СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

БОГУШ-СЕСТРЕНЦЕВИЧ, С.

ДНЕВНИК

ДНЕВНИК СЕСТРЕНЦЕВИЧА,

первого митрополита всех римско-католических церквей в России.

Часть II-a (переписка за 1798 г.)

Из Петербурга в Могилев.

Г-ну Росохацкому.

Я предлагал, чтобы г-н Микулич посмотрел, как у нас составляются реестры остатков и ведутся счета, если он желает вести их в Малятичах; потому что во всех имениях они должны быть по одному образцу.

Я извещал, что у меня совершенно нет времени писать не только торжественных писем, но даже деловых.

Порядки в имениях должны быть следующие. Эконом должен заведывать без помехи, вести только свои счета и не отвлекаться [от дела] никакими счетами, ни сельскими, ни относящимися к имению.

Счета ведет уполномоченное лицо. Управляющий отдает распоряжения, касающиеся отдельных хуторов, и эти распоряжения приводятся в исполнение экономами. Отсюда вытекает, что составляющий реестр и ведущий счета не отвечает за способ ведения хозяйства.

Менее всего ответственно лицо, ведущее счета, потому что этим счетам оказывается доверие, как долженствующим исходить от г-на Микулича.

Но экономы должны зависеть от общего управляющего имением [разделенным на отдельные хутора], который несет ответственность за все перед Вами, без разделения этой ответственности с другими и без возможности ссылаться на чьи бы то ни было распоряжения.

Я писал Вам, кроме того, что Вы должны быть осведомленным обо всем, так как являетесь единственным лицом, ответственным за состояние хозяйства в имениях, Вам порученных.

Нам известно по опыту, как экономы иногда стараются, ради оправдания своей неаккуратности, получать противоречивые [237] распоряжения и любят в этом находить для себя извинение; хотя позорно, если одновременно является двое управляющих.

Если однако г-н Микулич, кроме ведения счетов, исполнить, по Вашему поручению, еще какую-нибудь работу, то в виду того, что этот его труд будет приложен им для моей пользы, я, насколько буду об этом осведомлен, настолько сумею отблагодарить его.

Я писал 14 июня г-ну Микуличу в этом смысле.

Ожидаю обещанного после мая счета приходов и расходов, а именно подробного отчета об уплате теперь, в мае, январьского третного жалованья.

Забота Ваша об остатках, которые были и должны быть, после уплаты подушной подати, не может быть устранена, разве только применением моего давнишнего проекта относительно того, чтобы крестьяне, неся барщинный труд, выходили на работу со своими рабочими волами, которых они должны содержать, как прежде.

Таким путем увеличенный урожай, хотя и не непременно вследствие расширения запашки, а вследствие улучшения и учащения обработки земли, вернее всего, оплатить их долги.

Сделайте ремонт дворца, а то развалинам потом не помочь.

Содержание Вашего письма, от 4-го марта, вызывает такой ответ. Вы обещаете мне увеличить мои доходы в полтора раза, а я, тем временем, увеличиваю Ваше жалованье в полтора раза.

Окорока здесь очень хвалят; кто их приготовлял? Прошу прислать их еще.

Вы, кажется, рекомендовали о. Урбановича в Бобруйск?

Жена Сифра желала прислать мне через о. Бышковского, в кредит, за 80 рублей штуку самого тонкого полотна; оно мне очень нужно.

Я уже заявлял, что доводов арендаторов не буду принимать во внимание, не снесшись [предварительно] с Вами, а также и то, что «Лесниувки» с Нового года никому не отдам, потому что и не могу, а «Забежев» разрешаю снова отдать в аренду. [238]

7 июня.

Г-ну Гизеке.

Желая свалить на всех свою ошибку, продавщик хочет заставить меня уплатить за товар по своему усмотрению.

Я не могу поэтому сделать ничего другого, как только отказаться от денег, уплаченных в Лейпциге за бронзу, и от тех девяти червонцев, которые были даны в Печерске еврею, привезшему ее. Однако, какая справедливость в географическом выражении, что в Белоруссию нет более краткаго пути, чем через Броды!

Преданный Вам С. С. М(итрополит).

7 июня.

Г-ну Росохацкому.

Пишу г-ну Гизеке, что отказываюсь от денег, уплаченных им за пресс Лейпцигскому продавцу, и от 9 червонцев, данных еврею в Печерске, при чем возвращаю пресс обратно в раепоряжение купца, лишь бы только последний уволил меня от домогательства уплатить [еще и] за провоз этого пресса в наш Могилев через Броды.

Поэтому прошу Вас упаковать этот пресс так, как он был прислан, и в таком виде хранить для возвращения.

Непременно [bardzo] жду [присылки] сюда домашнего полотна.

7 июня.

Его Преосвященству Лисовскому, достославному и досточтимому собрату.

Его Высокопреосвященство, досточтимый папский легат в Петербурге, получил обширный и верный отчет о том, что весьма уважаемый о. Адам Сурож, игумен Витебского Базилианского монастыря, постоянно и разумно охранял права своего монастыря и вместе с тем свое аббатство, под известным условием, и что он отказался от вверенпаго ему аббатства ради того, чтобы священнослужителям воинствующей церкви был дан стимул для деятелыюсти и чтобы рвение к Церкви Божией не оставлялось без вознаграждения.

Нунций в ноте упомянул об этом отце аббате, и я [239] согласен с тем, чтобы Вы, Ваше Преосвященство, дали свое пастырское соизволение на устройство аббатства в этом Витебском монастыре и почтили вышеуказанного достойного отца назначением его аббатом.

При этом, считая Вашу милость, как доказательство справедливости, пользуюсь случаем выразить Вам свое почтение, с каковым остаюсь к Вашему Преосвященству нижайший слуга Станислав, митрополит. ³³

Петербург. 7 июня 1798 г.

Г-ну Николаи, Статскому Советнику и Кавалеру ордена Св. Анны.

Его Величество, Государь Имиератор, только что повелел в своем письме, от 29-го мая, из Казани, чтобы я обсудил способ доставки монахов и монахинь из Бреста в Оршу. 30 апреля, как Вы уже читали, аббат Боэ доложил, что он до сих пор ничего не слышал об их приближении к Бресту.

Сообщите мне, Ваше Превосходительство, известие, какое может иметь Ее Имп. Величество, Государыня Императрица.

Я слышал, что Она получила письмо от принца Конде.

Сегодня отправляется почта в Брест. Я должен туда написать аббату Боэ, а я не знаю ничего достоверного.

Осведомьте меня и примите уверение в том, что я имею честь быть.

12 июня.

В час ночи; без свечки.

Князю Дашкову через Лещинского.

Я Вам пишу, князь, потому что наш общий друг, Мальчевский, сказал мне, что имеется оказия в Киев.

Полагаю, что мое письмо не стеснит Вас потому, что льщу себя надеждою, что Вы столько же мой друг, как я Ваш. В доказательство того, что и другие это знают, я сказал бы, если бы не боялся быть нескромным, что я был в обществе, [240] которое для Вас небезразлично, и там много о Вас говорили и спрашивали о Вас; но я ничего не мог ответить, кроме того, что я узнал от Серпинского, что Вы еще не уехали из Полоцка,

Как видите, письмо это очень сухо, хотя я не посыпаю его песком; я сердит, так как мое сердце кипит расположением к Вам, и я весь Ваш.

Было бы справедливо, если бы Вы лично дали о себе весточку своему солштелю по Херсону.

12 июня.

Г-ну Харленскому, депутату.

Помня наше старое знакомство, я не могу никак иначе объяснить себе Ваше молчание, как только недостатком бумаги и перьев. Посылаю Вам то и другое. Чернил же г-н полковник Лещинский не пожелал взять, а времени, необходимого для корреспонденции, не могу послать, потому что, признаюсь, у меня самого его очень немного.

Напомните Вашей супруге обо мне и о том, что через пять недель я буду, за столом, пить за здоровье Ваше и всей Вашей, милой для меня, семьи, сожалея, что не могу провести этот день у Вас в салоне, в Пашковце. Осыпанный Монаршей милостью, я не смею утверждать ничего иного, кроме того, что в назначенной Им мне резиденции, в столице, я охотно несу свою службу.

Но эта покорность моего, полного благодарности, сердца не запрещаешь мне выразить сожаление, что не могу устно сказать Вам, что остаюсь неизменным и искренно желающим всего хорошего Вам и супруге Вашей слугою.

12 июня.

О. архидиакону Стецкому в Киев, через г-на Лещинского.

На письмо свое к Вам, посланное через князя Дашкова, недавно еще прибывшего в Киев, я не получил никакого известия. Надеюсь еще на ответ.

Лично же не упускаю возможности воспользоваться оказией, в лице г-на Лещинского. Жду от Вас с нетерпением сообщения [241] названий вверенных моему епископскому управлению во всей Киевской губернии церквей и их описания с указанием, по возможности, расстояния их, в верстах, от Киева.

У Вас, должно быть, уже имеется указ об утвержденных в Киевской губернии униатских епархиях и о предоставлении их духовному управлению Луцкого униатского епископа Левинского.

16 июня. ³⁴

Разрешение на вступление в брак в первой степени свойства, за № 229, выданное Юрию Стефановичу, подсудку Полоцкому и его падчерице, Франциске Гайкевич, Каменецкого прихода, вручено г-ну прокурору Скжендевскому.

Его ³⁵ Преосвященству. Давиду Пильховскому, назначенному Виленским суффраганом, прелату кафедры, управляющему епархией, поручаю, согласно с требованием канцелярии капитула орденов, представленым в Католический департамент Юстиц-Коллегии, уплатить за препровожденный Виленскому епископу из командорства орден св. Александра 297 рублей банковыми ассигнациями, каковую сумму приму при расчете и получу ее здесь, после представления мне Его Преосвященством, Виленским епископом, расписки на означенные 297 рублей ассигнациями.

С.-Петербург, 18 июня, 1798 г. ³⁶

12 июня.

Г-ну Росохацкому.

Присоединяю свое оповещение о семинариях преимущественно для того, чтобы осведомить, что нам не следует выписывать иностранных священников.

