Решение военного совета о необходимости отложить начало операций до весны и о направлении последующих действий ³⁸

23 января 1757 г.

1757 году генваря 23-го дня созваны были к его высокопревосходительству господину генералу-фельдмаршалу Апраксину состоящие в команде его господа генералы: Ливен, Лопухин и Броун, також генералы-порутчики: Салтыков, князь Голицын и Вилим Ливен для держания военного совета, где по слушании реляции, принадлежащей до имевшего сего ж генваря 2-го дня военного совета и протокола оного, равно как и полученного потому со всемилостивейшею апробациею всевысочайшего именного за подписанием собственные ее императорского величества руки указу и приложенного при оном, копиею римской императрицы королевы к послу графу Эстергазию, рескрипта, его высокопревосходительством генералом-фельдмаршалом предложение учинено следующим образом: в упомянутом сего месяца 2-го числа военном совете единогласно положено было легкими партиями набеги в неприятельскую землю чинить, Курляндским корпусом в Жмуиды и Лифляндским в Курляндию для подкрепления тех набегов вступить и таким знатного корпуса движением неприятеля в контузию и робость привести, а по полученным ныне, вновь от генерала-майора Даревского и от других, нарочно для заготовления в Жмуида привианта и фуража посланных, штаб- и обер-офицеров репортам, явился в провианте, особливо же в фураже, так великой недостаток, что и впредь в рассуждении того количества, какое на помянутой корпус надобно, достать отнюдь надежды нет. По таким обстоятельствам сходственно ли с высочайшими ее императорского величества интересами будет в действо произвесть положенные набеги и движения и посылать ли к неприятелю легкие партии для набегов, не вводя в Жмуиды стоящего ныне в Курляндии корпуса или нет? Итако, по довольном рассуждении и уважении сих неприятных противностей, согласно постановлено и утверждено, а именно:

Что хотя присутствующие по рабской своей должности наиискреннейше желают и ревностнейше стараются всевысочайшее ее императорского величества соизволение исполнить, однако, имея крайнее попечение о наблюдении высочайших интересов в рассуждении вышеписанных до провианта, особливо же фуража касающихся обстоятельств, коим так приехавшие недавно из Варшавы генерал-квартирмейстер-лейтенант Веймарн, как и римско-императорской фельдмаршал-лейтенант Буков в их проезд самовидцы и того засвидетельствовать могут, ибо сей последней в бытность его здесь генералу-фельдмаршалу между иным признался, что по [93] недороду в Польше и Литве для такого великого числа лошадей фуража достать крайнейше трудно и невозможно, посылка нынешним временем легких партей для набегов в прусские земли, не вступив в Жмуиды корпусом за крайним фуража недостатком, а другим в Курляндию, весьма сумнительною и вредительною быть признавается, тем наипаче, что опасно, чтоб сей гордой и вероломной неприятель в таком случае не искал отмездия над небольшими в Литве для покупки провианта и фуража находящимися командами, которым за дальностию никакого сикурса подать нельзя.

