Реляция П. С. Салтыкова императрице Елизавете о неприбытии австрийских войск к Одеру и требовании Лаудона выделить корпус для помощи Дауну, а также о разделе пополам с австрийцами контрибуции с Франкфурта ¹⁹⁶

Прежними моими и всенижайшею моею реляциею из Гольцина № 13-я всеподданнейше доносил, что, не имея от графа Дауна точного известия, где он с армиею находится, принужден был нарочного эмиссара послать для разведывания, выступил ли оной с армиею из Марклисы; но посланной только до Кросена [474] продраться мог и паки обратно прибыл, с тем что небольшая партия до Прибща нынешнего месяца 7-го числа разъезд имела и опять назад возвратилась; итако до баталии отнюдь никакого более о сближении австрийской армии известия не имел, а после оной когда князем Волконским город Кросен занят, и от меня ему приказано было послать гусарского венгерского полку при одном обер или унтер-офицере до четырех надежных и проворных гусар, которые постарались бы прямо до аустрийской армии пробраться и с точным где оная находится известием возвратиться; то по прибытии моем с армиею к Кросену на другой день, то есть 18-го числа под вечер, посланной по вышереченному моему приказу в партию капитан возвратился, и привел с собою гусарского капитана Гайслера с письмом от генерала-порудчика Лаудона из Ротенбурга от 24/17 сего, то есть пять дней после баталии, с которого при сем точная копия ¹⁹⁷. Ваше императорское величество всемилостивейше усмотреть изволите, что оной при поздравлении меня одержанною победою мне знать дает, что он от графа Дауна ордерован с 20 000-ю человек к Одеру итти, с армеею вашего величества соединиться и в моей команде состоять, уверяя, что он 29/19 из Ротенбурга выступить и через четыре марша к Одеру прибыть имеет, еже посланной капитан и словесно подтвердил. Я оного тот же день обратно отпустил, с тем чтоб он к Франкфорту следовал, но на другой день от него с тем же два гусарские один за другим порутчики прибыли, коих немедленно с равным ответом отпустил. 20-го генерал-майор граф Бетлегем, а после него майор Зауер, прибыв, у меня с таким известием явились, что король прусской в Сагане с 40 000 войска, а имянно с фукетовым, принцов Гендриха и Виртенберга корпусами, а принцу Гендриху поручил команду над армиею против графа Дауна, и что действительно король на соединение с Ведельским корпусом против армии вашего величества идет, чего ради генерал Гадик и генерал-порутчик Лаудон с корпусом от 45 до 50 тысяч человек к нам на помочь следуют и требуют уведомления, куда им маршировать для соединения; по которым известиям я за благо признал приказать им к Франкфурту итти по той стороне реки Одера, куда и я с армиею, не переходя Одер, маршировать намерен, ибо город Франкфурт порудчиком Вилбоэм уже занят и гарнизон оного пленен ¹⁹⁸.

