикуются впервые. Из большого количества донесений консулов включены только те, которые содержали важную информацию, а менее значительные по содержанию использованы в комментариях.
Редколлегия придавала большое значение выявлению и публикации источников, исходящих непосредственно от населения Боснии и Герцеговины. Предпочтение отдавалось коллективным обращениям, прошениям, жалобам, выражавшим мнения групп населения — общинных собраний и скупщин, а также материалам, принадлежавшим руководителям боснийско-герцеговинских повстанцев.
При наличии подлинников и их переводов того времени на русский язык текст воспроизводится по подлиннику, а место хранения перевода указывается в легенде. Копии или переводы документов публикуются в том случае, когда не удалось обнаружить подлинник.
Археографическая подготовка документов осуществлена в соответствии с «Правилами издания исторических документов в СССР» (М., 1969 г.).
Все документы публикуются полностью на языке оригинала. Материалы на французском, немецком и итальянском языках сопровождаются переводами на русский язык. Документы на турецком языке переведены на латинскую графику и сопровождаются переводом на сербскохорватский язык. Тексты всех документов публикуются по современной орфографии с точным сохранением языковых и стилистических особенностей. В документах на сербскохорватском языке сохранены основные особенности орфографии оригинала. Явные ошибки и описки исправляются без оговорок.
Транскрипция собственных имен и географических названий в тексте документов воспроизводится в соответствии с оригиналом. В заголовках, комментариях, указателях дано их наименование, принятое в современной литературе. Утраченные и сокращенные части слов, за исключением общеупотребительных сокращений, восстановлены в квадратных скобках. Неразборчивые места текста оговорены в подстрочных примечаниях.
Резолюции и пометы общего характера воспроизводятся после текста документа, прочие пометы указаны в подстрочных примечаниях. Там же раскрываются неполные или неправильно написанные имена. Примечания документа даются со специальной оговоркой: Примеч. док.
Материалы публикации расположены в хронологическом порядке, снабжены редакционными заголовками и легендами. В заголовках должностное положение автора и адресата указано только при первом упоминании или последующем изменении. Даты русских и сербскохорватских документов приведены по старому стилю или снабжены двойной датой, согласно оригиналу; австрийские и итальянские документы даны по принятому в Европе новому стилю. Даты, установленные составителями, оговорены в подстрочных примечаниях. Место написания документа в заголовке указано в том случае, если оно есть в оригинале.
В легендах указывается место хранения документа, его поисковые данные и степень подлинности, оговаривается наличие печати.
Издание снабжено комментариями, именным и географическим указателями, а также терминологическим словарем.
При подборе иллюстраций, вошедших в том (гравюр, рисунков, фотографий), использованы издания второй половины XIX в.
Выявление документов осуществили: с советской стороны — Д. Ф. Поплыко, В. М. Хевролина, Н. В. Кабакова, И. В. Будник при участии В. Н. Соколова, Е. М. Заблудовской, Т. В. Фаминской; с югославской стороны — Б. Маджар, Р. Петрович, Ф. Спахо, М. Экмечич. При подготовке [10] сборника были использованы материалы, выявленные в советских архивах В. Н. Кондратьевой.
Археографическая обработка документов произведена: с советской стороны — В. М. Хевролиной (русский язык), Т. Ф. Семеновой (сербскохорватский язык), Т. В. Фаминской и Н. В. Кабаковой (французский язык); с югославской стороны — М. Экмечичем, Р. Петровичем, Б. Маджаром и И. Тепичем (сербскохорватский, немецкий, итальянский язык).
Переводы выполнены: с французского языка — Т. В. Фаминской, с немецкого — И. С. Аксеновой, с итальянского — О. И. Гивишвили, с турецкого на сербскохорватский язык — Ф. Спахо.
В составлении комментариев участвовали: с советской стороны — В. М. Хевролина, Д. Ф. Поплыко, В. И. Косик, В. И. Мазаев, А. В. Карасев, Е. К. Вяземская, И. В. Чуркина, Н. И. Хитрова; с югославской стороны — М. Экмечич и И. Тепич.
Указатели выполнены: с советской стороны — В. И. Косиком при участии В. И. Мазаева, В. Н. Соколова, И. В. Будника; с югославской стороны — М. Экмечичем и И. Тепичем; терминологический словарь — М. Экмечичем и В. И. Косиком.
Иллюстрации подобраны: с советской стороны — В. И. Косиком, с югославской стороны — Б. Маджаром.
Техническая подготовка тома к печати осуществлена Д. Ф. Поплыко, В. И. Косиком и Т. В. Фаминской.
Редколлегия выражает искреннюю благодарность за помощь при подготовке данной публикации руководству и сотрудникам: АВПР МИД СССР — Н. С. Агафонову, Э. В. Науменковой, С. И. Яковенко, К. Ф. Поклад; ЦГИА СССР — И. А. Торопову, С. И. Вареховой; югославскому историку Р. Бесаровичу, сотрудникам Архива Боснии и Герцеговины в Сараеве, особенно Е. Радосавлевич; сотрудникам Архива Герцеговины в Мостаре.