Семилетняя война сыграла крупнейшую роль в истории XVIII в. Соотношение сил государств Европы, сложившееся в первой четверти этого столетия, во второй четверти стало существенно изменяться. В борьбе между Францией и уже пережившей буржуазную революцию Англией перевес последней становился все более отчетливым. Вестминстерский кабинет получил возможность разрешить задачи завоевания монопольного господства на море, а в связи с этим и расширения своих колониальных владений за счет других государств, и прежде всего за счет Франции.

Одновременно с этим обострилась борьба в Средней Европе. Недавно незаметная Пруссия стала претендовать на гегемонию в Священной Римской империи. Создав сильную армию и опираясь на поддержку Франции, Пруссия в войнах с Австрией и Саксонией значительно расширила свои границы. Агрессивные действия Пруссии волновали не только ее ближайших соседей, но и Россию, которая опасалась за свои прибалтийские владения. К тому же прусский король Фридрих II вел себя по отношению к России явно враждебно, вследствие чего дипломатические отношения между обеими странами в 1750 г. были прерваны.

Развитие прусской агрессии сделало неизбежным сближение России, Австрии и Саксонии. Поскольку Пруссия угрожала и Ганноверу — континентальному владению английского короля, — Англия также нуждалась в помощи, которую ей по договорам, заключенным в 1742, 1747 и 1755 гг., обязалась оказать Россия.

Между тем, борьба между Англией и Францией в колониях вылилась в форму открытой войны. Оба противника искали себе союзников в Европе. Срок франко-прусского договора заканчивался в июле 1756 г., и вопрос о его продлении оставался открытым, так как Фридрих II требовал за это «компенсаций», которые, по мнению Версальского кабинета, были слишком большими; вместе с тем в новых условиях французское правительство считало поддержку Пруссии против Австрии несвоевременной и рискованной. [6]

Воспользовавшись неопределенностью франко-прусских отношений, Англия вступила с Пруссией в переговоры, результатом которых явилось заключение между ними конвенции, известной под наименованием Вестминстерской (июль 1756 г.). Острие соглашения было направлено против Франции, так как Фридрих II принимал на себя гарантию безопасности Ганновера, т.е. он должен был вступить в войну с Францией при ее неизбежном, в ходе войны с Англией, вторжении в это курфюршество. Одновременно конвенция, гарантировавшая Фридриху II его захватнические «приобретения», сделанные во время последних войн, развязывала ему руки для развития агрессивной политики в Средней Европе — прежде всего против Австрии и Саксонии. Англо-прусское соглашение совершенно искажало и смысл недавно заключенного русско-английского договора: войска, которые Россия обязывалась выставить в защиту Англии против Пруссии, теперь должны были бы сражаться вместе с прусскими против Франции. Вследствие этого Россия расторгла договор с Англией.

Наметилось коренное изменение отношений между державами. Традиционно враждебная Австрии Франция теперь сблизилась с ней и заключила союз, к которому затем присоединилась и Россия, в течение нескольких лет перед тем не поддерживавшая дипломатических отношений с Версалем. Далее, уже во время войны к союзу присоединилась Швеция. Среднегерманские государства также выступили против Пруссии, как нарушителя мира в Священной Римской империи. Наконец, уже в последней стадии войны на поддержку Франции против Англии выступила Испания.

На другой стороне стояли Англия с Ганновером, Пруссия и некоторые мелкие немецкие государства, находившиеся под влиянием Англии и Пруссии.

Война, получившая название Семилетней, была начата Фридрихом II.

В августе 1756 г. 95-тысячная армия Фридриха II вероломно, без объявления войны, напала на Саксонию, которая, не выдержав ударов прусских войск, через полтора месяца капитулировала.

Попытка русского правительства избежать войны была расценена самоуверенным Фридрихом как признак слабости России. И «король прусский, — говорится в манифесте императрицы Елизаветы от 16 августа 1756 г., — несмотря на то, и приписывая миролюбительные наши склонности недостатку у нас в матросах и рекрутах, вдруг захватил наследные его величества короля польского области и со всею суровостью войны напал на земли ее величества римской императрицы-королевы [австрийской]»¹.

