№ 32
Отношение А. А. Прозоровского К. К. Родофиникину об отказе Порты распространить условия перемирия на всех сербов и о государственном перевороте в Константинополе
| № 1111 | 26 июля 1808 г. Сел. Умбраешти |
Милостивый государь мой Константин Константинович! Настоящее критическое положение дел наших с Портою и новые важные происшествия в самом Константинополе, могущие произвесть в непродолжительном времени большие перемены, побуждают меня уведомить Вас об оных хотя вкратце, тем более, что, с одной стороны, известия сии могут дойти до Вас в превратном виде, а, с другой, сведения сии в посте Вашем для соображений Ваших необходимо нужны.
Вашему превосходительству из прежних моих отношений известно, что в начале майя получил я отношение бывшего в Константинополе французского посла генерала Себастиани, которым извещал меня, что будто между российским и турецким полномочными в Париже постановлено, чтобы прекращение военных действий между обеими сими соседними империями продолжалось до заключения окончательного мира. В то же самое время получил я о том письмо сераскира Мустафы-паши, присланное с конфидентом его Богосом Себастианом 1. Как тому, так и другому ответствовал я, что не имея от высочайшего двора нашего ни малейшего о том уведомления, не могу я дать решительного отзыва. Но до получения на представление мое по сему предмету высокомонаршего государя императора разрешения обещал я со всею строгостию и точностию соблюсти требуемое Портою прекращение военных действий при совершенной в том взаимности Порты и с непременным условием, чтобы сербы включены были в сие продолжение, в чем и требовал я формального обещания правительства Порты чрез посредство французского посла Себастиани, за отбытием которого получил я оное, как Вам известно, от пребывающего в Цареграде французского поверенного в делах Латур-Мобурга. Между тем обещал я Мустафе-паше уведомить его об отзыве двора нашего, коль скоро оный получу и какого бы он содержания ни был. Государь император в полной мере одобрить соизволил данное мною Порте обещание соблюсти прекращение военных действий дотоле, доколе Порта с точностию соблюдать будет свои обязательства, и с постановленным мною условием об оставлении сербов в совершенном покое. Я сообщил все сие Мустафе-паше письмом от 16-го минувшего июня 2. Но посланный мною с оным в Рущук адъютант мой барон Беервиц его там не застал, и как не получил он дозволения ехать вслед за нашею, то письмо мое отправлено было к сему последнему от драгомана Манук-Бея. Июля 16-го получил я на оное из Константинополя от Мустафы-паши ответ, в котором, устраняя все вышепомянутые торжественные обещания Порты, упирается на перемирии, в Слободзее заключенном, и полагает, что прекращение военных действий распространяется только на тех из сербов, кои обретают в окрестностях Виддина и Фетислама, а отнюдь не на других, объявляя при том довольно официально, что Порта расположена учинить нападение на сих последних, поелику они не перестают собирать войска и оказываться бунтующими противу Порты. На сие ответствовал я ему, во-первых, что перемирие, в Слободзее заключенное, государем императором, не только никогда не было принято, но, напротив, признается вовсе несуществующим, как я в свое время известил французского в Константинополе посла; во-вторых, что торжественное обещание Порты о включении сербов в прекращение [43] военных действий дано мне не только в майе месяце, но еще в течение прошедшей зимы чрез посредство генерала Себастиани, у которого я произвел о том мое требование; каковое обещание повторено послу нашему в Париже графу Толстому от полномочного Порты Мугиб-ефенди. Для чего и требую я от Мустафы-паши точного и ясного по сему объяснения, сказав ему при том, что по сим обстоятельствам я в необходимости нахожусь заключать, что Порта не расположена далее соблюдать прекращения военных действий которого сама просила.
Мустафа-паша в том же письме ко мне возобновляет настояния свои в том, дабы приступить между нами к заключению особенного мира, невзирая на то, что я ему весьма ясно писал, что мы никакой не имеем причины отступить от медиации французского двора и совершенно на оный полагаемся. Он дал мне также довольно ясно заметить, что Порта не согласится уступить нам края сего по Дунай, не испытав сперва еще единожды жребия оружия.
Соображая все сие, весьма легко статься может, что турки в скором времени действительно предприимут нападение на Сербию. Почему и надлежит им соблюсти всю воинскую осторожность и усиливаться на своих границах, не приступая, однако же, с своей стороны ни под каким предлогом к начатию военных действий.
