МОРОВАЯ ЯЗВА.

(Указы и рескрипты императрицы Екатерины II).

Помещаемые ниже 14 указов и рескриптов императрицы Екатерины II генерал-майору Шипову представляют довольно полную картину борьбы с чумою во время первой турецкой войны, с 1770 по 1774 год.

За громкими победами русских войск, за Ларгой и Кагулом, следовало по пятам страшное поражение в виде моровой язвы. Особая коммиссия пресечения и врачевания, «чумная» коммиссия 1 писала императрице в своем докладе: «Сколь ни обширны были земли и моря, объятые пламенем войны, и сколь ни многочисленны были неприятели, повсюду следы победоносного воинства российского блистали трофеями. Но с таковою видимою силою магометан соединялся из недр суеверного сего народа невидимый неприятель, требующий сугубого сопротивления, недостижимым образом поражавший иногда наши войска. Была то моровая язва. Болезнь сия, чем далее неприятели удалялися от победоносцев наших, тем более приближалася к пределам империи, а наконец усилилася внутрь оные, и в самом [450] первопрестольном городе Москве» 2. За чесменским погромом следовал московский бунт.

«Невидимый неприятель» обнаружился вслед за открытием военных действий. Французский посол в Константинополе, граф Верженнь, писал своему королю: «Турки начали эту войну движениями, противными основным законам военного искусства. В декабре 1768 и в январе нынешнего года татары опустошили Новую Сербию, Валахию и Молдавию, т. е. те именно местности, из которых турецкая армия должна была получать провиант и фураж. Весною 1769 г. великий визирь должен был остановить свои войска в окрестностях Бендер, в виду невозможности продолжать поход по местности, лишенной хлеба, скота и сена» 3. Недостаток провианта, в связи с расслабляющими жарами, породил болезни, эпидемически опустошавшие турецкие войска в устьях Дуная и Днестра. Когда русская армия потеснила турок и заняла Молдавию и Валахию, эпидемия охватила и «молдавский корпус». Генерал Штофельн 4, очистивший Молдавию и Валахию от турок, сам заразился чумою и умер в Яссах. Не помогла и икона Божией Матери: ясский митрополит и молдавские бояре предложили Штофельну перенесть из Валуйского монастыря в город икону Божией Матери, которой приписывалось исцеление от чумы; 9-го мая внесли икону; митрополит наложил пост с 10-го по 13-е мая, а в день Вознесения, после крестного хода и молебствия, икону отнесли обратно в монастырь.

Чума сильно озабочивала Екатерину. Борьбу с язвой на театре войны она всецело предоставляла главнокомандующему действующею армией; шансы воюющих сторон нисколько не нарушались чумой, одинаково уменьшавшей численность обеих армий, [451] русской и турецкой. Екатерина предписывала графу П. А. Румянцеву «не оставлять без крайней надобности западных земель, а с другой стороны не подвергать явной погибели войска, ибо потеря его не могла быть вознаграждена удержанием за собою земель, опустошенных поветрием и войною» 5.Екатерину заботил вопрос о переносе чумы в пределы России. А как не перенесть при беспрестанных сношениях армии с тылом, при пересылке пленных, отвозе больных, пересылке курьеров? Генерал Штофельн умер 30-го мая в Яссах, а в августе «моровое поветрие» наблюдалось уже в окрестностях Киева. Немедленно разосланы были подробные наставления и предписания де только в Киев, но в Глухов, Харьков, Смоленск, Новгород, даже в Москву и Ригу 6. Для Екатерины, однако, ясно, что на местные власти, занятые войною, полагаться нельзя, и она решилась послать доверенное лицо, поручив ему специально «все пограничные кордоны и карантины» 7. Выбор Екатерины пал на лейб-гвардии секунд-майора Шипова.

