В Русском Архиве 1863 (изд. 2, стр. 881 и. д.) помещены были важным для жизнеописания Н. М. Карамзина письма к нему раноумершего друга его молодости Александра Андреевича Петрова. Письма эти печатались в Р. Архиве с неполных списков. Ныне, в Париже, в бумагах достопочтеннейшего Н. И. Тургенева, нашлись подлинники этих писем, по сличении коих с напечатанными оказались нижепомещаемые, доселе, неизданные отрывки, обязательно списанные В. С. Порошиным, который сообщил их в Москву. В некоторых местах подлинны я письма исправлены рукою Карамзина: так во всех письмах слово брать заменено словом друг. Карамзин вероятно желал изгладить следы тайного масонского братства, которое между прочим соединяло его во времена юности с Петровым.

*

I.

Из письма IV-ro, от 30 июня 1786. Из деревни Н.

Начало:

Далее следует напечатанное «Ты в Москве», и за тем после слов: «Что тебе угодно»:

Далее следует что напечатано: «вопросы что я есмь», и после слоев «хотел писать»:

Посылаю к тебе произведения толстой моей Музы.

После слов «искони одинакова»:

Не опасайся, чтоб я не отважился на что либо выше случайных стихов. Нет, благодетельный мой демон хранит еще меня от такой дерзости. — B прошедшие праздники, т. е. в день рождения и именин И. П., был здесь великой поход на стихи! Даже и Н. Л. С. поздравлял его стихами! Все то можешь ты услышать от И. П.; у него же можешь читать н коллекцию во всяких родах и вкусах.

Может быть скоро будешь ты писать А. М.: засвидетельствуй ему мое почтете. И. П. читал письмо его. Der liebe Mann!

Прости, любезный друге! Через неделю надеюсь увидеться с тобою. Господь да сохранить тебя от болезни, беспокойства, печали и от всех зол!

2.

Из письма V-ro. Москва. 1787 года, августа 1-го.

Начало:

Третьего дни получил я письмо твое от 26 июля, и теперь принимаюсь отвечать на оное, хотя еще два дни осталось до вторника.

Ты хорошо делаешь, что не спрашиваешь, для чего первое мое к тебе письмо было так коротко. Я не имею отменной охоты рассказывать о причине тогдашней моей скромности. Если б ты спросил, то я отвечал бы, что тогда не мог более писать. А для чего не мог? Проницательной человек сам усмотрел бы это из другого моего к тебе письма, а можете быть и из самого этого, которое теперь пишу.

Я никогда не сомневался в том, что ты имеешь философский дух, тонкой, глубоко-проницающий и удобной к [1759] открытиям для других невозможным. Письмо твое служит подтверждением сего моего справедливого и на опытах основанного мнения. Ты находишь в себе что-то достойное похвалы. Удивительное проницание! Кто мог воображать только возможность такой находки? Проницание твое несравненно: ты видишь то, сто от всех прочих смертных сокрыто. — «Старая, натянутая насмешка!» скажешь ты. Не погневайся; новой не случилось; а кто себя хвалит, того надобно чем нибудь наказать.

3

Слава Богу! здесь все здоровы. Н. И. переезжает то отсюда в деревню, то из деревни сюда. И. П. имел неприятность: у него в доме сделалась пропажа, и сверх того он, может быть, лишится по этому случаю одного из лучших своих дворовых людей. Я сказывал ему, что ты переводишь речи: Was bin пр. и проч. Он тем доволен. — Детского Чтения осталось три листа: наборщики жаждут еще оригиналу. — Надеюсь, что получу от тебя еще письмо и что ты уведомишь меня об А. М., как я тебя просил.

Прости любезный брат! Будь здоров как трудолюбивый юноша, и радостен [1760] как беспечное дитя. Успевай во всяком добре и помин меня

Четыре уже месяца, как мы расстались, а я теперь только в первой еще раз пишу к тебе. Но ты весьма ошибаешься, если заключишь из этого, будто я мало о тебе помню. Нет, любезный друг. Далее как в печатном: «Воспоминание о тебе», и после слов «многих ли или немногих»:

Письмо твое из Дрездена весьма меня обрадовало. Я не ожидал от тебе подробных описания твоего путешествия; но уверен, что когда будешь иметь время и случай, не оставишь любящего тебя друга в неизвестности о том, где и как ты поживаешь; также не поленишься сообщать мне иногда кое-что из того, что увидишь и узнаешь. За тем как в печатном: «я весьма любопытен» и после слов «такие неустройства»:

Ты жалуешься, что все примечания достойное, что ты видел, стоило тебе денег. Пожалуй уведомь, в каких обстоятельствах твой кошелек и не должен ли ты больше издерживать денег, нежели прежде думал?