Я писал г-ну Харленскому, что желаю договориться с ним относительно части «Новоселок», которые он мне предлагает, но не могу и не желаю никого посылать [для переговоров], а предпочитаю непосредственно, путем писем и при Вашем [242] содействии, приготовить себе, своевременно, резиденцию в этой русской Италии.

21 июня 1798 г.

Г-ну Росохацкому, в Могилев.

Ваше письмо, от 11 июня, я получил, равно как и счет расходов за апрель и май и доходов со взятых в залог имений.

Ожидаю счета доходов с моих собственных, вечных владений.

Последнее свое к Вам письмо я послал 4 июня.

Парадная карета без соответственных лошадей, о которых я Вам писал, будет мне причинять хлопоты. Мне пригодилась бы скорее трехсотрублевая, но что делать, если не представилось возможности доставить ее.

У нас утверждают, что г-жа гетманша выздоровела, Однако, если она умерла, то конец моему залоговому праву и пожизненному владению, потому что со смертью кончаются трехлетия.

С назначенным епископом я буду уже вести новые переговоры и устанавливать новые условия (kompozycye).

После г-на Ратымского, согласно с постановлением правительства, интересовавшегося тогда более серебряною монетою, у меня имеется свыше 18-ти тысяч рублей, которые взяты под залог «Буйнич» и «Богушей» в Виленской губернии. После иезуитов [имею] расписку на 1777 рублей золотом, а курс такого золотого, в настоящее время, 5 рублей; в «Новоселах», после г-на Аршевского, у меня находятся старые монеты и ассигнации.

Документы же на все это всегда хранились в архиве на сводах; если же некоторые документы, касающиеся залога, случайно находятся в моей библиотеке, то, скорее всего, помещаются в дубовой конторке, ключ от которой только у меня.

Я желал бы, чтобы Вы заключили договор с уполномоченным поскорее, а то [сделка] может не состояться.

1) Я не хочу, чтобы мне выплатили долги, так как [в таком случае], что делать с капиталом? [243]

2) Покупать за наличные деньги в вечное владение не соответствует моим планам, потому что наличные мне нужны на расходы, да их у меня и нет.

3) Если иначе, без новых долговых обязательств, нельзя удержать за собою владение хотя бы частью взятых в залог имений, то следует приложить старание к тому, чтобы перевести на себя долги нынешнего собственника, князя Франциска, у которого их столько, что он выплачиваешь около 200 тысяч рублей процентов.

4) Но так как и это было бы для меня затруднительным, потому что пришлось бы вести хозяйство только ради уплаты процентов, т. е. ради чужой выгоды, то есть еще одно средство, а именно: отдать часть хуторов в залог на вечные времена [за известную сумму], а другую – даром.

5) Или продать «Безводичи», «Пескевичи».

С Сербентовичем кончайте скорее, чтобы он при выкупе не оказался для нас вредным, на что он надеется. У него есть наличные деньги.

Тому, кому Вы будете платить, следует приказать набавить цену; [надо] переплатить за какой-нибудь хутор, которым я владею, и более всего необходимо поднять достоинство и увеличить стоимость собственности, вечных владений.

Казимир, например, не может ли быть стражником? Он, или кто-нибудь другой, получит лошадь; дам ему свидетельство на исполнение должности, готовый стол и ежедневно известное количество съестных припасов натурою. У него должен быть помощник, холостой из обязанных барщиною; он тоже получит от меня лошадь.

Стражник должен наблюдать за всеми, без исключения, пущами и не выдавать леса, только разве для топлива, да и то в минимальном количесте (najskapiej).

Нужно ввести употребление торфа: начать это [следует] в Малятигах, которые и покажут пример [другим имениям]. Очень хороший торф в Броварах. Нот теперь – лето; нужно копать его, сушить и складывать под навес.

Садовник Василий служил кое-как, потому что он не в [244] состоянии правильно мыслить ³⁷; нужно и ей [т. е. жене его] заплатить. Коверщиц необходимо после... ³⁸, чтобы какая-нибудь из моих выдвинулась и сделалась потом руководительницей (szefem); о работе их и стоимости их содержания представляйте мне отдельный рапорт.

Луга, которыми мы не владели в течение 5 лет, не отдавайте в аренду.

Посылаю на Ваше ими ассигновку для моих племянников, хорунжих в Дорогобуже. Известите меня, как отнесутся к этому (jak to przyjeto bedzie), потому что за таковую же, данную племяннику и посланную через камердинера Карла, меня еще не поблагодарили. Текст ³⁹ посылаемой теперь ассигновки таков: настоящее письмо является распискою, которая свидетельствует о погашении уплаты 500 рублей, причитающихся мне, как второй взнос арендной, по третям года, платы за Лопацин от г-на Сестр., камергера Польского Двора, Петербург, 21 июня, 1798 г.

28 июня.

Г-ну Росохацкому.

Письма Ваши от 17 мая и 11 июня я получил раньше: теперь мною получено письмо от 15 июня. Мое последнее письмо было отправлено 28 июня.

Не запрещайте срывать роз, но запрещайте выкапывать их.

Что касается «Лесниувки», то теперь приходится думать не об отдаче ее в аренду, а о приобретении ее в полную собственность, или же о передаче ее со дня наступающая св. Георгия, так как с этого именно срока я прекратил право пожизненного владения этим имением нынешней владелицы (zakroczylem fata dozywotniczki).

Я не надеюсь на то, чтобы брат, или его дочери собирались приехать ко мне, понапрасну, с визитом. [245]

Неприятностей, слава Богу, у меня нет, и я пользуюсь спокойствием.

Коверщицам: жене Ивана и жене Василия выдайте полотна столько же и такого же качества, как им выдавалось раньше. С Дарьей заключите условие, пока у Вас нет собственной руководительницы (mistrzyni). Об их работе представляйте мне рапорт ежемесячно.

Постарайтесь о том, чтобы была составлена каким-нибудь мещанином, находящимся на правительственной службе, или на службе в магистрате, подробная опись деревянных,медных и железных частей присланного из Брод пресса для того, чтобы нам можно было представить что-либо в случае, если не перестанут требовать уплаты 58 рубл. за его провоз.

Полотно здесь дорого, в Шклове дешевле, и я нуждаюсь в полотне хорошего качества.

В библиотеке находится несколько экземпляров in pleno проповеди, которую я сказал во время благодарственного молебствия по случаю избавления короля от опасности, после покушения на него. Пусть о. оффициал соблаговолит прислать мне один из экземпляров; они находятся среди польских книг, в обложке.

Милостивый государь, не нужно ли устроить скотный двор с целью удобрения полей навозом? Для этой цели можно взять присланные бревна.

Необходимы хорошие пильщики для леса и зарослей.

Каждый отъельный хутор пусть заботится сам о себе, также и каждый владелец.

Казимиру и жене Ивана уплатите. Садовники, которые приедут из Москвы, ни в каком случае не будут отданы в руководство Ивану, пока прежние заслуги не обязывают нас и впредь поручать его управлению что-либо, если от этого предвидится ущерб для дела.

Что говорили Шайховские монахи, и в чьем присутствии,– мне необходимо знать подробно. Так как я уже знаю здесь, что те, которые уехали раньше Вас, условились быть по отношению ко мне недоброжелательными.

В комнате моей, в Печерске, нужно поставить печь, [246] попросту, при стенке, если не умеют поставить ее на балках, или если это дорого стоит.

Не жажду пунцовой окраски, но жажду скорого извещения по поводу сообщения мануфактур коллегии.

Мне писала г-жа Анна Каминская, жена чашника из Саблукова, относительно «Безводич», а г-н Шпаковский писал даже о покупке «Пескевичей». Ввод во владение меня этими имениями состоялся более 29 лет тому назад. Истек срок двух давностей. Заявите им о своем желании вступить с ними в переговоры.

Можно удостоверить, не заводя новой подробной переписки, что мы не покидаем «Буйнич», и что на лес не даем никогда никому ассигновок; но ассигновок г-на Млечка и других служащих у нас много.

Относительно своего прошения, поданного мне, пусть о. Войснович пришлет мне какое-нибудь мнение, в письменной форме, от о. оффициала.

Что касается майского жалованья, то Вы недоплаченное Вам возьмите сами [из доходов].

5 июля.

Г-ну Росохацкому.

Карета прибыла. Она причиняет мне хлопоты. Без лошадей пользоваться ею не могу, а между тем должен был искать для нее помещение. Другая же карета (о которой писал Вам) была нужна очень скоро, да и теперь в ней еще нуждаюсь.

Необходимо приготовить на зиму гороху, бобов, чтобы они были, как свежие. Жеребцов не покупайте. Тонкого полотна купите.

12 июля 1798.

Г-ну Росохацкому.

Прежде всего прошу Вас не прозевать г-на Трощинского, тайного советника, моего большого приятеля, человека весьма состоятельная, который отправится, на два месяца, в свои новороссийские имения, и должен проезжать через Могилев. Отведите ему помещение во дворце; предоставьте ему в изобилии фруктов, окажите всевозможные знаки любезности, дайте в его [247] распоряжение для визитов карету и т. п. Он намерен погостить пол дня.

Я получил Ваше письмо, 2-го июля, с отчетом о состоянии хозяйства в «Малятичах»; другого отчета я не требовал, денежные отчеты получил давно.

Коверщицам нужно и теперь выдавать то, что они, действительно, получали и раньше. Для того, чтобы они со временем могли сами на себя работать, необходимы два условия: во 1) чтобы они развили в себе вкус к узорам и, по крайней мере, сохранили уже сделанные ими красивые ковры, как образцы для подражания; во 2) чтобы некоторые из них изучили растения, собираемые на полях, которые служат для окраски гаруса для ковров.

Князя Сапеги здесь нет для переговоров. Не упустите случая договориться с его уполномоченным относительно временных доходов, на случай смерти. Он живет близко от Вас, и Вам это легче сделать. (Masz go blizej).

Ожидаю от Вас проекта относительно стражи, так как здесь я не могу знать всех подробностей.