Русское правительство, выполняя свои союзнические обязательства, отдало войскам приказ «учинить диверсию в областях короля прусского, дабы его тем принудить к постоянному миру и к доставлению обиженным праведного удовольствия, и оные теперь действительно находятся для того в областях короля прусского...» ² [7]

Настоящий сборник языком документов рассказывает о мужестве, героизме и военном искусстве русской армии, победы которой оказали решающее влияние на исход Семилетней войны.

1 августа 1759 г. русские войска под командованием генерала П.С. Салтыкова в Кунерсдорфском сражении наголову разбили считавшуюся непобедимой армию Фридриха II. В этом сражении прусский король потерял 18 тыс. убитыми. Русские захватили 28 знамен и штандартов, много орудий, ружей и другие трофеи. Остатки разбитой прусской армии бежали за Одер.

Такого поражения прусский король еще не знал. За несколько часов он потерял лучшую, отборную часть своих войск.

Поражение при Кунерсдорфе ввергло Фридриха II в отчаяние. Берлин был охвачен паникой. Чиновники, купцы, дворяне, королевская семья спешно покидали столицу.

Пруссия оказалась на краю гибели. Это отлично понимал Фридрих II. «Я несчастлив, что еще жив, — писал он. — Из армии в 48 тысяч человек у меня не остается и 3 тысяч. Когда я говорю это, все бежит, и у меня уже больше нет власти над этими людьми ... Жестокое несчастье. Я его не переживу. Последствия дела будут хуже, чем оно само. У меня больше нет никаких средств, и, сказать по правде, я считаю все потерянным» ³

Однако от полной катастрофы Фридриха спасла бездеятельность австрийского командования. Не получив помощи от австрийцев, русские войска не смогли преследовать беспорядочно отступавшего противника. В результате этого попустительства австрийского командования, не выполнившего своих союзнических обязательств, Фридриху удалось собрать силы и еще на четыре года затянуть войну.

Огромную роль в победе русских войск при Кунерсдорфе сыграли шуваловские гаубицы, которые превосходили по своим качествам неприятельскую артиллерию.

«Наша артиллерия, — писал в своей реляции П.С. Салтыков, — а особливо же посредине армеи из новоинвентованных орудиев и шуваловских гаубиц устроенная батарея великой неприятельской кавалерии и супротивным их батареям вред причинила и кавалерии в намеряемой с той стороны атаки воспрепятствовала и несколько у неприятельских батарей пушек сбила и повредила» ⁴.

Русские солдаты и офицеры дрались с исключительным мужеством. Оценивая действия своих войск, Салтыков в той же реляции писал: «... Я за должность признаваю всему генералитету штаб и обер офицерам и даже до последнего солдата справедливость отдать, что они в наижесточайшем огне так мужественно и неустрашимо поступали, как того от верных подданных и храбрых воинов ожидать можно» ⁵. [8]

В 1760 году русские войска одерживают новую блистательную победу. Корпус генерала З.Г. Чернышева 9 октября овладел Берлином. И хотя в Берлине находились значительные силы, прусские генералы не забыли еще кунерсдорфского поражения, и неприятельские войска после слабого сопротивления отступили из города. Преследуя врага, русская кавалерия уничтожила до 2000 солдат и захватила более 1000 пленных. Захват Берлина еще больше подорвал престиж Фридриха II.

Как и в сражении при Кунерсдорфе, при взятии Берлина большую роль сыграла русская артиллерия. «Артиллерия при сем важном случае, — говорится в докладе императрице Елизавете, — по свидетельству всех действом своим несравненно превосходила неприятельскую и как сей случай ко употреблению ее почти первый был, после многих неприятных о том толкований и теперь неоспоримо всей армии доказует ее превосходство перед старою, следовательно умножает ее силу» ⁶.

1761 год принес русской армии новые успехи. 5 декабря русские войска под командованием генерала П.А. Румянцева штурмом овладели первокласснейшей крепостью на Балтийском море — Кольбергом. Этому городу Фридрих придавал большое значение. «Я не могу потерять этот город, — писал король, когда русская армия уже стояла у стен крепости, — он мне слишком важен: если бы он попал в руки врагов, это было бы для меня величайшим несчастьем» ⁷. Осада крепости, длившаяся с 4 ноября по 5 декабря, закончилась капитуляцией противника. В Кольбергской операции ярко сказалось полководческое дарование одного из основоположников русского военного искусства П.А. Румянцева.

