87-88
Донесение А. С. Ионина А. П. Бутеневу о злоупотреблениях при взимании третины в Посавине и об ослаблении восстания в Боснийской Крайне
| № 136 | 15 июля 1858 г. Сараево |
Милостивый государь Аполлинарий Петрович!
Киани-паша, уезжая из Сараева, советовал депутатам из Посавины написать поселянам, что они могут надеяться на то, что их жалобы будут рассмотрены и чтобы они оставались спокойными, ожидая решения их участи. Письмо было написано совершенно в этом смысле и отправлено, но около Тузлы гонца схватили, привезли сюда и посадили в тюрьму, а депутатов обвинили в непозволенных сношениях с беспокойными жителями Посавины, которым они будто бы советовали скорей восстать, нежели согласиться платить третину. Турецкие власти говорят, что они нашли письмо такого содержания на упомянутом гонце, что я могу смело сказать — решительно несправедливо, ибо я письмо это читал прежде его отправления; но это не остановит турок обвинить депутатов, а с ними и народ.
И в самом деле, поселяне, не имея никакого известия от депутатов, не зная, что делать, опять почти готовы отказать в послушании местным властям.
Поселяне написали письмо к своим депутатам, спрашивая их советов, и при этом описали новые злоупотребления своих начальников, которые кажется опять готовы поколебать их покой.
Посавинские кметы (поселяне-фермеры) не согласились на исполнение того, что им предписал комиссар Порты Азиз-паша. Комиссар же этот все-таки уехал, уверяя Порту, что он все уже сделал. Аги начали брать третью часть дохода за прошлый год и, разумеется, никем не удерживаемые, начали делать злоупотребления. В письме описано несколько примеров, что из домов поселян аги (помещики) уводят в уплату долга волов, лошадей, земледельческие орудия и даже прогоняют с своей земли тех поселян, с которых нечего взять.
Поселяне эти, в прошлом году занятые жалобами, находясь в беспрестанном волнении, почти не обрабатывали земли; в этот год им мешают собрать жатву, отнимая средства к тому и заставляя платить третину за год, который ничего не принес поселянам. Это поставит их в окончательное разорение. Откупщики десятины делают то же, что и аги; хотя они уничтожены на будущее время, но им позволено собрать долг за прошлый год, причем им дали совершенную свободу действия, хотя они и были так гласно обвинены в жестокостях 1. [192]
Поселяне жалуются не только на злоупотребления, но и на самый сбор третьей части, производимый в настоящее время, когда еще поселяне находятся в споре с своими агами, когда еще ничего не решено, когда в Сараеве находятся депутаты, которые должны окончательно с местными властями определить отношения поселян к агам. В письме своем они говорят, что «если мы должны агам третину за прошлый год, то все-таки они ее не имеют права собирать, потому что мы ищем на них долг за 8 лет злоупотреблений и за дома, которые мы, против положения, должны были построить на их земле. Если агам позволяют взять долг с нас, то пусть и нам позволят взять с них долг гораздо больший. Если еще их долг нам не признан действительным, то и мы еще оспариваем у них третину и не признаем нашего долга, пока Киани-паша не прикажет его заплатить, решив, что третина законна». И в самом деле, аги Посавины слишком поспешили в настоящее смутное время, когда Посавина успокоилась только в ожидании конца дела. Теперь поселяне считают себя опять обманутыми, ибо им обещали оставить их в покое, пока дело не решится. К этому еще присоединяется медленность решения, между тем как власти турецкие позволяют делать опять жестокости с поселянами. В письме их описано, кроме многих случаев, где аги вместе с полицейскими башибузуками просто грабили дома кметов и били их, и то, что башибузуки эти отправляют в тюрьмы Тузлы толпы людей, которые не имели чем заплатить требуемые с них деньги. Все же казенные подати заплачены сполна поселянами Посавины.
В Крайне Киани-паша, кажется, делает некоторые успехи к усмирению восстания. Вот уже целая неделя прошла без битв, и многие христиане около Бихача спешат покориться, но толпы их плотными массами собираются по берегам Уны и Савы, и 3 тысячи из них перешли в последнее время чрез реку в Австрию. Если восстание и будет теперь приближаться к концу, то эти 3 тысячи беглецов — новое орудие для Австрии, чтобы опять произвести в Крайне восстание, [как] только настоящее будет усмирено.
Здешний австрийский генеральный консул выражался об Киани-паше очень дурно, сообщая мне эти известия; он говорил, что не видал еще такого паши-фанатика. Австрийскому агенту могут не нравиться успехи к усмирению восстания, но он сказал мне, что Киани-паша объявил полковнику Вагнеру, посланному в Бихач от бана кроатского, что он решился немилосердно преследовать раий. И в самом деле, характер Киани-паши слишком заносчив, некоторые его меры, как-то: вооружение всех мусульман, могут много способствовать восстаниям в Боснии. Здесь говорят, что никогда не видали фанатизма турок в таком раздраженном состоянии. Киани-паша явно способствует этому, неумеренно и с запальчивостью провозглашая везде, что христиане восстали единственно против магометанства и что нет к тому других причин. Его подчиненные действуют еще более в этом смысле. Это зло не скоро исправится, если даже и успокоятся волнения, и окончательно утвердит непримиримую ненависть между христианами и мусульманами. Трудно будет привести в исполнение обещания хатти-хумаюна, когда в стране будут раздаваться проклятия богатых и сильных мусульман против бедных христиан, которых громко и безнаказанно называют врагами веры. Кто остановит этих фанатиков, когда визирь первый подает тому пример и говорит даже нам, что против Турции затеваются крестовые походы?
Турецкие власти здесь, между прочим, подтверждают известие, что австрийские войска сначала стреляли по христианам, бегущим к их границам, но 2 дня спустя приняли 3000 под свою защиту. Кроме того, они говорят, что католическая школа и церковь в селе Иваньском была [193] сожжена не турками, а православными, что очень невероятно, ибо католики села Иваньского присоединились к православным, восставшим в Крайне.
С глубоким почтением и совершенною преданностью честь имею быть, милостивый государь, вашего высокопревосходительства покорнейшим слугою
А. Ионин
Резолюция А. П. Бутенева: Ce rapport est passablement incoherent et Ionine a l’air de ne pas tres desirer la pacification de la Bosnie, parce qu’il la croit precaire. Je ne suis pas de son avis la-dessous (Это донесение изрядно непоследовательно и создается впечатление, что Ионин не слишком желает восстановления мира в Боснии, ибо считает, что он будет непрочен. Я не разделяю его мнения, изложенного ниже (фр.)).
АВПР, ф. Посольство в Константинополе, д. 2322, л. 177-180. Автограф.
Комментарии
1. По аграрному закону, принятому 6 июня 1858 г., откуп десятины был заменен системой прямого взимания десятины (натурой или деньгами). Это приводило к тому, что, освободившись от откупщиков, крестьяне попадали в руки не менее алчных местных чиновников, осуществлявших сбор налога. К тому же сбор десятины в денежной форме налагал большие дополнительные тяготы на крестьянство. Но и откупа фактически продолжали существовать вплоть до восстания 1875 г. и были одним из самых невыносимых для крестьянства пороков феодального строя, вызвавших восстание (подробнее см.: Кондратьева В. Н. Русские дипломатические документы..., с. 68; Ekmeeic М. Ustanak u Bosni 1875-1878. Sarajevo, 1960, s. 11-32).