Ксеневичу увеличиваю в полтора раза его прежнее жалованье и месячину.

12 июня.

О. Сурожу.

В Вашем деле, хотя и не отказывают, но оттягивают его и здесь. Нужно быть на стороже, просить. Если Вы не получите на посланную бумагу резолюцию, то это (дело) встречает большие тормозы.

19 июля.

Г-ну Росохацкому.

Буду ходатайствовать за г-на Гизеке у Васильева.

Ожидаю свидетельства о весе пресса для того чтобы, заявить о том, как много требует (продавец) за провоз его. Если бы сюда прибыл М. с целью привлечь его к ответственности, то мне необходимо его письмо. [248]

Считайте... ⁴⁰ это замыслами,– уже рассеянными,– злых людей против Вас на Вашу гибель, и будьте спокойны.

Из Люблинской шерсти выделывайте все, что можете, самое лучшее, но только не окрашивайте. Мне скоро понадобится голубое сукно на ливрею.

Договор с коллегией не может заключать в себе условие, определяющее срок доставки шерсти.

Я согласен на перемещение Моравского в Н-ский хутор.

Сократите, по возможности, производство фабрик в этом году; кончайте только самое необходимое для зимней резиденции; остальное отложите на будущий год.

Об Войсн(евиче) напишите мне позднее. Посылаю Вам экземпляр благоприятного контракта с магистратурою.

31 июля.

Е. В. П. Действительный тайный советник Васильев. ⁴¹

По словесному дозволению В. В. П. смел я вспомнить прошение об отставке белорусского доктора Августа Гизекена. Естли находится затрудность в занятии кем его места: я знаю от несколько лет искуснаго человека найпаче в анатомии умением. Правда естли бы угодно было В. В. П. допустить его к екзамину в Белоруссии, ибо он беден и не в состоянии ехать в Петербург. Имею честь пребывать с высокопочитанием...

28 июля.

Племянникам в Дорогобуж.

Я выслал 9-го июля на фабрику, на имя г-на Росохацкого, ассигновку на такое количество сукна для Вас, какое Вам нужно, и такого сорта, какое Вам необходимо и имеется на фабрике. Но в виду того, что я не получил от г-на Росохацкого об этом никакого рапорта, я посылаю Вам дубликат для того, чтобы Вы не испытывали недостатка [в сукне]. [249]

26 июля.

Брату, Камергеру, через Гродно в Духовляны.

В своем рекомендательном письме, от 16 июня, касающемся г-на Ш., дело которого обстоит, кажется, хорошо, Вы не вспоминаете о том, что Вам известно о моей помощи племянникам; Вы только за них просите. Очевидно, что Вы не получили моего письма, в котором я сообщаю Вам о них.

Я писал уже Вам, что г-н П., самый лядащий (najchawszy) человек, что его нельзя заставить ни просьбами, ни ходатайствами уступить ни одного дуката; а пользоваться для этого давлением на него князя было бы бесполезно, так как он давно уже был принужден князем дать удовлетворение церкви.

Вы пишете, что эти дела доставили Вам большое огорчение; не знаю, не большее ли причинят Вам из Могилева. Дай Бог, чтобы отношения оттуда были также безрезультатны, как и все вообще стекающиеся к нам. Но если они, хотя отчасти верны, то я волнуюсь за состояние Вашего здоровья и Вашей супруги, так как на нем не могут не отразиться все более и более возрастающая напасти.

Я не имею возможности, на таком большом расстоянии, знать всю правду, и затрудняюсь, какой дать совет, хотя готов помочь, когда узнаю истинное положение дела. потому что уверяю Вас, что, помимо всего прочего, во мне неизменно к Вам, к Вашей супруге и Вашим детям, чувство, вытекающее из многолетней дружбы.

3 августа.

Кококольцев ⁴²
Милостивый Государь
Михаил Федорович.

Зделайте милость и велите изправиться, естли выборы Киевские апробованы. [250]

Естли председателем Главного суда второго департамента Росцишевский?

Естли заседатель тогож департамента Лев Харложский предоставлен чину?

Естли подкоморием Александр Харленский?

Обвяжете В. В. М. усерднаго и покорнейшаго слугу

С. С.

3 июля.

О. Бюи (Buil)

Посылая декрет нунция, предостерегаю Вас, чтобы Вы Альшвангского, в случае если он появится, в качестве друга, не удерживали в своем доме. Рекомендации, которые он снискал для себя к Вам, являются не результатом его церковных заслуг, но безделия и болтовни, и Вы, уверившись в этом его таланте, скоро распознаете, что у него самые возвышенные намерения.

5 августа.

В Ригу. Герцогине де-Брольи (Broglie), супруге маршала.

Я тороплюсь исполнить Ваше благочестивое желание и даю аббату де-Билли необходимое полномочие для того, чтобы он был в состоянии содействовать его исполнению.

Не теряю надежды устно выразить Вам, что имею честь быть с почтением.

9 августа 1798.

В Тульчин. Его Превосходительству Щ(енсному) Франишу Пот(оцкому), кавалерийскому генералу.

Во избежание всякого подозрения в пристрастии, я ни во время разбирательства в коллегии дело г-на Л., ни после его окончания, не писал, хотя у меня был даже повод написать.

Так как в то время разнеслась молва о смерти жены гетмана, Огинской, пожизненной владелицы «Быховского» имения, вечным собственником которого является князь, и в котором я получил от нее в залог крепостные души, уже 8 лет тому [251] назад, я являюсь владельцем до ее смерти, то я надумал искать Вашего содействия у князя относительно оставления меня при владении.

Время истекло, дело окончилось и вскоре совсем забылось, как вдруг, третьего дня, Всевышний своим приговором утвердил наше решение.

Примите настоящее письмо, как выражение моего по отношению к Вам долга и вместе с тем, как свидетельство моего почтения к Вашей личности, но и простите в то же время, что я, в этом первом своем письме [к Вам], утруждаю Вас вышеупомянутою просьбою выхлопотать для меня у князя подтверждение с его стороны моего права пожизненно владеть тем, что мною взято в залог.

Я желаю не очень многого и даже еще не знаю, не являюсь ли я значительно старше жены гетмана; и, может быть, князь предоставлением мне спокойствия не причинит никакой перемены в своих собственных делах, так как пожизненное владение [имением] жены гетмана, в силу законов природы, продлится дольше, нежели мое.

Между тем, мне приятно будет гордиться тем, что мне оказано, без всяких заслуг с моей стороны, одолжение, равно как и тем, что имею честь оставаться с глубоким уважением.

5 августа 1798 г.

Г-ну Льву Харленскому, депутату и камергеру.

Выборы еще не утверждены.

Буду ходатайствовать за г-на Александра и г-на хорунжего.

Что касается чина, то мне сказали, что никак нельзя обойти [в данном случае] губернатора, которому одному только предоставлено право представления.

Г-н Мал. постыдно обманул и провел Вас, так как он никогда ничего не мог сделать, в особенности же того, что обещал Вам, и потому я прилагаю [при сем] рекомендацию о Вас генерал-губернатору, с которым я в хороших отношениях.

Ожидаю проекта относительно заклада имения и уверен в том, что Вы и супруга Ваша остаетесь по отношению ко мне [252] также, как я по отношению к Вам сердечно преданным и покорнейшим слугою.

С. С.

20 августа.

Графу Завадскому. ⁴³

Относительно выбранных дворянством Киевской губернии и представленных на должность: подкомория – сенатора Александра Харл., и Росцишевского – на должность председателя второго департамента Главного Суда, пожалуйста [похлопочите] и просите об их утверждении.

Признание Ваших заслуг в Сенате, благосклонное ко мне расположение дают мне надежду, что результат этой просьбы увеличит благодарность, с чувством которой, ровно как и уважения, остаюсь.

9 августа.

Г-ну доктору Гизеке.

Согласно с поручением, которое Вы мне дали, я просил устно и письменно Его Превосходительство выслать Вам отставку, и он мне обещал это.

Очевидно, только занятия в настоящее время мешают ему исполнить просьбу.

Гг. Бунзен и Сенин только что написали мне. Они напоминают мне о тех 600 рублях, которые Вы предлагали мне для напечатания [книги] и тех в ней исправлений, которые я обещал сделать, и которые сделаю непременно, не сомневаясь в том, что за это получу достаточное количество экземпляров для своих друзей.

Единственною причиною опоздания являются дополнения и изменения, которые касаются предмета книги и зависят скорее от существа дела, чем от прилежания автора, хотя этот последний не перестает быть занятым бесконечно. Прошу Вас, проповедуйте терпение этим господам. В моих собственных интересах ускорить печатание книги. Вы можете это засвидетельствовать, будучи уверенным в том, что скоро увидите ее [оконченной]. [253]

Прошу Вас продолжать оказывать мне дружбу, при уверенности в моей, с которой имею честь быть.

11 августа 1798 г., в Павловск.

Его Превосходительству, г-ну Обрезкову, Действительному Статскому Советнику и Кавалеру.

Я получил вчера письмо Вашего Превосходительства в 8 часов вечера и отвечаю, сегодня, в 5 часов утра.

Повеление Его Имп. Величества гласит, чтобы я дал свое заключение относительно прошения, поданного Его Имп. Величеству французскими монахами о принятии их в пределы Империи. Хотя в прошении не обозначено число просителей, но зная, что благодеяние Нашего Монарха безгранично, я предлагаю свой проект соответственно с этим.

Г-ну Лисовскому.

Вы, Ваше Преосвященство, напрасно осуждаете нас за то, что мы не защищаем Вас, так как здесь нет лица, которое писало бы Вам о моей к Вам привязанности, за исключением заинтересованного льстеца.

Относительно викарных и игуменов еще не время [говорить]; ожидаем соответствуюицаго указа.

Не забывайте об отдаче жалованья и прибавок.

Прощайте.
С. М[итрополит].

16 августа 1798 г.

Монсиньору Полиньяку, епископу Ландсгутскому, в Баварии.