В результате падения Кольберга русским была открыта дорога в Померанию и Бранденбург. Сопротивление самоуверенного врага было сломлено. «Как суров, печален и ужасен конец моего пути ... — писал король в это время. — Я не могу избежать своей судьбы; все, что человеческая осторожность может посоветовать, все сделано, и все без успеха. Только судьба может меня спасти из положения, в котором я нахожусь» ⁸.

В результате русских побед Пруссия, уже в 1760 г. видевшая русские войска в Берлине, к концу 1761 г. была разгромлена и находилась в катастрофическом положении. Она, как об этом писал Фридрих II, «лежала в агонии, ожидая последнего обряда». Король даже не рассчитывал на возможность заключения мира хотя бы ценой больших уступок. Тяжесть положения усугублялась тем, что новый английский кабинет (графа Бюта), получив в результате войны все, что было нужно Англии, решил отказаться от дальнейшей поддержки Пруссии. Фридрих II готовился отречься от престола в пользу своего племянника и покончить жизнь самоубийством. [9]

«Следовало ожидать конца прусской монархии, — пишет историк и участник Семилетней войны капитан прусской армии И. Архенгольц. — Проницательный ум Фридриха не мог ослепляться ложными надеждами.. . Он всегда имел при себе яд, дабы оным предускорить удары рока» ⁹

25 декабря 1761 г. (5 января 1762 г.) в Петербурге было опубликовано сообщение о взятии русскими войсками Кольберга, представлявшего прекрасную военно-морскую базу, опираясь на которую Балтийский флот снабжал русскую армию всем необходимым, обеспечивая ее наступательные действия на главные центры врага. Но в тот же день умерла императрица Елизавета — главный и непримиримый враг Фридриха II. Престол перешел к слабоумному Петру III, голштинскому принцу, ревностному поклоннику прусского короля.

6 января (н. ст.), в то время, когда Фридрих II, заготовив отречение от престола, отправил предписание своему министру Финкенштейну о начале переговоров с русскими, чтобы спасти остатки прусской монархии, Петр III послал королю извещение о вступлении на русский престол и о своем намерении установить вечную дружбу с Пруссией.

Как известно, Петр III не только заключил с Пруссией мир и вернул ей все земли, завоеванные русской армией, но и оказал Фридриху II военную поддержку.

Положение на театре войны резко изменилось в благоприятную для Пруссии сторону. Союзники были уже не в силах продолжать борьбу. Вслед за Россией из войны вскоре вышла Швеция (в мае 1762 г.), а затем (в ноябре того же года) подписали перемирие Франция и Австрия. За несколько дней до того был подписан прелиминарный мирный договор между Францией и Англией, ратифицированный в Париже 10 февраля (н. ст.) 1763 г. По этому соглашению Англия сделала громадные колониальные приобретения. Австрия же по подписанному 15 февраля 1763 г. трактату в Губертсбурге была вынуждена отказаться от возврата Силезии и Глаца, захваченных у нее Фридрихом II в предыдущих войнах.

Таким образом границы европейских государств остались in statuquo ante bellum. Но внутренние следствия войны были огромны и сказались на всем ходе развития международных отношений во второй половине XVIII века.

Уцелев как государство и даже не понеся территориальных потерь, Пруссия тем не менее потерпела огромный ущерб. Она была разорена и истощена до крайности; сельское хозяйство ее упало; финансы были в состоянии полного расстройства; армия чрезвычайно уменьшилась численно и ухудшилась качественно. Вместе с тем Фридрих II оказался в политической изоляции. У него не было союзников, а враги, особенно Австрия, так и остались врагами. Конечно, в ближайшее время Австрия не была способна [10] к войне, так как она была разорена. Но ее экономическое, а тем более политическое положение было прочнее и она могла скорее оправиться от последствий войны. Весьма пострадала Франция; потеряв значение морской колониальной державы, она, вследствие общего ослабления, уже не могла сохранить былого влияния в делах Средней Европы, а также в Швеции и Польше, где она сталкивалась с интересами России.

Россия менее других пострадала от войны. Правда, ее финансы были истощены, а большие рекрутские наборы не могли не вызвать расстройства в сельском хозяйстве, но в целом страна даже ко времени окончания войны была способна к продолжению борьбы. Колоссальные экономические возможности России, даже в условиях ее отсталого хозяйства, позволяли ей сравнительно быстро восстановить свои силы. Кроме того, русская армия в 1762 г. не только по численности, по качеству, но и по организации и по искусству командования многократно превосходила то, чем она была в начале войны.

