-

ГОЛОВИНА В. Н.

ВОСПОМИНАНИЯ

ЕКАТЕРИНА ВЕЛИКАЯ В ПОСЛЕДНИЕ ДНИ СВОИ.

Из Записок графини В. Н. Головиной.

Она жаловалась на ноги. Однажды в воскресенье между обедней и обедом она взяла меня за руку и подвела к окошку по направлению в сад. «Хочу, сказала она, построить здесь арку, которую я соединю с салонами колонады и на которой построю домовую церковь: это даст мне возможность избежать продолжительнаго пути, который я вынуждена делать, чтоб идти к обедне (Говорится про большой дворец Царскосельский. П. В). Когда я прихожу на место, я не в силах уже держаться на ногах. Еслиб я умерла, ведь вам было бы жаль? Я в этом уверена»...

Слова, произнесенные императрицей, произвели на меня непостижимое впечатление. У меня по лицу потекли слезы. Ее Величество продолжала: «Вы меня любите, я это знаю; я тоже вас люблю... Придите в себя»...

Великий князь Александр давал бал... Все были в трауре по королеве Португальской. Императрица прибыла на этот праздник; она также была в черном, чего я прежде никогда не видела. Ее Величество села около меня. Я нашла ее бледною и утомленною. Сердце мое исполнилось необычайною тревогой.

«Не находите ли вы», сказала она мне, «что этот бал не похож на праздник, а скорее на Немецкие похороны? Черные пятна и белые перчатки производят на меня это впечатление. Бальная зала в два света находилась по направлению к набережной, перед которой мы и были. Месяц уже поднялся. Императрица это заметила и сказала: «Луна очень хороша сегодня, ее следовало бы рассмотреть в телескоп Гершеля».

Объявлен был ужин. Ее Величество никогда не ужинала и гуляла по комнатам; она подошла опять и поместилась за нашими стульями. Я была рядом с г-жей Толстой, которая кончила есть и передала тарелку свою, не поворачивая головы. Она очень [478] удивилась, когда увидала, что тарелку приняла красивейшая рука в мире, с чудным солитером на пальце. Она вскрикнула, узнав императрицу, которая сказала ей: «Разве вы меня боитесь?» (Vous lavez dono peur de moi?).

«Я смущена, Ваше Величество», отвечала г-жа Толстая, «что дала Вашему Величеству убрать мою тарелку».— «Я пришла вам помочь», отвечала императрица. Она потом шутила с нами над пудрой, которая сыпалась с наших шиньонов на плечи, и рассказала как граф Матюшкин, личность очень нелепая (ridicule), по возвращении своем из Парижа, заставлял себе пудрить спину... Потом императрица добавила: «Я очень устала». Она удалилась; но перед тем положила мне на плечо руку, которую я поцеловала в последний раз с чувством безпокойства и грусти, которых я не в силах была превозмочь. Я следила за нею глазами до самой двери, и когда я перестала ее видеть, сердце мое забилось, словно оно отделялось от моего тела... Спустя немного дней (я сидела в 10 часов за завтраком у моей матери), входить придворный лакей, находившийся на службе у моего дяди (Ивана Ивановича Шувалова) и спрашивает у матери моей позволения его разбудить. «Императрица сражена апоплексическим ударом», сказал он, «уже более часу тому назад». Я почувствовала повсеместную дрожь, не позволявшую мне сделать шага. Когда я взошла к своему мужу, я была вынуждена пересилить себя, чтобы произнести страшные слова: «Императрица умирает»...

_______________________________

Эти, к сожалению, немногие строки взяты нами из предисловия графа С. Д. Шереметева к изданной им книги: “Архив села Михайловского" том 1-й, стр. LXXIV-LXXYI. Они переведены с Французской рукописи, хранящейся в Остафьевском архиве. Выдержки из нее напечатаны “Revue des deux mondes" 1890 года, и мы извлекли оттуда рассказ графа Н. И. Панина о кончине Петра III-го (“Русский Архив" 1890, II, 286) который надеемся подтвердить документально. Нельзя не пожелать, чтобы Записки графини Головиной (род. 12 Февр. 1756, ум. 1824) были изданы вполне. П. Б.

Текст воспроизведен по изданию: Екатерина Великая в последние свои дни. Из записок В. Н. Головиной // Русский архив, № 3. 1898