Его Имп. Величество, мой Всемилостивейший Государь, передал мне прошение, которое Ваше Преосвященство подали Ему от своего имени и своих собратьев. Оно тронуло чувствительное и великодушное сердце Монарха, и Он приказал мне представить проект относительно принятия Вас [в пределы Империи].

Однако мне нужны некоторые сведения для этой цели. Прошу [поэтому] Ваше Преосвященство соблаговолить принять на себя [254] труд доставить их мне, а именно: указать имена тех лиц, который, не имея основания надеяться на оставление их в Баварии, или окрестных странах, желают найти убежище в нашем отечестве; указать, кто из них, посвящая свои таланты и служение наукам, имеет возможность развивать их на немецком и итальянском языках, далее обозначить тех, кто готовы принять на себя пастырские обязанности в отделенных странах, затем поименовать среди них монахов, и бывших иезуитов, равно как и тех, которые когда-то были монахами, и наконец определить, какой суммы достигнут издержки на Ваше путешествие в Польшу.

Предоставляя себя к услугам Вашим, как своего собрата и единоверца, воздерживаюсь в этом письме от всяких оффициальных выражений... ⁴⁴ и имею честь быть.

19 августа.

Г-ну Росохацкому.

Письма Ваши от 20, 24, 27 и 30 июня и 6 августа получил.

Лошади доставлены здоровыми; их хвалят.

Варенье – в целости и вкусно; полотно прекрасное.

Повремените немного входить в переговоры с уполномоченными.

За надзор за взятым в залог лесом я готов платить из своих доходов княжескому лесничему В... ⁴⁵ (Za dozor... moje fruktykacye zezwolc).

Казимиру я дал удостоверение в том, что он является моим лесником.

Я отправлю отсюда более 10-ти людей; хорошо было бы, если бы Вы прислали за ними подводы, нагрузив их чем-нибудь ценным и заплатив за них щедро поселянам.

Когда отправленные отсюда прибудут [на место], распустите их, снабдив их хорошо всем необходимым и дав им отпускные билеты, потому что моих доходов не хватает на содержание здесь столь большого двора. [255]

На дружеский запрос г-на Вильчинского, или ему подобных, может быть краткий ответ, что данного лица вовсе нет в Петербурге.

Пусть … ⁴⁶ сделает небольшой оловянный котел для окрашивания кошенилью чулок; шелковые, ярко-красного цвета, мне необходимы ко дню орденского праздника св. Александра.

Рекомендации Н-ского я приму через Вас; помогите ему получить от маршалка свидетельство о дворянском его звании на основании документа, который ему выдан из губернского правления в том, что отец его был уездным секретарем.

Как только о. Дедерко стал минским епископом и пастырем минского прихода, я перевел сейчас же контракт с ним на «Буйничи» и его долги на имя Бонявкевича. Поэтому «Буйничи» уже свободны.

За обиду, причиненную Ксеневичу и еврею, я уполномочиваю о. оффициала и прошу его, с своей стороны, осудить Ивана и Василия, а затем отошлите последнего в «Малятичи», в распоряжение г-на Гутовского, а оттуда переведите, если желаете, Парфена.

Справляйтесь о Московских садовниках и снабжайте их необходимым. О них знает о. игумец Пешке. Уже истек год, как им отпускают месячину. Надо заглянуть в контракт.

20 августа 1798 г.

В Митаву, г-ну вице-губернатору Гурко.

В какой цвет монсиньор Монморанси желает окрасить короткое черное платье, в красный или черный?

23 августа Петербург, 1798 г.

В Белорусскую Казенную Палату от Католицкаго Митрополита и кавалера Станислава Сестренцевича.

За истекшую майскую треть да благоволит оная Казенная Палата выдать мне жалование, в книгах же распишется базилианскаго монастыря игумен Адам Сурож ⁴⁷.

М[итрополит] С. С.

23

О. S. F. R.

В ближайший день, 30-го сего месяца, должно совершиться верноподданническое поздравление с днем Тезоименитства Августейшего Нашего Монарха.

Итак, до крайней мере, накануне я прибуду в Гатчино, где прошу приготовить мне в приходском доме уголок, а также экипаж шестеркой.

Не причиняя Тебе никакого иного, кроме этого неудобства, шлю привет и желаю быть здоровым ⁴⁸.

3 сентября.

Епископу Эхиненскому,Суффрагану и Оффициалу Пильховскому.

Я до сих пор не получил от Вас запроса относительно курса, а на первый Ваш вопрос, предложенный мне 20 августа, сейчас же отвечаю на известное мне сомнение, что ни в данную минуту (nie mam opinii ad manus), ни вообще у меня нет сведений о состоянии этого курса.

Слышу, что г-н Мощинский покинул жену и старался в письмах поссорить супругов Росохацких. Это делает его достойным моей протекции.

Монсиньору Реннскому.

Я в восторге от того, что Вы, Ваше Преосвященство, довольны тем приемом, который был Вам оказан во время Вашей поездки в Вильну. Я очень благодарен монсиньору д'Эхино за любезное предоставлеиие Вам помещения в его доме, и очень огорчен болезнью, на которую Вы жалуетесь. Уповаю на Бога, что Он восстановит Ваше здоровье, и надеюсь поздравить Вас с выздоровлением так же скоро, как и искренно. Остаюсь.

6 сентября.

Полоцкому униатскому архиепископу Лисовскому.

Вчера был у меня Его Высокопреосвященство, нунций, который заявил мне об отсутствии каких бы то ни было [257] препятствий для посылки указов двум суффраганам; высказал мнение об о. Кохановиче, что так как он принадлежит к белому духовенству, то ему прежде всего необходимо принять профессию, отбыть новициат, сделаться базилианом; что Замойский не может служить примером, 2) [далее он передал], что Вы когда-то раньше заявили ему, что не нуждаетесь в викарном и что, изменив теперь относительно этого свое мнение, Вы ему ничего не написали; 3) что для утверждения суффрагана нет капитала; 4) что имеется очень много, в разных монастырях, достойных игуменов.

Из всего этого Вам ясно, кто в чем оказывает сопротивление.

Я ответил, что если Вы назначили епархиальным епископом священника из белого униатского духовенства, то нам не приходилось сомневаться в том, что лицо, принадлежащее к белому духовенству, не может быть викарным. Он же возразил, что Левинский успел принять профессию и отбыть новициат, о чем я никогда не слыхал.

Для того, чтобы не ухудшить положения дел, я старался убедить о. Пармановича отказаться от апелляции, уверяя его, что Вы окажете ему свою милость, в чем он, кажется, и не сомневается, но только боится недругов, находящихся в монастыре.

Не знаю, к какому результату приведут мои указания; хотелось бы, чтобы он оказался наилучшим, потому что aut vinco, aut vincor, semper morabor, можем сказать.

Прошу Вас быть уверенным, что я искренно остаюсь.

6 апреля.

Г-ну Росохацкому.

Письмо Ваше от 27-го августа получил.

Если Вы довольны продажей сукна, то и я доволен Вашими распоряжениями в этом деле.

Завтра прикажу переслать в коллегию Ваш рапорт, контракта не заключу.

Отсылаю письмо г-на Саблукова.

Верблюжьей байки, которая здесь у меня, не хватило на сюртуки; синего сукна на ливреи у меня нет. [258]

Пруд нужно обнести забором, как все делают, а я это видел, именно, в Дашковце.

Если будут настаивать на выкупе, то я обращусь с требованием к лицам, передавшим мне право владения имением, взять их в залог, так как Вам известно, что в крепостном акте, на основании которого я являюсь вычным собственником имений, право мое на отдачу их в залог продавцам ради защиты своих интересов оговорено, и между прочим это упомянуто и относительно «Пескевичей».

Поэтому, во избежание, с одной стороны, предъявления права, для меня неприятного, а с другой, в виду невозможности предвидеть окончания дела, следует примириться с Черневским.

Однако отказаться от 800 рублей меня не принудил бы даже и цыганский суд.

Казимир доволен предоставленной ему должностью, но до меня дошел слух, что ему было бы приятнее сделаться лесничим в Печерске.

Г-н Шищковский обратился в письме с просьбою разрешить ему назначить лесничаго во взятом у него в залог имении; соглашаюсь на все справедливое, но до сих пор не получил от Вас рапорта с изложением Вашего по этому вопросу мнения. Прошу Вас позаботиться о том, чтобы письма к архиепископу и г-ну доктору Гизеке дошли непременно.

Зеленое и другие присланные Вами сукна лежат; продавать не умею, разве воспользуюсь ими для себя лично, или для подарков, или для своего двора ⁴⁹.

Покупать имения в вечное владение в моем возрасте является и невыгодным, и невозможным вследствие того, что я поистратился в настоящей моей [здесь] резиденции.

Я уже просил Вас отдать мне в залог какой-нибудь отдельный участок своей собственной земли и прислать мне соответственный на такое владение акт, или если Вы полагаете, что я недоверчив и не склонен сейчас же утвердить его, то, по крайней мере, проект акта на владение предположенным к отдаче мне в залог имением. [259]

Пришлите также обещанный инвентарь этого отдаваемого в залог имения, который я еще не получил.

Поразмыслив [я пришел к заключению] прежде всего, что мне там не удастся воспользоваться жилищем.

Повторяю еще раз и притом в последний, что состоящий на службе теряет свободу, и поэтому я не могу ехать, куда хочу, и не могу поэтому быть на предстоящих контрактах, по срок окончания которых Вы отдали на проценты мою сумму.

Утверждение выборов г-на Росцишевского зависит от перваго департамента. Прокурор уже новый ⁵⁰.

Генерал-губернатор тот же и сделает все для удовлетворения избирателей (obywatelstwa), как это он делал в губерниях, которыми управлял прежде.

При его же посредстве Вы сможете привести в исполнение и свое желание об отъезде для поправления здоровья, если он на это согласится.

Итак, я буду рад, если Вы отдадите мне в залог отдельный участок земли, хотя бы мне пришлось [за это] приплачивать ежегодно незначительную сумму (cos malego); и я это сделал бы охотно, потому что имел бы, в таком случае, право просить Вас, ради своей же выгоды, сохранить власть над моим экономом, так как я, на расстоянии тысячи верст, легко могу забыть [сделать необходимые распоряжения]. Поэтому ожидаю акта на владение имением, которое предполагаю взять в залог, [а также] обещанного мне инвентаря, так как не могу быть лично ни на предстоящих контрактах, ни определить времени своего приезда.