В ходе войны в русской армии улучшилась тактика всех родов войск. Ее пехота в отличие от пехоты западно-европейских армий оказалась способной действовать успешно на любой местности: пересеченной, лесистой, болотистой и т.. д., проявляя энергию в наступлении и стойкость в обороне; конница, еще в начале 1757 г. очень слабая и мало пригодная к серьезным действиям, быстро повысила свои боевые качества настолько, что смогла бить прусскую кавалерию — гордость армии Фридриха II, которую Энгельс, не без основания, характеризовал для тех времен, как «лучшую в мире»; артиллерия получила новую улучшенную и более единообразную материальную часть, а также более целесообразную организацию, что создавало ей большие преимущества в боях.

В русских войсках появились новые, неведомые до того боевые порядки — П.А. Румянцев ввел в операции под Кольбергом применение боевых колонн (о которых лишь теоретически говорил устав 1755 г.) и рассыпных цепей стрелков, получивших позднее название егерей.

Стратегия русской армии значительно отставала от ее тактики, потому что в первой из них не хватало главного — целеустремленности и единства замысла. Однако и в стратегии Семилетняя война выявила определенный прогресс в русском военном искусстве. Вместо применявшегося в XVIII в., особенно у австрийцев, кордонного расположения войск лучшие русские генералы уже стремятся располагать свои войска и действовать сосредоточенно.

Общее руководство русской армией в ходе Семилетней войны осуществлялось из Петербурга Конференцией при императорском дворе, выполнявшей в военном отношении функции отчасти верховного командования действующей армии.

В должности главнокомандующего за войну сменились: С.Ф. Апраксин, больше придворный чем полководец, для которого интересы его личной карьеры были выше интересов родины; иностранец на русской службе В. Фермор, о котором хотя и нет данных, [11] что он был изменником, но по последствиям его действии можно сказать, что он принес лишь вред делу армии; П.С. Салтыков; умный и способный полководец, но недостаточно настойчивый в осуществлении поставленных боевых и дипломатических задач; А.Б. Бутурлин — так же, как и Апраксин, больше царедворец, чем боевой генерал. Правда, он умел трезво оценивать обстановку, но был нерешителен и из-за малого военного опыта боялся смелых крупного масштаба операций.

В ходе войны выдвинулись талантливые военачальники — П.А. Румянцев, один из создателей национальной школы русского военного искусства, и его соратники — Захар Чернышев, Петр Панин, Василий Долгоруков, П. Еропкин и др. Тогда же, в битвах под Кольбергом, получил известность сын губернатора Восточной Пруссии Василия Ивановича Суворова, подполковник Александр Суворов, впоследствии прославленный генералиссимус российских войск.

Семилетняя война имела огромное значение для внешне-политического положения России во второй половине XVIII в. Вместе с тем эта война составила важнейший этап в развитии мирового и русского военного искусства. Все страны вступили в войну с более или менее единообразной военной доктриной, строившейся по образцам прусской и с возведенной в догму линейной тактикой. Затем каждый из участников войны индивидуализировался, причем наиболее типичным, реакционным, но вместе с тем и достаточно искусным представителем учения «стратегии истощения» выступило австрийское командование; менее консервативными, в соответствии с большим богатством военной теоретической мысли, но в то же время бесплодными в связи с распущенностью и дезорганизованностью войск проявили себя некоторые полководцы королевской Франции; своеобразное сочетание догматической косности и необоснованной смелости, авантюризм были характерными для военного искусства Фридриха; наконец, русское командование, начав в 30-х годах XVIII в. со слепого подражания Западу, вновь наметило в Семилетней войне восстановление тех, забытых в послепетровское время принципов национального русского военного искусства, которые с такой силой проявились затем в боевой деятельности Румянцева и Суворова.

Таким образом Семилетняя война одинаково интересна для исследователя с точки зрения изучения и политической истории России и ее военной истории, в частности истории русского и европейского военного искусства вообще.

