189
Донесение секретаря российского консульства в Дубровнике А. Е. Лаговского Н. П. Игнатьеву о встрече Л. Вукаловича с драгоманом австрийского вице-консульства, в Мостаре В. Врчевичем
| № 73 | 8 (20) февраля 1862 г. Рагуза |
Милостивый государь Николай Павлович!
В отсутствии консула, отправившегося в Цетинье 1 по делам службы, и в дополнение к донесению его от 4 (16)-го сего месяца за № 65 2, имею честь представить при сем на благоусмотрение вашего превосходительства подлинный ответ Луки Вукаловича на советы и предостережения г. Петковича 3. Из этого ответа вам угодно будет усмотреть, что Вукалович считает дело свое совершенно правым, не заслуживающим никаких упреков, тем более, что и сам князь Николай оправдывает его, как видно из письма его светлости к Луке, копию с которого, присланную при помянутом ответе, тоже имею честь представить.
Приехавшие от Вукаловича монахи Дужского монастыря Мелентий и Леонтий, о которых он упоминает в письме, передали мне, что народ в Зубцах единогласно желает видеть Луку снова своим воеводою и отказывается совершенно повиноваться новым начальникам, поступок которых с Вукаловичем вооружил против них всех, и что для водворения спокойствия и порядка необходимо удовлетворить этому желанию народа. 4 Впрочем, судя по письму князя Николая к Луке, этого должно ожидать скоро.
О свидании австрийского агента Врчевича с Вукаловичем 5 монахи передали мне следующее. Лука встретил Врчевича вопросом, приехал ли он как шпион или как серб, желающий добра своим братьям? Австрийский агент ответил, что он серб, приехал с целью устроить их судьбу и передать ему, что Омер-паша и австрийское правительство желают мирным путем восстановить спокойствие и благоденствие в их стране и предлагают ему покориться и убедить к тому народ, обещая сделать его воеводою Зубцов, Шумы и Попова. В противном же случае турки ударят на него со всеми силами. Вукалович, выслушав предложение, ответил, что он не боится турок, но что готов покориться и убедить к тому народ только в таком случае, если турки оставят их совершенно в покое, не будут вмешиваться в их дела, что они готовы платить султану что следует, но агам ровно ничего, что воеводство в Шуме и Попове он примет только с условием, что и этим провинциям будут даны те же права, как и Зубцам, но что во всяком случае он не может договариваться с одним Омер-пашею, что необходимы представители всех великих держав, ибо без их ручательства он не может верить обещаниям турок, всегда так щедро раздаваемым, но никогда не исполняемым. С этим ответом Врчевич отправился вчера в Мостар.
Сегодня же был у меня один из жителей Кастель-Ново, посланный из Мостара к Вукаловичу с письмом от Омер-паши, и сказал, что сердар-екрем послал для Вукаловича сумму денег, цифра которой ему неизвестна, думая этою суммою подкупить Луку.
Омер-паша продолжает письменно от себя словесно через здешнего турецкого консула убеждать шумских и поповских старшин покориться. Один из поповских главарей принес мне прилагаемое при сем в подлиннике письмо Омер-паши 6. Этот старшина уверял меня, что поповцы не намерены вовсе поддаваться на обманчивые обещания сердар-екрема, но что они боятся за шумлян, которые тоже получили и такого же содержания письма и даже деньги от турецкого консула и убеждают их покориться [382] на тех условиях, которые предложат им, что, впрочем, они не посмотрят на шумлян и будут действовать отдельно. Выразив весь вред междоусобий, я советовал поповскому старшине убедить других и согласиться миролюбиво с шумлянами, представив им обманчивость турецких обещаний и необходимость выждать время.
Судя по рассказам, критическое и можно сказать безвыходное положение шумлян поселило в них сильное недоверие к черногорцам. Они все настоящие неудачи приписывают черногорскому правительству, а именно низложению Вукаловича, которого имя поддерживало их и наводило страх на турок.
С глубочайшим почтением и неограниченною преданностью имею честь быть, милостивый государь, вашего превосходительства покорнейшим слугою
А. Лаговский
АВПР, ф. ГА V-А2, д. 724, л. 46-47. Подлинник.