Вы теперь понимаете, занимая сами настоящую свою должность, что я, являясь начальником и председателем столь высокая учреждения, могу получить отпуск на 29 дней, и то с соизволения лишь самого Монарха, а относительно отставки, если бы мне советовало это духовенство, надо было бы также сперва просить у Него же разрешения. Только простой и свободный епископ может пользоваться привилегией жить, где ему угодно в своей епархии, в силу 9-го пункта указа от 28 августа 1798 г. [260]

Соблаговолите поэтому покончить дело вышеуказанным способом.

В ожидании Вашего письма, я оканчивая настоящее свое послание, повторяю, пока Бог не приведет меня выразить Вам это устно, что остаюсь неизменным по отношению к Вам и супруге Вашей.

13 сентября.

О. Сурожу.

О. Ярмоловича мне удалось умиротворить, обеспечив ему во 1) милостивое к нему отношение Полоцкого архиепископа, во 2) свидетельство, уничтожающее со стороны духовных правлений преследование, позорящее его поведение, а для этого свидетельства могут быть подобраны выражения, не задевающие его пастырского достоинства, 3) перевод его, 4) несомненный [в благоприятном для него смысле] результат моего ходатайства перед собратом.

Он же [со своей стороны] обещал отказаться от апелляции.

Таким путем нужно положить конец этим жалобам, и раньше таким же образом следовало пресекать их.

Ожидаю только от своего собрата ответа и соответственного ручательства для того, чтобы не быть скомпрометированным там, где всякие доводы других были бы безрезультатны.

Если бы, однако, это мое дружеское усердие не было бы принято, в таком случае:

Vogue la galere!

13 сентября.

О. Сурожу.

Переводу уже назначенного о. Кохановича ставят непреодолимые препятствия (juz murem stawaja).

Письмо от 3 сентября относительно денежных дел получил сегодня, а письмо, касающееся моих интересов, надеюсь получить после завтра.

Вы мне не пишете о причине неуверенности другого, а мне здесь не к кому обратиться, потому что уже месяц, как отсутствует виновник этого дела. [261]

13 сентября.

О. Кареу, Полоцкому Ректору.

Рапорт Ваш, от 28 августа, о посвящении двух новых епископов в Вашем храме я получил и с удовольствием прочел речь мулы во время этого торжества.

Мы могли бы поставить здесь трех, а то и 4-х епископов, после прибытия сюда, уже давно, архиепископа д'Альби, графа Верни, и я облегчил бы [устранить] небольшие препятствия, затягивающие срок посвящения этих епископов, если бы не был уверен, что совершать приятное и памятное дело. [Я готов был бы сделать это] тем более, что я дал уже трех, мною посвященных, епископов для внесения в историю Вашего храма, в которой, может быть, будет записано и то, что я ревностный пастырь.

Далее следует факт, касающийся, правда, отчасти меня лично, но относящийся, преимущественно, к церкви. Я перевел сюда, как только был назначен председателем, с обязательством жить здесь постоянно, часть своей капеллы, состоящей из 10 человек, для исполнения церковных песнопений во время обедни.

Теперь оказалось, что уволенные прекрасно поддерживали хор, а присланные сюда были прилежны в болтовне (bredni), не столько мне, сколько другим необходимой, и что руководитель и время дорого обходились.

Выяснилось, что усовершенствование их в пении стоило бы мне больше, чем я могу в настоящее время расходовать, и потому я решил, в виду того, что они не подвержены ни эпидемии ушных болезней, ни эпидемии, свойственной нашему обществу, но, к сожалению, слабого здоровья, отправить их в Белоруссию и там принять меры для усовершенствования их в церковной музыке.

(На зиму возьмите непременно хористов (przysluge). О плате нечего думать; об этом позаботится о. прокуратор, войдя в сношение с моим дворецким и моим кошельком.

Я знаю Вашу капеллу и уверен, что когда они вернутся, то у них останется в сохранности не только 5-ое внешнее чувство, но пробудится еще и внутреннее и усилится чуткость их богобоязненная сердца. [262]

Если же этого нельзя сделать, то в таком случае я буду ожидать Вашего извещения об этом для того, чтобы быть в состоянии распорядиться ими иначе, направив их в другое место, не причиняя беспокойства Вам, которого уважаю и которому остаюсь преданным) ⁵¹.

Направляясь в Могилев, я перестал Вам писать из Полоцка.

Зная Вашу капеллу и Вашу привязанность ко мне, прошу Вас, возьмите моих слуг и в течение одной зимы предоставьте им [возможность] изучить церковное пение. Это увеличит число посетителей здешнего храма, сперва, как нам известно, может быть, любопытных, а потом [и] набожных.

С. С.

13 сентября.

О. Костантину Якуцевицу, провинциалу Пиарского Ордена, в Вильне.

Рапорт Ваш, датированный 11 сентября, о моей визитации Белорусских Пиаров я получил из Вильны.

Читая его, мне казалось (хотя бы из вежливости), что я понимаю Вашу мысль относительно монастыря. Хочу получить от Вас уведомление, понял ли я ее.

Не делаете ли Вы предположения, что прах, который Вы открыли, был причиной упорной вражды к ректору? Что монастырь из-за ректора не пользуется любовью обывателей, что он мало управляет монастырем, потому что или болен, или путешествует? Что единственной его заслугою является то, что он добился у наследников кн. Потемкина утверждения за монастырем Очаркова? Что Вы в книгах не нашли записанными 15-ти рублей процентов с капитала, данного Потемкиным Пиарам, и что, будто бы, и капитал не весь в целости?

Что поэтому не было ли бы лучше, если бы Вы возвратились через Очарков в Витебск, оттуда Вы, правда, были выселены по воле князя Потемкина и о. Аркетти, но без согласия Императрицы? [263]

Если я понял Вашу мысль, то в таком случае я вполне с нею, как с единственно правильною, согласен.

13 сентября.

Г-ну Росохацкому писал в дневнике.

20 сентября.

О. Струсинскому, ректору монастыря св. О.

Мне необходима справка, были ли во вверенных Вам школах сыновья г-на Кошука, каковы были их успехи в науках и каково было их поведение? Остаюсь ⁵².

20 сентября 1798.

Дарье Карловне.

Вчера был у меня Его Высокопреосвященство, нунций; ему очень понравился мой большой ковер, и тот, которым восхищался Сухарский. Я очень доволен тем, что могу таким пустяком угодить его вкусу и оказать ему одолжение.

Прошу Вас поэтому, отложив работу стульев, которою я не воспользуюсь, приказать моим коверщицам сделать для него такой же ковер. Остаюсь с братским чувством.

Князь Александр Безбородко. ⁵³

Сии мои две прозбы преподаю благорассмотрению и милости В. С., пребывая с неограниченною благодарностью и преданностью.

Сии прозбы были, дабы Пол. Посол дал декрет мне на митр, унеит. о ключ киевской кафедры. При том известие о Варш. новициатусе.

Князь отвечал через Секретаря Статского Советника Николая Ефремовича Ефремова моему лакею Онуфрию, что стараться будет сделать в пользу мою, что ему можно будет ⁵⁴. [264]

1798 г. 4 октября.

Г-ну Росохацкому, управляющему. ⁵⁵

Сегодня отправляю обратно подводы. Посылаю 4-х мальчиков в Полоцк для обучения к иезуитам. Терешку с женою и ребенком [отправляю] в «Солтановку»; поручаю их Вашему вниманию.

Бобы получил испорченные и негодные; горох подмок и начал плеснеть.

Небольшое количество [его] я оставил для себя, остальную часть Алексей продал по 20 коп. за фунт.

50-ти рублей, которые даны были приехавшим с подводными, не берите у них обратно; пусть они останутся у них за труды. Столько же я дал им и на обратный путь.

Посылаю 11 пар чулок для окраски.

Тонкого сукна не требовали; только когда-то, для меня лично, несколько локтей самого тонкого, да и то не окрашенного.

Я не требовал бы даже темно-синего, если бы оно не было уже в производстве, так как желаю, чтобы Вы занялись исключительно изготовлением солдатского.

Разрешаю «Безводичи» продать, а «Пескевичи» уступить, но с тем условием, чтобы деньги за них были употреблены на улучшение хозяйства в «Буйничах», если дело дойдет до контракта.

Выпись указа из Наместничьего Правления о принятии присяги провинциальным секретарем г-ном Носинским посылаю; на основании этого указа Вы можете выхлопотать у губернского маршалка свидетельство для его сыновей.

Прилагаю [при сем] письмо к князю Сапеге, а также доверенность на продажу г-ну П-у земли. Пригласите каких-нибудь незнакомых печатников. Копию заявления, которое должно было быть и было подано в мануфактур-коллегию, посылаю Вам.

Отчет ⁵⁶ о проданном масле и о том, сколько в какой бочке его недоставало: [265]

При том извещаю Вас, что я рапортом заявил в Коллегию о своем желании быть совершенно свободным от суконного подряда. А потому сукно, которое у Вас будет, отвезите, когда пожелаете, в Смоленск.

Росохацкому.

С лошадями можете делать, что угодно. Никто из служащих не должен быть у Вас на экзекуции. Княгиня поселилась в монастыре, в Кракове. Приведен ли в порядок на зиму мой каменный дом для того, чтобы живущие в нем, а также живущие во флигеле не испытывали холода. Нужно взять из дворца двойные рамы, где они сейчас не нужны, и вставить их в каменном доме; но если они слишком велики, или малы, то сметка рабочих может отыскать способ, как воспользоваться ими без порчи как их самих, так и каменной стены.

Мне советовали, как хорошее средство, в овчарнях, хорошо законопаченных на зиму, вывести, по середине их, трубу под крышу, с боковыми отдушинами, и не закрывать ее для свобод-наго доступа и движения воздуха.