Документальный материал сборника систематизирован по следующим, разделам, соответствующим определенным периодам войны:

I. Подготовка к войне, заканчивающаяся для России к апрелю 1757 г. (документы №№ 1-35).

II. Завоевание Восточной Пруссии, которое распадается на два этапа:

1. Первое неудачное наступление, сражение при Гросс-Егерсдорфе [12] и отход армии Апраксина, май-октябрь 1757 г. (документы №№ 31-76);

2. Второе зимнее наступление русской армии, октябрь 1757г.- январь 1758 г. (документы №№ 77-100).

Этот период начинается с пограничных операций русской армии и заканчивается изгнанием войск Фридриха II из Восточной Пруссии и присоединением последней к России. На Балтийском море флот осуществлял главным образом крейсерские операции.

III. Кампания 1758-1759 гг., март 1758-март 1759 гг. (документы №№ 101-181). Этот период характеризуется переходом инициативы в руки пруссаков. Повинен в этом был главным образом главнокомандующий Фермор.

IV. Кампания 1759 г., апрель-декабрь (документы №№ 182-233).

В связи с назначением главнокомандующим Салтыкова военные действия приняли летом 1759 г. наступательный характер. Осенью и зимой того же года из-за отсутствия согласованности между русскими и австрийцами активные операции прекращаются, и таким образом кампания делится, естественно, на два этапа.

1. Наступательные действия армии Салтыкова, апрель-начало августа 1759 г. (документы №№ 182-219);

2. Период затишья военных действий, август-конец 1759 г. (документы №№ 220-233).

V. Кампания в Силезии, Берлинская экспедиция и действия Балтийского флота под Кольбергом по ходу операций распадаются на три этапа:

1. Подготовка союзных войск и русского флота к кампании 1760 г., январь-май (документы №№ 234-243);

2. Военные действия в Силезии, Померании и на Балтийском море, июнь-сентябрь 1760 г. (документы №№ 244-283);

3. Берлинская экспедиция, сентябрь-ноябрь 1760 г. (документы №№ 284-313).

VI. Кампания 1761 г. и Кольбергская экспедиция русских армий и флота, март-декабрь (документы №№ 314-362).

В этот период русское правительство ставит целью добиться победы, но из-за отсутствия должной поддержки со стороны Австрии и Франции успех русских в этой кампании ограничивается лишь взятием крепости Кольберг.

VII. Окончание войны и заключение мира с Пруссией (документы №№ 363-367).

* * *

О Семилетней войне имеется обширная литература на немецком, русском, французском, английском, отчасти польском и шведском языках. Но наиболее существенным материалом для изучения войны является, конечно, архивный материал. Им располагает каждая из стран, участвовавших в войне. Советский Союз располагает обширными архивными фондами по Семилетней войне. Основным хранилищем этих богатств в настоящее время является [13] Центральный государственный военно-исторический архив (Москва); материалы о боевых действиях флота хранятся в Центральном государственном архиве военно-морского флота (Ленинград); дипломатическая, а отчасти и военная стороны событий 1756-1762 гг. отражены документацией, собранной в Центральном государственном архиве древних актов. Отдельные небольшие фонды хранятся и в других собраниях — в частности, в рукописном отделе Библиотеки имени Ленина.

О значении для историка архивного материала говорить излишне. Это основной источник для изучения прошлого. Архивный материал непосредственно отображает течение событий и, следовательно, содержит в себе наиболее достоверные сведения. Вместе с тем изображение фактов в документах далеко не всегда объективно, так как нередко дает освещение событий не с точки зрения адекватного изображения действительности, а с позиции интересов составившего документ лица. Это весьма заметно в официальных реляциях и рапортах, где составитель, особенно в документах, написанных сразу же после сражения, передает сведения, детали которых (иногда и очень важные) весьма приблизительны и часто преувеличены (документы № 142 и 291).

Перед составителями настоящего сборника стояла задача подобрать основные документы, последовательно характеризующие состояние русских войск, их подготовку к войне и развитие событий войны. Задача эта весьма сложна, так как сохранившиеся материалы очень обширны и исчерпывающая публикация их потребовала бы сотен печатных листов. Между тем казалось необходимым не ограничиться в сборнике только чисто военной документацией, но также привести документы, отражающие хотя бы самые важные события из области дипломатических отношений. Нельзя было не дать и материала по действиям флота, но ограниченность объема сборника и наличие большой систематической публикации (в X выпуске «Материалов для истории русского флота») побудили нас к ограничению объема привлекаемой военно-морской документации.