Что же принадлежит до упомянутого в протоколе, держанного 2-го числа сего военного совета плана операцей, и не будет ли во исполнении оного от обыкновенного в вешнее время разлития вод каких препятствий и затруднений, причем во уважение взят был и поданной запискою генералу-фельдмаршалу чрез цесарского фельдмаршала-лейтенанта Букова учиненной от венского двора для российской армеи план операцей, ³⁹ то по сему толь важному, сколь и нужному пункту с общего согласия постановлено, чтоб против неприятеля до тех пор никаких операцей не начинать, пока трава в полях для прокормления лошадей не покажется, ибо хотя бы прежде того времени что-либо всею силою и предпринять намеренось было, в таком уповании, что недостаток фуража по вступлении в Пруссию тамошними магазинами награжден быть мог, однако неприятель, видя себя в несостоянии к супротивлению толь многочисленной армеи, какова Российская, иного к спасению своему и к изнурению ее императорского величества войск способа не употребит, как сожжением при ретираде своих провиантом и фуражем наполненных магазинов, а земля, как надежные известия гласят, будучи так пуста и разорена, что ближним к магазинам обывателям понедельно, а дальним помесячно для самонужнейшего только пропитания провиант и фураж дается; следовательно ее императорского величества армеи не только изнурение, но главнейшее от такого ее в удобное время учиненного предприятия за неимением провианта и фуража, искоренение причинено быть могло б. Когда же в Литве провиант и фураж закупится, к чему неусыпное старание и прилагается, тогда, однако не прежде как в исходе февраля месяца, в поход вступить надлежит и собравшись в Литве всеми колоннами в маие месяце, к которому времени и разлитие вод гораздо умалившись, не столь великие препятствии и затруднении причинить может, вступлением в Пруссию действительные и прочные начать операции, имея главным предметом город Кенигсберг, где смотря по тогдашним неприятельским обращениям и обстоятельствам и далее действии свои в Бранденбургию или Померанию располагать и учреждать можно будет. А чтоб взятье сего города тем легче учинить и неприятеля к разделению своей силы принудить, то как скоро армия отсюда в марш вступит, стоящие ныне при Дерпте четыре и на форпостах три пехотные полки немедленно в Курляндию вступить должны, куда и находящиеся в Ревеле четыре полка [94] на галерах спешить имеют и соединясь в Либаве с ними в самое то время, когда с главною армиею действительно в Пруссию вступлено будет и сей Курляндской корпус город Мемель осадить и взять старание приложить должен. Сим образом, паче же полагая всю надежду на всемогущество божие и на счастие победоносного ее императорского величества оружия, ожидать можно желанного для приращения ее императорского величества славы над неприятелем получить успеха, ибо на произведение операцей, начав оные хотя и от половины маия месяца, еще более четырех месяцов времени остается, в кое все высокие ее императорского величества намерении благополучно в действо произведены и с лутчею пользою и сбережением войска исполнены быть могут, ибо хотя бы и гораздо в глубокой осени операции производились, опасности нет, затем что как новым провиантом, так и фуражем по собственному произволу запасаться можно, инако же от недостатка фуража и прочих в зимнее время, каково ныне, затрудненей и неспособствей, не только лошади крайне изнурены и люди в изнеможение и такое худое состояние приведены были б, что во свое время с вожделенным успехом действовать не возмогут. Впротчем, по рассуждению общему, сочинены на план операцей, поданной римско-императорским фельдмаршалом-лейтенантом Буковым, изъяснительные пункты, которые купно с маршрутами и списками сколько провианта и фуража на один месяц всей армеи надобно, при всеподданнейшей реляции для высочайшего усмотрения приложены быть имеют. Для лутчего же и способнейшего во свое время споспешествования действей, со всею силою против неприятеля, дальным трем колоннам из Смоленска и прочих мест, находящимся под командою генерала-лейтенанта Матвея Ливена, выбрав из гранодерских конных и драгунских полков лучших лошадей и людей, велено немедленно вступить в назначенные им в Польше квартиры; а именно: первой чрез Оршу в Осмяны, второй чрез Чечерск в Минск, оттуда к Вильне, третей чрез Ржечице в Слуцк, а оттуда по усмотрению куда способнее. С достальными ж лошадьми и для приему посылаемых впредь из России в те полки лошадей оставить из каждой колонны по одному штабу, из каждого полку по одному ж обер-офицеру с пристойным числом унтер-офицеров и людей, которые приняв ожидаемых лошадей, по траве за колоннами следовать имеют, по которому тракту для них потребное число провианта вперед марширующие заготовлять будут. А в случае каких непреодолимых затрудненей, по усмотрению оных штаб-офицеров, способнейшим трактом к вышеписанным местам пробраться могут; чего ради велено их и некоторым числом денег снабдить; а всей донской команде, також из пяти тысяч слобоцких казаков, выбрав две тысячи о дву конь следовать в Чечерск и Минск, для покупки ж провианта и фуража на каждую колонну по двадцати тысяч, а генералу-лейтенанту Матвею Ливену пятьдесят тысяч рублев дать определено. Кампанейскому ж полку остаться при достальных слобоцких казаках, которые по траве также к назначенным им местам в Ржечицы и Слуцк маршировать имеют. Сверх же того и сие во уважение принято, чтоб покупкою [95] провианта и фуража для главных в Литве магазинов тем скорее предуспеть можно было, к генералу-майору Даревскому в конвое одного баталиона сто тысяч ефимков безопаснейшим траком немедленно отправить.