Михаил Иванович Шипов, офицер Измайловского полка 8, был дружен с Орловыми. Екатерина в первый раз увидела Шипова в день своего восшествия на престол. В небольшой собственноручной записке А. Д. Олсуфьеву по поводу наград тем, «которые при короне были», Екатерина пишет, между прочим, от 11-го ноября 1762 года: «капитану поручику Измайловского полка Михаилу Шипову тысячу червонных, да табакерку по моему выбору; об Шипове поговорить с графом Григорьем Орловым — он его сыщет» 9. Чем Шипов заслужил такую награду — неизвестно; несомненно лишь, что он [452] быстро сделал карьеру и в 1770 г. был уже генерал-майором армии. Он вполне оправдал доверие императрицы и добросовестно выполнил данное ему поручение относительно пограничных кордонов и карантинов.

Кроме 14-ти указов М. И. Шилову, помещены два указа, сохранившиеся в копиях и до настоящего времени еще не изданные: киевскому генерал-губернатору Воейкову, от 4-го января 1771 г., и генерал-фельдмаршалу графу Румянцеву, от 26-го января того же года. Оба эти указа имеют тесную связь с поручением, возложенным на г.-м. Шипова.

В. А. Бильбасов.


№ 1. От 1-го ноября 1770.

Указ Нашей лейб-гвардии секунд-майору Шипову.

По полученным здесь известиям, что оказавшиеся с некоторого времени в Княжествах Молдавском и Воложском заразительные горячки начинали распространяться и до ближайших к ним польских провинцей, отправленным от 27-го минувшего Августа к Киевскому Генерал-Губернатору Воейкову 10 рескриптом повелели Мы:

1-е, На проезжающих из обеих армей дорогах учредить немедленно карантинные домы на самом краю границы, и снабдить определенных туда людей как достаточными наставлениями в обыкновенных обрядах, так и всеми к оным потребностями.

2-е, Всех из армии проезжающих ко двору Нашему куриеров не остановляя в карантинных домах более трех часов без крайней нужды достаточно свидетельствовать, и по осмотре в неприкосновенности болезни, свободно пропускать, но прежде того как собственные их вещи и одежду прилежно окуривать, [453] так и все будущие при них депеши и другие пакеты надлежащим образом в уксусе обмачивать, и потом на огне курением обсушать.

3-е, В рассуждении других из армии проезжающих употреблять разные, а по востребованию обстоятельств и большие еще осторожности, сообразуясь тому, кто от куда приехал и какой кто имеет о себе вид, а равномерно.

4-е, Предписать на Васильковском форпосте и по другим из Польши проезжающим дорогам, чтоб от появляющихся в некоторых сего королевства к Молдавии провинциях прилипчивых горячек с выходцами из заграницы карантинные обряды без упущения наблюдаемы и исполняемы были по мере проезда их из мест больше или меньше сумнительных.

Но как после сего из донесений к Нам оного Киевского Генерал-Губернатора с сожелением усмотрели Мы, что сие зло вкралось в самой Киев, то предписывая ему усугубление всего того, что только ко истреблению оного служить может повелели Мы учинить и следующее:

Те домы, в которых сия болезнь оказалась или же окажется, разломать и зжечь.

Почту из Польши и из обоих Наших армей переложить верстах в двадцати пяти по Днепру от Киева, и тут не только с куриерами и с ними отправленными письмами и посылками поступать так, как помянутым от 27-го Августа рескриптом Нашим ему предписано, но и определить в оное место штаб-офицера с надлежащим караулом и особых лекарей, которые бы со строгостию по искуству и знанию своему их осматривали, удерживая в оном месте дватцать четыре часа.

Отправляющихся прямо из Киева в другие Нашей империи места ктобы таковы ни были осматривая в начале таким же порядком у него и не получа от него билета, не выпускать, емуж оные давать только таковым, о которых он уверен, по принятии всех возможных осторожностей, что они ничем не заражены, и ничего такого при себе не имеют, таковые должны еще оставлены быть в Козельце, где потому же таковым же порядком, как выше сказано, о карантинном доме близь Киева поступать [454] с тою только разницею, чтоб всякой выезжающей из Киева до усмотрения его там не менее трех суток задержан был.

Почту армейскую по сношению с генерал-майором князем Мещерским 11 учредить для куриеров из Глухова, минуя Киев, на то место, где он предписанной карантинной дом на Днепре установит.