Что касается до меня, я живу по прежнему; перевожу (что, мимоходом сказать, довольно уже мне наскучило); учусь лениво по английский; однако ж не теряю надежды получить сколько нибудь успеха; иногда политизирую по газетам. Все лето прожил я в деревне с А. М., поехал недели через две после твоего отъезда, а возвратился очень недавно, и для того-то так долго к тебе не писал. Что впредь случится, не премину тебе уведомить.

Все наши знакомые в добром здоровье. А. И., С. И., и Ф. П. благодарит тебя за то, что ты их помнишь, и желают тебе всякого добра. Бедной наше Ленц в таком же состоянии, в каком ты его оставил; часто жалуется на [1761] нездоровье. Он живет с кн. Е., в том же доме, где мы жили; но мы всякой день с ним видимся. В Лифляндию не поедет. Все лето странствовал он по окрестностям Москвы, ночевал однажды в запущенном саду и был окраден до рубашки.

Прости, любезной друг! Наслаждайся приятностями своего вояжа. Дай Бог, чтоб ты никогда не имел причины быть им недоволен, и чтоб я имел удовольствие увидеть тебя возвратившегося к нам благополучно. Между тем помни и люби твоего искреннего друга.

4.

После слов «указы, касающиеся до коммерции не нужны»: Что я разумел под человекоугодничеством, писании к тебе обе отрывках из записок одного молодого Россиянина, теперь право сам не знаю. Знаю только, что хотел тогда сказать тебе, что я не почитаю этой пьесы твоею, или по крайней мере не желал бы, чтоб она была твоя. Впрочем здешний воздух не произвел во мне никакой перемены. Я и в Москве часто или по большей части говаривал невразумительно и употреблял слова совсем не свойственные смыслу. Но оставим это и предадим забвению то, что забвения достойно! [1762]

Ты намерен ехать в деревню, и, как я надеюсь, теперь и живешь уже в деревне. О terque quaterque bеatus!!! удели и мне частицу своего блаженства; уведомь, во всем ли так тебе там живется, как ты думал; и есть ли деревенская жизнь делает тебе пользу и облегчение голове твоей, то верно родятся у тебя и новые какие нибудь планы; не поленись сообщить их мне, как то прежде бывало.

Бедная Лиза твоя для меня прекрасна! А другим как нравится, ни от кого не удалось еще слышать. — Львов, сказывают, превесьма доволен твоими примечаниями на его стихи, как то иначе и быть не может. Кстати! не можешь ли ты, любезный, уведомить меня, в каких был обстоятельствах сочинитель гимна Ходящему на крыльях, напечатанного у тебя в июне? Мни очень хочется знать о его участи. Письмо твое к Боннету и Боннетово к тебе, я почитаю за предобъявление об издании Русского перевода Рассматривания Натуры. Скоро ли на- мерен ты сделать это доброе и общеполезное дело? Далее: "Лиодор, твой."

После слов: «с фронтисписом и виньтами": Касательно сочиняемых здесь водопадов, лучше бы всего выписать для тебя кое-какие места; но теперь сделать этого не могу, ибо пишу письмо дома. Это поэма во вкусе Оссианском; но она еще без конца, да и весьма мало надежды, чтоб была когда нибудь окончена. После слов "она сделана":

Прочие мои требования от тебя суть следующие: 1, Пожалуйста пришли стихи К Милости, как они сперва были написаны. Я не покажу их никому, если то нужно. 2, Не можно ли подарить меня новым экземпляром твоего Журнала 1791 года? Старой еще в Москве довольно уже одряхлел, а здесь стал таким инвалидом, что насилу в руках держится, да и разрознен! 3, [1760] Не можно ли тоже подарить мне рукописным экземпляром поэмы: Das menschliche Herz, за что бы я не остался неблагодарным. - Я попросил бы, чтоб ты прислал мне на краткое время и полученные вновь пять книжек Библиотоки для друзей. Но ты скажешь, что это слишком прихотливо.

Теперь бы следовало писать к тебе о здешней моей жизни; но я от великодушия твоего надеюсь, что ты от этого меня уволишь. Описывать пространно — лень; а коротко описать не умею... С А. И. вижусь почти всякую неделю раз, когда он не бывает у Г. Р., а с Л. с приезда моего сюда видился только два раза.

О Петербурском Зрителе что сказать, не знаю. Я прочитываю иногда из него некоторые листы, между тем как разрезываю экземпляры для тебя и для Г. Р., а целой пьесы как то ни одной прочитать не удалось: то помешает что нибудь, то дрема одолеет. Прости!

1. Я хочу.

2. Ивана Петровича Тургенева?

3. Николаем Ивановичем Новиковым? Не к нему ли в Подмосковную ждал Петров Карамзина?

4. Федора Петровича Ключарева?

5. Говорится о душе умершего Ленца.