Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

206

Донесение секретаря российского консульства в Дубровнике В. В. Макушева Н. П. Игнатьеву об австрийских происках в Черногории и Герцеговине и расторжении турецкими властями договора с Л. Вукаловичем

№ 46

26 января (7 февраля) 1863 г. Рагуза

Милостивый государь Николай Павлович!

Интриги австрийских властей в делах герцеговинских округов, бывших в восстании, привели к результатам весьма неблагоприятным как для тех, которые приняли на себя роль покровителей наших единоверцев, так ж для покровительствуемых ими. [418]

С некоторого времени турецкие власти в Герцеговине стали смотреть подозрительно на вмешательство австрийцев в дела смежных с Далмациею герцеговинских округов. Казалось, они выжидали только случая дать почувствовать австрийским властям всю неуместность их посредничества.

Барон Мамула в видах экономии обратился к губернатору Герцеговины с просьбою дозволить дужским монахам, проживающим в Заре на содержании от австрийского правительства, возвратиться в их обитель, так как договором с Вукаловичем дарована амнистия всем лицам, бежавшим во время последнего восстания из Герцеговины. Хуршид-паша, зная, какое влияние имеют эти монахи на народ, и потому не желая возвращения их в Дугу, ответил губернатору Далмации, что амнистия, дарованная договором с Вукаловичем, имеет силу только для лиц, бежавших в Черногорию, а не для тех, которые искали убежища в Австрии. Что же касается собственно дужских монахов, то он должен испросить инструкций от своего правительства, как поступить с ними.

Потерпев поражение в этом деле, австрийские власти не были счастливее и в деле Вукаловича. Внушив его людям, что единственное их спасение заключается в покровительстве Австрии, начальник здешнего округа неоднократно призывал их к себе на совещания и постоянно ласкал их надеждами. Но когда вследствие решения, принятого на скупщине в монастыре Косиерове на новый год 1, отправился в Рагузу секретарь Вукаловича с письмом к г. Решетарю, то сей последний должен был сознаться с большим прискорбием, что он ничего не может сделать для них, после чего герцеговинская депутация не заблагорассудила продолжать путь свой в Мостар, а возвратилась восвояси, куда не замедлил явиться и игумен монастыря Косиерова с главарями, ездившими к губернатору Герцеговины.

На днях Хуршид-паша объявил здешнему турецкому консулу, что договор, заключенный с Вукаловичем 2, уничтожен и что бинбашею назначается Михаил Спаич, о личности которого вашему превосходительству достаточно известно из прошлогодних донесений г. надворного советника Петковича 3.

Таким образом, результатом интриг австрийцев в Герцеговине было, с одной стороны, возбуждение подозрения насчет их действий в местных турецких властях, а, с другой, совершенное охлаждение к ним наших единоверцев, убедившихся на опыте, что дружба с австрийцами не принесла им никакой пользы, а только способствовала к ссоре их с турками 4.

Уничтожение договора с Вукаловичем повлекло за собою восстановление прежних беспорядков в Герцеговине: Вукалович в письме своем ко мне от 23-го сего месяца сообщает, что на днях турки избили до полусмерти одного зубачкого пастуха и убили сына попа Белетича из Рудинья и Филиппа Мандича из Гацко. «Герцеговинские христиане, — прибавляет Лука Вукалович, — видя, что они обмануты турками, начавшими прежние злодейства, стали снова готовиться к восстанию».

Турки, с своей стороны, делают приготовления подавить восстание, могущее вспыхнуть весною. На днях приехал в Рагузу майор турецкой службы Мурад-бег (происхождением француз; христианское имя его de St. Andre) для приема и отправления из Старой Рагузы в Мостар 4000 кулей муки.

Вести с черногорско-албанской границы нисколько не успокоительнее. В Скутари постоянно прибывают новые войска; гарнизон Подгорицы значительно усилен; в Лешкополе строят для турок жилища.

Говорят, что Дервиш-паша, уведомляя князя черногорского о получении им 70 000 стар кукурузы в дар от султана черногорскому народу, [419] заметил еще раз, что если черногорцы воспротивятся приведению в исполнение 6-й статьи ультиматума Омер-паши, война неизбежно возобновится весною.

Здесь не будет неуместным упомянуть об интригах австрийских властей в делах Черногории. Мне известно из довольно достоверных источников, что поездка Мирка в Вену была делом австрийцев.

В половине октября прошлого года ездил в Цетинье начальник Каттарского округа Дойми с тайными поручениями от своего правительства: ему было приказано обещать черногорцам денежные субсидии, свободную продажу пороха в Каттаро и содействие к уничтожению 6-й статьи ультиматума Омер-паши, если только князь Николай дозволит черногорским изгнанникам, проживающим в Заре, возвратиться на родину. Само собой разумеется, что австрийское правительство имело при этом в виду породить в Черногории несогласия и раздоры, возбудив дух партий, и таким образом погубить и князя, и его народ. Получив удовлетворительный ответ, Дойми поспешил из Цетинья в Зару донести барону Мамуле об удачном исполнении возложенного на него поручения. Не прошло месяца, и Мирка был уже в Вене. Обласканный императором и его министрами, обдаренный и обнадеженный, он дал от имени своего сына согласие на возвращение на родину черногорских изгнанников. Дело, казалось, шло на лад, но исполнению замыслов австрийцев воспротивились сами изгнанники. Им показалось весьма подозрительным дарованное им дозволение возвратиться на родину, они побоялись попасть в ловушку, поставленную для них Мирком, и предпочли оставаться жить беззаботно и безбедно в Заре. Таким образом, замыслы австрийцев рушились сами собою.

Что касается действий австрийского правительства в Албании, то я не сомневаюсь, что г. коллежский асессор Сученков уже донес вашему превосходительству о деле епископа d’Alessio и его последствиях. Я ограничусь только одним замечанием, что интриги австрийцев в Албании возбудили против них ненависть тамошнего католического духовенства.

В заключение считаю долгом своим упомянуть, что по интригам Омер-паши сменен Дервиш-паша, а Абди-паша переводится из Герцеговины в Румелию.

С глубочайшим почтением и неограниченною преданностью имею честь быть, милостивый государь, вашего превосходительства покорнейшим слугою

В. Макушев

АВПР, ф. ГА V-А2, д. 724, л. 29-33 об. Автограф.


Комментарии

1. В монастыре Косиерово (Восточная Герцеговина) — месте многих повстанческих скупщин вплоть до 1875 г., 1 января 1863 г. собралась скупщина руководителей герцеговинских повстанцев, созданная Л. Вукаловичем для выработки мер против намерения турецких властей нарушить заключенный в Дубровнике договор об автономии некоторых восточных герцеговинских областей. Скупщина приняла решение послать делегацию в Мостар для переговоров с турками. В феврале это решение было подтверждено скупщиной и черногорским князем (см.: Павичевич Б. Црна Гора у рату 1862...).

Письмо М. Любибратича В. В. Безобразову об условиях замирения, выдвинутых Л. Вукаловичем перед турецкими властями 7 января 1863 г. см.: АВПР, ф. ГА, V-А2, д. 615, л. 11 н об.

2. См. док. 202 и примеч. к нему.

3. См. док. 189 и примеч. к нему, 199.

4. См. док. 191, 195, 197, 198, 199 и др., а также донесение В. В. Безобразова Н. П. Игнатьеву от 22 января (3 февраля) 1863 г. № 11 (АВПР, ф. ГА V-А2, Д. 615, л. 9-10).