Степан Апраксин. Генерал Юрья Ливен. Генерал Василий Лопухин. Г. Броун. Генерал-порутчик граф Салтыков. Генерал-порутчик князь Голицын. Генерал-лейтенант Вильям Ливен.

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1657 «А», лл. 36-39. Подлинник

Приложение к документу № 26

ПРОЕКТ ПЛАНА ОПЕРАЦИЙ РУССКОЙ АРМИИ ПРОТИВ ПРУССИИ, ПРЕДСТАВЛЕННЫЙ АВСТРИЙСКИМ ФЕЛЬДМАРШАЛ-ЛЕЙТЕНАНТОМ БУКОВОМ С. Ф. АПРАКСИНУ ⁴⁰

Январь 1751 г.

Причина есть думать, что императорская российская вспомогательная армия, которой точно назначенная сила не довольно известна, ныне следующим образом в винтер-квартирах расположена быть имеет.

1-е. В Лифляндии при ближайших курляндских границах наибольшая часть инфантерии с некоторым малым числом регулярной кавалерии.

2-е. В близ лежащей Псковской губернии большая часть регулярной кавалерии, состоящая в драгунах.

3-е. В Смоленской губернии остаток как регулярной, так и нерегулярной кавалерии и инфантерии.

По таком чаятельном расположении войск натуральное разделение сей армии в трех колоннах, кажется, воспоследовать имело б, которые все, дабы ближайшим путем в Германию прибыть, поход свой не инако как частию через Пруссию или близ прусских границ воспринять долженствовали б.

Буде ж за точно и справедливо почитается, что сей армеи как в Литве, так и в Польше ни малейшее затруднение, ниже какое препятствие учиняемо не будет.

То королевство прусское по многим важным государю оного во всех рассуждениях весьма предосудительным и здешней стороне зело полезным причинам российскою армиею взять, а позади себя в руках неприятельских оное оставить не надлежит, к чему с российской стороны и без того никогда склонности не найдется. [96]

В рассуждении того сие не предписуемым быть покорнейше мнится, что возприятие на пруссаков без задержания главнейшего дела, то есть атакование сего короля всеми силами в Германии следующим образом наиспособнейше и наискорейше исполнено быть могло б, а имянно:

Из вышеобъявленных трех главных колонн Смоленская, яко всех дальнейшая и близ ста пятнадцати миль отдаленная, при первом и ныне, как уповательно, уже постоянном зимнем пути марш свой с содержанием строгой дисциплины воспринять имела б, чтоб через Литву и Гродну и потом так близко, как можно, подле прусских границ следовала к воеводству Мазовецкому таким образом, что дальнейшее той колонны войско прибыв около польских городков Визна и Лумза, оставя оных несколько влево, остановилась, поворотясь потом в правую руку, чрез воеводство Подляшское марш свой продолжала к воеводству Троцкому.

Вследствие чего, вторая, во Пскове стоящая колонна, которой тракт около тридцати ближе миль быть может; по первому исчислению времени марш свой чрез польскую Лифляндию, Семигалию и Литву так восприять имела б, чтоб в следовании дорогою с первой колонной не пресекаясь, в одно время в воеводство Троцкое прибыла и, соединясь тамо с показанною первою колонною, учредила б тамо, или в Олите, или в ином месте главной магазеин.

Третья ж колонна, то есть Лифляндская, яко ближе всех к прусским землям стоящая и, как уповательно, сильнейшая, имела б по исчислению времени марш через Курляндию, Семигалию и, буде б возможно, для прекращения пути чрез Самогидию и чрез местечки Мидник и Россиение, которая напоследок только в семи милях от прусских границ отдалена будучи, наблюдать имела б, чтоб с второю колонною в воеводстве Троцком соединясь, около Тильзита, яко в наитучнейшей части с сей стороны лежащей Пруссии вступила, а другие две колонны в тож время напротиву первой к стороне Кенигсберга, яко главнейшему месту, войти и действовать имели б, от которого движения неприятель во всех местах и где б он с армиею своею не находился, в наивящие утеснении и промежду двух огней быть стал бы.