21-го я с армеею в поход выступил и, прибыв в деревню Карчен, явился у меня присланной от генерала Гадика капитан с письмом, с которого при сем точная копия ¹⁹⁷, и с словесным объявлением, что король прусской действительно из Сагана выступил и марширует весьма скоро и что на ночь прибыть имеет в Боберсберг, от Кросена в одну милю расстоянием; в рассуждении чего ему приказано меня просить понтоны через реку Одер против Фирштенберга навести, дабы они свою пехоту на сю сторону переправить могли, а кавалерия вброд, каковых по нынешнему бездорожию [475] и великих жаров во многих местах находится, перейти может; сей капитан от меня обратно отправлен с тем, что мосты наведены будут через ночь, и они 22-го переправиться могут, чего ради понтоны действительно тотчас к реке и отправлены; но вместо ожидаемого перехода корпуса по прибытии моем с армеею к деревне Ауep, приехал ко мне генерал-порутчик Лаудон с немалою свитою, которого я с приличною его характеру честию и ласковостию принял, и по нескольком о походах и солдатстве разговоре представил мне, что желает на один со мною переговорить; и тако объявил, что он подлинное известие получил, что король прусской со всем войском назад против графа Дауна пошел, и генерал Гадик по сей причине принужденным нашелся к графу Дауну поворотить, а он с 20 000-ю человек конницы и пехоты остался, ибо соединение его с армиею графа Дауна весьма трудно; и для того именем графа Дауна требовал у меня, чтоб армеи вашего величества с ним 30 000 пехоты соединить и на сикурс к генералу-фельдмаршалу графу Дауну отправить. Я, услышав такое странное требование имея главнейшее повеление о соблюдении армеи и о исполнении по высочайшим вашего величества повелениям, как рескриптом № 5 в пятом пункте всемилостивейше мне предписано, ему в ответ сказал, что я без особливого указа на его требование поступить не могу, ибо в поставленном плане операции о том не упоминается, но предписывается по соединении обоих императорских армий при реке Одере совокупными силами на неприятеля наступать, а сверх того, лошади в таком худом состоянии, что без несколького отдохновения в поход вступить никак невозможно, после чего генерал-порутчик Лаудон наведывался, каким образом он получать имеет провиант и фураж по соединении, и объявил, что ему от графа Дауна повелено в Франкфурте денежной контрибуции один миллион талеров взять и пополам с армеею вашего величества разделить, на что ему ответствовано, что при армии провианта недостаточно, тож и фуража, а город Франкфурт занят одним вашего величества войском, следовательно ни одним, ни другим с ним поделиться не мог, чем наш разговор кончился, и он от меня паки за реку Одер переехал.

Всемилостивейшая государыня, я пред вашим императорским величеством признаться должен, что мне сей генерала Гадика и генерала-порутчика Лаудона поступок, особливо же касательно требования 30 000 человек пехоты, неразрешимою кажется проблемою, тем наипаче, что во всех пересылках и разговоре ничего постоянного и твердого и приметить не мог и потому думал, что он генерал-порутчик Лаудон с его корпусом, конечно обратно поедет, но как я сегодня в Франкфорт прибыл, то встретивший меня с городскими ключами генерал-порутчик Вилбоэ, между прочем мне рапортовал, что австрийской корпус по ту сторону города, расстоянием в полумилю лагерем, а по въезде в город присланной из оного офицер у меня явился с прошением, чтоб позволено было их офицерам в город без задержания входить, для покупки всяких нужных им вещей, а между тем требовал на трое сутки 90 000 рационов, [476] однако я за благо признал в ответ сказать велеть, чтоб он завтрашнего числа сюда в город приехал и рапорт мне подал о числе и состоянии его войска, а о прочем, что ему надобно, представил бы письменно, дабы чрез то точное его намерение усмотреть можно было.

В прочем я намерен, буде обстоятельства допустят, генерала-поручика графа Румянцова с знатным деташементом к Берлину на легке отправить для взятья денежной контрибуции и сколько возможно лошадей и быков, також провианта, ибо при армии вашего императорского величества не только подъемные и артиллерийские лошади и быки от великих жаров и весьма трудной пещаной дороги в крайнее изнурение пришли, но и повозки от большой части поломались и починки требуют, да и при артиллерии после баталии без нужного исправления и запасения зарядами обойтись нельзя; сверх же того провианта гораздо умалилось, а от генерала-порутчика князя Меншикова в подвозе оного еще нет, да и известия не имею, когда и сколько от него за армиею уже отправлено или еще отправлено быть имеет. По сим тем важным причинам принужденным нахожусь, укрепясь в здешнем авантажном лагере, стараться о починке повозок и собрания с земли сколько найтиться может лошадей и быков и наджидать, какой успех граф Даун над неприятелем возымеет, дабы потом, исправясь недостатками и отдохнув с армеею, надлежащие меры к произведению дальнейших военных операций принять мог, а теперь в дальний поход итти не осмеляюсь, тем паче, чтоб армиею вашего величества, каким неприятным следствиям не подвергнуть и приобретенную победоносным вашего императорского величества оружием славу не помрачить.

Граф Петр Салтыков.

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1669 «С» лл. 93-95об. Подлинник

Комментарии