Хотя не сумневаемся Мы, чтоб принятые таким образом меры не возымели ожидаемого от них успеха, но дабы одним словом ничего пропущено не было, что служить только может как ко утушению сей в Киеве оказавшейся заразы, так и к пресечению всяких способов вкрадываться оной в границы Наши, занужно Мы почли отправить вас в Киев с тем, чтоб вы не только обще с тамошним Генерал-Губернатором старание свое приложили о точном исполнении всего ему от Нас вышепрописанного, но по общему с ним и находящимся в Киеве генерал-порутчиком Сиверсом 12 согласно, наивящшие и такие к тому меры приняли, какие только полезными признаны и изысканы быть могут, за главнейшее себе поставя пресечь все способы к проезду из Польши в Киев всем безмалейшего изъятия, так чтоб никто какогоб звания и чину он нибыл мимо учрежденного карантина не пробыв в оном определенного времени и не употребя с ним наперед всех надлежащих окуриванием и чрез огонь предосторожностей и без засвидетельствования докторов или лекарей проехать не мог. Чтоб в учрежденном карантинном доме, чрез которой армейская почта, минуя Киев, проезжать будет, всевозможнейшая строгость в осмотрах и крайность в осторожностях наблюдаема была, и чтоб отправляющиеся из Киева не иначе от туда выпускались, как предписанным от Нас Невскому Генерал-Губернатору порядком, останавливая их так же и в Козельце. Рекруты, которые назначены ко укомплектованию первой Нашей армии, и которых отправление туда поручено [455] помянутому генералу-порутчику Сиверсу, не должны в Киев приводимы быть, но так как даны ужеему от Нашей военной коллегии повелении, оставляя их в ближних деревнях, отправлять куда следует прямо из оных, снабдевая их всеми потребными вещми там, где они остановятся. Дабы отправления из киевских магазинов мундирных и амуничных вещей для снабдения той же Нашей армии учрежденных, случаем сей оказавшейся там болезни, затруднено или и совсем пресечено быть немогло, то и наиточнейше наблюсти все то, что помянутому генерал-порутчику от оной же Нашей коллегии предписано; при таком же случае естьли-б в том месте, где которой магазин находится, появилась зараза, так что навлечено бы уже было сомнение о безопасности отправления из оного вещей, то не только из такого больше ничего не отпускать, но запечатав и ходить в него запретить, а отправление вещей делать из других, которые в безопасных и здоровых местах находятся.

В прочем в твердой пребываем Мы надежде, что к утушению и истреблению в границах Наших сей опасной болезни ничего того вы не упустите, что только найдется к тому удобовозможным; о успехе же во оном не оставите к Нам доносить, ожидая о дальнейшем вашем там пребывании Нашего указа, а для совокупного мер принятия повелеваем Мы сей Наш указ объявить как Киевскому Генерал-Губернатору, так и генерал-порутчику Сиверсу.

«Екатерина».

1 Ноября, 1770.
С.-Петербург.

_______________________________

№ 2. От 4-го января 1771.

Нашей лейб-гвардии майору Шипову.

Из репорта вашего от 21-го декабря 13 минувшего года Мы с удовольствием усмотрели сделанные вами по порученной от [456] Нас коммиссии хорошие распоряжения, и повелели по требованию вашему послать к вам шесть человек лекарей, с тем чтобы они для нужных по рассмотрению вашему посылок находились при вас; а к Киевскому Генерал-Губернатору еще от Нас писано, чтоб о невыпуске никого из Киева употреблено было наиприлежнейшее смотрение пока настоящая опасность не минуется. В прочем пребываем вам доброжелательною.

«Екатерина».

4 Генваря 1771.
С.-Петербург.

_______________________________

№ 3. От 4-го января 1771.

Копия.

Господин Киевский Генерал-Губернатор Воейков.

Хотя Мы нимало не сомневаемся, что вы по прежнему Нашему указу для предосторожностей от опасной болезни все возможные меры приняли, однакож рассудили Мы за благо еще вам о том напомянуть и особливо предписать, чтоб вы в невыпускании никого из Киева, пока сия опасность совсем неминется, употребляли крайнюю строгость. В чем Мы будучи на вас благонадежны, пребываем как и всегда вам доброжелательною.