Переписав начисто, посылаю [это письмо] и остаюсь с почтением Вашим покорнейшим слугою.

С. С. ⁵⁷

О. оффициал ⁵⁸, распорядитесь представить в департамент обяснения по поводу жалобы г-на Шпилевского.

Если бы к этому времени можно было изготовить и самый приговор, то в таком случае к нему, должно быть, правда, приложено объяснение, но только в нескольких словах, так как оно будет относиться к приговору.

Будьте любезны выдать моей племяннице из библиотеки французско-итальянский словарь, который находится в шкафчике, [266] стоящем у дверей, ведущих на хоры, и уверить ее, что в свободное время я отвечу ей ⁵⁹.

О. Андрею Роману, настоятелю Биржанскому.

Во время визитаций церквей я узнал Ваши таланты и добродетель, и это побуждаете меня предложить Вам здесь, в управлении, квартиру и должность, приносящую 900 рублей годового жалованья. Если Вы примете мое предложение (te moje pamiec przyjmujesz), то ожидаю, без всякой проволочки, уведомления меня об этом.

Согласие Ваше будет зависеть от Вашего внутреннего убеждения в том, можете ли Вы, отсутствуя в Биржах, получать в то же время кое-что из церкви, без ущерба делу церковного служения? [Лично] я готов разрешить Вам сохранить за собою приход в знак своего пастырского к Вам расположения, с которым остаюсь.

Не посланное. ⁶⁰
ноября.

Его Сиятельству кн. Лопухину, генерал-прокурору Империи.

Свидетельствуя о проявленном в течение этого года усердии на службе Его Имп. Величества и ревностном исполнении обязанностей в Коллегии, председателем которой Его Имп. Величество, Всемилостивейший Наш Государь, повелел мне быть, я обращаюсь с всепокорнейшей просьбой к Вашему Сиятельству представить Его Имп. Величеству к производству в высший чин: вице-председателя Лобаржевского, советника Дю-Гамеля, ассесора Ауреджио, равно как и секретаря Конецкого, регистратора Ронжевского и прокурора Скжендовского, подчиненного непосредственно Вашему Сиятельству ⁶¹. [267]

12 ноября 1798.
Из Петербурга.

Г-ну Ивану в Духовляны через Гродно.

Письмо Ваше от 5-го октября из Духовлян получил вчера.

Восхваление девицы Амалии генеральшей Бондаревой и княгиней Долгоруковой до того воспламенили к ней сердце Киевского подкомория, Александра Харленского, что уже было приготовлено приданое.

Когда, после возвращения моего в Могилев, моя невестка узнала об этом, то приняла это известие так, как и вообще все мои советы и разъяснения об образовании и... ⁶² сыновей, и ответила: «не быть ему на этой свадьбе».

Этот факт ясно, кажется, указывает мне на то, что мое новое мнение совершенно излишне для решения Ваших дочерей. Племянники произведены в чины, за что я ужо благодарил Монарха... ⁶³.

Но и за подарок Лопацинского дохода за нынешний и прошлый год я не получил до сих пор ни разу «спасибо».

Относительно поручения, данного Вами, относительно просьбы Вашей, обращенной к Гиппинскому епископу, Одынцу, последний надеется получить сведения, собирать которые у меня нет ни умения, ни времени.

Мне прибавили новый Мальтийский крест, который, третьего дня, Император, как протектор Мальтийского ордена, возложил на меня. К поздравлению, которое Вы приносите мне, [могу присовокупить], что эта честь касается всей фамилии, так как известно, что для получения этого ордена должна быть выведена генеалогия (powinnosc wywodu herbow,), и оказывается, что это было произведено и давность дворянского происхождения признана достаточной для получения креста (uznana za dowodna).

Погруженный здесь в дела церкви, я не имею возможности более обширно выразить Вам своего взаимнаго чувства и едва нахожу время засвидетельствовать, что остаюсь всегда неизменным. [268]

1 ноября 1798.

Г-ну Росохацкому.

Письмо Ваше от 18-го и 29-го ноября, равно как и 450 рублей получил. Демида можно отдать, Черешу же, по отпускному билету, разрешить уйти к Полоцкому архиепископу.

Мне пишет друг князя Сапеги, что последний сочтет для себя счастьем оказать мне одолжение относительно леса. Нужно письменное доказательство, если не от самого князя, то от его главного уполномоченного для того, чтобы защищаться от наглецов.

Третьего дня было роздано три больших Мальтийских креста: нунцию, мне и герцогу Серра-Каприолли. Известно, что для этого, прежде всего, нужно было вывести более десяти гербов. Можете объявить об этом тем, кого это может обрадовать.

У меня уже вся грудь увешана орденами. Мне предстоит получить также Андреевскую звезду... ⁶⁴

Носинскому раньше, чем он окажется пригодным для того, чтобы ему обеспечить место, необходимо наловчиться в быстром и безошибочном копировании с польского языка. Укажите ему способ [достичь этого].

15 ноября.

Г-ну Харленскому, депутату Главного Суда, камергеру бывшего Польского Двора.

Я должен согласиться и уже соглашаюсь с решением Вашим, изложенным в письме от 10 октября и полученным мною сегодня, относительно суммы. Вы повторяете условия, касающиеся предоставления мне в пользование взятого Вами в залог хутора.

Желаемая для меня поездка в Киевский архидиаконат будущею весною приостановлена моею службою и зависит прежде всего от Именного Высочайшего разрешения.

Хотя я усердно в Павловске рекомендовал Вас г-ну Беклешову, но так как Вы до сих пор с ним не [269] познакомились, то, согласно с его желанием, я пишу сегодня Ивану Петровичу, чтобы он рекомендовал Вас Вашему начальнику для того, чтобы последний представил Вас к чину Бригадира, т. е. в Статские Советники.

Это все, что он может сделать, так как [это] большая милость, если прежняя Ваша должность одним только классом считается ниже сравнительно с местной; дать могут, если соблаговолят.

Через князя Ксаверия Любомирского, генерал-лейтенанта, уезжающего вскоре отсюда в Киев, я напишу Вам снова и повторю свое неизменное к Вам расположение, с которым остаюсь ⁶⁵.

29 ноября 1798 г.
Петербург. ⁶⁶

Все три ноябрьские Ваши письма получил, но мое письмо, от 10 ноября, в котором я сообщаю, что получил 450 рублей добавочных с имений и что ожидаю с каждою почтою новой дополнительной получки, должно быть не дошло.

Я не думаю, чтобы в какой-нибудь из моих деревень могло быть оказано сопротивление набору рекрутов, но если бы какой-нибудь экономь до такой степени забыл о моей помещичьей власти, то таким пренебречь и употребить надлежащую силу.

Его Преосвященство, минский епископ, объявил мне, что князь, не луелая никому давать ни концесса, ни утверждения вновь отдачи в залог имений, не предоставить этого и мне, чтобы не создавать прецендента; [далее заявил], что князь не делает новых владельцев и не желает отягчать имений новыми обязательствами, что у него нет в наличности капиталов для выкупа, что должен быть составлен новый инвентарь, что князь намерен уменьшить капитал, который он получает от отдачи в залог имений, оставлением имений за собою, и что он не предполагает продавать имений. [270]

Поэтому [минский епископ пишет], чтобы, довольствуясь уже полученными в залог имениями, я был спокоен относительно продления срока владения ими, и чтобы я еще написал ему о том, чего желаю.

Я ответил Его Преосвященству, что как не в интересах молодого князя, который в продолжение нескольких десятков лет своей жизни может избавиться от долгов и собрать миллионы, продавать имения, так и не в моих интересах покупать на старости дет имения на взятые в долг деньги для того, чтобы получить доход [лишь] через несколько десятков лет. [Далее я присовокупил], что оба мы, и князь, и я заинтересованы в том, чтобы инвентари, установленные пол века тому назад, были отменены и [составлены] иные, которые, без сомнения, будут соответствовать времени, состоянию крестъян и рыночной цене продуктов.

В противном случае я просил бы только князя дать мне срок для приобретения [в залог] другого имения, или переведения суммы на Киевские контракты.

Расстаться с просьбами к гг., когорых Вы рекомендуете, не зная отчетливо о чем? не требуя милости, но справедливости, мне кажется теперь еще несвоевременным, пока я не буду осведомлен Вами о подробностях; тем более, что имеются и другие средства, на которым я соглашаюсь.

Наконец, если бы мы и расстались с «Буйничами»,– в виду того, что одному Богу известно, когда и где мне придется жить кроме столицы, то разве, в более плодородной местности, результат Ваших трудов не был бы значительнее?

Не заключайте контрактов на корчмы до тех пор, пока не будет составлен новый инвентарь, чтобы не обсчитаться.

Благодарю Вас за Печерский пивоваренный завод.

Жаркевич желает получить имение в залог, так как приобресть в полную собственность не может, но для нас это одинаково выгодно (na iedno wynidzie), если он даст только такую сумму, что не станет обязываться возвратить ее себе посредством выкупа, вследствие значительности последнего и равности его со стоимостью имения (dla welkosci jego (t. j. wykupna) i rownosci wiecznictwa). [271]

Но эти переговоры начнутся лишь тогда, когда обнаружится необходимость здесь, или там.

Документы и инвентарь найдете во дворце, в конторке; откройте ее при свидетеле и, взяв документы, относящиеся к моим собственным владениям, положите удостоверение за своими подписями в том, что Вы не рассматривали других находящихся там бумаг, потому что там находятся и оффициальные (Sa i ukazne).

От этой дубовой конторки, оставленный в Могилеве, ключ хранится в конторке, в Печерске. Если же его там не найдется, то пусть откроет конторку слесарь, и Вы достаньте документы и закройте ее.

1 декабря 1798 г.

Г-ну Брискорну, статскому советнику и советнику в Сенате. ⁶⁷

В Высочайшем регламенте для римских церквей и монастырей 3-го ноября сего года изданным не находя ординского чина высшаго провинциального, осмеливаюсь просить об удостоении езуитского провинциалыиаго чина преимуществами и титулом генерального викария того же ордена, однакож оставляя в точной силе все, об определении и зависимости сего чина от своего пастыря упомянутого регламента в 3, 7, 9 и 16-м пунктах узаконенное.

