Ганновер и внешняя политика России в начале XIX в

Ганновер и внешняя политика России в начале XIX в.

Записка ганноверского дипломата 1801 г.

Перемена царствования в марте 1801 г. привнесла перемены и в область внешнеполитических сношений России, но едва ли будет большим преувеличением полагать, что столь уж важных перемен, кроме исправления ряда «перековываний», доставшихся от предшествовавшего царствования, вряд ли следовало ожидать. С воцарением Александра I последовало восстановление прерванных российско-британских отношений, но куда более существенным представляется для того времени восстановление дружественных отношений со Священной Римской империей (Австрией), последовавшее вслед за обменом письмами между обоими императорами; весьма существенным было и то обстоятельство, что от прежнего царствования остались дела, касавшиеся участия России в переустройстве Германии после Люневильского мира, и от обязательств по этим делам новый российский император отказаться отнюдь не мог. Родственными узами Российский Императорский дом был связан с многими германскими владетельными домами — с Гольштейн-Ольденбургом, Вюртембергом, Гессен-Дармштадтом, Баденом; родственники этих владетельных домов также становились родственниками Российского Императорского дома, а их интересы также должны отстаиваться, ради чего должны были быть предприняты Действенные дипломатические меры. Поэтому отнюдь не случайным представляется то, что в Архиве внешней политики Российской империи, вобравшем в себя обширные материалы [54] Коллегии и Министерства иностранных дел, отложилось немалое число обращений германских государей к Александру I, которые за редким исключением не содержали разного рода просьб о поддержке их интересов в Рейхстаге Священной Римской империи или на ином уровне. Неслучайно поэтому в фонде Канцелярии министра иностранных дел обнаруживается записка ганноверского дипломата, поскольку в том положении, в каком находился в то время Ганновер, этому государству неоткуда было получить поддержки, как только от России.

Ганновер — владение британских королей — не состоял в прямых матримониально-родственных отношениях с Российской Императорской династией; здесь имело значение то обстоятельство, что наряду с Францией Россия оставалась гарантом территориальной целостности Германской империи, поскольку решения Тешенского конгресса 1779 г. пребывали в силе. ¹ Поэтому ганноверский дипломат то ли по собственной инициативе, то ли по совету искушенных политиков, таких, как ганноверский посланник в Петербурге граф Эрнст Фридрих фон Мюнстер, решает через посредство российского представителя в Берлине обратиться во внешнеполитическое ведомство России. Это обращение было вызвано тем обстоятельством, что 30 марта 1801 г. прусские войска вступили в Ганновер и блокировали устья Везера, Эльбы и Эмса. Более того, к этим действиям прусское правительство, как стало известно позднее, оказалось вынужденным, ибо еще император Павел I, используя союзнические отношения с Пруссией, подталкивал короля к захвату Ганновера; ² 11 марта 1801 г., за несколько часов до своей кончины, Павел I успел отправить российскому посланнику в Берлин своеручное письмо с повелением: «Объявите, сударь, королю, что ежели он так и не решится занять Ганновер, то вы должны покинуть его двор в двадцать четыре часа». ³ Другой курьер был отправлен Павлом в Париж к российскому дипломатическому представителю А. С. Колычеву с повелением обратиться к Первому Консулу и «пригласить» его ввести свои войска на территорию Ганновера ввиду того, что прусский король пребывал в нерешительности и выжидал, вместо того чтобы последовать настоятельному совету Павла I. ⁴ [55]

Этот шаг явился одним из важных свидетельств переориентации российской внешней политики к разрыву союза с Англией, что имело место из-за разногласий в вопросе о Мальте и нейтральной морской торговле и тесном сотрудничестве с Францией, к участию в которой российский император стремился привлечь и Пруссию. ⁵ В 1801 г. пруссаки опередили французов, ибо ввели свои войска в Ганновер раньше их, но вскоре по вступлении Александра I на престол отношения между Россией и Англией были восстановлены, и таким образом антибританская направленность действий в отношении Ганновера теряла всякий смысл...

