№ 227
Письмо А. И. Рибопьера сербским депутатам с разъяснением о порядке объявления сербскому народу султанского хатт-и шерифа и сербско-турецкого разграничения
10 декабря 1829 г.
Пера
Я поспешил довести до сведения г-на генерал-адъютанта его императорского величества графа Алексея Федоровича Орлова письмо от сего числа, коим депутация народа сербского, объясняя его сия[тельст]ву содержание наставлений, полученных оною вчера от князя Милоша Обреновича, просит в руководство [315] свое благосклонного совета по двум важным пунктам, в тех наставлениях упомянутым.
В ответ на сие граф Алексей Федорович Орлов поручил мне сообщить депутации следующие замечания его сия[тельст]ва.
1. Хатти-шериф 1, данный султаном в пользу Сербии во исполнение Адрианопольского трактата и доставленный формально через посредство г-на главнокомандующего генерал-фельдмаршала графа Дибича на усмотрение высочайшего двора, найден министерством его императорского величества совершенно достаточным и согласным с постановлением трактата, о чем объявлено уже и Порте нотою графа Орлова, у сего в копии прилагаемою 2, с требованием о приведении оного в надлежащее и скорейшее исполнение. Следственно, дело сие приняло уже должное течение со стороны Порты, которая даже вручила депутации подлинный хатти-шериф султанский для препровождения в Сербию, адресуя сей хатти-шериф по прежнему порядку на имя белградского паши для объявления оного народу через посредство верховного вождя. А так как ни Аккерманская конвенция, ни Адрианопольский трактат нимало не имеют в виду изменить прежний порядок сношений между оттоманским правительством и народом сербским, которые, как уже сказано выше, продолжались через пашу белградского, яко главного начальника турецкого в сей провинции, то и ныне не усматривается основательной причины, почему князь Милош вместо того, что бы принять от паши посланный хатти-шериф и приступить к всенародному объявлению оного, требует другого султанского повеления на имя народа сербского. Таковое требование, не будучи основано на постановлениях трактатов, заключенных высочайшим двором с Портою, нимало не может быть подкрепляемо российскою миссиею и не только оказывается неуместным, но даже может произвести напрасную проволочку в исполнении благодетельных мер, условленных в пользу Сербии.
2. Что касается до скорейшего отправления со стороны Порты комиссара для размежевания на месте 6 округов, отторгнутых от Сербии и возвращенных оной силою VI статьи Адрианопольского договора, то в сем случае нынешнее настаивание князя Милоша весьма справедливо отменяет прежнее наставление, данное им несколько неосторожно, об отсрочке такового размежевания до весны. Причины, на коих князь Милош основывает настоящее требование о ускорении присылки турецкого комиссара, заслуживают полное уважение, и депутация может подкрепить сими причинами ходатайство свое у реис-эфендия по сему предмету. Депутация усмотрит из ноты, поданной графом Орловым, что его сия[тельст]во с своей стороны, решительно домогается, дабы Порта немедленно приняла надлежащие распоряжения к исполнению сей же самой важной меры.
По объяснении таким образом от имени его сия[тельст]ва мнения и советов, испрашиваемых господами депутатами народа сербского, им предоставляется в оправдание свое препроводить настоящее наставление к верховному вождю Милошу Обреновичу.
(Подписано)
АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1. Д. 2671. Л. 3-4 об. Копия.
Комментарии
1. В конце ноября 1829 г. белградский паша получил ферман Порты, в котором объявлялось о полном исполнении условий Адрианопольского договора относительно Сербии. Однако этот документ носил слишком общий характер. Сербы добивались получения другого хатт-и шерифа с подробным обозначением всех прав и преимуществ Сербии. Над его проектом работал А. И. Рибопьер (см. прим. к док. 230).
2. В ноте от 3(15) декабря 1829 г. М. Ф. Орлов уведомлял реис-эфенди о том, что российское правительство с удовлетворением восприняло хатт-и шериф о предоставлении автономных прав Сербии и ожидает его реализации, в том числе немедленного возвращения ей 6 отторгнутых округов. В сопроводительном письме драгоману миссии А. Франкини от того же дня Орлов указывал на желательность получения от Порты письменного ответа на ноту, а в случае, если она под разными предлогами будет оттягивать возвращение округов, потребовать объяснений (АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1. Д. 490. Л. 21-22 об.).