№ 184
Депеша К. В. Нессельроде М. Я. Минчаки с инструкцией относительно переговоров с Портой в связи с направлением в Константинополь новой сербской депутации
24 марта 1825 г.
Monsieur!
Les instructions sommaires dont l'empereur m'a donne ordre de vous munir au mois d'aout 1, en rappelant la fidelite, que la nation servienne temoigne a la Porte depuis quatre ans au milieu des circonstances les plus critiques, vous invitaient a faire reconnaitre au Divan, si vous en trouviez l'occasion, combien il serait utile et juste de prouver qu'il appreciait une aussi noble conduite et que pour prix du devouement des Serviens, il s'empressait de leur accorder tous les privileges qu’il leur a garantis par le traite de Bucarest que leurs deputes reclament a Constantinople et dont ils devraient jouir depuis tant d'annees. [268]
La politique la plus simple et la plus claire commande cette determination qui offrirait a la Porte les plus frappants et les plus reels avantages. Cependant, Monsieur, votre rapport du 7(19) janvier, N 99, nous a appris que les deputes serviens, loin d'etre ecoutes et de pouvoir remplir leur mission etaient detenus dans les prisons du Bostandji Baschi.
Un systeme aussi faux ne peut manquer d'entrainer a la fin les plus facheuses consequences, et nous sommes obliges de revenir sur ce sujet parce que de sinistres indices nous autorisent a concevoir des inquietudes serieuses touchant l'etat de la Servie.
Vous ne pouvez ignorer, Monsieur, que des troubles partiels y ont deja eclate, que Milosch ne les a reprimes qu'avec beaucoup de peine et que dans une assemblee generale des notables de la nation, on n'a trouve d'autre moyen de calmer les esprits, que d'envoyer une nouvelle deputation a Constantinople.
D'autre part, Milosch lui-meme, par des communications directes que Mrs. Kotoff et Domnando nous ont fait parvenir, informe le ministere imperial que sa position devient de jour en jour plus difficile, et reclame de nouveaux conseils.
Les notres ne pouvaient varier. Nous l’exhortons encore une fois au nom de l'empereur, dans la lettre dont copie ci-jointe, a user de toute son influence pour maintenir la tranquillite de la Servie, pour la preserver du fleau des revolutions et lui faire trouver dans sa fidelite meme, des garanties de bonheur, qu'elle chercherait en vain, si jamais elle cedait aux coupables efforts des artisans de troubles et de discordes.
En meme temps les mesures les plus severes ont ete adoptees en Bessarabie, afin de prevenir les machinations qu’on y avait signalees, mais ni ces mesures ni les avertissements que nous donnons au chef de la nation servienne ne rempliront notre but, nous avons tout lieu de le craindre, si la nouvelle deputation envoyee a Constantinople y est accueillie comme l'ancienne, si cette derniere n'est pas remise en liberte, si, en un mot, les Serviens ne voient pas le gouvernement turc deferer enfin aux voeux legitimes qu'ils ne cessent de lui exprimer.
La Porte n'apercoit-elle pas le danger auquel l'expose son injustice? Si elle persiste a traiter les Serviens avec la meme rigueur, si elle ne recompense pas leur devouement, si elle les punit d'oser lui temoigner des desirs dont l'accomplissement est pour elle une obligation reconnue, n'offre-t-elle pas elle-meme le plus funeste encouragement aux menees qui tendent a soulever cette province? Et le jour ou les Serviens suivront l'exemple des Grecs, quelle sera la situation de l'Empire Ottoman?
On ne pourrait expliquer l'aveuglement qui cacherait aux yeux des Turcs un semblable peril. Nous avons fait et nous ferons encore tout ce qui sera en notre pouvoir, afin de le prevenir. Ainsi, monsieur, au cas qu'une nouvelle deputation servienne arrive a Constantinople, vous ferez sentir a ses membres, toutes les fois qu'ils se presenteront chez vous, et vous ne negligerez aucun moyen de les convaincre, qu’une revolution serait pour la Servie la plus terrible des calamites, qu’elle doit rester fidele a la Porte, que cete fidelite peut seule lui assurer la protection speciale de l'empereur, et que tot ou tard elle lui vaudra les plus precieux avantages, tandis qu'une revolte ne pourrait qu’attirer sur la nation entiere, d'infaillibles malheurs et la faire abandonner a jamais par la Russie.
D'un autre cote, vous representerez a la Porte, dans les voies et dans les termes qui vous paraitront les plus convenables, que ses plus chers interets lui ordonnent de faire un bon accueil a la deputaion servienne de remettre en liberte celle qui se trouve a Constantinople, de la laisser retourner dans ses foyers afin d'y repandre des paroles de paix et d’esperance, et d'intamer avec la nouvelle, des negociations dont le resultat affermirait une tranquillite non moins necessaire au gouvernement turc, qu'au pays ou il s'agit de la consolider.
Nous attachons une haute importance a ces representations. En premier lieu, elles seront si bien fondees en droit, en raison, que peut-etre detourneront-elles une vraie catastrophe en produisant sur la Porte l'impression desiree; dans tous les cas elles lui prouveront, que les dispositions bienveillantes de la Russie ne se dementent point, et si malgre nos conseils l'evenement fatal que nous apprehendons se realise, au moins aurons-nous demontre d'avance, [269] que nous avons mis tout en oeuvre, pour conjurer l’orage, et qu'aussi etrangere a ce desastre, qu’a ceux qui l'ont precede, la Russie a eu soin de placer dans tout leur jour, la purete de ses vues et la franchise de sa politique.
Recevez...
Резолюция Александра I: Быть по тему.
St.-Petersbourg, le 24 mars 1825.