Тож и в обратном иногда к Кенигсбергу восприемлемом пути, хотя оной и не совсем ему пресечен, однако весьма труден учинен бы был, ежели бы он российское войско с стороны Мемеля ожидать стал.

Сие предприятие, кажется, неприятель помешать весьма не возможет, ибо как думать надобно, он не в состоянии будет устоять противу армии, числом его войск превосходящей и столь многою лехкою конницею снабденной, от которых беспрестанных нападеней, он своею тяжелою кавалериею пространные и с стороны Польши везде совсем открытые границы закрывать в состоянии не будет.

Буде ж бы неприятель думал в состоянии быть, или же повеление имел бы российской армии в поле противиться, то уповать [97] надобно, что свою армию либо около Тильзита близ реки Немана, либo около Кенигсберга збирать стал.

В первом случае мог бы он крепость Мемель, а наипаче за собою лежащие города Кенигсберг и Пиллау, яко три единственные в Пруссии имеющие укрепленные портовые места, тож и между оных лежащие земли несколько закрыть. Но чрез такое предприятие оставил бы неприятель не токмо без всякого очищения всю вышнюю Пруссию от самого Артельсбурга до Кенигсберга, ибо вторая и третья колонны Российской армии, которые от первой колонны сколько потребно отделены будучи, пред ним находились бы, в котором случае он к сей опасности себя подвергнул бы, что остаточная часть первой колонны ему в самое то время, как от двух других спереди атакован был бы, в тыл пришла б.

Второе — ежели б неприятель намерился Российского войска около Кенигсберга ожидать, то не токмо Мемеля покидать, но и всю нижнюю и большую часть вышней Пруссии оставил бы в добычу российскому войску.

Буде ж бы в таком месте неприятелю несчастливое сражение приключилось, то себя в утеснении промеж Курляндского и Гданского или Фришергафа и Российской армеи властно, как в мешке загнанным, увидел бы, да и то таким образом, что остаточное его войско насилу бы способ имело убежище свое в Мариенвердерском посте сыскать, итако ему не иное бы осталось, как токмо в Кенигсберге и в Пиллаве сильные гарнизоны положить, или со всеми его остаточными войсками в сии города вступить, следовательно всю Пруссию на дискрецию российскую оставить.

Ежели ж неприятель в самой Кенигсберг вступить намерился б, то легко от такого предприятия Белилово Прагское приключение лишь бы не более случиться могло б, хотя оное место хлебом довольно запасено, но однако худо укреплено и весьма пространно есть.

Буде ему удалось бы с оставшим своим войском до Мариенвердера к укрепленной тамо на реке Висле переправе добраться, дабы войску Российскому в том месте переправу и вход в Померанию и в Бранденбургию препятствовать, чтоб с стоящим иногда в Померании прусским корпусом соединиться, то взятие города Кенигсберга, которое всеконечно взять подлежит, столь наилегче воспоследовало б.

Напротив чего, неприлично бы было, осадою маленькой в отдаленном приморском угле лежащей морской крепости Пиллау время потерять, но единственно с стороны сухого пути по ту пору оную окружать, покуда флот российской в море вступить и действовать может, по исполнении чего оная крепость легко взята, следовательно, как сей порт, так и Мемель для столь лутчего содержания победы Пруссии, Россиею взяты быть могут.

Сколько, ж бы войска от России по взятии города Кенигсберга для содержания всей Пруссии оставлено быть долженствовало, о том на благое рассуждение предается, но по всему виду кажется, [98] что не меньше как пятнадцать тысяч человек к тому назначены быть имели б.

