№ 50
1769 г. июня 11. – ПИСЬМО П. А. РУМЯНЦЕВА А. М. ГОЛИЦЫНУ С ВЫРАЖЕНИЕМ НЕОДОБРЕНИЯ ЕГО ДЕЙСТВИЯМИ
Всепочтеннейшие вашего сиятельства писания под № 5-м я вчера, а вслед за оным отправленное под № 6-м 1 в сей день имел честь получить. Пред последним уведомляете вы меня, что по держанному военному совету 2 предприняли вы свое движение к Каменцу и в то же время сообщаете по известиям невероятным, что неприятель главные свои силы ведет к нашим границам и следственно против моей армии, а малое токмо число отделяет к Хотину. Я также сей день получил при рапорте генерала-майора Зорина доставленные ему от капитана Чорного гусарского полку Маргажича уведомления из показания пойманного его разъездом шпиона, посланного с письмами от конфедератного маршалка Потоцкого в Польшу к князю Четвертинскому, что 4-го числа ниже Бендер чрез Днестр переправилось до шестидесяти тысяч татар и пять тысяч семейков 3 и прямо шли на Орел учинить на Новороссийскую губернию нападение; что при Бендерах, при одном сераскер паше и в Каушанах при одном татарском хане турецкого войска до пятидесяти тысяч, что он слышал от Потоцкого и от многих, что турки намеревают нынешнюю войну продолжать в собственных наших границах, а не в Польше. Сие объявленное следствие то оправдает, о котором я во вчерашнем моем письме изъяснил вашему сиятельству, что один наш пост не инако как от таковых переправившихся войск разбит, ибо при том нападении видимы были многие турецкие, а не одни татарские войска. Ваше сиятельство, конечно, уже теперь воспомянете, по крайней мере, о моих с вами изъяснениях, которые столько от чистосердечия и усердия собственно и вам, как не менее и по ревности к службе были предлагаемы.
Происшествия видимые доказуют, что я не обманулся в тогдашних своих мнениях, а ныне как вы, милостивой государь мой, с усиленною своею армиею отходите в правую сторону, когда все вам известия гласят, что неприятель и от своей стороны с главными силами вправо же наступает, следственно ни он против вас, ни вы против его быть не можете, но свободно его впущаете вступать в наши границы, сберегая от нашествия токмо польские и открываете дорогу по вашему [96] отступлению к Каменцу, или к окружению себя, или, что он, в средине между наших армий став, удобность получит, может пресекти взаимное сообщение. Так не могу я не открыть вашему сиятельству моих противо сего мыслей, что мне кажутся из сего исследования опасные и прямо на последок я вам сказую, что я не в состоянии вверенными мне малыми силами удержать защиту границам и отразить великих и главных неприятельских на себя стремлений, когда при том ваше сиятельство в помощь мне не токмо движения не делаете, но из малой моей части удержуете еще за всеми моими прошениями и видимыми надобностями лучших людей, я о сем донес уже и ее императорскому величеству 4. Впрочем, хотя препятствия по военному вашему совету признаться мне не известны, однако в том я уверен, что вашему сиятельству в высочайшей инструкции предписано, когда бы неприятель повел сильные стремления на наши границы, ему противоследовать. Между сим я пребуду, как и всегда есьмь, с непоколебимым почтением.
ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1826, л. 199-201. Копия.
Комментарии
1. Не публикуются.
2. Предвидя наступление противника, Голицын собрал 5 июня Совет, на котором было решено атаковать неприятельские войска, переправившиеся через Днестр, а для удержания войск Хотинского гарнизона от дальнейшего перехода через Днестр двинуться со всею армиею к Каменец-Подольску.
3. Так документе.
4. Движением своей армии к Каменец-Подольску Голицын удалялся от армии Румянцева; в то же время он сам сообщал, что главные силы турецкой армии направляются не к Хотину, а к Бугу. т. е. угрожают армии Румянцева. Несмотря на это, он не только не пытался усилить армию Румянцева, но продолжал удерживать у себя назначенные к Румянцеву войска, например, три лучших эскадрона из состава Черного и Желтого гусарских полков, командированных в Польшу в 1768 году.