№ 106

ИЗ ПИСЬМА ЕКАТЕРИНЫ II П. А. РУМЯНЦЕВУ ОБ ОТХОДЕ РУССКИХ ВОЙСК НА ЛЕВЫЙ БЕРЕГ ДУНАЯ

18 [29] июля 1773 г.

Петергоф

Граф Петр Александрович... Теперь приступаю я к другому предмету вашего письма, то есть к живому описанию положения вашей армии, в которой вы пишете, что под именем армии не более имеете, как корпус небольшой в 13 000 пехоты на все действия с визирскими силами. Признать я должна с вами, что армия ваша не в великом числе, но никогда из памяти моей исчезнуть не может надпись моего обелиска, по случаю победы при Кагуле на нем начеканенная, что вы, имев не более 17 000 человек в строю, однако славно победили многочисленную толпу, предводимую тогда визирем Галил беем, с которым считалось до полутораста тысяч человек, что весьма во мне утвердило правило, до меня римлянами выдуманное и самыми опытами доказанное, что не число побеждает, но доброе руководство командующего, совокупленное с храбростию, порядком и послушанием войск. Сожалею весьма, что чрез сей ваш бывшей весьма многотрудной за Дунай и обратной поход утомлены сии храбрые люди, и что лошади дошли до крайнего изнурения, как вы о сем в вашем письме ко мне упоминаете, но надеюсь, что вашим же, известным мне об них всегдашним попечением, и люди и лошади паки приходить будут в прежнее их состояние. Что же ваше оборонительное положение рушилось до самого основания и вам не легко будет оное [238] восстановить, сие себе представить могу не безтрудным для вас, ибо чрез месяц ваша позиция три разные вида получила, а именно: первое ваше положение по сю сторону Дуная, потом наступательная переправа чрез Дунай и затем обратной поход ваш, совокупленной с восстановлением паки оборонительного положения. Все сии, так сказать, переломы конечно соединены быть должны с немалыми трудностями и заботами; но знав ваше искусство и испытав усердную ревность вашу, не сомневаюсь, что вы, в каких бы ни нашлись затруднениях, с честию из оных выходить уметь будете. Супротивной дунайской берег у Силистрии вы мне описываете столь неспособным к продолжению на оном военных действий, что не токмо удвоить, но и утроить надлежало армию для получения твердой на оном ноги. Я описанию сему вашему совершенную подаю веру; но колико не желаю окончания войны нанесением наивящего вреда неприятелю в недрах его, не могши получить мира сносного чести и пользе моей империи негоцияциями, после толиких побед, со всем тем удвоить, а еще менее утроить армию я не в состоянии, и сие сверх того и за полезно не почитаю по вышеписанным мною постоянно принятым и следуемым правилам; все что делать ныне могу, есть то, что я из польского корпуса приказала к вашей армии послать несколько еще полков для усиления оной, и надеюсь, что они еще ко времени к вам приспеют, ибо полагаю по нынешним вашим мне уведомлениям, что большая часть от него времени исчезнет, и следовательно обыкновенное время кампании сей, прежде нежели вы в состоянии будете паки принудить вашими действиями неприятеля к ускорению мирных договоров. В сем и в прочем я вам руки не связываю, как теперь, так и прежде в совершенной вашей воле состоит наносить неприятелю все те удары, которые по мере сил ваших вам бог на сердце покажет. Более доверенности кажется вы от меня уже желать не можете, но дабы вы во всем совершенно удовольствованы были, и ответствуя на все строки письма вашего ко мне, приказала я выправиться, на какие из ваших требований или писем вы от меня решением не снабдены, и естьли таковые отыщутся, то немедленно на оные вам сообщены будут мои о том положении, не менее как и награждение тем, кои онаго по вашему предстательству заслужили, дабы дух подчиненных ваших и в сем случае [239] был ободряем, так как я обыкла оных не приводить в упадок, что многими вам не безызвестными опытами самым делом по вашему предстательству уже многократно доказала. Что же ваши телесные силы чрез войну, водимую пять лет с ряду, пришли в ослабление, как вы о том ко мне упоминаете, даже до того, что вы охотно желаете увидеть такового на вашем месте, которой бы, так как вы, полагал щастье свое в угождении воле моей и в благе отечества, о сем осталось мне сердечно жалеть, и, конечно, колико бог подкрепит телесные и душевные силы ваши к предводительству орудий российских, империя не инако как с до-веренностию от вас ожидать должна дел, соответствующих уже приобретенной вами ей и себе славы; но со всем тем, естьли бы по человечеству, свойственным припадкам вы к общему сожалению и моему не в силах себя нашли продолжать искусное ваше руководство, то и в сем случае я бы поступила с обыкновенным моим, ко всем в подобных обстоятельствах находящимся, уважением. С победами, полученными вами за Дунаем, от всего сердца вас поздравляю и желаю, чтоб вы завистникам всегда ответствовали победами. Смерть храброго генерал-майора Вейсмана мне чувствительна весьма была и много об нем жалею. В прочем остаюсь к вам доброжелательна

Екатерина.

ЦГВИА, ф. Аракчеева, св.1, л. 39—43. Копия.