№ 110
Отношение А. Н. Бахметьева К. В. Нессельроде о тайном отъезде Карагеогрия в Сербию
№ 3878
25 июля 1817 г.
Кишинев
Секретно
Милостивый государь мой граф Карл Васильевич!
После отправления мною отношения к вашему сиятельству от 10-го сего июля под № 3672 о тайном отъезде в Сербию бывшего там верховного вождя Черного Геогрия и о принятых мною мерах касательно прочих сербских чиновников, под особое замечание подпавших и остановленных в Бессарабской области, получил я от одного из доверенных от меня чиновников, коим поручен за ними надзор, донесение из Хотина, где все почти они имеют пребывание свое, что те чиновники сербские, по объявлении им слов, в отзыве ко мне вашего сиятельства от 14-го прошедшего дня под № 6 содержащихся, о причинах, по коим не могут они до времени отправиться в Сербию, изъявили благодарность свою к правительству за таковую оного откровенность и притом объявили, что воле правительства останутся послушными, когда того требуют обстоятельства. Но вместе с тем и просят, чтобы они при их приверженности не остались после забытыми, когда переговоры о Сербии будут окончены. Вместе с тем сообщены мне разные сведения, из отзывов, разговоров и слов остающихся в Хотине сербских чиновников извлеченные, из коих примечательнейшие суть следующие:
Фамилия Карагеоргия и прочие чиновники, когда он, взяв с собою только два пистолета, саблю, орденские знаки и бурку, даже без чемодана, и не сказав никому, куда отправляется, выехал верхом из г. Хотина, долго думали, что он находится в одной деревне, где он мог иметь надобность. Но когда узнали, что его там нет, то усомнились, не отправился ли он в Сербию. А чтобы он имел с кем-либо совещание о предпринятии своем, того не открыто 1, ибо он как человек скрытый и недоверчивый в последнюю бытность свою в Хотине не бывал даже ни у кого из своих соотечественников, да и к нему редко кто заходил.
Чиновники сербские сами не одобряют самовольной отлучки бывшего их вождя в Сербию и заключают, что появление его там может произвести худые последствия, особливо потому что он без них ни в чем верного успеха иметь не может. Он хотя и имел прежде приглашение от народа сербского, о коем открывался и правительству, но чтобы вновь туда был призван, сего никто не знает. Впрочем из речей их заметить было можно, что цель предприятия его состоять должна в том, чтобы не остаться забвенным от сербского народа и не лишиться по захвачении другим верховной власти тех преимуществ, коими он в Сербии так щастливо пользовался прежде.
Хотинским сербам отчасти известно, что на щет их отечества начаты теперь в Константинополе переговоры. Они от единоземцев своих, а особливо отправившихся отсюда в свои дома, получают известия, что в Сербии ныне спокойно, что хотя турки и требовали от сербов трикратно для ознаменования их верности отдачи оружия, но сербы от того отказались. Нынешний вождь или князь сербский Милош Обренович [158] принимает всех возвращающихся из Бессарабии чиновников ласково и тех из них, кои несомнительные, допускает к должностям.
Старшие чиновники сербские рассуждают, что в теперешнем положении дел в Сербии необходимо нужно руссийскому правительству иметь там своих агентов из таких людей, кои больше могут иметь влияния на умы сербов, дабы не допустить распространиться партиям, их волнующим, ибо, как им известно, большую часть старших чиновников Австрия имеет за собою 2, Турция также имеет там своих приверженцев, а Россия своих самую меньшую часть, потому что к последней первые лишают народ доверия толкованиями, что Сербия за свою к России преданность оставлена без возмездия. Доказательством же сего они считают то, что в прошлом году послан был от сербского народа депутатом в С.-Петербург человек, преданный Австрии, и именно Михайло Герман 3 (тот самый, от кого получил я из Бухареста секретные о старших сербских чиновников письма, отправленные мною к г-ну министру внутренних дел).
Наконец, замечено, что все остановленные в здешней области чиновники имеют большое желание возвратиться в свое отечество, к чему тайною и сильнейшею побудительною причиною есть то, чтобы иметь там прежнее значение в народе, опасаясь оного лишиться чрез долговременную свою отлучку и за переменою обстоятельств.
Обо всем том обязываюсь ваше сиятельство уведомить и имею честь быть с совершенным почтением и истинного преданностию,
милостивый государь мой,
вашего сиятельства покорнейший слуга
Александр Бахметьев
АВПРИ. Ф. ГА 11-19, 1813-1824 гг. Д. 1. 4.1. Л. 135-139 об. Подлинник.
Комментарии
1. После поездки в 1816 г. в Петербург Карагеоргий убедился, что русское правительство не рассматривает его больше как верховного вождя сербов и не будет содействовать его возвращению на родину с целью организации там антитурецкого восстания. Он связался с членами тайной революционной греческой организации "Филики этерия", которая способствовала переправке его в Сербию, рассчитывая, что поднятое им восстание послужит сигналом к восстанию других балканских народов против османского гнета. С паспортом и деньгами, полученными от этеристов, Карагеоргий тайно покинул Бессарабию и через территорию Австрии перешел в Сербию. 13 июля 1817 г. он был убит по приказу М. Обреновича в деревне близ Смедерева во время сна (Стоианчевич В. Милош Обренович и ньегово доба. С. 99-100).
2. Это мнение явно преувеличено.
3. Враждебное отношение сербских эмигрантов к М. Ф. Герману объяснялось в том числе и его настойчивыми требованиями запретить их выезд из России в Сербию.