Комментарии
1. Как сообщал А. Е. Лаговский В. II. Балабину, К. Д. Петкович отправился в Цетинье 6 (18) февраля 1862 г. (см. его донесение № 70 от того же числа — АВПР, ф. ГА V-А, д. 724, л. 44-45) в связи с конфликтом между черногорским правительством и Л. Вукаловичем. По мнению сотрудников российского консульства князь Николай не понимал всей опасности этой размолвки, которой были довольны и Австрия, и Турция, стремившиеся извлечь из нее выгоду. Петкович считал, что затянувшийся конфликт был чреват пагубными последствиями для православного населения этих областей и пытался воздействовать на обе стороны для его прекращения. Н. Дучич в письме к К. Д. Петковичу от 20 января сообщал, что воспользовавшись этими разногласиями, Дервиш-паша вторгся в район, где действовали повстанцы, и занял важную стратегическую позицию. В письме к Н. Дучичу Петкович дал совет «употреблять все свои старания к тому, чтобы сохранить в народе и между отдельными начальниками согласие и взаимное доверие» (К. Д. Петкович — Н. П. Игнатьеву № 49 от 25 января (6 февраля) 1862 г. — АВПР, ф. ГА V-А3, д. 724, л. 26-27)
2. См.: АВПР, ф. ГА V-А2, д. 724, л. 41-43.
3. См. док. 188.
4. В конфликте между герцеговинскими руководителями (см. примеч. к док. 188) К. Д. Петкович винил обе стороны. Он призывал к благоразумию и Л. Вукаловича, и Н. Дучича. Обращаясь за помощью в ликвидации ссоры к Черногории, он в письмах к черногорскому князю Николаю и его отцу доказывал необходимость перемирия, исходя из критического положения в южной Герцеговине (см.: К. Д. Петкович — Н. П. Игнатьеву от 4 (16) февраля 1862 г., № 65. — АВПР, ф. ГА V-А, д. 724, л. 41 об. — 42).
5. Переговоры об условиях перемирия между повстанцами, которыми руководил Д. Вукалович, и турками проходили при посредничестве австрийских дипломатов, в частности консула в Мостаре Мартирта и агента в Требинье Вука Врчевича, выступавшего доверенным лицом Омер-паши. По сведениям, полученным В. В. Безобразовым от иеромонахов Дужского монастыря Леонтия и Мелентия — очевидцев свидания Л. Вукаловича с В. Врчевичем, последний говорил от имени своего правительства и Омер-паши, обещая восставшим автономию под гарантией Австрии и признание Вукаловича воеводой всех восставших округов (см.: В. В. Безобразов — А. Б. Лобанову-Ростовскому от 11 (23) февраля 1862 г. № 48. — АВПР, ф. Посольство в Константинополе, Д. 2050, л. 38-43 об., 45-46 об.; Kapidsic H. Prilog istoriji Hercegovackog ustanka iz 1862. — Godisnjak Drustva istoricara BiH (Sarajevo), 1949, N 1; Екмечич М. Српски народ у Typcкoи од средине XIX века до 1878. — Историа српског народа. Београд, 1981, т. V, кн. 1).
6. Повстанцы соглашались покориться властям на следующих условиях: неприкосновенность их земель и имущества, невмешательство османских властей в их внутреннее управление (см. док. 202 и примеч. к нему). В обращении же (буюрунтии) Омер-паши к населению Герцеговины от 4 февраля 1862 г. заявлялось, что участникам восстания даруется «прощение» при условии, что в дальнейшем они останутся покорными и верными султану. Вменялось в обязанность старейшинам и старостам сел, избранным местным населением, являться к требиньскому каймакаму для утверждения в этих должностях (см.: АВПР, ф. ГА V-А2, д. 724, л. 49, 58). Руководители повстанцев от Шумы, Попова и других населенных пунктов в письме к Омер-паше около 20 марта (4 апреля) 1862 г. отмечали, что в его буюрунтии не содержалось никакого обещания облегчать положение населения. Кроме того, Омер-паша нарушил свое обещание, переданное через В. Врчевича, что не будет предпринимать военных действий против повстанцев до конца переговоров с Л. Вукаловичем, напал на Шуму и Бобан, принес большой ущерб жителям. Руководители повстанцев просили султана через Омер-пашу восстановить все разрушенное и улучшить их положение (см.: АВПР, ф. ГА V-А2, д. 724, л. 72-73).