Для большей полноты освещения событий в сборнике наряду с новыми, ранее не опубликованными документами, помещены также некоторые документы, напечатанные в тех или иных дореволюционных изданиях. Это тем более необходимо, что единственная в России сравнительно крупная публикация документов о Семилетней войне «Русско-Австрийский союз в 1759 г.» полковника Масловского и «Приложения» к труду того же автора «Русская армия в Семилетней войне» давно стали библиографической редкостью и к тому же, по приемам интерпретации документов, совершенно не отвечают требованиям современной, археографии: текст документов плохо сверен с подлинниками, документы часто напечатаны в извлечениях вперемежку с авторским текстом, иногда без кавычек и скобок, нередко отсутствует точное указание местонахождения документов. Кроме того, за истекшее время систематизация и нумерация дел радикально изменились и пользование старыми шифрами стало невозможным. [14]

При подготовке сборника изучены и использованы следующие фонды:

1. Коллекция материалов о Семилетней войне в составе фонда Военно-ученого архива (ЦГВИА).

2. Фонд «Прусские военные дела» (ЦГВИА).

3. Фонд Конференции при высочайшем дворе (ЦГВИА).

4. Протоколы Конференции, учрежденной при Высочайшем дворе (ЦГАДА).

5. Фонды Центрального государственного архива военно-морского флота (ЦГАВМФ).

6. Некоторые материалы извлечены также из фондов Секретного повытья (отделения) Военной коллегии, из личных фондов Г. Тотлебена, П. Шувалова, П. Стрешнева и др. (ЦГВИА).

Как уже указано, ограниченный объем сборника позволил включить в него лишь наиболее существенные для истории войны документы, преимущественно такие, которые заключают в себе наиболее полные и в то же время обобщенные сведения о всех событиях войны. Такими документами являются прежде всего реляции главнокомандующих. Эти материалы дополняются извлечениями из журналов военных действий, приказами, рапортами командиров частей и соединений (П.А. Румянцева, З.Г. Чернышева, П.Д. Еропкина и др.), ведомостями о численности, составе и вооружении войск и прочими документами, иногда дающими материал по частным, но существенным для понимания общего хода событий вопросам. Из рескриптов Конференции при высочайшем дворе даны лишь те, которые содержат планы военных действий и важнейшие распоряжения главнокомандующим.

Для суждения о состоянии военного искусства того времени в сборник включены разного рода инструкции и указания о боевых порядках, лагерных расположениях и пр.

В сборнике помещены также важнейшие дипломатические акты, определяющие союзнические отношения воюющих государств и их взаимные обязательства.

Сборник снабжен схемами и картами, точно воспроизведенными с современных войне планов сражений с подлинным пояснительным текстом.

При археографической обработке документов в основном сохранена орфография эпохи (в частности, в характерном написании имен, географических названий и т. д.); в тех случаях, когда орфографические особенности, затрудняющие чтение, обусловлены лишь недостаточной грамотностью писцов, допущены исправления. Так, во многих случаях восстановлен пропущенный мягкий знак в середине слов, введены прописные буквы, правильные падежные окончания (там, где это необходимо для ясности смысла) и т. п. Пунктуация, в документах XVIII -в. очень неопределенная и случайная, изменена в целях внесения возможной ясности в длинные и запутанные фразы.

Документы в сборнике расположены в хронологическом порядке [15] и делятся на семь глав, соответственно основным этапам войны (см. оглавление).

Заголовки к документам даны составителями; особенно характерные заголовки подлинников сохранены полностью, что оговорено в подстрочных примечаниях.

Слова или части слов, внесенные составителями, заключены в прямые скобки.

Документы датированы по старому стилю.

В легендах указан шифр, состоящий из названия архива, номера фонда, дела и листов, отметки о подлинности или копии документа.

В тех случаях, когда документ дан не полностью, в заголовке указано «из»...

Пропуски документа обозначены отточиями лишь внутри текста.

К сборнику приложена составленная В.М. Гуревичем библиография документальных публикаций о Семилетней войне.

Сборник подготовлен к печати научными сотрудниками Центрального государственного военно-исторического архива З. М. Новиковой (гл. I, II, VI и VII) и Н. В. Брожостовской (гл. III, IV и V) под руководством начальника ЦГВИА майора Н. П. Шляпникова.

Проф. Н. Коробков

Комментарии