8
Депеша А. М. Горчакова российскому послу в Париже П. Д. Киселеву о необходимости выработки кабинетами великих держав мер по проведению в жизнь хатт-и хумаюна 1856 г.
5 марта 1857 г.
J’ai 1’honneur de transmettre a votre excellence copie d’un rapport que notre consul a Sarajevo a adresse au directeur du departement asiatique ainsi qu’une petition dhabitants de la Bosnie qui s’y trouvait jointe 1.
Pour le moment ces pieces sont pour votre information personnelle. Elles viennent a l’appui de l’appreciation que dans une depeche precedente je vous ai communiquee, M. le comte, sur l’application du hatti-houmayoun 2 telle qu’elle a lieu en realite.
Le cabinet imperial procedera avec circonspection dans cette affaire delicate. Il nous importe d’eviter jusqu’a l’apparence d’une intervention formelle qui n’est point admise dans le traite de Paris 3, mais il nous importe aussi de ne point laisser croire au gouvernement ottoman que les puissances chretiennes envisagent les engagements qu’il a contractes comme une lettre morte; je dis des engagements, car ses promesses pour l’amelioration de la situation de ses sujets chretiens ont acquis ce caractere par le fait de l’insertion de ces memes promesses dans l’acte qui a mis fin a la guerre.
La marche que nous suivrons est celle ci-dessous.
M. Hilferding recevra l’ordre de scruter consciencieusement l’etat des choses en Bosnie et de se convaincre s’il repond ou non a celui expose dans la petition сі-annexee. Nous ne pouvons pas admettre la deposition de quatre individus, bien que censes etre les delegues de la commune, comme une preuve suffisante de la situation qu’ils constatent. Si M. Hilferding se persuade qu’il en est cependant ainsi, il en fera son rapport au cabinet imperial, communiquera les faits aux autres consuls des puissances signataires du traite de Paris residant a Sarajevo et pressentira leur opinion ainsi que la marche qu’ils comptent suivre.
D’apres l’ensemble de ces donnees, le ministere imperial avisera a la suite ulterieure a imprimer a une question qui ne saurait etre ignoree par les puissances ayant signe le traite, du moment ou un etat de choses aussi intolerable aura ete constate. Nous verrons alors dans quelle forme il y aura [33] lieu de s’entendre avec ces cabinets pour eclairer le gouvernement ottoman sur la maniere dont le hatti-houmayoun est effectivement mis en pratique.
Recevez
Резолюция Александра II: Быть по сему.
Марта 5-го дня 1857 г. в С.-Петербурге.
Помета: Записана в исходящий жур[нал] 6 марта, № 891.
АВПР, Ф. ГА I-1, д. 33, л. 60-61 об. Отпуск.
Перевод
Честь имею передать вашему высокопревосходительству копию донесения, адресованного нашим генеральным консулом в Сараеве директору Азиатского департамента, а также петицию жителей Боснии, которая была к нему приложена 1.
Пока эти документы предназначены для вашей личной информации. Они подтверждают, господин граф, справедливость оценки истинного положения дел с проведением в жизнь хатт-и хумаюна 2 содержавшейся в моей предыдущей депеше, адресованной вам.
Императорский кабинет будет действовать в этом деликатном деле с осмотрительностью. Нам важно избегнуть даже видимости формального вмешательства, не допускаемого Парижским договором 3, но так же важно не позволить османскому правительству и думать, будто христианские державы рассматривают официально взятые им на себя обязательства как мертвую букву; я говорю «обязательства», ибо его обещания, имеющие в виду улучшение положения его подданных-христиан, обрели характер обязательств, будучи включенными в акт, положивший конец войне.
Наша тактика будет следующей:
Г. Гильфердинг получит предписание добросовестно вникнуть в положение вещей в Боснии и убедиться в его соответствии или несоответствии положению вещей, обрисованному в петиции. Мы не можем считать свидетельские показания четырех человек, пусть даже полагаемых делегатами общины, достаточными доказательствами реальности представленной ими ситуации. Если г. Гильфердинг убедится, что дела обстоят именно так, он составит об этом донесение императорскому кабинету, сообщит факты консулам остальных держав-участниц Парижского договора, находящимся в Сараеве, и выявит их мнения и намерения.
На основании всех этих данных императорское министерство примет решение о характере дальнейшей политики в вопросе, который подписавшие договор державы не смогут игнорировать, если будет установлено столь нестерпимое положение вещей. Тогда мы увидим, какова будет форма договоренности с этими державами в целях информации османского правительства относительно того, как в действительности проводится в жизнь хатт-и хумаюн.
Примите ...
Комментарии
1. Донесение А. Ф. Гильфердинга Е. П. Ковалевскому см. примеч. 1 к док. 6; прошение — см. док. 6.
2. Русская дипломатия с самого начала выражала сомнение в возможности осуществления основных положений хатт-и хумаюна 1856 г. Особое недоверие вызывал провозглашенный в нем принцип равенства мусульман и немусульман перед законом, в основе которого лежала идея «слияния» народов Османской империи, поддерживаемая западными, главным образом, английскими политическими деятелями. В связи с этим русским дипломатическим представителям в Болгарии, Боснии и Герцеговине в конце 50 — начале 60-х годов XIX в. вменялось в обязанность собирать подробные сведения о проведении в жизнь реформ, объявленных хатт-и хумаюном, с тем, чтобы побуждать державы-гаранты Парижского мира оказывать в этом плане давление на Порту.
3. Статья IX Парижского мирного договора, ссылаясь на улучшение участи христианского населения Османской империи в силу постановлений хатт-и хумаюна 1856 г., подчеркивала, что державы (вместе или по отдельности) не должны вмешиваться в отношения султана и его подданных и во внутреннее управление империей (см.: Сборник договоров России с другими государствами: 1856-1917. М., 1952, с. 26). Это побуждало Россию проводить осторожную политику в отношении национально-освободительного движения в югославянских землях и делать основной упор в своей деятельности (как самостоятельно, так и привлекая другие европейские державы) на то, чтобы добиваться от Порты выполнения положений хатт-и хумаюна (см. инструкции МИД России А. П. Бутеневу от 17 (29) апреля, 7 и 14 июля 1856 г. — АВПР, ф. Канцелярия, 1856 г., д. 43, л. 91-102 об., 126-133 об., 333-358).