207
Донесение Е. Р. Щулепникова советнику российской миссии в Константинополе Е. П. Новикову об обострении политического и экономического положения в Боснии
| № 15 | 29 января 1863 г. Сараево |
Милостивый государь Евгений Петрович!
На днях начали ходить по городу шепоты, что в австрийской Кроации существует пропаганда, желающая произвести восстание в Крайне. Видя, что со дня на день слухи эти принимают более твердости, я счел нужным осведомиться об их истине у здешнего генерал-губернатора. При нынешней некоторой холодности правительства нашего с турецким Осман-паша при всех своих дружеских частных сношениях со мною не показал мне обыкновенную свою откровенность и сказал мне только, что действительно дошли до него подобные слухи и что он по этому случаю отправил надлежащие приказания бихачскому каймакаму усилить военные обсервации на границе Кроации, но что, впрочем, он слухам этим не придает большой важности. Стороною, однако, я узнал положительно, что бихачский каймакам до такой степени был встревожен действиями пропаганды в Австрии, что телеграфировал о том в Сараево.
Может быть, действительно Осман-паша и не придает надлежащей важности всем этим обстоятельствам, ибо Турция, как кажется, слишком уверена в дружбе Австрии, интересы коей считает тесно связанными со своими. Все опасения и все недоверия турок обращены на Сербию и на Черногорию. Осман-паша при всей своей некоторой скрытности со мной не мог, однако, не выказать мне своей ненависти к Сербии, а особенно к князю Михаилу Обреновичу, коего он считает непримиримым врагом Турции и от коего он как будто ожидает скорого и решительного нападения 1. Что же касается до Черногории, то нет сомнения, что здешние турки нисколько не верят прочности заключенного с нею мира и, напротив, сильно опасаются начатия весною новой волны с нею и притом еще более серьезного восстания в Герцеговине. Словом сказать, идеи их касательно их близкой будущности весьма мрачны.
Долгом моим считаю уведомить ваше высокородие, что материальное положение жителей Боснии, особенно христиан, может дойти в нынешнем году до такой жалкой степени, до каковой еще, я думаю, не доходило никогда. Болезнь на рогатый скот свирепствует с тою же силою, как и прежде, и Осман-паша, когда я с ним говорил в последний раз об этом предмете, весьма наивно отвечал мне, что болезнь эта прекратилась в тех местах, где весь скот переколел. Убытки бедных поселян неисчислимы; во многих местах, особенно же в окрестностях Сараева, остались они почти совершенно без волов, так что принуждены пахать землю лошадьми коих многие не имеют в достаточном количестве. При таковых обстоятельствах весьма легко может быть, что против прежних годов и половина земли не будет засеяна.
Что касается до болезней между людьми, то Осман-пашей получены донесения из Крайны от военных врачей, что главная болезнь, там свирепствующая, есть тифус и что, впрочем, смертность от оной не чрезмерно велика.
Имею честь довести до сведения вашего высокородия, что неделю тому назад отпразднован был здесь день рождения его величества султана. Осман-паша уведомил нас циркуляром о торжестве сего дня и пригласил к себе на обед и вечер всех агентов иностранных держав. Днем я и мои коллеги сделали ему официальный визит, но только с условием, чтобы [421] генерал- губернатор, он ли или другой, могущий его заступить, обязан возвратить лично официальные визиты в торжественные дни наших государей.
С глубоким почтением я совершенною преданностию имею честь быть, милостивый государь, вашего высокородия покорнейшим слугой
Е. Щулепников
АВПР, ф. Посольство в Константинополе, д. 2125, л. 240-241 об. Подлинник.
Комментарии
1. Такая позиция Осман-паши по отношению к князю Михаилу объясняется резким ухудшением сербско-турецких отношений в начале 60-х годов XIX в. Князь Михаил изошел на сербский престол, намереваясь добиться укрепления своей личной власти и создания «великой Сербии». С помощью ряда новых законов князь Михаил и его премьер-министр И. Гарашанин, не отменяя формально конституции 1838 г., дарованной княжеству султаном, фактически свели ее на нет. На Преображенской окупщине 1861 г. наряду с проведением мероприятий по укреплению авторитарного режима князя Михаила был принят закон о создании народного войска — вооруженных сил Сербского княжества. Князь Михаил и И. Гарашанин пытались добиться выселения турецкого населения, проживавшего за пределами турецких крепостей в Сербии, и подчинения сербской юрисдикции той его части, которая находилась на территории княжества. Это вызвало кризис в турецко-сербских отношениях. В 1862 г. турецкая крепостная артиллерия подвергла Белград варварской бомбардировке. Затем была созвана Канлиджская конференция держав-гарантов, по решению которой от 27 августа (8 сентября) 1862 г. были ликвидированы турецкие поселения вне крепостей на территории Сербии и срыты 2 турецкие крепости в Соколе и Ужице (1863). Мусульманские жители этих городов получили от Порты разрешение переселиться в Боснию. 100 семей из Ужицы воспользовались этим правом (подробнее см.: Е. Р. Щулепников — Н. П. Игнатьеву 28 сентября 1862 г. — АВПР, ф. ГА V-A2, д. 804, л. 64-65; Сборник договоров России с другими государствами: 1856-1917, с. 96; Миличевич Й. Србииа: 1839-1868. — Историиа српског народа. Београд, 1981, т. V, кн. 1; Иauкoвич Др. Иcтopииa државе и права Србиие у XIX веку. Београд, 1955, с. 114-115; Ослобоченье градова у Србиии од Турака. Београд, 1970, с. 553-554).