СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

Похороны графа Андрея Ивановича Ушакова

Имя графа Андрея Ивановича Ушакова, знаменитого инквизитора Бироновских времен, не может возбуждать иного чувства, кроме ужаса и отвращения, с этим именем связаны лишь одни кровавые и позорные страницы в русской истории. Не обращая ни малейшего внимания на стоны и вопли ежедневно пытаемых и терзаемых им людей, Ушаков прожил свою долгую жизнь в полном спокойствии, почете и довольстве. Но вот наступил час воли Божией: умер граф Андрей Иванович, и похоронили его, по выражению имеющегося у нас документа, тоже «с немалым довольством» на счет государственной российской казны.

Упомянутый документ есть «Книга приходная и расходная, коликое число к погребению тела его сиятельства графа Андрея Ивановича Ушакова куплено вещей, дано за работу мастеровым людям и роздано при выносе и погребении духовным персонам и другим чинам, марта от 20-го числа по 29-е число 1747 года».

Эта рукопись сохранилась в бумагах Дмитрия Федоровича Бехтеева, церемониймейстера Елизаветинского времени, затем русского поверенного при дворе Людовика XV и, наконец, воспитателя великого князя Павла Петровича.

Весь документ слишком велик, чтобы напечатать его здесь вполне, а потому заимствуем из него только некоторые, наиболее любопытные подробности. Так, например, мы узнаем, что на обивку для «сиятельной персоны» гроба бархатом и серебряным атласом, также на покрытие тела его графского сиятельства тафтой и на золотую парчу, израсходовано 794 р. 3 к. Атласные подушки в гробе стоили 138 руб. 2 коп. Не мало поживился от хладной высокографской персоны некто Яган Эгерц, «иноземец, столярного дела мастер», который, без сомнения, с величайшей немецкой аккуратностью, устроил «для покойного его сиятельства» последнее жилище — гроб, ровно за 70 рублей. Конечно, гробы узников, замученных тем же графом в застенках и в других местах, обходились русской казне [473] несравненно дешевле. Товарищ названного немца Ягана Эгерца, некто Георг Гросс (тоже «иноземец, медного дела мастер»), получил 90 рублей «за сделание ко гробу восьми скобок, а под ними бляхи, и за бляхи-ж в голове с гербом, а в ноги с написанием его сиятельства ранга».

Впрочем, смерть Ушакова доставила некоторую выгоду не одним только петербургским немцам. Благодаря ей, несколько коренных русских людей также успели нажить копейку. Так, например, оброчный крестьянин Костромского уезда, Конюшенской дворцовой волости, села Даниловского, (ныне — Данилов, уездный город Ярославской губернии) Алексей Осипов получил за купленные у него восковые похоронные свечи 61 руб. 42½ коп. Серебряная парча на две ризы, назначенная в церковь, «в поминки по его сиятельстве», стоила 120 рублей. В похоронной процессии участвовало множество духовных персон, и каждая из них получила приличное своему сану вознаграждение. Между прочим, с.-петербургский преосвященный Феодосий и Митрофан, архиепископ тверской, получили каждый по 15 рублей. Вятский же епископ заработал от похорон гр. Ушакова только 8 рублей. Архимандрит (впоследствии знаменитый митрополит московский) Платон оценен был на 1 рубль дешевле вятского владыки, т. е. его наградили за похороны семью рублями; но архимандрит Соловецкого монастыря Геннадий должен был удовольствоваться лишь 6-ю рублями; ту же сумму выдали архимандриту Спасо-Казанского монастыря Вениамину. Протопопы получили по 2 рубля, попы по 1 рублю, дьяконы по 50 коп. Причты церковные награждены разно: от 50 коп. до 2 руб. на причт. Изрядный взнос последовал в Александро-Невский монастырь, именно 100 рублей, которые были разделены между тридцатью иеромонахами, четырнадцатью иеродьяконами и одинадцатью монахами. Певчие новгородского и с.-петербугского преосвященного «выпели» 10 рублей. На «содержание стола для духовных персон» потребовалось 100 рублей; за чтение над «его сиятельства гробом денно и нощно» выдано 44 руб.; а на годовой сорокоуст — 150 рублей. Всего курьезнее, что при этих торжественных похоронах прибегли к католикам: из петербургского католического костела, названного в этом документе «киркою», позаимствованы были «на прокат», за 5 рублей, семь посеребреных подсвечников. Взяты были, также на прокат, некоторые похоронные принадлежности, как-то: черные попоны для лошадей, черные эпанчи и проч., из Александро-Невского монастыря — за 20 рублей.

Вообще «его высокографское сиятельство», граф Андрей Иванович Ушаков, вызвал своею кончиной расход из русской казны в 2 514 рублей 70½ коп. Вероятно, во время оно не дороже стоили испанскому правительству похороны великих инквизиторов, деятельность коих напоминал собою в России гр. Ушаков.

Сообщено Л. Н. Трефолевым.