№ 518
1796 г. апреля 16. – ПИСЬМО А. В. СУВОРОВА Д. И. ХВОСТОВУ О ВИНОВНИКАХ ПЛОХОГО САНИТАРНОГО СОСТОЯНИЯ ВОЙСК И С ХАРАКТЕРИСТИКОЙ НЕКОТОРЫХ ГЕНЕРАЛОВ
Тульчин.
Дмитрий Иванович! в С.-Петербурге внаруже и внутре, вообще приветствован был я знатно: загадкою, намекою, не мог-знайкою с украшением, как угодно.
Вы будьте по течению времени и обстоятельств ныне и впредь благоразумнее; ближе всех откровенность с г[рафом] Н[иколаем] А[лександрови]чем 1, но он имеет брата...
Препособляйте сему иными вашими друзьями и мерами.
Реестр 3-й бугский [батальон] простительнее других; казачья пешая команда вымерла в Одессе, из 150 человек, и сверх того 6 в одну последнюю неделю. Полоцкой [полк] был в Тирасполе в сырых казармах, недалеко от к[нязя] Г. С. Волкон[ского]; что на это скажете? Хотя он его вместо 4-х полков, туда от графа Пет[ра] А[лександрови]ча 2 назначенных, употребил. Перервем это. Сердце мое окровавлено больше о Осипе Михайловиче 3, нежели о торговой бабе Киселеве. В С.-Петербурге, первой, видя мой оборот сюда, утая зло, счел по заднему иностранным, но по настоящему течению послал тотчас 1000 червонцов, чтоб воскресить больных по лазарету и меня омрачить 4.
Граф Пл[атон] А[лександрови]ч 5, в последнее свидание [говорил]: оба флота в моей команде: гребной – гнилой, парусный – хуторный. Я – первому подобный. Отзыву письменного нет, будет ли? властолюбив, факционный... не патриот.
Генералы полные: К[нязь] Алек[сандр] Алек[сандрович] Прозоровский – развод две шеренги без штыков, шаг тише; мы не смеем, нас учил (я). Ежели письменной приказ его к нему [515] отошлем на волю, развод тех моих его весьма в своих обучениях прельстил, хвалил и своих хулил и желает быть на войне подо мною. В. Х. Дерфельден, по выезде моем из Варшавы, хотя приезжие уверяли, что он держитца моих правил, или не учил, или при прусском Фаврате задняя линия сменяла переднюю, якобы сия побита была, а сей строй ему от меня выше иного запрещен был.
Г[енерал] П. С. Потемкин не едет, то жив, то мертв; готовься в войне к миру, а в мире к войне. Сей в последнюю кампанию при мне очень руку набил, лишь бы не иззабыл! Из других двух один вместо его или в прибавок. Поняли, первый знакомее по прежнему Крыму 6, второй знатен праведно по Галацу и при Фокшанах подо мною на левом моем крыле 7, у русских, но счастлив по зависимости его у г[рафа] Валер[иана] 8. Кто бы ни был, был бы 1-й деятелен, 2-й наступателен, 3-й послушный.
Г[раф] А[лександр] C[уворов]-Рым[никский].
«Суворовский сборник», т. 10, лл. 8-9. Подлинник.
Комментарии
1. Зубовым.
2. Румянцева.
3. Де-Рибасе.
4. Приехав в Тульчин, Суворов обнаружил большую смертность солдат, особенно в Одессе, где она доходила до ¼ всего штатного состава войск в год. Причин было много: плохое питание и обмундирование, отсутствие питьевой воды, бань, антисанитарное состояние жилищ, изнурительные работы проч. Де-Рибас состоял одним из поставщиков в войска, причем сильно наживался на этом. По приезде Суворов принял ряд мер, выгнал особенно виновных, но его больше всего возмутило то, что де-Рибас скрыл от него плохое состояние одесских войск и после назначения Суворова главнокомандующим на юге послал в Одессу 1000 червонцев, чтобы навести там порядок. Как выяснилось, де-Рибас подкупал, кого следовало, чтобы показать умерших живыми, а потом снова показать их умершими во время командования Суворова, чтобы взвалить вину на последнего.
5. Зубов.
6. Т. е. Прозоровский.
7. Дерфельден.
8. Зубова.