Екатерина.

4 Генваря 1771.
С.-Петербург.

_______________________________

№ 4. От 26-го января 1771.

Копия.

Господин Генерал-Фелдмаршал Граф Румянцов.

По причине опасности от заразительной болезни высочайше повелели Мы манифестом Нашим от 31-го дня декабря прошлого 14 году всем Нашим верным подданным наблюдать [457] крайнюю осторожность и под страхом примерного наказания запретили всем без изъятия провозить с собою в Россию такие вещи, кои подозревать можно в том, что были в местах зараженных, а как оное паче всего касается до людей едущих от всех Наших, вне границ в военных действиях обращающихся, то Мы за нужное признаем вам высочайше повелеть всем от вас и от других военных командиров отправляющимся в Россию офицерам для приему мундирных вещей и для прочих снабжений на крепко подтвердить, не иметь отнюдь при себе ни в связках, ни в баулах ни каких подозрительных вещей. Для сего и надлежит вам самим или тем командирам, от коих таковые офицеры отправляемы будут, давать им письменное свидетельство, как в том, что они не из зараженных мест отправлены, так и в том, что с ними нет никаких вещей, кроме тех, кои для вседневного употребления необходимы; а находящимся на заставах командирам предписано будет, по предъявлении им помянутых свидетельств от тех отправляемых из армии офицеров, поступать с ним точно так, как с куриерами, и более нескольких суток их не задерживать. Мы не сумненно уповаем на благость всевышнего, что он сам охранит Нас от угрожающего зла, благословляя желанным успехом все Наши предприемлемые осторожности и средства, исполнение коих от части вам сим препоручая, пребываем навсегда Императорскою Нашею милостию благосклонны.

Екатерина.

26 Генваря 1771.
С.-Петербург.

_______________________________

№ 5. От 30-го мая 1771.

Нашему майору гвардии Шипову.

Доношение ваше Мы в свое время получили, и весьма довольны, что вы стараниями вашими предуспели искоренить вдавшуюся в Малороссийскую и Новороссийскую Наши губернии [458] заразу 15, и так же что не оставляете вы продолжать должную от нее предосторожность во всех местах, где оная была. Присудствие ваше в том краю почитаем Мы еще нужным, и надеемся, что вы охотно довершите порученное вам о восстановлении там совершенной безопасности попечение, а тем и заслужите вящу Нашу к себе милость и благоволение.

«Екатерина».

В Сарском Селе.
30-го Маия 1771-го.

_______________________________

№ 6. От 19-го июля 1771.

Нашему майору гвардии Шипову.

Вы благоразумно поступили что воспретили ярмонки в Малой России. Сохранение жизни должно предпочтено быть прибытку которого тамошние жители чрез сей случай лишились. В сем самом рассуждении повелеваем Вам с провозимыми чрез Польшу товарами поступать на основании прежде данных вам и так же обнародованных о предосторожности от опасной болезни указов и пребываем Императорскою Нашею милостию вам благосклонны.

«Екатерина».

В С.-Петербурге.
19-го Июля 1771-го.

Получен в урочище Лыбеде Августа 4-го дня 1771-го года.

_______________________________

№ 7. От 25-го июля 1771.

Нашему майору гвардии Шипову.

По случаю причиняемой в доставлении провиянта во вторую Нашу армию остановки от задержания в карантине поставщиков оного, о чем предводитель той армии князь Долгоруков 16 на [459] последи Нам доносил, повелеваем вам пропускать сих поставщиков, не задерживая их более одного дни для осмотра и окуривания. Но чтоб известно было однакож о безопасности мест, из коих они выехали, должны они иметь билеты от Кременчугского обер-коменданта, а отъезжая из Сечи Запорожской от находящаяся там штаб-офицера. О сем соизволении Нашем вы имеете уведомить их обоих от себя, так как и помянутого армии Нашей предводителя.

«Екатерина».

В С.-Петербурге.
25-го Июля 1771-го.

Получен в урочище Лыбеди августа 7-го дня 1771-го году.

_______________________________

№ 8. От 3-го августа 1771.

Нашему гвардии майору Шипову.