АВПРИ. Ф. Канцелярия. Оп. 468. Д. 2352. Л. 51-55. Отпуск.
Перевод
Милостивый государь!
В общих инструкциях, которыми император повелел мне снабдить вас в августе месяце 1, напомнив о верности, уже четыре года выказываемой сербским народом Порте в самых критических обстоятельствах, вам предлагалось, если вы найдете такую возможность, убедить Диван в том, насколько было бы полезно и справедливо доказать, что он ценит столь благородное поведение и что в ответ на преданность сербов он не замедлит представить им все привилегии, которые он им гарантировал по Бухарестскому договору, которых их депутаты требуют в Константинополе и которыми сербы должны были бы пользоваться уже столько лет.
Самая простая и самая ясная политика требует такого решения, которое принесло бы Порте разительнейшие и действительнейшие выгоды. Однако, милостивый государь, из вашего доклада от 7(19) января за № 99 нам стало известно, что сербских депутатов не только не выслушали и не дали им выполнить свою задачу, но и заключили их в казематы Бостанджи-баши.
Столь ложная политика не может в конечном итоге не привести к самым пагубным последствиям, и мы обязаны вернуться к этому вопросу, так как зловещие признаки дают нам основания для серьезного беспокойства за положение в Сербии.
Вам должно быть известно, милостивый государь, что в отдельных местах там уже вспыхнули беспорядки, что Милошу лишь с большим трудом удалось подавить их и что в Народном собрании не нашли другого средства успокоить умы, нежели послать новую депутацию в Константинополь.
С другой стороны, сам Милош в прямых сообщениях, переданных нам гг. Котовым и Домнандо, извещает императорское министерство о том, что его положение становится со дня на день более трудным, и просит новых советов.
Наши советы остаются неизменными. В письме, копия которого к сему прилагается, мы еще раз от имени императора призываем его использовать все свое влияние для поддержания спокойствия в Сербии, для избавления ее от бича революций и обретения ею лишь в лоне своей верности гарантий счастья, которых она искала бы напрасно, если бы когда-нибудь уступила преступным домогательствам сеятелей смуты и раздоров.
В то же время в Бессарабии были приняты самые строгие меры по пресечению раскрытых там козней, но у нас есть основания опасаться, что ни эти меры, ни предостережения, которые мы делаем вождю сербской нации, не достигнут цели, если направляемая в Константинополь новая депутация встретит там такой же прием, как и предыдущая, если эта последняя не будет отпущена на свободу, если, одним словом, сербы не увидят, что турецкое правительство наконец уступает законным желаниям, с которыми они постоянно к нему обращаются.
Неужели Порта не замечает опасности, которой ей грозит ее несправедливость? Если она продолжает обращаться с сербами с такой же суровостью, если она не вознаграждает их за преданность, если она наказывает их за то, что они смеют высказывать ей пожелания, осуществление которых признано ее обязательством, то не сама ли она пагубнейшим образом поощряет происки тех, кто стремится к возмущению этой провинции? И если сербы последуют примеру греков, то в каком положении окажется Оттоманская империя?
Невозможно объяснить ослепление, которое скрыло бы от глаз турок подобную опасность. Мы делали и будем делать впредь все, что в наших силах, чтобы ее предотвратить. Таким образом, милостивый государь, в случае, если новая сербская депутация прибудет в Константинополь, то всякий раз, когда ее члены будут встречаться с вами, вы будете давать им понять и сделаете все возможное, чтобы убедить их в том, что революция была бы для Сербии самым ужасным бедствием, что Сербия должна оставаться верной [270] Порте, что только эта верность может обеспечить ей особое покровительство императора и что рано или поздно она принесет ей драгоценные преимущества, тогда как бунт мог бы только навлечь на всю страну неминуемые бедствия и навсегда лишить ее поддержки России.
С другой стороны, вы будете в наиболее подходящих, на ваш взгляд, формах и выражениях делать представления Порте о том, что ее самые насущные интересы требуют от нее оказать хороший прием сербской депутации, освободить ту депутацию, которая находится ныне в Константинополе, позволить ее участникам вернуться по домам с тем, чтобы сеять там слова мира и надежды, и начать с новой депутацией переговоры, результаты которых упрочили бы спокойствие, не менее необходимое турецкому правительству, чем стране, об удовлетворении которой идет речь.
Мы придаем большое значение этим представлениям. Прежде всего они будут столь прочно основаны на принципах справедливости и разума, что, может быть, предотвратят настоящую катастрофу, произведя на Порту желаемое впечатление; во всяком случае, они докажут Порте, что благожелательные намерения России остаются неизменными; и если вопреки нашим советам роковое событие, которого мы опасаемся, произойдет, мы, по крайней мере, заранее покажем, что сделали все от нас зависящее, чтобы предотвратить грозу, и что Россия, будучи столь непричастной к этому бедствию, как и к тем, что ему предшествовали, со всей ясностью доказала чистоту своих взглядов и чистосердечие своей политики.
Примите...
Комментарии
1. Речь идет об инструкции К. В. Нессельроде М. Я. Минчаки от 16(28) августа 1824 г., где предписывалось добиваться от Порты лояльной политики в отношении Сербии и оказывать содействие сербским депутатам (см. ВПР. Т. V(XIII). Док. 213. С. 587-598). В этот же день вице-канцлер направил письмо М. Обреновичу с уведомлением о восстановлении дипломатических отношений России с Турцией и назначении в Константинополь нового посланника-А.И. Рибопьера. Нессельроде убеждал князя "сохранять между сербами тишину, покорность Порте, доверенность к России" (Там же. Док. 214. С. 598-599).