№ 372
1794 г. сентября 15. – РАПОРТ А. В. СУВОРОВА П. А. РУМЯНЦЕВУ С ПРИЛОЖЕНИЕМ РЕЛЯЦИИ О СРАЖЕНИИ ПРИ КРУПЧИЦАХ
№ 383
Брест.
Вашему сиятельству о баталии при Крупчице краткую реляцию имею щастие поднести и вручителя сего, подполковника Талызина, в высокую милость поручить.
Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.
ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2731, л. 122. Подлинник. Копия хранится в архиве ВПР МИД СССР, Сношения России с Польшей, д. 1835, л. 274.
Приложение к док. № 372
РЕЛЯЦИЯ
Ее императорского величества часть войск выступила из Немирова 14-го числа августа к Варкович, 292 версты 1. Прочие ж ранее, от 350 до 400. Все прибыли к назначенному там рандеву 22-го числа, где более двух суток перепекали и сушили хлеб и, запасшись оным почти на месяц, продолжали марш на Луцк до Ковля по худой от дождей или весьма песчаной дороге 146 верст. Там соединились с летучим корпусом генерал-майора и кавалера Буксгевдена 28-го числа. В ожидании обозов про стояли тут свыше двух суток и соединились на тракте при [366] местечке Выжве с вышедшим навстречу вторым летучим корпусом. Маршировали на Дивин 92 версты худшею прежней дорогою, где бригадир и кавалер Исаев разбил казаками неприятельскую партию. Тож сильнее при Кобрине, причем неприятель потерял до 500 конных с пленными. С нашей стороны убит пятидесятник, ранены: войска Донского полковник Борис Греков и два казака. При Кобрине, отошед от Дивина 35 верст, войски расположились 4-го числа пред полднями, и на завтре, пополудни в 5 часов, оказались неприятельские две партии сот по пяти конницы против нашего правого крыла и фронта в отдалении верст семь. Как мы до сего шли скрытно и неприятель [никого] кроме казаков не видал, приказано было бригадиру и кавалеру Исаеву не вступать в бой, а только задержать, что он и учинил. При наступлении же 2 ночи схвачен был один пленной, который показал, что Сираковский с иными генералами и по прежним известиям свыше 16000 при 28-ми орудиях, выступя из под Бржесця, расположился при монастыре Крупчиц, от Кобрина 15 верст, в намерении нас на другой день атаковать! Сей мятежнической корпус состоял из лутчих их войск, знатной части старых коронной гвардии и иных полков, исправно выэкзерцированных.
В те же сутки, на 6-е число пополуночи в 2 часа, отошед 5 верст, переменили мы позицию и стали на рассвете в линии на выгоднейшем месте. Не приметя у неприятеля никаких важных движеней, определено его атаковать! Выступя в семь часов утра на трех верстах марша, перешли мы речку Мухавец, конница вброд, пехота и артиллерия по мосту; в 8 часов были в виду неприятеля, в расстоянии трех верст, разогнулись из колонн в линии и формировали части атак, а казаки ударили на неприятельскую передовую конную партию и прогнали чрез деревню Перки до их стану. Неприятель начал полчаса ранее пальбу. Наша полевая артиллерия открыла огонь в 9½ часов, в тож самое время пехота, переправившись чрез топкой ручей, впадающей в Мухавец 3, вступила в атаку в 10 часов, а конница левого фланга за ней, спустя четверть часа; правого же фланга, перейдя два раза речку Мухавец, последней загативши, також после левого фланга чрез четверть часа. По одолении непреоборимого местоположения, одержана полная победа в 6-м часу пополудни, как ваше сиятельство изволите усмотреть из плана баталии и рапорта генерал-порутчика и кавалера Потемкина 4.