Сколь прискорбно было Нам увидеть из представления вашего от 21-го сего Июля 17, что небрежение киевских гарнизонных о собственной своей безопасности подало причину к возобновлена вкравшейся там заразы, столь же и довольны Мы были, что тщанием вашим опять пресечено оное. За сие изъявляем Мы вам Наше благоволение, и по желанию вашему посылаем ныне повеление к тамошнему Генерал-Губернатору, дабы он с частными того города командирами старался более о совершенном искоренении сего вкореняющегося там зла.

Мы хотя и повелели уже вам, чтоб ставящие во вторую Нашу армию провиант более одного дня в карантине задерживаемы не были, но предводитель той армии еще Нам представил, что по причине сей на заставах остановки, никто не берется ставить к нему провиант. И как теперь ни в Крыму, ни во всей той стороне нет опасной болезни, то сим вновь повелеваем вам, чтоб сии имеющие по содержанию прежнего соизволения Нашего билеты поставщики без всякого в карантине задержания [460] пропускаемы были, исключая токмо тех, кои будут иметь подверженный оному товары. Мы соизволяем еще, чтоб высланные прошедшею весною на новую линию и единственно в степи бывшие сенокосцы без задержания ж при возврате их впущены были. Подобным образом имеете вы поступить и с войском Нашим при его из Крыма возвращении. Вся должная предосторожность наблюдена в нем будет прежде вступления его в границы, а потому и все те, кои найдутся сумнительными, оставлены будут до выздоровления их в карантине.

«Екатерина».

Августа 3 дня 1771 года.
С. П. Бурх.
Получен 24 августа 1772 года в Лыбеде.

_______________________________

№ 9. От 13-го сентября 1771.

Нашему майору гвардии Шипову.

Бывшей до начатия с турками воины в Константинополе Нашим министром тайной советник Обресков 18 получа наконец от заключения свободу, возвращается теперь с свитою своею чрез Трансильванию, Молдавию и Польшу в империю Нашу. И как он при выезде своем из турецких в австрийские земли выдержал уже карантин, то мы сим соизволяем, чтоб вы по прибытии его в Наши границы осведомились у него, все ли безопасными от заразы проезжал он потом местами и уволили его от выдерживания карантина, есть ли он и свита его найдутся неподверженными никакому сумнению, приняв однакож при впуске их все надлежащие в рассуждении пожитков их окуриванием и проветриванием предосторожности 19. Дан в Сарском Селе. Сентября 13 дня 1771 года.

«Екатерина». [461]

_______________________________

№ 10. От 25-го октября 1771.

Нашему майору гвардии Шипову.

Без сумнения вы уже известны теперь из обнародованного манифеста, что Мы за благорассудили отправить в Москву Нашего генерала-адьютанта и генерала-фельцейгмейстера графа Орлова с полною властию делать все, что может способствовать к искоренению усилившейся там заразы. По сему обстоятельству получа представление ваше от 27 минувшего месяца о подтверждении генерал-порутчику Еропкину требования вашего дабы приняты были меры в недопущении заразы из Москвы опять в Малую Россию и другие околичные места 20, сообщили Мы оное помянутому Нашему генерал-адьютанту, и вам сим повелеваем, чтоб вы впредь о всем потребном к общему попечению вашему представляли ему и исполнили его наставления. В протчем уповаем Мы, что употребленные ныне с помощию Божиею средства достаточны будут к избавлению отечества Нашего от сего зла, и что вы с своей стороны наипаче потщитесь усугубить в том известное Нам усердие ваше и ревность. Дан в Санкт-Петербурге 25-го октября 1771-го года.

«Екатерина».

Получен 6 ноября 1771 г. в Василькове.

_______________________________

№ 11. От 1-го мая 1772.

Нашему генерал-майору и гвардии майору Шипову.

