-

РУССКАЯ БИБЛИОТЕКА В АМЕРИКЕ. Любопытное известие об этой библиотеке мы нашли в № 7 Морского Сборника, которое сообщаем нашим читателям. Библиотека нашей Американской Компании, в Ситхе, очень значительна: в 1828 году в ней считалось более 1,200 сочинений, и существует давно, с первых [74] годов образования Компании. Она основана известным Резановым, при содействий некоторых других просвещенных особ; потом, вероятно, увеличивалась пожертвованиями Офицеров, служивших в колониях. Н. П. Резанов, отправляясь морем вместе с Г. Крузенштерном (1803 г.), в наши только что основанные колонии, при его многообразной попечительности об улучшении того края, позаботился завезти туда и библиотеку — пособие, необходимое для поступавших с этой поры на службу Компании образованных Чиновников, в замен невежественных мореходов. Сделав пожертвование собственными книгами, Н. П. Резанов обратился еще к известнейшим тогда ревнителям просвещения, с просьбою помочь ему в этом общеполезном деле, и получил от них самое искреннее содействие. Письма, писанные к нему по этому предмету, с препровождением книг, замечательны по выраженным в них чувствам любви к просвещению и к славе подвига. Все они хранятся в подлинниках, в Ситхинской библиотеке, и мы упомянем здесь о некоторых из них:

«Я ходатайствовал у Престола» — пишет Граф Н. П. Румянцев — «о распространении и утверждении нашей торговли в Америке, и не меньше того думал, что Православие и просвещение суть первые дары, какими должен поделиться человек просвещенный, на краю Нового Света».

Посему он прежде всего посылает в Кадьяк священные сосуды для церкви, из книг же все учебные на Российском языке, и сверх того — Труды Вольного Экономического Общества, «желая, чтобы наблюдения нашего ума со временем облегчили тамошних жителей в правилах земледелия и хозяйства, к чему призовет их сама торговля наша».

«Не без гордости» — говорит он в заключении — «воображаю себе тот грядущий час, когда тамошнее юношество, образованное, узнает, что в веке Александровом, в России, мыслили о просвещении Америки. Предаваясь приятным впечатлениям сей мысли, я [75] охотно открываюсь пред вами, что для меня нет самолюбия столько справедливейшего, как желать разделять подобную участь».

В письме Н. Н. Новосильцева между прочим изъяснено. «Императорская Академия Наук, приемля живейшее и деятельное участие в толь великом подвиге, и желая в подобных случаях содействовать, колико то зависеть от нее может, благодетельным видам Правительства; в особенности же, соображаясь с человеколюбивым намерением вашим посеять семяна Наук в недрах народов, отдаленных от Европы и, следственно, от просвещения, поставила себе обязанностию избрать некоторые классические книги и ландкарты, которые, по приложенному реестру, при сем препровождаются к Вашему Превосходительству, с тою же целию, с какою, по желанию вашему, доставила вам Императорская Академия Художеств разные предметы, к Искусствам относящиеся».

Особенно замечательно письмо знаменитого Писателя нашего, И. И. Дмитриева: «Приятную для меня вашу коммиссию частию исполнил. М. М. Херасков уже прислал два тома эпических творений, Кадма и Гармонию, и Полидора; завтра отправляю их к вам на тяжелой почте. Карамзин также хотел прислать. Что же касается до меня, то я, дойдя в вашем письме до моего имени, право покраснел, и подумал: что мне послать на ряду с прочими? Что значат мои безделки? — эта лепта в капитале умов Российских! Наконец, по совету может быть самолюбия, а более, право, из повиновения к вам, решился отправить мои Басни и Сказки. Пускай ваши Американцы учатся по них Русской грамоте, пока не дойдут еще до Риторики и Пиитики».

Известный жизнеописанием бессмертного Суворова, Е. Б. Фукс, препровождая портрет его, писал: «И Россия имеет своих Коломбов, Куков, Пейрузов. От первого челнока Первого Петра, обращаюсь я на корабль, плывущий в Америку! Давно ли я был очевидцем, как Россияне, на полях Аннибаловых, под непобедимым [76] Суворовым, поражали врагов своих, презирали все опасности, и умереть за Отечество поставляли верховным благом! А теперь уже опять, в царствие Государя кроткого, человеколюбивого, в недрах сладкого мира и благословенной тишины, изыскивают нового рода опасности!

Спеши, достойный сын Отечества, исполнить волю великого Государя твоего! Прославь имя и владычество Его и у диких народов! Да будет и им имя Росса известно! Повести им о сих бессмертных Отцах Отечества нашего, о сих творцах всеобщего нашего блага, о знаменитых сподвижниках величия Их! Покажи им изображение сие — героя Суворова! Вот все, что я тебе вручить имею».

Из прочих жертвователей известны: Митрополит Амвросии, Министр Морских сил Павел Васильевич Чичагова, Графы Александр Сергеевич и Павел Александрович Строгоновы.

Приведем еще письмо самого Н. П. Резанова, писанное Графу Румянцову, в ответ на его вышеприведенное письмо:

«Желал бы сказать здесь, сколь счастлива торговля, верным об ней у Престола ходатайством, но не смею распространиться. Потомству принадлежит свобода сия. Я же с моей стороны не нашел ничего лучшего в пищу душе моей, как признаться Вашему Сиятельству, что, достигнув, при помощи Божией, Кадьяка, положу я там, в незабвенную память, дары ваши, милостивое ко мне письмо ваше, и сей слабый ответ сильных чувств моих. Пусть в поздние времена усмотрят попечение ваше о крае том! Пусть и мое самолюбие увенчается, когда отдадут цену моей признательности!»

Текст воспроизведен по изданию: Русская библиотека в Америке // Журнал министерства народного просвещения, № 9. 1850