М. С. Сестр.

Полоцк 14 ноября.

Гавриил Грубер писал Императору; это письмо Император приказал г-ну Брискорну показать мне для того, чтобы узнать мое мнение. Он пишет о свободном выборе генерала, каковой [выбор] влечет за собою доверие избирателей; [а также упоминает], что иезуиты писали и мне, чтобы я просил Его Имп. Величество об этом разрешении, и что они надеются на то, что я из расположения к ним исполню это.

9 декабря.

О. Войсневичу.

До сих пор было предположение, может быть и верное, что князь требовал, чтобы княгиня подала в консисторию [272] прошение о разводе, чего понятно никто из друзей посоветовать ей не мог, как поступка,– не говоря уже о других непристойностях,– неподобающего еще и потому, что она раньше обращалась с прошением только о раздельном жительстве.

Теперь князь надумал сам подать такое прошение. Пусть консистория, хотя в первый раз, докажет, что она умеет не только затягивать дела, но и разбирать их.

Копию этого прошения необходимо сейчас же послать для ответа княгине, которая кажется, после почти 6-ти месячного пребывания у сестры, в Краслове, вернулась в Буйничи.

Пожалуйста, сообшите мне, во 1) какие будут предприняты шаги князем, какой последует ответ княгини, и каково, после получения его, будет решение суда. Я радовался бы от всего сердца, если бы суд своим решением принес обоим супругам счастье, которое может быть лишь следствием справедливости и поспешности [решения].

во 2) в какой стадии находится дело Генипровских, близко ли оно к концу, и кто из них надеется на благоприятный для себя исход дела? (ktoera strona w nadziei).

в 3) Извлеките из актов, в переплете и с пометками того года, в котором состоялось бракосочетание г-жи Шпилевской, ее письменное предбрачное заявление о добровольном ее согласии на вступление в брак, представленное ею митрофорному о. Быховскому, повенчавшему ее тогда, вследствие индульта.

Будет плохо, если Вы не представите этого документа для поддержки в коллегии. Дело может быть направлено в Главную Палату, потому что о. митрофорный, для отстранения от себя всяких сетований, будто бы сохранивший у себя in pleno дело о разрешении на вступление в этот брак (one submissye), сказал, что о. Василевский, во время процесса, клал несколько раз эту бумагу, вклеенную в книгу для чтения, на стол, и затем, что ее у него нет и что она не могла быть унесена ветром за окно вместе с толстым фолиантом.

в 4) Какия причины проволочки дела? [273]

Теперь придется отвечать за это в коллегии, потому что я никак дольше защищать не умею.

С первой же почтой жду ответа, Будь здоров.

С. С.

9 декабря.

Г-ну Росохацкому.

Я должен услышать от Вас, что мне объявить. Вы мне – не враг и находитесь на месте, где обсудить и узнать дело можно лучше. В «Буйничах» необходимо оклеить комнаты. Я еще в долгу у Вас, мне следует ответить Вам, господин управляющей. Право, у меня нет времени; прошу дать мне срок.

Нет расхода на прием тех, трудящихся гостей.

Генерал Потоцкий, тесть, ходатайствовал за меня у князя.

Жду с нетерпением обещанного.

Пришлю Вам доверенность на продажу земли.

Священнику помогите тем, что у нас есть, а не тем, чего у нас самих нет.

Ходатайство князя и его [ходатайство] буду помнить.

Княгине буду очень рад.

Князю отведите помещение в Могилевском дворце.

Если Вам нужен лен, пишите об этом сами о. декану Судорскому. ⁶⁸

16 декабря.

Г же Волковицкой, супруге бригадира, через г-на Дзедзинского.

Дорогая сестра! Так как любовь и преданность Ваши всегда были мне дороги, то прошу Вас одаривать меня ими и в наступающем году и принять от меня в доказательство, хотя и незначительное, взаимного моего к Вам расположения этот подарок и уверение в моей к Вам привязанности. (Золотые часы без эмали, с вороном ). [274]

Девице Амалии Сестр[енцевич].

В виду того, что мне не удалось некогда сделать для Вас нечто большее, прошу принять теперь этот подарок (серьги с искусственным алмазом и кольцо с [настоящим] алмазом.

Словарь находится непременно среди французских книг in quarto, в черном кожанном переплете.

Кланяйтесь маменьке.

Что касается узора ковра, то предоставляю это на Ваш вкус, лишь бы не было лиц и зверей. Прощайте.

Когда увидите доктора Паца, то засвидетельствуйте ему мою благодарность за приятельское его ко мне отношение и вручите прилагаемую табакерку (костяную, белую, круглую, выложенную черепахою и обильно усеянную золотыми украшениями (z pierscieniami gestymi zlotemi).

17 декабря.

Г-ну Дзединскому, нотариусу.

Г-н Шпаковский, ревизор имений князя Сапеги, уведомлен уже Вашим письмом, от 23 ноября, о начатой в «Буйничах» работе.

Я, менее озабочен вопросом относительно справедливости Вашего образа действий, так как хорошо осведомлен о Ваших чувствах, нежели вопросом об умении г-на Росохацкого оказать Вам подобающий прием; я рекомендовал ему настойчиво выразить Вам надлежащую благодарность, соразмерно с Вашими хлопотами.

Относительно небольшой тяжбы владельца (или арендатора, possesora) княжеских имений, за которого Вы и г-н Милош заступаетесь, я пишу категорическое письмо (silny list) своему суффрагану, чтобы он приказал ее прекратить и устранил усилия, направленные против правды и справедливости.

В то же время я приказал ознакомить меня ближе с настоящим течением дела для того, чтобы мне было возможно доказать, что жажду быть. [275]

Росохацкому.

17 декабря, через нотариуса Дзедзинского.

Получил 654½ руб. Принимайте и присылайте [денежные суммы] всегда серебром; ведь, может быть оказия, но не пользуйтесь для посылок нужными людьми.

Сколько вы должны дать г-ну Л., я пишу относительно этого еще раз: Вы не дадите ему слишком много из-за привязанности своей ко мне, но не дадите ему и слишком мало, считаясь с его личностью и результатом его труда.

О. Суффраган и о. Войсневич касательно этого вопроса уже получили мои письма.

О княгине не имею никаких известий.

17 декабря.

О. Суфрагану.

Я очень обрадовался, узнав от о. митрофорного, что Вы здоровы и были уже в консистории, где Ваше присутствие необходимо.

В каком положении дело урожденной Станишевской? Делаются усилия, враждебные ей. Присматривайте, чтобы не было интриг и, в особенности за тем, чтобы дело не затянулось; это нас здесь компрометирует. Будьте здоровы и верьте, что остаюсь всем сердцем ⁶⁹.

№ ХС.

Если Его Имп. Величество соизволите принять проект удаления из Коллегии светских членов, то я всепокорнейше прошу Ваше Сиятельство поблаговолить представить на должность вице-председателя бывшего униатского митрополита Ростоцкого.

Кроме того, декан Шостлковкий, член той же коллегии, старик, страдающий каменной болезнью, обратился сегодня ко мне с настоятельной просьбою вернуть его в приход, и я рекомендую на его место прелата Скерневского из Луцкой епархии. [276]

Если я выразил свою мысль слишком просто, то мое убеждение в том, что это является единственным способом исполнить Высочайшую волю и рвение осуществить ее служат для меня оправданием перед Вашим Сиятельством, доброжелательность которого и его просвещенный ум внушают мне полное доверие и почтение, с которым имею честь быть.

№ 517. В Империи и проч. Станислав и проч.

Достославным епископу Одинцу и митрофорному настоятелю Бышковскому.

Я посетил сегодня жилой дом и нашел в нем комнату направо от входа, в которой решетка может быть украшена теми иконами, которые в настоящее время для входящего являются обращенными к стене.

Я согласен на то, чтобы этими достойными духовными лицами совершалась здесь обедня, за исключением Господних праздников, в присутствии лишь их домочадцев, без колокольного звона и при закрытых дверях.

Это мое разрешение действительно на весь текущий 1799 год.

Петербург.
12 декабря.

№ 519. В силу данного мне Папским Престолом полномочия, пусть сохраняет силу решение за № 523, содержащее в себе нижеследующее: «Ваше Господство решает суммарно брачные дела, без вмешательства защитника, если его невозможно найти».

Постановление, вынесенное моей Митрополичьей Могилевской Консисторией о расторжении брака Матвея Бернадского и Екатерины, урожденной Ловейковой, мною просмотренное, подписанное досточтимыми ассесорами Леоном Васильевым, Иосифом Столынским и некиим Казимиром Коми[п]орием, и присланное мне вновь для тожественного решения, одобряю и подписываю.

№ 520.

Его Преосвященству минскому епископу.

Имею честь спросить Ваше Преосвященство, обещали ли Вы о. Русецкому, капелану здешнего кадетского корпуса, в [277] своей епархии бенефиций, для пользования которым он мог бы оставить свою службу, дающую ему 400 рублей в год? Присоединяю при сем на Ваше имя ответ прихожанам гг. Задзевским, и остаюсь с глубоким почтением.

На отдельной записке.

Сердечно прошу Ваше Преосвященство купить для меня две довольно большие бочки венгерского вина, самого лучшего, какое молшо найти в окрестностях Минска и, приказав хорошо его упаковать, чтобы вина не отпили, не примешали к нему другого, чтоб оно не вытекло и не замерзло, отправить на нанятых подводах ко мне.

На расходы на это соблаговолите взять [сумму] из моих приходских доходов.

23 декабря.

О. Суфрагану.

Не удивляйтесь тому, что я вторично пишу об интересующем меня.

Я очень обрадовался, когда увидел Вашу подпись. Да укрепит Господь Бог Ваше здоровье для того, чтобы Вы могли наблюдать за нашей консисторией, на которую представлена вчера уже пятая жалоба Нашему Монарху. У меня уже недостает сил защищать консисторию, и мне придется предоставить ее собственной судьбе; разве только Вы, взяв в свои руки надзор, не дозволите ей, как надеюсь, ни затягивать дел, ни оказывать пристрастия.