Реляцию вашу от 3-го февраля 21 получили Мы с особливым благоволением и по содержанию оной надеемся теперь, что вы не престанете употреблять все ваше радение к исполнению того, что вам особенно от Нас предписано было касательно до останавляющихся за границею Нашею в Польше обозов: а по представлениям вашим в той же реляции какое повеление дали Мы [462] Нашему сенату, с оного точная копия прилагается здесь 22, как для вашего сведения, так и для исполнения по оному в местах вам препорученных. Зная ревность вашу к службе, имеем Мы к вам доверенность, что вы не упустите ничего к отвращению и недопущению опасности. Мы охотно бы желали умножить команду вашу требуемыми от вас офицерами, но как в числе их настоит и здесь нужда, то рекомендуем вам стараться о том повозможности, чтоб в порученной вам комисии предуспевать тем числом офицеров, которое вы имеете. В случае же необходимой нужды можете оных требовать от малороссийской кольлегии, дабы оная определила от себя надежных людей из старшин с надлежащим числом команды.

«Екатерина».

Маия 1-го дня 1772.
В Сарском Селе.

_______________________________

№ 12. От 31-го июля 1773.

Нашему лейб-гвардии майору Шипову.

По представлению к Нам Нашего генерала-аншефа князя Долгорукова об отмене шестинедельного карантина всем от него проезжающим, Мы за нужно почитаем сим высочайше повелеть вам, чтоб вы имея единожды доверенность Нашу в предостережении границ Наших от гибельной болезни, снеслись с ним генерал-аншефом и в рассуждении безопасности места его пребывания, сделали бы обще с ним такие распоряжении, какие могут достаточны быть как ради пользы дел Наших, так и для наблюдения потребных осторожностей. В протчем с особливым благоволением пребываем.

«Екатерина».

В Царском Селе.
31 июля 1773 года.

Получен Августа 11 дня 1773 г. в Киеве. [463]

_______________________________

№ 13. От 17-го января 1774.

Нашему генерал-майору и гвардии Нашей майору Шипову.

Изъясненное в последнем рапорте вашем от 26 минувшего декабря 23 неровное содержание в карантине выезжающих из первой армии, нашли Мы весьма опасным и могущим внесть опять заразу в границы Наши. И для упреждения того сим вам повелеваем, чтоб от ныне впредь все из той армии выезжающие, как за делами отправленный, так и в домы отпущенные, какого б чина ни были, держаны были в карантине непременно по две недели, исключая из сего правила только тех, кои предъявят свидетельства от самого генерал-фельдмаршала Нашего графа Румянцова, и коим по достоверности такого о безопасности свидетельства можно уменьшить до половины сего предписываемого вообще срока. О сем соизволении Нашем имеете вы сообщить и помянутому генерал-фельдмаршалу.

«Екатерина».

В Санкт-Петербурге.
17-го Генваря 1774 года.

Получен 31 Генваря 1774 году.

_______________________________

№ 14. От апреля 1774.

Нашему генерал-майору и гвардии майору Шипову.

Повелеваем вам чрез сие пропустить без малейшего задержания чрез находящиеся в ведомстве вашем карантинные заставы все те вещи, кои отправлены к Нам будут от Нашего генерал-фельдмаршала графа Румянцова с посланным от сюды для привезения их нарочным обер-офицером от Нашего генерал-порутчика Потемкина 24.

«Екатерина».

В С.-Петербурге
апреля 1774.

Получен Июня 5 дня 1774 г. чрез куриера. [464]

_______________________________

№ 15. От 20 августа 1774.

Нашему лейб-гвардии майору Шипову.

Отправленные из Нашей второй армии от предводительствующего оною Нашего генерала князя Долгорукова в нутр империи воинских команд всякого звания имеете вы пропускать чрез карантинные заставы без малейшего задержания о чем вы во все те места должны дать от себя надлежащие приказания.

«Екатерина».

20 августа 1774 года.
Царское Село.

Получен августа 28-го дня 1774-го года чрез куриера военной кольлегии Достаевского.

_______________________________

№ 16. От 25-го сентября 1774.

Нашему генерал-майору и гвардии Нашей майору Шипову.