Но обратимся к публикуемому ниже документу, который привлекает внимание главным образом в силу породивших его противоречивых и до конца не известных дипломатических коллизий. На его обложке, которая была оформлена скорее всего уже во второй половине XIX в., название записки воспроизведено следующим образом: «Мемориал касательно нынешнего положения Ганновера представленный здешнему министерству господином Реденом. Из Берлина. 1801». На последнем листе документа имеется подпись его автора, и хотя записка не сопровождается обыкновенным в таких обстоятельствах письмом, в данном случае российского посланника в Берлине Алексея Ивановича Крюднера, нет оснований сомневаться в его принадлежности и подлинности. Написан документ на английской бумаге второй половины XVIII в. в четвертную долю листа.

Автором публикуемого мемуара является Франц Людвиг фон Реден (1754-1831), который, как удалось выяснить, прежде чем заняться политической деятельностью, с 1772 г. изучал право в Гёттингенском университете, а затем служил аудитором в канцелярии Ганноверского суда. С 1792 г. фон Реден переходит на дипломатическую службу. Некоторое время он исполнял обязанности ганноверского посланника в Майнце и Кёльне, а затем в качестве ганноверского представителя принимал участие в Раштадтском конгрессе. По завершении этих важных переговоров между Священной Римской империей и Францией фон Реден был назначен на посольский пост в Берлин, где пребывал в 1800-1803 гг.; как раз к этому времени и относится написание им [56] публикуемой записки. После Берлина деятельность фон Редена переместилась в Регенсбург; он заменил там умершего ганноверского посланника при Германском рейхстаге. С тех пор фон Реден не раз доводил до сведения всего собрания депутатов свою позицию в связи с занятием Ганновера французскими войсками, а также прочими посягательствами Франции или Пруссии на суверенитет германских государств, чем сделал себя весьма неудобным для большинства депутатов Рейхстага. После 1806 г., когда Рейхстаг был распущен, фон Реден возобновил свою деятельность только после Венского конгресса. Последней должностью на этом поприще был для него пост ганноверского посла в Берлине. ⁶

Возвращаясь к обнаруженной нами записке фон Редена, следует подчеркнуть то обстоятельство, что в контексте тогдашних событий этот документ, который российский представитель в Берлине счел необходимым переслать в Петербург, сыграл свою и, вполне возможно, существенную роль. Важным в этом отношении представляется то, что Ганновер через своего представителя в Берлине обратился именно к новому российскому императору, который рассматривался таким образом как сила, способная вмешаться и остановить неблагоприятное развитие событий. Известно, что уже в июле 1801 г. А. И. Крюднер был проинструктирован выразить Фридриху-Вильгельму III желание Александра I, чтобы восстановлением суверенитета Ганновера прусские политики занялись в конце концов вплотную, и он был бы, наконец, восстановлен. ⁷ Однако последующие военно-дипломатические события вынудили российского императора согласиться с тем, что «продолжение пребывания прусских войск в курфюршестве преследует отныне только одну цель — избавить его от нашествия французов...». ⁸

Комментарии

1. Мартенс Ф. Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами. СПб., 1875. Т. II. С. 61-96; Дипломатические акты на архива кн. Н. В. Репнина, относящиеся до Тешенского конгресса 1779 года // Сб. Императорского Русского исторического общества. СПб., 1888. Т. 65.

2. Press V. Kurhannover im System des alten Reiches 1692-1803 // England und Hannover / Hrsg. von A. M. Birke und K. Kluxen (Prinz-Albert-Studien. Bd. 4). Muenchen; London, 1986. S. 75-76.

3. Шильдер Н. К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. Т. I. СПб., 1904. С. 341.

4. Шильдер Н. К. Император Павел I. Его жизнь и царствование. СПб., 1902. С. 487.

5. Raysdale H. Detente in the Napoleonic Era. Bonaparte and the Russians. Lawrence. 1980. P. 81-82.

6. Conversations-Lexikon der neuersten Zeit. Leipzig, 1833. Bd. III. S. 706.

7. Ford G. S. Hannover and Prussia. 1795-1803. A Study of Neutrality. N.-Y., 1903. P. 254.

8. Внешняя политика России XIX и начала XX вв. // Документы российского Министерства иностранных дел. Т. I. M., 1960. С. 88.

Текст воспроизведен по изданию: Ганновер и внешняя политика России в начале XIX в. // Русское прошлое. Книга 9. СПб. 2001