А понеже чрез такое войск оставление назначенная, в Германию следующая главная армия, умалчивая о прочих ее расходах, великое и вредительское умаление, в рассуждении протчих противу короля прусского общих операцеи возыметь могла б, то хотя не предписуемо, однако наисильнейшим образом Россию склонить и привесть надобно, чтоб для содержания королевства прусского вместо взятия от главной армеи потребного к тому числа войск, от стоящего в Лифляндии и Курляндии обсервационного корпуса назначено было, почему и сии две провинции, а наипаче при имении российского флота в Остезее довольно сбережены были б.

Итако Российская армия дальнейшей свой поход к реке Висле, паки в три колонны таким образом восприять могла б, чтоб:

Одна колонна чрез Бранденбург, то есть чрез верхней угол Эрмляндии промежду Гейлигтейлем и Гейлсбергом с правой стороны прусского мариенвердерского прохода.

Вторая по левой руке Кенигсберга и прямо на Мариенвердер.

А третья колонна, которая дальнейшей поход имела бы между эрмляндских и прусских границ чрез Растенбург, по левую руку второй колонны на Кульм и Торун следовала б.

Итако, увидел бы себя неприятель от смыкающейся и почти в одном фронте марширующей Российской армеи паки таким образом утеснен, что он важную свою при Мариенвердере переправу, где он надежной подъемной на судах сделанной мост на реке Висле имеет, по всему упованию не надолго удержать бы мог, или же ежели хотя по сю или по ту сторону реки Вислы сражаться желал бы, в опасности состоять бы имел совсем разбиту быть, следственно ж и Российскому войску, хотя и намерился б мост свой и сжечь, дорогу в Померанию и в Бранденбургскпе земли свободным оставил бы.

А понеже не токмо при Кульме, но и при Торуне наилутчей предъявленного мост имеется, то Российской армии переход реки Вислы, а особливо при городе Торуне воспрепятствован быть не может, ибо тамо находящейся мост не токмо б от третей колонны в силе вышеписанного маршрута довольно закрыт был, но и к тому служить мог бы, чтобы неприятеля в Мариенвердерском его посте атаковать, обратной в Померанию путь ему пресечь, пост свой оставить или и к сражению принудить.

Самое дело оказует, что неприятель из сего поста и из всей Пруссии выгнан быть имеет, ежели сему королю все способы к дальнейшему содержанию войны отсечены будут; естьли б Россия сие королевство взять и сберечь возжелала, или по общему виду своею армиею либо в Померании, либо в Бранденбургских землях, или в Шлезии с стороны Грос Глогау с пользою действовать захотела, то: сие последнее было б полезнейшим и для Российской армии, легчайшим и надежнейшим. Но апробует ли Российской двор сие предложение и не станет ли охотнее стараться, в рассуждении ожидаемой от галерного своего флота помощи, из Пруссии [99] свои операции в Померании продолжать, того угадать нельзя затем с ним надежнейшее установление учинить бы надобно. А буде ж бы сие представление иногда за благо принято было, на предписанном основании Российская армия на реке Висле уже так в полезном положении находилась бы, что вышеупомянутым образом не токмо чрез оную реку беспрепятственно при городах Кульме или Торуне, яко главнейших к соединению своему местах переправиться, но и марш свой через Великую Польшу стороне Посена без всякого задержания в изобилующей хлебом фуражем земле далее продолжать в состоянии была б, и при том по первому своему положению издали следуя, короля прусского в немалое, но весьма великое сумнение и недоведение привела б, в Померанию вступить или прямым путем в нижнюю Шлезию следовать, или же посреди тех дорог в правую сторону податься и в Курбранденбургские земли войти в намерение имеет, которые все три дороги Российской армии почти открыты были б, следовательно, чрез такое недоумение король прусской себя принужденным бы увидел свои здешнему войску противустоящие войски обессилить и обще с Курбранденбургскими его землями в немалую конфузию и сокрушение придти, ибо таким образом в оных недостаток обыкновенно из Польши получаемого хлеба, скота, лошадей и генеральное пресечение всего с Польшею торга весьма бы чувствительным учинился.

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1657 «А», лл. 40-43 об, Подлинник перевода

Комментарии