Не зная настоящего в рассуждении язвы состояния той стороны, где войски первой Нашей армии ныне находятся, не могли Мы по представлению вашему от 3-го сего месяца определить и времяни держания им карантина при возвращении их в империю; и потому за благорассудили отдать сие в рассмотрение предводительствующая оною Нашего генерал-фельдмаршала графа Румянцева, дабы он соображал безопасность или опасность мест их пребывания со времянем вступления в границы, постановил с вами сколько они в карантине остаться имеют. Мы надеемся, что вы распоряжая сие, оба не оставите престеречь, чтоб империя от заразы спасена была и войски не претерпели в наступающее холодное время напрасного изнурения. И пребываем в протчем Императорскою Нашею милостию благосклонны. Дан в Санктпетербурге 25-го Сентября 1774-го года.

«Екатерина».

Получен 15 декабря 1774 году в Киеве.

Сообщил И. Н. Толстой.


Комментарии

1. В «коммиссии для предохранения и врачевания от моровой заразительном язвы» председательствовал генерал-поручик П. Д. Еропкин; членами состояли: вице-президент канделярии опекунства иностранных В. Г. Баскаков , протоиерей Успенского собора о. Александр Левшин, московский мещанин и купец Луга Долгой и пять врачей — Афанасий Шафонский, Кассиян Ягелский, Густав Ореус, Христиан Граве и Данило Самойлович, автор «Memoire sur la peste», Paris, 1783.

2. Подробных сведения помещены в оффициальном издании, «Описание моровой язвы». Москва, 1775.

3. Reflexions sur la compagne de 1769, в Парижск. Архиве, Russie, vol. LXXXV, piece 17.

4. Генерал-поручик Христофор Федорович фон-Штофельн умер 30 мая 1770 г. Граф П. А. Румянцев писал, что «потерял в нем благоразумного полководца, который из наивеличайшего усердия к службе пожертвовал собою». Чтения в общ. истории и древностей, 1865, II, 82.

5. Петров, Война России с Турциею и польскими конфедератами, II, 80.

6. Архив Госуд. Совета, I, 391.

7. Собственноручное наставление кн. М. Н. Волконскому, в «Сборн. рус. ист. общ.», XIII, 192.

8. Архив Измайл. полка, № 376, л. 117-134. В «Списке имянном штап, обер и ундер афицером и капралом», составленном 9 апреля 1762 г., значится: «Михайло Шипов, капитан 5 роты; в гвардии с 1737 г., в обер-офицерах с 1751 г., в нынешнем чине с 4 апреля 1762 г.».

9. Сборн., VII, 178.

10. Федор Матвеевич, 1703-1778, генерал -аншеф, киевский и новороссийский генерал — губернатор.

11. Князь Платон Степановичу 1713-1799, член Малороссийской коллегии с 1769 по 1774 г.

12. Ефим Христианович, бывший вице-губернатор ревельский, заведыал в Киеве укомплектованием полков и командовал отделенными от полков двуротными командами. Blum, I, 290; Петров, I, № 9.

13. Архив Гос. Совета. I, 396.

14. Архив Сената, т. 130, л. 662; П. С. З., 13551.

15. В рапорте от 16-го еще марта г.-м. Шипов доносил «о совершенном истреблении заразительной болезни в тех местностях». Архив. Гос. Сов., I, 400.

16. Князь Василий Михайлович, 1722-1782, генерал-аншеф, будущий «Крымский».

17. Архив Гос. Сов., I, 405.

18. Алексей Михайлович, 1720-1787; министр-резидент в Константинополе с 1751 по 1768.

19. «есть ли сие еще не учинено в другом месте, сверх того снабдите его писмом дабы он и на внутренных заставах не задержен был и дайте ему знать чтоб он Москву обежжал ибо тамо плохо». Получен 25 Сентября 1771 г.

20. Архив Гос. Сов , I, 419.

21. Ibid, I, 428.

22. Полн. Собр. Зак. № 13799 (подлинник в Арх. Сен., т. 132, л. 255).

23. Архив в Гос. Сов., I, 430.

24. Григорий Александрович, 1736-1791, будущий князь Таврический.

Текст воспроизведен по изданию: Моровая язва. (Указы и рескрипты императрицы Екатерины II) // Русская старина, № 12. 1893

© текст - Толстой И. Н. 1893
© сетевая версия - Тhietmar. 2016
© OCR - Андреев-Попович И. 2016
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Русская старина. 1893