Теперь обращусь к другому важному происшествию, могущему произвести и еще важнейшие последствия. Вам, я чаю, известно уже, что Мустафа-паша с знатным числом уборного своего войска внезапно отправился из Рущука в Адрианополь; тут, уговорив верховного визиря, пошел с ним, его войском и со знаменем магометовым в Царьград. Он начал с того, что самовластно велел отсечь голову Кебабчи-оглу, начальнику гарнизонов в укреплениях канала; равным образом умерщвлены янычар-ага и некоторые другие чиновники. А июля 16-го заставил он верховного визиря отказаться от сего звания и требовал от султана Мустафы именем народа, чтобы возведен был паки на престол прежний султан Селим. Но сей последний по повелению султана Мустафы умерщвлен. Тогда Мустафа-паша с войском своим и народом возвел на престол Махмута, брата султана Мустафы; а сей заключен в сераль: сам же Мустафа-паша сделан визирем 3.
Сия новая революция, вскоре после прошлогодней последовавшая, подает новые и явные доказательства крайней слабости всего состава внутреннего правления Турецкой империи, что самое признаю я весьма для нас благоприятствующим. Ибо никакому сомнению не подвержено, что междоусобные раздоры между первейшими чиновниками турецкими не только не перестанут, но, напротив, впоследствие нынешних происшествий еще усиливаться станут; а чем более между ими беспорядков и неустройств, тем легче для нас будет, пользуясь ими, достигнуть своей цели.
Другое весьма важное обстоятельство, заслуживающее особенного внимания и уважения, состоит в следующем. Вам, конечно, должно быть известно, что Мустафа-паша питает крайнюю и непримиримую ненависть к Франции и ко всей сей нации 4. Весьма вероподобно, что одною из главнейших побудительных причин, по коим Мустафа-паша решился предпринять произвести в действо нынешнюю революцию, была та, что миссия французская сохраняла доселе великое влияние на министерство Порты, так что она окружала султана Мустафу теми только чиновниками, которые преданы Франции, а, напротив, устраняла различными, способами всех тех, коим она не доверяла. А как султан Махмут, будучи воспитан в серале, не имеет никакой опытности и притом, как сказывают, разбит параличем, то и полагать должно, что Мустафа-паша, которому сверх того султан обязан возведением его на престол, будет его, по крайней мере, [44] сначала руководствовать по своему произволу. Из всего того с большою достоверностию заключать можно, что двор французский лишится ныне всего влияния и всей доверенности, которую министерство турецкое более или менее к оному сохраняло. А таковый оборот дел и должен произвести большие перемены в наблюдаемой доселе Портою Оттоманскою политической системе.
О дальнейших новых и важных происшествиях, могущих иметь примечательное влияние на интересы отечества нашего, буду я Вас таким же образом уведомлять для нужных соображений Ваших.
С истинным почтением имею честь пребыть вашего превосходительства покорный слуга князь
А. Прозоровский
Помета: Попу[чено] 2 августа 1808 в Белграде.
ЦГВИА СССР, ф. 14209, оп. 10/170, св. 20, д. 602, л. 3~6 и об. Подлинник.
Комментарии
1 См. об этом: Петров А. Н. Война России с Турцией 1806—1812 гг. СПб., 1887, т. II, с. 61—63; Миллер А. Ф. Мустафа-паша Байрактар: Оттоманская империя в начале XIX века. М.; Л., 1947, с. 247—249.
2 В указанном письме сообщалось, что Александр I одобрил решение фельдмаршала продолжить перемирие при условии, что Турция будет строго соблюдать его в отношении как русской армии, так и сербов. Предложение Мустафы-паши о непосредственных переговорах без посредничества Франции отклонялось. Условием установления мирных отношений с Портой выдвигалось требование о границе по Дунаю (см.: ВПР, т. IV, прим. 177, с. 620).
3 В июле 1808 г. Мустафа-паша Байрактар совершил с многочисленным войском поход на Константинополь, произвел там государственный переворот, свергнув ставленника янычар профранцузски настроенного султана Мустафу IV и возведя на престол Махмуда II (см. об этом подробнее: Миллер А. Ф. Мустафа-паша Байрактар, с. 253-266).
4 Мустафа-паша Байрактар не скрывал своей неприязни к Франции. Он стремился достигнуть мира и союза с Россией без какого бы то ни было участия Франции (Миллер А. Ф. Мустафа-паша Байрактар, с, 274—277).