Сей генерал знаменитыми своими достоинствами преподавал мне во всех важных предприятиях пособия, как и в [367] распоряжениях оказывал искусство и особливую отличность, а потому приемлю его поручить в милость вашего сиятельства, не умалчивая здесь и о других: генералитете, полковых и баталионных начальниках, которые своими действиями, как значит в рапорте его, генерал-порутчика и кавалера, совершенно отличились. Равномерно о штаб и обер-офицерах, так и урядниках, в списках при том же рапорте показанных, свидетельствую и всепокорнейше прошу ваше сиятельство употребить у всевысочайшего ее императорского величества престола ходатайство о воздаянии.
Я также поставляю долгом рекомендовать находящихся при мне: подполковника Ивашева, употребляемого от меня в разные важнейшие поручения, особливо во время прежней нашей позиции жертвовал собою в исправном рекогносцировании, представил план расположения войск неприятельских для постановления мероположений к атаке, и во время оной посылан был от меня в опаснейшие места с повелениями, которые отдавал с благоразумием; обер-квартермистра и кавалера Бострома, исправляющего по долгу своему всюду с рвением и усердием к службе бывшие поручения; Ряжского пехотного полку премьер-майора Воейкова, командовавшего частию резерва, подоспевшего под неприятельским огнем препособить загачению для пехотной колонны переправу и после прикрывал устроенную из полевых орудий батарею. По засвидетельствованию господ генералов, секунд-майоров: кавалера Афонасия Тихоновского, Вавилу Бурнашова и Алексея Мельгунова, которые при мне за дежурных во всех случаях неусыпным своим попечением многие важнейшие поручения, касающиеся до войск, как особливо на сей баталии, исправляли; инженер-квартермистра Глухова, испытанного в своем звании, и многократно в поручениях от меня с особливою расторопностию пособлял успехам; штаба моего флигель-адъютанта Павла Берладского, обер-аудитора Захара Уманского, капитанов: князя Петра Ухтомского, Ивана Тимошева, Осипа Корженевского, Ивана Бриделя, Александра Грессера, Доремидонта Аленина, Василия Синельникова и штаба генерала-порутчика Дунина: старшего адъютанта Андрея Дунина, который из усердия к службе прибыл сюда; порутчиков: Николая Шевича, Петра Тищенка, Тимофея Времева, Ивана Енохина, Александра Балле и подпорутчика Ивана Мерлина, посыланных от меня во все нужные опасные места с приказаниями, кои отдавали со всевозможною поспешностию наисправнейше, и из них Бридель употребляем был по иностранным делам. Штаба же моего секретаря Данилу Мадрыкина, который из усердия своего и ревности к службе просился быть впереди и по засвидетельствованию генерал-майора Исленьева и генерал-порутчика Потемкина неустрашимою храбростию отличился как в атаках, так и будучи посылан в самые опасные и, где крайняя надобность требовала, места с приказаниями, [368] кои доставлял с наилучшим успехом, притом же для конницы первой отыскал чрез топкой ручей переправу, почему и прошу о достойном воздаянии.
Пред закатом солнца неприятель убрался в густой лес. Мы кончили поражение и отдыхали на месте баталии при фольварке Янополе, 3 версты впереди монастыря Крупчиц, 8 часов. Ее императорского величества победоносные войски, сражавшиеся многократно холодным ружьем, в 2 часа пополуночи следовали к деревне Булькову, 21 версту. По отдыхе 4-х часов, прибыли в 5-м часу к деревне же Трещине, от Бржесця пять верст; расположились скрытно. Неприятель партиями издали открыл только незнатную часть наших казаков.
ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2731, лл. 123-126. Копия без подписи. Частично опубл. Н. А. Орлов, «Штурм Праги Суворовым в 1794 г.», Спб., 1894. стр. 111-113; «Суворовский сборник», Варшава, 1900, стр. 208-210, и полностью в журнале «Красный Архив» № 4 за 1940 г., стр. 163-164.
Комментарии
1. В книге Орлова – до 300 верст.
2. Там же – наступающей.
3. В книге Орлова слова: чрез топкой ручей, впадающей в Мухавец – опущены.
4. К документу приложены: копия рапорта П. С. Потемкина Суворову с подробным описанием сражения при Крупчице и списки отличившихся, убитых и раненых в сражении (лл. 127-142).