Что касается развода Шпилевских, то, кажется, из этого ничего не выйдет (w leb wezmie). За делом Генипровских помилосердуйте и присмотрите, чтобы не поступила 5-ая жалоба. Прошу Вас о том, чтобы дело окончилось без интриг и справедливо.

Решение Побединского, как слышу, оконченное лежит год без движения. Неужели консистория не сумела обратиться ни в Витебск, ни в Минск, если стороны не явились для получения копии или огласки, а у нас уже было две жалобы к Монарху.

Будьте здоровы; я тоже довольно хорошо себя чувствую, только у меня много работы. Остаюсь с чувством. [278]

24 декабря 1799.

Е. В. Пр. Генерал-Прок. ⁷⁰

Определенные в юстиц-коллегии в католический департамент на место вице-президента коллежский советник Лобаржевский, а на место коллежского советника надворный советник Дюгамель, из самого начала вступления в департамента отправляют с отличным радением и искусством свою должность. Отдав им в том справедливость, одолжаю покорнейше просить Вашего В. Прев., дабы благоволили в поощрение их службы взять посредство в награждение их следующими, а теперешним их местам соответствующими чинами.

Член же протоиерей Шостаковский, определенный в начале сего года по Высочайшему повелению, просит для старости его лет и вместе с оными сопряженных болезней, об увольнении от настоящей должности, то и я покорнейше прошу В. В. Пр. исходатайствовать ему от Е. И. Вел. от сей должности увольнение, а определение на его место из луцкой епархии Прелата Скерневского членом сей коллегии. Честь имею...

23 декабря.

Росохацкому. ⁷¹

Письма Ваши, от 8-го ноября, и последнее от 13 декабря, получил сегодня утром.

Удовлетворяю Ваше любопытство относительно командерства: мне предоставили 700 душ под Москвою, но только мы, духовные лица, лично ими не управляем, а нам присылают годовый доход, отчислив в фонд определенные суммы.

654 рубля я получил.

Вследствие резолюции, положенной мною относительно каждого пункта, я полагаю, что вы приостановите свой приезд в Петербург. [279]

Вместо ежегодной доплаты, я предпочел бы совершенно уступить «Столынец».

Ваше представление за № 2-ым признаю вполне справедливым.

Все то, что взято, согласно с Вашим представлением за № 3-м, у крестьян Марцинкевича и Куртины, [и] что бедным людям следует, уплатите; пусть это не ложится тяжестью на нашей душе.

В Печерске ничего не будем больше строить.

Для обслулшвания его должно быть достаточно слобожан с принанятыми либо батраками, либо мальчиками. Но обращайте особенное внимание на отопление [помещения] и там, и в Могилеве.

Что Вы там завертелись, это хорошо; это не подобает здесь только мне.

На предложенное Вами использование сарая согласен; кроме того согласен использовать подобным же образом и то, что гниет в моем каретном сарае, и в чем, по крайней мере, в настоящее время не нуждаюсь; это относится не только к мелким предметам, но и к кускам сукна.

Передайте письмо о. суффрагану и сами побывайте у него и переговорите с ним.

Узор ковра предоставляю Вашему вкусу, может быть сделан и квадратиками.

Ни чинш, ни оброк не увеличены; только редакция была изменена согласно с инвентарем Хорубоверского, но если Вы просмотрите, только бегло, его содержание, редакцию и суммы, то найдете, что наш реестр вполне с ним совпадает.

Кондратий мне не сказал того, что он, кроме тех 50 рублей, взял у меня здесь столько же; да вдобавок они все, во время пребывания здесь, более недели в Петербурге, получили стол, а также корм для лошадей.

Я подписал то письмо, в котором даю Вам соответствующие указания.

Относительно же того, что подчеркнуто и особо написано, относительно того, что прибавлено на штуки полотна, одним словом, относительно всего, что в интересах дела, Вы будете [280] поступать по своему усмотрению и так, что вызовете мою благодарность.

Как Вы всегда во всем являетесь доброжелательным по отношению ко мне и надеюсь таковым всегда будете, так и я всегда буду стараться быть Вам полезным.

Что касается писем, которые я послал княгине, полагаю, что они будут ждать ее в «Буйничах».

Последнее мое письмо было отправлено 18-го декабря.

29 декабря.

О. Беренту, через графа Аверсберга.

24-го декабря сенатом был издан указ, в котором, между прочим, постановлено, чтобы дело Любомирских было окончено не позлее 6-ти месяцев.

Когда мы обратили внимание на это необыкновенное определение срока окончания дела, одно высокопоставленное лицо сказало мне: «простите, подобное решение состоялось потому, что мы убедились, что дела в Вашем суде покоятся в самом приятном сне».

Ответом моим на это заявление явились улыбки и горесть (czulosc), а в конце концов решение просить Вас доказать, что дело это, на ведение которого положен шестимесячный срок, мы окончим, может быть, не много более, чем в шесть дней.

29 декабря.

Ее Превосходительству Марье Александровне Чичериной, урожденной Салтыковой.

Я получил письмо Вашего Превосходительства; Ваше дружеское обращение заставляет меня выразить Вам самую искреннюю благодарность.

Вследствие просьбы, которую Вы присоединяете к письму, предполагая, что я (mon oflice) сделаю все, что должно, [решаюсь сказать], что полагаю, что будет исполнено все то, чего Вы требуете.

Предмета внимания Ваше Превосходительсто – мой неудачный портрет был написан в ста милях от Белоруссии, в Гродненском уезде, и доставлен в Могилев совершенно оконченным. [281]

Художнику необходимо обладать чрезвычайным навыком для того, чтобы, по памяти, изобразить отсутствующее лицо.

Поэтому мне кажется, что даже в характерных чертах нет никакого сходства.

Прошу Вас, Ваше Превосходительство, не сомневаться в моем полнейшем доверии, с которым имею часть оставаться.

Мой почтительнейший привет и благодарность за память, которою Вы соблаговолили почтить меня.

31 декабря.

Присутствующему в Петербурге о. Антоневичу, Базилианскому провинциалу.

Досточтимый о. Антоневич, Литовский провициал Базилианского ордена, прошу Вас купить для меня, в Вильне. и доставить в Петербург, наняв надежного человека, одну бочку стараго... ⁷² венгерского вина, а другую сухого (wytrawnego).

Для этой цели посылаю Вам сто червонцев. Может быть найдется еще что-нибудь подходящее для покупки; в таком случай решите это по своему усмотрению и вкусу.

Если бы не хватило посланных мною денег, надеюсь, что мой друг, о. Суффраган, епископ Пильховский, или откроет мне на эту сумму кредит, до первой почты, или же возьмет их у минского епископа, если мой доход переведен к нему из Вильны.

А в этом последнем случае, я просил бы Вас прислать кроме того 3 или 4 бочки сладкаго вина, ценою в 30 червонцев.

КОНЕЦ 2-Й ЧАСТИ

Комментарии

33. В рукоп. след. стр. 130 – пуста.

34. Письмо это в оглавлении автора к его корреспонденции упомянуто, как написанное Стефановичу.

35. В оглавлении автора к его корреспонденции письмо это помечено 12 июня.

36. В рукоп. след. стр. 136 пуста.

37. В рукоп.: «nie umie myslec jak my», т. е. не умеет думать, как мы.

38. В рук. одно слово неразборчиво.

39. В оглавлении автора к его корреспонденции под 21 июня приводимые ниже слова названы квитанцией камергеру об уплате им взноса.

40. В рукоп. одно слово не разборчиво.

41. Письмо это приведено буквально по рукописи.

42. Письмо это приведено буквально по рукописи.

43. Может быть, Завадовскому.

44. В рукописи текст испорчен; края рукописи оторваны, некоторых слов недостает.

45. В рукоп. имя неразборчиво. Можно прочесть Waneciusz.

46. В рукоп. имя неразборчиво.

47. Текст этого письма приведен буквально по рукописи.

48. В рукоп. следующая 164 стр. пуста.

49. В рукоп. след. стр. 169 и 170 отрезаны.

50. Слова, поставленный в скобки, в рук. перечеркнуты.

51. В рукоп. слова, поставленные в скобки, перечеркнуты.

52. Далее в рукоп. стр. отрезана; а письмо к Дарье Карловне, помеченное 20 сентября, написано не почерком Сестренцевича.

53. Письмо это приведено буквально по рукописи.

54. Далее стр. в рукоп. отрезана, а на следующей 180 девять строк зачеркнуты.

55. В рукоп. это письмо написано не почерком Сестренцевича.

56. В рукоп. этот отчет помещен на вклеенном листочке, помеченном стр. 183; он написан рукой Сестренцевича.

57. В рукописи след. 181 стр. пуста.

58. Это письмо написано не почерком Сестренцевича.

59. В рукоп. далее стр. 188 пуста.

60. Такова пометка в рукоп.: письмо к Лопухину перечеркнуто.

61. В рукоп. далее недостает стр. от 193–203 включительно.

62. В рукоп. одно слово неразобрано.

63. В рук. одна строка, на краю, стерта: нельзя разобрать.

64. В рукоп.: «tez miec kommanderya Andrejewske, ktoerej nosze order od 800 chtopow», подчеркнутые слова не понятны. См. письмо под 23 декабря стр. 278, в котором говорится о пожаловании автору 700 душ крестьян под Москвою.

65. В рукоп. далее стр. 207 и 208 недостает.

66. Это письмо написано на вклеенном листе синей бумаги не почерком Сестренцевича.

67. Письмо это приведено буквально по рукописи.

68. В рукоп. далее недостает стр. от 215–218 включительно.

69. Следующие письма за № № ; одно на франц. языке, должно быть генерала прокурору, а два на латинском, в рукоп. помещены на отдельном вклееном листе.

70. Письмо это приведено буквально по рукописи.

71. Письмо это в рукоп. написано не почерком автора. Только слова «Росохацкому» и конец письма от слов: «я подписал» написано рукою Сестренцевича.

72. В рукописи одно слово забрызгано чернилами.